Григорий Борзенко «Детектив с косичками». История первая «Первое дело»

Григорий Борзенко  

Из цикла «Мы жили на этой земле»  

«Детектив с косичками».  

История первая «Первое дело»  

Эпизод первый  

Пригородная автостанция любого города, образно говоря, являет собой некий людской муравейник. Раз за разом приезжают и уезжают автобусы. Одни пассажиры выходят из салонов и спешат по своим делам, вторые, наоборот, стараются побыстрее в него попасть, занять удобные места, и отбыть восвояси. Так что суета – это для автостанций явление привычное.  

А в Херсоне пригородная автостанция находится еще и впритык к Центральному рынку. Нетрудно догадаться, что это обстоятельство еще больше способствует тому, чтобы мы с вами могли назвать это место людским муравейником. В данном случае жители приближенных к областному центру сел едут в стольный град не только по делам, погулять или скупиться, но и распродаться. Особенно это касается тех, кто выращивает на своих приусадебных участниках овощи и фрукты, а потом везет их в Херсон на распродажу.  

Но не все едут в Херсон с лукошками и ящиками с черешнями и клубникой. Кто-то едет по служебным, делам, кто-то на учебу, а кто-то для того, чтобы сделать первый шаг к этой учебе. К числу таких принадлежала и героиня нашего повествования Пчелинцева Марина Николаевна. А проще говоря, Маша. Будем надеяться, что вчерашняя школьница, а ныне кандидат в абитуриенты, в силу своего юного возраста, простит нам с вами такое фамильярное отношение к себе.  

Маша приехала в Херсон с таким настроением, о котором обычно говорят: «Хочу весь мир я покорить! » Поэтому и, проходя по территории автостанции, шагала веселым и бодрым шагом, к которому давайте применим еще одну известную поговорку: «Вижу цель, не вижу препятствий! »  

Увы, но к досаде нашей «покорительнице мира», такое препятствие на ее пути все же случилось. Было оно в виде автобуса, с дощечкой на лотовом стекле: «Зеленовка – Херсон». Она хотела быстро обойти его, но как раз в это время открылась передняя дверь и из салона непрерывным потоком начали выходить пассажиры. Двигались они настолько плотным потоком, что наша героиня решила подождать, пока все выйдут, и только потом продолжить свой путь. Заодно за это время и мороженное десть, которым она сейчас была увлечена.  

Наконец-то, людской поток, извергавшийся из дверей зеленовского автобуса, иссяк. Вышедшие дружно потянулись к остановке городского общественного транспорта.  

Маша последовала за ними.  

Вдруг она заметила, как идущая впереди девушка с младенцем на руках выронила блокнот. Но не заметила это, а поспешила дальше.  

Маша хотела окликнуть ее, но она как раз в этот время откусила новую порцию мороженного, и, понимая, что крикнуть с полным ртом у нее не получится, она сначала нагнулась и подняла блокнот, и только потом бросилась вслед за девушкой, чтобы вернуть той потерю.  

Но следующее мгновение Маша заметила, что подтаявшее мороженое начало сползать у нее с палочки.  

Понимая, что мороженое сейчас упадет, она, недолго думая, бросила блокнот к себе в пакет, поправила освободившейся рукой падающее мороженное, быстро доела его. При этом наша героиня продолжала идти быстрым шагом, старалась не упускать из виду и продолжая преследовать свою цель.  

Вскоре она догнала девушку с ребенком, окликнула ее, достала из пакета блокнот, протянула его молодой маме.  

– Вот, возьмите! – Бодро сказала Маша. – Вы это потеряли!  

Та смотрела на Машу отсутствующим взглядом, как будто бы не понимая, что та от нее хочет. Отрешенный вид девушки смутил Машу.  

– Девушка! Что с вами?! – Сказала Маша удивленно. – Вы блокнот потеряли. Вот! Возьмите!  

Та взглянула на протянутый ей блокнот, вспомнила, что это ее вещь, взяла его, и с прежним видом «зомби», последовала дальше.  

Маша удивленно смотрела ей вслед,  

– Даже спасибо не сказала… – Разочарованно пробормотала она сама себе. – Странно… Ну, да ладно! У меня своих дел куча! Новая жизнь начинается! Здравствуй, новая жизнь!  

Маша игриво протянула руки к солнцу, даже поднялась на кончики пальцев ног, встряхнула от переизбытка эмоций головой, бросила палочку от мороженного в мусорную урну и решительным и веселым шагом направилась к остановке.  

Стоявший рядом с урной бомж, быстро начал в ней рыться. Он не заметил, что именно выбросила девушка. Поэтому и начал ковыряться в урне с азартом золотоискателя, в надежде, что найдет там что-то ценное для себя.  

Эпизод второй  

Картина, которая, думаю, знакома многим тем, кто жил когда-нибудь в съемных квартирах.  

Небольшая комната, на стуле стоит открытый чемодан, из которого новая квартирантка достает и раскладывает на кровати привезенную с собой одежду.  

В дверях стоит хозяйка квартиры. Она оценивающим взглядом молча смотрит на ту, которая теперь будет жить в ее доме. Знакомая картина, правда? Но вернёмся к событиям конкретно нашего рассказа.  

Маша, продолжает выкладывать вещи, и все это время весело разговаривает с хозяйкой дома.  

– Спасибо вам, Марья Павловна, что не отказываете, что приютили. – Голос Маши звучал так возбужденно, словно она только что выиграла по лотерейному билету джек-пот. – Я постараюсь не надоедать вам. За общежитие у них узнаю, может, квартиру со временем найду. Но на первое время вы меня, пожалуйста, выручайте.  

– Да бог с тобой, Машенька! – Добродушно ответила женщина. – Что за разговоры такие глупые?! Как ты можешь такое говорить?! Живи, конечно! Ни о чем не думай! Мы ведь родня! Я тебя всегда уважала. Ты девчонкой всегда была – огонь! Молодчина! Да и перед родственниками мне будет стыдно, еще скажут, что прогнала… Живи у меня спокойно и ни выдумывай ничего! Ты лучше скажи, в какой вуз поступать-то надумала?! Что это ты темнишь? Какой тут может быть секрет? Профессию-то ведь на всю жизнь выбираешь!  

Маша, продолжая возиться с сумками, лишь улыбнулась:  

– Да не темню я ничего, Марья Павловна. Просто не хочу сглазить. Не-хо-чу! Вот когда поступлю, зачислят меня, вот тогда я и стану по стойке смирно, и доложу «под козырек»! Мол, перед вами, уважаемая Марья Павловна, стоит с этой минуты не какая-то там девочка Машенька, с бантиками на макушке, а не менее уважаемая гражданка Марина свет Николаевна! Будущая такая-то супер профессионал всех времен и народов! Прошу любить и жаловать!  

– Это под какой такой «козырек». – Удивилась Марья Павловна. – При чем тут «козырек»:  

– Это я просто так, к слову. – Засмеялась Маша. – Все хорошо! Занимайтесь своим делами! Мне меньше всего хочется вам мешать. Я буду как мышка, незаметной.  

Женщина, глядя на огонь в глазах девушки, улыбнулась и укоризненно покачала головой:  

– Кушать-то хоть будешь, мышка? Мышка с «шилом» в одном месте…  

– Нет, конечно! – Говоря это, Маша даже не повернулась к хозяйке, продолжая раскладывать вещи. – Я меньше всего о еде сейчас думаю! Первым делом сейчас отвезу документы в…  

Вдруг она резко прервала сама себя на полуслове. Достав из пакета последнюю вещь, она уже хотела было отложить его в сторону, но вдруг заметила, что там, на дне пакета, что-то есть.  

Она с удивлением достала с оттуда вырванный из блокнота лист, и с еще большим удивлением взглянула на него.  

– О! А это еще что?! – Удивленно сказала она, разглядывая находку. – Этого у меня не было… Это не мое…  

Она поднесла лист к глазам и с удивлением прочла написанное:  

– «Не судите меня строго. У меня нет денег его кормить. Его зовут Ваня».  

Она медленно поняла голову и удивлено уставилась на хозяйку.  

– Что это? – Не менее удивленным тоном спросила хозяйка дома.  

Маша застыла на одном месте, словно находилась в состоянии прострации. А потом заговорила. Очень медленно, в пелене раздумий, как бы разговаривая сама с собой:  

– Вот и я думаю: что это? Это наверняка записка, которую она хотела оставить… Точно! Иначе, зачем бы она это писала?! Марья Павловна, а сколько в нашем городе роддомов?  

Женщин сделала большие глаза от удивления.  

– Четыре, кажись… – Она ошарашено смотрит на Машу. – А тебе зачем это нужно? Чего ты там забыла-то?  

Но Маша словно и не слушала ее. Было видно, что она вошла в азарт:  

– А у вас есть телефонный справочник? – Суетливо спросила она. – Хотя… Я в поисковике могу найти. Привыкла, что дома мама все время пользуется и справочником, и допотопным стационарным телефонным аппаратом времён царя Гороха…  

Маша принялась копаться в айфоне, разыскивая нужный номер.  

Видя взвинченное состояние квартирантки, хозяйка быстро вышла, и столь же скоро вернулась, войдя в комнату с двухтомником телефонных справочников:  

– Так ведь и я тоже по старинке пользуюсь и справочником, и допотопным, как ты говоришь, телефоном. А что мне от него отказываться? В телефонном справочнике тоже все по порядку, по алфавиту написано. И по учреждениям тоже. Больницы все и поликлиники вот здесь, в первом томе, в самом начале. Посмотри, я там карандашом поликлиники свои отмечала, аптеки. А тебе-то, Маша, зачем род дом? Ты, если это… Того… Так скажи мне по секрету. Я матери твоей ничего не скажу…  

На хозяйку страшно было смотреть. Вид у нее был такой, словно ее вызвали в милицию или в службу государственной безопасности, и сказали, что мы сейчас доверим тебе саму страшную в мире тайну всех времен и народов, от которой зависит дальнейшая жизнь всего человечества.  

Маша словно и не слышала женщину. Она, не отрываясь от перелистывания станиц принесенной книги, только лишь пробормотала, не отрывая взгляд от станиц справочника:  

– Тетя Мария! Что вы такое говорите?!  

Та с каменным видом на лице продолжала сверлить взглядом свою племянницу:  

– Ну… Дело-то молодое… Как моя мама, покойница, говорила, мол, ты смотри, дочка, домой в пэлэни не принеси. Я-то, глупая, поначалу и не понимала, что значит в «пэлэни»…  

Маша не очень-то слушала хозяйку. Она нашла нужный номер, и тут же набрала его, прилаживая трубку к уху. Видимо, в это время ей ответили, и она учащенно заговорила в трубку.  

– Здравствуйте! Это первый род дом? Скажите, не оставлял ли в «Окошко жизни» вашего роддома кто-нибудь новорожденного младенца, в течении последних пару часов? Нет? Извините…  

Девушка положила трубку, и тут же принялась снова накручивать диск телефона.  

Хозяйка удивленно глядела на квартирантку:  

– Что это ты затеяла, Маша?  

Та, не обращая внимание на женщину, набрала следующий номер.  

– Алло! Роддом номер два? Скажите, вам в течении последних двух часов подкладывали в «Окошко жизни» вашего роддома новорожденного младенца? Нет? Постойте! А может, быть такое, что подложили, а вы не знаете? А-а-а… Хорошо, извините.  

Маша, видя, что хозяйка, что называется, стоит у нее над головой, поднялась, подошла к столу, взяла лежащий там пакет, протянула Марье.  

– Возьмите, Марья Павловна, это вам. Алло! Это третий роддом? А не подкидывал ли кто-нибудь к вам в «Окошко жизни» в течении последние двух… Что?! Был? Мальчик, да? Нет, не мама… А как к вам лучшего всего доехать. С Острова, то есть, Микрорайона Корабельного. Скажите, как называется ближайшая к вам остановка, а я сама найду вас. Как? Спасибо, я запомню. Нет, я не местная. Спасибо!  

Маша резко поднялась и начала собираться, взяла в руки лежащую на столе сумочку.  

– Марья Павловна, какой маршруткой я могу от вас доехать до остановки «улица Суворова».  

– Дык… Известно какой. – Растерялась хозяйка. – И тридцать пятый номер туда ходит, и восьмой… А если с другой стороны, то и шестнадцатым можно, и двадцатым, и двадцать девятым. Там только чрез парк немного нужно будет пройти.  

– Спасибо, тетя Мария! – Крикнула на ходу девушка, бросившись к выходу.  

Но в дверях девушка остановилась, вернулась, быстро взяла в руки лежавший на кровати лист, вырванный из блокнота, поспешно сунула его в сумочку и стремглав снова дробилась прочь.  

Хозяйка с удивлением смотрит ей вслед, сокрушено покачивает головой, тяжело вздыхает.  

– Ох, Маша, Маша… Как маленькой была чистой бестией, непоседой, такой и сейчас осталась… А я-то думала, повзрослеет, станет чинной дамой. Будет вести себя и разговаривать как великосветская герцогиня, растягивая слова… Как бы не так…  

Она подошла к столу.  

– О! А это что?! Похоже на документы… Так она же хотела отвезти их в приемную комиссию своего вуза… Впопыхах-то забыла, наверное…  

Хозяйка начала поправлять на столе документы, увидев лист, поднесла к глазам, начала читать.  

– «Заявление»… – Начала читать женщина. – Что?! Куда?!  

От неожиданности она присела на стоящий рядом стул.  

– Вот это да… Что же она надумала-то такое?! – Голос немолодой женщины срывался от переизбытка эмоций. – Мыслимо ли дело, чтобы девушка… Разве это женское дело???!!! Ой, Маша, Маша…  

Тетя сокрушенно покачала головой, с потрясением глядя на лист бумаги, на котором было написано заявление.  

Эпизод третий  

Кабинет главврача в роддоме. Хозяйка кабинета открывает дверцы шкафа, берет с полки папку с бумагами, направляется обратно к своему столу, садится на привычное рабочее место.  

На стульчике посетителя сидит Маша, вся как на иголках, с нетерпением вытягивает шею, то и дело приподнимается, как бы уже сейчас желая заглянуть в папку, хотя та еще не открыта.  

Главврач еще раз подозрительно взглянула на Машу, сокрушенно покачивая головой.  

– Ох, и не нравится все это мне, девушка. – Тяжело вздохнула доктор. – Знаем мы эти приемчики, когда просят совета якобы для своей подружки. Но мы-то понимаем, что эта подружка вымышленная. Что хитрунья на самом деле рассказывает свою историю. Еще раз советую признаться: может, это вы…  

– Да не я это подбросила вам этого малыша! – С раздражением возразила разгоряченная Маша. – Мы теряем время! Я ведь вам все уже рассказала, паспорт свой показала, не запретила вам записать свои данные. Наоборот: я хочу найти эту маму-кукушку! И вот лист из блокнота, который она выронила! Вы заикнулись о том… Извините. Вы упомянули о том, что подобный лист нашли в одеяльце, в которое был завернут младенец. Покажите мне его! Пожалуйста!  

Главврач смотрела то на Машу, то на принесенную ей записку, которая сейчас лежала на ее рабочем столе, и все никак не могла решиться.  

– Я уж и не знаю…. На это, наверное, нужно разрешение, или какая-то санкция от полиции…  

– Да я сама полиция! – На эмоциях выкрикнула Маша. – Я приехала поступать в школу милиции! Ну, раньше она так называлась… Полицейская академия сейчас. Я сама сейчас пойду в полицию! С этой бумагой. У меня ведь есть ниточка, которая приведет к маме-преступнице. Помогите мне в моих поисках, пожалуйста! Вы же видите, что я искренне хочу разыскать эту маму и распутать этот клубочек. Покажите… Прошу вас….  

Маша скорчила такую милую рожицу, что врач не устояла. Она достала из папки вырванный из блокнота лист.  

– Ох и толкаете вы меня на нарушение девушка… – Вздохнула она. – Но у вас столько огня в глазах, что вы мне внушаете доверие. Господи! Вы так похожи на мою дочь… Я всегда, сколько себя помню, спокойной была, а она… В папу наверное. Вот, этот лист был при младенце.  

Маша в азарте пробежалась глазами по написанному, и прочла вслух:  

– «Не вините меня. У меня нет денег его кормить. Его зовут Ваня. Оставьте ему это имя»… Это она! Лист из того же блокнота! И тот же почерк!!! Но главное заключается в том, что на моем листе все написано аккуратно, с прилежанием, видимо, дома писала. На вашем листочке, почерк корявый, небрежно написано. Видимо, в последний момент, обнаружив, что заранее приготовленное письмо пропало, она второпях написала новый. Буквально на коленке. Это она! Я бегу в полицию! Спасибо вам!  

Маша как на пружине сорвалась с места и стремительно выбежала из комнаты.  

Главврач потрясенно посмотрела ей вслед.  

– Боже правый… Как же ты похожа на Настеньку… – Срывающимся от волнения голосом выдавила она из себя, когда кабинет опустел. – Коля, родненький ты мой… Если бы ты был жив, ты бы увидел, какой красавицей и умницей выросла наша дочь…  

Она бережно вязала со стола портрет мужа, поцеловала его, прижала к груди и располагалась…  

Эпизод четвертый  

Полицейский участок жил своей привычной жизнью. По коридорам туда-сюда торопятся люди в полицейской форме. И гражданские, естественно, тоже. В кабинетах стучат пишущие машинки, скрипят перья, в папки с надписями «Дело номер» кладутся новые листы бумаг. Для одного это просто лист бумаги, а для другого это нечто, намного большее. От чего кардинальным образом может измениться его дальнейшая судьба. Все, как всегда.  

В кабинет начальника заходит дежурный полицейский. За его спиной тут же нарисовалась и Маша.  

– Извините, но я ничего не мог с ней сделать. – Виноватым тоном, как бы оправдываясь перед начальником, сказал дежурный, разводя руками. – Бог свидетель, что я не пропускал ее. Так она, бестия, уселась сверху на вертушку в проходной, сказала, что не будет никого пропускать, пока я не проведу ее в кабинет к «самому главному начальнику». У нее, видите ли, очень важное дело. Вы уж извините… Не мог я с ней, с этим чертёнком в юбке, никак сладить. Ну, не надену же я на нее наручники, в самом-то деле… Тем более, что она тут так рьяно убеждала, что она почти наша коллега. Приехала поступать в наш вуз. Рассказов про Шерлока Холмса, видимо, начитались… Детективом хочет стать.  

Дежурный говорил серьезно, но по нему было видно, что ему в этот миг очень хотелось рассмеяться.  

Начальник на миг оторвался от чтения бумаг, поднял голову, бегло взглянул на вошедших, снова опустил взгляд, намереваясь продолжить чтение, но тут же застыл в одном положении. Затем он медленно поднял голову и более пристально посмотрел на гостью. Какое-то время он сверлил ее недоверчивым взглядом. Затем лицо его явно подобрело. Он отложил в сторону авторучку.  

– А ну ж, а ну ж, посмотрим, что это за детектив такой с косичками к нам пожаловал. – Наконец-то сказал он, откидываясь на спинку стула. – Ты иди… Спасибо! А ты, нарушительница, давай, рассказывай, что там за важное дело такое. Только, пожалуйста, не растягивай свой рассказ до бесконечности. Времени у меня и так в обрез.  

Маша была не только красивой и активной. Она была еще и сообразительной. Понимая, что судьба дает ей шанс, она не стала терять его, и тут же принялась, как говорят на Украине, «брать быка за рога».  

Она с первых же своих слов начала говорить увлеченно, буквально скороговоркой:  

– Да, да, хорошо, гражданин товарищ начальник…  

– Можно просто «Петрович». – Поправил тот. – Без гражданин-начальников.  

– Хорошо, хорошо. – Быстро согласилась рассказчица, лишь бы только тот не передумал и таки выслушал ее. – Значится так… Иду я, значит, по территории пригородной автостанции…  

Если бы мы с вами сейчас не слушали бы эту аудиокнигу, а смотрели фильм, мы бы увидели, как под звуковое сопровождение быстрой и ритмической музыки, зрители становятся свидетелем некой видео нарезки с видами эмоциональной Маши, которая рассказывает Петровичу все, свидетелем чему она стала. Чередовались бы крупные планы и виды рассказчицы со всех сторон, где видно, как она использует все свое красноречие, обаяние и артистизм, чтобы более доходчиво донести до слушателя свою историю. Она то морщится, то удивляется, то прилаживает ладошки к щекам, то имитирует, как старается подхватить на лету падающее мороженное, то чуть ли не бежит по кабинету, показывая, как она догоняет девушку с ребёнком. Актрисе, играющую Машу, полагалось бы иметь хорошую физическую подготовку, чтобы сыграть это эпизод столь же энергично, как проворно и активно это делала сейчас наша героиня, извергая едва ли не вулкан страстей.  

Петрович, слушая ее, то вскидывал вверх от удивления брови, то недоверчиво покачивал головой.  

Наконец-то наша неугомонная рассказчица устало опускается на стул.  

– Вот такая вот история, гражданин… То есть, Петрович. – Эти слова Маша сказала уже спокойным голосом. Она переводила дух после длинного монолога. – Решать, конечно, вам. Я понимаю, что начальники не любят, когда им указывают подчинённые. Но как по мне, то мы могли бы прямо сейчас поехать в Зеленовку вместе с вашими людьми и арестовать эту… Как по мне, то она преступница. Что скажете?  

Начальник в раздумьях потер подбородок.  

– Да то я и скажу, что тебе… А как тебя, кстати, зовут-то, детектив с косичками?  

– Маша! – Поспешно ответила та. – То есть… Марина… Пчелинцева Марина Николаевна!  

Петрович вздохнул:  

– Так вот, уважаемая Марина Николаевна. Тебе бы не в полицейские идти, тебе бы в актёры в самый раз. На полном серьезе советую тебе отнести документы на поступление в актёрский вуз. С твоим-то актёрским даром, потрясающей энергетикой и красотой, ты точно знаменитой станешь. Серьезно говорю!. Неужели тебе не хочется, чтобы твое милое личико на обложках киножурналов было и на афишах?  

– Я к вам с срезным делом пришла, а вы… – Маша сердито нахмурила брови. – Вы ведь начальник! Это у мальчишек и парней ветер в голове. Им лишь бы глазки стоить и клинки подбивать. Я к вам за дельным советом пришла и конкретной помощью! А вы… Я ведь могу сама пойти на автостанцию, сесть в автобус на Зеленовку, поехать туда, обойти все дворы, разыскать эту девушку. Но у меня одной это может занять так много времени… Да и нет у меня власти, чтобы ей что-то приказать, арестовать ее.  

– Ну, так уж и арестовывать… – Вздохнул Петрович. – Знала бы ты, милая, сколько у нас тут серьёзных уголовных дел, ты бы поняла, что поднимать целый наряд на поиски какой-то вертихвостки, это не самое неотложное, что нас должно волновать в данное время. Тут убийства на шее висят, некоторые нераскрытые. Только что от начальства втык получил за эти «висяки»! Да так получил, что мало не показалось. Здесь об этом голова болит, а не о том, что нужно ездить по селам и искать кукушек…  

– Но ведь она совершала преступление! – Не унималась Маша. – Разве я не права?  

– Ну, это по большому счету не такое уж и преступление. Видела бы ты, сколько у нас подобных дел. Куда более печальных… И в мусорные баки свое родное дитя кидают, и в выгребные ямы, или просто выбрасывают, как хлам! Причем, в лютый мороз. Вот где преступление! Особенно если все заканчивается смертью младенца.  

– Ну… Тогда я сама. Но… Может, вы мне какую-нибудь бумагу дадите?  

Петрович посмотрел на нее удивленно:  

– Какую такую бумагу?!  

– Ну… Чтобы в ней было, например, написано, мол, «оказывать подателю сего всяческую поддержку в расследовании»… Да что это я у вас все выпрашиваю, да упрашиваю вас?! Это вы, наоборот, радоваться должны, что нашелся такой человек, который хочет помогать вам! Ведь были раньше и дружинники, и внештатные сотрудники милиции. Я вот приехала поступать учится на копа. Но точно собиралась помимо учебы, еще и просится в полицию на подработку. Планировала даже бесплатно проситься к полицейским на участие в дежурствах, выезжать на вызовы, смотреть, как все происходит, набираться опыта, помогать полиции. А тут сама судьба распорядилась так, что я сразу же стала причастна к этому действу, готова помочь, а вы…  

Хозяин кабинета умилено покачал головой:  

– Господи! Сколько у тебя энергии, задора, обаяния! Да я что… Я разве против помощи? Но ты… Ты хоть понимаешь, отдаешь себе отчет в том, с чем соприкасаешься, во что хочешь встать? Тебе сколько лет-то, дитятко?  

Маша сделала обиженную гримасу на лице, ответила неуверенно:  

– Я уже не дитятко… Я уже школу закончила… Вот, приехала в полицейский вуз поступать.  

Начальник покачал головой:  

– Я не хочу тебя обидеть, дочка. Но ты на себя в зеркало-то посмотри! Девчонка еще совсем! Подросток! А в нашем деле такие отморозки попадаются, что нас, крепких мужиков, испепеляют взглядом, готовы разорвать в клочья! Орут «Порежу! » Не у каждого из нас нервы выдерживают. А ты… Пигалица, кнопка…  

Маша сердито стукнула кулаком по столу:  

– Я не пигалица! Вот сама раскрою это дело и напишу во все газеты, что начальник полиции струсил, а я, «пигалица», раскрыла преступление!  

Маша резко встала, но и коп тут же поднялся со своего места, поспешил к ней, пытаясь успокоить, коснулся ее плеча.  

– Извини, бога ради, милая, извини. – Примирительным тоном сказал он. – Боже правый! Сколько в тебе энергии! Ну как тут устоять перед таким очарованием?! Хорошо, помогу тебе! То есть, с благодарностью принимаю от тебя твою помощь нам! И, в свою очередь, окажу тебе помощь. Господи! Что я такое говорю? Прямо, как поет, который «зовусь Незнайка, от меня вам балалайка»… С тобой не только стихами заговоришь…  

Он подошел к столу, поднял трубку стационарного аппарата, нажал на клавишу.  

– Сергей, зайди ко мне.  

Не успел он положить трубку, как в кабинет вошёл сержант полиции, прикрыл дверь, застыл в ожидании приказа.  

– Слушаю вас! – Бодрым голосом отчеканил он.  

Сергей невольно покосился на сидящую девчонку. Его взгляд задержался на ней явно больше, чем это позволяли рамки этикета и приличия. Объект его пристального внимания заметила это, и смущенно поправила краешек платьица.  

Петрович, видя это, улыбнулся, но тут же заговорил о деле.  

– Вот, знакомься: Маша. То есть… Господи! Что я такое говорю?! Пчелинцева Марина Николаевна. Приехала поступать в наш вуз, хочет быть нашим коллегой. Но не стала ожидать окончания учебы, решила приступить к расследованиям прямо сейчас. Не завтра, не послезавтра, а вот таки сегодня, и прям тебе в сию минуту! Говорю это, вроде, в шутку, но честно без иронии. Меня подкупает ее энергия, целеустремлённость. Если меня, старого пенька, она признаюсь откровенно, влюбила в себя, то ты в нее точно втрескаешься. Но, шашни потом! Сначала о деле. Проведи ее к себе в кабинет, выслушай. Она хоть почти ребёнок, но говорит не глупые вещи. И не только говорит, уж в наше-то время говорунов хватает, достаточно включить телевизор, а и вполне искренне желает заниматься конкретными делами. Если Ванюшка не занят, свободен, то сбегайте-ка вы все вместе в Зеленовку. Ехать-то недалече. Нужно там разыскать одну… Преступницу нужно разыскать. Она все расскажет. Ступайте!  

Сергей замялся:  

– Да, но… А как же тот висяк, о котором вы говорили? Которым заниматься доверили мне. Вы ж сами сказали, что начальство «голову хочет открутить»…  

– Я сам сейчас и займусь им, принеси мне это дело. Ну, а этому чертенку в юбке, конечно, нужно уделить внимание. Коль человек так горит нашей профессией, то нельзя обламывать ее в самом начале. Хотя… Сколько знаменитостей вспоминают, как когда-то их в институты или в спортивные секции не принимали, мол, не умеете вы ни петь, ни прыгать. А те потом знаменитыми певцами становились или спортсменами, олимпийскими чемпионами. Так что, чем чёрт не шутит. Может, затмит она в будущем славу Шерлока Холмса и будет вспоминать потом с благодарностью, как некий коп Петрович да сержант Сергей поддержали в свое время ее, вот у нее крылья-то и выросли, распрямились. Ступайте, ребята. И не забудь мне дело занести.  

– Будет исполнено! – Отчеканил Сергей.  

Петрович взял стоящий на подоконнике стакан, налил у него с графина воды, отпил.  

– Да… – Задумчиво сказал он сам себе. – Уж и не помню другого такого посетителя в этом кабинете, который довел бы меня до того, что захотелось бы промочить пересохшее от долгого разговора горло. Да уж… Что-то в этой бестии есть. Чует моя душа: из нее получится неплохой коп! Понятно, что она еще пигалица. Но ведь не всегда такой будет. Станет со временем солидной начальницей Мариной Николаевной, и не она ко мне будет бегать, а меня в свой кабинет вызывать. И буду я перед ней по стойке смирно буду стоять. Да… Детектив с косичками…  

Петрович еще раз налил себе стакан воды.  

Эпизод пятый  

Практически все автомобили, которые в данную минуту стояли перед зданием управления полиции, находились, если можно так выразиться, в гордом одиночестве. Они или стояли с пустыми салонами, терпеливо дожидаясь своих владельцев, или их водители тихо и мирно сидели в их салонах, также дожидаясь своих начальников, которых они привезли сюда по разным делам.  

Лишь возле одного автомобиля, с надписью «Полиция», суетился водитель, который не спеша протирал лобовое стекло своего авто.  

Именно к нему широким и бодрым шагом направился Сергей. Вслед за ним, старясь не отставать, спешила Маша.  

– Привет, Ванюша! – Крикнул Сергей издалека, бодрым голосом. – Работа есть! В Зеленовку едем! Это по приказу Петровича. Поддал он нам работёнки. Вернее, это она поддала.  

Сергей кивнул на остановившуюся рядом с ним Машу.  

– Знакомься: Пчелинцева, Марина Николаевна! – Еще более бодрым голосом продолжил Сергей. – Пока внештатный сотрудник нашего управления. Но… Она приехала поступать именно туда, где многие из нас учились, познавая азы полицейского ремесла. Садитесь, Маша… Ой, извините! Садитесь, Марина.  

Сергей открыл перед Машей заднюю дверку авто.  

– Да нечего извинятся. – Добродушно ответила девушка, усаживаясь на сидение. – Можете и Машей звать! Мне так даже больше нравится. И на «ты» тоже можно. Лично я привыкла обращаться «на вы» только к тем, кто намного старше по возрасту. А я ведь еще девчонка! На «вы» ко мне, наверное, обращаться еще рано.  

– Согласен! – Отчеканил Сергей, садясь на преданнее сидение. – И мне проще было бы с тобой на ты обращаться. И называть Машей. Такое нежное имя…  

Водитель повернул ключ в замке зажигания, вжикнул стартер, заработал двигатель. И через мгновение автомобиль резко сорвался с места и проворно устремился по направлению к находящейся рядом дороге.  

Эпизод шестой  

И снова перед наши ясны очи предстает кабинет. Но теперь уже не Петровича, а участкового инспектора села Зеленовка.  

Мы видим сидящего за столом участкового, а также сидящего напротив него Сергея. В уголке, за другим столиком сидит Маша и что-то сосредоточено рисует на листе бумаги.  

– Вот такая вот история, Иван Степаныч. – Сергей сделал паузу, переводя дыхание после долгого рассказа. – Наша юная коллега стремилась сразу же начать обход по сельским подворьям, заходить в каждый двор, смотреть, кто там живет. Маша ведь видела эту мамашу-кукушку в лицо. Она уверяет, что опознает ее. Но на это уйдет столько времени… Вот я и предложил сначала заехать к вам. Вы, как участковый инспектор, должны занять своих односельчан. Тем более, что Маша уверяет, что неплохо рисует. Вот, вызвалась нарисовать ее портрет. Посмотрим, какой из нее Репин или Айвазовский получится…  

– Репин был пейзажистом, а Айвазовский маринистом. – Пробормотала девушка, не отрываясь от рисунка, и не поднимая головы. – Неправильно ты, Сергей, пример приводишь. Коль ты такой спец в живописи, то назови имена хотя бы парочки портретистов.  

Сергей сделал большие глаза от удивления, и, обращаясь к участковому, улыбаясь, кивнул в сторону Маши.  

– О! Видали?! Этот детектив с косичками, как ее Петрович назвал, и ему мозги так закрутила, что он говорит, езжайте с ней хоть в Зеленовку, хоть на край света, а то она здесь всех достанет!  

Участковый не разделял оптимизма и веселого настроения своих гостей. По нему было видно, что он чем-то озабочен. Он лишь сокрушенно вздохнул, почесывая от досады затылок:  

– Так-то оно так, ребята. Помогу, конечно, чем смогу. Но вы явно не вовремя. Обычно у нас здесь все спокойно, тьфу-тьфу. Я бы хоть с утра до вечера с вами вместе бы этим делом занимался. Но у нас здесь ЧП! Уж и не помню, когда у нас последний раз кража была в магазине. Наверное, еще в советские времена, или за Царя Гороха. Что, наверное, одно и то же. А вот, поди ж ты, именно в прошедшую ночь вынесли местный продуктовый магазин. Ну, впрочем, «вынесли», это, наверное, громко сказано. Выносят, это когда действенно выносят. Пустые полки остаются. А здесь, скорее всего, пацанва делов наделала. Ведь в основном украли конфеты. Вот видите, образцы похищенных конфет лежат у меня на столе. Завмаг уже несколько раз прибегала, тут такой кипишь поднимала! Вот, говорит, образцы товара, что украли. Коль вы власть, говорит, то ищите воров! Недостачу я платить, говорит, не собираюсь. Не найдете – жаловаться буду! Она такая черноротая, что и правда, языком метет, как помелом. Такую дурную славу разнесет, что у меня, честно скажу, в голове сейчас только эти конфеты…  

Маша закончила рисовать портрет, поднялась, подошла к столу участкового и положила рисунок пред ним.  

– Вот… Смотрите… К этому добавлю, что одета она была в синее платье и дурацкую розовую кофточку, на которую после случая с Филиппом Киркоровым просто нельзя не обращать внимание. Я бы под дулом пистолета бы на себя такое не одела бы! Даже, если бы меня заставляли. Да и тепло на улице было, а она на себя эту кофточку напилила… Я еще тогда на это обратила внимание.  

Крупно лицо участкового, на котором удивление.  

– О! – Возбужденно воскликнул участковый. – А ты, Сергей, иронично подковыривал ее насчет Репина-то… Она круче Репина! Конечно, я узнал эту девушку. Да и кофточка ее действительно примелькалась здесь в селе. Ну, дела… Вот тебе и тихоня…  

Сергей взял из рук инспектора лист с рисунком, взглянул на него и тут же с удивлением и восхищением устремил взгляд к Маше.  

– Кажется, я могу назвать имя одного великого портретиста. – Медленно, растягивая слова и покачивая головой, сказал Сергей. – Это Марина Николаевна Пчелинцева…  

Маша удовлетворённо улыбнулась, и с наигранной горделивостью, как бы говоря, я «задираю вверх нос», взглянула куда-то вверх.  

– Вот видите! Я только взялась да дело, и уже, как я понимаю, раскрыла его! А вы с Петровичем насмехались надо мной… Мол, детектив с косичками…  

– Да мы что, мы ничего… – В голосе Сергея сквозила легкая растерянность. – Мы не насмехались.  

– Не ври! – Улыбнулась девушка. – Говорили они с иронией! При этом высокомерно посмеивались.  

– Ну… Ирония была…- Со стороны казалось, что парень еще больше смутился. – Но это точно не была злая ирония. Так, по доброте душевной. Ты и правда, такая юная… Непривычно ведь. Ты тоже должна нас понять.  

Но девушка, казалось, уже не слышала его. Она взяла со стола конфету, и принялась пристально рассматривать ее.  

– Интересное дело получается… А у этого воришки губа не дура! Воровал он ночью, в потемках. Но при этом выбрал самые крутые конфеты! Дорогие, наверное.  

Инспектор, глядя на Машу, немного замялся в неуверенности:  

– Ты это… Если говоришь с намеком, то не могу я этим делом угостить тебя. Это как вещь док. Ну, то есть, вещественное доказательство.  

Девушка улыбнулась, положила конфету обратно на стол:  

– Ну что вы! Разве я не пронимаю, что означает вещдок?! Помаленьку привыкайте к тому, что не стоит относиться ко мне как к ребёнку. Так вы покажете, где живёт эта… Розовая кофточка.  

– Да, тут рядом! – Спохватился участковый. – Пойдемте, я покажу. Тут, собственно, иди всего ничего… Это недалеко.  

– А мы и не собирались ехать. – Уверенно и с серьезностью на лице отчеканила Маша. – Нам ни в коем случае не нужно светился так сразу! Чтобы она не знала, что к ней полиция пришла. Я хочу пройтись мимо ее дома, взглянуть на нее со стороны. Можно?  

– Конечно! – Инспектор поднялся. – Пойдемте!  

– Я не отпущу тебя одну! – Быстро вскочил и Сергей. – Я пойду с тобой!  

– Ладно. – Согласилась Маша. – Но она не должна видеть тебя в полицейской форме! Я видела у Вани в машине есть гражданская куртка. Попроси ее у Вани, надень ее сверху формы.  

– Хорошо! – Обрадовался парень и поспешил вслед за участковым и Машей.  

Кабинет опустел. На столе остались лежать конфеты, в ярких красивых обертках.  

Эпизод седьмой  

Сельская улица – это свой, особый, неповторимый мир. Мы любим непоспешно прохаживаться по улицам туристических городов, любуясь архитектурой, фонтанами, площадями, парками и иными красотами вокруг. Да, все это трижды прекрасно. Но некто и никогда не разубедит меня в том, что и сельские пейзажи столь же умиляют взор и слух, как и всевозможные, моря, горы и иные красоты земли. Идешь по полю или по сельской улице, вокруг тишина и благодать. Не слышно рева автомобильных двигателей, городской суеты и прочего дискомфорта. Здесь если что-то и слышишь, то это пение петухов, которые в данном случае не раздражают слух, а, скорее, умиляют его,  

Маша и Сергей идут по сельской улице вдоль заборов, слушают все то, о чем мы только что говорили, и стараются не пропустить ничего, что было бы достойно их внимания.  

Маша, проходя мимо очередного подворья, непременно заглядывает в него, оценивает, что там твориться, как живут люди.  

Иногда девушка видела во дворе такое, от чего лишь начинала грустно покачивать головой:  

– Вот мы говорим: Рублевка, Конче-Заспа, район Сити в Лондоне. Где богатенькие Буратины живут. А ведь даже здесь, в одном селе, где все, казалось бы равные, видно, как на самом деле по разному живут люди… У одних все ухожено, во всем чувствуется достаток. А у других… Хоть фильмы снимай про времена голодовки… Дом больше похож на лачугу… А вместо благоухающих зеленью овощных грядок – поросшая сорной травой земля… Как все разнообразно…  

– Уж и не знаю, что на это ответить. – Вздохнул Сергей. – Всегда были богатые и бедные. Кто-то труженик, кто-то лентяй… Кто-то заработал себе на достаток, кто-то нет.  

– А если не все так просто. – Возразила Маша. – А если кто-то наворовал себе для достатка очень много? А кто-то, тот, кто честный, нет…  

Сергей задумался:  

– Да, это тоже есть… Но нельзя судить только так. Это оправдание для ленивых. Многие своим трудом, умом и мозолями добиваются высот. Это политики крадут. А возьми Цукерберга или Цукермана, или как его там зовут, который «Фейсбук» создал. Или Билла Гейтса, придумавшего «Майкрософт», или Илона Маска. Чуваки своим умом, своими мозгами и трудолюбием, всего добились.  

– Я это понимаю. – Согласилась девушка. – Но много есть всякого разного. Я смотрю с точки зрения женщин. У одних кормилец семьи есть, или состоятельный любовник. А вторая в одиночку еле концы с концами сводит… Вот она! Я ее вижу! Тихо!  

Маша незаметно кивнула головой в сторону девушки, которая трудилась в огороде подворья, мимо которого они в это время начали проходить. Сразу же бросился я в глаза старый и очень запущенный дом. Заросшее сорняками подворье. Лишь только в огороде немало ухоженных грядок, на которых трудилось двое. Эта девушка и какая-то старая женщина. Видимо, ее мать.  

Видно, что девушке тяжело, она работает, согнувшись фактически до самой земли.  

Вот она выпрямилась, задумалась о чем-то, села на перевёрнутый ящик, склонила голову, уткнулась лицом в раскрытые ладошки.  

– Она плачет, что ли? – Тихо прошептал Сергей.  

– Я чувствую, что она жалеет о том, что сделала. – Столь же тихим шепотом ответила Маша. – Она скучает за сыном… Она точно плачет…  

Грустное лицо Маши стало еще более грустным.  

– Слушай, Сергей. – Шепнула она. – А давай-ка мы сейчас ее не будем арестовывать.  

– А я и не собирался этого делать. – Удивился парень.  

Но Маша уже не слушала его, а шепнула с азартом в голосе:  

– У меня созрел план! Дорогой я все расскажу. Пойдем!  

Она взяла Сергея за руку и увлекла за собой.  

Сидящая на ящике девушка, так и продолжала сидеть с опущенной головой.  

Эпизод восьмой  

Перед опорным пунктом села Зеленовка в это время продолжал стоять полицейский автомобиль, вокруг которого все время ходил неугомонный Ванюшка, и деловито постукивал ногой по колесам. Он таким вот, привычным ему, методом, проверял давление в шинах.  

Участковый инспектор, тем временем, здесь же, не спеша прохаживался взад-вперед, разговаривая по мобильному телефону.  

– Да что вы кричите?! Занимаюсь я вашим делом! Занимаюсь! – Успокаивающимся голосом говорил он в трубку. – Что буду сейчас делать? Ну, во-первых, я и так сделал уже настолько много, что на десятерых хватит. А сейчас начну обходить дворы, где живет молодежь. Как какая молодежь?! Те девчата и парни, которые встречаются, свиданьичают при луне. Ничего я не издеваюсь. Я говорю вполне серьезно. Это старая милицейская практика, дано проверенная. Многие парочки любезничают до утра, в том числе и стоя у калиток домов, где живут девушки. Они могут видеть того, кто ночью проходил мимо них. Они могут быть очень важными свидетелями! Это давно известно любому сельскому инспектору. В селе обычно все всех знают. Напрасно вы иронизируете. Найду я вам ваши конфеты!  

В это время к опорному пункту подошли Маша и Сергей.  

Маша выпустила руку Сергея из своей руки.  

Сергей, видя, что девушка поспешила к участковому и не наблюдает за ним, оторопелым взглядам смотрит на свою руку, которую только что держала Маша, осторожно прикасается к ней кончиками пальцев другой руки, нежно гладит.  

Маша тем временем дослушала монолог инспектора, и когда он, чертыхаясь от досады, отправил мобилку к себе в карман, спросила его:  

– А хотите, я, одним махом, раскрою заодно и ваше дело?! Ну, насчет похищения конфет.  

Инспектор тем временем достал носовой платочек, и уже было поднес его к лицу, чтобы вытереть вспотевший лоб, но, услышав это, медленно убрал руку от лица.  

– Шутишь?! – Голос его едва ли не срывался от изумления.  

– Ничего я не шучу! – Игриво и с уверенностью отчеканила девушка. – Пойдемте со мной! Впрочем, нет! Вот здесь действительно лучше подъехать на полицейском автомобиле! Если перед этой девушкой я хотела скрыть присутствие полиции, то здесь, наоборот: нужно применить к воришке психологической воздействие! Так званную психическую атаку.  

– Ты о чем?! – Не сводил с нее вопросительного взгляда участковый. – Да объясни же, черт подери, в чем дело!  

– Дорогой все объясню. Поехали! – Маша явно вошла в азарт. – Серега, снимай куртку! Вот здесь очень важно, чтобы вор видел, что к нему приехала именно полиция. Ваня! Заводите свою «Антилопу Гну»!  

Ваня наиграно сделал на лице выражение «рот бубликом», чтобы показать степень своего восхищения. Он даже покачал головой! Мол, ну девчонка и дает!  

Эпизод девятый  

Ванина «Антилопа Гну» резво прыгала по неровностям проселочной дороги, но все трое мужчин все это время молчали. Они то и дело с нетерпением поглядывали на свою спутницу, и их взгляд красноречиво говорили только об одном: «Ну, когда же ты уже начнешь говорить?! Мы ждем от тебя обещанное объяснение?!»  

Наконец Маша заговорила:  

– Проходя мимо одного из дворов, я заметила во дворе… Чтобы вы думали? Фантик от конфеты, которая лежит у вас на столе!  

Участковый переменился в лице.  

– Да! Да! Развернутый фантик! – Голосом триумфатора продолжила Маша. – Видимо, воришка не удержался от соблазна, развернул конфету, а фантик бросил себе под ноги. Я уверена, что это та же конфета! Я запомнила обёртку. Мало того: я видела в этом дворе парня… Молодой. Пацан еще. Думаю, что это он позарился на конфеты. Обжирается, наверное, ими сейчас. Не удивлюсь, если мы их, конфеты эти, сейчас у него дома и найдем. Я запоминала двор, это недалеко. Совсем скоро будем там.  

– Ну, ты и даешь… Сергей восхищенно покачал головой.  

– Но у меня к вам просьба! Коль я уж помогаю вам, то и вы не лишайте меня возможности приобретать нужные для будущей работы навыки. Разрешите мне первой обратиться к нему с нужными словами. Я его на понт возьму. Как Жеглов Кирпича в фильме «Место встречи изменить нельзя». Глеб так ловко раскрутил того, что Кирпич даже адресок ему выложил этой Маньки Облигации, или кого там, не помню. А когда его спросили, с откуда он ее знает, Жиглов удивился, мол, я о ней вообще только что впервые от Кирпича услышал! Представляете? Брать на понт, или на испуг, как хотите это назовите, – это большая сила! Нужно сполна воспользоваться эффектом внезапности! А вот и этот двор. А вон, кстати, и тот парень! Запомните: выходим все вместе и все уверенно, решительно и грозно надвигаемся прямо на него! Запомнили?!  

– Вот это командирша… – Участковый иронично, но в то же время восхищенно, покачал головой.  

Эпизод десятый  

Полицейский автомобиль резко затормозил у калитки. Из него быстро и решительно выходят Маша, Сергей и участковый, и уверенным шагом направляются к парню, который в это время во дворе чинил забор.  

Лицо парня вмиг исказилось сильным испугом.  

Маша, идущая вреди, на ходу, не останавливаясь, нагнулась, подняла с земли конфетный фантик, и уже издалека, не успев приблизится к парню, твердым и угрожающим голосом отчеканила:  

– Ну, что?! Попался?! – Буквально выкрикнула она. – Признавайся сейчас же! Как ты совершал преступление?!  

Парализованный таким напором парень вконец испугался. Он медленно опустился перед неожиданными гостями на колени и умоляюще приложил руки к груди.  

– Я не убивал! – Он старался говорить скороговоркой, но голос у него срывался от волнения. – Это все Серый! Это его затея! Это он хотел ее трахнуть… А она отказала… Дура... Это он ее ножом тыкал… Я лишь держал ее… Чтобы не дергалась… Я это… У меня не было выхода… Если бы я возразил Серому, то он бы и меня пырнул… Он психованный!  

Лица всех прибывших гостей вмиг исказились не меньшим удивлением, чем это было минутой раньше с хозяином подворья. Нетрудно догадаться, что это откровенное признание парня стало для них полной неожиданностью.  

Первым быстро нашелся Сергей. Он тут же резким движением отодвинул в сторону Машу и быстро стал между ней и парнем. И, буквально смотря на него в упор, дыша тому в лицо, твердо спросил максимально угрожающим голосом:  

– Назови фамилию Серого! Говори! Быстро!  

– Паныч… – Растерялся парень. – Сергей Паныч…  

– Когда и где это было?! Отвечай! Быстро! Я сказал! – Продолжил Сергей свою психическую атаку.  

– Как где? Вы что не знаете? – Удивился парень. – В Херсоне, в городском парке… Пару-тройку лет назад… Я думал, что уже все травой поросло… Никто уже не вспомнит… А вы вот приехали… А вы разве не по этому делу?  

По гримасе страшного разочарования на лице парня можно было понять, что он начал догадываться, что сболтнул лишнее.  

– А магазин вчера ты тоже обворовал? – Строго спросил инспектор.  

– Какой магазин???!!! – Изумление в голосе парня достигло высшего предела.  

– В который ты вчера ночью залез. Наш, местный магазин. Конфетки, небось сладкие? Жрешь ворованное, и фантики себе под ноги бросаешь.  

И инспектор кивком головы указал на фантик, который растерянная Маша продолжала держать в своих руках.  

Хозяин подворья мельком взглянул на фантик, тут же встрепенулся, резко поднялся с колен.  

– Так вы пришли по этому?! – Разочерован6ие на лице парная было ужаснейшим. – А я-то подумал…  

И вдруг он сделал резкий прыжок в сторону, развернулся и бросился наутек.  

Но и Сергей проявил невиданную расторопность. Он буквально в два прыжка настиг беглеца, и сделал ему сзади подсечку. Тот, «запутавшись в своих ногах», упал.  

Сергей, на ходу снимая с пояса наручники, быстро подбежал к упавшему. Но парень даже лежа, ударом ноги, сбил сержанта с ног, завязалась драка. Оба качались по земле, и сверху оказывался то один из них то второй.  

– Ванюша! Громко закричала Маша. – На помощь! Помоги!  

Маша растерянно завертела головой по сторонам, стараясь найти взглядом то, что ей было нужно.  

Увидев полено, она схватила его, и подскочила к качающимся по земле драчунам.  

Несколько секунд она, лихорадочно, буквально подпрыгивая от нетерпения, выбирала нужный для удара момент.  

Наконец, когда она увидела, что хозяин подворья оказался сверху Сергея, она со всей силы обрушила полено на голову нарушителя.  

Тот от удара вздрогнул и вмиг обмяк.  

Сергей тут же воспользовался этим, быстро опрокинул парня на спину, заломил ему руки назад, и ловким движениями набросил на него наручники.  

В этот момент к ним подбежал Иван. Вдвоем с Сергеем они подхватили парня под руки и потащили в автомобиль.  

Маша с укором посмотрела на участкового инспектора, который, в полной растерянности, все это время стоял в стороне.  

– Сколько я читала рассказов про всяких участковых Анискиных и прочих сельских детективов, которых не устраивал удел раскрытия в селах мелких краж, типа похищенного из сельского клуба аккордеона или типа того. Им хотелось больших и громких дел. Судя по всему к вам это не относится. Уверена, что вы так и останетесь до конца служебной карьеры сельским участковым, которому нельзя доверить более сложные дела, чем поиск пацанят, укравших конфеты…  

Она подняла из земли выроненный минутой назад фантик. С презрением посмотрела на участкового:  

– Уж на что я, неопытная молоденькая девочка, как говорит Петрович, пигалица, и то сразу же поняла, что этот фантик, скорее всего, занесло на данное подворье ветром, с улицы. И этот парень не имеет к воровству никакого отношения. Нужно только радоваться тому, что такое потрясающее совпадение позволило нам выйти на след другого, более серьёзного, преступления. А вы, из-за этих ваших сраных конфет, чуть все дело не загубили…  

Проходя мимо, Маша сунула ему в карман фантик и поспешила к машине.  

Смущенный участковый достал фантик и взглянул на него удручающим взглядом.  

В это время раздался телефонный звонок. Он с все еще отрешённым видом достал трубку приложил ее к уху.  

Крупно лицо участкового, на котором с каждой секундой все больше проявлялся гнев.  

– Да пошла ты в жопу, со своими конфетами! – Наконец-то раздраженным голосом крикнул он в трубку. – Жалуйся, куда хочешь! Я и так увлюсь! Сам, без твоих кляуз! В город поеду! Серьезными делами буду заниматься! А не искать ваши аккордеоны да патефоны! И конфеты…  

Участковый был настолько возбужден, что сунул трубку в карман, даже не нажав кнопку окончания разговора. Поэтому в динамике все еще слышался растерянный голос женщины-продавца:  

– Какой аккордеон?! Я что, не туда позвонила? Это ты, Степаныч?  

Эпизод одиннадцатый  

Мы с вами снова видим знакомый нам полицейский автомобиль. К которому мы уже почти привыкли. Но на этот раз место, где он стол, было явно для него непривычное. Он был припаркован к входу в роддом. Да, он стоял, напротив роддома, где, казалось, можно было увидишь разные авто, но уж никак не полицейскую машину. Но наша неугомонная Маша притащила сюда и известную нам «Антилопу Гну», и знакомых нам героев нашего повествования. Сергея и Ванюшу. Ваня как всегда вертелся возле своего железного коня, а Сергей стоял рядом, вместе с Машей, главврачом и медсестрой, которая держала на руках младенца.  

– Спасибо большое вам, Галина Романовна, что снова доверилась мне. – Радостно и эмоционально щебетала Маша. – Я вам очень благодарная!  

Врач не разделяла радости и энтузиазма нашей юной героини. Она неуверенно качала головой:  

– Ох и толкает же вы, ребята, меня на новое нарушение инструкций...  

– Галина Романовна! – Не унималась неугомонная Маша. – Так ведь благодаря одному вашему так званному «нарушению», при вашей поддержке, я нашла маму Вани! И ничего ведь страшного не произошло от того, что вы мне тогда помогли. Вот и теперь я хочу сделать нечто, еще более значимое! Поверьте мне, я постараюсь сделать это! Я поначалу жаждала обматюкать эту мамашу-кукушку, а сейчас… Я своими глазами видела, как она переживает, как плачет, грустит о своем ребенке… Позвольте мне сделать доброе дело, пожалуйста! Да и Петрович, начальник полиции, говорил, что мне не детективом нужно быть, а в кино сниматься, роли там играть, артисткой быть. Так дайте же мне возможность проявить сейчас еще и актерский свой талант!  

– Да уж чего теперь-то об этом говорить. – Вздохнула главврач. – Ты уже уболтала меня. Я уже дала тебе такую возможность… Уж проявляй теперь свой актерский талант! Где ты там хочешь его проявить. Я разрешила тебе взять малыша. Ну, понятно, что под ответственность сестрички! И только на то время, на которое она тебе его там даст. Смотри мне! Будь внимательна! Без фокусов! Не подведи меня!  

– Не подведу, Галина Романовна! – Лицо Маши светилось радостью. – Спасибо вам! Хороший вы человек! Можно я вас поцелую?  

Маша быстро «чмокнула» главврача в щеку и поспешил к машине.  

Ванюша тем временем отрыл им правую боковую дверку.  

– Для своего тески специально лично дверь открываю, как перед графом Табуреткиным! Проходите, ребята, садитесь!  

Сестричка с младенцем и Маша сели на заднее сидение. Сергей захлопнул за ними дверцу, сел на переднее сидение, рядом с водителем.  

Водитель пошел занимать место за рулём.  

Главврач сделала пару шагов к открытому окошку, рядом с которым сидела Маша.  

– Вы все окошка закройте, чтобы мальчика не просквозило.  

– Да, конечно! – Быстро закивала головой девушка.  

Стекло начало подниматься, но врач махнула рукой, подъем стекла приостановился.  

– Я вот что хотелось сказать… – Врач смотрела на Машу каким-то новым, необычным взглядом. – Может, когда все это закончится, ты придешь к нам в гости, Маша?  

– Конечно! – Весело и бодро ответила наша героиня. – Я, может, в будущем именно в вашем роддоме рожать буду!  

– Нет, Маша, я имела в виду к нам домой. Я хочу тебя со своей дочкой познакомить. Вы так похожи… Знала бы ты, как вы похожи! Вы с ней точно общий язык найдете!  

– С удовольствием, Галина Романовна! С большим удовольствием! Спасибо за приглашение! Ванюша, поехали! Я уже сгораю от нетерпения!  

Машина уехала.  

Врач еще долго стояла на месте, смотрела вслед автомобилю, и сокрушено покачивала головой. Мол, ну и неугомонная же, эта Маша.  

Эпизод двенадцатый  

Все это время Маша, медсестра и два Вани продолжали находится в салоне машины, пока не вернулся с так званной разведки Сергей.  

Он снял с себя гражданскую куртку, которую уже вторично брал напрокат у водителя, и в ответ на вопросительные взгляды сказал:  

– Все в порядке! Она дома! Во дворе что-то там делает. Так что можешь идти.  

– Вот и хорошо! – Обрадовалась Маша. – Давайте мне Ванюшку!  

Она вышла с автомобиля, достала косынку, повязала ее на голове, и протянула к медсестре руки, беря у нее младенца.  

– Вы ж, девушка, смотрите! – С волнением в голосе говорила сестричка. – Будьте внимательны! Я ведь за него отвечаю!  

– Как говорил мой одноклассник: «Не боись! » – Уверенно ответила Маша. – Можете не переживать! У меня младшая сестрёнка есть! Так что опыт няньки у меня, может, поболее вашего будет! Ну, с богом!  

– С богом! – Перекрестила ее вслед медсестра. – Но мы за вами издалека наблюдать будем!  

– Конечно! – Согласилась девушка. – Но и сильно не высовывайтесь! Чтобы она вас не заметила! Иначе вся моя задумка медным тазом… Это… Ну… Накроется…  

Маша с младенцем на руках поспешила к перекрестку, свернула на боковую улицу, и пошла по направлению к уже знакомому ей подворью.  

Сестричка, глядя вслед уходящей Маши, вопросительно взглянула на Сергея.  

– Это что, ваша сотрудница? Как по мне, то она как бы человек со стороны. Где вы ее нашли?  

– Это на нас нашла…- Улыбнулся Сергей.  

Недоумение на лице медсестры стало еще более явным.  

Сергей тем временем поспешил к перекрестку улиц, стал осторожно выглядывать, прячась за деревом, посматривая, что там происходит на той боковой улице, куда пошла Маша с ребенком на руках.  

Эпизод тринадцатый  

Подойдя к знакомому подворью, Маша замедлила шаг. Она продолжала идти, но в то же время стала коситься в сторону двора, выглядывая там ту, ради которой она все это и затеяла.  

Она увидела «кукушку», которая в это время мыла в большой миске маленькие пол-литровые и литровые баночки, а также трехлитровые бутыли, переворачивала их вверх дном, давала стечь воде, а затем вывешивала их, для так званной «просушки», на торчащие верхушки штакетник от забора.  

Маша надвинула на щеку край косынки, как бы старясь спрятаться за этой своеобразной «шторой-вуалью», сделала шаг к калитке, остановилась и окликнула «кукушку».  

– Девушка! – Сказала Маша достаточно громко, стараясь быть услышанной.  

Та обернулась.  

– Вынесите, пожалуйста, кружку воды. – Усталым голосом попросила Маша. – Я очень вас прошу.  

Хозяйка подворья молча кивнула головой, и зашла в дом.  

Маша, покачивая младенца, слегка как бы встряхивает его, желая растормошить.  

– Ванюшка, сейчас будет самый важный момент! – Начала она шептать младенцу. – Приготовимся? Да?  

Подошедшая к калитке «кукушка» протянула Маше воду.  

– Вот, возьмите… – Сказала та грустным, безучастным голосом.  

– Спасибо большое! – Ответила Маша, пряча лицо, делая вид, что смотрит на ребенка.  

Она принялась пить воду, поворачиваясь к «кукушке» так, чтобы та могла видеть лицо мальчика. Но девушка была как в полусне, смотря куда-то вдаль, не обращая внимание на гостью.  

– Да что же она, «черт побери», не обращает на него внимание?! – Беззвучно шептала сама себе Маша. – Что она, не видит, что это ее сын?! Как же, блин, привлечь ее внимание?  

Затем сказала громко, обращаясь к младенцу.  

– Ну, что, Ванюшка? Может, и ты водички попьёшь?  

Идея назвать малыша по имени пришла в голову нашей героине экспортом, на ходу. В моменте, когда она произнесла слово «Ванюша», «кукушка» вздрогнула.  

– Вашего сына зовут Ваней? – Срывающимся от волнения голосом задумчиво сказала «кукушка».  

– Да… – Был коротким ответ Маши.  

– Красивое имя… – Голос «кукушки» звучал очень задумчиво. – Самое лучшее имя на земле…  

Она медленно повернулась, и словно зомби, столь же медленно начала уходить прочь.  

Маша растерялась. Рушился весь ее план.  

– Девушка! Куда же вы?! – В сердцах крикнула Маша. – А кружка? Возьмите кружку!  

Но, та, словно не слушая, продолжала «плыть» вперед, словно «на автопилоте».  

– Господи, сейчас она уйдет, и все мои старания будут напрасны! – Вновь начла шептать она сама себе. Ею начала овладевать паника. – Что делать?! Что придумать?! Стоп! Она должна услышать его голос! Она непременно должна помнить его плач и отреагировать на него!  

Маша встряхнула малыша, раз второй.  

– Ванюшка! Подай голос, пожалуйста! – Она снова начала шептать Ване по прежнему тихо, но теперь более энергично. – Заплачь, Ваня! Пожалуйста! Заплачь!  

В это время личико улыбающегося, довольного жизнью малыша, не радовала нашу героиню, а огорчало ее. Он как бы нарочно издевается над Машей.  

Та, видя, что «кукушка» уходит все дальше, решилась на отчаянный шаг. Она отпила немножко воды, и «дунула» (как это делают многие, при глажке одежды, когда вот так, сначала набирали в рот воду, а потом «дунуть» изо рта, увлажняя водой ткань, прежде чем начать ее гладить) на лицо младенца.  

Тот от такой неожиданности сразу же громко расплакался.  

Дальше все произошло очень быстро. «Кукушка», услышав до боли знакомы голос и сразу же узнав его! Она резко разворачивается, и сражу же стремглав бросается назад, калитке.  

– Ваня! Ванечка! – Закричала она настолько истерическим криком, что, казалось, ее сейчас услышало все село.  

Она резко распахнула калитку, и сделала это так сильно, что одна из петель вылетела из проушины.  

– Это его голос! Его! Я не спутаю его ни с каким иным на свете! – Крик «кукушки» перерастал в плач.  

Маша специально повернула младенца так, чтобы его мама увидела его лицо. Та, взглянув на сына, едва не лишилась чувств от переизбытка эмоций.  

– Дайте мне его! Пожалуйста! – Кричала она умоляюще, срывающимся от волнения голосом. – Отдайте мне его!!!  

Мать тянула руки к своему сыну и буквально пыталась едва ли вырвать его из рук Маши.  

Ошарашенная таким напором, Маша делает шаг назад, не зная, как ей поступить. Отдавать ли ей ребенка, (ради чего она, собственно, все это и затеяла), или нет.  

Видя, что незнакомка пятится от нее, «кукушка» вдруг резко упала перед ней на колени.  

– Верните мне его, Пожалуйста! Верните!!! – Мать начла рыдать и при этом тянуть руки к младенцу. – Я больше никуда не расстанусь с ним! Никогда!  

И вдруг на нее нашла истерика, она диким, жутким голосом начала буквально орать: «Верните!!! »  

Маша растеряно повернулась в сторону переулка, откуда она пришла, и махнула рукой.  

Сергей, медсестра и водитель, которые до этого прячась, выглядывали из-за угла, сейчас дружно, как по команде, бросились вперед, к месту событий.  

Эпизод четырнадцатый  

Кабинет ректора был просторный и уютный. Хозяин кабинета сидел за не менее большим и шикарным столом, внимательно слушая своих гостей.  

А если конкретно, то слушал он Петровича, который сидел по другую сторону стола и увлеченно что-то рассказывал ректору. Рядом с Петровичем сидел Сергей. Он то и дело смотрел то на Петровича, то на хозяина кабинета.  

– Вот такие вот дела, Юрий Петрович. – Увлеченно продолжал свою речь рассказчик. – Это совсем юная девчушка, пигалица! Но она не просто до умопомрачения любит свое дело, а и умеет делать это дело! Каким образом она все это нам всем доказала, я вам только что рассказал. Да, можно ссылаться на совпадения, что ветер случайно занес эту чертовую бумажку от конфет именно во двор этого душегуба. Но все равно: во всем она проявила себя на высшем уровне. Фактически одним махом расследовала не одно дело, и утрясла тоже не одно дело! И мамаше-кукушке мозги вправила! И так все, чертовка, повернула, что нерадивая мамаша одумалась, и руки всем целовала, за то, что ей вернули ребенка. Ну, понятно, что вернули не мы, а роддом, куда мы ее отвезли для оформления бумаг. А уж за то, что эта чертовка старый висяк раскрыла, за это вообще от меня ей особая благодарность. Меня тут уже чуть не увольнять за эти висяки хотели. Особенно за то громкое дело, с убийством уважаемой женщины в городском парке. Сколько лет оно висело мертвым грузом. А она пришла... Да что пришла – ворвалась, как ветер, все растормошила, и висяк этот одним махом раскрыла! Бог свидетель, Юрий Петрович, я никогда не позволял себе надоедать вам никакими просьбами. А уж тем более такими. Когда дело касается поступления в ваш вуз. Но здесь случай особый. Я вас очень прошу: она явно наш человек! Она создана для нашего дела! Я не говорю, что нужно ее по блату протолкнуть, нет! Но, может, не стоит к ней особо придираться? Она так хочет поступить в ваш вуз! Она сегодня как раз вступительные экзамены у вас сдает. Мы потому и пришли к вам. Знаем, вы человек занятой, но и у нас в управлении вечная горячка, похлеще раскаленной сковородки. Но мы вот с сержантом все бросили, чтобы лично приехать к вам, и лично попросить за нее. Она – уникальная!  

Ректор задумался.  

– Ну, если уникальная… – Вздохнул он. – Леночка!  

В кабинет поспешно вошла девушка-секретарь.  

– Слушаю вас, Юрий Петрович.  

– Запиши, пожалуйста: Пчелинцева Марина Николаевна. Да?  

Петрович кивнул.  

– Передай Васильевичу, что, как только она начнет сдавать экзамен, пусть он срочно сообщит мне. Я хочу лично на нее посмотреть.  

– Хорошо, Юрий Петрович. – Быстро ответила секретарь и удалилась так же расторопно, как и появилась.  

Петрович и Сергей поднялись почти одновременно.  

– Спасибо вам, Юрий Петрович. Извините, но… Одно дело делаем, мы ведь коллеги.  

– Да, конечно! – Ректор поднялся, попрощался с посетителями, крепко пожал каждому руку. – Спасибо и вам. Все будет хорошо.  

Эпизод пятнадцатый  

Над входам в Херсонскую полицейскую академию, над парадными дверьми, висела растяжка с надписью «Приёмная комиссия». Из этих дверей выбегает знакомая нам Маша, и, радостно, вприпрыжку, спускается со ступенек и навевает слова известной песенки.  

– Какой чудесный день! Работать мне не лень! Какой чудесный я! И песенка моя! – Звонким и радостным голосом напевала девушка хит из не менее известного мультика. – Ура! Я поступала! Моя мечта сбылась! Люди! Завидуйте мне! Ура!  

Проходящая в это время мимо академии бабушка, услышав и увидев это, испуганно перекрестилась, и, растерянно оглядываясь, поспешила прочь.  

Наша радостная героиня сразу же заметила «Антилопу Гну» и Петровича с Сергеем, которые стоят рядом с автомобилем.  

Увидев их, она махнула им рукой.  

– Я сдала! – Радостно закричала Маша издалека. – Поздравьте меня!  

– Я мы тебя не только поздравим! – Подхватил ее веселое настроение Петрович, когда она подошла к ним. – Но и прильем это дело!  

– Ага! – Лукаво покосилась на них Маша. – Так вот вы зачем мне звонили и сказали, что будете ждать меня! Подождите! Так это я сдала экзамен! Это я должна магарыч ставить, а не вы!  

– Ты, бесенок, опять забегаешь поперёд батьки в пекло! – Строгим голосом, но улыбаясь, возразил Петрович. – Когда-нибудь и ты магарыч поставишь. Когда получишь первую звезду на погоны. А пока даже не мы будем ставить магарыч. Хотя, мы тоже его непременно поставим. Понятно, что и от нас для тебя сюрприз полагается. Он будет, поверь нам, но это позже. А сейчас мы позвали тебя вот по какому поводу. У нас тут устроился на службу новый сотрудник. Так вот он в честь начала своей трудовой деятельности у нас в управлении, хочет магарыч поставить. Вот мы сейчас и поедем в кафе, где он заказал столик. Накрыл, как говорится, поляну.  

– Это все хорошо, конечно… Но я-то здесь при чем? – Удивилась Маша. – Как я понимаю, там будут сотрудники вашего управления. Но я ведь пока не ваша сотрудница…  

– Еще какая сотрудница! – Азартно заговорил Петрович. – Пойдем! Сержант! Помоги вчерашней абитуриентке, а отныне полноправному курсанту полицейской академии, а в скором времени и самому уважаемому сотруднику нашего управления, сесть в автомобиль!  

– Слушаюсь, Петрович! Исполняю! – Бодро ответил Сергей. – Маша, я не имею права не исполнить приказания вышестоящего начальства. Если не хочешь, чтобы меня уволили за невыполнение командирских приказов, то нужно сесть в авто. Прошу.  

Сергей с деловитым видом распахнул перед Машей заднюю дверцу авто, и известным движением рук пригласил ее, мол, садитесь, мадам.  

– Ну, хочу, конечно. Хочу, чтобы ты и дальше работал. – Улыбнулась она. – Придется садиться…  

Через минуту полицейская «Антилопа Гну» уже мчалась на всех парах к зданию кафе, где их ждал заказанный столик.  

Эпизод шестнадцатый  

Летнее кафе встретило наших героев видом богато накрытого стола. Все трое дружно садятся за стол. Сергей отодвигает стул, помогает Маше сесть, ухаживает за ней.  

– О! А я думала, что здесь будет гулять все ваше управление. – Маша смотрит восхищенными глазами на изобилие на столе. – А столик только на четверых накрыт. Как я понимаю, будет еще и виновник торжества. Но где же он сам? И кто он такой? Мне интересно.  

Сергей в ответ улыбнулся, сделал вызов по мобильному телефону, весело сказал в трубку:  

– Тут некоторые товарищи, те, которые с косичками, интересуются: а где же главный виновник торжества?  

Видимо, ему что-то объясняли в трубку, поскольку он некоторое время молчал, лишь кивал в ответ головой, затем снова отправил трубку в карман.  

– Виновник объяснил, что он кое-что забыл и специально вернулся, чтобы взять это забытое. А пока, говорит, мы можем начинать без него. Так-с, приступим. Мы обычно коньячком балуемся, но для тебя специально приготовлено и шампанское, и вино. Хотя, конечно, можешь выбрать любой другой напиток. Который есть в баре. Что тебе наливать? Что дама предпочитает?  

– Дама очень даже предпочитает «Ситро», «Крем-соду» и «Буратино». – Засмеялась она. – Но в честь такого случая, да по такому поводу, согрешу! Наливай даме шампанское! Спасибо вам, господин элегантный кавалер!  

– Исполняю ваше приказание, госпожа будущий полковник! – Столь же игривым и бодрым тоном продолжил Сергей. – Которая сегодня сделала первый шаг к этом у званию!  

Сергей потянулся за стоявшей на столе бутылкой шампанского, начал ее раскупоривать.  

В это время послышались звуки мелодии и ресторанный музыкант, начал петь песню.  

Две рюмки с коньяком и один фужер с шампанским были наполнены, и под традиционное «Будьмо! » первый тост был прилит.  

Музыканта пел красиво, приятным голосом, от чего в помещении кафе становилось еще более уютно, почти по-домашнему.  

Маша с аппетитом уплетала пищу. За время экзаменов она переволновалась, истратила немало нервной и прочей энергии, поэтому сейчас, когда стресс был позади, решила расслабиться и ни в чем себе не отказывать.  

Сергей на какое-то время перестал закусывать и о чем-то задумался.  

– Чтобы ты о нас плохо не думала, повторяем: от нас не только тебе сюрприз, но и вот такая «поляна» тоже будет. – Сказал он. – Честно говоря, мы это все и запланировали. Но наш новый сотрудник, когда узнал, что мы сегодня будем приливать твое поступление в академию, уговорил нас отложить нашу «поляну» на потом, а свою «поляну» упросил сделать именно сегодня. Да… Лихо ты, Маша, все дела провернула. И нарушения расследовала, и даже эту горе-мамашу-вертихвостку на место поставила.  

Вилка в руке Маши уже была поднесена ко рту, но, услышав это, она опустила руку.  

– Не говори так, Сергей. Поначалу я сама хотела ей, как говорится, ноги-то повыдергивать. Но… Потом подумала… Не стоит строго ее судить. Мало ли что в жизни может произойти у каждого…  

– Согласен, но… Бросить свое родное дитя, кровинку… К тому же я узнал, что она его нагуляла…  

– Что?! – Маша нахмурилась и зло, стукнув вилкой по столу. – Что же ты умолк, не договариваешь?! Знаем мы, как вы, мужики, о девчонках в таких случаях отзываетесь! Мол, «подставила», «ноги раздвинула»… Вам не понять женскую душу. Может, в этой душе, внутри там, такая жгучая любовь, что хочется не только подставить, а волком выть, на стену лесть, лишь бы он захотел тебя. Даже зная, что он потом не будет с тобой, но все равно желая оставить в своей жизни частичку его, как воспоминания о нем! В отличии от других… Ходят по автостанция, молодые здоровые парни, некоторый симпатичные вид. А так опустили себя, что смотреть тошно. Распустят сопли, такие жалкие: «Дай три гривны… На сто грамм не хватает»… Такому и под страхом смерит подставить не хочется. «Нагуляла»… От иного хочется нагулять…  

Сергей и Петрович в это время даже перестали кушать, наблюдая за Машей во гневе. Такой они раньше ее никогда не видели.  

– Извини, Маша. – Сказал он смущенно. – Я ничего плохого не хотел сказать. Я…  

– Ладно, не будем портить себе настроение в такой день. – Примиряющим тоном сказала она. – Просто в моей жизни, в моей родне, были те, которых все это коснулось. Я не просто все это видела, я слушала ее откровения, чувствовала, что у нее в душе там творится. Хочется, чтобы твои дети были не те, которые будут потом ходить по остановках, и сопли с нюнями распускать. Слышал песни Аллегровой, насчет «женскую тоску по сильному плечу»? Это не просто красивые слова из песни. Кто из нас, женщин, не мечтает о настоящем мужчине, который бы действительно заслонил бы тебя своей спиной от всех бед. Вот тогда, когда ты, во дворе того насильника, стал между ним и мной, и сделал это так расторопно и быстро, чтобы закрыть меня собой от него, что у меня голова закружилась от переизбытка чувств. Знаешь, как это приятно!  

Сергей с Петровичем переглянись.  

– Э… Да я всего лишь пару глотков сделала, а уже пьяная…- Смущенно пробормотала Маша. – Болтаю лишнее. Но сегодня мой день! Наливай! Блин, я сутки не кушала, все предметы зубрила! Проголодалась. У меня зверский аппетит!  

И Маша, склонившись над блюдом, принялась улетать его содержимое.  

Петрович, понимая, что девушка его не видит, поднял вверх большой палец, и лукаво моргнул Сергею, мол, Серега, не теряйся! Тот поддержал эту игру, показал тому «свернутые» в колечко пальцы (знак «ОК»), понимающе кивнул, и потянулся за шампанским.  

В это время все услышали громкое приветствие:  

– Здравствуйте! А вот и я!  

Маши подняла голову, и взглянула на новоприбывшего. На ее лицее запечатлелась гримаса крайнего удивления.  

Перед собой она увидела Ивана Степановича, участкового инспектора из Зеленовки, который стоял пред столиком с большим пакетом в руках и виновато смотрел на Машу.  

Маша что-то хотела сказать, даже попыталась это сделать, но, сообразив, что у нее во рту еще находится пища, быстро и смешно переживала ее, проглотила, и только потом удивленно выдавила из себя:  

– Иван Степаныч…  

– Так точно! – Бодро ответил он. – К вашим услугам!  

– Так, а… А Зеленовка? Вы ведь там работаете… – Вид у Маши был такой, который красноречиво говорил о том, что она что-то не понимает. – А ребята говорили о новом сотруднике их управления…  

– Точно так! Все так и есть! – Продолжал чеканить бодрым тоном участковый. – Просто я внял совету очень хорошего человека. Он, этот человек, дал мне умный совет: бросать к чертям собачьим эти сельские дела с похищениями аккордеонов и патефонов и заняться серьезными делами. Вот я и последовал совету этого хорошего и умного человека. И вдобавок ко всему решил еще и вот такой небольшой подарок ему сделать. Ну, ему, этому милому и прекрасному человечку… Вот… Я поздно вспомнил об этом, вот и пришлось возвращаться назад, в Зеленовку, за ними…  

И участковый положил на краешек стола, ближе к Маше, довольно немаленький пакет.  

– Что это?! – Удивилась девушка.  

– Я вот подумал, что вам они понравятся. – Смущенно сказал он. – Потому вернулся и купил…  

Маша отвернула верхушку пакета, запустила туда руку и вытащила знакомую ей конфету в знакомой обёртке.  

На лице девушки появилось удивление.  

Она снова запустила руку в пакет и снова достала еще одну такую же конфету.  

– Ого, сколько! Они ведь, наверное, дорогие… Спасибо, конечно… Но от такого большого количества сладкого можно располнеть! А я хочу быть стройной и красивой. Чтобы вам нравиться.  

– А ты нам и так нравишься. – Бодрым голосом поддержал разговор Петрович. – Такой бесенок с косичками не может не нравится! За это и выпьем! Нет! В первую очередь давайте все же выпьем за новую должность Ивана Степановича! Я вижу, у нас подбирается хороший, сплочённый коллектив, включая еще одного нашего юного детектива с косичками, который отныне будет раскусывать уголовные дела, как грецкие орехи! Так что давайте поднимем наши бокалы, коль весь наш дружный коллектив, сплотившийся вокруг первого своего дела, который расследовал юный детектив с косичками, собрался вместе за одним столом.  

– Не все. – Лицо и голос Маши стали серьезными. – Водитель Ваня все это время был вместе с нами. Как по мне, то он тоже член нашей команды. Если бы вы его домой отпустили, другое дело. А то мы сейчас сидим здесь, уплетаем за две щеки, а он сидит в машине, ждет нас… Некрасиво это… Домой бы мы и сами потом разъехались, на маршрутках или на такси.  

Все застыли неподвижно, настолько их поразило услышанное. Возникла неловкая молчаливая пауза.  

– А ведь она дело говорит. – Петрович сокрушенно покачал головой. – Вижу, что наш новый юный друг не только хороший детектив, но и хороший и добрый человек. Сбегай-ка, сержант, скажи Ванюшке, пусть отгонит авто в гараж и мчится к нам. Постой! У тебя, Серега, более важное дело: за дамой ухаживать. К Ванюшке я сам схожу.  

И Петрович на удивление проворно удалился.  

В это время послышался голос музыканта, который сказал в микрофон.  

– А сейчас для наших гостей песня, под которую все и всегда любят танцевать. Приглашаем и вас сейчас покружится в ритме лихой мелодии.  

Маша с восхищением смотрит на лежащие на столе две конфетины.  

– Ох, и толкаете вы меня на грех. – Засмеялась она. – Ну, да ладно! Сегодня и мой день тоже! Позволю себе в такой день излишества. Сегодня я чувствую себя королевой бала!  

Она развернула конфету и отправила ее за щеку. Потом подумала немножко, и тут же отправила вторую конфету, за вторую щеку.  

Вид Маши, с оттопыренными как у хомяка щеками, придавал ей комичный вид, что вызвало добрую и милую улыбку и у Сергея, и у инспектора.  

В этот миг начинает звучать ритмическая музыка. Маша начала ритмично, в такт музыке, игриво, как бы «пританцовывая», покачивать головой то вправо, то влево.  

Чем ритмичнее звучала музыка, тем активнее она покачивала головой. Затем она неожиданно для всех встает, и начинает пританцовывать, стоя у столика.  

– Серега! – Весело и громко, перекрикивая музыку, сказала она. – Пойдем танцевать!  

Она протянула ему руку, он принял ее, они вышли на средину танцевальной площадки и начали танцевать.  

Они кружились в лихом танце, а за столиком сидел Иван Степанович, с удивлением и восхищением глядел на эту красивую пару молодых людей.  

А на скатерти стола лежали два фантика, обертки от конфет. Точно такие, как тот, который шальной ветер случайно занес на подворье парня, совершившего когда-то тяжкое преступление. Фантика, который фактически положил начало карьеры детектива с косичками. И чем черт не шутит, возможно, эта карьера и действительно будет удивительной и славной. За этим мы с вами непременно проследим в дальнейших книгах про эту славную и милую девчушку, носящую не менее милое и красивое имя – Маша.