ГОЛУБИ

Кто бывал в Петербурге, тот прекрасно знает, каким волшебством обладает этот город, и что всегда здесь надо быть начеку. Одно дело, когда начинаешь пить сразу по приезду и останавливаешься, только уехав, а совсем другое, когда с тобой приключаются очень странные вещи. Вы замечали, как много голубей в этом городе? Вот о них я и расскажу.  

Это был ничем не примечательный вечер в Петербурге, я сидел в стрип-баре на Достоевской, пил пиво и разглядывал напитки за спиной бармена. Время от времени я оборачивался и любовался очередной стриптизёршей, что обвивала своим телом шест. Потягивал пивко и прокручивал разные истории в своей голове – искал, чтобы такого этакого написать. Ко мне подошла девчонка с голой грудью, на которую падали золотистые кудрявые локоны, громко и задорно спросила:  

– Чего скучаешь?  

– Вовсе не скучаю. – ответил я.  

– Может в приват?  

– Извини, дорогая, но я занят.  

– Чем? – удивилась девчуля. – Пиво пьёшь?  

– Рассказ придумываю. Я писатель.  

– Прямо-таки писатель?  

– Самый что ни на есть. – я ей подмигнул. – Может тебя угостить чем-то?  

Я чувствовал – что-то начинается, а меня моё писательское чутьё никогда не подводит, знаете, такое лёгкое волнение в груди, и небывалый интерес к происходящему. Короче говоря, девчуля эта предложила по шоту абсента, а бармен заверил – «Пойло это что надо» – и подмигнул. Мы выпили прям так, чистоганом, просто чокнулись, без жжёного сахара и прочей абсентной муры.  

– А теперь рассказывай, о чём пишешь? – спросила она.  

– О жизни. – я пожал плечами. – Хочешь, вот о тебе напишу?  

– Хочу, а ты не испугаешься?  

– Чего я должен испугаться?  

Стриптизёрша ничего не ответила, только хитро так улыбнулась и показала бармену, чтобы налил ещё абсенту нам. Мы выпили, второй шот плохо пошёл, меня передёрнуло и чуть не вывернуло на её рыжие, густые пряди. Я написал рыжие? Ага! Сначала они мне казались золотистыми, а потом стали рыжими, я нахмурил брови и взял локон в руку.  

– Постой! – воскликнул я. – Мне казалось…  

– Тебе казалось. – перебила она меня и засмеялась. – Ха-ха-ха, ты же хотел историю про меня?  

Ох и взгляд у неё был, вам не передать, в нём была и усмешка, и издёвка, и страсть, а главное, леденящая душу проницательность, она глядела прямиком в душу и завладевала ею. Мы выпили ещё по шоту и локоны её окрасились в чёрный. «Как ты это делаешь? » – спросил я, и стоило мне только произнести эти слова, как волосы её начали переливаться разными оттенками: из чёрного в каштановый, из каштанового в рыжий, из рыжего в белокурый и наоборот. Я взял локон в руку, и он прям у меня в руке менял цвета.  

– Как ты это делаешь? – я был удивлён.  

– Что делаю? – теперь удивилась она. – Ты в порядке?  

– В порядке ли я? – удивление сменилось страхом. – Чем вы меня напоили?  

– Тише. – прошептала она мне на ухо. – Это будет интересно.  

Мы выпили ещё. Я доверился, а что делать? Хоть мне и было страшно, но остановиться не мог, я ведь этого сам хотел, мне нужна была история, а она мне её показывала. После очередного шота девчуля отодвинула стринги и показала мне лобок. «Смотри» – прошептала она, я глянул и шарахнулся, чуть с барного стула не свалился, ей-богу, у неё вместо волос там были перья, пух, такие серые, на вид воздушные.  

– А! – вскрикнул я. – Что это?!  

– Т-с. – она приложила палец к моим губам. – Это твоя история обо мне, писатель.  

Я собрался с силами, это было очень трудно сделать после увиденного, мы ещё выпили, она взяла меня за руку, ладонь у неё была нежная, мягкая и влажная.  

– Пойдём, я покажу тебе Петербург.  

– Может не надо, мне и здесь комфортно.  

Она, не обращая на мои слова внимания, потянула меня в сторону двери с надписью: «Только для персонала».  

– Куда мы идём? – спросил я.  

– К чёрному выходу.  

Она посмотрела на меня и стрельнула глазами, так умеют делать некоторые женщины, после такого выстрела, сказать: «Нет» уже невозможно. «Ну, всё» – подумал я – «Сейчас меня в тёмном переулке оприходуют», но не успел я ничего предпринять, как мы оказались уже в этом самом переулке, рядом с мусорными баками.  

– Ты готов? – спросила она.  

– К чему? – насторожился я.  

– К самой удивительной ночи в твоей жизни. – она улыбнулась. – Дурачок.  

Девушка со странными волосами поцеловала меня, и волна жара прокатила по моему телу, я перестал чувствовать свои конечности, в глазах потемнело, я уже было подумал, что мне конец, как неожиданно пришёл в себя. И представляете, я стал голубем, а она голубкой.  

– Что это?! – прокурлыкал я. – Что ты сделала со мной?  

– Всё в порядке. – нежно проворковала моя голубка. – Это ненадолго. Полетели.  

После этих голубиных слов она расправила крылья и вспорхнула, а следом и я, получилось у меня очень неуклюже, чуть в стену не врезался, я ведь был пьяным голубем. Мы взмыли высоко в небо над Петербургом, от страха у меня пересохло в горле, и моё маленькое голубиное сердечко готово было выскочить наружу, скрутило зоб, и тошнота подступила к клюву. Я махал крыльями что было мочи, порывы ветра меня кидали из стороны в сторону, оглядевшись по сторонам, я заприметил реку Фонтанку и Аничков мост через неё.  

– Давай приземлимся! – прокурлыкал я. – Гурррр, гуррр.  

– Гур-ли. – ответила моя попутчица. – На Аничков мост. Гурррр.  

Она ловко перекувыркнулась через голову и спикировала, полетела камнем прям на статую, мне стало страшно за неё, душа ушла в лапки, но перед статуей она широко расправила крылья, замахала ими и медленно опустилась на голову коня. Я долго порхал кругами, пока, наконец не плюхнулся на мостовую, как только приземлился, неуклюже побежал в сторону памятника на котором сидела стриптизёрша и смеялась надо мной.  

– Гур-ли, гур-ли, гур-ли. – курлыкала она. – Взбирайся сюда, пока чайки не напали.  

– А им-то какое, гурррр, дело до меня?  

– Они хищники, а ты первый, гур-ли, день голубь.  

Я вспорхнул и, хлопая крыльями, расставив в разные стороны свои красные лапки, с горем пополам всё же уселся рядом со своей приятельницей. Я разглядывал Петербург голубиными глазами, это необычно, потому что я видел практически на 360 градусов вокруг себя, ну или мне так казалось, может это всё от абсента.  

– Ну, что? – спросила стриптизёрша и кивнула головой. – Кружок над Питером и обратно, мне работать надо.  

– А точно. – я размял крылья, расправив их. – Лети ты, а я за тобой.  

Голубка быстро захлопала крыльями и взмыла ввысь, я следом за ней. Мы сделали небольшой круг, пролетели мимо Казанского, вокруг Зингера, взмыли над Спасом на Крови, посидели на медном всаднике, прогулялись по крыше зимнего и через Исаакий вернулись в подворотню, где всё началось и закончилось.  

– Эй, дорогой! – будто издалека доносился голос стриптизёрши. – Ты как? – уже более отчётливо.  

– Что случилось? – промямлил я. – Мы прилетели? Перед глазами плывёт.  

– Прилетели, ага! – возмутилась моя спутница. – Вставай, пойдём. – она протянула мне руку. – Ну, ты и перепугал меня.  

– Так ничего не было? – я поднялся на ноги. – Твои волосы, они розовые.  

– Да что ты привязался к моим волосам! – буркнула стриптизёрша. – Пьянь!  

Мы вошли в бар, я обессиленный уселся за барную стойку, заказал пиво и принялся прокручивать всю эту историю у себя в голове, а моя спутница кружилась вокруг шеста, как будто ничего и не было. Я постепенно приходил в себя и всё больше убеждался в том, что всё это мне привиделось, не бывает же такого на самом деле, пьяный бред всё это, наверное, я просто вырубился. Я просидел до самого закрытия за барной стойкой и всё дивился: «Привидится же всякое».  

– Ну, ты как? – спросила меня моя подруга, когда я уже расплачивался за выпитое. – Пришёл в себя?  

– Да, ты извини, что так вышло? – я натянул маску сожаления и развёл руками. – Перебрал.  

– Ну, ты напишешь рассказ, о том, как мы летали? – прошептала стриптизёрша и оттянула стринги. – Гляди.  

– Да, ладно? – удивился я. – Так это всё…  

– Да, это всё.  

Стриптизёрша улыбнулась и ушла.  

Иллюстрация: Юлия Юдина.