СВИНЬЯ

Слава.  

Привет. Какие планы на сегодня?  

Денис.  

Привет. Особо никаких. Ты про погулять?  

Слава.  

Да, вот, думаю, куда бы съездить, но повода найти не могу.  

Денис.  

Может на Петропавловку? Там на пляже посидим, позагораем?  

Слава.  

Да, можно, я через минут сорок смогу быть там.  

Денис.  

Давай через полтора часа, мы раньше не успеем. (  

Слава.  

Ок. )  

Я сидел перед чистым листом в «ворде» и перебирал в уме разные истории, чтобы написать что-то, но ничего так и не могло обрести форму рассказа. Видать, я уже обо всем написал, о чём мог. Да уж! Жизни моей хватило на пять книг, пятьдесят рассказов и сборник стихов, теперь надо начинать всё сначала, ну, продолжать, конечно же, но как-то по-другому, чтобы не повторяться. Видимо, я исписался, раз уж больше нечего рассказать, а может это очередной переезд на меня так повлиял. Я всегда после переезда долго в себя прихожу, месяца два не меньше, трудно осознать себя в новом месте…  

Вот в этот момент мне и написал Слава. Так что исписался я или что-то там ещё, не знаю, не успел додуматься до этого.  

– Юля! – позвал я жену свою. – Ты где?!  

– Я тут. – Юля вышла из маленькой спаленки нашей съёмной евродвушки на Коломенской, в центре Петербурга. – Чего звал?  

– Соскучился. Полюбоваться на тебя хотел.  

– Всё, полюбовался?  

– Ага. – я встал из-за стола. – Мне сейчас Слава написал, и мы с ним договорились встретиться на пляже, у Петропавловской, через полтора часа.  

Мы собрались, доехали на метро до Горковской, а оттуда через парк, где толпились люди, дошли до крепости, а потом вдоль стены и Невы, вышли на городской песчаный пляж, окружённый забором из рабицы. У самой воды одна секция его была отодвинута, так люди и попадали на пляж, за забор, мы последовали их примеру.  

Дождались Славу, сели у воды, скрутили по самокрутке и растворились в дыму и разговорах. Говорили мы про яхты, автодома и о всей России, которую ни объять, ни понять со всеми её раздолбанными дорогами и дураками.  

– А пойдемте, погуляем по Петроградке. – предложил Слава. – Мне очень нравится ходить здесь.  

– Да, мы ещё не шарахались по Петьке, Ваську уже облазили.  

– Васка, да. – задумчиво произнёс Слава. – Я как-то даже жил на Ваське. Вернулся с фестиваля с рюкзаками и подумал, а что если мне пожить как туристу в родном городе. Снял комнату в хостеле на Ваське и прожил там несколько месяцев. Да, мне нравится Васька. – заключил он.  

Мы прошли мимо детей в песке, девушек в бикини и трёх киргизов в семейных трусах. Ох, Петербург, город контрастов, место притяжения всех, некогда имперских народов, к своим гранитным мостовым. Пляж с мелким песком, шелест волн, и вид на дворцы, над которыми возвышается золочённый купол Исакия. Прошли мы значит всех, кто был на пляже, прощимились чрез «дыру» в заборе.  

– Вот так, кстати, всё в России. – сказал Слава. – Вот так как этот незаконно установленный забор и незаконно проделанный в нём проход.  

– Его не должно быть здесь? – спросил я. – Забора этого.  

– Никогда не было, это всегда был городской пляж, мы тут даже с ночевой как-то оставались, прятались от охранников. А одно лето мы постоянно сюда приходили тусить, это как раз лето, когда ты только уехал, а потом пандемия уже случилась.  

Мы минули каменистую набережную, где сидели полуголые люди, прошли через петропавловскую крепость и вышли на сам остров. Дальше мы плутали по улочкам, Славик рассказывал про свою юность, проведённую в этих местах. Сетовал на хрущовки, которые вклинились жилыми памятниками советской эпохи среди уникальных архитектурных зданий многовекового Царьграда. Он водил нас кругами и всё время что-то говорил, а я таял от духоты и щурился от яркого солнца, пот с меня лился ручьями, руки отекли, голова болела, и не хватало воздуха. Мы зашли в белорусский магазинчик, Слава купил воду, я – квас, а Юля – дюшес. Квас оказался неплохим, сильно сладким, дюшес и подавно, но самая большая беда была в том, что напитки были не из холодильника. Но, несмотря на всё это, я стойко продолжал плутать вслед за Славиком, а он водил нас по дворам, в одном он показал парадную заросшую плющом, в другом дом-обрубок, который снесли не до конца, в третьем просто место, где он любил одно время сидеть на лавочке и читать книги. Но не мои, мои же, как он выразился, лучше всего читать в Киргизии, куда он очень хочет поехать после, как раз-таки, моих книг, вот такая путаница получается.  

Наконец-то мы добрались до дворика, в нём Слава когда-то снимал подвальчик-студию, сейчас там жил его приятель, с которым мы должны были увидеться и погулять с его свиньёй, ага, да, тебе не показалось, именно свиньёй, не минипигом, а самым настоящим хряком. Слава наклонился и постучал в полуоткрытое окошечко у самой земли.  

– Артём, это Слава. – сказал он в окно.  

Дверь открылась и первым, кого мы увидели, была свинья, она выскочила громко хрюкая, на ступеньки, следом за ней выбежал Артём, схватил её и заволок в подвал, та сильно возмущалась – визжала, будто её убивают.  

– Привет, ребята. – поздоровался Артём. – Сейчас мы соберёмся и выйдем.  

Мы пожали друг другу руки, а Юля стукнулась с Артёмом кулаками, и он скрылся за массивной металлической дверью, ведущей в подвал.  

– Пойдёмте вот сюда в палисадник, постоим. – Слава направился к клумбе, окружённой деревьями. – Мы здесь как-то тусу устроили, колонку вот тут маленькую поставили. – он развёл руками, указывая где они поставили колонку. – А вот на этом месте ребята мангал установили. – Слава так же развёл руками, чуть наклонившись, показывая, где и какого размера стоял мангал.  

– Круто. – я утвердительно кивнул. – А соседи как?  

– Ну, мы до десяти, а потом все вниз спустились. Здесь человек пятьдесят тусили, ну, здесь и в подвале. – он повернулся и пошёл прочь. – Сейчас в туалет отойду.  

Славик недалече от нас зашёл за дерево, и я услышал, как зажурчало, вот так близко от нас он был. Ну что же, Петербург провинция всё-таки и Петербуржцы не лишены провинциальных замашек, кто-то из них просто притворяется, но только пожив в этом городе, можно узнать их поближе, без маски культурной столицы. Что, нельзя не отметить, в свою очередь тоже подкупает, какая-то в этом есть свобода от снобизма.  

Слава возвратился к нам, уселся на край клумбы и принялся забивать косяк. Как раз в этот момент с визгом и хрюканьем выскочила свинья и пронеслась мимо нас, а сразу за ней девушка в розовых очках. Следом за ними, неторопливой походкой направлялся к нам Артём и наконец мне удалось его разглядеть. Он был высокого роста, худой, с копной волос на затылке, собранными в пучок, вокруг копны голова была бритой.  

– Это тебе. – он протянул что-то Славе.  

– А это вот то, что тогда? – спросил Слава.  

– Оно самое, я должен тебе был.  

– Да, странная она, конечно, но эта тоже своеобразная такая.  

– А ты её забиваешь, что ли?  

– Да, давайте покурим, сходим за дом в заросший пятачок наш.  

– Да, пойдём.  

Пока Слава и Артём говорили мы с Юлей наблюдали за свиньёй, которая носилась кругами, громко хрюкала и что-то постоянно жрала с земли, а следом за ней бегала девушка. Наконец свинья и девушка подбежали к нам.  

– Меня Аня зовут. – представилась девушка в розовых очках, а свинья ткнулась своим пятачком мне в ногу и побежала дальше.  

– А нас Юля и Денис. – ответил я. – Или можно наоборот. – не знаю зачем я это добавил, мне казалось это тогда игрой слов что ли, во всей этой странной ситуации.  

Славик заколотил косяк, убрал кисет с табаком в поясную сумку, и мы пошли прочь со двора следом за свиньёй, которая хрюкая перебежала через дорогу и направилась в парк. Не успели мы ещё перейти через проезжую часть, как свинья уже сидела и срала на газоне, а группа людей снимала её на видео, каждый кто проходил мимо, доставал телефон и принимался снимать. Таким образом срущая свинья на газоне, мгновенно оказалась на дюжине гаджетов. Аня достала из рюкзачка рулон пакетов, оторвала один, сунула в него руку и пошла убирать какахи, а мы отправились дальше вслед за хряком.  

– Блин, она как собака. – сказала Юля.  

– У неё тут свой маршрут, да? – спросил Слава.  

– Да. – ответил Артём. – У него свои места, которые он всегда оббегает и проверяет.  

Свинья носилась по газонам, по тротуарам, щипала траву, хрюкала, что-то вынюхивала под деревьями, а мы медленно шли по аллее в сторону Невы, до которой совсем подать рукой.  

– Вы видели это? – к нам обратился мужчина в шортах и майке.  

– Что видели? – удивился Слава.  

– Вот это? – мужчина указал на свинью.  

– А что там? – Слава продолжал разыгрывать недоумение.  

– Ну сами посмотрите. – раздражённо ответил мужчина.  

Тем временем Аня, с пакетиком какашек в руках, догнала свинью и направляла её, подталкивая в нашу сторону. Мужчина обратился к ней:  

– Это ваша свинья?  

– Да. – ответил Артём.  

– Сколько живу в Петербурге, всякое видел, но чтобы свинью кто-то держал, первый раз. – мужчина сильно недоумевал. – А это какая-то особая порода?  

– Нет. – сказал Артём. – Самая обыкновенная свинья.  

– А как она живёт? – спросил мужчина.  

– Как свинья. – ответил Слава.  

– А вы вместе? – удивился мужчина. – Видел в деревне свиней, но они огромные там такие.  

– Их на убой откармливают. – сказал Артём. – Мы не кормим её так.  

– Удивительно! – воскликнул мужчина. – А как с собаками она? Собаки не кидаются на неё?  

– Нет, они относятся как к чему-то необычному, с опаской. – Артём задумался на пару секунд и добавил. – Боятся, я бы даже сказал.  

Свинья убежала, и мы направились вслед за ней, а мужчина остался стоять на тротуаре.  

– И так каждый раз. – сказал мне Артём. – Повторяется, когда мы гуляем…  

– Этот мужик подходит к вам и спрашивает одно и то же? – пошутил я в ответ.  

– Ахах, да, вот именно так один в один. – Артём засмеялся.  

– Есть фильм «День сурка». – продолжил шутку Слава. – А это день свиньи.  

Аня умело управлялась со свиньёй, направляла её в ту сторону, в которую мы шли, прохожие, при виде её замирали, доставали телефоны, принимались снимать на видео или фотографировать, кто-то даже начинал хрюкать, пародируя свинтуса. Ну да, увидеть порося вечером на Петроградке, это самое неожиданное, что можно себе вообразить, безусловно, это повергает в шок. Мы зашли в палисадник, заросший сорняком и кустарником, свинья чухнула в траву, исчезла в зарослях, а Слава прикурил косяк, хапнул и передал нам.  

– Это место мы Лёшей Кокосовым нашли, когда я жил в этом подвальчике. – выдыхая ароматный дым произнёс Слава. – Мы сюда с ним столик ставили и сидели здесь, как раз вот тогда мы с Прохором клип его «Огурец» монтировали.  

– Ну да, это прям отличное место, и в самом сердце Петербурга. – поддержал я Славу.  

А место и вправду было великолепное, в самом центре мегаполиса, такой дикий закуточек, куда можно спрятаться от шума оживлённых улиц, мне как раз не хватало такого места. Мы скурили косяк и повели свинью домой, выйдя из зарослей, Слава остановился, облокотился на гранитный поребрик, что доходил ему до пояса.  

– Посмотри, Дэн, вот здесь я стоял в халате с кофе, когда меня совсем задавливал подвал. – он провёл рукой, указывая на вид перед собой. – Ты посмотри, какая красота.  

Я встал рядом с ним. И вправду, вид открывался просто великолепный: прям передо мной набережная Невы, справа от меня находился Троицкий мост, а напротив – Петербуржские стены дворцов и купола с крестами. Меня накрывала трава и вид Петербурга пробирал до «мурашек», если что-то из того, что я видел в своей жизни и могло сравниться с этим городом, это только горы, когда стоишь на вершине и сердце замирает, от вида, от красоты. Это не просто эстетическое наслаждение от созерцания, это особое состояние от нахождения в этом месте в этом моменте, это ощущение себя самого, осознание себя живым. И если горы, это божественное творение, то город на Неве, это рукотворное творение, которое заставляет парить в эйфории и дело тут вовсе не в траве или алкоголе, просто в какой-то момент, тебя накрывает этот город, просто где-то останавливаешься, и полетел.  

– Да, Слава. – прошептал я. – Это стоит того чтобы жить.  

Он посмотрел на меня вопросительным взглядом, видимо ему, коренному Петербуржцу не понять этого, когда ты всю жизнь рвёшься из всех сухожилий из своего аула, потом тебе удаётся и ты стоишь на вершине Санкт-Петербург, вдыхаешь этот воздух, созерцаешь этот вид и не важно, как было тяжело и неважно как будет трудно потом и не имеет никакого значения, чего тебе стоит быть здесь. Главное, что тебе удалось, ты нашёл свою лазейку и стоишь накуренный со свиньёй в центре города-вершины, который ты покорил и покорился ему. Это непередаваемо, я жил в разных странах и городах, но этот город отдельная история, отдельная от всего и в то же время — это история целого мира.  

Артём, Аня и свинья уходили от нас, а мы ловили мгновение, которым с нами поделился Слава и мы его поймали и поняли, а он этому был рад. Но на то оно и мгновение, что должно быстро закончиться и оставить отпечаток в памяти, а может, даже в душе, в моём же случае на бумаге, что является и тем, и другим, но для тебя, читатель. Добро пожаловать в мою голову! Если тебе это всё не понятно или даже не нравится, знай, это существует именно в таком виде, в каком я описал, я делюсь, я рассказываю о том, что нас окружает, пусть и не так идеально, как ты хотел бы, но чёрт подери, идеальна ли твоя судьба, всё ли у тебя, так как ты хотел бы? Мгновение закончилось и вот мы уже направлялись домой, прохожие всё так же замирали при виде свиньи, которую мы пасли.  

Славе позвонили, и он стал кому-то объяснять, где мы находимся, описывая всё то, что он видел вокруг.  

– Мне сейчас сюда привезут масло конопляное. – сказал он, положив трубку. – Я как раз хотел попробовать замасливание.  

– Замасливание? – переспросил Артём.  

– Конопляное? – удивилась Аня.  

А мы с Юлей лишь наблюдали за ними, за их жизнью в Петербурге, как за жителями этой диковинной для нас местности.  

– Да, можете прочитать про замасливание, это практика такая. – ответил Слава. – Говорят очень полезно, попробую – расскажу.  

К нам подъехал на велосипеде парень с голым торсом, он поздоровался со Славой, достал из рюкзака пол-литровую пластиковую бутылку из-под «Кока-Колы» с желтовато-зелёным конопляным маслом. Мы же все остановились чуть поодаль от них и ждали пока Славик решит свои дела, свинья тем временем насалась кругами и хрюкала, вокруг нас стала собираться толпа, все фотографировали, и приставали с расспросами, что в итоге надоело Артёму и он повёл свинью домой. А Костя ещё купил у голого велосипедиста килограмм нектаринов….  

В общем, все мы оказались в подвальчике у Артёма и Ани. Обстановка у них была творческая, повсюду валялись вещи, на стенах висели рисунки, картины и портрет Путина, причём напротив входа, что сразу настраивало всякого входящего на особый лад. Так интересно, кто же будет потом, и каким путём поведёт Россию, ну, поживём – увидим, как говорится. Мы остались в прихожей, где стоял диванчик, холодильник и столик, среди кучи барахла, разумеется, напротив дивана, на полу раскинулся ковёр. Артём со Славой предложили нам настойку из малины и вишни на спирту, мы согласились попробовать. Пока пили настойку, Аня помыла свинью, и та примчалась вся мокрая к нам, принялась прыгать на нас, издавая странные звуки, отдалённо похожие на мяуканье и стоны из порнухи. В момент, когда она, ну как она, он, это все-таки хряк, хоть и свинья. Так вот, когда он прыгал, то клацал зубами и создавалось ощущение, что он норовит отхватить яйца, это было неприятно, очень сильно напрягало. Славик помутузил его, тот завизжал и убежал.  

– Я с ним не церемонюсь. – сказал Слава. – Будьте пожёстче, это ведь свинья.  

– Хорошо. – я кивнул. – Буду.  

Свин вернулся и принялся за своё, но Славу сторонился.  

– Вот видите, он знает, что ко мне лучше не приставать.  

Я постарался быть пожестче и стал отпихивать свинтуса ногой ещё до того, как он прыгнет на меня, он понял, что со мной ему не совладать и докопался до Юли, она не могла его отпихнуть как я и тот разошёлся.  

– Ребята. – позвал Слава. – Тут свинья ваша напала.  

– Ой, он напал, да? – прибежала Аня. – Знаете, не позволяйте ему так себя вести.  

– По-свински. – добавил Слава.  

– Так неудобно говорить об этом. – Аня засмущалась и быстро заморгала глазами. – У нас недавно друзья были в гостях, и он так же разошёлся, прыгал на всех, а потом спустил.  

– В смысле? – переспросил я.  

– Ну, кончил, прям девушке на ногу. – Аня засмущалась ещё сильней. – Ой, так неудобно было. Представляете?  

– Представляем. – ответил я.  

Всё это время Аня отгоняла порося от нас.  

– Я, наверное, закрою его в туалете от греха подальше. – Аня пинками погнала свинтуса в уборную, а тот развозмущался во весь голос. – Не хочет. Он вообще не на всех прыгает, только на тех, кто ему понравился и кончает тоже не на всех.  

– Ну, что за пошлости. – осёк её Слава.  

– Да, нет. – возмутился я. – Я прям даже захотел написать про свинью рассказ, ты же знаешь, Слав, какие книги я пишу.  

– А, ну, тогда, Аня, расскажи ему ещё какие-нибудь сальности.  

– А ты пишешь? – спросила Аня, из соседней комнаты.  

– Угу. – буркнул я. – Знаете, а можно я напишу о вас и свинье рассказ? Я обычно ни у кого не спрашиваю разрешения, просто беру и пишу, а вот у вас решил спросить.  

– Да, конечно, это будет очень круто.  

На том и порешили, вот я и написал рассказ о свинье, которая живёт в подвале на Петропавловском острове и пасётся около Невы, даже не догадываясь о том, какая сакральная идея сокрыта в этом городе для самой большой страны в мире. Живёт как свинья – жрёт, спит, срёт и всё время хочет трахаться. Вот так! Я тридцать три года стремился в этот город, прошёл долгий и трудный путь до этого момента, где встретился с Петроградской свиньёй.  

В завершении вечера мы отправились пешком к себе на Коломенскую 33 через весь Петербург, а ребята поехали на такси в торговый центр «Галерея», покупать Ане платье на выпускной, а Славе кепку, так как у него на пляже сгорела лысина.  

По пути, мы встретили человека, который, во мне, кажется, в корне изменил моё представление о жизни и об отношении к ней. Это был мужчина неопределённого возраста, в лохмотьях, в прямом смысле, он был замотан в куски плотной ткани, чёрного цвета. Длинными, жилистыми пальцами он сжимал посох, лицо было закрыто, так же куском ткани, видны были только серые глаза, в которых кроме души ничего не осталось, а на голове широкополая шляпа, тоже чёрного цвета. Но это не всё в этом образе, за плечами у него болтался чёрный мешок, примотанный крупной металлической цепью к телу, которым владела душа. На рюкзаке болталась акустическая гитара без чехла, а на плече висела гитара в чёрном чехле. Он завораживал и пугал. У меня ушла душа в пятки, когда я его увидел.  

– Вот так выглядит блюз. – сказала Юля.  

– О, да, это именно он.  

Петербург, город контрастов, здесь можно встретить свинью и Есениновского чёрного человека, который, кажется с тех самых пор ходит по гранитным переулкам этого города и заглядывает в зеркала поэтам. Агасфер – вечный жид с гитарой наперевес, видевший всё на свете и ждущий второго пришествия Христа. Он выглядел старше этого города, от него веяло вечностью, веяло свободой и мукой ожидания последнего дня, глаза его, казалось выцвели от того, что они видели всё, весь мир с древних времён, его руки высохли от женщин и богатства, которыми он владел, но променял на струны гитары.  

Иллюстрация: Юлия Юдина