Ответ другу

Ответ на вопрос друга  

Понимаешь, мои книги – не замаскированные романы. В них нет ни кода, ни месседжа. Нет длительности. Нет полифонии. Нет трудно перевариваемых романных героев. Нет вечных вопросов.  

Нет ни войны, ни мира.  

Легкое чтиво. Двойное бытие, комплексные числа. Развлечение для любителей словесной косьбы. Мнимости и вероятности. Вариации. Взрослые забавы.  

Читай, как хочешь. Хронологически –  

Мосгаз, Под юбкой, Пациент, Поцелуй. Но тоже – полно исключений.  

Не важно, дорогой, в какой последовательности читать. Главное – вернуться, очнуться, успокоиться после чтения… попить, чтобы комок в горле не застрял и пупок не развязался… прежде чем другой рассказ начинать. Ведь обычно мои рассказы уводят, а иногда и силой выбрасывают читателя в «другие миры» и ради этого увода или выброса и пишутся... Трамплины.  

Другие миры эти – вовсе не «другие»… нет, это тот самый мир, в котором мы на самом деле существуем. Мир представлений и чувств, страхов, надежд, мир мечты, сюрреалистический театр свободного человека… то единственное, что делает нашу жизнь выносимой.  

А «другой», чужой и мерзкий «мир» – это наша постылая повседневность со всеми ее повторами.  

Да… дать герою под зад… и на Марс его. В космическом трамвае. А рядом с ним посадить выходца из ада… В малиновых ботинках. С сахарной ватой в лапах…  

Пусть он сам разбирается в себе… а автора и читателя оставит в покое.  

На следующей станции, на Кольцевой его ждет Мартовский заяц.  

Или – Человек в котелке.  

Или – Монсеньор с серебряной трубочкой в руках.  

Заглянуть туда, в вагон, в кабину яхты «Сиракузы», в лабиринт метаморфоз… и своей шкурой почувствовать, каково там, в разбомбленном отеле.  

Языком. Или удом.  

И вся их «реалистическая» часть – это только имитация... фантазия-ностальгия, обращенная в прошлое... примерка старых архетипов... дегустация ветхих мехов… аукцион старой одежды... затухающая вибрация телесности… примерка судеб...  

Трение характеров... Крикет.  

В паутине. Или в стеклянном шарике на орбите...  

А потом – свистать всех наверх – начинается…  

Как в том рассказе, который тебе когда-то понравился... умерший на Ленинском проспекте подросток улетает на Луну. Ест там пыль. Пыль.  

Улет, преображение.  

Иногда вечность закатывается в момент... автобус приехал только через 40 минут...  

Иногда, наоборот, разворачивается из момента, или из одной небольшой сценки – как свиток. В ее зрачках отражались быстро бегущие по небу желтые облака зимней ночи.  

Еще чаще – нет в тексте никакой вечности. И искать ее там глупо. Потому что давно известно – вечность сожрал крокодил. Одни пробелы да междометия оставил.  

Поэтому, упрощая, поминают Новую вещественность. Экспрессионизм, литературу абсурда и гротеска. Говорят и о магическом реализме... хотя во всем этом нет ни реализма, ни магии. Ни абсурда, ни гротеска. Только сны-воспоминания, тоска и ужас.  

Пыль и песок.  

Глина.  

Гончар ее формует. А потом в печь. Так и текст.