Бутылка вина не болит голова

Бутылка вина не болит голова  

Александр Железногоров  

– Циля, а что мы возьмём с собой к Циперовичам? – поправляя изрядно помятый галстук, спросил Арончик.  

– Бусик, возьми глаза в руки, открой холодильник – там всё есть, – надтреснутое контральто Цицилии нарушило гармонию в отдельно взятой квартире на берегу Средиземного моря.  

– А что приносили Циперовичи на последний шабат? -Арончик открыл холодильник настежь, но кроме большой кастрюли борща, наваренного накануне, и пластиковой коробки с гефильте фиш ничего не нашел.  

-АблИндэр, закрой холодильник, холод уходит, – вдруг из-за колоны показалась сдобная грудь жены, которая на сотую долю секунды опережала её голос.  

-То открой холодильник, то закрой холодильник, – взмолился Арон, но послушно закрыл холодильник, зная, что с Цилей не забалуешь.  

-Арон Иванович, ты мучаешься со мной уже тридцать лет и три года и должен знать, что если я говорю в холодильнике, то это совсем не значит, что речь идет об устройстве, поддерживающем низкую температуру в теплоизолированной камере, а ты должен понять, куда и как я тебя туда посылаю.  

– Циля, ты слышишь? Они – таки были з бутылкой водки и шматом сала, я так думаю.  

– Надеюсь, сало было кошерное? – жена широко открыла свои миндалевидные глаза, в которых отражалась вся тысячелетняя печаль еврейского народа.  

– Конечно, а как же? Обкошерили тут же, в присутствии полного минья;на, – радостно отрапортовал Арончик.  

– Короче, шлемазл, открой шкафчик в прихожей и там под старыми наволочками ты найдешь, что тебе надо.  

– Циля, ты прелесть – это действительно оно, – Арон достал коробку “Renegado” урожая 2018 года, -ты слышишь, Циля, запахло южной Австралией!  

– Мне кажется, запахло тухлыми яйцами и сточной водой, – парировала Циля.  

– Мамочка, у тебя извращенный вкус, – обиделся Арончик.  

***  

Циперовичи жили на соседней улице имени основателя Всемирной сионистской организации. Они приобрели эту полуторку сразу после приезда в страну обетованную, вложив в это предприятие весь свой капитал, заработанный непомерным трудом на ниве торговли товарами широкого спроса и расширенного ассортимента в солнечном Кишенёве.  

Миха Циперович был не последним человеком в Советикэ Молдовеняскэ. Во время войны он славно крутил баранку трёхосного «Студебеккера», а когда вернулся домой живой и невредимый, весь в орденах и медалях, его послали поднимать из руин автохозяйство в бывшей Бессарабии, которая только- только вошла в состав СССР в 1940 году, где после депортации остатков « румыно-молдавских буржуазно- националистических элементов» возник страшный дефицит кадров. Так Миха Циперович попал в обойму номенклатуры республики, которую называли «цветущим садом» страны Советов.  

В дальнейшем его перекидывали на руководящие должности в разных областях экономики, науки и культуры.  

У Михи была одна маленькая слабость – после третьей рюмки он находил себе свежего слушателя за столом и незамедлительно начинал своё повествование с фразы « Ты ( Мойша, Хаим…) не представляешь, какой я был богатый человэк». Все знакомые и друзья Михи знали эту заветную фразу и тихо прощали ему за его «заслуги» перед отечеством.  

***  

– Какая встреча, дорогие. Арончик, как давно я тебя не видел, – принимая увесистый пакет у гостя, заметил Циперович.  

-Так я весь в заботах, весь в трудах, великий государь, аки пчела! – перефразировал Арон.  

– Муся, а вы всё молодеете. На диете, фитнес или не дай бог пилатес? – Цициля обняла хозяйку дома.  

– Что вы говорите, милочка, это все благодаря моему Мойшеку – не даёт расслабиться. А вы проходите к столу, отобедаем.  

Циперович нарочито повертел в руках бутылку конъяка так, что все присутствующие за столом засвидетельствовали медали и призы престижных мировых ярмарок.  

– Бутылка на пути от виноградной лозы и прямиком к  

нашим рюмашкам. – Мошик игриво наполнил мензурки.  

– А как же «привет из Южной Австралии»? – Арон кивнул на мятежную бутылку вина.  

– Арон, ты помнишь хорошо известный на постсоветском пространстве бренд ароматизированных вин типа "Букет Молдавии"?  

– Конечно, это поистине "нектар Богов" с убойной силой до 16 градусов по алкогольной шкале. Страшная вещь, смею заметить, – по лицу Арончика скользнула презрительная улыбка циркового артиста.  

– Вот поэтому я с тех замечательных времен предпочитаю крепкие напитки, – Мошик поднял рюмку.  

– А вот за это стоит выпить, – вовремя включилась суетливая Муся.  

Обед плавно перешел в легкий ужин. А когда славная компания начала обсуждать мировые проблемы и локальные сегменты потребительского рынка в отдельных странах дальнего зарубежья, Цицилия Львовна и Арон Борисович Дворкины засобирались домой.  

***  

– Муся, сегодня знаменательный день для славной армии подметальщиков и уборщиков мусора в нашей маленькой, но гордой стране! Борьку выпихнули на пенсию и мы приглашены на отходную. Бедный Борюсик…  

– Мошик, не морочь мне то место, где спина заканчивает свое благородное название! Борух работал для отмазки от института национального страхования, а основной свой гешефт прятал далеко от фискальных органов. Все знают, что он занимался реализацией своих инвестиционных программ в той северной стране, где остались могилы наших предков.  

-Так сколько мы дадим ему для поддержания прожиточного минимума в абсолютных величинах? – подняв левую бровь, поинтересовался Моше.  

– Мошик, не делай мине беременную голову, шас посмотрю сколько Идельсоны дали тебе на юбилей в том году, – Муся достала свой гроссбух, перевязанный тесёмкой с пожелтевшими от возраста листочками, – Ну, конечно, у меня как в аптеке. Они дали тебе «пятихатку», значит накинь ещё соточку и цивильный алкоголь с прицепом! – И широкая снисходительная улыбка озарила её лицо.  

Цивильным алкоголем, как вы сами понимаете, было всё та же бутылка коллекционного вина в шикарной подарочной коробке.  

Идельсоны снимали скромную трехкомнатную квартиру в цивильном районе израильской Ривьеры. Сам Борис Леонидович в своё время работал в системе «Газпрома», но об этом он сам не любил распространяться, несмотря на то, что имел недвижимость и в Европе и в славном городе на берегу Невы. А вел он скромный образ жизни точно так, как небезызвестный персонаж сатирического романа Ильи Ильфа и Евгения Петрова.  

Но в чем Борька не мог себе отказать, так это в обильных застольях. Это он называл «загрузочными» днями. Причем делал он это очень изобретательно: на столе у него всегда блистали кулинарные изыски и элитный алкоголь. Все было с большим размахом, что не соответствовало статусу обычного дворника из городского совета.  

У Бориса Идельсона была одна и самая главная «ахиллесова пята»- это его любимая жена Галя и её увлечения бриллиантами, что рушило все Борькины планы на скромную жизнь на берегу Средиземного моря.  

А так как в Еврейском государстве было не принято вешать «ёлочные игрушки» без повода и большинство женщин носили простенькие кольца и дешевые сережки, то от этого Галинка очень страдала.  

Но во время застолий, когда компания переходила к сладкому столу, она уводила женщин к себе в спальню, доставала шкатулки с отделениями из бархата и замши, а также множество индивидуальных футляров, где хранились её предметы обожания. Внимательно следив за реакцией присутствующих дам, она с любовью рассказывала как, где и каким образом приобретались те или иные украшения.  

***  

– Галя, я тебя прошу, сегодня без показов «моделей одежды», – в голосе Бориса прозвучали нотки раздражения, говорящие о том, что сегодня не стоит даже думать об очередной презентации желтого металла с гранеными камнями, – Кстати, а где Циперовичи?  

-Уже идут, – с недовольством в голосе ответила Галина.  

Когда отгремели первые тосты в честь юбиляра и компания решила на время сменить привычный ход праздника, открылась дверь и на пороге появилась чета Циперовичей.  

– Welcome to the Club пенсионеров? – отчеканил Миха, вручив Идельсону конверт и коробку с “Renegado” урожая 2018 года.  

– Вот этот человек знает, чем удивить молодого пенсионера, – Борис отложил подарки в сторону, – Галочка, душа моя, прими дорогих гостей, – обратился он к супруге.  

– Смею заметить, что сегодня у нас исключительно израильская кухня, – Галя подхватила Мусю под ручку, -Борюсик так захотел.  

– Смесь культур прямо на столе, – иронично заметил Миха, – И даже популярный во всем Восточном Средиземноморье «напиток богов» "Арак", которого либо можно любить, либо ненавидеть.  

– Что вы там шушукаетесь, – забеспокоился Идельсон, -Подтягивайтесь к барьеру. А с вас, молодой человек, – Борька обратился к мужчине с подкрашенной бородой и набриолиненным пробором, а весь внешний вид далеко не молодого человека говорил о принадлежности его к людям культуры и искусства, – Прошу отдельный тост для поддержания живости разговора и торжественности момента.... А для особо провинившихся и опоздавших на мой юбилей представляю моего друга Леона Белого, он же Лазарь Вайс с которым мы в далёких годах хрущёвской «оттепели» играли «пристенок», «котел» и «чику» в Столешниковом переулке.  

Набриолиненный, раскрасневшийся после третьей рюмки, начал глубокомысленно: « Барух, дорогой! Теперь у тебя впереди — «программа произвольная». Хочешь — спи, а хочешь— развлекайся. Хочешь — голодай, а хочешь — поправляйся». От такого каламбура «культурник» так расхохотался, что ввел в изумление всех присутствующих дам. Он так смеялся, что извергал изо рта мелкодисперстную пыль, а в уголках рта у него собиралась остаточная слюна.  

Вечеринка затянулась за полночь и закруглилась хоровым пением старых партийных песен:  

"Под солнцем Родины мы крепнем год от года,  

Мы беззаветно делу Ленина верны.  

Зовет на подвиги советские народы... ".  

***  

– Циля, и что ты думаешь? Это же «утро стрелецкой казни», – Арончик вышел из ванны с полотенцем на голове, – У меня всё трясется от вчерашнего шмурдяка.  

– А я вчера тебе говорила : не пей эту микстуру от кашля – телёночком станешь. Прими пирамидон или посыпь голову красным стрептоцидом! – эти слова Цициля Абрамовна дополнила известным на всё средиземноморье жестом.  

– Шоб я Вас так забыл, как я Вас помню, дорогуша моя, – Арон подошел к жене с реальными намерениями приобнять, но тут увидел сверток мирно лежащий на обеденном столе, – Циля, а это что за «композиция»?  

– Не хочу Вас расстраивать, дорогой Арончик, этот кулёк ты прихватил с собой, когда мы уходили вчера от Идельсонов.  

Арон на цыпочках подошел к столу и раскрыл сверток.  

И какого было его удивление, когда он увидел коробку с элитным австралийским вином “Renegado” урожая 2018 года.