Скрипач не нужен!

Мы с Олечкой встречали Новый Год вдвоем, у меня в квартире. Два месяца назад умерла моя мама, и мне досталась трехкомнатная квартира на Проспекте Мира. Узнав об этом, Олечка стала намекать, что нам пора узаконить отношения. И сегодня, она собралась сделать мне официальное предложение своей руки.  

Мы посидели за столом, выпили шампанского, посмотрели первую серию «Иронию судьбы... ». Когда куранты пробили начало Нового Года, Олечка взяла пульт, выключила телевизор и потянулась к лежавшей на столе пачке «Вирджинии». Я понял, что наступил решающий момент – сейчас она достанет сигарету, картинно откинется в кресле, выпустит несколько колец дыма и скажет, манерно растягивая слова: «Сла-авик, ми-илый, почему бы нам не пожени-иться? ».  

Но фраза оказалась скомканной, потому что в пачке закончились сигареты. Я предложил ей свой «Кент». Олечка обиженно замигала наклеенными ресницами:  

–Милый, ты же знаешь, я курю только «Вирджинию»! Напротив твоего дома круглосуточный киоск. Всего-то делов – улицу перебежать!  

Перебежал...  

Блестящую черную коробочку мобильника я заметил, еще когда бежал через улицу к киоску. Телефон лежал на грязном снегу под окошком киоска. Видимо, поддатый покупатель забежал за добавкой и потерял "айфон". У меня аж сердце зашлось от волнения!  

Я давно мечтал о таком крутом мобильнике со всеми наворотами. Но американская игрушка стоит почти штуку бакинских, и покупка "айфона" могла создать большую дыру в моем бюджете. Вообще-то, зарабатываю я неплохо. Пять вечеров в неделю, со среды по воскресенье, я пилю скрипку в составе ресторанного оркестра. Хозяин кабака музыкантам не платит, мы имеем только навар с гостей, которые заказывают нам песни. Кроме этого, меня часто приглашают к столикам сыграть соло и чаевые дают хорошие. Но увы, мой бюджет зияет дырами, проделанными в нем шопингами и фитнесами Олечки!  

Я подбежал к киоску и сунул в зарешеченное окошко сторублевку, одновременно накрыв находку ногой, обутой в стоптанный мокасин. Старые мокасины служат мне домашними тапками, я ведь выскочил на минутку, лень было одевать ботинки.  

Продавец дал сигареты и сдачу. Я "нечаянно" уронил десятку, нагнулся, схватил червонец, обернул им коробочку, выпрямился, развернулся, чтобы бежать домой...  

И уткнулся в широченную грудь, завернутую в черную кожу!  

Я пробормотал «Извините... » и попытался эту кожаную гору обойти. Но за ней обнаружились еще три черные куртки, а в них качки с лысыми бошками, блестевшими так, словно были покрыты лаком. В руках у всей банды были черные штыри.  

Главарь протянул руку ладонью вверх и сказал, странно растягивая слова:  

–Отда-ай!  

–Отда-ай! – синхронно отозвались лысые отморозки. У меня по коже побежали противные мурашки...  

Я хоть и скрипач, но не трус и не слабак. С одним хулиганом справлюсь, но против такого квартета камерной музыки, шансов ноль. Эх, пистолет бы мне, пусть даже травматический, а еще лучше – автомат. Я бы им устроил зингшпиль*!  

Но травмата не было, а мой АКС-74 остался в Чечне, куда я загремел с третьего курса консерватории. Я тогда забросил учебу и подрабатывал в кабаках и на «корпоративах». Попойки, девочки... Как следствие, я с треском вылетел из «Чайки»** прямо в ласковые объятия районного военкомата. Там мне объяснили, что вторая чеченская война требует свежего солдатского мяса и определили в учебку, где я стал радистом – так сказать, по специальности.  

Всякого я в Чечне навидался, но такого страха, как сейчас, даже там не испытывал. Это был не страх, а холодный и липкий ужас!  

–... Отда-ай... – снова сказал главарь. Мне до слез было жалко отдавать находку. Это было все равно, что отдать мечту.  

"Сволочи бритоголовые! И чего им дома не пьется?! Хотя, когда еще и бомбить лохов, если не в новогоднюю ночь! Улицы пусты, народ по квартирам да ресторанам, менты тоже бухают... ".  

И вдруг я заметил, что бандиты слишком легко одеты для двадцатиградусного мороза. На них не было шапок, шарфов, перчаток, теплых сапог – только кожаные куртки, джинсы и кроссовки. Допустим, бритыми бошками хорошо лохов пугать. Но понты понтами, а здоровье-то не чужое!  

Я с удивлением вгляделся в фэйсы бритоголовых. На этих, с позволения сказать, лицах, отсутствовало не только выражение, но и следы воздействия мороза. Бритоголовые отморозки не шморкали носами, не потирали озябшие уши, на щеках не было румянца....  

Главарь поднял правую руку с зажатым в ней черным штырем, и недвусмысленно покачал этим штырем перед моим лицом. Я качнул на ладони черную коробочку, прощаясь с мечтой. И вдруг сообразил, что моя находка весит намного больше, чем обычный мобильный телефон. В эппловском мобильнике граммов 300, не больше. А в этой коробочке весу было никак не меньше килограмма!  

Я быстро перевернул коробочку. Вместо экрана, на обратной стороне находилась большая шестигранная красная кнопка, которая слегка выступала над поверхностью коробочки. В каждом мужчине живет любопытный ребенок. Большой палец моей правой руки завис над кнопкой...  

–У-у-у-у!!!  

Одновременно с движением моего большого пальца вниз, из четырех отверстий в бритых бошках вырвался вой, сравнимый по децибеллам с сиреной, оповещающей о начале атомной войны.