Обезумевший рассвет

Светало. Восток загорался ярким заревом, но не обычным. Стоило мельком взглянуть на светлевшее небо, как сердце сковывал страх, животный, липкий как смола, пробирающий до костей. Он был в воздухе, в воде, он был в нас. Но отвести глаз никто не мог, все будто оцепенели, превратились в кукол и не могли пошевелиться, как и я. Мне приходилось слышать легенды о таком событии, но всё это я считал сказками для пугания детей, не больше. И зря.  

Изначально мне показалось странным внезапное предложение от друга выехать за город среди рабочей недели. Но почему бы и да, к тому же у меня был внеплановый выходной, да и компания собиралась вроде старая, самая первая. И вот, хорошая полянка, озеро и лес. Природа, красота. Отдых начинался и ничто не могло его испортить, как мне казалось. Наивный. Все были на веселе, пели песни и пили, танцевали, как же без этого. Но наступал вечер и солнце неспешно закатывалось за горизонт, разгораясь всё ярче, как лампочка перед тем, как перегореть. И вместе с солнцем окрашивались и облака, и всё небо в кроваво-красные тона, как будто сам Гелиос пролил киноварь. Но этот диск забвенно заходил, забирая с собой этот пугающий, но завораживающий цвет, позволяя войти этот мир мраку, которого так жаждали хмельные городские жители. А вместе с мраком должна прийти и хозяйка ночи, луна, но она опаздывала. Никто не придал этому значения, может облака, а может и что-то другое. Хотя хладно-мёртвый блеск звёзд должен был насторожить. Только я это заметил, но изменить уже ничего не мог, так было предрешено.  

Ночь была теплее, чем ожидалось, но она была и короче, чем думали, и когда кому-то в голову пришла идея пойти купаться, все внезапно замети, что начало светать. Конец приближался. Часы показывали три утра, или ночи, тогда это было уже не важно. Разгоравшийся рассвет был красив, он словно яркой сывороткой растекался во всему небу, окрашивая его в ярко-красный, даже алый, безумный цвет. И только тогда все поняли, что это не нормально. Но время, такое жестокое, всё шло, но мы так и стояли, ожидая, пока всё закончится. Безжалостный рассвет опалял наши лица, волосы. Он было до слепоты красив, он буквально съедал всё, на что падал его дикий взор, и мы не стали исключением. Приехав на этот последний отдых, я планировал признаться подруге в своих чувствах, но было уже не важно. Я повернулся к ней и встретился с её чёрными, бездонными глазами и понял, что это будет последнее, что я увижу. Я был рад этому. Обезумевший рассвет начал свою жатву.