Я помню тот ванинский порт...

Самое главное в работе врача санавиации – в критическое время с 12. 00 по пятницам, не находиться на месте. Просто потеряться, раствориться, сублимироваться. Ну уж если тебя зацепили, то на полную катушку! В этом случае – не забудь ватные штаны и унты для профилактики простатита и малый "джентльменский набор" для снятия внутреннего напряжения...  

Сообщение поступило в самый интересный момент, когда в лор-стоматологическом отделении приступили к уничтожению запасов алкогольных напитков, скопившихся за операционный день.  

–Ванино просит стоматолога и лор врача, председатель поселкового совета с переломом челюсти и носа. Кто полетит? Вертолет уже под парами, операционная готова, – хитро поглаживая окладистую бороду объявил зав. отделением.  

Через час два краевых специалиста, завернувшись в оленью шкуру, летели на восток. Два врача, два приятеля. Один – Вячеслав Алексеевич, стоматолог от бога, на Дальний Восток занесло его из северной столицы по распределению. Второй – Виктор Степанович, ото -ларинголог "местного разлива" молодой, но уже дважды женатый, из плеяды семидесятников, яркий пример "потерянного" поколения.  

Санитарный вертолет Ми-8 грохотал так, что каждая клеточка организма готова была пойти "в отказ".  

Этот гнусный, с позволения сказать, vip вертолет, был абсолютно не приспособлен для перевозки людей:груды мусора, какие-то ящики, но то, что подтверждало принадлежность его к санитарной авиации, так это – носилки, бережно и навечно прикрученные к борту.  

–Садиться будем на стадионе, – радостно заявил один из летчиков.  

Картина открывалась великолепная: изрезанная многочисленными бухтами береговая полоса, и сопки, покрытые северными низкорослыми деревьями. Перед глазами был Порт Вани-но, расположенный на северо-западном берегу бухты Вани-но в Татарском проливе. "Я помню тот Ванинский порт  

И вид парохода угрюмый  

Как шли мы по трапу на борт,  

В холодные мрачные трюмы “, – Виктор тихо затянул, но его никто не слышал, вертолет стал снижаться, и вибрация резко усилилась.. "Скорая" была уже у борта, когда вся бригада вывалилась из внутренностей флагмана отечественного вертолетостроения.  

–Больной уже в операционной, – закрывая дверцу видавшего виды уазика, бросил водила.  

– У меня все внутри трепещет и поет, – с улыбкой заметил Вячеслав Алексеевич.  

–Разберемся на месте, -показывая на довольно объемный портфель, – успокоил его Виктор Степанович.  

Шустрый заведующий хирургическим отделением появился неожиданно, как Дед мороз из-за сугроба.  

–Ребята! Все готово можете мыться, больной на столе, заинтубирован, ждем-с.  

–Скажи! А кто его так по мордасам да еще и с утречка? – намыливая руки и тщательно отмывая их щетками, поинтересовался Вячеслав Алексеевич.  

–Тут, сами понимаете, случай не ординарный -номенклатура, поэтому в истории болезни записано сухо: "Упал, потерял сознание, очнулся, гипс" – перелом нижней челюсти и носа, – подмигнул местный "светила" и уже шепотом добавил :  

– Агентство "ОБС" сообщило, что этот страшный акт "вандализма" совершила его родная жена, когда в очередной раз глава местной власти пришел утром домой в непотребном виде. Видно достал. Секрет полишинеля! -иронично закончил эскулап.  

Операция прошла успешно:зашинировали нижнюю челюсть, поправили нос. Теперь административный работник мог кушать только жидкую пищу через соломинку в течение длительного времени, а так же, к радости всего "аппарата", на тот же период лишался возможности повышать голос.  

Тут "Дед мороз" вновь появился и с тревогой в голосе спросил:  

–Ребята, а что делать с вертолетом? Отпускать?  

Вячеслав Алексеевич поднял левый ус:  

–Я думаю вертушку надо отпускать, ведь мы должны обеспечить послеоперационный уход за больным...  

–Да конечно! А как же! -посмотрев на операционных сестер и, уловив неплохую перспективу, – многозначительно подмигнул Виктор Степанович.  

Вся операционная бригада проследовала в "красный" уголок, где были накрыты столы с дальневосточными яствами: красной рыбой, икрой, крабами. В центре стола-2-х литровая банка "шила".  

–Извините! Не успели достойно подготовиться, -скромно опустила глаза старшая операционная сестра.  

После первой глаз у Славика «загорелся». Подсев поближе к раздаче, и расплескав 70%, настоянный на облепихе, спирт, он весело произнёс:  

–Ну, а теперь выпьем за снятие внутреннего напряжения!  

– Пожалуй нам не хватает чуть-чуть безнравственности, – настраивая гитару и задорно поглядывая на сестричек, Слава запел частушки.  

К Виктору придвинулась врач- анестезиолог с хорошими формами, которые он заметил еще в операционной.  

–Виктор Степанович! У меня есть личная просьба, вы не смогли бы проконсультировать одну мою родственницу, -щеки главного анестезиолога района покрылись ярким румянцем.  

–Извините коллега! Как вас зовут?  

–Мария Павловна.  

–Просто Витя, -он нежно взял ее руку в свою.  

–Просто Маша!  

–Вот и чудненько, -Виктор сделал паузу и оперным голосом стал подпевать другу: "Ти ж мене пiдманула,  

Ти ж мене пiдвела,  

Ти ж мене молодого 3 ума з розуму звела!  

Ти казала: у вiвторок  

Поцiлуешь разiв сорок,  

Я прийшов, тебе нема, –  

Пiдманула пiдвела! "  

Веселье было в самом разгаре, когда вдруг оживилась старшая медсестра:  

–Есть конкретное предложение – осмотреть исторические места нашего поселка, а потом ко мне на пельмени из осетра.  

–Клара! Поздно уже и холодно : верховочка со снегом, -хотела было мягко остановить ее Мария Павловна.  

–Я – член местного исторического общества и могу составить вам компанию, – неожиданно поддержал старшую "Дед мороз".  

Через несколько минут длинный УАЗик доставил всю компанию на самое высокое место поселка, рядом с которым возвышался знаменитый Ванинский маяк. Вся разгоряченная компания вывалилась и окружила "Деда мороза"  

–Саня! Давай! Ты самый просвещенный у нас! – насмешливо заметила Клара.  

–Конечно, это не "Эрмитаж" и не "Русский музей", которыми гордится наша страна, -медленно начал рассказывать Саша.  

– Всему Союзу поселок известен как Ванинский порт, что был перевалочным пунктом для этапов заключенных, следовавших на Колыму.  

Смотрите! Справа, внизу, Приморский бульвар, там был центр пересыльного пункта, где скапливалось до 100 тысяч заключенных. Это было в 1937-1938 годах. Так маленький поселок на берегу Татарского пролива стал зловещим символом Сталинской эпохи – эпохи построения социализма в одной, отдельно взятой стране. Поселок был разделен на шесть зон, огороженных воротами. Самым ходовым товаром здесь были – колючая проволка и лес. Внизу, слева, старенькие улицы им. Матросова, Октябрьская, Стадионная. Все постройки сохранились и еще помнят тяжелое дыхание и стоны заключенных, страшные окрики работников ведомства, которое в ту пору возглавлял маленький человек с васильковыми глазами....А вот и знаменитый порт, отсюда в душных пароходных трюмах отправлялись этапами на Калыму бывшие врачи, ученые, писатели, музыканты, военноначальники и сотни тысяч простых смертных...  

Вся честная компания притихла. Лица, обдуваемые морозным ветром в свете редких фонарей, неожиданно потеряли былую беспечность и, присущую всем медикам, иронию на гране цинизма. В ту минуту тишины курилось как-то особенно, с непривычно глубокими затяжками.  

С порта доносились редкие гудки отходивших пароходов, лязг металла и отдельные фразы докеров.  

Жизнь продолжалась.  

–Спасибо Александр! -Вячеслав крепко пожал руку "Деду морозу".  

– Мы, пожалуй, поедем в гостиницу, что- то похолодало, да и утром рано вставать...  

В гостинице было неуютно и сыро, свет от уличного фонаря предательски пробивался сквозь, покусанные молью, занавески. За стенкой резались в карты заезжие командированные, иногда не надолго прерываясь, только чтобы выйти "на двор". Запах мороженого сала и чеснока, замешанный на дешёвой водке из близлежащего "чапка", просачивался через тонкие гипсовые стены.  

Жизнь продолжалась.  

Утром бригада краевых специалистов с особой тщательностью осмотрела больного и..., не найдя причин для дальнейшего пребывания в районной больнице, отбыла первым поездом в краевой центр.  

P. S. Прямо в вагон поезда жена Главы поселкового Совета принесла целую корзину фруктов. Друзьям она показалась очень приличной женщиной с приятными манерами и доброй, открытой улыбкой.  

–Очень нравственно! – покопавшись в корзине, Слава обнаружил бутылку доброго армянского коньяка.