ДЕЛИКАТНОЕ ПОРУЧЕНИЕ ИЛИ ТЕСТ НА ПРОФПРИГОДНОСТЬ

ДЕЛИКАТНОЕ ПОРУЧЕНИЕ  

ИЛИ ТЕСТ НА ПРОФПРИГОДНОСТЬ  

– Привет Серега. Что-то ты не весел, чем-то удручен, да и видок не ахти?  

Это я встретил своего старого знакомого: когда-то соседствовали в одном доме. Продолжил:  

– Похоже, вчера малость перебрал? Не горюй, помучаешься пол- дня, и все пройдет.  

– Хорошо бы оно так и было, но дело в другом. Я ведь не пью, давно завязал.  

– А тогда чего кручинишься? Брось хандрить.  

– Да, как тут не переживать. Большие неприятности у меня: хорошую работу потерял, и жена взбеленилась, выгнала из дома, бросила.  

– Сочувствую. Вот какие они коварные. Муж работал, хорошие деньги приносил, была довольна, а потерял заработок – сразу не нужен, вон из семьи. Вот, как они нас мужиков ценят, как пользуются нами.  

– Погоди, совсем не так, тут иначе. Сначала она меня бросила, а уж потом я безработным стал. Тут другая связка.  

– Во, как. Это что-то новое. Расскажи подробнее, заинтриговал, интересно.  

– И не проси. Нечего бередить душевную рану. По глупости соблазнился, даже стыдно вспоминать.  

– Ну, не упрямься, расскажешь, полегчает. Может, что посоветую, помогу чем.  

– Ну, ладно. Уговорил. Только никому ни слова, все между нами.  

– Могила. Ты же меня знаешь.  

Так вот. Трудился я в департаменте мелким и малозаметным клерком, работа не пыльная, легкая, деньги платят: небольшие, правда, но на жизнь хватало. Приносят мне накладные, проверяю их, заношу в журнал и аккуратно подшиваю в папку. В общем, делов не много, должность моя скромная, от начальства далеко, они меня не знают, и я их вижу не часто, и то издалека.  

И вдруг на днях секретарша прибегает:  

– Сам требует к себе.  

По слухам, он у нас строгий, никого, случай чего, не щадит: лучше подальше держаться от него. А тут вызов? С чего бы это? Явно, будет взбучка. Хотя за что? На работу прихожу вовремя, не опаздываю, днем не отлучаюсь, ухожу, когда все. Промахов в делах и ошибок не было.  

И вдруг, шальная мысль. А может совсем другое, может похвалить хочет или даже поощрить. Хотя, тоже, за что? От моей должности показателям департамента ни холодно, ни жарко. В общем, полное смятение и неизвестность.  

Пришел, скромно и даже, как бы, виновато, стою у двери.  

– Да, Вы не стесняйтесь, я не кусаюсь, проходите, располагайтесь поближе ко мне, вот в это кресло. Может чайку?  

У меня комок горло перехватил, слово молвить не могу, мямлю что-то невнятное и, как попугай, киваю головой.  

– Да, Вы успокойтесь, я вас пригласил не по работе, по другому, но весьма деликатному делу. В департаменте поговаривают, что Вы пользуетесь большим успехом у женщин, вас часто видят в окружении красивых и привлекательных дам.  

– Ну, что Вы. Это просто мои хорошие знакомые.  

– Ничего, ничего, в этом никакого греха нет.  

– Это так, пустяки, не серьезно. У меня жена, живем дружно, отродясь налево не бегал, даже в мыслях такого никогда не было. Это коварные наговоры, не верьте. Да Вы, хоть, у соседей спросите или у моей Насти. Чист я перед ней.  

– Успокойтесь, я вас не осуждаю, наоборот, по-хорошему, завидую, совсем не считаю ловеласом. Вы же не виноваты, что нравитесь женщинам, что они обращают на вас внимание, дарят вам приятные улыбки и с удовольствием общаются. Значит, у вас есть какая-то скрытая изюминка, которая так манит и привлекает их. Вот я и хотел бы попросить вас использовать её и для меня. Я ведь тоже живое существо, как и многие мужики, тоже не из святых, телом и возможностями нахожусь в самом соку. Ничто человеческое мне не чуждо, тоже иногда хочется пощекотать свои чувства, взбодрить их желаниями страсти и любовной интрижки. Но, увы, заниматься этим некогда. Вы же знаете, я человек занятой, постоянно в делах, времени на сантименты и ухаживания за женщинами совсем нет. Вот и прошу вас оказать мне помощь, посодействовать в этом, т. е. побыть на начальном этапе вроде моим дублером, а дальше я уж сам буду справляться.  

Я недоуменно и вопросительно уставился на него.  

– Вижу, до вас сказанное мной не доходит. Давайте по-другому. Вам, ведь, будет совсем не трудно разыграть, скажем, такую ситуацию: вы привычно мило беседуете, как это часто у вас бывает, с милыми барышнями, для меня не важно, с шатенками или брюнетками, и вот в какой-то момент, как бы невзначай закидываете заветное словечко. Мол, шеф у вас, видный мужик, еще в силе, не дурак и покуралесить… В достатках не ограничен, имеет, кроме служебных, несколько машин в собственности, яхту, дом на Рублевке, ну и т. д., придумайте сами в том же духе, и, главное, подчеркните, что абсолютно свободен.  

И продолжил:  

– Сколько дней вам дать? Тройку, я думаю будет достаточно. Больше нельзя, там уже моя мегера возвратится с курорта. Да. Чуть не забыл, у нас скоро вакансия заведующего отделом намечается, ваша кандидатура будет в приоритете. Всё зависит от вас, старайтесь и должность ваша.  

Вот эта последняя его фраза и сразила меня. Я понял, чего от меня хотят и что в моих интересах: надо помогать шефу, исполнить его просьбу.  

Вышел на улицу, остановился. Сразу вопрос, что делать, с чего начинать. Опыта донжуанства нет, женат один раз. С Настей сошлись по-простому, без длительных ухаживаний и таинственных намеков, по-деловому: я предложил, она согласилась, вот и вся процедура признаний, без всяких клятв и заверений об искренности чувств и т. п. Но, тут так не пойдет: надо как-то по другому. Тем более, не для себя, для шефа. Да и сроки поджимают, раздумывать некогда, надо действовать.  

Начал мучительно вспоминать, кто в последнее время из женщин мне улыбался, строил глазки, говорил комплименты и, вообще, оказывал знаки внимания. Но, в памяти ничего не сохранилось, ведь я тогда не придавал этому никакого значения. Было приятно и только, считал, что так и должно быть: мужчина я видный, заметный, приятной внешности, люблю поговорить, оказать любезность, пошутить. Вот они и не против были почесать со мной языки, развлечься, повеселиться.  

Вдруг над самим ухом:  

– Сереженька, золотце моё. Чем так озадачен, о чем задумался, поделись, может, отведу кручинушку.  

Выиграй миллион, я бы обрадовался меньше, чем этой фразе разбитной соседки с пятого этажа:  

– Ой, как же ты кстати. Твой Василий опять в отъезде, вахтовиком пашет на северах, полгода без мужа маяться будешь. Тяжело ведь без мужика, стать ласки просит. Могу пособить развлечься и телом и душой…  

Вот, так напрямую и ляпнул. Она же стала пунцовой и, как тигрица, со злостью:  

– Нахал, что себе позволяешь? И вихрем прошмыгнула мимо. Я даже не успел толком разъяснить, что имел в виду. В общем, сорвалось.  

Брожу с надеждой по тротуарам, по аллеям парка, тусуюсь, присматриваюсь, строю глазки, загадочно улыбаюсь всем представительницам женской стати предположительно в возрасте от шестнадцати до сорока пяти лет. Но, вместо ответных улыбок только недоумение, непонимание, раздражение, иногда даже сочувствие. Мол, что с чудака возьмешь, не повезло человеку, страдает то ли даутизмом, то ли юродством.  

Неожиданно вспомнил. Валерка, напарник по работе, как то жаловался, что подозревает свою половину в неверности. Надо воспользоваться. Пошел к нему домой, повезло, она одна. Сразу забеспокоилась:  

– Что случилось? Валере плохо, начался приступ. Сейчас я таблетки. Нет, побегу сама. Ох, горе какое. Говорила же: иди в поликлинику. Не послушался, пошел на работу.  

– Успокойся, с ним все в порядке. Он хоть и хилый у тебя, но живучий. Тебе то, при такой стати и внешности, разве такой мужик нужен. Хочешь почувствовать настоящего мачо, испытать огонь безумной страсти, получить наслаждение для души и плоти? Так я могу помочь.  

– Погоди. Ты о чем?  

– Ты молода, в самом расцвете, не бойся, никто не узнает….  

Не дала договорить, изменилась в лице, побледнела. Откуда только взялись прыть и силы, чем-то тяжелым так огрела по голове, что я, наверное, больше часа приходил в себя.  

Перспектива новой должности стала казаться призрачной. Но, я упорный. Нахлобучил пониже фуражку, прикрыл синяк и решил искать счастья, вернее даму сердца для шефа, вечером. В это время на улицах и народу побольше, и удача реальнее. Долго бродил и по освещенным местам, и по затененным закоулкам, по подворотням и у подъездов многоэтажек, но тщетно. Никто не клюнул. Домой пришел поздно, квартиру не узнал. Как-то стало пусто. Жена в воинственной позе:  

– Где был, волоцюга? Левака захотелось. Вот ты какой, прикидывался овечкой, а сам распутный баранище. Обе приходили, все рассказали. Хватит. Вот твои монатки, убирайся, чтоб и духу твоего здесь никогда не было.  

Выгнала. Хорошо, хоть ключи от гаража не догадалась забрать. Там и прокантовался до утра. Прихожу на работу. Видок хуже некуда: синяки, морда помятая, мешки под глазами. А там срочный вызов к шефу. Пришел, сесть, на сей раз, не пригласил, отчитал, как проштрафившегося школьника:  

– Докатился. Значит не зря ходили слухи, что ты бабник. Приходила ваша жена, жаловалась, все рассказала.  

Я опешил:  

– Так вы же сами…., так я же по вашей просьбе….  

– Не сочиняй. Невинный праведник. Мы быстро тебя урезоним. Не место тебе в нашем добропорядочном коллективе, ты уволен.  

Я попытался вставить хоть слово, пытался оправдаться, ссылался на разговор накануне, но, тщетно. А он:  

– Подвел ты нас, мы так на тебя рассчитывали. Но, все же решили проверить, можно ли тебе доверять коллектив, давать в подчинение людей. Ты же принял нашу проверку всерьез. А это, всего-навсего, был своеобразный тест на профпригодность. Разговор окончен, свободен.  

Вот, тут он оказался прав: свободен, ни жены, ни работы. И непонятная загадка, когда шеф был истинен, когда говорил правду: или тогда, накануне, или на другой день, побоявшись нежелательной для себя огласки.  

Я, Сережа, твои сомнения разделяю: от начальников всего можно ожидать. Могу только посочувствовать. Да, тернист путь служебной карьеры, и ты его жертва.