Код Соколова. Глава 17

Автор: Кристина Громова  

Код Соколова  

Повесть  

Глава 17  

Есть дети, чьи глаза напоминают волчьи… (строчка из стихотворения Кристины Громовой «Как отличаются порой детей глаза…»)  

Ярослав брёл наугад лесными тропами. Шёл долго, почти весь день. Широченная дорога, сплошной поток машин, невысокие дома вдоль трассы, яркие щиты с рекламой манили его, но он понимал, что его наверняка уже ищут. А ему обязательно нужно было попасть во Владимир – к Виктории, к маме.  

В свои 9 лет Ярослав никогда не оставался один: ни дома, ни на прогулке, ни в школе, и уж тем более не оставался один за десятки км от того места, где жил. А теперь, по собственной инициативе, он один отправился в другой город из подмосковного элитного коттеджного посёлка с многообещающим названием «Солнечный», взяв с собой накопленные карманные деньги, пару бутербродов с ветчиной и сыром, колу и новенький Apple iPhone с зарядным устройством. Вот только в лесной чаще последняя вещь была совсем бесполезной, как впрочем и деньги, телефон почти разрядился от частых звонков Виктории, однако по ту сторону трубки абонент упорно хранил молчание…  

Виктория около суток пролежала на кровати, свернувшись клубочком и гипнотизируя бессмысленным взглядом противоположную стену своей спальни. Жизнь резко утратила все яркие краски, апатия накрыла молодую женщину чёрным брезентовым покрывалом. Временами она отвлекалась от созерцания стены, безучастно рассматривая вибрирующий и мигающий дисплей телефона; она была абсолютно уверена в том, что с номера Ярослава (как бывало не раз) ей звонил Александр.  

– Ты сделал свой выбор, – после очередного навязчивого звонка Виктория просто отключила гаджет.  

Ярослав подавлено слушал как бездушный голос автоответчика снова и снова повторял, что абонент«временно не доступен или находится вне зоны действия сети».  

На трассе зажглись фонари. Ноги у мальчика гудели и буквально отваливались. Поэтому, когда поблизости обнаружилась остановка, а возле нее автобус, старый, оранжевый, он, больше не раздумывая, шмыгнул внутрь, поднырнул под турникет и затаился на задней площадке.  

Автобус ехал час, а то и больше. Билет у него никто не спрашивал, да и вообще никому не было дела до девятилетнего ребёнка, в одиночестве путешествующего в общественном транспорте.  

«Тут, наверное, все сами по себе живут»,  – грустно подумал маленький Ярослав.  

Выбравшись из автобуса, он огляделся. Справа – бетонный забор, слева – деревья, за ними – многоэтажки, приветливо и уютно светящиеся множеством огней. И вдруг мимо него, в какой-то сотне метров, грохоча всем своим железным нутром, промчалась электричка. В ее мутных окнах мелькали заспанные пассажиры. Вокзал!  

Воодушевленный Ярослав засеменил в заданном электричкой направлении через те самые деревья, через кусты и гаражи. Там, у гаражей, ему перегородили дорогу три подростка, которые были явно постарше его самого.  

– Откуда мы такие чистенькие?  – ехидно поинтересовался мордастый парнишка в короткой куртке и грязном красно-белом шарфике на шее, с неприкрытой завистью рассматривая ярко-синий комбинезон Ярослава с логотипом Nike на капюшоне и синие в полоску цвета lime кроссовки с тем же логотипом.  

– Из посёлка «Солнечный», – несмело ответил Ярослав. – Мне нужно во Владимир… очень…  

Подростки заржали. Они смеялись натужно, гыгыкая, словно хотели показать, что «Солнечный» сморозил несусветную глупость. Тощий губастый подросток стоял рядом с мордастым и шумно сопел.  

Ярославу стало страшно. Постепенно, сквозь отупляющую усталость, до него дошло – а ведь будут бить. Уж слишком громко хохочут.  

Третий детина, самый крупный, вызвался «объяснить Солнечному», что Курский вокзал – это их дом родной, и таким «маменькиным сыночкам» из элиты здесь не место.  

Ярик вначале потихоньку оглядывался, думал – получится сорваться и убежать, а потом, когда они обступили его, понял, что это бесполезная затея.  

Для начала они забрали телефон с зарядником и деньги – «чтобы не испачкать ценные вещи». Один из подростков неожиданно ударил Ярослава ногой в живот. Тот дернулся в сторону, но обидчиков было трое – не спастись. Били они умело, больно и сильно. Ярослав упал на землю и согнулся, прижав подбородок к груди и закрывая лицо руками. Удары сыпались на него со всех сторон. Во рту стоял противный привкус крови. Голова казалась гулкой и пустой, как кастрюля, а отбитых рук он просто уже не чувствовал.  

«Вика… Мама,  мамочка, – меня сейчас убьют и я не успею тебе сказать как сильно я тебя люблю…»  

И вдруг все разом замолчали. Избиение прекратилось. На всякий случай Ярик ещё выше подтянул колени к животу и замер. Вокруг слышалось только тяжелое дыхание малолетних беспризорников. А потом до него долетел негромкий голос, уверенно и веско выговаривающий:  

– Че, отморозки, рамсы попутали? Кто тут самый борзый? Ты? Сю-да-а иди-и!  

И тут же – смачный шлепок, какой бывает, если ударить человека открытой ладонью по лицу.  

– Че, сука, борзый, да?  – И снова удар, и еще.  

Ярик повернул и чуть приподнял голову. В стороне топтались его обидчики. Какой-то совсем взрослый парень в коричневой крутке-пилоте, придерживая одной рукой того самого мордастого в шарфике, методично раздавал ему тумаки, приговаривая:  

– Борзый, сука? Борзый?  

– А-а-а!  – закричал подросток, пытаясь закрыться от ударов.  – Гаси его! А-а-а!  

Остальные дернулись было на помощь своему главарю, но обладатель пилота легко отшвырнул избитого и буром попер на всю компанию, выкрикивая страшные слова:  

– Смелые? Кто смелый? Ты?! Сю-да-а иди-и! Печень вырву!  

Обидчики такого напора не выдержали – сиганули кто куда, покидав добытые только что деньги и телефон к ногам победителя.  

– Э, пацан!  – спаситель подошел к Ярославу, ткнул его ногой.  – Живой? Встать можешь?  

Ярослав молча кивнул. Сжав зубы от боли поднялся, размазывая по лицу кровавые подтеки.  

– Ноги-руки целы?  Идти можешь?  

Ярослав снова кивнул.  

– Тогда валим отсюда. Быстро!  

– Но мне нужно во Владимир… очень нужно, – в который раз за день произнёс, точнее прошамкал Ярослав.  

– Че?! Я на хрена тебя отмазал? – спаситель навис над мальчиком как скала. – Отработаешь – потом поедешь в свой Владимир, – отрезал он. Вот так – и никаких вопросов типа «А что ты вообще тут делаешь один, ты же такой ещё маленький? », или «А где твои родители – куда они смотрят?!». Такова была суровая действительность. Беспризорники ежедневно приезжают в Москву из Орехово-Зуево, Ногинска, Фрязево. Бегут из интернатов или от пьющих родителей. По двое, по трое они живут на вокзалах и станциях метро, в заброшенных домах и у аптек. А самая большая группировка жила близ Курского вокзала. Конечно, всего этого маленький Ярослав, росший в благополучной и обеспеченной семье, знать не мог.