Месть Яги

Баба-Яга на своей потемневшей от времени ступе летела на Лысую гору. Ее белёсые длинные волосы выбились из-под цветастого платка, и теперь в них играл свежий вечерний ветерок. Яга, прищурив глаза, довольно улыбнулась.  

Наконец после долгого полёта показалась Лысая гора. Ее верхушка, окутанная вечерним туманом, виднелась из-за крон деревьев дремучего леса. На крутых каменных подъемах горы кое-где сидели небольшие подлески. А кроваво-красные лучи закатного солнца играли бликами в брызгах водопада, стекающего с одного из выступов горы.  

Колдунья, запрокинув голову к сиреневому небу, развела в стороны морщинистые худые руки и захохотала. И в тот же миг испуганные вороны, громко каркая, резко слетели с высоких сосен.  

— Умом тронулась, Старая?! — вскрикнул человеческий череп, привязанный к поясу белоснежного платья Яги.  

Услышав недовольное клацанье челюстей черепка, Яга лишь закатила глаза.  

— Ты глаза мне тут не закатывай! А то выпадут ещё! А зелёных сапфиров ты вставить себе не сможешь, как я! — череп злорадно сверкнул блеском драгоценных камней, вставленных в его глазницы.  

— Яшка, хорош бубнить, а то ненароком челюсть вылетит ещё! — усмехнулась Баба и взмахом метлы спикировала резко вниз, вглубь леса под ними.  

Свист ветра смешивался с руганью Яшки в ушах Яги. Старая ведьма на это лишь хихикнула, ведь она-то знала, что делала!  

Ни одна ветка дерева во время полета не затронула колдунью, словно бы они специально освобождали путь. Разве что иногда одна из лапок елей могла немножко задеть орущего Яшку, и то мягко и нежно, как будто дразня.  

А за метров десять Яга также неожиданно остановилась, как и «упала».  

Светлая улыбка озаряла ее лицо. Глубоко дыша, Ведьма убрала спутавшиеся волосы с лица.  

— ТЫ БЕЛЕНЫ ОБЪЕЛАСЬ, СТАРАЯ?!  

— Неужели ты испугался? — повела бровью Баба-яга.  

И она плавно продолжила лететь, но уже вблизи земли.  

Череп на это только пробухтел: «Ну почему из всех ведьм ему досталось именно эта? »  

Но её не волновала болтовня вечно недовольного черепа.  

Она чувствовала, как кровь бурлила в ее жилах от полученного драйва, а магия отвечала теплом в грудной клетке.  

Яга искренне наслаждалась приятным вечером, ведь в этот весенний день она снова чувствовала себя молодой ведьмочкой, не знающей забот. Ведь в этот чудесный весенний вечер Баба-яга летит на шабаш!  

Чем ближе Яга подлетала к горе, тем больше небо приобретало более тёмный цвет. Толстые стволы вековых сосен, зелёные лапки ёлок сливались в наступающей ночи. И где-то высоко в ветвях слышалось уханье сов, приветствующих первую звезду.  

Яга долго ещё петляла по тропинке лесного царства, пока не вышла на величественную Лысую гору. Острые выступы торчали, словно колючки у дикого шиповника, не подпускающего никого к себе. Но, как и у шиповника есть прекрасные розовые бутоны, так и у горы есть свои чудесные зелёные островки. И освещала их королева ночи — полная Луна. Она лениво вылезла из-за иссиня-черных облаков и теперь заняла свой трон во мраке среди своих подруг-звёзд. А слуги королевы, бледные лучи, весело бегали по куполу воды из водопада, переливаясь и светясь.  

Яга искренне улыбнулась, прикрыв глаза. Ночь была пропитана свежестью, чистотой и искоркой чего-то нового. И эта искра зажигала в ней желание творить, пробовать! Яга словно обновлялась.  

Колдунья развела руки в стороны и вдохнула свежий лесной воздух. Магия бежала золотыми ручьями по венам, прося выбраться наружу и показать, на что она способна.  

На выдохе Яга сжала длинные, чуть крючковатые, пальцы в кулаки и что-то тихо прошептала.  

Через пару мгновений поднялся сильный ветер. Он словно ответил Яге. Ветер зашумел в кронах и закачал огромные стволы деревьев, расчесал молодую травушку, приветствуя гостя.  

Яга открыла глаза, и в тот же миг в воздух поднялись тысячи зелёненьких огоньков. Это были маленькие светлячки! Они танцевали в воздухе, даря своими фонариками свет мраку Ведьминой горы. Сверчки же решили сыграть вальс своим стрекотаньем, а то как такие прекрасные партнёры будут танцевать без музыки?! Светлячки в тот же миг начали подстраиваться под темп, задаваемый оркестром, и заискрились в чувственном танце.  

Бал только начинался!  

Ягуся же расплылась в своей искренней улыбке и продолжила свой путь уже по каменистой дороге Лысой горы. Узенькая тропинка тянулась вокруг всей горы, словно крутая лестница, ведущая на самый верх таинственной башни. Через некоторое время Яга все же поднялась на нужный выступ горы (путь ей скрасил Яшка со своими байками про то, как он покусал наглые души Аида. А не надо было садиться на трон хозяина, пока его не было дома! )  

«Теперь я понимаю, почему Аид подарил его мне. Ну, ничего, такому зубастому я найду работу», — поразмыслила Баба-яга, слезая со ступы.  

Заросшая тропинка тянулась мимо колючих кустарников можжевельника, старых ёлок с полусухими лапками и крючковатых берёз. От лунного света деревья отражали тени, которые шевелились как живые.  

Ветер вновь поднялся, словно провожая гостей. Лапки елей задрожали под его напором, будто говоря:  

— Вы пришшшшли... Вы пришшшли...  

Череп подскочил на плетёном поясе:  

— Яга, ты это слыхала?!  

Ведьма шикнула на Яшку и ступила на тропинку, осыпанную еловыми иглами и сухой листвой березы. Яга зачарованно продолжила свой путь дальше в темноту... Ступа с метлой — верные друзья Старой — двигались за ней. Сопровождал их ветерок, передающий слова деревьев, пляшущие тени под полной Луной, да хруст листьев под ногами Бабы-яги.  

В скором времени тропинка привела к небольшой лачуге. Деревянная крыша покрылась толстым слоем мха, доски прогнили. Окна, выглядывающие на крыше, были целы. А вот на веранде стекла выбиты. Старый дом стоял под таким же старым дубом. Сильные корни дерева выпирали из-под земли, оплетая порог. А длинные раскидистые ветви становились навесом для всего дома... И все было усыпано дубовой листвой.  

— И здесь вы собираетесь?! — спросил Яша, недоуменно глянув на старуху.  

— А что ты ожидал увидеть, лысый? Замок? — ответила Яга, подходя к вековечному дубу.  

— Ну, для начала хотя бы целый дом! Ты же ведьма, причем ого-го какая! Так наколдуй! А не эта развалина!  

Яга лишь хитро покосилась на черепок и принялась из небольшого мешочка доставать разные вещи.  

Затем рассыпала Яга соль, изображая пентаграмму под дубом. На один край звезды она поставила скляночку с водой, на другой — с землёй. Ведьма подожгла пучок полыни, встряхнула, чтобы тот начал тлеть, и положила его на третий луч звезды. Затем зажгла Старая свечку и вставила ее в землю. А посередине звезды положила что-то в свертке.  

— Что ты делаешь? — поинтересовался Яша.  

Но ответа не последовало.  

Баба-яга выставила руки перед собой и, прикрыв глаза, зашептала:  

— Прими дух горы Лысой подношение, да не сердуй на нас, впусти нас, да поможи нам. Прими дух горы Лысой подношение, да не сердуй нас, впусти нас, да поможи нам.  

Яга повторяла слова заговоренные и с каждым разом всё громче и громче:  

— Прими дух горы Лысой подношение, да не сердуй на нас, впусти нас, да поможи нам! — поднялся новый порыв ветра — и закрутил он дубовые листья в маленький смерч вокруг колдуньи. — Прими дух горы Лысой подношение, да не сердуй на нас, впусти нас, да поможи нам! Прими дух горы Лысой подношение, да не сердуй на нас, впусти нас, да поможи нам! — деревья зашептались, а тени ещё с большой силой затанцевали. — Прими дух горы Лысой подношение, да не сердуй на нас, впусти нас, да поможи нам!  

На этих словах уже ветер резко стих, листья плавно опускались, деревья замолчали, а тени отошли...  

Яга открыла глаза и закашляла от резкого вдоха.  

— Старая, что с тобой?! — забеспокоился череп.  

Баба-яга лишь отмахнулась от него и спросила:  

— Что видишь?  

Яшка внимательно просканировал местность и с умным выражением лица ответил:  

— Свёрток пропал.  

Яга кивнула и стала убирать принадлежности:  

— Хозяин горы принял наше угощение. Значит, всё хорошо, и он будет сопутствовать нам.  

— А если бы не принял?  

— На моем веку он ни разу не отказывал себе в добром куске сырого мяса, — подмигнула ведьма черепу. — Пойдем, лысый.  

Яшка клацнул челюстями.  

Друзья подошли к дому. Яга, остановившись возле порога, взмахнула руками. Пространство перед домом заколыхалось — показался прозрачный щит. Баба-Яга коснулась рукой стенки купола и улыбнулась:  

— Она уже здесь, — ведьма прошла сквозь щит и ступила на порог. Дверь отварилась сама, приглашая долгожданную гостью к себе.  

— Что это за купол такой, Старая? И кто здесь?  

Они зашли на веранду.  

Баба-Яга щелчком пальцев зажгла огонечки в фонарях, которые висели под потолком. У Яшки челюсть отвисла от увиденного в самом прямом смысле этого слова.  

Не яркий свет отражался от трёх высоких целых окон. Возле одного из них стояли плетеный стол и несколько стульев. И всё было в цветах...  

В одном углу пальма стояла заморская. Она устремлялась под самый потолок. Ее широкий ствол оплетал плющ, который уже перешёл на карниз ближайшего окна. В другом конце веранды стояла этажерка с папоротниками, чьи резные листья доставали до самого пола; красовались красными цветами и герани!  

В помещении витал свежий аромат мяты с ноткой чабреца. Эти травы поселились в маленьких горшочках на подоконниках, а соседями их стали колючие кактусы!  

— Подбери челюсть, Яшка! — усмехнулась старая ведьма, поглядывая на реакцию друга. — То, что мы видели снаружи — это чары маскировки. Купол—это защита. Только «свои» могут пройти его.  

— А что если не «свой» попытается? Что с ним будет?  

Глаза Бабы-яги недобро блеснули под светом фонарей, а сама Яга растянула губы в ухмылке:  

— А этого никто не знает. Разве только сам Дух Лысой Горы. — Яга поставила черепок на стол, а сама принялась рассматривать кожистые листья алоэ вера.  

— А он вам не рассказывал?  

— Ох, Яша, диво, что Аид оставил тебя мне! Вопросов тьма, а сам допетрить не можешь! — Баба-яга с укором глянула на черепок. Но через минуту махнула рукой. — Ладно, просвещу тебя, раз в вашей Греции усё по-иному! — Яга уселась за стул. — Слухай тады, у нас с Духом договор. Он не рассказывает нам всего. Просто он разрешает посещать это место, поддерживает чары на доме и помогает нам в ритуалах. А мы приносим ему подношения, да тоже делимся частью нашей магии, — с этими словами Яга погрузилась в пучину воспоминаний.  

Череп, кашлянув, спросил:  

— Так что стало с теми, кто пытался пройти в дом?  

Яга встрепенулась на словах Яши. Взглянула в окно, где стояла тьма ночная, и продолжила:  

— Давно это было, я уже не помню когда именно. Помню, что тогда я прилетела раньше остальных. Как всегда я поднялась по тропинке, по которой мы поднимались, в гору. Как всегда я прошла мимо подлеска нашего, оставила угощение и подошла я, значит, к куполу... — сапфировые глаза черепа впились со всем вниманием в Бабу-ягу, ожидая продолжение. Но Яга сделала театральную паузу.  

— Ну?! Позабыла, аль? — прикрикнул лысый.  

— Я? И позабыть? Ты что?! У меня в отличие от некоторых мозги ещё есть! — череп на эту фразу недовольно насупился.  

— Так вот, подошла я к порогу и увидала сожженные человеческие кости. — Яга задумчиво почесала голову длинным ногтем, — Помню ещё даже запах копченостей витал, когда я нашла их.  

Яша в очередной раз округлил глаза, да так, что казалось сапфиры повылезают из глазниц:  

— То есть он сжег его?!  

Яга неопределенно пожала плечами.  

— Да, походу, подземное царство Аида отдыхает с тем, что у вас тут делается! — произнес Яшка.  

Яга криво усмехнулась.  

— Ох, Старая ты кккарга! Тебе лишь бы кккого-то пугать! Добре, что уже детей на лопату не садишь, да в печкку! — в дверном проёме появилась девушка.  

Ее длинные волосы были зелёного цвета, в прядях висели ряска, трава. На голове красовался венок из клюквы. Простое белое платье доходило до голых зеленоватых пят. Перед ними предстала Кикимора во всей своей красе!  

Яга расплылась в довольной улыбке и повернулась:  

— Болотная, а тебе лишь бы обломать всё веселье!  

— Просто мне не нравится твое чувство юмора, — ухмыльнулась Кикимора.  

— Шишимора, а я добре помню, как ты смеялась, когда я старший совет из шабаша заколдовала в жаб! — Баба-яга подмигнула подруге, и направилась к двери вместе с черепом.  

Кикимора закатила глаза, но её уста предательски улыбнулись.  

— Яга, так ты меня разыграла?! И ты превратила кого-то в жаб?!— воскликнул Яша.  

— Кстати, они до сих пор у меня квакают в болоте. Расколдовать не хочешь?  

— Нет. Моя ступка их не простила! — ухмыльнулась ведьма, и толкнула дверь.  

А Яшка мысленно вспомнил Аида с его черным юмором, и сделал вывод, что тот отдыхал в сравнении с этими барышнями.  

Друзья оказались в просторной комнатке, где слышался размеренный треск поленьев в камине, скрип половиц и кваканье толстых жаб, прыгающих под ногами.  

Яга выгнула бровь в немом вопросе к Кикиморе.  

— А что ты на меня так смотришь? — всплеснула руками Болотная, — Я тоже привела парочку друзей. Тебе же можно. — зелёная изящным движением поправила венок, села на скамью, закинув ногу за ногу и принялась прясть.  

Яга только пожала на это плечами:  

— Ладно, думаю твои подружки пригодятся в каком-то из зелий.  

На эту реплику жабы переглянулись между собой, квакнув, попрыгали подальше от Яги.  

Шишимора усмехнулась:  

— Ох, Яга, не удивительно, что про тебя травят недобрые сказки. С такими-то шуткками. —пролепетала Болотная.  

— Век за веком, а люди как были неженками, так и остались. — пробурчала Баба и похлопала в ладоши.  

В тот же миг зажглись фонари под потолком. В комнате стало светлее.  

— Ты это про мясо их? — хихикнула Кикимора, почувствовав злой взгляд старой подруги.  

— А она серьезно ела детей? — спросил череп.  

— ДА!  

— НЕТ!  

Череп непонятно уставился то на одну, то на другую барышню. Баба пожирала взглядом Шишимору, а та растянула свои губы в гаденькой усмешке.  

— Так да или нет? — осторожно поинтересовался Яша.  

Кикимора, наклонив голову, с блеском в глазах, словно задала немой вопрос Яге.  

Старая недовольно прищурила глаза, да так что морщины на высоком лбу стали ещё глубже, взмахнула рукой— пряжа из рук Кикиморы вылетела и покатилась под дубовый стол, где спрятались жабы. Они испуганно переглянулись.  

Кикимора захохотала:  

— Не думала, что с возрастом тебя можно так просто вывести.  

Яга что-то сама себе пробурчала и поковыляла к ближайшему шкафу с разными склянками, котелками, мешочками, платочками, и принялась упорно что-то искать:  

— Она шутит, Яша. Просто в молодости ко мне любили забегать всякие детишки и частенько забирали то, что нельзя было забирать. Ну, я пару раз их и припугивала. Зато больше ко мне никто не наведывался. Но сказки стали травить. — Яга пожала плечами, — Я привыкла, что разница в каждой истории только в том, кто ее рассказывает. Для них я злодейка, так тому и быть.  

— Не одна ты... — прибавила тихо Кикимора. В ее болотных глазах уже не было задорной искорки, скорее там уже поселилась печаль...  

— Зато мы с тобой прекрасно ведаем, что есть те, для кого мы не только нечисть. Мне, лично, этого хватает. Зачем кому-то ещё что-то доказывать.  

Шишимора грустно улыбнулась. Они молчали какое-то время, пока Болотная не спросила:  

— Так, ты меня ещё не представила своему новому другу.  

Яша в тот же миг аж засверкал, что на него обратили внимание.  

Яга усмехнулась и поведала историю о прибытии Ивана-Царевича под Новый год к ней, о его просьбе, и что с ним стало дальше. И о том, как давние друзья из Греции ее отблагодарили потом. И что одним из даров был Яша.  

Кикимора слушала с замиранием сердца Ягу, даже прослезилась вместе с ней от воспоминаний по былым временам.  

— Ладно, Болотная, нечего влагу разводить! — сказала Старая Ведьма, — Рассказывай, что случилось в твоей части леса?! Что даже муженёк мой, сам Велес, наведывался к тебе! А? Что ты там учудила?!  

Кикимора глубоко вздохнула, и, опустив голову, нервно смяла свое платье.  

Яга уставилась на подругу, ожидая ответа, но того не последовало. Шишимора снова глубоко вздохнула и только смогла еле шепотом вымолвить:  

— Мне разбили сердце... — Кикимора закрыла лицо руками, и Яга услышала всхлип, затем ещё один и ещё.  

Старая ведьма стояла перед подругой и ошарашено смотрела на неё. За несколько последних веков Ведьма не помнила, чтобы ее Болотная подружка когда-нибудь плакала, да и ещё из-за какого-то хлопца?! Баба-яга знала, как Шишимора сама не прочь была поразвлечься с местными юношами, пофлиртовать с ними, наделать пакостей, а потом попробовать утащить бедных парней вместе с русалками под толщу воды. ( Да, эта компашка, когда начинала что-то творить, то местные деревни страдали точно! ) Но никогда Кикимора Болотная не убивалась ТАК по кому-то.  

Яга задумчиво почесала ноготком макушку и лишь усерднее принялась за поиски. Она перерыла весь шкаф, но так и не нашла нужную вещь. Затем ведьма кинулась к камину, и присев на корточки, вглядывалась в каждый камушек в нем. Заглянула за камин, а за ним... Яга довольно улыбнулась от увиденного. Ее рука потянулась за находкой и достала стеклянную, всю в паутине, бутылку:  

— Нашла! Настоечка моя!  

Никто не обратил никакого внимание на реплику Яги.  

Кикимора уже выла во весь голос, да так, что все цветы, стоящие в комнате, начали трястись. Возле Шишиморы сидели ее жабки, которые сочувственно вытаращили на нее очи, и что-то ей квакали, протягивая при этом лапки. Яша пытался что-нибудь ей сказать, но Шишимора в упор никого не хотела замечать и слышать.  

Яга схватила два бокала, стоящие на камине, возле горшка с разрастающимся алоэ, и направилась к подруге. Затем ведьма села на скамью возле Болотной, и с самым серьезным выражением лица откупорила бутылку. Она понюхала, улыбнулась сама себе, и наполнила два бокала красной жидкости. Запах малины наполнил помещение. Яга впихнула бокал подруге и сказала:  

— Пей.  

Кикимора туманным взглядом смотрела то на бокал, то на Старую. Она поразмыслила и, шмыгнув носом, залпом осушила жидкость, чуть скривившись. Ведьма положила свою костлявую руку на ее плечико:  

— Молодец, а теперь молви. — Яга пригубила напиток, вдохнув ещё раз приятный запах лесной ягоды, и со всей серьёзностью ждала рассказа.  

Шишимора снова всхлипнула, и зажмурив глаза, готовилась вот-вот снова зареветь. Баба-яга, увидев это, наполнила снова бокал и прикрикнула:  

— Соберись! А то все дохляки на твой вой припрутся! А нам оправдываться потом, что мы не звали Вия и его орду!  

Шишимора шмыгнула носом и вопросительно уставилась на старую.  

— А то я не ведаю, когда ты ещё девчонкой была, как с русалками на зов явилась! Бедного священника до смерти запугали! Тьфу!  

Кикимора испуганно икнула, растерянно хлопая опухшими от слез глазами.  

На морщинистом лице старой заиграла усмешка:  

— Не пужайся так, случайно узнала. — Яга почесала макушку ногтем, — Так кто тебя обидел? На кого порчу навести?  

Болотная глотнула с бокала и, всхлипнув, прошелестела:  

— Нагрянули тут одни хлопцы ко мне в лес как-то. У одного хата была тут от деда, то ночевали они там. — Кикимора грустно усмехнулась, — то один мне даже песни пел... Ох, Яга, слыхала бы ты! Мне за всю жизню никто так не пел! А кррасивый какой... Я ведь ему подаркки дарила. — Кикимора глянула прямо в глаза Старой, словно ища в них ответ на свой безмолвный вопрос, но Яга лишь поджала губы, и отвела взгляд. Кикимора вздохнула и продолжила:  

— И брусниккку вкусную, и зайчика дарила, даже от недруга его избавилась. И золота давала ему, кккак он и просил. А он... Он бросил меня! Убег от меня! Да друга ещё своего погубил в болоте. Поэтому я зрабила столько переполоха.  

Яга отпила с бокала:  

— Я одного понять не можу! От тебя, Кикимора, в жизни никто не убегал! А он смог!? А?  

— Да оберег у него был нейкий. Даже Велес твой его не учуял!  

Яга встала, уперев руки в бока:  

— То ты говоришь, что он с тобой играть намерен был!? И сокровищ просил! Ишь! Людишки, совсем распоясались!  

Кикимора на брань Старой понуро опустила голову:  

— Да, я дурная, знаю. Кольки живу, а одни лягушки в голове! — жабы недовольно покосились в сторону Болотной, — Вы, жабы, это другое! — на это они довольно квакнули.  

— Не важно уже, кто дурны, а кто нет. Но он тебя обидел, значит надо что-то с ним делать! — Яга направилась к шкафу.  

Ведьма брала всякие склянки, читала надписи на них, иногда бурчала что-то сама себе.  

— Что ты собираешься делать? — спросил Яша.  

Яга взяла какой-то кувшин, нюхнула, и, сморщившись, сказала:  

— Нашла! — Старая поставила все это на стол, — Что собираюсь делать? Яша, запомни, я никому не позволю обижать моих друзей, кроме себя, конечно! А кто осмелится, тот подобру-поздорову так просто не выпутается.  

А Яшка почему-то даже не сомневался в словах Яги.  

И вдруг череп поймал себя на мысли, что если бы он мог, на его лице расцвела бы довольная улыбка.  

— А я бы помог тебе... — сказал Яша.  

Его глаза-изумруды смотрели прямо на Ягу, которая взмахом руки направляла черный, закопченный котелок, деревянные дощечки, ножи с верхней полки шкафа прямо на стол. Она, осмотрев место работы, вздохнула и погладила Лысого. У того аж глаза заблестели.  

— Так помоги. — усмехнулась Яга.  

Ведьма притянула к себе с угла старую метлу( не летающую, конечно). Яга одним взглядом избавилась от прутьев метлы, оставив лишь голый черенок. Она закрыла глаза и что-то зашептала. На черенке стали появляться руны, которые светились голубоватым светом. Яга открыла глаза и кинула палку Кикиморе:  

— На! Я ее заговорила, остальное ты знаешь. Ты всегда умела с деревом работать лучше, чем я. И хорош горевать! — прикрикнула Яга, и нащупав полочку в столе, со скрипом выдвинула ее.  

Баба достала потрепанную с чуть облезлой обложкой книгу. Она с любовью погладила её по обложке и та сама открылась.  

—Моя ж ты хорошая. — с нежностью проговорила Яга, а на остальных прикрикнула, — Будем мстить твоему хлопцу! Работаем! И где мокрые? Как не надо, так вечно мне мозолят глаза! А как так, то фиг тебе.  

Кикимора взяла одной рукой палку, а второй обхватила ее верхний конец. Она закрыла глаза. Болотная ощущала магию Яги, которая впиталась в дерево. Но ей это не помешает. Кикимора сосредоточилась на себе. Она чувствовала внутри себя приятное тепло, которым делилась с предметом. Вдруг комнату осветила мимолётная яркая вспышка, после которой в руках Шишиморы лежал уже не черенок от метлы, а красивый посох.  

—Держи. — Она передала его Яге.  

Баба повертела в руках вещь туда-сюда. Начало посоха рассекали три переплетённые, словно ветки дерева, палки, внутри которых было удобное углубление для предмета округлой формы. Яга без всяких слов, взяла Яшу и посадила в посох.  

Череп от шока аж челюсть открыл.  

— Я вижу, что у тебя все зубы на месте! Просто тебе будет удобно на такой подставке и мне.  

Череп кивнул.  

— Кумушка! — крикнула Яга.  

И Кикимора поняла все без слов. В тот час в полу появилась аккуратная дырка, в которую Яга и поставила посох.  

Затем положила книжку на резную высокую подставку, так что теперь Яша ее видел.  

— Ты будешь диктовать мне ингредиенты и рецепт. И посвети, а то глаза уже не те!  

Изумруды в глазах Яши стали зелёными фонарями, подсвечивающими стол Яги.  

Работа шла полным ходом. Череп вслух начал читать, Яга что-то резала, мяла. Кикимора бегала то из веранды, то обратно, неся всякие травы для зелья.  

— Листья белены мелко нарезать и добавить в настоянный яд гадюки. — отчеканил Яша.  

— Шишимора!  

— Уже бегу! — Кикимора снова направилась на веранду.  

— Читай дальше, Лысый.  

— Растереть в порошок сухие цветы папоротника.  

Яга взмахом руки притянула глиняный кувшин с ядом и стеклянную банку с сушеными желтыми цветочками. Все это приземлилось на стол. Яга достала несколько цветочков и положила их в керамическую ступку, да начала пестиком растирать их в порошок.  

Кикимора взялась резать белену. Колдуньи то что-то смешивали, то резали, то давили. Комнатка наполнилась разными звуками: размеренный стук лезвия ножа по деревянными доскам, громкий голос черепка, смешки Яги с Кикиморой при рассказе какой-нибудь байки, звон стаканов…  

— Сок дурмана смешать с получившейся ранее смесью. И туда добавить... — Яшка запнулся.  

— Ну! Чего замолчал!? Язык проглотил!? — прикрикнула Яга, — Кумушка, баночка на второй верхней полке, она подписана «Дурман».  

Шишимора кивнула и направилась к шкафу.  

— Лысый!  

— Да разобрать не могу, что ты там написала!  

Яга всунула руки в боки, подошла к книге:  

— Разобрать он не может, ишь! У меня прекрасный почерк! Я ещё и внучку учила писать! — Яга прищурилась. Ее серые глаза пробежалась по строчкам, а затем она выдала, —Что тут не понятного!? Написано: «Нарезать пальцы мертвеца! »  

— Пальцы!?— возмутился Яша.  

— Скажи спасибо, что не печень, ее труднее добыть и, как правило, надо свежую! — прошипела Баба, — Болотная, захвати ещё банку с пальцами! Они где-то там недалеко должны стоять с дурманом!  

— Как? Как ты вообще их добыла!?  

— Как, как, каком кверху! Не задавай вопросов, на которые не хочешь услышать ответа, Яша.  

— Это наше золотое правило! — подмигнула черепу Шишимора и, поставив банки на стол, взяла свой бокал и протянула Яге.  

Яга усмехнулась и чокнулась с Кикиморой. Яша злобно сверкнул своими изумрудами.  

Колдуньи принялись дальше за работу. Яга пыталась порезать тот бедный полуразвалившийся палец, но нож упрямо застревал в кости. Старая ведьма использовала весь свой запас ругательных выражений, пока сражалась с бедным пальцем!  

Кикимора с Яшкой смотрели да посмеивались. Шишимора-то уже давно все сделала, уже и котелок на огонь поставила и туда всё смешала, оставался лишь последний ингредиент — пальцы мертвеца, над которыми корячилась Яга.  

— Ягуся, давай может я? — осторожно поинтересовалась Болотная.  

Но Яга только шикнула на нее и отложила нож, оперлась о стол. Она нахмурились, сверля глазами бедный кусок мертвечины.  

— Все! Надоело. — Яга закрыла глаза, сложив ладони «лодочкой», замахнулась.  

Шишимора вцепилась в плечи ведьмы и с тревогой в голосе, попросила:  

— Яга, может не надо!? Ты помнишь, что было в тот раз!?  

Череп заинтересовано уставился на эту сцену.  

— В тот раз я не рассчитала силу. А теперь, отпусти.  

Шишимора лишь подальше отошла от стола и закрыла глаза ладонью, качая головой.  

Яга выдохнула. Она почувствовала, как лёгкой вибрацией отдавалась собранная энергия в лодочке ладоней. Яга оскалилась, и вытянула эту энергию в невидимый клинок, да ломанула по мертвечине.  

В ту же секунду, пальцы разрезались на ровные части.  

Яга счастливо улыбнулась и оглянулась на подругу:  

— А ты боялась! Я всё рас... — и в этот момент старый дубовый стол с грохотом раскололся на две части, и все предметы, стоящие на нем, с шумом упали.  

Яга недовольно скривилась, предполагая, что сейчас ей скажут.  

Кикимора, подняв брови вверх и скрестив руки на груди, произнесла:  

— Ты хотела сказать, что все рассчитала?  

— Но это не как в тот раз! — Яга важно подняла указательный палец вверх.  

Шишимора лишь закатила глаза.  

А комнатку разразил смех Яши. Яга фыркнула и направилась доставать из-под завалов кусочки пальцев и выжившие ингредиенты.  

— А я тебя предупреждала.  

Кикимора расплылась в своей фирменной гаденькой улыбке. Яга обернулась на нее. Она сверлила недовольным взглядом Кикимору, стоя с бокалом в руке. А та словно не замечала этого, только отпивала напиток, причмокивая при этом.  

Яга закатила глаза.  

— А что прошлый раз было? — поинтересовался Яша.  

Яга указала на Кикимору:  

— Только попробуй ему рассказать! Я тебя со свету сживу!  

Шишимора шуточно подняла руки вверх:  

— Ладно, ладно. Старая, ты только не нервничай, а то в твоём возрасте волноваться-то нельзя.  

Кикимора хитро подмигнула Яше. И в тот же миг в неё полетели обрубки пальца, которые Кикимора молниеносно словила.  

— Ступай, добавь в зелье. — пробурчала Яга, сметая осколки глиняного кувшина.  

Шишимора подошла к камину. На изящных языках пламени расположился закопченный котелок, где мирно бурлила темно-зелёная жижа. Она аккуратно кинула куски бедного мертвеца. Зелье в тот же миг приобрело жёлтый цвет.  

Болотная уже хотела спросить, что дальше делать, но тут, за окном, темноту ночи разрезала яркая молния, а затем последовал гром! Кикимора с Ягой переглянулись и, кивнув друг другу, улыбнулись.  

Двери резко распахнулись и на пороге возникли две девушки. На их опущенных головах покоились растрепанные венки из белых цветочков. С черных длинных волос стекала вода. Белые сорочки, доходившие им до пят, были полностью мокрыми.  

— А вы, русалки, как всегда пунктуальны. — проворчала Яга.  

Девушки одновременно подняли головы. Их неживые глаза вгрызлись в старую ведьму. И, обведя взглядом помещение, они ухмыльнулись:  

— Уже не как в тот раз? — отозвались два нежных голоса русалок.  

Яга цокнула языком и отвернулась.  

Шишимора подбежала и обняла дорогих подруг.  

— Что вы делаете? — отстранившись, пропели девушки.  

Русалки направились к скамье, оставляя мокрые следы от ног.  

Кикимора вновь принялась рассказывать свою историю, по ходу действия присоединилась к разговору и Баба-яга.  

Девушки внимательно слушали, иногда синхронно кивали.  

Когда рассказ закончился, русалки резко встали и сказали хором:  

— Что нам делать?  

Яга довольно хлопнула в ладоши и посмотрела на черепок.  

— Там говорится, что нужна живая ласточка. — сказал Яша.  

— Кикимора, ты по-птичьи умеешь щебетать. Выйди на порог, позови ласточку.  

Кикимора странно посмотрела на Старую, но вышла на улицу.  

Яга же встала перед разрушенным столом. Она осмотрела сделанный ею хаос и, подняв руки, начала что-то шептать. И сломанный стол, и разбитые тарелки с банками- всё собралось в одно целое! Только пролитая жидкость осталось под столом.  

Русалки молча подошли к луже. Девушки взялись за руки и закрыли глаза.  

И в то же мгновение, лужа начала сама течь к русалкам, пока вся не собралась возле них, а затем, окутав их стопы в водовороте, исчезла.  

— Ты завела новых зверушек? — пропели русалки, увидев двух жабок.  

— Скорее это кавалеры Кикиморы.  

— А этот? — мокрые кивнули на Яшу.  

Яга почесала макушку:  

— А этого сплавил мне Аид. Видно, надоел он ему своим вечным бухтеньем.  

— Эй, какая хозяйка, такая и вещь! — вставил свои пять копеек Лысый.  

— Ты назвал себя вещью?  

Яга в притворном удивлении глянула на Яшу.  

— Как там Посейдон? Не вспоминал нас? — спросили мокрые, не замечая начало перепалки Яги и черепа.  

Они устроились на деревянных стульях за столом. И впервые за этот вечер их бледные лица озарила мечтательная улыбка.  

Яга лишь только поджала губы:  

— Прости, но про Вас ничего он не говорил.  

Русалки сразу поникли.  

Яга же, плеснув наливки своим мокрым подругам, призадумалась: а по какой причине, такие красивые близнецы утопились?  

А ведь правда? Почему?  

Яга ясно видела, что при жизни у девушек была фарфоровая кожа, черные, тонкие брови, розовые милые губки. И их целых две! Одинаковых!  

Так кто или что подвигло их на такой отчаянный поступок? Утратить жизнь и былую красоту?  

Получить вместо белой кожи синюшность утопленниц. Вместо былого красного румянца, темные трупные пятна. А вместо ярко синих очей, белые глаза мертвячек.  

Какие же обстоятельства столкнули их на дно озера? Кто сломал две молодые души, ещё такие чистые и нежные, словно первый подснежник после долгой зимы. Вот только для них зима будет продолжаться вечно...  

И Яга понимала, что если за их вековую дружбу русалки ни слова не проронили о себе, то она никогда и не узнает, что с ними приключилось. Но Ведьма догадывалась об одном: утопленницы согласились не только потому, что хотят помочь своей близкой подруге или подтолкнуть справедливость в правильное русло. Нет, здесь было что-то ещё... То, что, наверное, навсегда останется за кадром.  

Русалки же с недоверием принюхивались к жидкости в бокалах, да исподтишка поглядывали на Старую.  

— Да не бойтесь. Они на ягодах, не на мухоморах. Так что такого похмелья, как в прошлой раз, вам не видать! — Яга хитро подмигнула девушкам.  

Но мокрые ещё больше побледнели и отставили бокалы. Так сказать, решили не испытывать судьбу ещё раз.  

Яга на это только посмеялась.  

— Ягуся, я принесла!  

Кикимора потрёпанная, но счастливая вбежала в комнату. В ее зелёных руках трепетала запуганная ласточка. Она жалобно щебетала, моля о помощи.  

Яга кивнула, мол молодец, и забрала бедняжку.  

— Тшш... Не бойся. Мы тебя не обидим, крошка. — Яга погладила шелковые пёрышки пернатой.  

Но не успела птичка расслабиться, как Баба-яга одним движением руки свернула шею ласточки.  

Кикимора подпрыгнула, приложив руки ко рту, и испуганно посмотрела на русалок. Но те даже бровями не повели, словно и ожидали подвоха.  

Чёрное пернатое тельце птички безжизненно свисало в сморщенной ладони ведьмы. В темных глазах ласточки застыл немой вопрос: «За что? »  

— Яга, что ты творишь!? — вскрикнула Шишимора.  

Баба-яга как ни в чём не бывало произнесла:  

— Помогаю тебе.  

С этими словами Яга поднесла другую ладонь к возмущенной Кикиморе, и пока та не успела опомниться, Баба дёрнула за прядь волос болотной.  

Шишимора ойкнула. Но Ягу это не волновало, она сосредоточенно начала привязывать тонкую прядь-ряску к ещё не успевшему остыть тельцу птички.  

— Так что ты делаешь? — спросила Кикимора.  

Но русалки лишь шикнули на нее, приказывая помолчать.  

А Яга начала бубнить сама себе:  

—Оборвалась нить жизни твоя, ласточка. Даруем тогда тебе другую нить, мертвую нить. И восстань ласточка. И запой вновь песню свою, да и ещё ярче запой. И принеси ее любимому на крыльях своих. И тот запоет вместе с тобой...  

Яга, качаясь из стороны в сторону, повторяла эти слова все снова и снова.  

Кикимора и близнецы-русалки, переглянувшись, кивнули друг другу. Они взялись за руки и замкнули круг вокруг Яги.  

Девушки закрыли глаза и в такт начали раскачиваться, как и Яга, и хором повторяли:  

—Оборвалась нить жизни твоя, ласточка. Даруем тогда тебе другую нить, мертвую нить. И восстань ласточка. И запой вновь песню свою, да и ещё ярче запой. И принеси ее любимому на крыльях своих. И тот запоет вместе с тобой...  

Иканье Шишиморы, мелодичные распевы близнецов и бухтенье Старой смешались в один энергетический поток, вызывая мурашки у друзей. Мурашки от их единства, от их совместной магии, от их прошлой, настоящей и будущей дружбы.  

И верная четверка направляла общий энергетический поток на ласточку в руках Яги, формируя вокруг нее светящуюся субстанцию, которая в одно мгновение впиталась.  

И настала тишина. Яга, отдышавшись, открыла глаза. Девушки распустили круг и довольно улыбнулись. Давно они так мощно не колдовали.  

— Получилось? — поинтересовалась Шишимора, поправляя уже полуживой венок на голове.  

— Остался последний штрих. Мы вселили в неё жизнь, теперь её надо запустить, и дать ей задачу.  

Яга проковыляла к кипящему котелку. Жижа бурлила, куски пальца плавали на поверхности.  

— Ну и вонь! — Кикимора, заглянувшая за плечо Яги в котелок, сморщила носик.  

— А я думала тебе не привыкать. А то у тебя в болоте не ромашкой пахнет. — Яга ухмыльнулась.  

Кикимора закатила глаза.  

— Мокрые, мне нужны ваши голоса. А ты, Болотная, плюнь в котел, и скажи: «Что мне оставил, пусть вернется к тебе втройне. Бысть тому! »— Яга задумчиво почесала макушку, — И тогда будет всё.  

Шишимора подошла к котлу. Ее взгляд направился в мутную жидкость. Она вспомнила миловидное лицо обидчика — и ненависть закипела в ней. Кикимора собрала всю обиду и злость и плюнула, проговорив слова, данные Ягой.  

— Молодец. — Яга похлопала по плечу Шишиморы  и повернулась к близняшкам.  

Те заинтересовано смотрели на Ягу, наклонив головы в одну сторону.  

— Вы закрепите заклинание. — Яга взяла книгу и поднесла русалкам, показывая длинным ногтем, где читать.  

— Вам надо это спеть.  

Русалки одновременно ухмыльнулась и кивнули.  

Яга опустила тело ласточки в жижу, держа ее за волос.  

Близнецы уселись подле котла. Они взялись за руки и, выдохнув, начали петь:  

— Лети, ласточка. Лети, птичка певчая, через леса и поля, моря и океаны. Лети к любимому и передай ему песню свою. И запоет он с тобой. Сольются ваши голоса воедино...  

Их голоса слились в единый перезвон колокольчиков, которые звенели, распространяя магию на все живое в округе.  

Жабки, квакнув, заворожено попрыгали в сторону мертвячек. Череп раскачал посох, требуя, чтобы Кикимора его ближе к ним поставила. На что Кикимора, сжав ладонь в кулак, залепила выросшими ветками из посоха рот черепу. ( Ишь тут! Требовать он будет! )  

Даже цветы повернули все свои зелёные листья к певицам. Только Яга и Болотная никак не реагировали на пение.  

Старая ведьма, нахмурив брови, внимательно следила за зельем и крепко держала волос, привязанный к мертвой ласточке.  

И вдруг, зелье стало резко прозрачным, как слеза. А ласточка начала беспомощно барахтаться.  

Близняшки сразу же замолчали, поглядев в сторону подруги. Яга бережно достала уже ожившее тело птички. Ласточка чирикала, встрепенулась и в целом была похожа на обычных ласточек, вот только шея её была повернута не под тем углом.  

Шишимора ошарашено округлила глаза:  

— Ты её и вправду оживила.  

— Все мы. — четко и ясно сказали русалки.  

Яга кивнула. Колдунья с хрустом повернула шею птичке в правильную сторону и довольно улыбнулась.  

Русалки без лишних вопросов открыли окно. Яга подошла к нему и, напоследок прошептав что-то ласточке, выпустила ее на волю.  

— Ну, что? Дело сделано! — Яга радостно хлопнула в ладоши, — Аль кого ещё надо проклясть?  

Колдунья довольно повела бровью.  

Шишимора кинулась обнимать Ягу, заливаясь в благодарностях. На что Старая только ворчала и начинала вырываться, но из цепкой хватки не так просто выбраться, так что Яга всё же сдалась. Мокрые на это только хихикнули и разлили все же себе остатки наливки. А то как же не выпить-то за проклятого смертного?  

***  

Сквозь не густые подлески Лысой горы лениво выкатывалось яркое солнце — красный всадник решил сменить красавицу королеву Луну. Подданные красного всадника, его верные лучи, принялись за обход территории на небе, разгоняя тьму ночную, оставляя сине-фиолетовые разводы...  

Самые ранние пташки встречают новый день веселой песней. Но этим утром к песенкам птичек присоединились радостный хохот и треск поленьев догорающего ночного костра.  

Кикимора, раскрасневшаяся, ещё вытанцовывала немыслимые танцы возле остатков огня. Русалки же устроились под старым дубом, приобняв друг друга. На их мертвенно-бледных щечках чуть-чуть проявился румянец, а вода стекала с них ещё быстрее обычного. Одна близняшка умаялась за ночные посиделки да пляски, и сейчас она мирно дремлет на плече у своей сестры. Другая же русалка тихо хихикает с причудливых движений Кикиморы.  

Только Яги с ними не было.  

Она стояла дальше, у обрыва горы. Солнце, выкатывающееся из-за горизонта, начинало освещать растелившиеся под ним верхушки деревьев его родного Дремучего леса, дома теремов ближайшего царства...  

Яга, стукнув посохом с Яшей, вздохнула чистым, свежим воздухом утра.  

— Что ты прошептала ласточке? — спросил Яша.  

Хитрая усмешка Бабы-яги послужила ответом любопытному черепку.  

— Ладно, оставь при себе свои секретики. Скажи хоть, что с хлопцем Кикиморы произойдет?  

На этот раз усмешка превратилась в довольную улыбку.  

— Ну, пожалуйста!  

— Я его лишила самой дорогой для него вещи.  

Яша уже не стал уточнять какой, решил сам поломать голову. А Яга и не продолжала дальше.  

Так вдвоём они и встречали рассвет нового дня на краю обрыва...  

Или не вдвоем?  

Яга чувствовала, как кто-то сзади положил ей руки на плечи. Но когда она обернулась никого не было, а ощущение как было так и осталось. Нет, ей не было некомфортно, наоборот. Гармония окружала ее. И вместе с тем она и сама чувствовала себя этой гармонией. И что-то новое забурлило в ее жилах. Что-то очень сильное и необъятное охватило изнутри приятным теплом магии. Ей как будто это кто-то передавал через прикосновение.  

— Дух Горы, это Вы? — еле прошептала Яга, чтобы Яша её не услышал.  

В ответ поднялся лишь ветер, играя с волосами Бабы-яги.  

И на лице старой колдуньи отразилась понимающая улыбка.