Предновогоднее

Хочу рассказать вам свою предновогоднюю историю, которая случилась со мной год назад. Она стала для меня инсайтом. Свершила маленькое чудо и своего рода открытие.  

Тридцать первое декабря. Рабочий день. Я бегала целый день по магазинам, решая рабочие моменты, злилась на людей, на очереди, на шум, на босса. Хотелось быстрее домой, ведь там ждали меня брошенные, сваренные овощи, маринованная курица и спрятанные подарки детям. Ничего не было готово. Я была не готова. Все неслось мимо меня в новогодней суете. Люди вокруг предвкушали прекрасное, волшебное. Вот-вот наступит 2020! Такая интересная дата, все нумерологи предсказывали нам невероятные события и мы все в это верили. И, естественно, верили в добро, счастье, волшебство!  

Но в этот день у меня все складывалось не так, как планировалось. Клиенты раздражали, работа не заканчивалась, очереди тоже и хотелось выпить залпом бутылку шампанского и лечь спать.  

Когда я наконец была уже дома и судорожно нарезала приготовленные овощи нам выключили свет. Как на зло свечей в доме не оказалось. Только несколько огрызков с моего именинного торта. Это, конечно, не свечи, а порнография… Но часы показывали почти десять, трёхлетняя дочь испуганно прижималась к ногам, а салаты требовали немедленного приготовления. «Телефон! – метнулась мысль в моей голове. – Сейчас будут мультики, зайка! »- успокаивала я дочь и с тут же с ужасом вспомнила, что он разрядился ещё днём… Муж оторвал от меня дочь и начал ее всячески отвлекать рассказами о принцах и принцессах, дед морозе и подарках, оленях и чудесах. А я судорожно мечтала обо всем этом и прямо сейчас! Особенно волшебство! Как оно мне было необходимо! Через час должны были прийти гости, а у меня ничего не было готово. Потом я, естественно в полуслепом состоянии сильно порезала палец. Странно, что не отрезала его целиком, учитывая свои кулинарные способности. Сама себе наложила семь слоев бинта и, матерясь и проклиная все, пошла искать помощи у соседей. Обнаружилось, что свет пропал не у всех, а как-то особенно выборочно. Видимо тот, кто хорошо себя вел- обошли нашу участь. От того я надумала спуститься к своей любимой тете Соне и попросить ее зарядить мой телефон. Я сложила в пакет апельсины с конфетами и направилась к ней. На пороге меня встретила маленькая, старенькая Соня в аккуратном платьице и чистенькой косынке. Она радостно улыбалась подарку, крутила его в руках и внимательно слушала мои стенания. Я вертела раненым пальцем у ее носа, закатывала глаза, извинялась за беспокойство и объясняла свою тяжёлую участь. Ведь не тут я должна была праздновать новый год! Мы так хотели уехать во Львов всей семьёй, но эти вечные неприятности, обязанности, сложности, одна за другой не пускают меня никуда. Я казалась себе такой несчастной, убитой, подавленной. Я стояла перед маленькой Соней и мне чудилось, что она такая большая-пребольшая и теплая-претёплая. И я могу жаловаться, плакать и топать ногами…  

Потом Соня опустила глаза и, проведя меня в свою небольшую комнату, предложила поставить телефон на зарядку и присесть.  

– Вот говорит видишь какая я была, – вдруг вздыхает она и кивает в сторону висящего на стене портрета. С него на меня смотрела красивая молодая девочка с темными, кудрявыми волосами. Рядом с ней улыбался красивый мужчина в военной форме, – это мой Паша. Знаешь, каждый новый год я вспоминаю как я была маленькая и меня мама наряжала и вплетала банты.  

Потом Соня долго рассказывала как она пережила войну ещё ребенком. Как папу убили почти сразу и ей десятилетней пришлось идти с мамой работать в колхоз на полную ставку иначе б они умерли с голода. Как потом мама нашла нового мужа, пытаясь облегчить себе жизнь и как он не взлюбил ее и брата. С особенным трепетом и любовью она рассказывала как жила с двухлетним братом в сарае, чтоб не гневить отчима, прям среди коров и кур и по вечерам к ним приходил в гости ее будущий муж. Он приносил им еды и они играли до позднего вечера, пока его мама не приходила за ним. Как сильно они тогда сдружились и поддерживали друг друга. Как ещё детьми стали дороги и необходимы друг другу. Со страхом и болью рассказывала как приходили немцы в поисках отчима. Как били и насиловали мать, как вынесли из дома все, что было и как чудом не нашли ее с братом за печкой.  

Потом как любимый делал ей предложение, как она боялась, что он передумает где-то там далеко на службе. Потом как пережили послевоенный голод, перестройку, как родила дочь, потом, наконец сына. Потом как отправила его в армию и взорвался Чернобыль. Как ее красивого, чернявого юного мальчика прислали назад в цинковом гробу… С каждой минутой ее длиной, страшной истории жизни мои проблемы становились все мельче и несущественнее, постыднее. Мне вдруг, стало так противно за себя, так где-то неловко. В одно мгновение я осознала как неблагодарна я к миру и глуха. Как узко и односторонне я вижу и как много, даже безмерно требую. Чего мне не хватает в моей спокойной, тихой гавани? Почему я посмела считать себя обиженной, обделённой, несправедливо наказанной? Неужели я не знаю, что творится в мире вокруг? И какие удивительные судьбы творятся рядом с каждым из нас!  

Я уходила от неё вся в слезах благодарности. Обнимала маленькую и такую большую Соню крепко-крепко, как бы проверяя, что она настоящая, живая, несломленная. Целовала ее мокрые щеки и постоянно поздравляла с новым годом, словно за все года ранее. Мне хотелось скорей домой, скорей обнять моих близких и родных, которые рядом, тут, со мной. Которые здоровые, счастливые, сытые и любящие. Мне хотелось скорей принести им это открывшееся мне знание – мы такие счастливые! Мы такие невероятно счастливые, что других таких просто на свете нет!