S.T.A.L.K.E.R. Первопроходцы.

После последнего «Выброса» старая военная база на Армейских складах стала окончательно пустой.  

Военные не знали, как защититься от аномальной энергии, проникающей всюду, когда для этого приходит время. Им не помогла ни их бронетехника, которая после «Выброса» так же стала негодной, ни их навороченные пси-шлемы, обладателям которых смертельная доза пси-излучения просто поджарила мозги.  

Сейчас эта область нужна была группировке «Свобода» как никогда прежде. В Тёмной Долине нас сильно поджимают, а на «складах» и народ ходит не так охотно, и мутантов поменьше, да и склад у вояк явно богаче нашего.  

Но отправлять всю группу сюда Чехов боится... И не зря. Какой адекватный командир прикажет своим людям большими группами выдвигаться на разведку, когда ты даже карт местных аномалий не знаешь? Разве что тот, который своих людей не ценит. Но таких на постах командиров долго не держат...  

В этом наша задача и состояла. Мне и ещё двум сталкерам нужно было всего лишь разведать военную базу и прилегающие к ней территории. Но в Зоне никогда не бывает «всего лишь» и во всём есть свои нюансы, подвохи и сложности. Здесь нам без них точно не обойтись...  

Бенгал со всей своей внимательностью осмотрел лес правее нас. Затем он застыл и провёл рукой где-то на уровне чуть ниже своих колен, а потом повернулся к нам и сообщил:  

– Эти гады здесь растяжек наставили. Только две сейчас заметил и боюсь представить, сколько их там ещё. Да и мины там точно есть.  

– А вот это уже херово, – прямо таки озвучил мои мысли напарник, сталкер с говорящим прозвищем Хриплый, – Значит, придётся идти до края леса.  

– Ох и пипец там нас ждёт, – чувственно произнёс я, посмотрел на сошки своего РПК, которые я так и не смог снять, что достаточно сильно бесило, и посмотрел по сторонам.  

– А может там никого и нет, – предположил Бенгал и подобрал с земли свою переделанную под снайперскую винтовку LR-300, – Мы же первые там будем. Представь, сколько там артефактов будет...  

– Только представь, сколько там «бенгальских огней», – усмехнулся Хриплый и тихо посмеялся. Я поддержал его шутку и тоже коротко усмехнулся.  

– Да идите вы, – беззлобно послал напарников свободовец, но и сам едва заметно улыбнулся.  

Мы продолжили идти в нужном направлении. Мне, как сталкеру с ручным пулемётом, выпала честь идти во главе нашей группы.  

Насчёт «чести» я сиронизировал. Хоть детектор на моём поясе и работал нормально, а сам я уже научился определять аномалии визуально, мутанты кинутся на меня в первую очередь, или же пристрелят первым.  

Идти по этому лесу – то ещё удовольствие. Лично мне было неудобно орудовать своим РПК, ствол которого был очень уж длинным для работы в относительной тесноте. Слышал, что где-то можно раздобыть «ручник» Дегтярёва с укороченным стволом, который использовали американцы во Вьетнаме. Вот это для меня – самое то! Только бы найти человека с таким пулемётом, а уж дальше я на всё готов, чтобы это оружие оказалось у меня.  

Приблизительно через полчаса до моих ушей донёсся рык... Словно рычал одичавший буйный психически больной человек. Такой никто, из известных мне монстров, не издавал... Я прислушался, но шаги не давали мне сконцентрироваться. Я жестом остановил отряд и вслушался.  

– Что такое? – немного испуганно спросил Хриплый.  

Его я мысленно послал нахрен и продолжил слушать. Через пару секунд и два моих напарника услышали тот же самый человеческий рык. Ещё полминуты мы дружно пытались определить источник этого звука. Казалось, на прикладе и цевье моего РПК уже вмятины от пальцев остались: настолько я нервничал.  

Первым какие-то действия предпринял Бенгал. Пригнувшийся боец «Свободы» отпустил рукоять автомата и жестом приказал мне идти за ним, а после пошёл куда-то левее нашего основного маршрута. Я же послушно, в той же позе, пошёл за ним, а уже за спиной я слышал тихие шаги.  

Ещё пара минут и вот мы стоим у совсем небольшой круглой поляны диаметром около четырёх метров. Ближе к противоположному от нас краю поляны находился небольшой холмик, у основания которого в землю уходила крупная нора. Размером она была намного больше норы того же лиса или какого-то лесного небольшого зверька. В эту же смог бы пролезть даже я, причём с моим пулемётом за спиной.  

Совсем скоро мои нервы стали натянутой струной: к этой норе тянулся кровавый след, а ближе к центру поляны лежала маленькая горка костей, рядом с которой лежали два автомата, похожих на «калаши» и два тощих рюкзака. Солнце хоть и светило сквозь тучи, это место освещалось нормально.  

– Нора, – констатировал я и направил ствол калибра 7, 62 мм на дыру в земле.  

– Я вижу, что не горная пещера, – негромко сказал Бенгал и посмотрел на мой ручной пулемёт, готовый к стрельбе по этому спуску под землю, – Увидишь кого-то в норе – стреляй. Лучше на сошки поставь.  

Это я и сделал. Пришлось опуститься в лежачее положение, но мне это никак не мешало. Через несколько мгновений Бенгал так же направил ствол своего снайперского автомата в ту же сторону, а Хриплый медленно вышел на поляну и пошёл по направлению к куче костей. Мне сразу стало всё понятно и я просто смотрел через прицельные приспособления на нору, из которой я так и ждал кого-то.  

Через минуту Хриплый был уже у той самой костяной горки. К этому моменту я был готов целиться в него, чтобы этот хриплый чёрт быстрее заканчивал своё мародёрство и возвращался к нам. Вот он подбирает первый автомат, затем второй, убирает их за спину, тянется к рюкзаку и здесь я увидел...  

Из норы на меня смотрела человеческая голова со старым противогазом на ней. Противогаз этот будто сросся со спёкшейся кожей на лице, обнажая пасть, похожую на человеческий рот, но с содранными губами. Правая линза на противогазе была разбита, что так же красоты мутанту не добавляло.  

Почему-то сейчас моё тело отказывалось меня слушаться, хотя я не так уж и боялся этой картины. Мог я управлять только указательным пальцем правой руки, что означало только одно — я сейчас могу только стрелять. Но это я делать не хотел, потому что патроны для РПК довольно-таки дорогие, а мой боезапас составлял всего три магазина на 45 патронов и один барабан на 75. Если учесть, что я не знаю, что ждёт меня там, на армейской базе, это даже мало.  

– Бенгал, – выдавил из себя я.  

– Что? – спросил он и бросил взгляд сначала на меня, а затем на нору.  

Он – один из тех сталкеров, которым в Зоне жить не сложно. Свободовец сразу понял, что там такое, прицелился, ещё несколько секунд наводился на мишень точнее и... Над моим ухом раздался довольно громкий хлопок. Я тут же увидел, что он попал, так как сначала голова откинулась назад, а потом и вовсе пропала в норе. Страх отпустил и я вернул контроль над своим телом. От страха не осталось ни следа, а в голове сейчас хозяйничала радостная мысль, что всё обошлось. Ох, как же я ошибся...  

Когда Хриплый вернулся к нам с добычей, я уже обрадовался и готовился прекращать своё наблюдение, как из той же норы послышался тот же человеческий рык, который привёл нас сюда. Я снова прижал приклад РПК к плечу, Хриплый смотрел в противоположную поляне сторону со своим АКС-74 в чёрной фурнитуре, а Бенгал смотрел туда же, куда смотрел я.  

И вот из ямы показались несколько скрюченных человеческих тел. Изувеченные человеческие тела в старых военных костюмах на четвереньках выползали из норы толпой из пяти мутантов. Тут уже я первый перестал думать о цене боеприпасов. Палец зажал спусковой крючок, в плечо ударила довольно мощная отдача. В появившихся уродов полетели свинцовые пули калибра 7, 62 мм, превратившие всех выбегающих в безжизненные груды мяса с костями.  

Ещё около минуты после их смерти я стрелял по трупам, пока меня не остановил мой РПК с опустошённым магазином. Только когда стрелять было нечем, я отпустил спусковой крючок и тут же потянулся за новым.  

– Это все? – спросил Бенгал и закрутил головой по сторонам.  

Когда раздался щелчок затвора, я тоже начал смотреть по сторонам в поиске новых сюрпризов. Я его получил.  

Справа на меня накинулся ещё один такой же монстр. Бенгал от испуга отпрыгнул в сторону, а Хриплый просто не успел среагировать. Мой мозг здесь немного затупил и я лишь выставил свои руки перед собой. Когти монстра вонзились в мои предплечья... Руки пронзила сильная боль, будто в них вонзили несколько армейских штыков. Не знаю как, но я смог перетерпеть и не согнуть руки под давлением мутанта, пасть которого щёлкнула совсем рядом с моим лицом. Ещё несколько секунд я держал над собой эту сволочь, пока не очнулся Хриплый. Сталкер достаточно быстро сообразил, что нужно делать. По ушам ударил грохот автоматной очереди, а затем мутант перестал пытаться меня загрызть и теперь его труп просто лежал на мне. Я скинул его с себя, немного сильнее разодрав предплечья и положил их на свою грудь. Пока я держал эту тварь, кислорода в моих лёгких почти не осталось и лёгкие требовали их наполнить. Руки упали на тело и я уже не обращал внимание ни на боль, ни на кровь, текущую из ран на мой камуфляж, который я совсем недавно зашивал...  

– Твою мать, Келп! – вскрикнул Бенгал и навис над мной.  

Хриплый подбежал ко мне уже с открытым рюкзаком, а в его руке я уже видел новый бинт и перекись водорода. Я уже ощущал, как эта самая перекись будет покалывать мою рану. Будет неприятно, но мне нужно будет потерпеть, что бы эта человекоподобная мудила не занесла в раны какую-то заразу, которой сама могла болеть.  

Вскоре мне уже оказывали первую помощь при моём ранении, а сам я просто ждал. Дыхание у меня стало нормальным и я прекрасно понимал, что сейчас являюсь довольно большой проблемой для товарищей. Но им на это было будто всё равно. Хриплый латал мои руки, приговаривая что-то вроде «Сейчас мы тебя подлатаем, дружище», а Бенгал сторожил нас с добытым только что АКМ.  

Очень быстро мои руки уже были перевязаны плотной белоснежной повязкой, а боль я почти перестал ощущать. Я посмотрел на свои руки. Лично меня эти повязки не заставляли груснеть и волновать за своё здоровье, а казались даже крутыми.  

– Ну вот и всё, – Хриплый постучал меня по плечу и закинул за спину закрытый рюкзак, – Теперь тебе зараза не угрожает.  

– Спасибо, – отблагодарил его я и поднялся в сидячее положение, – Что бы я без тебя делал...  

– Да ладно, – отмахнулся тот, – Ты бы поступил так же на моём месте.  

Я взял в руки свой ручной пулемёт, убрал в отдельный карман разгрузочного жилета пустой магазин, размером чуть больше магазина от автомата, который сейчас держал Бенгал, и поднялся в сидячее на колене положение. Мои напарники поняли, что я сейчас хотел, поэтому очень скоро мы сидели у принесённых Хриплым рюкзаков.  

Первый открыл я. Затем запустил перевязанную пятерню в рюкзак и извлёк первое, что попалось в неё. Вынул руку с предметом и... Это оказался пистолет ПБ с накрученным глушителем. Его я показал обоим и спросил:  

– Кому нужен?  

Оба отрицательно покачали головами, поэтому пистолет решил взять себе я. Затем из рюкзака я вынул КПК, который тут же отложил в сторону. Затем Хриплому, как компенсация, достались два новых бинта, а Бенгал взял себе один СИМК с чем-то небольшим внутри. Из второго рюкзака я взял себе только пачку патронов для ПБ с пулями повышенной пробивной способности и один шприц противорадиационной инъекции, Хромой забрал себе полупустую бутылку «Геркулеса», а Бенгалу досталось универсальное зарядное устройство.  

Автоматами оказались хорошо нам известные модели АКМ и АК-74. Автомат сорок седьмого года прихватил наш хрипящий товарищ, а патроны от модернизированного «калаша» отдали мне. Когда уже мы собиралось уходить и оставили автомат, с которым меня сторожил Бенгал, у дерева, я резко остановился. Что-то словно дернуло за душу. Стой, мол, что-ты сделал не так. И тут я вспомнил про КПК.  

Когда мои глаза опустились на то место, где из моих рук пропал ПДА, и я увидел тот же предмет, на который никто из нас чудом не наступил. Мы ведь даже не посмотрели, у кого позаимствовали весь этот хабар.  

Бенгал несильно толкнул меня в плечо прикладом моего РПК, который свободовец протягивал мне. Сошку моего «ручника» он не сложил, что меня не очень сильно обрадовало.  

– Идём, – сказал он и отдал мне моё оружие.  

– Погоди.  

Я поднялся, опираясь на свой верный «ручник» конструкции Калашникова, подобрал с земли аппарат, который выложил из первого рюкзака. Во втором его не было, поэтому о втором я даже не думал.  

– Давайте хоть могилу человеку сделаем, – предложил я, затем посмотрел на каждого из напарников по очереди, – Хотя бы крест поставить попытаемся.  

Оба напарника молча переглянулись, после чего Хриплый потянулся за рюкзаком, в котором у него лежал небольшой моток верёвки, второй свободовец нашего отряда достал свой крепкий охотничий нож с длинным лезвием и подошёл к одному из молодых деревьев, которое уже готовился пустить на материалы для импровизированного креста. Мне не хотелось лишний раз лес портить, поэтому я осмотрел землю вокруг в поисках уже отломанных веток. Таковых, к сожалению, не оказалось.  

Очень скоро я слышал удары холодного металлического лезвия о молодое деревце, параллельно изучая данные из найденного «наладонника». Как только я прочёл имя, моя голова сразу же начала прогонять воспоминания. Где же я слышал прозвище «Хлор»? Хоть убей, не припомню такого... Но знакомое ведь погоняло!  

– Кому не повезло хоть? – спросил у меня хрипящий сталкер, в руке которого уже был моток верёвки, на которую многие, из кого я знал, свои крестики вешали.  

– Как обычно – сталкер, – отозвался я и посмотрел на Бенгала, так как стуки по дереву прекратились.  

Мой соратник уже стоял с двумя не особо толстыми ветками, которые оказались перерубленными частями ствола того деревца, одна из которых была подлиннее другой. Теперь на месте будущего величавого дерева был немного заострённый обрубок, будто воткнутый в землю. Рядом с ним лежали несколько отрубленных веток и ещё какая-то часть с верхушкой ствола.  

Бенгал протягивал мне те две ветки, а Хриплый – моток верёвки. Я уже понял, чего они от меня хотят, поэтому отдал ПДА Бенгалу и взял у напарников материалы для креста и отошёл к месту, где, как мне казалось, было самое хорошее место для импровизированной могилы. Через несколько минут я уже завязывал узел, скрепляющий две палки, из которых и стоял этот «памятник».  

Внезапно то «что-то», что тогда дёрнуло меня за душу, отпустило меня и я почувствовал облегчение, как будто раскаялся в убийстве на Большой земле. Это здесь убивать приходится, чтобы выжить. У Бенгала я взял устройство и облокотил его на основание креста, а протянутый им же АКМ с пустым магазином я осторожно повесил на крест. Автомат не упал, но под весом своего деревянного приклада он достаточно сильно покосился и теперь его ствол смотрел вверх.  

Ещё с минуту мы смотрели на результат нашей работы. Всё это время мы молчали, просто глядя на место, где навсегда остался невезучий сталкер. Сейчас мне было очень обидно, что под этим крестом нет даже одной косточки человека, чьё лицо смотрит на нас с яркого экрана карманного персонального компьютера, но как мы поймём, что мы положили туда именно его кости. Ещё новичком я услышал поверие, что если в могилу положить не того человека, то удача тебе точно светить не будет. Очень похоже на байки вроде Чёрного сталкера или Юрия Семецкого, но многие в это верят. И я тоже... Просто на всякий случай. Любое поверие на чём-то да основано, а рисковать своей удачей – дело опасное.  

От моего визуального контакта с фотографией почившего Хлора меня выдернула самокрутка, которую мне протягивал Бенгал. Я взял самодельную сигарету, запалил её дальний конец и затянулся. Идти мы не прекращали вот уже последние часа два, поэтому перекур нам сейчас был очень кстати.  

– Когда пойдём? – спросил Хриплый, так же дымящий уже нормальным «лаки страйком».  

– Минут через пять, – отозвался я, – Пока не пришли другие претенденты на базу.  

Через эти самые пять минут мы закончили наш перекур и направились в нужном направлении. Сейчас нам нужно было поспешить, так как претенденты на базу, или хотя бы на хабар с неё, точно объявится. Второй день только в Зоне знают, что к военной базе можно подойти, и туда уж точно кто-то должен был отправиться.  

Проходит меньше часа, как мы уже стоим на краю леса, близ нужной нам армейской базы. Лежим в траве, словно ящерицы, и ждём Бенгала, который в прицел своего модифицированного автомата рассматривал поляну с крутым холмом впереди.  

Смутил его ржавый сломанный грузовик, который стоял почти на самом верху холма. Он раз пять сказал, что «не может он там стоять». Мне тоже так кажется, но бинокля или даже оптики у меня нет, поэтому мы с Хриплым просто ждём, пока что-то увидит наш снайпер. В один момент он опускает ствол американской штормовки и говорит:  

– У холма слишком много признаком аномалий, гравитационные все. В грузовике, в кузове, лежит рюкзак и ствол ещё рядом с ними я видел. Именно ствол, чего именно – не понял. Дальше пройти можно, но там хутор брошенный. Кто-то там может засесть.  

– Можем разделиться, – предложил Хриплый, – Я и Келпи сгоняем до забора, пробраться попытаемся на базу, а ты глянешь, что там на хуторе.  

– В принципе, можно... – задумчиво согласился Бенгал, – Но если там кто-то будет? В Зоне людей в камуфляже не жалуют.  

– У тебя камуфляж натовский, – сообщил я, – Военные такие не носят, только мы, да и то, не всегда. Вояк в такой форме я не видел, так что можешь не бояться за сохранность своей пятой точки. Если там, конечно, не бандиты, "должники", или разведка армейская. Тогда тебе есть повод бояться.  

– Ладно, – согласился свободовец, – Идите. Встречаемся у стены, если это возможно. Если нет – у хутора.  

Мы молча разделились и направились по запланированным маршрутам.  

Шли мы в полный рост быстрым шагом, иногда переключаясь на медленный бег. Хриплый шёл впереди, так что я мог надеяться на него и позволял себе посматривать на Бенгала, идущего почти параллельно нам.  

В отличие от нас, он шёл чуть пригнувшись, с готовым к бою LR-300 с глушителем и оптикой. Правильно туда он пошёл. Если кто-то один будет, то даже при случайном выстреле он лишнего внимания не привлечёт.  

Вскоре он скрылся за холмом, а мы с Хриплым шли рядом с пятиметровой железобетонной стеной той самой базы, которую нам и нужно было разведать. Теперь мы начали осторожничать: старались идти осторожнее, тише, немного пригнулись. Может, Хриплому это и было удобно делать, а мне с моим оружием – не очень.  

Через пару метров нашей прогулки мы обошли аномальный холм и могли видеть тот самый хутор, который ушёл проверять наш снайпер. Тут же я заметил, что сама база находилась на небольшой возвышенности, поскольку до заброшенных домов было метров семьдесят и была она ниже нас метров на пять.  

Мы со сталкером остановились, опустились на колено, Хриплый уставился на брошенный давным-давно бревенчатый дом. Я так же повернул голову туда, уже готовый направить туда же ствол РПК. Картина получается хмурой: брошенный дом, серое небо, затянутое облаками, пожухлая трава, пустой сарай со сломанной крышей перед домом... Если бы я был художником и захотел написать картину, от которой веет грустью, то выбрал бы именно это место.  

– Бенгала не видно, – сообщил напарник.  

– Может, дом проверяет, – предположил я.  

– Не видно его там.  

– Ну и что, что не видно? – немного возмутился я, – Он – человек наш. Чего боишься? Себе что заграбастает – так тебе что обещали за дело? Я уверен, что немало. Да и сами мы тоже найти что-то успеем.  

– А вдруг он – долговский шпион? – в очередной раз предположил Хриплый.  

– Ещё одно твоё предположение, – я злобно посмотрел на него, – Пристрелю лично. Он у нас в «Свободе» уже месяц и себя сволочью ещё не показал. Думай лучше, как на базу пробраться.  

Хриплый поднял глаза вверх, кивнул самому себе, затем достал из рюкзака карту окрестностей базы. Я так же уставился в рисунок на листе бумаги. Судя по нему, за стеной находилась вышка, где мог расположиться снайпер. С этой вышки даже базу было видно отлично. Бенгалу бы винтовку хорошую с прицелом, да сюда посадить – прикрывал бы.  

– Значит, через стену от нас – вышка, с которой должно быть видно всю территорию лагеря, – негромко проговорил хрипящий голос напарника, – Нужно попробовать перебраться за стену.  

– Мы можем и перелезть, но где главный вход? – спросил я, которого очень уж не радовала перспектива лезть через этот забор.  

– До главного входа идти далеко, – констатировал сталкер, – К тому же, у главного входа нас вероятнее всего ждать будут.  

– Хорошо, – я скинул с плеч рюкзак и поставил рядом с ним у стены своё оружие, – Подсади.  

Хриплый понял мою идею, поэтому без лишних вопросов скинул рюкзак со своей спины и подставил её под мою ногу. Стояли мы рядом со стеной поэтому я мог опираться на стену для большей устойчивости. Я встал обеими ногами на спину напарника, опираясь на заграждение, и поднял глаза на верхушку забора. Теперь она казался намного ближе. Руками я взялся за верхний край заграждения, на которое у военных колючей проволоки не нашлось, немного подпрыгнул и подтянулся на руках. Когда руки выпрямились, мой торс полностью показался над забором.  

База оказалась больше, чем мне показалось при взгляде на карту. Вышка тоже была совсем рядом, что не могло не радовать. У них здесь была даже своя небольшая железнодорожная станция, рельсы которой уходили в заваленный тоннель.  

Эту картину я наблюдал ещё минуты две, пока не разглядел обитателей базы. Когда я увидел группу людей в камуфляже, первой моей мыслью было «Я попал... », а когда эти придурки открыли по мне огонь от бедра и в области пояса на силуэтах стали мелькать яркие вспышки выстрелов, я успокоился. Все пули ложились куда-то вниз, так что они не попали бы в меня с такой дистанции при всём желании.  

Под аккомпанемент их косых выстрелов я так же успел заметить, что военные додумались обустроить свой цирк с железными конями в низине, если сравнивать с основанием стены. Вернее, устроили они себе базу не полностью в низине. Частично она была на уровне стен, но одно здание было ниже, как их импровизированный вокзал.  

В тот момент, когда из ближайшего ко мне одноэтажного барака показались ещё трое инвалидов в камуфляже, руки перестали меня держать, да и ранения начали отдаваться болью. Я спрыгнул вниз, чуть не отбив себе ступни, сел рядом со стеной и расслабил руки, раны на которых стали нещадно болеть.  

– Что там? – с интересном спросил Хриплый и тут же наклонился ко мне.  

– Весь контингент базы резко отупел, походу, – немного улыбнувшись, ответил я.  

– В каком смысле?  

– Меня четверо заметили, – начал рассказывать я, – Подумал уже, что всё, капец, а как стрелять начали, так я сразу успокоился. Стреляли эти дебилы от бедра так, что пули ложились куда-то вниз. Когда вышли ещё кадры из дома ближе ко мне, у меня руки больше терпеть не могли и я спрыгнул.  

– У главного входа кто-то был?  

– Никого не видел.  

Хриплый задал мне ещё несколько вопросов, на которые я отвечал преимущественно словами «Да» и «Нет», как будто в каком-то тесте. Даже учёбу в институте вспомнил, пока этот хрипящий голос слушал. Когда у сталкера кончились вопросы, он посмотрел куда-то в сторону хутора, достал КПК и принялся что-то печатать. Я же в этот момент просто сидел и ждал, пока боль уйдёт окончательно. Очень скоро КПК Хриплого выключился, а сам он сел рядом со мной и уже потянулся к своей фляге, как я повернул голову в сторону, с которой пришли мы. Вдоль стены, точь-в-точь так же, как и мы несколькими минутами ранее, бежали две псевдособаки. Бежали не очень быстро, а заметил я их на расстоянии метров двадцати от нас.  

Расстояние дало мне время среагировать, поэтому я быстро развернулся, схватил «ручник» и развернулся уже в сидячем положении, уперев одно колено в землю. Теперь мутанты были ближе и бежали прямо на нас. Хриплый оказался быстрее, так как раньше моих выстрелов, уши немного оглушили несколько коротких очередей левее меня. Результатом стало падение одной туши мутанта на землю с несколькими лишними дырами в шкуре. Быстро прицеливаюсь, секунду наблюдаю фигуру мутировавшей собаки, нажимаю на спуск... Громкая очередь разносится по округе, следом за ней грохочет ещё одна такая же. Теперь и второй зверь валяется на траве, истекая тёмной, отравленной радиацией, кровью.  

– Где этого гада бенгальского носит, – напряжённо проговорил Хриплый, затем замолчал.  

Затем молчание и шелест травы. Я подумал, что он решил встать, но через пару секунд... хрип. Поворачиваюсь к нему и охреневаю: мой напарник лежал рядом с забором так, что макушка его головы была у основания заграждения, глаза остекленели, автомат в его обмякших руках просто лежал, а в шею ему впилась непонятная тварь. Монстр, впившийся в шею моего приятеля, был похож на человека лишь телосложением. Его коричневатая кожа на спине имела шерсть, похожую на медвежью, а на руках у него красовались несколько когтей, заменивших ему ногти.  

От страха тело перестало слушаться и застыло. Теперь я не мог даже нажать на спуск и просто несколько секунд смотрел на мутанта. Тело всё так же находилось в оцепенении, когда тварь всё же заметила меня и медленно, словно пытаясь меня напугать ещё сильнее, отпустила шею Хриплого и подняла свою морду на меня. Я в очередной раз чуть не обделался: от рта у этого существа остался только верхний ряд зубов, больше похожих на клыки, а нижняя челюсть превратилась в щупальца, измазанные в крови. Тварь приготовилась к прыжку на меня, а когда тело начало отрываться от земли, адреналин вернул мне способность владеть своим телом.  

Увидев, что мутант почти долетел до меня, я сразу же перекатился вперёд. Мутант перелетел меня и врезался когтями в землю позади того места, где пару секунд назад стоял я. Сразу же после переката поднимаюсь во весь рост, разворачиваюсь и даю короткую очередь по мутанту, но пули пролетают в считанных сантиметрах от туши монстра. В ответ на мою стрельбу урод резко развернулся, параллельно с этим делая размашистый удар по воздуху и уходя в сторону. Руки попытались сопроводить эту сволочь, но все пули ложились в землю за ней.  

Мутант пошёл на сближение со мной. Здесь я не стал тратить драгоценные патроны и вспомнил про деревянный приклад. Монстр занёс правую лапу для удара, что сделал очень зря, так как в рукопашном бою мне равные редко находились. Выставив правую ногу вперёд, я вдарил мутанту прикладом в область солнечного сплетения и подал тело вместе с прикладом к туше соперника. Дыхание у него ожидаемо сбилось и он сгорбился, накрыв своим телом меня. На это я и рассчитывал. Сильным ударом бока приклада вверх я вернул своему телу вертикальное положение и наградил мутанта переломанным носом и сильной болью в верхней челюсти. Монстр взвыл от боли, отошёл от меня на два шага назад и схватился за верхнюю челюсть и нос своими лапами. Последним моим действием стало наведение на тело ствол ручного пулемёта и нажатие на спусковой крючок.  

Последние семь патронов моего магазина полетели в грудь мутанта с уже ставшим привычным грохотом, а затем РПК отозвался глухим, будто уставшим щелчком. Пули калибра 7, 62 мм повалили моего побитого оппонента, который навсегда отправился в другой мир.  

Я, довольный своей победой над неведомой тварюгой, подошёл к лежащему телу и ещё раз, с хорошего размаха, треснул мутанту краем приклада в область виска. Возможно, я перестарался, из за чего кость черепа треснула и дерево увязло в серо-красной полужидкой массе. Пришлось заставить заставил себя осознать, что этой массой были мозги убитого урода. От этого факта к горлу подкатил ком отвращения. Приклад спешно покинул пробитую черепную коробку и немного покатался по траве, очищаясь от внутренностей твари.  

После чистки приклада ноги будто сами подвели меня к трупу Хриплого, который сильно побледнел, в сравнении с тем, на которого я вставал около пятнадцати минут назад. Казалось, что из него через рану вылили почти всю его кровь, как из пробитой тканевой фляги. В глаза бросилась потемневшая влажная земля рядом с шеей тела, а чуть ниже собралась приличная лужа чего-то тёмного, полужидкого. Позади себя я услышал быстрые шаги, а затем рядом со мной появился часто и тяжело дышащий Бенгал. Он с широко раскрытыми глазами от удивления быстро повернул голову сначала на меня, потом на труп, а затем и повернулся на тварь с пробитым черепом.  

– Келпи, – позвал меня напарник, – Вас нельзя оставить ни на секунду... Это ты его так?  

– Ты должен был видеть, – монотонным голосом сказал я.  

– Я видел, что вы двух собак пристрелили. На вторую очередь я подумал, что следующие выстрелы вы тоже по собакам делали. Только осмотр закончил, как вижу тебя тут.  

– Ты знаешь, что за тварь его убила? – спросил я и перевёл глаза на него.  

Тут Бенгал схватил меня за плечи и с сильным удивлением пополам с какой-то сильной радостью проговорил:  

– На вас напал кровосос.  

От этого факта мои глаза округлились и я вспоминал те рассказы моих соратников и сталкеров, которые ходят на нашу базу, про то, что встреча с кровососом всегда кончалась печально, а если подпустить их вплотную, то ждёт только смерть. И сейчас я, сталкер из группировки «Свобода», который в Зоне всего два месяца, и в котором ветераны «не видели потенциала», в рукопашном бою одолел монстра, который одним взмахом своей лапы мог меня пополам порвать.  

– Ты как его завалил? – выдернул меня из шока голос Бенгала.  

– Да я не знаю... – начал я говорить отрывисто, – Удар прикладом в живот... Потом по носу... Потом этот мудак хватается за нос... Потом я его пристрелил... Череп – от злости трупу проломил... Перестарался.  

От моих слов напарник явно сильно удивился. Он сначала недоверчиво посмотрел на меня, затем на грязный приклад, измазанный чем-то тёмным, потом на труп мутанта-кровососа. Все факты были на лицо, поэтому он мне поверил и похлопал по плечу, а затем сказал:  

– Расскажу – никто не поверит. Но тут все видно. Да и запах от твоего приклада – вещь не из приятных.  

– Жаль, что Хриплый до конца дела не дожил, – разочарованно сказал я.  

– Н-да-а-а-а-а, – сочувственно протянул Бенгал, – Ну, лопату у него одолжим, похороны устроим. Напарник, как-никак.  

– Тогда не будем тянуть.  

Я немного порылся в его рюкзаке, всё же вынул оттуда армейскую сапёрную лопатку и приготовился рыть яму в паре метров от стены. Мысленно я уже понимал, что ждёт меня только сильное утомление и боль в итак покрытых ранами руках. Но что делать... напарник ведь, а оставить тело просто так мне совесть не позволит.  

– Может нам его ближе к хутору похоронить? – предложил свободовец.  

– Нельзя, – ответил я, скидывая рюкзак, – Если там сталкеры будут останавливаться, то им явно не понравится такое соседство. А от такого, уж поверь, сон лучше не идёт.  

Остриё лопаты вонзается в землю, затем в сторону летит кучка земли с травой, потом это повторяется снова. Старался я выбрасывать землю в одну кучу, но с каждым броском почва почему-то летела то левее, то правее. Это немного раздражало. Бенгал удалился к заброшенному дому, который оказался частью хутора, чтобы позаимствовать там доски для креста. Это всяко лучше, чем делать то же самое из палок.  

Проходит полчаса и я, с больными руками, уставший, будто всё это время тягал в шахте вагонетки с углём, в промокшем камуфляже и футболке под ней, сажусь на краю ямы глубиной чуть ниже моего колена и стёр пот со лба. Где-то внутри я немного побаивался, что холод заставит моё тело подхватить какую-нибудь болячку, которые в Зоне весьма проблематично лечить. Да, у нас есть врач в группировке, который может и рану подлечить, и пневмонию диагностировать. Жаль, что только диагностировать... Да, какую-нибудь простуду он мне подлечит, но если будет серьёзнее?  

Какое-то время я просто сидел с РПК рядом, чтобы никакой неожиданный сюрприз мне половину головы не отгрыз. Усталость с мышц стала медленно спадать, а на пот я почти не обращал внимание. Меня сейчас волновало только то, что у меня остался всего один магазин на РПК... Барабан я решительно берёг для чего-то серьёзного. Судя по всему, это «серьёзное» произойдёт очень скоро.  

С чего я взял? Да потому что на базе сейчас с военными что-то не то. Сейчас их даже мы в два ствола можем всю базу перестрелять, так как былых навыков у них точно не осталось. Но нас они могут задавить огневой мощью, так как их много, а нас — только двое. Сейчас я отчётливо понимал, что мы можем получить ещё один приказ – уничтожить весь контингент армейской базы. Только я не уверен, что получится выполнить его...  

Взгляд зацепился за Бенгала, выходящего из дома с двумя тонкими, но широкими досками в одной руке, и со старым молотком и ещё чем-то в другой руке. Тот факт, что к его приходу тело уже должно лежать в яме, меня не обрадовал. Нехотя я поднялся и поволок обескровленный труп к вырытой минутой ранее яме. Вскоре тело лежало в яме, а мои руки были заняты той же лопаткой. Они уже машинально вонзили металл в почву, насыпанную рядом, и бросили довольно большой её кусок на живот трупа. Затем второй, третий, четвёртый... Никогда бы не подумал, что своими руками буду вот так засыпать чьё-то тело.  

К приходу снайпера тело я почти засыпал, а усталость вновь вернулась к моим рукам. Но вот только меня ни капли не радовало то, что вернулась ещё и боль в ранах. Мысленно я уже раз сто проклял того снорка, который напрыгнул на меня в этом столько же раз проклятом лесу. Бенгал быстро соорудил крест и своим ножом нанёс на горизонтальную доску запись «Хриплый», затем приготовился писать что-то ниже, но остановился и ещё минуту молчал, а затем что-то сказал мне, но из за свиста ветра в ушах и увлечённости моей работой я его не услышал. Лопатка тут же вонзилась в землю рядом с могилой, а сам я повернулся к напарнику.  

– Чего говоришь? –протараторил я.  

– Лет Хриплому сколько? – чётко спросил он, выделяя интонацией некоторые буквы.  

– Сейчас гляну.  

Ноги подвели меня к рюкзаку Хриплого, а руки довольно быстро нашли в нём совсем уж маленький КПК, который в народе называли «карманник». Быстрый осмотрел раздела «Личная информация» выявил, что погиб наш сталкер-невезунчик на двадцать девятом году жизни. Об этом я быстро сообщил напарнику, а затем подошёл к могиле и снова схватился за деревянный черенок. Пришлось немного подождать, пока снайпер закончит наносить на крест необходимые надписи, а когда тот поднёс крест с вырезанными надписями на горизонтальной доске, я сделал для креста неглубокую ямку, в которую вертикальная доска быстро погрузилась и засыпалась свежей землёй.  

Очень скоро рядом с крестом возвышалась продолговатая невысокая горка свежей земли. Рядом с крестом лёг старый рюкзак погибшего владельца, а сверху на рюкзак опёрся АКС-74 поздних выпусков, в чёрной пластмассовой фурнитуре, верой и правдой служивший своему хозяину... Возможно, если бы монстр не мог становиться невидимым, то автомат спас бы своего владельца... Жаль, что только «бы»... КПК я убрал обратно в рюкзак и на два шага отошёл от могилы... Руки машинально взяли с земли РПК и направили ствол вверх, но рука Бенгала вовремя опустил его вниз. Боеприпасы итак почти кончились, а привлекать внимание такой же твари, как убийцу Хриплого, нам очень сильно не хотелось. Ещё с минуту мы молчали, глядя на могилу нашего недавнего напарника. По прошествии минуты Бенгал спросил:  

– У тебя водка есть?  

– Была, кажется, – неопределённо ответил я и повернулся к хутору, – Идём. На хуторе пока переконтуемся.  

Ему эта идея понравилась, так как шёл он к посеревшим от старости деревянным домам быстрее меня. В какой-то момент мне даже пришлось перейти на медленный бег, дабы не отстать.  

На хуторе для временного отдыха больше всего подходило дальнее здание, похожее на сарай. Может, оно раньше им и было. В него я вошёл спокойно, с опущенным стволом ручного пулемёта, который держать вообще не хотелось. Мои догадки подтвердились и это строение оказалось старым сараем с дырявой, в некоторых местах, крышей. На это недвусмысленно намекали полки в дальнем углу и большой деревянный ящик рядом с одной полкой. Полки были через чур большие, походившие на койки в какой-нибудь казарме. В ящике вовсе можно было нагрузить гранатомётов и заметно это не было бы.  

– Я думаю, – немного напугал меня голос вошедшего как-то неожиданно Бенгала, – Здесь будет вполне себе хорошее место для костра.  

Стволом своего модернизированного автомата он указал в точку, равно удалённую от полок и ящика. Забыл отметить, что полки и ящик образовывали подобие квадрата, в центр которого можно попасть через пустое пространство между торцом ящика и кромкой полки. Если в центре разжечь костёр, то вполне можно лежать на полках и тепло от костра чувствовать всё равно будешь.  

Внезапно мне стало интересно, что находится в этом старом деревянном ящике таких внушительных размеров. Стволом РПК я поднял крышку деревянного хранилища и тут в мой нос ударил противный запах. Я зажал нос и спешно отошёл от ящика, так и не успев заглянуть в него. К горлу подкатил тошнотворный ком, но я вовремя перестал дышать этой гадостью.  

– Это что там за тиздец? – с отвращением спросил я, зажимая нос левой рукой.  

Бенгал предварительно зажал нос и заглянул внутрь. Я же наблюдал за его реакцией со стороны. Очень уж не хотелось мне со своим завтраком расставаться. Свободовец заглянул внутрь, а затем посмотрел на меня и с лёгкой усмешкой сказал:  

– Припасы там чьи-то сгнили. На мясо похожее что-то.  

– Это срочно надо убрать, – сразу сообщил я, – Иначе вонять тут будет ещё и мой завтрак.  

– Ну, тогда помогай.  

Свободовец явно задержал дыхание, так как взялся он за ящик спокойно и без какого-либо отвращения. Я же снова убрал за спину «ручник», отдышался и взялся за ящик с другой стороны. Ящик нам может ещё пригодиться, а такая вонь – нет. Вынесли мы этот «источник благовония» довольно быстро и вывалили содержимое в траву. От взгляда на появившуюся красно-зелёную массу меня снова чуть не стошнило, поэтому я быстро перевёл взгляд в сторону и тошнота пропала.  

Очень быстро мы вернулись назад и поставили ящик на своё законное место. Запах уже не чувствовался, но внутри остался противный, но не такой тошнотворный душок. Я начал шарить по полкам в поисках того, что будет хорошо гореть. Как оказалось, жили здесь очень эксцентричные люди, которые дерево не очень любили: почти ничего здесь не горело. Из всего, что здесь присутствовало, горел только мох, умудрившийся вырасти на одной из верхних полок. Больше ничего здесь на костёр пустить не получится, а полки ломать у нас нет ни времени, ни сил.  

– Похоже, единственный костёр, который мы сейчас можем развести, – костёр из нашего воображения, – с усмешкой подметил мой напарник.  

– Именно так, – разочарованно согласился я.  

– Можем на растопку пустить этот ящик, – Бенгал слабо толкнул ногой ящик, который недавно пытался прочистить мой желудок.  

– Можно... Наши же обещались принести патроны к моему РПК на всякий... – вспомнил я, – Да и толку от этого куска дерева маловато.  

Очень скоро над небольшой кучкой старых деревяшек возвышался небольшой столб пламени. Тепла от него пока что было немного, поэтому приходилось сидеть ближе к нему. На улице, всё таки не июль, а я мокрый на холоде сижу. Верный способ подхватить простуду, а возможность лечиться есть не у всех. Потому мои ботинки были почти у самого костра.  

– Хриплого помянуть нужно, – вспомнил мой товарищ.  

Так как спиртное из нас двоих было только у меня, я тут же полез в рюкзак за оставшейся бутылкой «беленькой». Очень скоро я уже нащупал заполненную на половину пластмассовую бутылку, заполненную прозрачной жидкостью. Первый глоток за упокой товарища сделал Бенгал, затем я, а потом бутылка отправилась обратно.  

Так мы просидели у костра за беседами не о чём часа два, кажется. Прервал нас резко вошедший в сарай Сиг, тут же взяв нас на прицел. Через секунду он понял, что перед ним свои и опустил свой швейцарский автомат.  

– Ну и напугали, – немного улыбнулся он, – А где Хриплый?  

Видимо, поход группы до нас оказался через чур лёгким, или он был навеселе от чего-то. Я же поднялся, повесил на плечо ремень РПК и посмотрел на Сига. Только я открыл рот, чтобы сообщить о смерти сталкера, как меня опередил снайпер:  

– Нет его больше...  

Свободовец хотел что-то добавить, как командир группы разозлёно вскрикнул:  

– Кто?  

– Не психуй, – ответил я, – Кровосос. Я эту тварь ещё добивал. В рукопашную...  

– Кровососа!? – удивлённо, без следа прежней злости, спросил командир штурмового отряда.  

– Да, – я показал ему приклад, на котором до сих пор осталась засохшая кровь мутанта, – Я потом трупу этой сволочи череп проломил на эмоциях.  

Сиг окликнул весь оставшийся отряд, а затем, когда мы все стояли рядом с ним, он спросил у нас:  

– Ну так что, у всех вояк мозги спеклись?  

– У всех, походу, – отвечаю я, – Пока что там никого нормального не видел.  

– Тогда всё идёт точно по плану Чехова, – будто самому себе, сказал анархист, – Много их там?  

– Не знаю, – ответил я, – Там максимум рота разместиться может, а в роте больше сорока человек бывает редко.  

– С четырьмя десятками трупоходов мы разберёмся, – сразу заметил снайпер штурмового отряда, которого я знал – Корш его звали, – Главное – действовать правильно и нам с Бенгалом хорошую позицию найти.  

– Уж надеюсь, – проговорил Сиг, – Вы нашли, как туда пробраться можно?  

– Нашли, – ответил Бенгал, – Келп может показать.  

– Ну, тогда веди, – слегка по-командирски сказал мне командир отряда.  

Наш отряд выдвинулся к стене там, где через неё на базу смотрел я. По пути я успел заметить, что вооружены ребята Сига довольно разнообразным оружием. У кого-то я видел АКС, у кого-то на плече висела старенькая LR-300, у кого-то висел FAMAS, а у кого-то я вовсе увидел М79. Сильно выделились только Шифер с потасканным М60 и Корш с его М24 с оптикой. Мы с Бенгалом хоть и были их соратниками по группировке, выглядели на их фоне как-то блекло. Да и экипировка у них была круче. Преобладали у них западного производства бронежилеты, у кого-то были новенькие «Стражи Свободы».  

И вот мы стоим у того места у стены, где со своей жизнью распрощался ещё один сталкер. Все первым делом посмотрели на могилу Хриплого, а потом только перевели удивлённые взгляды на лежащего рядом человекоподобного мутанта с пробитой головой.  

– Это кто его так? – спросил кто-то из присутствующих.  

Среди щелчков затворов его голос казался неуместным и слышался хуже, но я его всё равно уловил. Тут же на его голос отозвался Бенгал:  

– Это вам потом расскажет Келп. Пока у нас дело другое.  

– Кто здесь самый высокий? – спросил я громче, обращаясь ко всем.  

Ко мне вышел мужичок немного старше меня, в «страже» и со штурмовой винтовкой SCAR с рукояткой под стволом и чем-то на стволе. Выше меня он был на пол-головы, приблизительно как и Хриплый, поэтому проблем с подъёмом у меня не будет.  

– Тебе нужно будет временно сыграть роль лестницы для всех нас, – начал объяснять я, – Рюкзак сними, встань у стены и наклонись. По тебе туда перелезут все, а потом тебе поможем.  

Свободовец новости не обрадовался, но молча моё задание выполнять начал. Встал у стены, рюкзак у её основания, сам наклонился. Первым за стеной исчез Бенгал, следом за ним полез я.  

* * * * * * *  

Пасмурный день мало кому нравится и мало кто любит работать в такой атмосфере. Снайперам чаще всего было удобно работать в такую погоду: в лицо не светит солнце, нет отблесков линз, да и ещё много чего. Но мешало работать осознание того, что теперь ты не защищаешь своих товарищей, а просто выполняешь приказ своего начальства. Именно это сейчас давило на разведчика, которому удалось пережить «Выброс» и получить приказ от начальства.  

Тело уже затекло от поддержания одного и того же положения уже несколько часов. Старший сержант в маскировочном халате, с СВД на сошках перед собой, решил немного размяться и оставил свой пост. Он поднялся в сидячее положение, осмотрелся и размял затёкшие руки, затем шею. Ноги разминать он не решался, так как стоячего в полный рост человека зомбированные точно увидят и придётся потратить почти весь свой боезапас для борьбы с бывшими товарищами. Солдат лёг обратно, ещё немного посмотрел в ПСО-1 на базу. Можно было снова посмотреть на свои старые фотографии, подумать насчёт планов на свободное время, насчёт встречи с женой, свадьба с которой в памяти была ещё свежа, но недавно по базе разнеслись автоматные очереди. Это автоматически означало перевод в режим повышенной боевой готовности и скрытности. Зомбированные ходили по всей базе с автоматами наперевес и могли отреагировать автоматной очередью даже на жужжанье комара, не говоря уже о человекоподобной фигуре со снайперской винтовкой.  

Повторный грохот очередей заставил тело повернуться на их звук, а глаз – смотреть в оптический четырёхкратный прицел в поисках нарушителей. Довольно быстро глаз уловил несколько человеческих фигур, облачённых в яркий иностранный камуфляж. Оружие у них было так же иностранное. По нашивкам, которые двое бойцов позволили разглядеть, застыв в одном положении на несколько минут, смотрящий понял, что перед ним анархисты группировки «Свобода».  

– Позарились на наше, твари, – негромко проговорил снайпер.  

Он отлично понимал, что вооружённая группа анархистов, которые недавно смогли задавить группу албанских наёмников. Те были не самыми слабыми, но им дать отпор они смогли, а уж зомбированные, которые ходят с трудом, сейчас выигрывают только своим количеством. Вскоре он видел всю штурмовую группу, в которой состояли двенадцать человек. Тут же те вступили в бой с замеченными зомбированными, но когда бывший контингент армейской базы показался почти полностью, они стали менее активными и теперь лишь изредка отстреливались из занятых ими укрытий.  

Рука быстро нащупала рядом с собой замаскированный массивный прибор для связи, который со стороны базы выглядел как крупный камень. Говорить громко солдат побаивался, но и шёпот на другой стороне провода не услышат – связь плохая. Старший сержант всё же собрался и чуть тише, чем обычно, сказал в рацию:  

– Шатёр-3, на связи Точка-2. На объекте замечена группа боевиков численностью двенадцать человек. Вооружены импортным оружием и экипировкой, имеется тяжёлое и снайперское вооружение.  

– Точка-2, говорит Шатёр-3, – отозвался едва различимый голос штабного связиста, – Свободных боевых отрядов нет, в ваш район снаряжается авиация. Сообщите код объекта.  

– Три-четыре-ноль-пятнадцать, – произнёс заученный код снайпер.  

– Ожидайте авиацию через сорок минут, себя не обнаруживайте. Конец связи.  

После последнего приказа устройство выключилось, а «Точке» не оставалось ничего, кроме как выполнять приказ, полученный из штаба. На сорок минут, озвученные связистом, зомбированные нарушителей займут стрельбой, а вертолёты огнём пулемётов и ракет точно уничтожат противников. Если уж противники и пройдёт далеко, то «Точка» сделает своё дело, а тех, кого упустит снайпер, убьют «вертушки».  

Снайпер не беспокоился, что его зацепят свои же пилот – позицию для него специально выбирали так, чтобы при артиллерийском обстреле базы снайпер пострадал меньше всех. Да и у вертолётов данные, что на штурм объекта идут нарушители с иностранным вооружением и экипировкой, а не снайпер в маскировочном халате с СВД, а противник от него совсем с другой стороны.  

* * * * * *  

С самого начала всё пошло не по плану. Если во время моей разведки на меня вышли, по самым скромным прикидкам, чуть меньше десятка тел в камуфляже, то сейчас, судя по плотности огня и количеству вспышек из стволом, нам противостоит раза в три больше противников, чем в прошлый раз.  

Я засел за основанием вышки вместе с тремя другими бойцами, которые вместо со мной лишь изредка отвечали короткими очередями по три выстрела на постоянную стрельбу, которая вновь возвращала их в укрытия.  

Бенгал успел забежать на лестницу, но его смелость так же пропала, когда по нему открыли огонь. Теперь мы с ним были один-в-один: оба сидели, прижатые огнём противника, оба лишь изредка отвечали короткими очередями или одиночными выстрелами неприцельно, будто на учениях для вида. Корш пошёл следом за Бенгалом, но успел забраться на самый верх вышки, откуда огонь вести и планируется, но почему-то именно ему не посчастливилось поймать пулю в ногу. Он ещё какое-то время орал от боли, так что вполне обоснованно можно полагать, что прилетело ему в артерию. Надеюсь, успел он себе ногу перетянуть, иначе... без одного снайпера нам туго будет.  

Особо смелые решили спуститься ниже. Как итог, один успел найти себе укрытие на краю самого спуска, двоих почти сразу убили несколькими очередями, одному повезло – пуля прилетела в живот, а одного очень везучего только одна пуля зацепила, по щеке ему прошлась. Сейчас он пытается раненого оттащить, а парень на позиции немного выше него пытается прикрывать товарища.  

Неожиданно правее загромыхали длинные очереди пулемёта. Длинная очередь помогла немного утихомирить зомбированных внизу. Везунчик, которого так и звали, заметно ускорился и под прикрытием пулемёта вытащил раненого к нам в укрытие. Мне пришлось подвинуться немного левее, ближе к краю основания, чтобы было где расположиться раненому.  

Неожиданно для меня самого, меня взяла зависть, что Шифер с пулемётом ведёт себя активнее, чем я с ручным пулемётом. Я сразу раздвинул сошки на своём «ручнике» и установил его на краю нашего укрытия. Почти сразу после этого пулемёт, как по команде, заткнулся и его владелец начал перезарядку. Стрелки из зомбированных были так себе, поэтому вести огонь на такой дистанции было более чем безопасно. Вёл я огонь по вспышкам, так как помнил, что держат они все автоматы у бедра, а видно их было очень плохо, и на фоне травы на полосе препятствий различить было невозможно. Сейчас я был готов расцеловать Калашникова за такой подарок противнику.  

Прицельные короткие очереди постепенно делали своё дело, сокращая численность противника. Для себя я считал, сколько зомбированных я завалил. К тому моменту, как всё-таки кончился мой барабан на семьдесят пять патронов, я убил десять вояк. Моих напарников воодушевило то, что у нас «заговорили» пулемёты, и те тоже высунулись из укрытий с оружием наготове. Если бы у противника были адекватные снайперы, то нас они бы видели, как мишени в тире. Но мне немного было на это пофиг, так как меня видно не было.  

В тот момент, когда все мои товарищи высунулись и вели прицельный огонь по противникам. Я хотел уже привычным движением вытащить новый магазин из кармана, но сейчас у меня там был пустой стальной магазин. Тихо матернулся, осмотрелся. Два человека, у которых оружие было под мой патрон, лежали внизу, сражённые самыми первыми. До них ползти я не мог – слишком большой риск, а я даже в ответ очередь не могу пустить. Рядом со мной в бетонное основание со свистом вонзились несколько пуль, отсекая несколько кусочков бетона и выбивая серую бетонную пыль с противным свистом. Я сразу опустил голову и только сейчас осознал, что свист вызвал рикошет пули. Тут же пришло осознание того, что пуля могла не пролететь у меня над головой, а попасть мне в лоб, глаз, нос, куда угодно в лицу и точно не без последствий.  

– Мужики, кому патроны нужны!? – раздался с верхнего уровня спасительный крик одного из наших.  

– Мне, – кричу я, выползаю из за укрытия, поворачиваюсь наверх.  

Из за пола нижнего яруса на меня смотрел парень с ссадиной на щеке, карие глазами и разбитой губой. Это я разглядеть смог, так как между нами было всего метра три. Сразу показал ему свой РПК, у которого не успел отсоединить магазин. Не зря я это сделал, так как «ручник» Калашникова под патрон 7, 62 и под 5, 45 отличить быстро можно только по магазину. Тот кивнул и скрылся за листом металла, а сам я поспешно вернулся в укрытие.  

Около двух минут я ждал, пока патроны для меня будут заряжены в магазины. Всё это время я просто слушал, лёжа за укрытием, пока рядом гремят выстрелы автоматов, слева огрызается с противниками пулемёт, а сверху зомбированным отвечают не только очередями, но и громкими одиночными выстрелами. Хлопков оттуда я не слышал, да и услышать не мог из-за через чур большого грохота.  

– Принимай! – слышу я сверху, после чего смотрю на край и вижу два магазина на 45 патронов для РПК.  

Я тут же приготовился ловить. Выставляю руку в сторону и тут же в неё летят магазины, словно кирпичи с верхнего этажа стройки. Но магазины в разные стороны не разлетелись, как это должно было произойти. Пришлось сдвинуть руку правее, чтобы боеприпасы не улетели на землю. Только у меня в руке я увидел, что коробчатые стальные ёмкости для патронов были туго связаны жгутами. Быстро развязываю жгут, сую в карман камуфляжа и заряжаю первый.  

Один из моих товарищей вскрикнул от боли. Повернулся на него и вижу, как у него из плеча хлещет алая кровь стоящий рядом с ним боец, а может и его друг, метнулся к нему и стал рыскать в своём рюкзаке в поисках медикаментов. Сразу стало ясно: попали в плечевую артерию. Быстро выхватываю из кармана только что брошенный туда жгут и кричу соратнику рядом с вопящим напарником:  

– Артерию перетяни! – и ему летит тот самый жгут.  

Сразу после броска устанавливаю ручной пулемёт на сошки и даю очередь по одному из замеченных вояк. Сейчас я уже не боялся того, что так же получу «свинцовый привет» в руку, грудь, а то и в голову. Теперь мной двигало лишь желание отомстить за раненых и убитых товарищей по группировке.  

Стрельба перестала беспокоить округу внезапно. Я не знал, сколько времени прошло с начала перестрелки, да и волновало меня это мало. Волновало только то, что кто-то ещё мог оказаться в домах. Ещё с минуту мы ждали, пока сверху снайперы дадут знать, что больше никого нет. Все вышли из укрытий, но всё равно были готовы к бою. Почти у всех пальцы всё равно были на спусковом крючке вопреки всем дисциплинам обращения с оружием. Я поднялся только когда увидел, что передо мной никого нет и случайным нажатием на спуск я не отправлю никого по направлению ад-чистилище-рай.  

– Раненые есть!? – услышал я крик Сига, который оказался счастливчиком и не получил пулю, хотя шёл вперёд одним из первых.  

В ответ на это я услышал, что убитыми мы потеряли троих, а ранеными остались три бойца группировки «Свобода»... Если так подумать, то могло быть и больше, а сейчас нам повезло отделаться всего тремя погибшими. С вышки ко мне спустился Бенгал, довольно громко ударяя подошвами своих ботинок о лестницу.  

– Живой, значит, – слегка ухмыльнулся я, разглядывая результат нашей работы.  

– Повезло, – так же ухмыльнулся снайпер, вооружённый уже СВД с оптическим прицелом.  

Повернул голову на него и сразу смотрю на его трофей. С виду она казалась совсем новенькой, но что с ней внутри происходит нам может сказать только механик после тщательного осмотра.  

– У тебя новое оружие? – спросил я, хотя ответ уже знал.  

– На вышке нашёл, – ответил мой напарник, – На нижнем ярусе солдатик лежал. Наверно, сильно по мозгам дало – холодный уже был. Рядом с ним лежала. Новая с виду.  

– Хоть одного из неё подстрелил?  

– Троих. Ты?  

– А я не считал. Человек десять точно есть.  

На входе я заметил большую группу в нашей экипировке. Не нужно было много ума, чтобы узнать в них нашу основную группу во главе с несколькими бойцами в экзоскелетах с хорошо узнаваемыми жёлтыми вставками. Вооружены они были ручными пулемётами М249, что ещё больше выделяло главных лиц в отряде.  

– Наши начальники пришли, – заметил Сиг, который сидел рядом с нами на основании вышки и вольготно курил.  

Один из свободовцев на той стороне жестом приказал нам собираться в центре базы, рядом с вышедшим из строя танком. Сиг, огорчённый такой короткой передышкой, поднялся на ноги и громкой командой привёл отряд в готовность к маленькому марш-броску. Разве что, пришлось кому-то на себе раненых нести, да и не всех: Коршу «привет» прилетел в правое копыто в бедренную артерию, а Везунчика на себе нёс тот же, кто и вытащил его из под огня. Друзьями, может, были. Сиг огорчённо посмотрел на то, что осталось от отряда и шумно выдохнул, после чего проговорил, окидывая каждого взглядом:  

– Хорошо, что не всех перебили. Я-то надеялся, что потерь не будет. Шифер, – он кивнул в сторону спуска, – Идёшь первым, я – за тобой. Остальные – за мной.  

Пулемётчик молча взял в руки свой М60 и устало зашагал к центру военной базы. Следом за ним пошёл сам Сиг со своим автоматом, ствол которого смотрел в землю. Остальные шли за ним так же устало. Многие здесь, как и я, явно уже мечтали об отдыхе, а кто-то – о лечении своих ран.  

Во время нашего маленького путешествия я невольно рассматривал результат стрельбы десятка бойцов, из которых хорошо стреляли меньше половины: вся земля, дорога и стены рядом с трупами зомбированных военных напоминали решето, отверстия в котором проделывали пулями самых разных калибров. Рядом с теми, у кого пули попали в сосуды, земля была темнее и мокрой. На поляне рядом с полосой препятствий земля была почти полностью вытоптана, а на ней лежали пять зомбированных, расстрелянных из чего-то вроде пулемёта. Возможно, это Шифер постарался, так как я по групповым целям не стрелял. Самое интересное то, что грязь под ними больше напоминала болотную почву. Все смотрели на это с отвращением, а мне даже стало стыдно, что в создании всего этого участвовал я сам.  

И вот мы в центре лагеря, где нас уже ждали важные лица «Свободы» и ещё человек двадцать. Взгляд сразу же выцепил из всех присутствующих нашего лидера, одетого в «Страж» и вооружённого штурмовой винтовкой FN F2000.  

– Вот и наши смельчаки, – сказал Чехов, когда мы подошли к месту встречи.  

Теперь на нас смотрели два десятка глаз, сильно удивлённые нашим состоянием. Я прекрасно знал, что нас сейчас как будто принимают за аборигенов. Раненые, перемазанные в крови и грязи, с безжизненными и усталыми лицами... Чехов прекрасно нас понимал, поэтому говорил с пониманием:  

– Жаль, что вернулись не все. Но все вы молодцы. Только благодаря вашим стараниям и вашей пролитой крови мы стоим здесь. Вы все заслуживаете высших наград и привилегий.  

Он хотел сказать ещё что-то, как справа от нас прибежали трое разведчиков во главе с Максом. Два его напарника несли на себе связанного человека в военной форме и разбитым лицом. За спиной одного из разведчиков, вот так совпадение, появилась снайперская винтовка Драгунова с ПСО...  

– Чехов, у нас разведчик, – с лёгкой одышкой сказал он и отсалютовал нам в знак уважения за проделанную работу.  

– Вот как, – задумчиво произнёс лидер, – И где он был?  

– За забором, в лесу сидел, – кивнул в сторону своей лысиной разведчик, – Там всё заминировано, так что пришлось брать его вот так, по-тихому. Этот придурок нас даже не заметил.  

– Значит, устроим ему допрос, – с лёгкой усмешкой сказал наш командир и направил ствол своего бельгийского автомата на пленного, – Его оставьте, а пока обследуйте здание администрации.  

В руках разведчика быстро оказалась его любимая СВУ-АС. Его парни тут же опустили раненого на асфальт и побежали в двухэтажное здание рядом. К пленному подошёл телохранитель в экзоскелете и встал в нескольких шагах позади невезучего военного. Ствол ручного пулемёта смотрел точно в спину «камуфляжного».  

Наш общий командир посмотрел на него и с насмешкой сказал:  

– Ну что, полудурок камуфлированный, сейчас мы тебе устроим допрос. Будешь отвечать – умрёшь быстро, не будешь – умирать будешь долго и мучительно.  

– Стреляй, – немного хриплым и изнурённым голосом сказал пленный, – Стреляй, мне отсюда всё равно дорога даже не в мешке.  

После пары минут избиения этой молчаливой сволочи мы так и не смогли у него что-то выяснить. Ему даже обе ноги прострелили и пару пальцев сломали, но гадина всё равно ничего не сказал. Не понял ещё придурок, что его героизм для него ничем хорошим не кончится, а его командирам на него наплевать. Всем этим штабным крысам на своих солдатов наплевать! Всё-таки Чехову надоело изображать маньяка и он одним кивком головы приказал своему телохранителю прикончить эту сволочь. Короткой очереди хватило, чтобы превращённое в решето тело грохнулось на землю, истекая кровью.  

– Дозорные выставлены? – спросил командир и повернулся к остальным.  

– Кэп и Костюк уже занимаются, – ответил Миклуха.  

– А Скряга куда пропал?  

– Склад осматривать ушёл.  

– Ясно. Проверь пока, как у него дела, – взгляд нашего лидера остановился на мне, – Передай Скряге от меня, что я приказал тебе полный боезапас выдать, – затем он посмотрел на Бенгала, – Снайперу тоже новую винтовку выдать. Или патроны, если трофеем обзавёлся.  

Мы утвердительно кивнули и направились к соседнему ангару, где логичнее всего было расположить склад. Через пару шагов до ушей дошёл приказ Сигу вместе со здоровыми найти лазарет.  

Только стоя в ангаре мы услышали гул вертолётных лопастей. Затем треск очереди крупнокалиберного пулемёта, затем взрыв, резкая боль по всему телу и тьма...  

Очнулся я, как выяснилось позже, в нашем новом лазарете. Но на момент пробуждения меня слабо волновало это. Больше беспокоил тот факт, что я не чувствовал свои конечности, а во рту сухо было настолько, будто мне скормили килограмма два соли.  

Глаза забегали по сторонам и зацепились за знакомое лицо Бенгала, который сидел на соседней койке рядом со мной. Меня немного удивило то, что он так же был жив, как и я. В памяти отлично сохранился грохот взрыва и выстрелы пулемётов, боль, тьма в сознании. Но он-то тут откуда? Моё пробуждение не осталось без его внимания и он повернулся ко мне. Стало отлично видно, что его правому плечу очень сильно досталось, как и голени на той же стороне.  

– Всё-таки мы с тобой везучие, – проговорил Бенгал. И сейчас он был чертовски прав.  

Ко мне тут же подбежал наш медик Турок и небольшой порцией воды восстановил мой нормальный обмен веществ. Больше он мне не дал, аргументируя это тем, что поле наркоза это не желательно.  

Позже выяснилось, что на нашу базу прилетели два армейских вертолёта, которые парой очередей и выстрелов ракет уничтожили почти всех, кто пришёл первым на базу. Повезло, что у подошедших чуть позже оказались гранатомёты, которыми и удалось сбить авиацию противника. Самое грустное – среди погибших оказался и Чехов, поэтому голосованием уцелевших новым лидером был избран Миклуха... Обычно меня злило, когда какие-то голосования проходят без меня, но здесь я бы только согласился с общим выбором...