Под маской Дьявола

Пролог  

Англия поместье «Красные дубы» зима 1785 год  

Шейла  

За окном бушевала вьюга, самая знойная метель за все мои четырнадцать лет. Я слушала звуки зимы, придвинувшись поближе к огромному камину в гостиной, в котором приятно потрескивали поленья, мечтая о том, как обниму отца. Вот уже месяц, как он отсутствовал, и я безумно по нему скучала, мне хотелось поскорее вырасти и поехать в Лондон, на свой первый светский сезон, чтобы не расставаться с ним больше никогда. Но пока мне приходится жить в загородном поместье под названием Красные Дубы, которое несет свое имя в честь дубровы, что раскинулась вокруг усадьбы.  

– О чем задумалась, мечтательница? – услышала я голос своей няни, что сидела возле меня с книгой в руках.  

Абигейл или попросту Аби, воспитывала меня с младенчества, она заменила мне мать, когда та умерла от лихорадки. Эта женщина стала мне другом, которому я могла доверить все, что угодно.  

– Да так… – уклончиво ответила я, смотря на стену, на которой танцевали тени.  

– Шейла, – понимающе произнесла она, отложив в сторону чтение, – отец обязательно приедет.  

– Но на дворе такая метель…  

– Все будет хорошо, вот увидишь. Отец скоро будет дома, не успеешь и глазом моргнуть…  

Внезапно, словно в подтверждение ее слов, входная дверь со скрипом отворилась и вместе с порывом знойного ветра в дом вошли две фигуры, закутанные в черные меховые пальто, облепленные снегом.  

– Папа, – обрадовалась я и бросилась на шею одному из мужчин, целуя колючую бороду.  

– Скучала? – с улыбкой произнес отец, поглаживая меня по волосам.  

– Конечно, – ответила я и потянула его к огню, – ты, наверное, замерз, пошли скорее, согреешься.  

– Погоди, – остановил он меня и, повернувшись к двери, продолжил, – я хочу тебя познакомить, Шейла это Вэндон, он будет жить с нами.  

Я посмотрела на фигуру у двери, это был не взрослый мужчина, как мне показалось на первый взгляд, а молодой худощавый паренек, не на много старше меня. Он, молча, наблюдал за мной, бросая не смелый взгляд сквозь темную челку, которую не мешало бы обстричь. С первых же секунд я почувствовала вражду и непонятную агрессию в его взгляде, он был словно загнанный зверек, который боится протянутой руки. Я протянула к нему свою ладонь в приветствии:  

– Привет.  

Парень дернулся от меня словно от огня, будто я была прокаженной, это задело мое самолюбие, еще никто не смотрел на меня с таким отвращением с примесью испуга во взгляде.  

– Теперь это твой дом, сынок, – услышала я голос отца.  

Видя, с какой нежностью, папа смотрит на парня, я ощутила дикую ревность. Этот любящий взгляд был только моим! Только на меня он имеет право так смотреть!  

– Что значит – твой дом, папа? – выдохнула я.  

– Это значит, что Вэндон теперь тебе названный брат, я хочу, чтобы ты полюбила его, как я…  

«Красные Дубы» 1788 год Весна  

Какая-то птица настойчиво пела под окном, безжалостно вторгаясь в мой сладкий сон, в котором все было, как раньше – отец любил меня, а в нашем доме не было Дьявола, что, словно по щелчку пальцев, разрушил мой идеальный мир.  

Сладко потянувшись, я открыла глаза и с вдохом уставилась в потолок над кроватью, на котором были нарисованы созвездия. Картину звездного неба, по приказу отца, нарисовали специально для меня. Он знал, как меня влекла неизведанная даль далеких светил, и потыкал моим капризам, но это было давно, словно в другой жизни. Теперь отец все время мной не доволен, он как будто перестал и вовсе замечать меня, для него существовало только одно дитя – Вэндон, его гордость и поддержка… Я пыталась понять отца, когда он три года назад привел этого парня к нам в дом и заставил называть его братом. Он всегда хотел сына, но неужели он больше не любит меня? Я ему стала не нужна? В чем моя вина? Я, правда, пыталась подружиться с ним, но он относился ко мне с таким презрением, словно я кусок грязи на его идеально вычищенных сапогах.  

Боже, как же я его ненавижу! Появился неизвестно откуда и строит из себя короля! Но больнее всего то, что он отнял у меня самое дорогое – отца. От меня отвернулись даже мои друзья, только Стела, девушка с которой мы дружили с малых лет, не бросила меня и всегда поддерживала.  

Поднявшись с кровати и натянув на плечи халат, я распахнула окно, впуская в комнату свежий весенний воздух, в котором витал аромат цветов и свежей травы. На моих губах заиграла легкая улыбка. Я любила весну – пору, когда все просыпается и расцветает, когда теплые ветерок играет моими волосами, вот, как сейчас. Перекинув тяжелые косы на левое плечо, я посмотрела вниз, в сад и мое хорошее настроение резко испарилось. Прислонившись плечом к стволу яблони, стоял Вэндон и о чем-то разговаривал с нашим садовником. В его расслабленной позе было столько самолюбия и тщеславия....  

Но как бы я не крутила, нужно отдать ему должное – за эти три года, он очень сильно изменился, подрос, возмужал, появилась уверенность в глазах и ямочка на щеке, когда он улыбался…  

Почему я об этом подумала?!  

Словно почувствовав на себе мой взгляд, Вэндон посмотрел наверх и, улыбнувшись, наклонил свою голову в немом приветствии. Поджав губы, я демонстративно закрыла створки окна. Он знает, что показная вежливость с его стороны меня бесит и все равно проделывает эти трюки, от которых меня бросает в краску праведного гнева.  

Умывшись и надев простенькое платье синего цвета, я спустилась вниз, чтобы увидеть довольное лицо моего названного родственника за обедненным столом. Меня всегда это удивляло, он вставал не свет не зоря, но всегда садился завтракать вместе со мной, словно нарочно хотел испоганить мне утро. И вот сейчас, сидя вразвалочку на стуле, он отсалютовал мне чашечкой кофе, которое любил пить по утрам, как и мой отец. Вообще, я заметила, что Вэндон пытался подражать ему, во всем, и такая преданность удивляла меня. В чем же она заключалась? Спустя три года для меня так и осталось загадкой, почему отец притащил в дом оборванца и заставил каждого называть его своим сыном.  

– Долго спишь, сестренка, – Вэндон сделал ударение на последнем слове.  

Мои руки сжались в кулаки, мне хотелось язвительно ответить ему, чтобы стереть эту наглую улыбку с его губ, но меня остановил взгляд отца, который наблюдал за мной, потирая свой подбородок с длинной седой бородой.  

– Извините, – нацепив на лицо улыбку, произнесла я, присаживаясь за большой обеденный стол, – просто вчера долго не могла уснуть.  

– Обратно рассматривала звезды? – делая глоток кофе, произнес Вэндон.  

– А тебе какое дело?! – не сдержалась я.  

Он явно намекал мне, что я синий чулок, который занимается не своим делом, не единожды он напоминал мне, что мой удел вышивка, а не наука.  

– Шейла, – прогремел недовольный голос отца, – ты как с братом разговариваешь?  

– Он мне не брат, папа, – бросила я салфетку на стол и подорвалась на ноги, – он вообще здесь никто!  

Краем глаза я заметила, как Вэндон сжав столовый нож в своих руках и опустив голову, тяжело дышал, словно пытался удержать себя в узде.  

– Сейчас же извинись! – отец тоже поднялся на ноги и с укором посмотрел мне в лицо, которое начало гореть от гнева.  

Пытаясь унять непрошеные слезы, что готовы были хлынуть из глаз, я положила ладони на стол и, слегка наклонившись к своему врагу, произнесла:  

– Я скорее съем лягушку.  

Вэндон молча, смотрел мне в глаза, не моргая, его лицо побелело от нервного перенапряжения, губы плотно сжаты. О чем он думает?! Наверное, хочет сдавить мне шею, как неосознанно поступил со столовым прибором.  

– Хватит! – выкрикнул отец.  

Повернув голову, я с ужасом увидела, как папа рухнул на стул, прижав руку к груди, его лицо стало белым словно стена. Я схватила его за плечи:  

– Папа, тебе плохо?  

– Мистер Линтон, – бросился Вэндон к мужчине, – я вызову врача.  

В его голосе звучало искреннее беспокойство и испуг, как бы я не пыталась отрицать очевидное, но он любил моего отца.  

– Неужели вам обязательно ссорится, – пытаясь, справится с одышкой, произнес отец, – так сложно поладить друг с другом? Я многого прошу?  

– Папа, но... – Вэндон бросил на меня ледяной взгляд, от которого у меня поползли мурашки страха по спине и я замолчала.  

– Мы просто шутили, – улыбнулся тот отцу, – больше такого не повторится, правда? – он посмотрел на меня.  

– Конечно, – ответила я.  

– Вот и хорошо, – тяжело произнес отец, подымаясь на ноги, – пойду, прилягу.  

– Я проведу вас, – произнес парень, беря его под руку.  

Я смотрела в их удаляющие спины, сжимая платье дрожащими руками. Я понимала, что с Вэндоном мы никогда не будем друзьями, но ради отца нужно попытаться.  

После обеда ко мне приехала моя подруга Стела Кресбинг, и мы решили немного прогуляться верхом недалеко от поместья, тем более погода располагала к этому. Мы со Стелой с самого детства были дружны, после Аби, она была вторым человеком, которой я доверяла все свои секреты. Подруга, одетая в зеленную амазонку сидела на спине лошади, словно королева на троне, я всегда завидовала ее выдержке и стремлении к идеалу.  

– Мне не верится, что еще месяц, и мы с тобой поедим в Лондон, чтобы блестеть на светских приемах, – произнесла она с улыбкой.  

– Да. Я сама жду не дождусь этого, – ответила я, останавливая лошадь, – куда ты смотришь?  

Я проследила за взглядом подруги и моя улыбка окаменела. Вдали виднелся всадник, что приближался к нам, по телосложению и ауре гордыни я поняла кто это. Эти плечи я бы не спутала не с кем.  

– Он такой мужественный, – мечтательно произнесла подруга.  

–Ничего подобного, – меня задели ее слова.  

Возможно, Стела была и права, он прекрасно смотрелся в седле и, это бесило меня больше всего – парень был идеалом для всех, только я знала его истинную сущность.  

Вэндон, умелой рукой наездника, остановил возле нас свою лошадь – черного гнедого, такого же темного, как и его душа.  

– О, сам дьявол осчастливил нас своим присутствием, вместе со своим демоном, – не удержалась я, чтобы не съязвить.  

– Не обижайся, Люцифер, – погладил он шею лошади ладонью, затянутой в черную перчатку, – она просто тебе завидует.  

– Я завидую твоей лошади?  

– Да. У нее больше благородства, чем у тебя.  

– Да, как ты смеешь!  

Но парень, не смотря на мои слова, подъехав поближе ко мне и наклонившись к моему лицу, прошептал:  

– И еще она красивее тебя.  

Вэндон с улыбкой пожал плечами, словно не оскорбил меня, сравнив с лошадью, а сказал правду, с которой мне следовало смириться. Пелена гнева застелила мне глаза и, не давая отчета в своих действиях, я вскинула свои руки и со всей силы толкнула его в грудь. Вэндон не ожидал такого от меня и, потеряв равновесие, со свистом рухнул на землю. Сквозь гул в ушах я услышала, как вскрикнула Стела, а затем его тихое проклятие.  

– Ты заслужил это! – выкрикнула я сверху вниз, смотря на его скрюченную позу.  

– Шейла, ты, что наделала? – подруга спрыгнула с лошади и подбежала к Вэндону, – тебе очень больно?  

– Да ничего с ним не случится, – ухмыльнулась я, – сейчас встанет.  

Но парень не поднимался, и с гримасой боли на лице, схватился за ногу, которая без движения лежала на земле под неправильным углом. Мое тело сковал страх, ему действительно было очень больно.  

– Где болит? – шептала Стела, водя руками по его телу, ища повреждения.  

– Нога, – произнес он и потерял сознание.  

Сидя под дверью спальни Вэндона я мысленно сыпала на себя все возможные проклятия, меня трясло от страха, а нутро начало проедать чувство вины. Перед моими глазами так и стояло его бледное лицо с посиневшими губами, но самое ужасное – это взгляд отца, в нем было столько боли и укора, мне хотелось провалиться под землю или умереть, но только бы он не молчал.  

– Папа…, – протянула я руку, чтобы притронутся к его плечу, но он отошел от меня даже не взглянув.  

Почувствовав, как жгучие слезы опалили мои щеки я наклонила голову, зажала губы ладонью, чтобы сдержать крик.  

– Ну как он? – услышала я обеспокоенный голос отца за спиной и обернулась.  

Прикрыв двери спальни, вышел пожилой мужчина поправляя рукава рубашки, которая была перепачканная кровью.  

– У Вэндона открытый перелом бедра, – тяжело вздохнув, произнес он, – я смог остановить кровотечение, но…  

– Но?  

– Есть вероятность, что он не сможет ходить.  

– Что?! – вырвалось у меня.  

– Это очень тяжелая травма, мисс, – произнес врач, – я сделаю все, что в моих силах, но… извините.  

Я медленно сделала пару шагов назад, пока не уперлась спиной к стене. Правда ошеломила меня – я сделала человека калекой… Но я ведь не думала, что все так обернется! Смахнув слезы дрожащей рукой, я поняла, что стою в одиночестве, теперь быть одной мой удел, после такого отец никогда меня не простит. На дрожащих ногах, я медленно подошла к двери его спальни, повернув ручку, переступила порог.  

Я оказалась в просторной комнате, одна стена которой была сделана полностью из окна, через которое лился яркий солнечный свет. Помню, как удивлялась когда отец приказал разрушить стену и сделать огромное окно на ее месте. С мебели был только маленький стол, шкаф, кресло в углу и большая кровать, подойдя к которой с моих губ слетел стон раскаяния. Вэндон лежал с закрытыми глазами, его лицо было полностью белым, даже кожа на груди, под простыней потеряла свой здоровый цвет. Парень был похож на покойника, только равномерное движение грудной клетки выдавало в нем живого человека.  

– Вэндон… – впервые в жизни назвала я его имя, притронувшись к холодной руке.  

Он застонал и неосознанно сжав мою ладонь.  

– Вэндон, – заревела я, упав на колени перед кроватью, – прости меня, слышишь, я не хотела, правда. Пожалуйста, прости, хочешь я съем лягушку?  

Парень медленно поднял свои веки и повернув голову ко мне, спустя секунду он узнал кто перед ним и отвернулся к стене.  

Я понимала, что заслужила подобное, но мне было обидно и больно, я ведь искренне раскаивалась.  

– Уходи… – услышала я его ели слышен хриплый голос.  

– Послушай…  

– Уходи, – уже громче, произнес он, когда я не двинулась с места, выкрикнул, – ты глухая?! Оставь меня в покое!  

Я вздрогнула от его голоса и, резко поднявшись на ноги, бросилась к двери. Теперь пропасть между нами стала непреодолимой и ничего уже это не исправит.  

Прошли две недели, все это время меня терзало чувство тревоги и раскаяния. После того случая я больше не виделась с Вэндоном, но через слуг узнавала, что он потихоньку идет на поправку. Мне так хотелось поговорить с ним, все объяснить, но отец явно дал мне знать, что не хочет, чтобы я к нему подходила, да и сам парень не горел желанием заводить со мной разговор. Это и не удивительно, ведь благодаря моим «стараниям» он навсегда будет прикован к кровати.  

Поглощенная в свои мысли, я не заметила, как в библиотеку, где я спряталась от косых взглядов всех слуг, зашел отец и встав у книжного шкафа. Не говоря ни слова, он достал книгу и, развернув ее, начал листать страницы. Он явно хотел мне что-то сказать и искал подходящие слова для этого. Я смирно ждала, понимая, что конец разговора мне не понравится.  

– Собирай вещи, дорогая, – наконец-то произнес он, вернув книгу на полку и повернувшись ко мне.  

– Мы куда-то едим? – спросила я, вставая с кресла, в котором сидела.  

– Не мы, а ты, – поправил он меня.  

– Не поняла…  

– Я отправляю тебя в Италию, к моему брату.  

– Что?  

– Так будет лучше, – словно в оправдание, произнес он со вздохом.  

Меня накрыла волна гнева. Отец отсылает меня из дому из-за этого найденыша?! Мне не верилось, что чужой человек для него важнее, чем родная кровь. И здесь меня посетила ужасная мысль.  

– Вэндон твой внебрачный сын? – рванула я к отцу, толкнув его в плечи, – поэтому ты так к нему относишься? Поэтому любишь его больше чем меня?!  

– Не говори ерунды, – схватив он меня за запястья, останавливая мои удары.  

– Как ты мог обманывать маму? – сквозь слезы гнева, кричала я, – ненавижу тебя!  

– Успокойся, – встряхнул он меня с такой силой, что заколки вылетели с прически, и тяжелые локоны рассыпались по плечам.  

Отец смотрел на меня с таким гневом во взгляде, еще никогда я не видела его таким, но и мне еще не приходилось обвинять отца в неверности.  

– Дура! Я любил твою мать! Как ты могла только подумать об этом?  

Оттолкнув меня от себя, он развернулся и направился к двери, остановившись на пороге, произнес:  

– У тебя три дня на сборы, – он даже не посмотрел на меня.  

Когда отец скрылся за дверью, я упала на колени, обхватив себя руками, заревела. У меня больше не было сил сдерживать рыдания, и громкий крик вырвался с моей груди.  

Не знаю, сколько я пролежала на мягком ковре в библиотеке, жалея себя, но когда мои слезы высохли, я начала чувствовать дикую злость, и направленная она была только на одного человека, к которому, поднявшись на ноги, я направилась.  

Я ворвалась в комнату Вэндона словно ураган, входная дверь ударилась об стену с такой силой, что из нее посыпалась штукатурка. Парень лежал на кровати с книгой в руке, он испуганно дернулся и ошеломлено смотрел на меня, как на сумасшедшую. Наверное, я такой и выглядела – волосы спутаны и растрёпаны, красные от слез глаза, перекошенное гримасой гнева лицо….  

– Ты! – показала я на него дрожащим пальцем, – ты думаешь, ты победил? Нет... я так просто не сдамся, ты меня еще не знаешь…  

– Шейла, что случилось? – произнес он.  

– Только не делай вид, что ты ничего не знаешь.  

– Но я, правда, не понимаю….  

Я залилась истерическим смехом.  

– Не знает он. Ты думаешь, что выгнал меня из дому и все, этим все закончится? Нет, дорогой, я вернусь, обязательно, и тогда твоя жизнь не будет такой сладкой. Ты вернешься туда, откуда пришел, запомни это, – не контролируя себя, я приблизилась к Вэндону и рывком стянула простынь, которой были укрыты его ноги, – то, что я сделала, будет только началом.  

Больше не говоря ни слова, я покинула его спальню с решимостью осуществить свои угрозы.  

Лондон Лето 1791 год  

Вэндон  

Сжимая в одной руке стакан с алкоголем, а в другой клочок бумаги, я с тяжелым сердцем смотрел на аккуратный мужской почерк, которым они были исписаны. Прошел месяц со дня смерти человека, который заменил мне отца, спас от гибели, а я все так же, каждый вечер, перечитываю его последние слова, адресованные лично мне. Помимо прочего, мистер Линтон просил меня вернуть его дочь домой и попросить у нее прощение за него. Шейла… три года, три года, как я не видел ее упрямое лицо, горящее глаза, гневный румянец на щеках. Невольно, мой взгляд упал на правую ногу, которая покоилась на маленьком стуле возле кресла. Два года мучений и вот я снова могу ходить, хоть и при помощи трости. Вспоминая тот день, когда все это случилось, меня начинали терзать эмоции, начиная с угрызений совести и заканчивая неудержимым гневом. Я злился на нее, ведь благодаря ей я стал калекой, но больше всего на себя, в том, что случилось, была и моя вина.  

Осушив стакан одним глотком, я посмотрел на огонь в камине, потирая ногу, в такую сырую погоду, она всегда мне доставляла дискомфорт. Бывало и такое, что от боли я не мог подняться с кровати пару дней. Опираясь на трость, я поднялся на ноги и хромая, направился к камину, чтобы подкинуть поленья в огонь, тот зашипел и начал безжалостно лизать толстую древесину. Положив одну руку на каминную полку, чтобы уменьшить напряжение в ноге, я снова подумал о девчонке, которая превратила мою жизнь в яркий карусель эмоций. Она смогла, разукрасила мою серое существование яркими красками, дать ей смысл, вернуть меня к жизни. Вспоминать ту жизнь до встречи с ней мне не хотелось, я заставил себя забыть ее, как страшный сон, но все равно, по ночам, меня мучили кошмары, от которых не было спасения.  

Я вздрогнул, когда пробила полночь, было уже так поздно, но я не спешил ложится в постель, ведь знал, что не смогу уснуть до рассвета. Подойдя к серванту со спиртным, я снова налил себе полный стакан, который вот уже много лет, помогал мне забыть о прошлом….  

Шейла  

Наемный экипаж не спеша ехал по ухабистой дороге и меня очень клонило в сон. Спрятав зевок за ладонью, я примостила голову на спинку мягкого сиденья и закрыла глаза. Но мне не суждено было уснуть, как только я оказалась в объятьях Морфея, меня разбудил насмешливый мужской голос.  

– Неужели возвращение домой вызывает у тебя такую скуку?  

Открыв глаза, я посмотрела на мужчину, что развалившись на соседнем сиденье, смотрел на меня с улыбкой.  

– Виктор, ты ведь знаешь, как я отношусь к этому поместью.  

– Точнее к его хозяину, – поправил меня собеседник.  

– Никакой он не хозяин, – скрестив руки на груди, гневно выпалила я, – ты мой кузен и только ты имеешь право на наследство моего отца.  

– Это так, – согласился тот, выравниваясь, – но если мой дяденька успел составить завещание…  

– Никакого завещания нет, – отрезала я, – а даже если и есть, то ненадолго.  

Целых три года я вынашивала план мести и вот этот момент настал. Я не позволю, чтобы состоянием моего отца распоряжался чужой человек. Мой кузен, Виктор Уитес, вот истинный наследник. За все время, что я отсутствовала, так сказать гостила у дяди, моя злость не угасла, а разгорелась с новой силой. Ведь только благодаря Вэндону я провела три долгих года вдали от родной Англии и отца, с которым даже не попрощалась.  

Почувствовав, как защипало под веками, я отвернулась к окну и сделала пару глубоких вдохов, чтобы не расплакаться, ведь слезы – это слабость, а я больше не буду слабой. Никогда!  

Вэндон. Интересно, каким он стал? Как теперь живет без возможности передвигаться? Где-то глубоко внутри начала просыпаться совесть, как всегда, когда я вспоминала об этом, но я снова и снова заставляла ее засыпать, ведь у сильных людей нету сожалений.  

И вот, наконец-то, спустя три года томительного ожидания, я снова дома. За мое отсутствие все изменилось, деревьев вокруг дома стало больше и цветов, множество цветов, само здание стало еще огромней, величественней, на правом криле дома прибавилось несколько башен, до строился четвертый этаж. Невольно мое дыхание остановилось, когда я все это увидела, казалось, что я стою не перед родовым поместьем Линтонов, в котором я выросла, а перед большим сказочным замком, который был построен специально для принцессы, которой, увы, я не была.  

Кузен помог мне выбраться с экипажа и, взяв меня под руку, повел по ступенькам к толпе слуг, что выстроились возле двери. Наверное, он заметил, как дрожали мои руки, он ободряюще мне улыбнулся и сжав мою ладонь. Я была благодарна за его поддержку, хоть и молчаливую. Я смотрела на всех людей, что бросили свои дела, чтобы встретить меня и не могла никого узнать, неужели три года могли так изменить их? Нет, стоп, здесь все были мне не знакомые, где же все те люди, которые воспитали меня?  

– Добро пожаловать домой, сестренка, – услышала я уверенный голос с хрипотцой.  

Я посмотрела на говорившего и, могу поклясться, что мое сердце остановилось на пару секунд. На меня смотрел высокий подтянутый мужчина, с темной щетиной на щеках, которая скрывала его насмешливую полуулыбку, черные волосы были зачесаны назад, на широких плечах дорогой темный пиджак идеального кроя, в руках трость, верхушка которая была сделана в форме головы кобры, а вместо глаз граненные алмазы. Я смотрела на него и не могла поверить увиденному.  

– Вэндон? – его глаза загорелись неизвестным мне блеском, – ты стоишь? В смысле, ты ходишь?  

– А ты надеялась, что нет?  

Господи, все это время я терзала себя, что по глупости сделала человека инвалидом, а оказывается он цел и невредим, еще эта наглая улыбка…  

– Я о тебе даже ни разу не вспомнила, – нагло соврала я, подняв правую бровь.  

– А я о тебе вспоминал каждый день… – ели слышно произнес он, – я Вэндон, – протянул он руку мужчине, что стоял рядом со ной.  

– Виктор, кузен Шейлы, – ответил тот, слегка наклонив голову.  

Протянутая рука мужчины так и осталась висеть в воздухе. Я спрятала улыбку, раскрыв перед лицом свой кружевной веер, когда Вэндон убрал свою ладонь, заметив при этом, как напряглась его челюсть, мужчина явно был зол, ведь только, что Виктор ясно дал понять всем присутствующим, что не очень то уважает хозяина дома и его дружелюбие.  

– Я очень устала, – произнесла я, – покажешь нам наши покои, братишка?  

– Конечно, – натянуто улыбнулся он, приглашая нас в дом.  

На следующее утро, отдохнувшая и полная сил к словесному состязанию со своим так называемым братом, а что перепалка будет, я была уверенна, я спустилась в столовую. Разглаживая на ходу несуществующие складки на синем платье, я вошла в просторную комнату и резко остановилась, словно наткнулась на невидимую стену перед собой.  

Комната, знакомая мне с детства полностью переменилась – вместо старого обеденного стола красовался длинный деревянный стол с искусно вырезанными ножками и столешницей, которая укрыта была белоснежной скатертью, над ним огромная люстра, под стеной большие серванты с столовым серебром, которые поблескивали в лучах утреннего солнца, что лился сквозь большие окна.  

– Что ты сделал с комнатой? – вырвалось у меня.  

Вэндон опустил газету на стол, которую до этого читал и сложив руки на скатерти, с улыбкой посмотрел на меня.  

– Тебе не нравится?  

– Здесь стало так…  

– Светло? – подсказал он.  

– Очень похоже на твою комнату.  

– Ты помнишь какая у меня комната? А говорила, что не вспоминала обо мне, – улыбнулся он и взяв в руки отложенную несколькими минутами ранее газету, углубился в чтение.  

Мое лицо залила краска, когда я поняла, что проговорилась. Вздернув вверх свой подбородок, я с грацией королевы, села за стол. Ко мне поспешил лакей с чашкой в руке, в которую незамедлительно налил чай. Мои ноздри уловили ели заметный запах ромашки.  

– Ты помнишь какой я пью чай? – спросила я, взяв в руки одну из булочек, что стояли в широкой вазе на столе.  

Вэндон ничего мне не ответил. Шли минуты, а он все молчал, я уже успела выпить свой ромашковый чай с сладкими булочками, что таяли во рту. Меня тяготила тишина, мне хотелось, как раньше, покричать, почувствовать накал страстей, но ничего этого не было. Вэндон вовсе не смотрел на меня, а я никак не могла перестать украдкой наблюдать за ним. Он очень изменился, с неуверенного в себе мальчишки он превратился в красивого мужчину, от которого так и веяло мужеством.  

– Почему ты так смотришь на меня? – не отрывая глаз от стенографической бумаги, спросил он.  

Я почувствовала, как краснею, во второй раз уже.  

– С чего ты взял? – пошла я в наступление, – было бы на что смотреть и вообще тебе показалось.  

– Да неужели? – опустив свои руки, посмотрел он на меня и мое сердце оборвалось.  

Его взгляд прожигал, я почувствовала, как под кожей словно забегали мурашки, ее стало покалывать именно там, где он на меня смотрел. В горле резко пересохло и все слова, готовые были слететь с моих губ, были забыты. Если бы в этот момент в комнате появилась бы лошадь, да табун лошадей, я бы этого не заметила.  

– Я…  

– Что ты?  

– Я…  

От позора меня спас какой-то шум за дверью и через секунду на пороге столовой появилась девушка, с раскрасневшимися от бега щеками.  

– Шейла! – выкрикнула незваная гостья, бросилась ко мне, схватив в свои, к удивлению сильные, для девчонки, объятья.  

– Стела, – улыбнулась я, прижимая ее к себе в ответ.  

Я очень скучала по подруге, мне не хватало ее советов, понимающего взгляда, остроумных фраз. Отстранив девушку от себя на вытянутую руку и закусив нижнюю губу, я осмотрела ее с макушки до пяток – высокая, красивая, она была похожа на настоящую королеву, к идеалу которой, стремилась всю свою жизнь.  

– Ты так изменилась, – выдохнула я, – в лучшую сторону, конечно, выросла.  

– Я не только выросла, – произнесла она и ее глаза вспыхнули искрой счастья, – я теперь невеста.  

– Как? – ошеломленно произнесла я, разглядывая большое кольцо с бриллиантом на безымянном пальце левой руки, которую она мне демонстративно протянула, – кто этот счастливчик?  

Я услышала, как скрипнули ножки стула по полу и к нам, опираясь на трость, подошел Вэндон, при этом не сводя с меня своих холодных глаз. Моему удивлению не было предела, когда он молча взял мою подругу за руку и, все так же прожигая меня взглядом, поцеловал ее длинные пальчики. Стелла улыбнулась еще шире и прильнув к его широкой груди, произнесла:  

– Вот мой принц, у нас свадьба через месяц.  

У меня все похолодело внутри. С трудом вдыхая в легкие воздух я попятилась к двери.  

– Шейла, тебе плохо? – спросила подруга, видя мое побелевшее лицо.  

Да и какая она мне подруга после этого? Я никак не ожидала… Господи, она же знала, как я отношусь к Вэндону!  

А он… сначала отнял у меня всех друзей, любовь слуг, отца и теперь подругу, которую я всю жизнь называла сестрой!  

– Этого не может быть… это шутка, да?  

– Шейла… – было хотела, что то сказать Стелла, но я перебила ее, выставив перед собой ладонь, как преграду.  

– Нет… нет… нет… От кого от кого, а от тебя я такого не ожидала, – произнесла я и резко развернувшись выбежала с столовой.  

Одиночество, мне нужно побыть одной, разобраться в своих чувствах, успокоить нервы в конце концов. Миновал дуброву, я шагнула в лес, что раскинулся на много миль вокруг моего дома. Смешно, это был уже не мой дом, я здесь чужая, нужно было остаться в Италии, но я не могла не вернутся, я должна была навестить могилу отца и отомстить моему обидчику, который сломал всю мою жизнь. Интересно, где бы я была, если бы в тот вечер отец не приволок за собой этого Дьявола? Наверное, вышла бы замуж… Замужество… Как Стелла могла так поступить?! Я просто не понимала, как можно любить такого как Вэндон, с таким обожанием смотреть в его глаза? Я вспомнила его взгляд и низ живота скрутило в невидимый узел, только узел чего? Страха? Нет, я не боялась его или все же…  

За своими мыслями я не заметила, как сошла с тропы. Оглядевшись я поняла, что заблудилась, вокруг были лишь деревья. Я запаниковала, что мне делать? Куда идти? Я никогда не входила в лес и даже не представляла, как вернутся назад. Я с ужасом затаила дыхание, когда что то зашевелилось в кусте, около меня. В моей голове пронеслись все жуткие истории, которые я слышала в детстве. А вдруг это волк? Я много раз слышала, как рассказывали о людях с деревни, загрызенных волками. Неужели меня ждет та же участь? С моего горла вырвался дикий крик, когда с куста к моим ногам бросился белый заяц и дал деру. Я только и успела перевести вздох облегчения, как за спиной услышала женский голос:  

– Он испугался вас больше чем вы его.  

Я резко обернулась и увидела перед собой молоденькую девушку, лет восемнадцати, что, держа в руке корзину с травами, с улыбкой смотрела на меня. Ее темные волосы были распущены и лежали на плече, на щеках играл румянец, а глаза… такие знакомые глаза… мне показалось, что я уже видела их, но где?  

– Извините я здесь немного….  

– Потерялись? – подсказала незнакомка.  

– Да. Я просто никогда не бывала в лесу, – словно в оправдание, произнесла я.  

– Это заметно, испугаться зайца…  

Когда ее лицо осветила улыбка я твердо удостоверилась, что уже где –то видела ее.  

– Мы раньше не встречались?  

– Нет, я бы запомнила, – ответила девушка, – тем более благородные леди редко заходят в наши края.  

– Наши?  

– Я живу с матушкой в лесу, она целительница. Вот, помогаю ей, собираю травы. Я Селлеста.  

– Шейла, – ответила я.  

– Ну, что же, Шейла, идемте, я покажу вам выход с леса, – улыбнулась моя новая знакомая, повернувшись ко мне спиной.  

Немного подумав, я все-таки решила доверится ей, ведь хуже уже не будет, правда? Не могла же она быть убийцей с невинным личиком молодого ангела? Смешно, что за мысли в моей голове?  

Мы пробирались сквозь густые кусты и большие деревья, ветви которых скрывали облака. Нас окружали звуки леса – треск деревьев, шелест листьев, пение птиц, на душе сразу стало спокойно, все плохие мысли ушли, а на губах появилась легкая улыбка.  

Не знала, что природа может так меня успокаивать.  

– А вот и наш дом, – произнесла девушка, остановившись и с гордостью во взгляде глядя на свое жилище.  

Перед моим взором раскинулась светлая поляна, тонущая в цветах, посредине которой красовался маленький деревянный домик с большими окнами, что были распахнутыми настежь. Мой нос уловил сладкий запах выпечки и в животе предательски заурчало.  

– Извини, – прикрыв его ладонью, покраснела я.  

– Ничего, – искренне улыбнулась Селлеста, – со мной подобное случается через каждые три часа, – взяла она меня за руку и потянула к дому.  

Оставив меня у порога, чтобы занести сбор трав, она вошла в дом, а я тем временем огляделась. Здесь было так тихо и спокойно, за все свои двадцать лет я даже не подозревала, что глубоко в дебрях непроглядного леса может скрываться такая красота. Разглядывая причудливые цветы, мой слух уловил какой-то звук, словно удар топором по дереву. Я не долго думая направилась в его сторону, обойдя дом, остановилась как вкопанная, широко открыв от изумления свой рот. В паре метров от меня стоял молодой парень с топором в руках и усердно работал им по поленьям, у его ног лежала целая куча колотых дров, но не это удивило меня больше всего, а то, что он был в одних штанах, без рубашки!  

Еще никогда в жизни я не видела оголённого торса мужчины!  

По его спине стекали капельки соленого пота, мышцы вздымались под кожей, руки…. Такие сильные руки, без труда подымали и опускали тяжелый предмет, одним ударом раскалывал поленья на двое. Мне стало душно в платье, слишком душно, я пожалела, что не взяла с собой свой веер, чтобы хоть как-то охладить мои щеки, что загорелись словно спичка или это я горю, как фитиль свечи?  

Не знаю, сколько я так стаяла, не шевелясь и разглядывала незнакомца, как услышала за спиной звонкий смех.  

– Теперь понятно почему вы не отзываетесь на мой зов.  

Я испуганно обернулась и увидела Селлесту, что сложив руки на груди с веселым блеском в глазах смотрела на меня. Ее взгляд красноречиво давал мне понять, что она знала, как я смотрела на незнакомца и мое смущение ее явно забавляло.  

– Я здесь… – оглянулась на парня и забыла, что хотела сказать.  

Незнакомец, увидев меня, отложив свой топор в сторону и с улыбкой разглядывая меня с ног до головы, вытирая свою мокрую шею белой тканью. Он явно был удивлен как и я и заинтересован. Его черные волосы прилипли ко лбу, по виску скатилась капелька влаги, глаза слегка прищуренные, словно пытаясь понять, кто я такая и как здесь оказалась.  

– Идемте, матушка заварила безумно вкусный чай, – взяв меня за руку, произнесла девушка и повела подальше от взгляда серых глаз, которые парализовали мое тело. Мысленно я благодарила ее, ведь если бы не она, сама бы я не смогла уйти оттуда, мои ноги меня не слушались.  

Селлеста привела меня в маленькую беседку овитую плетущей розой, внутри стоял небольшой столик и две скамейки, так как она была скрыта от посторонних глаз цветами, я не сразу ее заметила.  

Усадив меня на деревянную скамейку и подперев голову руками, она не сводила с меня пристального взгляда. Я почувствовала себя неловко и смущенно улыбнувшись, спросила:  

– Что?  

– Ничего, – ответила та, сияя.  

У нее явно на уме что-то было, но она не успела меня просветить в свои мысли, как к нам подошла женщина средних лет, с подносом в руках. Где из небольшого чайника клубился пар. Ее черные волосы с примесью седины, были укрыты темным платком, на поясе передник, перепачкан мукой, а на губах легкая улыбка.  

– Когда моя дочь сказала, что у нас гости, я ей не поверила, – произнесла она, разливая по чашкам ароматный травяной напиток, – к нам редко кто приходит. Точнее почти никогда.  

– Почему? – удивилась я, вдыхая запах чая, который успокаивал.  

– Потому, что маму считают ведьмой, – прогремел мужской голос.  

Я подняла свои глаза, парень, что десять минут назад красовался своим телом, теперь был умыт и одет в свежую белую рубашку, с распахнутым воротом, что позволял в моей голове рождать греховные мысли не присущие воспитанной леди. От его изучающего взгляда, я почувствовала, что снова краснею.  

Уже в который раз!  

– Это не правда, – стала на защиту женщины Селлеста, – она просто разбирается в травах.  

– Люди всегда боятся того, что не могут понять, – произнесла я, пряча свой взор, за чашкой.  

– Садись, – произнесла женщина, протягивая ему горячий напиток и взглянув на меня, продолжила, – меня зовут Кэтрин, с Селлестой вы уже знакомы, а это мой старший сын – Мэтью.  

– Шейла, – улыбнулась я, – Шейла Линтон.  

– Ух, ты, – выдохнул парень, – у нас здесь заблудившаяся принцесса.  

– Принцесса? – не поняла я его иронии.  

– Вы же дочь Ульяма Линтона? – переспросила целительница.  

– Вы знали моего отца?  

– Да, ваш брат приходил ко мне за лекарствами для него, но я так и не смогла вылечить его слабое сердце, простите.  

При воспоминании об отце мои веки снова защипало, сделав вид, что мне что то попало в глаз, я прочистила горло, чтобы эти люди не поняли, как мне больно вспоминать о нем.  

Я же сильная, я не буду плакать перед малознакомыми людьми!  

– Постойте, вы сказали мой брат приходил к вам за лекарством?  

– Да, Вэндон, очень хороший парень, он до последнего не опускал руки.  

Хороший парень, все вокруг считают его ангелом. Неужели они все слепы и не знают какой он на самом деле?!  

– Спасибо за чай, – произнесла я, поднимаясь на ноги, – но уже темнеет…  

– Мэтью проводит вас в поместье, – улыбнулась женщина.  

Она крепко прижала меня к своей груди на прощание и, чтобы могла услышать только я, прошептала:  

– Не все то, что мы видим является правдой на самом деле.  

Я хотела было спросить, что она имела ввиду, но меня уже перехватила Селлеста и подмигнув мне, произнесла:  

– Буду рада нашей новой встречи, заходите в гости как ни будь.  

– Обязательно, – ответила я.  

Как и сказала Кэтрин, Мэтью провел меня на окраину леса и показав тропу, что извивалась между дубами, произнес:  

– Идите прямо и никуда не сворачивайте, через час будете дома.  

– Ты дальше не пойдешь? – удивилась я.  

– Нет, вы большая девочка… – повел он плечом.  

Солнце садилось за горизонт, окрашивая лес в бледно-серые оттенки и вместе с ним и силуэт моего нового знакомого, который вызывал во мне безудержный интерес. Этот парень был загадкой, на которую мне так хотелось получить ответ. В последний раз взглянув в его серые глаза, я развернулась в сторону дома, все время чувствуя на своей спине его прожигающий взгляд. Хотя я и не видела его, но знала, что он идет за мной по пятам, охраняет с далека и на душе было спокойно.  

Как только я вошла в дом мне на встречу выскочила Стелла, вся в слезах и бледным лицом, она прижала меня к себе, словно маленького ребенка, который убежал от матери и спустя длительное время вернулся домой.  

– Почему ты плачешь, удивилась я ее слезам, что случилось?  

– Тебя не было весь день, слуги прочесали весь лес, мы думали, что тебя съели волки, – ревела она, вытирая слезы, накрахмаленным носовым платком.  

– Все хорошо, я здесь, – усадила я ее в мягкое кресло и присев у ее ног, начала успокаивать словно маленького ребенка.  

– Ты где была?! – прогремел голос, от которого у меня все похолодело внутри.  

Я посмотрела на дверь, где, опираясь на трость, стоял мой брат, с ненавистью смотря на меня. Его губы были плотно сжаты, жилки на виске пульсировали, ладони в кулаках. Быстрым шагом, на сколько позволяла его хромота, он преодолел расстояние между нами и со всей силы, схватил меня за плечо, заставляя подняться на ноги. Я вскрикнула от боли и наглости с какой он посмел прикоснутся ко мне.  

– Отвечай! – заорал он с такой силой, что могли полопаться барабанные перепонки, – мы думали, ты погибла!  

Стела заревела еще сильнее.  

– А ты был бы рад этому, – не боясь его гнева, дерзко произнесла я.  

Ну, почти не боясь. Еще никогда я не видела его в таком гневе, его грудная клетка двигалась с такой скоростью, что могла взорваться от перенапряжения. Впервые он выглядел так устрашающе, словно сам Дьявол стоял передо мной.  

– Я спросил, где тебя носило!  

– Я была у друзей.  

– У друзей? – удивился он, – у тебя здесь нету друзей.  

– Ну, ты же об этом позаботился.  

Гнев в его глазах сменился на непонимание, он явно растерялся от такого моего заявления, на какую-то долю секунды я поверила, что он не понимает о чем это я, но это было лишь мгновение….  

Вэндон молча смотрел на меня, только хватка на моем плече стала еще сильнее, кожу под его пальцами начало жечь, но я скорее умру, чем признаюсь, что мне больно.  

Я никогда не утешу его самолюбие! Не покажу его превосходства надо мной!  

– Вэндон, – услышала я голос подруги, – давайте все успокоимся. Шейла цела и это главное, правда? – она притронулась к его руке, что сжимала мое плечо и словно по волшебству, его хватка уменьшалась, а потом вообще он отнял от меня руку, словно от куска грязи.  

Я была поражена, какую власть Селлеста имела над этим Демоном, всего одно прикосновение превратило его в кошку, готовую исполнять прихоть своего хозяина.  

– Ты права, – повернулся он к нам спиной, проводя ладонью по лицу, – как всегда права.  

Как всегда?! О чем он? Что я еще не знаю?  

– Шейла, – прервал мои размышления мужской голос.  

Не успела я и глазом моргнуть, как оказалась в крепких объятьях своего кузена.  

– Ты где была, дурочка? – прошептал он мне в волосы, – я переживал, прямо места себе на находил. Не делай так больше.  

– Не буду, – улыбнувшись, ответила я.  

Виктор, вот кто мне настоящий брат и друг, вот, кто никогда не бросит в беде, не то, что этот… Вэндон так смотрел на нас с Виктором… с ноткой зависти во взгляде? Или гнева? Мне стало неловко от его темных глаз, в которых бушевала гроза неизвестных мне эмоций.  

Отстранив меня от себя, мужчина провел своими ладонями по моему лицу и плечам, словно ища повреждения.  

– Со мной все хорошо, – заверила я его, – правда.  

Я понимала его переживания, в Италии, где я провела свои три года «заточения» бушевала революция и каждый дворянин жил в страхе, надеясь, что кровопролитие не дойдет до их маленького городка. Мой дядя, отец Виктора, взял с него обещание, что он позаботится обо мне, защитит и вот, он отлично с этим справляется. А я, как всегда, играю ему на нервах, заставляю волноваться.  

– Прости, – виновато опустила глаза, – такого больше не повторится.  

– Смотри, сестренка, – он показал на меня пальцем, – я запомнил твое обещание.  

Я услышала, как за нашими спинами грохнула дверь, обернувшись, я поняла, что Вэндон ушел. Смотря на дверь, за которой тот скрылся, где-то глубоко в душе, я ощутила ели слышную, непонятную тоску.  

Вэндон  

Не знаю, что разозлило меня больше всего – то, что эта безрассудная девчонка не думает ни о ком кроме себя или ее несправедливые и непонятные обвинения в мой адрес или то, как она смотрела на Виктора, с каким обожанием и искренним раскаянием, а на меня, как на чудовище. Я ведь тоже переживал! Когда она не вернулась домой на обед, а потом к ужину, поднял всех слуг на ноги на ее поиски, да если бы мог, я бы сам пошел искать ее в лес! А она, не благодарная, вместо спасибо, начала обвинять меня во всех смертных грехах. В чем я виноват перед ней? За все эти годы, я так и не смог понять этого. И это мне нужно злится, это она сделала меня калекой, но если подумать, сломанная нога это пыль, по сравнению с тем, что делал ОН.  

Сделав большой глоток бренди, прямо из бутылки, которую держал в своей руке, скривившись, я устало прислонил свой затылок на спинку кресла, при этом закрыв свои глаза. Было глубоко за полночь и, как всегда в это время, меня терзали жуткие воспоминания, которые я никак не мог стереть из памяти.  

До моего слуха донеслись чьи-то легкие шаги, неизвестный прошмыгнул мимо моего кабинета в сторону кухни. Мне стало интересно, кто этот полуночник и, с трудом поднявшись на ноги, направился на слабый свет свечи, который исходил из кладовой. Остановившись у тени, чтобы ночной гость не смог меня видеть, начал наблюдать. Через минуту появилось видение в белой ночной рубашке, что без стеснения село за стол и начало наминать огромный кусок торта, которое поставило перед собой. Я улыбнулся. Шейла. Никогда не замечал за ней привычки есть по ночам. Невольно я залюбовался ею – блики пламени одинокой свечи играли на ее волосах и лице, рисуя причудливые тени. Она была красивой девушкой, когда в ее глазах не горело пламя дикого гнева. Лёгкая улыбка блуждала на ее губах, когда она смаковала лакомством. Я почувствовал в груди легкое томление, тепло, что разлилось по всему телу, аж до кончиков пальцев ног.  

В детстве я всегда любил подшучивать над ней и вот сейчас не смог себя остановить:  

– Вот и поймался мышонок.  

Девушка вздрогнула, ложка выпала с ее рук, а с горла вырвался тихий вскрик. Ее глаза были широко открыты в ужасе, а губы приоткрыты в немом крике. Я вышел из тени, сложив руки на своей груди и с улыбкой наблюдал за ее реакцией, но она быстро сменилась испугом, когда та закашлявшись, начала задыхаться.  

– Ты, что подавилась? – неуверенно произнес я, направляясь к ней.  

Шейла только кашляла, размахивая своими руками, не в силах произнести и слова.  

Я испугался. Оказавшись рядом, я начал бить ее по спине, чтобы она смогла вздохнуть. Девушка оттолкнула меня и отойдя в другой конец кухни, согнулась пополам в диком кашле, через секунды, что казались мне вечностью, она начала успокаиваться. Вытерев слезы, что бежали по ее щекам, она зло сверкнула на меня своими глазами и хрипло, ели слышно прошептала:  

– Ты идиот! Я чуть не умерла!  

– Но не умерла же, – протягивая ей стакан с водой, – произнес я с ледяным спокойствием, которое вовсе не ощущал.  

Она проигнорировала мою руку и сама направилась к кувшину с водой и налив стакан, осушила его в два глотка.  

Я улыбнулся. Какая же она все-таки упрямая!  

– Ты умрешь, но примешь моей помощи, – тихо произнес я.  

Она молчала, долго, а я молчал вместе с ней. Между нами была бетонная огромная стена, которую я разбивая руки в кровь никак не мог разрушить. Если бы она мне только помогла, но она не хотела. Шейла видела во мне чудовище, которым я никогда не хотел быть. Возможно я и есть такой, только не замечаю этого?  

Шейла  

Я украдкой наблюдала за ним. Вэндон стоял спиной ко мне, опираясь одной рукой об стол и опустив свою голову. О чем он думает? И права ли я, обвиняя его том, что случилось? Глядя на его опущенные плечи, словно под неподъёмным грузом, меня начала мучить совесть. Он только подал мне воды, хотел помочь, а я… И эта его фраза. Да, я скорее бы умерла, чем приняла его помощь. Да? Не уверена, видя его, я ни в чем не могла быть уверенна, вся моя решимость рушилась, при одном взгляде на его лицо. Нет, так не должно быть! Нужно снова разозлить его, когда он кричит на меня, мне легче его ненавидеть.  

– Ты специально это сделал, – поджав губы, выпалила я.  

Господи, Шейла, какая же ты стерва.  

– Что? – переспросил он, обернувшись.  

– Я знаю, ты хочешь убить меня, чтобы не делится наследством отца.  

Неужели я такое сказала?!  

– Ты вправду так думаешь? – зловеще спросил он.  

– Да… – как-то неуверенно у меня вышло.  

Не успела я и глазом моргнуть, как Вэндон оказался возле меня и схватив за горло, слегка сжал. Наклонившись ко мне, опаляя мою щеку своим дыханием, прошептал:  

– Что же мне мешает сделать это сейчас?  

Я испугалась, действительно, испугалась. Его глаза горели, кожу под его пальцами начало жечь, он держал меня крепко, но совсем не причиняя боли. Он пытался напугать меня и это у него получилось.  

– Пусти меня, – борясь со слезами прошептала я.  

– А если я не хочу? Что ты сделаешь?  

– Я буду…  

– Кричать? – продолжил он и засмеялся, – кричи, давай!  

Он резко оттолкнул меня и я ели удержалась на ногах, схватив себя за горло, где секунду назад были его пальцы, с ужасом смотрела на него.  

Вэндон отошел от меня, не отрывая своего взгляда от моих испуганных глаз.  

– Ну? Почему же ты молчишь? – а когда я не ответила, выкрикнул, – кричи!  

Я вздрогнула от его громкого крика, наверное, весь дом поднялся на ноги.  

Больше не говоря ни слова, он прошел мимо меня и остановившись у порога, произнес:  

– Ты ведь таким меня хотела видеть?  

Я молча смотрела в его удаляющую фигуру не в силах совладать со своими эмоциями. Меня трясло, как лихорадке, на глаза навернулись слезы. Да, он поступил так, как мне и хотелось, так, как я предполагала, но почему тогда меня не покидает ощущение, что это не правильно, что он вовсе не такой, каким хотел показаться?  

Виктор  

Уже неделя, как я застрял в этом Богом забытом поместье под названием Красные Дубы. Здесь было до того скучно, что хотелось взять в руки мушкет и застрелится. Единственное развлечение в этой дыре – таверна при дороге, недалеко от дома кузины. Да, это она виновата, что я сижу в грязном кабаке и пью пойло, которое только на вид схоже с элем, а не наслаждаюсь дорогим многолетним бренди в компании изысканных красоток. Когда, три года назад, Шейла приехала к нам в дом, мы с ней сразу подружились, хоть я и никогда не видел свою сестру до этого, но с первой же встречи решил стать для нее рыцарем и во всем помогать, защищать. Еще просьба отца способствовала этому, ведь в нашей стране было не все спокойно – революция, мятежи… Слава Богу, все это обошло стороной наш маленький городок, но я никак не мог найти оправдание моему дяде, когда он отправлял свою единственную дочь к нам, туда, где было опасно. Неужели не было других вариантов? Как говорила сама кузина, такое отношение ее отца к ней стало из-за ее названого брата, мальчишки-оборванца, которого старик пригрел у своей груди. Еще одна загадка старика Линтона – почему он сделал это? Кем являлся этот парень ему на самом деле? К сожалению, мне никогда этого не узнать, ведь ответы на все вопросы тот унес с собой в могилу.  

Сделав последний глоток дурманящего голову напитка, я подозвал к себе официанта, чтобы заказать добавки. Заметив мой кивок, ко мне поспешила девушка с кружкой в руках, мило стреляя в меня своими глазками. Ее пышные формы, явно привлекали внимание всех присутствующих здесь охмелевших мужчин, ну и меня не без исключения.  

– Гуляете, мой господин? – закусывая нижнюю губу, томно произнесла она, доливая мне в кружку эль.  

Мне явно нравилась эта девчонка.  

– Может такая красавица, как ты скрасит мое одиночество, – произнес я, усаживая ее податливое тело себе на колени.  

Она покраснела и улыбнувшись, наклонилась к моему уху:  

– Выходи на улицу.  

Меня обожгло ее жаркое дыхание. Как давно у меня не было женщины и сейчас я получу все, что мне так, красноречиво преподносят на блюдечке.  

Девчушка слезла с колен и, бросив на меня голодный взгляд, вышла на улицу, покачивая бедрами. Бросив хозяину таверны медную монету, я направился в след за ней, предвкушая ночь полную наслаждения. Размышляя о том, как буду ласкать разгорячённое тело официантки, я не увидел темную фигуру у двери и со всего размаха врезался в нее, та вскрикнула и, поступая интуитивно, я обхватил ее руками, предотвращая падение. Опустив свою голову, я встретился с испуганными синими глазами, которые разглядывали меня. Темной фигурой, оказалась женщина с хрупким телосложением, словно у ребенка, если бы я схватил ее сильнее, то мог бы раздробить ее косточки. Официантка враз была забыта, а я попал в плен этих глаз, они словно загипнотизировали меня, девушка, что-то говорила мне, но я ее не слышал, были только эти глаза и ничего больше.  

Внезапно мою щеку опалило огнем, выпустив незнакомку з своих рук, я удивленно посмотрел на нее, потирая место удара.  

Она действительно влепила мне пощёчину?!  

– Как вы смеете? – смог разобрать я ее возмущенные высказывания.  

– Что?  

– Как вы смеете прикасаться ко мне? – повторила она.  

– Прикасаться? – словно идиот повторил я, – да я вам жизнь спас, а то бы вы грохнулись здесь, как мешок.  

По ее лицу пошли пятна гнева, еще бы, я невольно сравнил ее с мешком, какой женщине это бы понравилось.  

– Да если бы не вы… вы… вы… просто…, – она сжала свои губы в тонкую линию, лихорадочно пытаясь найти подходящее для меня оскорбление.  

– Просто, кто? – с ноткой раздражения, спросил я.  

– Невежа, вот кто, – ее лицо просияло, словно у ребенка, получившего конфету.  

Мне стало смешно, меня называли, как угодно, но – невежа? Ее оскорбления прозвучало очень по-детски. Не сдерживая себя, я начал смеяться во весь голос, давно мне не было так весело!  

Удовлетворение на ее лице сменилось непониманием, а потом ее синие глаза потемнели и стали похожи на темные тучи перед грозой. Она была в гневе, я понял это по тому, как сжались ее тонкие кулачки.  

– Ладно, ладно, – поднял я руки ладонями вверх в знак поражения, – давайте не будем скандалить. Я Виктор, а вы….  

Я ждал, чтобы незнакомка назвала свое имя, но та упорно молчала, лишь сверля меня своим недовольным взглядом. Тогда я решил зайти с другой стороны:  

– Я живу неподалёку…  

– Мне не интересно, – перебила она меня.  

В ее голосе послышались стальные нотки. Это взбесило меня, сказанная фраза прозвучала так, как будто она королева, а я жалкий слуга, не достойный ее внимания. Со мной еще никто и никогда не позволял себе такого.  

– Мне не интересны не вы, не ваше имя и тем более, место, где вы живете.  

Вскинув свой миниатюрный подбородок, она прошла мимо меня, слегка толкнув своим хрупким плечиком. Меня обдало запахом жасмина.  

Ненавижу жасмин!  

Мне так хотелось остановить эту нахалку и высказать ей всю гадость, что кипела у меня внутри, но я удержался. Я же джентльмен, а она просто глупая женщина, которая не достойна моего внимания. Уже в который раз я убедился, что особи женского пола всего лишь безмозглые куклы с манием величия, которые созданы, лишь для того, чтобы удовлетворять желание мужчин.  

Шейла  

За окном бушевала гроза, дождь лил не переставая, сверкали молнии и гремел гром. Я не боялась грозы, но вот удары грома, мешали мне уснуть и от этого меня начали терзать мысли, которые мне удавалось гнать от себя при свете дня. Вот уже неделя, как я вернулась домой, а все никак не решусь навестить могилу отца. Мне до безумия хотелось это сделать, но… гордость, я все еще не простила. Я так любила его, боготворила, а он прогнал меня из дому, променял на чужого человека, на мужчину, что превратил мою жизнь в ад.  

Вэндон. От куда он взялся? Как отец встретил его? Почему забрал домой и называл сыном? Почему он так бесит меня? И вообще – почему я о нем думаю?! Одни почему и зачем…  

Перевернувшись на другой бок, я начала разглядывать узоры на деревянном шкафу, мне вспомнилось, как я вся в слезах пряталась в нем, когда отец кричал на меня, обвиняя в том, чего я не делала. И все из-за Вэндона.  

Опять он!  

Резко сев на кровати, я с раздражением скинула с себя одеяло и опустила ноги на мягкий ковер.  

В детстве, когда я не могла уснуть, няня всегда давала мне теплого молока и я решила воспользоваться методом из прошлого ибо все эти мысли просто-напросто сведут меня с ума.  

Накинув на плечи тонкий халат, я покинула комнату. Нужды в свечке не было, ведь молния освещала дом каждую секунду и было видно словно днем. Моя нога уже ступила на лестницу, чтобы спустится вниз, но до моего уха донеслись какие-то тихие крики. Это был не гром, а крик, я точно уверена. Замерев и прислушавшись, я услышала его снова. Осторожно, словно крадущаяся кошка, я направилась на звук. Он привел меня до дверей спальни, порог которой я не переступала вот уже три года. Приложив ухо к двери, услышала тихие стоны. Мое сердце колотилось, как сумасшедшее, когда я взяла в руки круглую ручку и повернула ее. Негромкие крики исходили из кровати, на которой, словно в горячке метался Вэндон. Простыня запуталась у его ног, обнажив его голый торс с капельками пота на груди, но не вид обнаженного мужчины поразил меня, а шрамы, множество глубоких шрамов на его коже, разной формы, размеров и глубины.  

– Господи… – вырвалось у меня с тихим вздохом.  

Вэндону явно снился кошмар, его голова металась по подушке, а с горла рвались крики и еще имя, женское имя.  

– Елена… нет… – шептал он в бреду, – не надо… беги… нет… Елена…  

Кто такая Елена? Так, стоп, не это главное, нужно его разбудить!  

Подойдя поближе, я наклонилась к нему и начала трясти за плечи, его кожа под моими ладонями была горяча словно раскалённый камень и такая же твердая.  

– Вэндон, проснись! Вэндон!  

Внезапно его глаза открылись, но они были словно застланы пеленой, стеклянные и не живые.  

– Вэндон? – испугалась я.  

Внезапно он поднял свои руки и с силой толкнул меня в плечи. Я со всего размаха рухнула на пол, вскрикнув от боли. Благо, мягкий ковер слегка помягчев падения, но все равно было очень больно, особенно в ноге, на которую я неудачно приземлилась.  

Называется делай людям добро!  

– Вэндон, – тихо позвала я.  

Тот сидел на кровати, опустив свою голову на руки, пытаясь прийти в себя, его плечи двигались в ритмичном дыхании, а с губ срывались глубокие вздохи. Услышав мой голос, мужчина повернулся ко мне свою голову, его глаза снова были живыми, но только в них было столько боли, страха и даже… слезы?  

– Шейла? – удивленно выдохнул он.  

Посмотрев на меня, а потом на свои руки к нему пришло понимание, того, что произошло пару секунд назад. В одно мгновение он оказался возле меня и я отшатнулась от неожиданности.  

Неужели люди могут двигаться с такой скоростью?  

– Шейла, – взял он мое лицо в свои дрожащие ладони, – я сделал тебе больно? Ударил? Просто, прости, я не хотел…  

Я схватила его за запястье, с мыслью оторвать от себя его руки, но… он говорил с таким раскаяньем и страхом. Страхом, что мог причинить мне боль, хоть и неосознанно. Впервые я видела его таким. Его маска высокомерия и надменности была снята, передо мной престал мужчина истерзанный кошмарами из прошлого и мне стало жаль его.  

– Нет, все хорошо, – попыталась улыбнутся, – я сама упала, правда.  

– Шейла, Господи, – отстранившись от меня, он сел на пол и согнув одну ногу в колени, начал тереть свое лицо в ладонях.  

– Я мог убить тебя, – услышала я его тихий шепот.  

Сказать, что мне было страшно, значит ничего не сказать, мне было жутко до чертиков, еще никогда я не испытывала того, что испытываю сейчас – леденящий душу ужас и в тоже время дикую жалость. Жалость к человеку, который должен вызывать во мне только ненависть и ничего больше.  

У меня перехватило дыхание, когда я посмотрела на его спину, кожа которой была вся в глубоких шрамах, словно от плети. Мое сердце сжалось от боли и на глаза навернулись слезы. Осторожно протянув к нему свою дрожащую руку, я дотронулась к одному из них. Вэндон молниеносно схватил меня за запястье, останавливая.  

– Не надо, – произнес он.  

– Что с тобой произошло?  

Вэндон поднялся на ноги и молча направился к изголовье кровати, где лежала его рубашка. Когда он натягивал ее, его мышцы напряглись и в свете молнии я увидела ужасающий шрам на его правом плече, словно кто-то живьем вырвал у него кусок мяса. Даже в своих самых жутких кошмарах я не могла увидеть подобного. С моего горла вырвался крик. Мужчина вздрогнул и произнес не оборачиваясь:  

– Уходи.  

– Кто сделал это с тобой? – спросила я.  

Но он не ответил мне, прошла, наверное, вечность, когда я услышала его тихие слова.  

– Ты не должна была увидеть это. Никто не должен.  

– Но…  

– Я не нуждаюсь в твоей жалости! – выкрикнул он, резко поворачиваясь ко мне, – поняла. Не смей жалеть меня! Не смей плакать!  

Оказавшись рядом со мной, Вэндон резко поднял меня с пола за плечи, ставя на ноги. От боли в лодыжке я вскрикнула, а он прижал меня к своей груди, предотвращая падение.  

– Тебе больно?  

Его резкая смена эмоций меня просто ошеломила. Всего секунду назад, он мог растерзать меня, а теперь смотрит обеспокоенно, словно ему, действительно, я важна.  

– Я кажется вывихнула ногу, при падении, – произнесла я.  

Но я забыла про боль в ноге, когда почувствовала жар его кожи через слой своего тонкого халата. Его руки крепко прижимали меня к себе, я чувствовала его ускоренное биение сердца, точно такое же, как и у меня. Интересно, он тоже слышит мое? Тело начало гореть, как его, минутами ранее или часами? Сколько прошло времени? Почему я не слышу грома? Гроза закончилась?  

Его глаза, так смотреть может только он, прожигать душу насквозь, тело превращать в пепел….  

– Шейла… – хрипло произнес он.  

– Вэндон… – в тон ему ответила я.  

Что я хотела в этот момент? Чего ждала? Не знаю… Нет! Я снова обманываю саму себя, я знаю, знаю и не могу признаться в этом, не могу поверить….  

– Ложись на мою кровать, – услышала я его голос.  

– Что? – не поверила я собственным ушам.  

– У тебя болит нога, – объяснил он, когда увидел мои испуганные глаза, – ты не можешь идти, а я не могу отнести тебя в твою спальню. Я ведь калека.  

– Зачем мне ложится в кровать, – начала заикаться я, – я сама могу дойти…  

– Шейла, не спорь, я позову доктора.  

Опираясь на его плечо, я кое-как добралась до кровати и рухнула на простыни, а он присел рядом со мной. Внезапно мне стало смешно и не сдерживая себя я начала смеяться.  

– Что смешного? – приподнял он уголок своих губ.  

– Теперь наш счет сравнялся, я сломала ногу тебе, а ты мне. Мы теперь обе калеки.  

Я думала он, сейчас накричит на меня или обзовёт сумасшедшей, но Вэндон снова удивил меня, улыбнувшись.  

– Ты все еще ведешь счет?  

Я замерла, впервые я увидела его улыбку, не ухмылку или высокомерное поднимание уголка губ, а улыбку, искреннюю, человеческую.  

– Что? – переспросил он.  

– Ты можешь улыбаться.  

– А ты можешь вести себя не как стерва, – парировал он.  

– Я никогда… – начала я возмущаться, но увидев его поднятую бровь, остановилась.  

– Я пойду за врачом, – начал подниматься он, но я остановила его, схватив за руку.  

– Сейчас ночь. Я не умру если подожду до утра.  

– Ты уверенна?  

Я кивнула. Вэндон выдохнув и посмотрел на окно, за которым начали проявляться первые краски рассвета.  

– Гроза закончилась, – ни к кому не обращаясь, произнес он.  

– Значит скоро выйдет солнце.  

– Что?  

– После грозы всегда светит солнце, правда ж?  

Он молча смотрел на меня и под его взглядом я начала краснеть, смущаться, чего никогда раньше не было. О чем он думал в этот момент?  

– Ты права, – прервал он наше молчание, – после ночи всегда идет рассвет.  

Что он имел ввиду я не знала, но мне до боли хотелось узнать.  

Я проснулась от неловкого чувства, что на меня смотрят. Кое-как разлепив свои тяжёлые веки, я встретилась с глазами полными веселья. Перевернувшись на живот, хрипло прошептала.  

– Что ты тут делаешь?  

– Я хочу услышать это от тебя, – с ноткой веселья, ответил кузен.  

И здесь меня словно окатили ледяной водой, я подпрыгнула на кровати, хаотично натягивая на себя простыню. К моему ужасу я поняла, что сейчас нахожусь не в своей спальне, а в кровати своего врага – Вэндона. И как я только смогла уснуть? В моей голове пронеслись обрывки прошедшей ночи – гроза, его шрамы, простые душевные разговоры. Я вспомнила, как мы с ним встретили рассвет, как он мне что-то рассказывал, а потом… я уснула? В его кровати! С замиранием сердца я медленно опустила свою голову, увидев на себе ночную рубашку и туго запахнутый халат, с облегчением выдохнула. Слава Богу я не согрешила…  

– Сестренка, да на тебе лица нет, – услышала я Виктора, – ты действительно заболела?  

– Я… – но как объяснить свое присутствие здесь.  

Но, слава Богу, кузен не стал зацикливаться на этом и я была ему благодарна.  

– Вэндон сказал, что у тебя что-то с ногой и попросил отнести тебя в твою спальню.  

– Он тебя об этом попросил? – удивилась я.  

– Ну, что, пойдешь ко мне на ручки, – улыбнулся он, протягивая ко мне свои длинные руки.  

Я улыбнулась и приняла их. Он подхватил меня словно пушинку и без лишних разговоров вынес из пальни.  

– А где сейчас Вэндон? – безразличным тоном спросила я, чтобы брат не заметил, как мне важен его ответ.  

Почему важен? Я и сама не могла понять. Что он делал когда я уснула? Что делает сейчас и почему меня все это интересует?  

– Сейчас в своем кабинете, кажется, – ответил Виктор, бережно ложа меня на мою кровать, – у него какие-то важные гости, – повел он бровью.  

– Гости?  

– Какая-то девушка, я ее не видел, мне дворецкий сказал, чтобы его не беспокоили.  

Девушка… что за девушка? Может та самая загадочная Елена? Меня начало терзать незнакомое мне чувство – какие у него могут быть дела с женщинами?!  

– Виктор?  

– Да?  

– У меня к тебе будет маленькая просьба – ты не мог бы узнать, кто она такая.  

– А тебе зачем? – удивился он, – ревнуешь?  

– Не говори ерунды, – пряча свое лицо, которое залила краска, ответила я, – мне просто любопытно. Вдруг они будут говорить о наследстве.  

Виктор долго смотрел на меня, словно изучал, а потом пожал плечами.  

– Ладно. Все равно у меня нету никаких планов, а испортить настроение своему кузену, – он сделал знак пальмами, будто произнес это слово в кавычках, – я всегда за. Жди здесь, я скоро.  

Когда за ним закрылась дверь, я посмотрела на свою ногу, что слегка припухла и болела.  

– Не бойся, брат, я никуда не уйду.  

Виктор  

По просьбе своей горячо любимой сестры, я направился к дверям кабинета, за которыми находился таинственный гость. Если честно, мне было все равно, кто эта женщина и какие отношения связывают их с Вэндоном, но Шейлу очень интересовал этот вопрос. Вообще, с каждым прожитым здесь днем она меняла свое отношение к Вэндону, но даже не замечала этого. Но со стороны же виднее… Может для других она и была загадкой, но я видел ее насквозь – чтобы она не говорила и как бы не оправдывала свое поведение, но она что-то чувствовала к Вэндону, что-то, помимо ненависти.  

Натянув на себя маску скучающего лентяя, я, без лишних слов, открыв дверь кабинета и, как ни в чем не бывало, направился к серванту со спиртным. Делая вид, что я не заметил гневный взгляд Вэндона, налил себе стакан скотча и повернувшись к нему, сделал глоток.  

– Я же просил сюда не заходить, – сквозь сжатые челюсти, выдавил из себя хозяин дома.  

– Правда? – прикинулся я дурачком, – мне никто не говорил. Тебе налить?  

Я повернулся обратно к бутылке, чтобы наполнить свой полупустой стакан, как почувствовал Вэндона, что с силой сжав мое плечо и наклонившись к уху, прошептал:  

– Зайдешь в следующий раз, ты не вовремя.  

Я посмотрел на его пальцы на своем плече, потом в его глаза – он был зол и растерян, может слегка напуган. Интересно? Я что что-то перебил? Посмотрев себе за спину я увидел фигуру девушки, что сидела на мягком диване, нервно сжимая свою сумочку, ее лицо было скрыто вуалью, губы плотно сжаты. Она не была похожа на любовницу или адвоката, скорее на воспитанницу женского монастыря, об этом говорила ее прямая осанка и сложены вместе ноги, еще одежда – темное и невзрачное платье.  

– Я прервал ваше развлечение, брат? – подмигнул я ему.  

– Уйди, – его глаза блеснули злым блеском.  

– Ладно, – направляясь к двери я попытался заглянуть незнакомке под ее вуаль, но та отвернула свою голову, словно хотела спрятаться.  

И это меня заинтересовало. Я люблю загадки.  

Уже у самой двери, я резко развернулся на каблуках и направился к дивану, где сидела незнакомка. Не спрашивая ни у кого разрешения, я плюхнулся на него, слегка облил себя брызгами из стакана.  

– Ой, извините, – совсем не чувствуя сожаления, улыбнулся я.  

– Ты, кажется, уходил, – грозно произнес Вэндон.  

– Я передумал, – ответил я, пытаясь все-таки увидеть ее лицо.  

– Хорошо, тогда уйдем мы, пойдем, Эйми.  

Девушка покорно поднялась на ноги и направилась следом за мужчиной, словно покорная овечка.  

– Значит Эйми, – крикнул я им в спину, – я Виктор, если, что.  

– Я знаю, кто вы, – услышал я ее голос и что-то внутри у меня дёрнулось.  

Я знаю этот голос, я уже слышал его. Удивленно поднявшись на ноги я, открыв от удивления свой рот, смотрел, как она медленно снимает шпильки со своей головы, чтобы снять шляпу и когда темная ткань, прикрывавшая лицо, была снята, с моих губ слетело лишь одно слово:  

– Ты…. Ты та нахалка с таверны!  

– Это я нахалка?! – сделала она шаг ко мне, – да, как вы смеете?!  

– Как я смею? – разозлился я.  

Не знаю почему, но эта девушка бесила меня. Я и не догадывался, что могу вспыхнуть так легко, стоит только посмотреть в эти наглые синее глаза, словно сапфиры.  

Пока мы молча испепеляли друг друга взглядами, Вэндон, сложив руки на груди, произнес, всматриваясь в наши лица.  

– Вы знакомы? Эйми, я чего-то не знаю?  

– Нет, все хорошо, – слегка улыбнулась она и обняв его плечо двумя руками, произнесла:  

– Пошли, Вэндон, не хочу, чтобы нам мешали… всякие…  

Невольно, рука державшая стакан, сжалась в кулак и хрупкое стекло разлетелось на осколки, при этом глубоко резанув мою кожу, точно так же, как поступила незнакомка с моей мужской гордостью.  

Шейла  

Уже за окном наступили сумерки, а Виктор все не приходил. Лежа на кровати и смотря, как с каждой секундой все погружается во тьму, я думала о Вэндоне и его загадочной гостье. Кто она такая и как связана с ним? И самое главное – почему я не могу уснуть, терзаю себя неведением?! Какое мне вообще дело до того, с кем и как ОН проводит свое время? Тем более что Вэндон в скором времени женатый мужчина и женится он моей подруге.  

Так, стоп!  

Я резко поднялась с подушек.  

Как он может жениться на одной и проводить вечера с другой?!  

Во мне начала подниматься волна праведного гнева.  

Он не смеет так поступать с моей подругой! Я не могу допустить подобного! Стела ласковая и добрая девушка, она заслуживает хорошего к себе отношения, она достойна лучшего, лучшего, чем Вэндон.  

Опираясь на столбики кровати, я поднялась на ноги и, полна решимости, преподать своему брату урок хорошего воспитания, медленно побрела к двери.  

Прошло немало времени, пока я, хромая добралась к гостиной, где из двери просачивался свет и были слышны звуки веселья. Я оперлась спиной об стену, чтобы немного перевести дыхание, я чувствовала себя такой уставшей, словно пробежала сотню миль без остановки. Нога болела ужасно, на лбу выступили капли пота, а руки дрожали от нервного напряжения. Сердце стучало, как заведенное, особенно, когда я уловила женский смех и издевательские слова Вэндона:  

– Да, она превратила мою жизнь в ад.  

Кровь прилила к моему лицу, я была уверенна, что он говорит обо мне.  

И это я превратила его жизнь в ад?! Это он сущий дьявол, что явился на эту землю только с одной миссией – уничтожит все, что мне было дорого.  

Набрав в легкие побольше воздуха, я шагнула в комнату, но остановилась на пороге, услышав тихий вопрос незнакомки:  

– Она ведь тебе нравится, да?  

Вэндон сидел на диване, сложив локти на колени, при этом держа в руках стакан с темной жидкостью и, внимательно наблюдал за кубиком льда, который гонял по стенкам граненого стакана. В его правое плечо, двумя руками, вцепилась незнакомая мне девушка и, как мне показалось, с обожанием смотрела в его серьезное лицо, ожидая от него ответа.  

Я тоже стояла, не шевелясь, чтобы не спугнуть их. Не знаю, почему, но мне, до скрежета зубов, был интересен его ответ, но тот не спешил откровенничать. Не знаю, чем я выдала свое присутствие – шелестом платья или дыханием, а может стуком сердца, но незнакомка повернула голову и встретилась со мной глазами. Невольно с моего рта вылетел вздох удивления. Еще никогда в жизни я не видела такой оттенок глаз – небесно-голубой. Она была безумно красивой и даже серый цвет платья, которое было на ней, не портило ее красоту, а лишь подчеркивало явные достоинства. Рядом с ней я почувствовала себя серой мышкой, грязнулей, со спутанными волосами и мокрым от пота лицом.  

– Привет, – улыбнулась она.  

Вэндон развернулся и, узнав меня, его лицо перекосило от гнева. Только почему? Это ведь я пришла кричать на него. Я должна злиться, не он, но злость ушла, я вообще забыла, зачем спустилась вниз.  

– Ты зачем встала с кровати? – он поднялся на ноги, поставив стакан на столик.  

– Я..  

– Тебе врач сказал лежать.  

– Я тебе не собака! – начала злится я, – не говори со мной в подобном тоне и никто не смеет отдавать мне приказы.  

– У нее, действительно, есть характер, – произнесла незнакомка, направляясь ко мне, – ты мне нравишься. Я Эйми, – когда я ничего ей не ответила, она слегка улыбнулась и продолжила, – думаю вам нужно поговорить наедине.  

Сложив руки на груди, я молча наблюдала, как она направилась к Вэндону и, приподнявшись на пальчики, что-то прошептала ему на ухо. Тот посмотрел на меня, а потом на нее, хмуря при этом свои темные брови.  

– Спокойной ночи, – слишком сладко, как мне показалось, прошептала она и притронувшись своими губами к его небритой щеке, удалилась.  

Я вспыхнула от такой наглости. Эта нахалка поцеловала почти женатого мужчину у меня на глазах. Да как она посмела! И он тоже хорош – сияет как ночной фонарь, глядя ей в след.  

– Ты противен, – скривив свои губы, произнесла я.  

– Что, прости? – переспросил он, повернувшись ко мне всем телом.  

–Смотришь на нее, как кот на мыску сливок, – выпалила я, махнув рукой на дверь, за которой скрылась девушка.  

Вэндон внимательно смотрел на меня и под его взглядом я почувствовала себя глупо. Кто я вообще такая, что вычитываю его, как школьника на школьной скамье, а по сути я ему никто, так же, как и он мне. Тогда почему я злюсь, когда рядом с ним кто-то другой?  

Возможно увидев мое смятение, он понял, какую войну я веду сама с собой, его глаза вспыхнули, а край губ дернулся в подобии улыбки.  

– Ты, что, ревнуешь?  

Мое сердце ухнуло вниз, словно я только что пригнула с высокой скалы в непроглядную пропасть. Ноги подкосились и, несомненно, я бы рухнула на ковер, но почувствовала сильные руки, которые крепко удержали меня.  

– Тебе плохо? – услышала над ухом его шепот.  

– Нога болит, – ответила, цепляясь за его плечи.  

– Доктор ведь сказал тебе лежать, почему ты встала? – усадив меня на мягкие подушки, произнес он, убирая локоны с моего лба.  

Что я могла ему ответить? Правду? Не обращая внимание на боль в ноге, я спустилась вниз потому, что… Что? Мне до смерти хотелось узнать, кто такая эта Эйми и обговаривали ли они наследство отца? Или дело совсем в другом, может мне было не приятно, что Вэндон был наедине с этой девушкой? То, как она фамильярно, никого не стесняясь, целовала его в небритую щеку или прижималась к его груди, вызывало внутри меня бурю негодования, злости и чего-то еще, того, что я никак не могла понять.  

– Кто такая Елена? – сорвался с моих губ вопрос.  

Его лицо побелело, глаза загорелись гневом. Мужчина резко отшатнулся от меня, словно от ядовитой змеи. Его руки слегка дрожали, когда он наклонился к своему стакану на столе и одним большим глотком осушил его. Прихрамывая, он направился к камину и уставился на огонь, молча. Прошла, наверное, вечность, как он произнес:  

– От куда ты про нее знаешь?  

– Тогда, в бреду, ты звал ее… – тихо ответила я.  

– Больше никогда не заходи ко мне в комнату ночью, – услышала я его тихие слова.  

– Что? Почему?  

– Ты слышала! – резко повернувшись ко мне, выкрикнул он, – не смей копаться в моем прошлом!  

Я задохнулась от увиденного, в одну секунду Вэндон превратился в дикого зверя, готового впиться в мое горло мертвой хваткой. Я много раз видела его в гневе, но сейчас… Страх парализовал мое тело, я не могла пошевелится, даже дышать. Замерев я молча наблюдала, как он медленно направляется ко мне, не в силах выдавить из себя даже крошечного звука.  

Не сводя с меня своего немигающего взгляда, что вызывал в моем теле леденящий ужас, он наклонился ко мне и зловеще прошептал на ухо:  

– Чтобы я больше не слышал этого имени в своем доме.  

Мои губы открылись в немом крике, я даже перестала дышать, только когда он отстранился от меня, я смогла выдохнуть. Не знаю, наверное, я была самоубийцей, ведь я ляпнула не подумав:  

– Она была твоей любовницей?  

Дальнейшие события произошли всего в течении нескольких секунд, но даже в самых жутких своих кошмарах, я не видела того, что произошло далее. Вэндон, словно бумажный домик (а он весил не мало), схватил маленький столик, что стоял у моих ног и со всего размаха швырнул его об стену. Тяжелая древесина лопнула, разлетевшись на куски.  

– Еще раз произнесешь это имя и я убью тебя! – задыхаясь от гнева, выкрикнул он, – так же, как и ее!!!!  

– Господи… – произнесла я, сквозь зажатый ладонью рот.  

Сквозь пелену слез я смотрела, как Вэндон вышел с гостиной, хлопнув за своей спиной дверью, да так, что один ее край слетел с петель. Но не это испугало меня больше всего, а его слова. Всего секунду назад он признался, что был убийцей!  

Эйми  

Стоя на балконе и кутая тело в теплый халат, я смотрела на небо, которое утренняя зоря разукрашивала его всеми оттенками розового. Каждое утро я встречала новый день на улице. Мне нравилось, как прохладный ветер играл моими волосами. Вдыхала в легкие свежий воздух, я чувствовала себя свободным человеком, что в праве самостоятельно распоряжаться своей жизней.  

Обхватив себя руками, я уже было направилась в свою комнату, как мой взгляд уловил одинокую мужскую фигуру в саду, что, опустив свои плечи, сидела на лавке в окружении еле раскрывшихся, после ночного сна, кустов роз. Это был Вэндон, я узнала его позу безысходности, ведь видела ее не единожды за свою не долгую жизнь. Его локти были на коленях, ладони с силой сжимали опущенную голову. Он был расстроен, его печаль почти осязаемой, оно и не удивительно, ведь то, что я сообщила ему при приезде, могло вселить в душу страх и отчаянье, точно так же, как вселило и в мою.  

Запахнув полы халата еще туже, я спустилась вниз и прямиком направилась к Вэндону. Подойдя к нему, осторожно присела на краешек скамейки, но он даже не шелохнулся, как будто вовсе не заметил меня.  

– Вэндон… – тихо позвала я, – мы справимся, слышишь, вместе…  

Эта фраза, сказанная им много лет назад, помогла мне решится на отчаянный шаг, который переменил мою жизнь к лучшему и, я надеялась, что его же слова, помогут ему сейчас. Помогут нам…  

– Я чуть не убил ее… – услышала я его тихий шепот.  

– Кого?  

– Шейлу…  

– Чтобы ты там себе не думал, ты не убийца, Вэндон.  

– Да? Скажи это Елене!  

Он поднял на меня свой тяжелый взгляд и я отшатнулась от увиденного. Его лицо было бледным, словно у мертвеца, под глазами пролегли черные тени, а на ресницах застыла одинокая слеза.  

– Вэндон… – протянула я к нему свои руки и он, словно маленький ребенок, прижался к моей груди, ища утешения.  

– Я такой же, как и он, – шептал мужчина, – чудовище…  

– Нет! – отстранила его от себя, – ты другой, хороший, добрый. В тебе нет ничего от этого человека.  

– В моих жилах течет его кровь, этот яд отравляет меня. С каждым прожитым днем я чувствую, как превращаюсь в него.  

– Остановись, Вэндон! Ты не твой отец! И никогда им не станешь!  

Тот подорвался на ноги и, прихрамывая, направился к кусту розы, обхватив один нежный бутон своими пальцами, с силой сжал его.  

– Мы справимся, – поднялась я на ноги.  

Подойдя к нему, я положила ладонь на его щеку и улыбнувшись произнесла:  

– Никто не отнимет нас друг у друга.  

Виктор  

Я протер глаза в надежде, что мне все показалось, ведь после всего выпитого спиртного может показаться все, что угодно. Например, как сейчас, видел, что мой «горячо любимый» братец стоит в обнимку со своей гостей, словно голубки, шепчут друг другу слова любви. И что эта нахалка только что ему сказала? «Никто не отнимет нас друг у друга»? Что это значит? Все, кто бы сейчас их увидел, догадались бы, что они любовники. Я разозлился, и эта женщина давала мне уроки нравственности?! Она отчитывала меня за мое предпочтения к алкоголю и, по ее словам, «блудливым рукам», а сама в темноте устроила свидание в саду. Без стыда прижимается к этой калеке! С каким обожанием смотрит в его наглые глаза. Я сжал руки в кулаки, мечтая, чтобы в них оказалась ее тонкая шея.  

Когда «влюбленные» распрощались и Вэндон ушел, оставив ее одну, я вышел из тени деревьев, чтобы раз и навсегда расставить все точки над и. Теперь я буду стыдить ее, а не наоборот.  

Прислонившись к стволу небольшого дуба, я молча стал наблюдать, как Эйми закрыла свои глаза, с наслаждением предоставив летнему ветру свое такое невинное лицо, но я теперь знал, какая она на самом деле.  

– Я думал он никогда не уйдет, – произнес я, сложив на груди свои руки.  

Девушка вздрогнула, ее глаза расширились от страха и стали еще больше, еще соблазнительней.  

– Что вы здесь делаете? – испуганно произнесла она, пытаясь успокоить свое сбитое дыхание.  

– Могу задать вам тот же вопрос? – спокойно ответил я.  

Она молчала, я тоже. Мне нравилось наблюдать за тем, как менялись эмоции на ее лице – страх, растерянность, злость.  

– Я должна перед вами отчитываться, – подняв свой подбородок, словно королева, поднялась она на ноги и направилась в сторону дома.  

– Черта с два! – не удержался я и, схватив ее за руку, выше локтя, с силой сжал.  

Она вскрикнула и поморщилась от боли, но свой гордый взгляд не отвела.  

– Да как вы смеете ко мне прикасаться?!  

– Ты ведь всем это позволяешь, почему мне нельзя?!  

Я не знаю почему я это говорил и делал, я был зол и пьян, просто поступал импульсивно, но мой гнев резко прошел, когда я увидел слезы в ее глазах. Ей было больно, не только физически, но и морально. Я почувствовал себя свиньей, таким, каким меня видела она.  

– Вы ничего обо мне не знаете, – сдерживая рвущее наружу слезы, произнесла она, – и не в праве судить. Оставьте меня в покое и никогда, слышите, больше никогда не прикасайтесь ко мне!  

Я разжал свою ладонь и она выпорхнула з моих рук, словно испуганная птичка. Я смотрел ей в след, пытаясь унять чувство совести, что начало меня съедать изнутри.  

Селлеста  

Ловко орудуя у небольшой печке кочергой, я с улыбкой наблюдала за плодом своего труда – пышные булочки с лесными ягодами, которые я испекла по рецепту матушки. Их сладкий запах разлетелся по всей округе и мой рот наполнился слюней, лишь при одной мысли, как я буду смаковать их с ароматным мятным чаем.  

– Отдай мне свои пирожки, Красная Шапочка, – услышала я грозный бас за спиной и улыбнулась.  

– Ничего ты не получишь, грозный волк, – произнесла я, повернувшись.  

Прямо передо мной стоял Мэтью, мой старший брат, которого я безумно люблю и уважаю. Его темными волосами играл ветер, а черные глаза смотрели прямо на меня, не мигая. Я почувствовала себя неуютно, как всегда, когда он смотрел на меня. Но чего же мне боятся? Он мой брат и никогда не обидит меня!  

– Люблю, когда ты готовишь, – сказал Мэтью, беря с глубокой миски одну из пышных булочек.  

У меня на душе потеплело, я обожала, когда меня хвалили, особенно он.  

Брат присел на лавку, что стояла у дома и стал наблюдать за лесом, который окружил наш маленький домик, словно стена. Мне нравилось наблюдать за его чертами лица, как он хмурил брови или улыбался. Какой-то девушке повезет называть его мужем и от этой новости мне стало немного грустно, где-то там, глубоко в душе. Наверное, потому, что Мэтью был только моим братом и мне не хотелось делить его больше ни с кем.  

– О чем ты думаешь? – произнесла я, садясь рядом с ним.  

– Я скоро уйду от вас, – ответил он.  

– Куда? – испугалась я.  

– Мистер Кроунтер согласился взять меня в ученики.  

Мистер Кроунтер был местным врачом и Мэтью уже давно добивался, чтобы тот научил его ремеслу врачевания. Ему это нравилось. С самого детства наша мать учила нас использовать травы и их целительные свойства, но одно дело лекарства, а другое лечить людей с помощью скальпа.  

– Надолго? – затаив дыхание, спросила я.  

– Не знаю, год, два. Мистер Кроунтер обещал мне помочь с поступлением в институт. Ты расстроилась? – спросил он, увидев мое лицо.  

– Два года – это слишком долго.  

– Я тоже буду скучать, – ответил он, пригладив мои косы, что выбились из тугой косы.  

От его прикосновения мое сердце ускорило свой ритм, а легкие, на секунду, перестали работать.  

– Селлеста, я давно хочу тебе сказать….  

– Вот вы где, – перебила его мать, выйдя из-за угла дома, а я вас зову, зову. Вы, что меня не слышите?  

Мэтью с шумом выдохнув, опустив свою руку. Я почувствовала себя неуютно, словно мама застукала нас с братом за чем-то очень постыдным.  

– Доченька, милая, приготовь-ка мне, пожалуйста, чашечку чая. Я так устала, – попросила мать.  

– Сейчас, мама, – ответила я, входя в дом, чувствуя на своей спине ее взгляд.  

Она явно была недовольна, но чем?  

Мэтью  

Когда Селлеста скрылась за дверью дома, я знал, что сейчас скажет моя мать. Ее недовольный взгляд говорил сам за себя. Я не хотел расстраивать ее, но ничего не мог с собой поделать. С каждым днем мне было все тяжелее скрывать правду, она, будто, съедала меня изнутри.  

– Я так больше не могу, – произнес я, взглянув на нее.  

– Ты не посмеешь, – присев возле меня, произнесла она, беря мои ладони в свои, – пойми, ты не имеешь права любить ее…  

– Ты ведь знаешь, что это не так! Она мне не сестра, почему я не могу сказать ей об этом, почему не могу рассказать всему миру?! – сорвался я, вскакивая.  

– Ты знаешь почему, – спокойно ответила мать.  

Да, я знал и от этого было еще тяжелее….  

Шейла  

Два дня. Два дня я не выходила из своей комнаты и никого не впускала к себе, только горничную с подносом еды. Все это время, меня терзали мысли, которые могли довести меня до сумасшествия. Вэндон был убийцей, он сам мне признался, но было ли это правдой или он просто хотел меня напугать? Должна признать, у него это получилось. Перед моим взором до сих пор стоит его гневное лицо и горящие жаждой крови глаза.  

«Еще раз произнесешь ее имя и я убью тебя, так же, как и ее» – в ушах стоял его дикий рев.  

Господи, как отец мог привести в свой дом убийцу?! Если да, то зачем? Одни вопросы и никаких ответов.  

Вышагивая взад, вперед по комнате, я все время поглядывала на часы. Прошло уже два с лишком часа, день начал клонится к ночи, как я отправила слугу с письмом в дом своей подруги Стеллы, в котором просила ее срочно приехать ко мне. Я должна была предупредить подругу, что человек за которого она собиралась замуж совсем не тот, за которого себя выдает. Я не могла позволить, чтобы с ней что ни будь случилось.  

Прошел еще час, в окно начали барабанить крупные капли дождя и, я поняла, что Стелла не придёт. Она никогда не покидала дом в мокрую погоду, боялась намочить свою идеальную прическу. Я всегда подшучивала над ее таким глупым табу.  

Немного подумав, я решила – если у меня не получается поговорить с подругой, может смогу переубедить Вэндона оставить ее в покое. Хоть мне было жутко снова оставаться с ним наедине, но я должна была защитить Стеллу, уверена, она тоже самое, без раздумий, сделала бы для меня.  

От слуг я узнала, что мой братец у себя в комнате и, набравшись смелости, я постучала в его дверь.  

– Войдите, – услышала я женский голос и поморщилась.  

Эйми, она снова и он снова были наедине. Это дико разозлило меня, и к лучшему, гнев помогал мне бороться из страхом.  

Переступив порог, первое, что кинулось мне в глаза – это огромная кровать и Вэндон, лежавший под белой простыней, бледный, с гримасой боли на лице.  

Я вспомнила события трехлетней давности, когда он получил свою травму, тогда он так же лежал на кровати с бледным от боли лицом.  

– Чего тебе? – увидев меня, произнес он.  

– Вэндон, ты ведь обещал мне, – произнесла Эйми, вставая с краюшки постели, где сидела до этого.  

Посмотрев на нее, мужчина тяжело вздохнув, словно смирился со своей участью, произнес:  

– Ты что-то хотела, сестренка? – его улыбка вышла фальшивой.  

Я вспыхнула, его сарказм вызвал у меня очередной приступ гнева. Сложив на груди руки, словно защищаясь, ответила:  

– Хочу поговорить, братец, – сделала ударение на последнем слове.  

– Говори.  

– Наедине.  

– Отлично, – улыбнулась Эйми, словно мои слова совсем не обидели ее, – мне нужно посмотреть, как там дела на кухне. Хочу попросить кухарку приготовить имбирное печенье. Обожаю имбирь, а вы?  

Мы с Вэндоном молчали, лишь сверлили друг друга гневными взглядами.  

– Ясно. Никто кроме меня. Я зайду попозже, – улыбнувшись нам обоим, она скрылась за дверью, оставив меня один на один из моим врагом.  

Поднявшись выше на мягких подушках, он поправил простыню, прикрывающую его ноги и снова посмотрел на меня. Я не сводила взгляд с его рубашки, что была застегнута на все пуговицы, по самое горло, в такую жару. Я поняла, что он скрывает свои жуткие шрамы, но зачем? Не хотел, чтобы его жалели или боялся увидеть брезгливость на лицах окружающих?  

– Почему ты в кровати? – сказала я, первое, что пришло в голову.  

– Ты пришла, чтобы поговорить обо мне и моей кровати?  

Эта фраза прозвучала, как-то двусмысленно и, я почувствовала, как мои щеки опалило огнем. Он заметил это, потому, что его взгляд повеселел.  

– Ну, так, что? – издевался он, – так и будешь стоять у двери или подойдешь ближе?  

Пройдясь по комнате и осмотревшись вокруг, с моих уст прозвучал невинный вопрос:  

– Почему у тебя в комнате так мало мебели?  

Вэндон долго молчал перед тем, как ответить:  

– Может ты задашь тот вопрос, который тебя волнует больше всего?  

Я подошла к одному из огромных окон и посмотрела на серое небо, на котором через каждые несколько минут сверкала молния. Я боялась его реакции на свой вопрос, но в тоже время я должна была узнать правду.  

– Это правда?  

– Что? – слышала я возле себя и, испуганно обернулась.  

Вэндон стоял всего в шаге от меня, смотря своим безумным взглядом, от которого мои внутренности превращались в дикий клубок неизвестных мне эмоций.  

– Это правда, что ты убил ее? – выдохнула я.  

Мужчина с силой сжал мой подбородок пальцами и толкнул к стене. Я больно ударилась затылком об твердые камни. На мои глаза навернулись слезы, но я не имела права заплакать, я сильная, я выстою!  

– Давай, – наклонившись ко мне, прошипел он, – кого я убил? Назови имя. Говори!  

– Елена…  

Я зажмурилась, сжалась, ожидая удара или того, что он сейчас переместит свои пальцы мне на шею и сдавит своей грубой силой, но ничего не произошло…. Неужели я умерла так быстро? Медленно приподняв свои ресницы, я поняла, что он все еще смотрит на меня, но его взгляд больше не пылал гневом, а чем-то совсем другим, чем-то, чего я не понимала.  

– Ты так меня боишься? – тихо прошептал он, отпустив мой подбородок и нежно обхватив ладонью мою щеку.  

– Я… я не знаю…  

Я действительно не знала, всего секунду назад эти пальцы причиняли мне боль, а сейчас прикасаются ко мне с такой нежностью…. Всего одного его прикосновения хватило, чтобы мое тело начало гореть, ноги стали ватными, а сердце забыло, как стучать. Еще никогда он не смотрел на меня так, я даже не могу описать его взгляд – томящий и… Господи, я начала терять голову… я совсем забыла о чем мы говорили секунду назад, все потеряло своей смысл, весь мир исчез, время остановилось, были только эти глаза и мой сбитый ритм дыхания….  

Прикоснувшись своим лбом к моему, он посмотрел прямо мне в глаза, прижав мое тело к своему:  

– А что ты знаешь?  

Я ахнула, его грудь была такой твердой, словно скала и горячей… безумно горячей…  

– Почему ты молчишь? – он запустил одну ладонь в мои волосы, а другой сжал талию, – скажи мне. Чего ты хочешь...  

– Я хочу… – прошептала я, смотря на его губы, которые были всего в несколько вздохов от моих, – хочу…  

– Да. Скажи это, – настаивал он.  

– Хочу….  

– Хочешь… – сквозь сбытое дыхание прошептал он.  

– Я… я не могу…  

Вырвавшись с его объятий я бросилась к двери. Подальше от Вэндона, его горячих рук и эмоций, которые он вызвал во мне. Всего еще секунда и я бы бросилась в пропасть, прямо в объятья своего врага, которого я ненавидела больше всего, а ненавидела ли?!  

Прошло еще два дня, после того случая я не встречалась с Вэндоном, да и это было к лучшему. Я просто на просто не знала, что сказать ему, как смотреть в его глаза, находится рядом. При воспоминании о том вечере меня бросало в дрожь, мне хотелось увидеть его и в тоже время нет. Я боялась его, точнее ту его власть, которую он имел надо мной, над моим телом и эмоциями…. Он, одним лишь взглядом заставлял меня трепетать, а прикосновением пальцев к моей коже, хотеть чего-то большего, того, чего я не знала…. За все мои двадцать год я не испытывала того, что испытала за эти три недели….  

Сидя в мягком кресле собственной гостиной я внимательно слушала, или делала вид, что слушала, свою подругу, что с восторгом рассказывала какую шляпку себе купила вчера в городе. Я молча кивала головой, а мои мысли были очень далеки от тенденций моды, которые Стелла знала, как свои пять пальцев. Я все время вспоминала тот вечер и то, что произошло в спальне Вэндона или почти произошло. Неужели он хотел ме6ня поцеловать? И я готова была позволить ему это! За все свою жизнь я никогда не смотрела на брата с такой стороны, но ведь он мне вовсе не брат. От этой мысли бабочки внизу живота пришли в оживление, сбивая ритм моего дыхания. Я подняла свою руку и осторожно притронулась к щеке, туда, куда прикасались его пальцы. Она была горячей, словно все еще хранила его тепло. Невольно мои губы дрогнули в легкой улыбке.  

Интересно, как это почувствовать его губы на своих?  

– Шейла, ты меня слышишь? – от Стеллы явно не ускользнуло мое загадочное состояние, – если бы я тебя не знала, то подумала, что ты влюбилась.  

Меня будто окатили холодной водой. Что я за человек такой? Всего в метре от меня сидит моя лучшая подруга, а я, как бесстыжая девка, мечтаю о поцелуе ее жениха. У них же с Вэндоном свадьба через…. А сколько прошло времени, как я здесь?  

– Стелла, – обратилась я к девушке, чувствуя стыд за свои мысли, – я хочу поговорить с тобой о твоей свадьбе.  

– Да, – ее глаза загорелись, – всего через неделю я стану женой. Представляешь?  

Неделю? Так быстро…. Еще немного и Вэндон станет мужем другой. Господи, почему мне так душно, почему я задыхаюсь?  

– Тебе не хорошо? – видя мое состояние забеспокоилась подруга.  

– Голова немного болит, – соврала я.  

– Может ты приляжешь, пойдем я отведу тебя.  

Стелла взяла меня за руки и, словно маленького и немощного ребенка, повела в сторону двери.  

Господи, она действительно беспокоилась обо мне, а я вела себя, как эгоистичная дрянь.  

– Не нужно меня никуда вести, – начала я вырываться с ее рук.  

– Шейла, пойдем. Ты немного поспишь и боль пройдет.  

– Стелла! Ты меня совсем не слышишь?! – сорвалась я на крик, – я не хочу спать!  

– Что с тобой?  

Она испугано смотрела на меня своими темными глазами, прижав руки к груди, словно боялась заразится моим сумасшествием.  

– Ты не можешь выйти замуж за Вэндона, – наконец-то произнесла я фразу, которая все это рвалась на свободу.  

– Что?  

– Он не пара тебе, – уже тише продолжила я.  

– Эти твои шуточки….  

– Я не шучу. Вэндон плохой человек, очень плохой.  

Я должна была убедить Стеллу отменить свадьбу. Она не может выйти за Вэндона, просто не может и все.  

– О чем ты говоришь?  

– Он… он…  

Но я не могла произнести это в слух, не могла рассказать ей об Елене. Эта частичка его прошлого принадлежала только мне, только я должна была найти разгадку к его тайне.  

– Я поняла, – подруга сложила руки на груди, – ты говоришь мне все это для того, чтобы разлучить нас. Я давно замечала твои взгляды, которые ты бросала на моего жениха.  

– Взгляды? – теперь настала моя очередь удивляться.  

– Еще скажи, что никогда не думала о Вэндоне, как о любовнике.  

Я хотела было возразить, но промолчала, ведь все мои слова были бы ложью. Всего десятью минутами ранее я именно этим и занималась. Наверное, все мои эмоции отобразились на лице, Стелла удовлетворенно улыбнулась, почувствовав свою правоту.  

– Знаешь, я долго терпела твои выходки, но больше не намерена, – вскинув свой подбородок к верху, она развернулась к двери, намереваясь покинуть комнату.  

– Мне не нужен Вэндон, – выкрикнула я ей в спину.  

Не знаю почему мне важно было оправдаться перед ею, убедить, что он мне не нравится. Не контролируя своих действий с моих губ сорвалась ужасающая ложь:  

– Я презираю его. Он всего лишь жалкое отребья, которое мой отец притащил когда-то в дом. Как ты можешь думать, что я когда-то полюблю его? Это смешно, Стелла!  

– Никогда не думала, что ты такая дрянь, – посмотрев на меня с укором, произнесла девушка, оставив меня в одиночестве.  

Как у меня язык только повернулся сказать подобное?! Я никогда ничего такого не думала, тогда почему сказала? Как я могла опустится так низко?  

Не знаю сколько я простояла в одиночестве, терзая себя за свою ложь, как двери гостиной отворились и на пороге появился объект моих терзаний, собственной персоной. Его рубашка, как всегда, была застегнута на все пуговицы, на плечах темный пиджак, а в руках трость с изображением змеи. А глаза! Его глаза пылали огнем! Они были схожи с одним из вестников Апокалипсиса, которых я видела на фресках монастырей.  

Он молча направился прямо ко мне, не отводя своего демонического взгляда. Еще несколько секунд и на моем месте останется лишь горстка пепла. Мое тело парализовал страх, я не могла пошевелится, да что там шевелится я даже не могла вдохнуть полной грудью. Не говоря ни слова Вэндон прижал меня к себе и обрушился на мои губы в грубом, животном поцелуе, выбивая остатки воздуха с моих легких. Я не была неопытной в подобном деле, но так меня целовали впервые. Он просто мял мои губы своими, пустив в ход свой язык, который сорвал с моих губ громкий стон удовольствия. Мое тело вспыхнуло словно факел, а ноги превратились в желе. Вэндон еще сильнее прижал мое тело к своей груди и если бы не это я бы растеклась лужицей у его ног.  

Сколько длилось это безумие? Секунду, две или вечность? Но все прекратилось так же резко, как и началось. Грубо оттолкнув меня от себя, словно я была мусором, Вэндон произнес:  

– Неплохо, как для жалкого отребья, не так ли?  

Слезы хлынули с моих глаз от унижения. Он всего лишь хотел наказать меня, показать свое превосходство, а я таяла в его руках…  

– Я ненавижу тебя, – сквозь рыдание прошептала я и рванула к двери.  

Не видя дороги перед собой, я бежала вперед, все время вперед, подальше от унижения… от него… от того, что он сделал со мной… Над головой быстро сгущались грозовые тучи, небо превратилось в серую пелену, в далеки были слышны раскаты грома, но я не обращала на все это внимание. Моей единственной мыслю было бежать, исчезнуть, умереть. Холодный ветер высушивал слезы на моих щеках, пробирался под тоненькое платье, в котором я выбежала из дому в лес. Здесь, среди деревьев, подальше от людских глаз я, быть может, смогу спрятаться, успокоить свою душу, что горела изнутри. Всего за час я умудрилась потерять единственную подругу, которая была мне сестрой, и собственную гордость.  

Медленно сползая по стволу дерева я закрыла глаза руками, пытаясь хоть как-то унять слезы, что лились нескончаемым потоком. С моей груди вырвался дикий рев раненого зверя, которым в этот момент была я.  

– Как я его ненавижу… ненавижу… ненавижу… – всхлипывала я, рвя руками зеленый мох.  

Но как бы я не старалась обвинить Вэндона, понимала, во всем виновата я сама – в том, что говорила не думая, поступала импульсивно…  

Не знаю сколько я просидела под деревом погруженная в свои мысли, как почувствовала тяжелые, холодные капли, что упали на плечи, через секунду небо разразилось ливнем, который в одно мгновенье превратил мое платье в груду мокрого лохмотья. Мои зубы начали выбивать барабанную дробь, не попадая друг на друга, руки дрожали, но я даже не пыталась согреться. Холод был моим личным наказанием, а смерть лучшим финалом моей никчёмной жизни.  

Сквозь шум дождя я услышала приглушенный звук собственного имени. А может мне это лишь послышалось? Но нет, голос приближался и через секунду я увидела перед собой наездника, лицо которого было скрыто черным плащом. Но мне не нужно было видеть его лица, я знала кто был в седле. Этого коня с горящим взглядом, как у его хозяина, я бы узнала из миллиона.  

Резко остановившись в нескольких метрах от меня, конь встал на дыбы и я услышала тихий голос наездника:  

– Тише, Люцифер, успокойся, друг.  

Через секунды Вэндон опустился на землю и бросился ко мне, поднимая на ноги за плечи.  

– Ты в своем уме? – его голос дрожал от сдерживаемого гнева.  

– Пусти меня, – начала вырываться я с его цепких рук.  

– Нет!  

– Пусти! – не знаю от куда у меня еще остались силы на сопротивление,  

Я оттолкнула его от себя, сделав пару шагов назад. Подол мокрого платья прилипло к ногам и я начала терять равновесие. Я уже закрыла глаза ожидая болезненную встречу с землей, но я оказалась в крепких мужских руках, что поймали меня в полуметре от земли.  

– Прости меня, – шептал Вэндон мне на ухо, прижимая к своей груди, – я не должен был так поступать, прости….  

– Я совершенно… так не думаю… – сквозь дрожь во всем теле, произнесла я, – ты хороший… и добрый… и…  

– У тебя, наверное, жар, – пошутил он.  

Я улыбнулась, прильнув еще ближе к нему, чувствуя тепло его тела.  

– Мне холодно, – чувствуя легкое головокружение, выдохнула я.  

– Я знаю, милая, – он обхватил мое лицо ладонями и смотря в глаза, продолжил, – скоро ты будешь греться у камина и пить свой ромашковый чай.  

– Камин – это хорошо…  

– Ты веришь мне?  

– Да, – цепляясь за остатки сознания, ответила я и, мрак поглотил меня.  

Вэндон  

Прижимая к себе ее хрупкое тело, я гнал коня по направлению дома, сквозь пелену дождя, не видя дороги перед собой, но через время вынужден был остановится, поняв, что заблудился. Я редко бывал в лесу, лишь пару раз, когда ездил к местной целительнице за лекарствами для моего отца. Мистер Линтон, он стал для меня настоящим родителем, примером для подражания. Он никогда ничего не просил в замен за мою спасенную жизнь лишь уберечь его дочь, сделать так, чтобы она никогда не плакала. А я отблагодарил ему за доброту тем, что унизил его единственную дочь, его путеводную звезду…. Просто, услышав ее фразу в гостиной, я просто потерял голову. Я всю жизнь знал, что она не пытает ко мне симпатии, но в последние дни, мне показалось, что стена между нами начала потихоньку рушится.  

«Жалкое отребья», как давно я не слышал похожих слов в свой адрес. Мне казалось, что все те ужасы происходили не со мной, а с кем-то другим. Эта девчонка одной лишь фразой возродила мои кошмары из прошлого, которые, я надеялся, меня больше не посетят никогда. Но она ведь не знала этого, Шейла ничего обо мне не знала. А если бы она узнала мою историю, как бы отнеслась ко мне после этого, что почувствовала? Презрение, страх или жалость? Последние я ненавидел больше всего, пусть уж испытывает страх, чем жалеет меня.  

Стерев с глаз капли дождя, мое внимание привлекло что-то похожее на дом, что прятался между высокими деревьями. Подъехав поближе, я понял, что это маленький деревянный домик с небольшими окнами и наклоненной на бок дверью. Этот дом явно был запрошен, но я был не в тот ситуации, что привередничать. Главное было спрятаться от дождя и согреть Шейлу, руки которой были холодны словно льдинки. Держа в руках свою ношу, я вошел в дом, в нос сразу ударил запах плесени. В небольшой комнатке находилась лишь старая сломанная кровать с какими-то тряпками, еще стол без двух ножек, что перекосился от времени. Но главное, что я увидел – маленький камин с небольшой кучей поленьев. Осторожно укутав Шейлу в свой плащ, я положил ее на пол, а сам занялся камином, благо приспособления для топки были рядом. Когда вспыхнув огонь я выдохнул, теперь осталось лишь не дать ей замерзнуть окончательно. Прижав Шейлу к своей груди спиной, я приблизился к огню и начал растирать ее плечи ладонями. Понемногу дрожь ушла, она начала дышать спокойнее и ровнее. Закрывая глаза от усталости, я думал только об одном – лишь бы она не заболела.  

Шейла  

Я чувствовала тепло, оно было повсюду, окутывало меня, словно меховое одеяло. Я улыбнулась. Просыпаться вовсе не хотелось. Я медленно подняла ресницы и первое, что увидела перед собой – лицо Вэндона с легкой улыбкой на губах. Он смотрел на меня с таким спокойствием и нежностью. Я поняла, что лежу в его объятьях, словно ребенок у груди матери. Его руки крепко удерживали меня, даря такое приятное тепло.  

– Привет, – прошептала я.  

– привет, – так же ответил он.  

Сколько прошло времени, как я потеряла сознание? И где мы находимся?  

– Извини, не могу предложить тебе чая, но зато у нас есть камин, – произнес он.  

Я повернула голову на пламя огня, что горел в метре от нас, разбрасывая вокруг себя слабый тусклый свет.  

– Где это мы? – спросила я, принимая горизонтальное положение.  

– Все еще в лесу, – услышала я его ответ за спиной.  

– А чей это дом, снова спросила, оглянувшись.  

– Не знаю, – сказал он, потирая свою ногу.  

– Тебе больно? – забеспокоилась я.  

– Бывало и похуже, – улыбнулся мужчина.  

Ему явно было больно, я знала, что во время сырой погоды его беспокоила его сломанная нога и… О, Господи, все это время я лежала в его руках на больной ноге?!  

– Вэндон….  

– Я немного полежу и мне станет легче, – улаживаясь на спину, тихо произнес он.  

Прикрыв локтем глаза, Вэндон стал глубоко дышать, пытаясь справится с болью, на его лбу выступили бисеринки пота, лицо бледное.  

Все это время, держа меня на руках, он терпел невыносимую боль, лишь бы я не замерзла!  

– Вэндон, что мне сделать, чтобы облегчить твои страдания? – чувствуя вину, спросила я.  

– Ничего, пройдет.  

– Вэндон, – я медленно отняла руку от его лица и посмотрела в его глаза.  

– Знаешь, улыбнулся он, смотря на меня, – за три года ты назвала меня по имени всего лишь раз, а сегодня трижды, в течении одной минуты. Мне нравится, когда ты это делаешь, – его взгляд стал серьезным.  

Слишком серьезным!  

– Что именно? – хрипло у меня получилось.  

Что с моим голосом?!  

– Называешь меня по имени.  

Мое сердце остановилось. Я видела, как двигалась его грудь в ритмичном дыхании, как горели его глаза. Или это пламя от камина отражалось в них? Вэндон осторожно заправил выбившиеся волосы мне за ухо. Я закрыла глаза, ощущая трепет во всем теле. Проклятые бабочки снова проснулись и начали порхать в моем животе, мешали мыслить здраво. Пульс в ушах глушил все звуки вокруг, кроме моего собственного сердца, что отбивало барабанную дробь. Наклонив меня к себе, мужчина осторожно притронулся своими губами к моим. Его поцелуй был нежным словно шелк. Перебирая мои волосы пальцами, он дарил мне наслаждение, которое я не в силах была описать. В одну секунду, не прерывая поцелуя, он уложил меня на пол, нависая надо мной на локтях, словно дразня. Мне хотелось почувствовать его всего, его тяжесть, жар, чтобы он прикасался ко мне везде, не только к моим волосам и губам. Сжав в руках ворот его рубашки, я выгнулась дугой. Желая почувствовать его. Вэндон застонал, углубив свой поцелуй и с моих губ слетел стон удовольствия, когда он накрыл мое тело своим.  

– Я должен остановится, – оторвавшись от моих губ, хрипло прошептал он.  

– Не должен, – не узнавая своего голоса, произнесла я.  

– Шейла, ты даже не представляешь, что я сейчас хочу сделать с тобой.  

– Так покажи.  

Несколько секунд он молча изучал мое лицо, словно решаясь, а потом нежно провел по моей губе своим пальцем, при этом следя за ним своим горячим взглядом. Мое тело было в агонии, оно горело и только он мог потушить пожар внутри меня, но вместо этого, Вэндон еще больше подкидывал дров в костер моей страсти.  

– Прости….  

Мужчина сел ко мне спиной и согнув одну ногу в колене, стал смотреть на огонь. Несколько секунд я молча лежала на полу, проклиная его благородство, но в тоже время была рада этому. Его поступок означал, что он уважал меня, любой другой на его месте воспользовался ситуацией, но… черт побери, как же мне хотелось переступить эту черту… вместе с ним…  

Осознание этого поразило меня словно удар молнии. Вэндон единственный мужчина, который коснулся моего тела и души….  

Я села рядом с ним и, склонив голову на его плечо, взяла его руку в свою. Такой Вэндон мне нравился – веселый, нежный, мне хотелось, чтобы он таким же и оставался. Я должна была понять его чувства, мысли, но мне нужна его помощь…  

– Можно задать тебе один вопрос? Только ответь мне, пожалуйста…- попросила я.  

– Говори, – выдохнул он.  

– Как ты познакомился с моим отцом?  

Он резко посмотрел на меня. Вэндон явно ожидал от меня совсем иного вопроса, облегченно вздохнув, он начал свой рассказ….  

Вэндон  

Сто десять миль от города Уик дальний север Шотландия Зима 1785 год  

Снег… слишком много снега… он набивался под одежду, в лицо, рот, уши. Никогда не думал, что буду похоронен в ледяном гробу. Сил не было даже пошевелить пальцем, я то терял сознание, то снова возвращался. Тело ломило от холода и резкой боли в правом боку, там, где красовалась огромная рваная рана – прощальный подарок моего отца. Я глотнул слюну и поморщился от металлического привкуса – это была не слюня, а кровь, моя кровь… Где же ты, Смерть? Почему не заберешь меня? Почему не избавишь от мучений?  

«Чтобы не случилось, никогда не сдавайся, ты сильный, – пронеслись в голове последние слова матери перед смертью».  

– Я сильный, – сказал я, собираясь с духом, пытаясь подняться на ноги.  

С пятой или десятой попытки у меня получилось. Как только я принял вертикальное положение, в глазах потемнело, закружилась голова и я рухнув на колени, выплюнув изо рта темную кровь. С каждым вдохом легкие горели пламенем, но я должен был дышать… должен…  

Кое-как, снова поднявшись на ноги, я оглянулся – везде меня окружали горы, везде снег, над головой звезды, такие большие и близкие, казалось, можно протянуть руку и коснутся их пальцами. Вперед… нужно двигаться, иначе я замерзну в этой белой, холодной пустыне.  

Придерживая кровоточащую рану рукой, я сделал первые шаги, казалось, на каждой ноге был мешок камней, но я не сдавался.  

Я многое перетерпел в своей жизни и это смогу!  

Прошла вечность, перед тем, как я увидел огни небольшой таверны перед собой.  

Вот оно, мое спасение!  

Я уже слышал приглушенные голоса посетителей, веселый смех, ржание лошадей. Еще немного и мне помогут… шаг… еще один… Сто метров от цели были для меня бесконечностью, протянув руку к свету я рухнул в сугроб, силы в раз покинули меня. Лежа на снегу и смотря на звездное небо, мои губы улыбались. Я сделал все, что мог, нету больше сил, я готов умереть….  

Перед тем, как окончательно отключится, я услышал над собой чьи-то голоса. Наверное, это был жнец, что пришел за моей душой, чтобы отвести ее в Ад…  

Шейла  

– Это не был жнец, как мне тогда казалось.  

– А мой отец? – переспросила я.  

– Да. Он выходил меня, забрал к себе назвал сыном. Я обязан ему жизнью.  

Вэндон молча смотрел на наши переплетенные пальцы, ожидая моего вердикта. Этот рассказ вызвал на мои глаза слезы, но я быстро смахнула их рукой, чтобы он не видел, ведь я понимала, что моя жалость больно ранит его. Всю жизнь он был сильным и хотел им оставаться до конца.  

– Эти шрамы у тебя от него? – я имела ввиду его отца.  

– Да, – приглушено ответил он.  

Господи, что за отец мог так издеваться над собственным ребенком?! Я надеялась, что этот зверь, кем бы он не был, уже горит в аду.  

Вэндон посмотрел на меня и поморщился, увидев слезы в моих глазах.  

– Не надо меня жалеть.  

– Вэндон, я не жалею тебя, – обхватила его лицо ладонями, заверила я, – мне больно от того, что я думала о тебе все это время… я обвиняла отца в измене…  

– Шейла, твой отец был замечательным человеком и я не хочу отплатить ему тем, что сделаю несчастной его дочь.  

– Но ты не сделаешь меня несчастной, – возразила я.  

– У меня много демонов, Шейла, – отнимая мои руки от лица, сказал он, – когда-нибудь прошлое догонит меня и я не хочу, чтобы в это время ты была рядом со мной.  

– Но я не боюсь.  

–- А я да. Я не могу потерять еще и тебя….  

Еще? Елена…. Он говорил об Елене… Я не посмела затрагивать эту тему, ведь ему было больно вспоминать про нее… кем бы она не была….  

Виктор  

Гроза закончилась, с каждой минутой ночь вступала в свои права, окутывая все вокруг непроглядным мраком. Секунды превращались в минуты, минуты в часы, а Шейлы с Вэндоном еще не было дома! Бросится под проливный дождь, на поиски сестры, меня отговорила Эйми, которая заверяла, что, мой, так называемый, братец вернет ее домой целой и невредимой.  

От куда такая уверенность?  

Мне слабо верилось в благородство Вэндона, но я почему-то доверял ей. Почему? Может, потому, что она мне нравилась? Да, она была симпатичной, недоступной и окутанной множеством тайн, которые мне хотелось разгадать. Я посмотрел на девушку, она сидела на диване, в полуоборота от меня, покусывая ноготь большего пальца руки. Она явно о чем-то размышляла, переживала, точно так же, как и я. Вэндон явно был ей дорог, но почему? Кем он ей был на самом деле – родственником, другом или любовником? Мои нервы были натянуты, как струна, еще немного и я взорвусь и тогда, не дай Бог, кому-то оказаться у меня под рукой…  

Услышав какую-то возню в прихожей, я сорвался с места и бросился вон из гостиной, шепча себе под нос проклятия. Увидев на пороге Шейлу и Вэндона – влажными и уставшими, у меня сорвало крышу.  

Шейла, она такая нежная и невинная, как цветок, а он посмел тронуть ее!  

– Я убью тебя! – выкрикнул я, прижимая Вэндона к стене, схватив его за ворот его мокрой рубашки, – как ты посмел прикоснутся к ней?!  

– Виктор, – выкрикнула Шейла, – оставь его в покое!  

Но я не слышал ее, перед моим взором стояло высокомерное лицо моего названого кузена, что улыбался мне своей высокомерной улыбкой.  

– Я предполагал, что меня ожидает такая встреча, – произнес он спокойно.  

Слишком спокойно, словно чувствовал свою безнаказанность.  

– Ах ты ублюдок…  

В следующую секунду я пошатнулся, почувствовав своей скулой хорошо поставленный удар с права.  

– Можешь называть меня, как хочешь, но только не ублюдком, – прошипел он.  

Я было бросился к нему, но был остановлен ладонью сестры, что вклинилась между нами.  

– Ты меня не слышишь? Вэндон ничего мне не сделал, успокой свой пыл.  

Я посмотрел на нее, она явно не была запуганной, угнетенной или сломленной, ее трясло от гнева.  

Но я ведь только пытался защитить ее!  

– Ты всегда делаешь, а потом думаешь, – сложив руки на груди отчитывала она меня, словно матерь непослушного ребенка, – Вэндон просто нашел меня и вернул домой. Между нами ничего не было. Ни-че-го.  

Ее щеки вспыхнули, ноя не мог понять – от стыда или гнева.  

Я глубоко вдохнув, чтобы успокоится, я доверял сестре и если она говорит, что ничего плохого не произошло, значит так и было. Тогда я перевел взгляд на Эйми и опешил, она застыла у двери и смотрела на всю эту сцену своими большими глазами в которых стояли слезы страха. Словно перед ней стоял не я, а зверь, который не задумываясь, в любую секунду, мог разорвать ей горло.  

Я хотел что-то сказать, но она бросилась на верх по лестнице, словно за ней гнался сам Цербер.  

Эйми  

Я вбежала в комнату, пытаясь скрыться от того, что происходило внизу. Драка, крики, ругань, вызвали во мне леденящий ужас. Я думала, что уже избавилась от него, но, наверное, этот демон будет со мной до самой смерти. Я задыхалась, мне нужен был воздух… Господи, как же тесно в этом платье…. Рванув на себя горловину своего серого платья, да так, что пуговицы разлетелись по полу, я прижалась к холодной стене спиной и начала медленно сползать вниз. Угол, вот то место, где я всегда пряталась, но Он всегда меня находил…  

«Город Уик дальний север Шотландия Лето 1785 год  

Сжимая в дрожащих руках белую простыню, до посинения пальцев, я замиранием слушала звук приближающих шагов. Тяжёлые ботинки приглушено стучали по деревянной лестнице, словно звук барабана, перед казнью пленника. Но ведь я и в самом деле была узницей – обстоятельств, закона и собственного мужа. Я дрожала, словно осиный лист, раньше, в таких ситуациях я молилась, верила, что Бог спасет меня, но теперь знала, что молитвы не смогут уберечь меня от его гнева, только смерть. Я бросила беглый взгляд на стол у кровати, где, за графином с водой лежал небольшой кухонный нож, последняя надежда на спасение.  

Дверь с тихим скрипом отворилась и на пороге появился мой муж – Каллум Грант, почти два метра мускулистого тела, для других он был благородным джентльменом с обаятельной улыбкой на лице, который не жалея денег помогал сиротским приютам, но только я знала, что его душа темнее сажи.  

– Жена ждет своего мужа, – улыбнулся он, направляясь ко мне, на ходу снимая свой пиджак, – это хорошо. Люблю, когда ты послушная.  

Остановившись у изножье кровати, сжав край простыни, которой было укрыто мое тело и медленно потянул на себя. Ему нравилось наблюдать, какой эффект он вызывает во мне, как я тряслась от страха, замирало дыхание. Белая ткань с каждой секундой открывало его взору мое тело, одетое в тонкую ночную рубашку, что ничего не скрывала от его горящего взгляда.  

Когда простынь была полностью снята, в свете свечи блеснули цепи, которыми была связана моя правая нога. Нахмурив брови, он медленно провел по ней пальцами, словно лаская.  

– Тебе нравится твое новое украшение, Эйми?  

– Каллум… – ели слышно произнесла я.  

– Что?! – взревел он, схватив цепь, рывком стянул меня с постели.  

Я сильно ударилась спиной и затылком об деревянный пол, но не это было самое страшное, а нога. Мою ногу пронзила вспышка боли, от которой потемнело в глазах. Невольно на глаза навернулись слезы. Не обращая на мои крики внимания, мужчина поднял меня на ноги и прижав к себе, вцепился в мое лицо своими большими пальцами, да так, что, казалось, раздробит мои скулы в порошок.  

– Как ты должна меня называть, – с силой встряхнул он меня, – говори!  

– Мой господин, – заревела я, – мой господин….  

– Правильно, – удовлетворенно улыбнулся он и бросил на кровать, – а теперь настало время сделать мне приятно…»  

– Эйми, Эйми, ты меня слышишь? – где то далёко я слышала собственное имя.  

Кто-то тряс меня за плечи и я начала вырываться, мне казалось, что это Он, он нашел меня, пришел, чтобы закончить начатое.  

– Нет, нет, не! – билась я в истерике, – оставь меня! Я не хочу, нет!  

– Эйми, это я Вэндон, – услышав его имя я открыла глаза.  

Вэндон прижимал меня к себе, гладя по волосам, пытался вернуть меня из кошмарного прошлого, в которое меня вернула ссора внизу. Он был единственным человеком, которому я верила и который мог меня защитить.  

– Вэндон, – обняла я его за шею, заливая слезами его рубашку, – не позволь ему снова вернутся ко мне, пожалуйста, пожалуйста…  

– Все будет хорошо, – успокаивал он, – я не отдам тебя ему, никогда, слышишь, никогда….  

Шейла  

Я молча сидела на верхней ступени лестницы, ожидая, когда Вэндон выйдет из комнаты Эйми. Последовав за ним, когда он бросился вслед за девушкой, я застала его укачивающего ее в своих объятьях, словно мать ребенка. Эйми все время плакала и хваталась за него, словно за спасательный жилет. И о каком человека она кричала в истерике, кого она так боялась? Мне уже надоело всю жизнь жить в неведение, настало время ему рассказать о себе все. Я узнаю правду, чего бы мне это не стояло!  

Я уже начала дремать, когда услышала тихие шаги. Увидев, как Вэндон осторожно прикрыл дверь комнаты Эйми и направился к себе, я бросилась за ним следом.  

– Вэндон, – окликнула я.  

Он обернулся и удивленно посмотрел на меня, он явно не ожидал встретить меня в коридоре, наверное, думал, что я уже сплю.  

– Как она? – подойдя поближе спросила я.  

Проведя ладонью по своему лицу, он с выдохом произнес:  

– Спит.  

Я видела, какой он был уставший, правильнее было бы отпустить его тоже отдохнуть, но…  

– О ком она говорила? – спросила я несмело.  

– Шейла, иди спать, – устало произнес он, оборачиваясь.  

– Ты должен ответить мне, – дотронувшись до его плеча, произнесла я.  

И в следующую же секунду была прижата к стене, а его рука, больно сжала мое плечо.  

– Почему? Почему я должен тебе что-то объяснять?! – зло выдохнул он.  

Я улыбнулась. Спустя шесть лет меня осенило – вся его злость, вспышки гнева были лишь защитной реакцией, он отталкивал меня от себя только, чтобы я не смогла разглядеть беззащитного мальчика, нуждающегося в утешении. Я осторожно дотронулась к его лицу, кончиками пальцев, он вздрогнув, словно от удара.. Не видя протеста с его стороны, я смелее начала обследовать его щеку, потом волосы, опустилась к шее.  

– Что ты делаешь? – испуганно произнес он.  

– Ты не одинок, Вэндон, – смотря в его глаза произнесла я, – позволь мне быть рядом.  

– Со мной опасно…  

– Тсс... – приложив палец к его губам, останавливая поток его слов, – я не боюсь….  

В один миг, он резко накрыл мои губы поцелуем, таким неистовым, словно он был путником в далекой жаркой пустыне, а я единственным источником воды, сладким эликсиром его страсти….  

По жизни я была соней, любила лечь попозже, поспать подольше, а сегодня впервые встречала рассвет, но не одна, в надежных мужских объятьях. Мы всю ночь просидели на кровати Вэндона, смотря на алые краски неба через большие окна его комнаты. Он, словно ангел-хранитель, спрятал меня в кольце своих рук, даря тепло и защиту. Прижимаясь спиной к его груди, я слышала стук его сердца, слегка учащенной, точно так же, как и мое. Мне не верилось, что человек из-за которого я пролила столько слез в детстве, что, по моим словам, сломал мне жизнь, совсем другой – нежный, заботливый и вовсе не страшный. Почему я этого раньше не замечала или не хотела замечать? Дьявол, как я всегда его называла, оказался обыкновенным мужчиной, жаждущий понимания и любви.  

Я повернула свою голову и встретилась с темными глазами в которых горел не огонь гнева, как раньше, а совсем другое пламя, что могло сжечь мою сердце дотла.  

– Я думал ты уснула, – улыбнулся он мне.  

– Я просто думала.  

– О чем?  

– О тебе.  

– Надеюсь хорошее.  

– Расскажи мне что-то о себе, – он замер, плечи напряглись.  

Еще бы секунда и Вэндон бы закрылся от меня, как всегда, но я схватила его за руку, которую он медленно отнял от меня и, смотря в глаза, попросила.  

– Пожалуйста, только то, что считаешь нужным. Я ведь совсем ничего о тебе не знаю.  

– Моя история совсем не для светских бесед, – медленно провел он своей рукой по моей щеке, – тебе не понравится то, что ты услышишь.  

– Вэндон…  

– Хорошо… Когда моей матери было семнадцать ее заставили выйти замуж за моего отца родители. Через семь месяцев родился я, только спустя десять лет я узнал истинную причину их свадьбы. Отец надругался над матерью и, чтобы скрыть позор своей дочери, ее родители отдали свое дитя в руки ее насильника. Отец все время издевался над ней, унижал, бил до потери сознания. Она неделями не могла подняться с постели после его очередной вспышки гнева. Помню, когда мне было девять, я впервые заступился за мать и с тех пор моя жизнь превратилась в кошмар, а после ее смерти – в Ад. Он заставлял меня делать такие вещи… лучше тебе не знать, а за неповиновение… ну ты видела мои шрамы…  

– Вэндон… – я крепко прижалась к нему, чтобы он не мог увидеть слезы, которые навернулись на глаза.  

– Отец часто закрывал меня в подвале дома, где было темно и сыро…  

– Поэтому у тебя в комнате большие окна? – догадалась я.  

– Да, мрак напоминает мне о прошлом.  

Мое сердце сжималось от жалости, слыша его откровения. Что за отец способен на такое?! Что только Вэндон пережил? И главное, не сломался. Он затих и я поняла, что не услышу больше ничего. Но я и этому была рада. Вэндон слегка приоткрыл занавесу своего прошлого и, я почувствовала, что стена, которую я столько лет возводила между нами, рухнула.  

– Спасибо, – прошептала я.  

– За что? – его голос был удивлен.  

– За то, что доверился мне.  

Мне снился удивительный сон, я лежала под ветвями большого дуба, на зеленой траве, что была мягкая словно ковер из ворса. Над головой звонко пели птицы, а солнце согревало своими теплыми летними лучами. Я с интересом рассматривала небо и на каждом облачке моя фантазия рисовала изысканные картины. Я как будто вернулась в прошлое, беззаботное детство, где десерты были слаще, а объятья крепче. Закрыв глаза, я, молча, наслаждалась теплом, что окутывало мое тело словно саван.  

Внезапно до меня донеслись чьи-то тихие шаги. Когда незваный гость остановился возле меня, я медленно подняла свои веки. Лучи яркого солнца были прямо за спиной мужчины и, его лицо оставалось в тени, прикрыв глаза ладонью, я улыбнулась. Мне не нужно было видеть лица, я знала, кто стоит передо мной.  

– Ты пришел, – произнесла я, – я так долго ждала тебя, почему ты не приходил?  

Но он упорно молчал.  

– Что-то случилось? – во мне вспыхнуло чувство тревоги.  

– Случилось, – услышала я его ответ.  

От звука его голоса мной завладел страх. Ужас сковал мое тело, не позволяя, пошевелится, убежать или сделать глубокий вдох. В одну секунду Вэндон наклонился ко мне, и я вскрикнула, увидев его перекошенное злобой лицо, глаза пылали адским пламенем, а на губах застыла кровожадная улыбка.  

– Я пришел по твою душу, – его голос прозвучал, словно из преисподней…  

Я с криком подорвалась с кровати, мое сердце стучало с такой силой, словно я пробежала сотни миль без остановки, на лбу выступил пот, а руки дрожали. Прошло пару минут, пока я смогла успокоиться и нормально дышать. Мне и раньше снились кошмары, но такого ужаса я не испытывала никогда. К чему был этот сон? Предупреждение или просто старые страхи пытаются вырваться на свободу? Я отогнала от себя дурные мысли, после всего, что произошло между мной и Вэндоном, я стала полностью доверять ему, мне не хотелось снова воскрешать из пепла стену между нами, которая с таким трудом была разрушена.  

Взглянув в окно, я поняла, что проспала до обеда, оно и не и мудрено, ведь мы с Вэндоном не спали до самого утра. Я улыбнулась, интересно, чем он сейчас занят? Как отреагирует, увидев меня? Куда мы с ним направляемся? Это все было для меня загадкой, которая будоражила мои эмоции, что спали непробудным снов до вчерашнего вечера.  

Сладко потянувшись, словно ленивая кошка, я посмотрела на письменный стол, что стоял в углу моей спальни и я не смогла сдержать улыбку. В большой стеклянной вазе с изображением греческих богов, красовался большой букет красных роз, аромат которых пьянил мое обаяние. В одну секунду я спрыгнула с кровати и наклонившись к букету, втянула в себя их запах.  

От куда они здесь взялись?  

Я знала ответ на свой же собственный вопрос – Вэндон, только он мог подарить мне их.  

Господи, он такой милый!  

Мне захотелось в туже секунду бежать к нему и рассказать, как мне понравился его неожиданный подарок, но я смогла сдержать свой порыв. Для начала нужно одеться, чтобы предстать перед ним во всей красе.  

Мне хотелось нравится ему. Я жаждала увидеть огонь в его глазах, который заставлял мое тело трепетать.  

Прошло не больше получаса, как, с помощью горничной, я привела себя в божеский вид – волосы были уложены короной на голове, а несколько прядей обрамляло лицо, в ушах скромные серьги из белого жемчуга, а на плечах простенькое платье бежевого оттенка, что идеально гармонировало с моим румянцем на щеках и горящими от волнения глазами.  

Улыбнувшись собственному отражению, я поспешила спустится вниз. Какое же было мое удивление, когда я столкнулась на пороге спальни с нашим дворецким.  

– Генри, ты напугал меня, – улыбнулась я, переведя дыхание.  

– Извините мисс, я не хотел, – вежливо наклонил он голову.  

– Ты не видел Вэндона?  

– Я как раз за вами, он ожидает вас в своем кабинете.  

Меня удивила его сдержанная интонация голоса, и то, как он отводил от меня глаза. Словно боялся сказать что-то лишнее.  

– Что то случилось? – спросила я.  

– Все хорошо, – улыбнулся он, но улыбка не тронула его глаз.  

Явно что-то было не так и съедаемая чувством тревоги, я направилась следом за ним.  

– Мисс Шейла Линтон, – произнес дворецкий, как только мы переступили порог кабинета.  

Поклонившись, он поспешил удалится. Меня удивило его поведение, еще никогда меня не представляли Вэндону так, словно мы оказались на приеме у Его Величества. Переведя взгляд с Генри на Вэндона, не смогла сдержать улыбки, мои щеки вспыхнули, как только я увидела его – такого красивого и мужественного в своем идеально выглаженном костюме и с тростью в руках, на которую он опирался. От моего внимания не ускользнуло, как его губы дрогнули в подобии улыбки, а глаза вспыхнули.  

Да, вот этот самый огонь лишал меня разума, заставлял сердце работать быстрее, а ноги подкашиваться!  

– Вэндон, я не могла дождаться…  

– Шейла, – перебил он меня, – позволь представить тебе графа Оливера Уодисона.  

И только теперь я увидела высокого джентльмена, что стоял позади Вэндона и с интересом рассматривал меня. Спустя несколько секунд, мужчина подошел ко мне и протянув ко мне свою ладонь. Я медленно подала ему свою руку и тот притронулся своими губами к моему запястью. Этот жест был жестом вежливости, не более, но мне показалось, что я вывалялась в грязи. Мне было не приятно чувствовать кожей чужое мужское прикосновение, хоть и такое невинное. Не то, чтобы незнакомец был противным или старым, нет, наоборот. Он был высок ростом, подтянут и красив, но….  

– Я так долго ждал нашей встречи. Считал дни, когда, наконец-то, смогу назвать вас своей.  

– Своей? – не поняла я.  

– Разве вам никто не говорил? – удивился он.  

– Не говорил, что? – начала злится я от его наглости.  

– Мы с вами помолвлены.  

Если это шутка то не смешная. Я посмотрела на Вэндона, тот опустил свой взгляд. Со стороны могло показаться, что ему все равно на сцену, что разыгралась перед его глазами, но его выдавали его руки, что с силой сжимали голову змеи на своей трости. Неужели это правда?  

– Это шутка? – попыталась улыбнутся я, – Вэндон…  

– Какие шутки? – перебил меня мужчина, что присвоил себе звание моего жениха, – пять лет назад ваш батюшка заключил с мои отцом брачный договор, в котором огласилось, что как только вы достигнете совершеннолетия наши семьи объединятся.  

– Этого не может быть, – у меня начинался приступ истерики, – Виктор, – обратилась я к брату, что сидел на диване с мрачным видом, – это шутка да, этого не может быть.  

– Прости, сестренка, – медленно поднялся он на ноги и с грустью посмотрел в мои глаза, – я сам видел этот контракт и подпись твоего отца.  

Я почувствовала, как мне стало не хватать воздуха, корсет стал давить на грудь, в глазах темнеть, еще чуть-чуть и я потеряю сознание…  

– Вэндон, – бросилась я к нему, впившись когтями в его плечи, – нет… этого не может быть, правда? Почему ты молчишь? – чувствуя обжигающие слезы, что подступили к глазам, затрясла я его, – ответь мне, я ведь не обязана выходить замуж за незнакомца? Правда? Почему ты молчишь?  

Вэндон не поднимая головы поморщился, словно мои жалкие попытки добиться от него ответа причиняли ему невыносимую боль. Его губы были плотно сжаты, а чувство вины было почти осязаемое. И здесь меня осенило…  

– Ты знал… – отойдя от него на пару шагов, прошептала я, – все это время ты знал, что я была помолвлена… Господи… Какой же дурой я была! Я как неопытная школьница грезила о нашим с ним будущем, а он просто играл со мной… Вэндон заставил меня полюбить его, а сам знал, что я обещана другому. Вот почему дальше поцелуев он не смел идти. Я так была увлечена им, что без вопросов бы пошла на грех, только бы он попросил. Я должна была благодарить его благородство…  

– Шейла… – он попытался притронутся ко мне, но я отшатнулась от него, словно от прокаженного.  

– Не прикасайся ко мне, – мой голос сорвался на крик, – ты чудовище… я ненавижу тебя… ненавижу…  

Сорвавшись с места я бросилась вон из кабинета, подальше от позора и от собственного сердца, которое Вэндон вырвал у меня из груди.  

Селлеста  

Смочив светлую ткань в холодной воде и слегка выжав, я приложила ее на лоб своей матери, которая металась по постели в горячке. Три дня назад, она вернулась с деревни, где принимала тяжелые роды, полностью промокшей. После того, как попала под жуткий ливень и вот, спустя время, она слегла. Я готовила разные отвары, собрала кучу трав, но ни один не помог избавится от недуга. Ее хрупкое тело сотрясалось от громкого кашля, а тело горело в огне. Чувствуя свою беспомощность в моих глазах стояли слезы, но я не имела права плакать, ведь я не хотела, чтобы придя в сознание, первое, что она увидит, это мое распухшее от слез лицо.  

Спустя время жар немного спал, но кожа все еще была горячей. Сложив перед собой руки я молча молилась Богу, умоляла спасти маму и отвести от ее эту болезнь.  

Мои жаркие молитвы перервал скрип двери.  

– Мэтью, – выдохнула я, увидев на пороге брата.  

Вчера ночью, когда маме стало совсем плохо, он ушел за своим наставником мистером Стивенсоном. Я заглянула за его широкие плечи и не увидев там никого, с тревогой спросила:  

– А где же врач?  

– Он уехал к своему брату в Эдинбург, вернется только через месяц, – осторожно присев на краюшек кровати, где лежала мама, тихо произнес он.  

– И что теперь? Он был наша единственная надежда, – чувствуя, как слезы бегут по щекам, прошептала я с отчаяньем.  

– Будем молится, чтобы твоя настойка помогла, – тихо прошептал он.  

Мэтью  

Прошли сутки, температура тела матери все еще оставалась высокой, ничто не могло сбить ее полностью, лишь на немного. Я чувствовал себя таким беспомощным. Я перепробовал все, но с каждым часом понимал, что это конец… Спасти мою мать могло только чудо, но я не верил в Бога. Затаив дыхание, я молча слушал, как ее легкие с трудом выталкивают воздух и каждый раз, когда мать затихала, чтобы перевести дыхание, мое сердце замирало от ужаса, от того, что, может быть, это ее последний выдох…  

– Мэтью, – услышал я ее тихий голос.  

– Я здесь, мама, – сквозь слезы улыбнулся я, беря ее руку в свою.  

Ее ладонь была холодной… Слишком холодной…  

– Твой жар спал, ты идешь на поправку, – попытался улыбнутся я.  

– Ты ведь знаешь, что это не так… – сквозь хрипы в дыхании, улыбнулась она.  

– Мама…  

– Послушай, – перебила она меня, – я знаю, что происходит и ты тоже… Где Селлеста?  

– Она пошла в лес за корой ивы, для твоей настойки…  

– Она борется до последнего… – ее перервал дикий кашель.  

– Поспи, тебе нужен покой.  

– Нет, – отмахнулась она от меня, – сынок, ты должен все рассказать ей.  

– Нет, – начал я трясти головой со стороны в сторону, – ты сейчас поспишь, а когда проснешься все будет, как раньше…  

– Мэтью, – провела она своей ладонью по моей щеке, – прости меня. Нужно было давно все рассказать, тогда ты бы столько не страдал. Прости меня за мое упрямство. Я боялась… боялась, что, когда она узнает правду, то я потеряю ее навсегда, но теперь…  

– Нет… я ничего ей не скажу… ведь тогда…  

– Он сможет защитить ее… так же, как и ты… Пообещай мне…  

– Обещаю, – выдохнул я.  

– Я люблю вас, – улыбнулась она.  

– Мама… мама?!  

Ее улыбка застыла на ее таком измученном, но красивом лице. Всю свою жизнь она улыбалась, всем невзгодам и бедам в лицо и даже Смерть встретила с улыбкой.  

– Обещаю тебе, мама, я буду защищать ее до последнего вздоха, – сквозь слезы произнес я, закрывая ее глаза ладонью.  

– Мэтью, – услышал я за своей спиной.  

Обернувшись, я увидел бледное лицо Селлесты, с красными от слез глазами. Вокруг ее ног лежали лечебные травы, что она с таким трудом и надеждой собирала для женщины, которую всю жизнь называла матерью. Видя ее заплаканное лицо, я поклялся себе, что сделаю все возможное и невозможное, чтобы она больше никогда не плакала. Как бы мне не было трудно, я исполню последнюю волю своей матери, я отпущу ее, хоть это и будет смертным приговором для меня…  

Эйми  

Я слышала громкие всхлипы за деревянной дверью, в этих звуках было столько боли и отчаянья, а что такое боль я знала не понаслышке.  

– Иди, успокой ее, – произнес Вэндон смотря на меня с надеждой.  

– Но почему ты сам не пойдешь? – спросила я, приподняв бровь.  

– Я не могу, – запустив свою ладонь в волосы, ответил он.  

Я с улыбкой наблюдала, как он мечется по коридору, словно раненный зверь в клетке. Хоть он и отрицал, но я видела, боль Шейлы действует на него, ему было больней в сто крат, и причиной всему был страх потери. Вэндон боялся потерять ее, я тоже все это время жила в страхе, но я понимала, что его названная сестра единственный человек, что сможет спасти его от мрака, который почти полностью поглотил его. Когда-то он спас меня, теперь мой черед…  

– Ладно, – скрыв улыбку, что было не озарила мое лицо, произнесла я, – только, пожалуйста, не беспокой ее сегодня.  

– Хорошо, только пускай она больше не плачет, – направившись вниз по лестнице, Вэндон остановился и посмотрел на меня, – и Эйми…  

Я поняла о чем он просил меня.  

– Я ничего не скажу ей, – пообещала я, стучась в деревянную дверь.  

Он бы мог и не просить меня об этом. Его демоны были только его и лишь ему решать, кому и когда рассказывать про них…  

– Уходите, – услышала я ответ на свой стук.  

Не обращая внимания на гневные слова хозяйки комнаты, я переступила порог. Меня удивил простенький интерьер спальни – кровать с белым балдахином над головой, резной шкаф, письменный стол, зеркало и два кресла. Я думала ее спальня будет выглядеть, как прилавок модного бутика с кучей нарядов, лент и шляпок… Но больше всего меня поразил потолок – уменьшенный масштаб звездного неба.  

– Увлекаешься астрономией? – попыталась завязать я разговор.  

– Чего тебе? – не обращая внимание на мой вопрос, спросила она, – я же сказала, что никого не хочу видеть, -сидя на высокой кровати, Шейла вытирала белоснежным платком свои соленный слезы, – Уходи.  

Не обращая внимание на ее слова, я без разрешения улеглась на белые простыни и молча уставилась в потолок, рассматривая созвездия.  

– Я всегда задавалась вопросом, что там далеко, за светящимися звездами и сколько их?  

– Звезд намного больше на небе, чем мы можем увидеть невооруженным взглядом, – произнесла она.  

– Ты читала труды Галилей Галилея? – спросила я.  

– Ты тоже? – в тон мне удивилась она.  

– Только никому не говори.  

– Ну да, общество посчитает нас глупыми и невоспитанными, – горько улыбнулась девушка.  

– А еще сожгут на костре, – поддержала я ее.  

Шейла засмеялась и у меня отлегло на душе, первые шаги к общению были проложены, хотя раньше она и не обращала внимание на мои попытки заговорить. Я считала ее слишком гордой и заносчивой девицей, а может нужно приглядеться?  

– Почему ты здесь? – после недолгого молчания, спросила она.  

– Чтобы поговорить, – она хотела было что-то возразить мне, но я перебила ее, – и помочь.  

– Мне никто не поможет.  

– Да, никто, – согласилась я, а когда она посмотрела на меня, продолжила, – никто, кроме тебя самой.  

– Ты ничего не знаешь… – падая возле меня на спину, прошептала она.  

– Возможно, но и ты не знаешь того, что знаю я.  

– И что же это? – она с надеждой посмотрела на меня.  

Подперев голову ладонью, я улыбнулась смотря в ее глаза. Еще на пороге ее комнаты у меня созрел план, но только ей решать, воспользоваться им или нет, сможет ли она рискнуть всем?  

– Ты любишь Вэндона? – задала я прямой вопрос.  

Шейла покраснела и приняв горизонтальное положение, ответила.  

– Я не буду отвечать на этот вопрос.  

– Почему? – улыбнулась я, – да или нет? Все просто.  

– Я не буду обсуждать мои отношения с Вэндоном с его… любовницей, – ели слышно, прошептала она.  

– Что? – мне показалось, что я ослышалась.  

Я даже поднялась с подушек, чтобы лучше слышать.  

– Любовницей, – уже громче, повторила она с таким презрением, словно это слово вызывало у нее приступ тошноты.  

И здесь я не выдержала и залилась громким заразительным смехом.  

Шейла  

– Что смешного? – удивилась я, смотря, как Эйми, корежится от смеха.  

Ее бестактное поведение удивило меня и возмутило. Я почувствовала себя глупо и… когда же она успокоится?  

– Прости, – вытирая слезы с ресниц, выдохнула она, – я просто… ты все это время думала, что я и Вэндон…  

И когда ее накрыла новая волна веселья, я не выдержала. Вскочив на ноги, протянула свою руку в направлении двери и вскинув подбородок, гордо произнесла:  

– Вон из моей комнаты.  

– Я конечно уйду, – немного успокоившись, произнесла она, переведя дыхание, – но ты должна знать – я не любовница Вэндона, я ее мачеха.  

Ее ответ поразил меня. Эйми выглядела ненамного старше его, но как такое возможно?  

– Я сейчас объясню, – наверное увидев замешательство на моем лице или немой вопрос, продолжила она, – отец Вэндона. После смерти своей жены, женился на мне, когда мне было семнадцать. Почти год я прожила как в аду, но мои страдание ничто по сравнению с его. Чтобы подчинить его бунтарский дух, он избивал нас плетями и…  

– Нас?  

Эйми испуганно остановилась, словно сказала, то, чего не следовало.  

– Я… – она испуганно посмотрела на меня, а потом улыбнулась и продолжила, – так вот, на счет моего плана…  

– Тот второй человек – Елена?  

– Да, – после небольшой паузы ответила она, – но больше я тебе ничего не скажу.  

– Но почему? – сгораемая любопытством, бросилась я к ней.  

– Елена была его младшей сестрой, – выдохнула она, словно проиграла спор с самой собой, – больше я тебе ничего не скажу.  

– Почему?  

– Это не моя тайна, – ответила девушка, спустя некоторое время, – но… она с улыбкой посмотрела на меня, – если ты хочешь, я помогу тебе сделать, так, чтобы вы с Вэндоном были вместе.  

Внезапно вспыхнувшая радость быстро утихла. Он предал меня и мне не хотелось быть хоть как-то связанной с ним. Я полюбила его, а он просто на просто играл со мной, хотел погулять перед свадьбой. Так, свадьба! Вэндон должен был женится со Стелой сегодня! Я совсем забыла об этом!  

– Стелла... – вырвалось у меня.  

– А ты не знала? – удивилась Эйми, – он отменил свадьбу несколько дней назад.  

– Но почему? – я постаралась скрыть свою радость, но по взгляду своей собеседницы поняла, что у меня это не очень то получилось.  

– Ты сама знаешь почему, – ответила мне она.  

Разгладив несуществующие складки на своем идеально выглаженном платье. Я постучала в дверь кабинета Вэндона, где он, как я уже знала, сидел, попивая спиртное. После ухода Эйми я долго думала над ее словами, мне хотелось верить, что я не безразлична Вэндону. Где-то в душе меня терзали сомненья, вдруг она все это выдумала и просто решила посмеяться надо мной, мы ведь не ладили.  

– Была не была, – выдохнула я и открыла дверь.  

Вэндон стоял ко мне спиной, смотря на могучие дубы, что росли неподалеку от поместья. Мое сердце пропустило удар, как всегда в его присутствии, только раньше я думала, что его ритм сбивается от страха, а теперь, я поняла причину. Услышав мои шаги, мужчина повернулся и, встретившись со мной взглядом, быстро опустил глаза.  

Ему было стыдно? Почему ты не борешься за меня? Вот так просто отдаешь в руки другому?!  

– Вэндон, я хочу с тобой поговорить, – смотря на его напряженные плечи, произнесла я.  

– Не сейчас, – ели слышно ответил он, осушив стакан до дна.  

– Почему? Сейчас самое время – я решила доверится отцу и выйти замуж за графа Уодисона.  

Я уже было взялась за ручку двери, чтобы покинуть комнату, но меня остановил его гневный голос.  

– Что? Ты серьезно?  

Я улыбнулась, как и предполагала Эйми, он разозлился. Совладев с радостью, я подцепила на лицо маску безразличия и повернулась к нему. Его лицо покраснело, губы плотно сжались, а глаза загорелись опасным блеском. Раньше я бы испугалась его и убежала, но теперь, должна быть храброй.  

– Вполне. Ты против?  

Вэндон молчал, только грудь вздымалась в ритмичном дыхании, казалось он пробежал сотню миль без остановки. Решив еще немного подбросить дров в костер его ревность, я, со скучающим видом, направилась к его письменному столу и, взяв какой-то документ, сделала вид, что меня очень заинтересовали написанные строки.  

– Шейла…  

– Да, – я посмотрела на него и задохнулась, в его взгляде было столько боли…  

– Ты правда хочешь этого?  

Нет! Нет! Нет! Я хочу, чтобы ты обнял меня, убедил, что все будет хорошо, что любишь!  

– А почему бы и нет, – повела я плечом, – граф кажется воспитанным джентльменом. Сомневаюсь, что отец выбрал бы для меня плохого мужа.  

Вэндон медленно направился ко мне, смотря прямо в глаза. По моей спине побежали мурашки толи страха, толи предвкушения. Он остановился всего в миллиметре от меня, воздух между нашими телами загорелся, стало нечем дышать. В ноздри ударил запах его одеколона, что вскружил мне голову, как хмельное вино. Еще немного и я потеряю самоконтроль… Мужчина протянул ко мне свою ладонь, намереваясь коснутся щеки, но я резко развернулась и, направилась к двери.  

– Ты мне не ответила, – бросил он мне в спину.  

– Ты тоже, – не оборачиваясь, ответила я и, скрылась за дверью.  

Прижавшись спиной к стене, попыталась унять сильное сердцебиение. Я смогла, смогла сыграть свою роль. Когда я сделала шаг в сторону столовой, услышала звук разбивающего стекла, за дверью и не могла не улыбнутся. Вэндон ревновал меня, безумно. Его ревность дала мне ответ на самый главный мой вопрос – я действительно нравлюсь ему.  

Виктор  

Утром, перед завтраком, я подошел к двери спальни сестры, намереваясь заставить ее спустится в столовую, ведь после вчерашней драмы, сомневаюсь, что она захочет есть. Какое же было мое удивление, когда я услышал, как она смеется. У меня отлегло от сердца, Шейла не горевала, как мне казалось, подняв руку, чтобы постучать, остановился, услышав еще один женский смех. Я узнал этот голос, он заставлял кипеть мою кровь и думать о том, что не положено думать воспитанному мужчине.  

– Вот увидишь, все получится.  

– Я не знаю, Эйми, – ответила сестра с ноткой сомнения, – смогу ли я принимать ласки графа?  

– Тебя никто не заставляет вешаться ему на шею, только возьми за руку, с обожанием смотри в его глаза, улыбайся, покусывая губу.  

В одну секунду я разозлился, эта нахалка учит мою маленькую сестренку, как быть куртизанкой? Я убью ее! Я рывком открыл дверь, девушки испуганно вскрикнули. Наверное я был похож на демона с гримасой ели сдерживаемого гнева на лице.  

– Виктор? – удивленно произнесла Шейла, – что ты здесь делаешь?  

– Пришел проводить тебя к завтраку, – мои слова были обращены к сестре, но смотрел я только на невоспитанную нахалку, которой скрутил бы шею, если бы не она.  

– Так мило с твоей стороны, – сказала Шейла, – идем?  

– Ты иди, я догоню.  

Я смог справится с гневом и посмотрел на сестру, она была безумно красивой в синем платье и такой невинной…  

– Ладно, – улыбнулась она и направилась к лестнице.  

Я выпустил сестру из комнаты, а когда Эйми направилась следом за ней, бесцеремонно толкнул ее внутрь комнаты и грохотом закрыл дверь за своей спиной. Теперь она никуда не убежит и никто не помешает мне поквитаться с ней!  

Эйми  

Он уверенно шёл ко мне, словно дикий зверь, готовый к прыжку. Я отступала до тех пор, пока не наткнулась спиной на стену. Я была в западне, единственный выход за его спиной был мне не досягаем и мужчина это прекрасно понимал. Мое тело замерло от страха, как давно я не боялась мужчины…. Когда Виктор с силой впечатал свою ладонь всего в дюйме от моей головы, я сжалась, вскрикнув и инстинктивно закрыла свое лицо ладонями. Когда удара не последовало, я медленно подняла свой взор. Мужчина смотрел на меня с удивлением, от его гнева не осталось и следа. Он все понял…  

– Эйми я…  

На мои глаза навернулись слезы, тело начало трясти в приступе истерики. Я как будто снова возвратилась в прошлое, которое я с таким трудом пыталась забыть. Я ожидала от Виктора всего, но не то, как он поступил… В одну секунду я оказалась в крепких мужских объятьях, что подействовали нее меня, как большая доза успокоительного. Мужчина прижимал меня с такой силой, словно боясь потерять, будто я была хрустальной вазой, которую он пытался не разбить. Спустя время, моя истерика превратилась в гнев. Всю свою жизнь я жила в страхе, но не теперь. Я больше не буду боятся!  

– Отпусти меня! – толкнула я его в грудь, тот лишь слегка отшатнулся, но выпустил меня из объятий, – как ты смеешь прикасаться ко мне, наглый и бесстыжий…  

– Это я бесстыжий? – удивленно выкрикнул он, – а что делаешь ты!  

От сочувствия в его взгляде не осталось и следа. Если бы кто-то увидел его со стороны, никогда бы не догадался, что всего мгновение назад тот был нежен.  

– А что я делаю? – не поняла причину его нападок.  

– Ты…  

– Не смейте мне тыкать! – гордо вскинула я свой подбородок.  

Хотя минуту назад я сама тыкала ему, но это не главное. По его взгляду, я поняла, что он подумал о том же.  

– Хорошо, мисс Совершенство, – улыбнулся он уголком своих губ, – ты все время попрекаешь меня плохим воспитанием, отвратным поведение, а сама…  

– Что сама?  

– Учишь Шейлу быть проституткой!  

Его слова повисли в гробовой тишине. Мою душу пронзила острая боль, как же давно я не чувствовала себя грязной и беспомощной. Виктор даже не догадывался, как были правдивы его слова. Я думала, что смогу убежать от прошлого, но оно всегда находило меня. Вытерев слезы с холодных щек, я медленно побрела к двери. К счастью он не стал мне препятствовать. Мои силы иссякли, я больше не могла видеть его и чувствовать то, что чувствовала в его присутствии. Я должна уехать, туда, где смогу искупить свои грехи….  

Я тихо вошла в спальню Вэндона, тот, словно разозленный зверь, метался по комнате, на ходу терзая свои волосы. Таким взволнованным и раздраженным я никогда его не видела – глаза стали темны, как ночь, губы плотно сжаты, всегда застегнутый костюм, был распахнут, открывая взору его загорелую кожу, где были видны глубокие шрамы, плата за наши спокойные ночи. Сколько раз Вэндон принимал весь гнев Каллума на себя, лишь бы нас с Еленой он не трогал. Я была обязана ему жизней, он не дал мне сломаться тогда и, я решила, отплатить ему тем, что слегка подтолкну к счастью. С самого первого дня здесь, я поняла, как он относится к Шейле. Он любит ее, хоть и страшится признаться в этом самому себе. Он думает, что не достоин любви, что он такой же, как и его отец, что прошлое уничтожит его счастье. Я тоже боюсь этого, но, как говорят, удача любит смельчаков. Если всю жизнь жить в страхе, рано или поздно он уничтожит тебя полностью.  

Если бы мне было ради кого рисковать…  

Невольно я вспомнила о Викторе, властном, грубом мужчине, который вызывал во мне только страх. Я боялась его, но в тоже время… Почему он так меня ненавидит? Что я сделала не так? Утром, он назвал меня, мягко говоря, куртизанкой. Неужели он действительно так думает?  

Невольно мои мысли перенесли меня в прошлое, в самый ужасный день в моей жизни. В тот момент, когда я чуть не умерла….  

«Город Уик дальний север Шотландия Зима 1785 год  

Пламя свечи тихо потрескивало на письменном столе, ее отблески бросали на стены замысловатые тени. В комнате было холодно или это меня просто трясло от страха. Где-то внизу, были слышны звуки веселья, пьяный смех и пошлые песни. Я знала, чем мог закончится этот вечер, всегда после подобных посиделок с друзьями, Каллум или требовал исполнения супружеского долга или избивал меня до полусмерти лишь за то, что ему не понравился мой взгляд. Уже в который раз, я проклинала свою глупую наивность, что не смогла за маской порядочного, заботливого джентльмена разглядеть жестокого тирана, который не жалел даже собственных детей, не чтобы жену. Бедный Вэндон, как он терпит все это столько лет?  

Мои мысли прервал звук отворяемой двери и я вжалась в кровать, прикрывшись простыней, когда увидела на пороге мужа в компании трех мужчин, что пошатываясь, пытались устоять на ногах. Их голодные, похотливые взгляды встретились с моим испуганным.  

– А ты не обманул, – произнес один, не отрывая от моего лица своих глаз, – она, действительно, сладкая.  

Меня прошиб пот, низ живота сжался в леденящий узел ужаса.  

– Что вам здесь нужно? Каллум…  

Я надеялась, что мой муж выпроводит их за дверь, но он лишь улыбнулся и, поставив перед кроватью стул, медленно сел на него, откинувшись на спинку, словно удовлетворенный сливками кот.  

И здесь я все поняла, никогда не думала, что этот человек может опустится еще ниже. У него не было сострадания, не было души…  

– Не прикасайтесь ко мне! – выкрикнула я и, бросилась к окну, когда мужчины направились в мою сторону.  

Окно было моим единственным спасением, хоть к земле были добрые десять метров, но разбиться об скалы было лучшей судьбой, чем быть растерзанной этими животными. По другому назвать этих людей я не могла.  

Они схватили меня, когда я только открыла окно. Я чувствовала, как к моей спине прижимается потное тело от которого несло спиртным.  

– Тише, птенчик, – прошипел он мне на ухо и меня чуть не стошнило от запаха из его рта.  

Я кричала, брыкалась, кусалась, царапалась, когда незнакомые руки начали рвать на мне ночную рубашку, пытаясь добраться до тела.  

– Ты ведь говорил, она у тебя послушная, – сквозь молоточки в голове услышала я смех.  

– Вы просто не знаете, как с ней обращаться, – ответил муж.  

Через секунду в комнате прозвучал звук отодвигаемого стула, а в следующее мгновение на мое лицо обрушился огромный кулак, от которого я рухнула на пол, словно кукла. В глазах потемнело, во рту появился металлический привкус, а через секунду я, сквозь боль, сплюнула на пол большой клубок крови, мне казалось, что моя голова раскалилась надвое. На каких-то пару мгновений я потеряла сознание. Придя в себя, я не могла вдохнуть, один из мужчин сжал мое горло своими ручищами и поднял на ноги, я пыталась закричать, но не могла, на глаза навернулись слезы…  

Это был конец, как бы я не пыталась, финал был неизбежен…  

– Ну, что, куколка, теперь ты уже не такая боевая, – усмехнулся он, бросая меня на кровать.  

– Пожалуйста… не надо… – умоляла я, но это еще больше веселило моих тиранов.  

– Не бойся, тебе понравится, – услышала я голос мужа.  

– Не думаю, – произнес кто то еще.  

– Опусти пистолет, щенок, – в его голосе прозвучали напряженные нотки.  

– Отпустите ее, немедленно, – услышала я голос Вэндона, – стоять…  

В комнате прозвучал выстрел и один из мужчин, что бросился к нему, упал, как подкошенный и, извергая проклятия, схватился за раненную ногу, которая была в крови.  

– Следующая пуля полетит в голову.  

– У тебя только один заряд, а нас четверо, – сказал Каллум.  

– Вот и посмотрим, кто уйдет в могилу первым, папа, – ответил он.  

Не знаю, что они увидели в его глазах, но отпустили меня.  

Кое-как прикрывшись простыней, я бросилась к Вэндону и, спрятавшись за его спину, вцепилась в его плечи мертвой хваткой. Переводя пистолет из одного на другого мы с ним медленно попятились к двери. Переступив порог, Вэндон с молниеносной скоростью, закрыл дверь спальни и прокрутил ключ в замке за секунду до того, как на нее обрушились мощные удары.  

– Бежим отсюда, пока они не выломали дверь, – скомандовал он.  

– Елена, – сквозь стучащие от страха зубы, прошептала я.  

Не сговариваясь, мы бросились в ее спальню. Мое сердце ухнуло вниз, когда ее кровать оказалась пустой.  

– Елена… Где ты?! – начали звать ее, но напрасно.  

Ее нигде не было, ни под кроватью, ни под столом, ни в шкафу или комоде. Я смотрела в глаза Вэндона, которые были испуганы, точно, как и мои. Неужели этот тиран что то с ней сделал, она же такая маленькая и беззащитная!  

Из спальни до нас доносились удары и проклятия, схватив меня за руки, Вэндон произнес:  

– Ты должна бежать.  

– Нет… Елена….  

– Я найду ее.  

– Я не оставлю тебя, – начала возражать я.  

Вэндон снял со своей шеи золотой кулон, предсмертный подарок его матери и вложил его в мою дрожащую ладонь.  

– Возьми. На первое время тебе хватит.  

– Нет… нет… нет…  

– Эйми, послушай, – зажав мою голову в ладонях, сказал он, – мне будет легче, когда я буду уверен, что с тобой все хорошо. Мы справимся, слышишь, мы сильные, ты, ты сильная. Я найду Елену, а после мы найдем тебя. Все будет хорошо, – слегка улыбнулся он и подтолкнул меня к двери.  

В последний раз взглянув на него, я бросилась бежать…»  

Из прошлого меня вернули теплые ладони Вэндона, что бережно вытирали мои слезы.  

Я даже не заметила их.  

– Эйми, что случилось? Почему ты плачешь? – допытывался он.  

– Все хорошо, – улыбнулась я, – просто… я уезжаю снова в монастырь.  

– Что? Почему?  

Он усадил меня на стул, а сам отошел на пару шагов и стал внимательно разглядывать меня, ожидая ответа.  

Но что мне сказать? Что слова Виктора заставили меня снова почувствовать себя грешной и грязной?  

– Я просто загостилась.  

– Эйми, это и твой дом тоже, зачем тебе куда-то ехать?  

– Я хочу дать обет Богу.  

– Стать монашкой? – он скривил свое лицо, словно съел что-то кислое, – тебе всего двадцать пять.  

Я опустила свой взор. Да, мне двадцать пять, но я понимала, что из таким прошлым никто не захочет взять меня в жены, а и я не хочу снова наступать на те же самые грабли, ведь брак – это ловушка, от которой женщине нету спасения.  

– Вэндон, – я поднялась на ноги и подошла к нему, тот стоял, опустив свою голову, словно обиженный ребенок, – так будет лучше.  

Достав из кармана золотую цепочку, протянула ее ему. Его глаза распахнулись от удивления.  

– Ты сохранила ее?  

– Это малое, что я могла сделать для тебя.  

Взяв в руки подарок своей матери, Вэндон произнес:  

– Я не понимаю, почему ты хочешь посвятить свою жизнь тому, кто ничего не сделал, чтобы спасти тебя?  

– Он сделал это – послал мне тебя.  

– Я не хочу, чтобы ты уезжала.  

– Я буду рядом, вот здесь.  

Он долго смотрел на мою руку, которую я положила на область его сердца и. ничего не говоря, прижал меня к себе в крепких братских объятьях.  

Вэндон  

Сидя в кресле напротив камина, в своем кабинете, я пытался напиться. В руках у меня было шотландское виски пятилетней выдержки, но алкоголь не помогал мне заглушить боль. Сегодня Эйми уехала, бросила меня, чтобы дать обеты Богу, тому, кто ничего не делает, чтобы улучшить нашу жизнь. Ему только нравится наблюдать за нашими страданиями и насмехаться над жалкими попытками быть счастливыми. Сколько ночей я простоял на коленях, моля бога избавить нас с сестрой и матерью от тирана. Он не только не услышал молитв ребенка, ай забрал у него самое дорогое – мать. «- Она теперь в раю с ангелами, – говорил священник на ее похоронах. » Что же, она ушла в рай, а я остался в аду. По другому мою жизнь не назовёшь.  

– Ненавижу тебя, – делая большой глоток обжигающий жидкость прямо из горлышка, – зло произнес я, – ты забираешь всех, кто мне дорог, почему же не заберешь меня?!  

Но я понимал, что моя душа была ему противна, ведь на моих руках кровь той, которую я должен был защищать до последнего вздоха….  

«Город Уик дальний север Шотландия Зима 1785 год  

Я метался по дому в поиске сестры, драгоценное время убегало, в любую секунду эти громилы выбьют дверь и тогда… я не хотел даже думать, что будет тогда. Я не боялся смерти, единственное от чего стыла кровь в моих жилах – это боязнь не найти Елену. Ей было всего девять, во время громких скандалов она всегда пряталась, боясь гнева отца, его тяжелой руки. Я метался по кухне, открывая одну за одной разные кладовки. Какое же было мое облегчение, когда в одной из них, я увидел ее зеленое платье. Она забилась в угол с мешками муки и испуганно смотрела на меня своими большими глазами.  

– Елена... это я, Вэндон… иди ко мне.  

Пару секунд она смотрела на меня, словно пыталась разглядеть, а потом бросилась мне на шею и крепко сжала своими дрожащими от страха ручонками. Я прижал ее к себе и гладя по волосам, пытался успокоить.  

– Все будет хорошо, – шептал я ей на ухо, – сейчас мы уйдем отсюда и больше никогда не вернемся.  

– Мы будем жить в доме где нету папы?  

Мое сердце кольнуло, она была еще такой маленькой, но уже напуганной, словно дикий волчонок. Как же мне хотелось сдавить шею тому, кто сделал это с ней, но сейчас, это не главное, сначала нужно выбраться из этого ада. Прижав сестру к себе, бросился к входной двери, моля Бога, чтобы он помог нам, но, как всегда, он не услышал меня. Прямо возле двери стоял один из приятелей отца, они все-таки смогли выбить дверь.  

– Далеко собрался? – улыбнулся он.  

Я бросился в сторону гостиной, но дверь отворилась и из нее вышел еще один цепной пес. Что есть сил, прижимая к себе маленькое тельце, что дрожало, как осенний лист, я с ужасом наблюдал, как они окружили меня, преградив все пути к бегству.  

– Браво, мальчуган, не ожидал от тебя такого, – хлопая в ладоши, отец направился ко мне.  

Его лицо исказил гнев, он был похож на демона, кровожадного и ненасытного.  

– Отпусти нас, – пытаясь сохранить отвагу, произнес я.  

Тот медленно, словно играя, помахал головой из стороны в сторону.  

– Если я вас отпущу, что я получу взамен?  

Я медленно спустил Елену с рук, та прижалась к моей ноге, смотря на меня снизу вверх, словно молящая о пощаде собачонка. Мне было больно видеть ее такой, она так доверяла мне, верила, что я не дам ее в обиду… Я знал, единственный выход спасти ее было, уже в который раз, дать себя на растерзание зверю.  

– Делай со мной все, что захочешь, но отпусти ее.  

Отец улыбнулся и рванул девочку к себе, я бросился за ней, но был остановлен мощным ударом в челюсть.  

– А у него крепкие кости, – потирая ушибленную руку, произнес мужчина у двери.  

Бросив Елену в руки одному из мужчин, Каллум направился ко мне и глядя в глаза произнес:  

– Знаешь, ты мне надоел, ты сломлен, а знаешь, что делают из сломленными игрушками? Выбрасывают.  

Мой бок пронзила острая боль, опустив глаза вниз, я с ужасом смотрел, как отец мучительно медленно вгоняет острый нож мне в живот по самую рукоятку.  

– Знаешь, что я сделаю с ней, – шептал он мне на ухо, чтобы мог слышать лишь я, – я отдам ее своим друзьям, место Эйми.  

– Ты не сделаешь это. Она твоя дочь! – сквозь слезы, теряя сознание выкрикнул я.  

– Ну и что? Ты тоже мой сын, но мне не мешает это сделать так.  

Он со всей силы крутанув рукоятку и мои внутренности опалило огнем. Я привык к боли, но такое я чувствовал впервой, все горело у меня внутри, словно на костре. Упав на колени я увидел, как Елена вырвалась с рук мужчины и смотрела на меня своими глазами, которые были огромными от страха.  

– Беги, – протянув к ней свою руку, приказал я, – беги Елена… беги…  

Теряя сознание от боли я увидел, как она скрылась за одной из дверей.  

Я резко пришел в себя, по каплям, что стекали по моим волосам, я понял, что меня привели в чувство с помощью воды. Зажав бок рукой, я попытался подняться на ноги, но не сумел. Боль, как будто парализовала меня, я не мог пошевелить даже пальцем.  

– Очнулся наконец-то, – где-то из далека прозвенел над головой голос отца.  

Он присел возле меня и поднял мою голову так, чтобы я мог видеть его довольное лицо, которое было в брызгах крови, от внезапной догадки я застонал:  

– Нет…  

– Да, – произнес тот, удовлетворенный тем, что я все понял, – это кровь твоей драгоценной сестренки, а этим ножом я перерезал ей горло, – и он вложил в мою ладонь, нож, который был весь в крови.  

Мои руки дрожали, а он, как будто наслаждаясь моими страданиями, продолжал говорить:  

– Я убил ее. Ой, нет, это ты убил ее, когда не смог спасти.  

С моего горла вырвался дикий рев отчаянья и боли. Не знаю от куда у меня только взялись силы, я бросился на отца с ножом, но тот успел увернутся, только лезвие коснулось его лица.  

– Гори в аду!  

– Ах ты ублюдок! – выкрикнул он.  

Удары градом, один за одним, сыпались на мое тело, голову, руки, но я не пытался защитится, я потерял смысл жизни, не смог спасти то, ради чего стоит жить… «  

– Будь ты проклят! – выкрикнул я и со всего размаха швырнул бутылку в огонь.  

Тот вспыхнул и зашипел и вместе с шипением я услышал испуганный женский крик.  

Шейла  

Я смотрела на Вэндона с колотящим от страха сердцем. Давно я не видела его таким мрачным и очень опасным. Его глаза пылали, а лицо перекосило от гнева, он бросил на меня быстрый взгляд и поднялся на ноги, направился к буфету со спиртным. Налив себе в стакан очередную порцию алкоголя, в одну секунду осушил его до дна.  

– Чего тебе? – не оборачиваясь, произнес он.  

От его голоса я невольно поежилась.  

– Язык проглотила? – продолжил он, повернувшись ко мне всем телом.  

Да, я, действительно, не знала, что сказать. С головы вылетело то, о чем я хотела с ним поговорить, мне хотелось только одного – чтобы он обнял меня, поцеловал, посмотрел с нежностью, как раньше…  

– Завтра мне нужно в город, – собравшись с мыслями, сумела выговорить я.  

– Хорошо, – ответил он, направляясь к креслу у камина, – я прикажу приготовить экипаж.  

– Я еду покупать свадебное платье.  

Вэндон остановился, словно наткнулся на невидимую стену. Он посмотрел и у меня перехватило дыхание. Как я могу быть такой черствой? Ему ведь больно слышать это. Он любил меня! Но почему не борется? Всего пара слов и я никуда не уйду, Вэндон, услышь меня!  

– Вэндон я… Господи… – вырвалось у меня со вздохом, когда я увидела, что вместо стакана он сжимал в своей руке острые осколки, которые впились в его кожу.  

Я бросилась к нему, на ходу вытягивая с рукава свой белый носовой платок и прижала его к руке, пытаясь остановить кровь.  

– Что ты наделал? – сквозь слезы шептала я, – тебе больно? Дурак, зачем ты это делаешь с собой?  

Вэндон  

Я смотрел на нее, как она трясущими руками убирает осколки стакана с моей ладони, обматывает руку… она была так заботлива, словно мать… как давно никто не заботился обо мне, я уже и забыл, как это приятно. Я совсем не чувствовал боли, по крайней мере не в руке. Мне так хотелось стереть ее слезы, прижать к себе и никуда не отпускать, но… Всегда есть но…. Почему я просто не могу быть счастлив?! Я должен оттолкнуть ее, но молчал, мне хотелось насладится ее прикосновениями еще немного, в последний раз, еще хоть пару мгновений…  

– Оставь меня, – грубо произнес я, вырвав свою ладонь с ее теплых пальцев, – я хочу, чтобы ты ушла.  

Я повернулся к ней спиной, чтобы она не могла увидеть мое лицо, ведь она умная девочка и все поймет.  

– Вэндон…  

Уйди, просто уйди и не прикасайся ко мне, ведь я не смогу устоять.  

– Почему ты так говоришь?  

Я рванул к ней и с силой сжал свои пальцы на нежной коже ее шеи. Ее глаза расширились от страха, а по щекам бежали слезы. Я понимал, кого она видела сейчас перед собой, того, кем я так пытался не быть.  

– Мне нечем дышать, – хрипло прошептала она, хватая ртом воздух.  

Я резко отпустил ее, сообразил, что только что чуть не сделал. Я посмотрел на свои руки – это были руки убийцы. Я точно такой же, как и отец. Поздравляю, папочка, ты все-таки слепил из меня монстра.  

– Не подходи ко мне… – задыхаясь, прохрипела Шейла и бросилась к двери.  

Я было рванул к ней, но остановился. Что я мог ей сказать, что мне жаль? Я не хотел так делать? Я не убийца? Но я ведь был им, как бы я не отрицал – я сын своего отца. Как бы там не было, я добился того, что хотел – она боится меня и больше никогда не простит. Я потерял ее навсегда. Хоть, как бы мне не было больно, так будет лучше для нее. Лучше пусть она ненавидит меня всю оставшуюся жизнь. Зная, что она жива, мне будет легче умереть. Я должен спасти ее, чего бы мне этого не стоило.  

Эйми  

– Эйми, к тебе пришли, – оторвал меня от работы голос настоятельницы.  

Уже третий день, как я вернулась в женский монастырь, который находился в тысячи милях от больших городов. Это место было идеальным для меня, ведь никто не будет обращать внимание на невзрачную послушницу в серому подряснике. После всего пережитого, мне нравилась тихая и спокойная жизнь в монастыре, гости редко посещали эти стены и я была очень удивлена, что пришли именно ко мне.  

Вытерев руки, перепачканные землей об белый передник, я посмотрела на пожилую женщину, что с улыбкой смотрела на меня. Мать-настоятельница много лет назад приняла меня с распростертыми объятьями, обогрела, дала кров и излечила мою израненную душу. Я доверяла ей, как себе, она заменила мне родную мать, которую я давно потеряла.  

– Вы уверены, что пришли именно ко мне? – с ноткой страха, переспросила я.  

– Конечно, дитя мое. Это молодой джентльмен.  

– Джентльмен?  

Мое сердце дрогнуло от внезапной догадки, неужели…  

– Он ждет тебя за воротами, только не долго, морковь сама себя не выкопает.  

– Да, матушка, я быстро.  

Я бросилась к железным воротам, на ходу поправляя на себе одежду. Нежели Виктор пришел за мной? Ведь больше некому. Этот мужчина пугал меня, но в тоже время притягивал к себе магнитом. Мы не виделись всего лишь пару дней, а я уже скучала. Живя в доме Вэндона, мне обожала шутить над ним, учить, мне нравилось смотреть, как он слегка злился, в такие моменты, он был похож на маленького ребенка.  

Выйдя за границы монастыря я увидела одинокую мужскую фигуру вдалеке. Он стоял неподвижно, спиной ко мне, наблюдая за лесом, который осень разукрасила всеми яркими красками.  

Подойдя поближе к нему, я застенчиво опустила свой взгляд и, прикусив от волнения губу, произнесла:  

– Я вижу вы не можете без меня жить.  

– Ты, как всегда права, – ответил он и повернулся.  

И тут у меня все похолодело внутри.  

– Ты!  

– Ты ожидала кого-то другого? – улыбаясь своей ослепительной улыбкой, произнес человек из моих кошмаров, – куда же ты? Ты, что не рада видеть собственного мужа?  

Я рванула было назад, но Каллум среагировал молниеносно – зажав меня в кольце своих стальных рук, прижал спиной к себе, засмеялся, опаляя мою кожу свои горячим дыханием. Его явно веселили мои жалкие попытки вырваться, а когда я хотела закричать, зажал мне губы ладонью.  

– Как же ты приятно пахнешь, – вдохнув полную грудь запах моей шеи.  

Пересилив страх, что сковывал мои движения в ледяные оковы, я со всей силы прикусила его ладонь и ударила затылком по лицу. Тот вскрикнул и разжал свои руки. Он явно не ожидал от меня такого отпора, ведь я раньше никогда особо не противилась ему. Я упала на землю и с ужасом посмотрела на деяние своих рук, видя, как из его разбитого носа хлынула кровь, я почувствовала легкое удовлетворение, наконец-то, я сделала больно ему тоже.  

– Ах ты с**а! – выкрикнул он и, нагнувшись ко мне, со всей силы ударил кулаком по лицу.  

У меня все поплыло перед глазами, я попыталась прикрыть лицо руками, но это мало помогло. Удары сыпались мое тело градом и уже теряя сознание от боли я слышала, как он, запыхавшись, произнес:  

– Ты заплатишь за это.  

Шейла  

Прошло два дня, после того случая с Вэндоном, я его старалась избегать, да и он меня тоже, наверное. За все это время, я видела его всего лишь раз, на конюшне, и то мельком. Когда я вошла в здание, где по обе стены были расположены стойла для лошадей, я увидела его кормящего своего жеребца. Вэндон так нежно гладил шею лошади, пока та спокойно жевала сахар с его ладони. Я вспомнила, как эти же руки сжимали мою шею и, невольно, мурашки страха пробежали по спине. Неужели я ошиблась в нем? Возможно, я пыталась разглядеть то, чего нет? Быть может, он и есть дьявол, скрывающий свою настоящую сущность под маской? Нет, помню мать мне всегда учила, что нужно верить собственному сердцу, а оно говорило, что Вэндон специально оттолкнул меня, но зачем?  

Решив раз и навсегда расставить все точки над и, я направилась в кабинет Вэндона. Мне надоело терзать себя догадками, пускай скажет прямо, как он ко мне относится, если он хочет, чтобы я выходила замуж за совершенно незнакомого мне человека, ладно, я так и сделаю, только пускай скажет мне в лицо, что не любит меня, что я ему безразлична. Мне будет больно, но я переживу. Лучше уж знать наверняка, чем догадываться.  

Я постучала в дверь, когда ответа не последовало, осторожно приоткрыла ее. Кабинет был пуст, ну и хорошо, значит у меня еще было время успокоить свои расшатанные нервы и прорепетировать еще раз все то, что я хотела ему сказать. Подойдя до его письменного стола, я осторожно присела в кресло и утонула в нем, оно было таким большим. Целое поколение Линтонов сидели в нем, спустя столько времени, оно все еще было как новое. Интересно, кто следующий будет сидеть здесь? Отец всегда хотел сына – наследника, но у них с мамой родилась лишь я. После, мать заболела, а папа очень любил ее, чтобы во второй раз женится. Теперь, повзрослев, я понимаю, почему он был так привязан к Вэндону, он любил его, как сына, о котором всю жизнь мечтал. Он стал для папы идеальным ребенком и никогда я не видела разочарование в его глазах, лишь только я всегда приносила ему неприятности. Уже два месяца, как я вернулась домой, а все еще не была на могиле отца, что я за дочь после этого? Интересно, он знал, что со временем я полюблю своего названого брата? Одобрил бы это?  

Так, стоп, полюблю?  

Да, я с уверенностью могу сказать, что полюбила Вэндона, но была ли моя любовь взаимной?  

Мой взгляд упал на скомканный лист бумаги около ножки стола, наклонившись и взяв ее в руки, я уже было хотела выбросить его в мусор, как заметила строки, написанные красивым почерком «Здравствуй, мой дорогой сын». Это было письмо, меня учили, что некрасиво читать чужие письма и дневники без разрешения, но любопытство взяло верх над правилами поведения и, разгладив лист на столе, начала читать.  

«Здравствуй, мой дорогой сын,  

Я так по тебе соскучился. Когда я услышал о Вэндоне Линтоне, крупном землевладельце, то сначала не поверил, что это ты. Ты ведь был мертв для меня. Я думал, что потерял тебя той холодной зимой, но ты жив и мне не терпится поскорее увидится. Надеюсь, твоя мачеха вместе с тобой? Наверное так и есть, только ты мог спрятать ее от моего зоркого взгляда. Как я узнал, ты не женат, но, наверное, уже встретил даму своего сердца. Познакомишь? Нет, я сам познакомлюсь. Жду не дождусь воссоединения семьи. Скоро встретимся, Вэндон, я уже совсем близко…  

С любовью твой папа».  

– Что ты здесь делаешь? – услышала я голос Вэндона и письмо выпало с моих дрожащих рук.  

Я посмотрела на него, он понял, что именно я читала секунду назад. Пазлы в моей голове начали складываться во едино. Я поняла, почему он так жаждал выдать меня замуж и выпереть из дому. Все это время Вэндон пытался защитить меня, уберечь от своего отца, который нашел его.  

– Ты не должна была его увидеть, – произнес он с ноткой гнева, направляясь ко мне.  

Да, я не должна была узнать о письме, но теперь я знала, что мое сердце не ошибалось. Не говоря ни слова, я бросилась к нему и, прижавшись к груди щекой, крепко-крепко обняла его.  

– Я люблю тебя, Вэндон. И чтобы не случилось мы переживем это, вместе.  

– Ты не можешь любить такого, как я.  

Вместо лишних слов, я подняла к нему свое лицо и, встав на носочки, потянулась к его губам. Пару секунд он колебался, но потом ответил на мой поцелуй, смяв мои губы своими и, прижав меня к себе. Не разжимая объятий, он приподнял меня над полом и прервал поцелуй, прошептал:  

– Я не хочу потерять тебя.  

– И не потеряешь, – улыбнулась я.  

Селлеста  

Сидя около дома и кутаясь в теплый плед, я с грустью смотрела на разноцветную листву, которая с каждым днем все блекла и блекла. Скоро наступит зима, все вокруг покроется белым снегом и прозрачным льдом. Вот бы и мое сердце могло так… Как мне заглушить мою боль потери? Прошли две недели после похорон, а все как будто происходило еще вчера. Как я теперь буду жить без матери? Кому я нужна? Брат уедет на учебу в город, он говорил, что останется со мной, но я не хочу лишать его будущего. Мэтью должен быть врачом, это его призвание и я не буду препятствием к его счастью, не стану у него на пути. Нужно уговорить его уехать, оставить меня, заверить, что я сама справлюсь. Я сильная. Почему-то эти слова я знала наизусть, как будто-кто-то говорил мне уже их, твердил постоянно, но кто? Иногда мне снился мужской голос – «не бойся, я рядом» – говорил он и, я верила ему. Кто же был тот мужчина из моего сна?  

– Иди в дом, замерзнешь, – прервал мои мысли голос брата.  

Я подняла свой взгляд и встретилась с темными глазами, что смотрели на меня не мигая. Его взгляд всегда прожигал меня насквозь и, я чувствовала совсем не то, что должна чувствовать к родному брату. И это пугало…  

– Я еще немного посижу здесь, – поправив на плечах плед, улыбнулась я.  

Мэтью выдохнул и присел возле меня, взглянув на него, я стала любоваться, как с его волосами играл ветер, волевым подбородком, как сжимались его губы. Если бы я была художником, то несомненно взяла бы в руки краски.  

– Когда ты уезжаешь? – задала я терзающий меня вопрос.  

– Я останусь с тобой, – не думая, ответил он.  

– Нет, – схватила я его за запястья, – ты не можешь ради меня отказаться от своего будущего.  

Несколько секунд Мэтью изучал мое лицо, затем, улыбнувшись, сказал:  

– Ради тебя я сделаю все, что угодно.  

Он был таким милым и… почему он так смотрит? И самое главное – почему мое сердце так стучит? Затаив дыхание, я молча наблюдала, как он медленно наклоняется ко мне… к моим губам! Почему я не остановлю его? Я уже чувствовала его горячее дыхание на них, когда голос разума заставил меня произнести, закрыв глаза:  

– Так нельзя, ты ведь мой брат.  

– Идем! – рывком подняв меня на ноги, сказал он.  

Мой испуганный взгляд встретился с его гневным. Он был раздражен, но ведь это я должна злится. Ничего не говоря, он потянул меня в сторону леса.  

– Куда ты меня тащишь? – упираясь ногами в землю, испугано произнесла я.  

– Я уже давно должен был это сделать, – не обращая внимание на мои жалкие попытки его остановить, проворчал он.  

– Сделать что?  

– Отвести к нему.  

Шейла  

Сидя на скамейке в саду, я с улыбкой наблюдала за кустом роз, лепестки которого с каждым днем осыпались. Лучи солнца, словно прощаясь, грели землю. Мне было спокойно и уютно, мои губы улыбались. Наконец-то, мы с Вэндоном поняли друг друга, вчера, сидя в тишине, он раскрыл предо мной свою душу, рассказал все о своем детстве, отце, Елене. Слыша эту печальную историю, я не могла сдержать слез, бедный ребенок… что за отец мог погубить жизнь своей собственной дочери? Но больше всего мне было жаль Вэндона, ведь всю свою жизнь он винил себя в смерти сестры. Господи, сколько ему пришлось пережить! Я твердо решила для себя, что сделаю все возможное, чтобы он больше не страдал.  

Услышав шаги за спиной, обернулась, ко мне, опираясь на трость, шел объект моих мыслей. Он был таким красивым в черном костюме идеального кроя, глазами, светящимися нежностью. И почему я этого раньше не замечала? У меня потеплело на душе – он улыбался.  

– Привет, – произнес он с легкой хрипотцой в голосе.  

– Привет, – ответила я.  

Как же мне хотелось, чтобы он поцеловал меня, ощутить его горячие руки на своем теле. Я все еще помнила его прикосновения в тот день в лесной хижине. Я жаждала это повторить, повторить с продолжением.  

Присев возле меня и отложив трость в сторону, Вэндон что-то достал из своего кармана, протянув ко мне свою ладонь, я увидела золотой кулон, что сверкал на солнце.  

– Это же… – выдохнула я.  

– Кулон моей матери, я хочу подарить его тебе.  

– Вэндон…  

– Она бы хотела этого, – продолжил он, когда я хотела отказаться.  

Хотя мы никогда не говорили о чувствах друг к другу, но теперь я была твердо уверена в его любви. Он только что отдал мне единственную вещь, которой дорожил, не это ли доказательство его искренности?  

Повернувшись к нему спиной, я приподняла свои волосы, освобождая шею. Вэндон молча застегнул на ней украшение и, когда я повернулась, чтобы поблагодарить, впился в мои губы жадным поцелуем. Я прильнула к нему всем телом, рядом с ним я теряла голову, он был моим наркотиком от которого я не в силах была отказаться.  

– Выходи за меня, – прошептал он мне в губы.  

Как я счастлива слышать это!  

– Да, – задыхаясь от волнения, улыбнулась я, – я согласна.  

Прижавшись щекой к его груди, я слушала его сердцебиение, ускоренное, как и мое.  

– Милорд, – прервал нашу идиллию взволнованный голос дворецкого, – извините, но я не мог их остановить.  

Повернувшись к слуге я с изумлением смотрела, как к нам мужчина за руку тащит упирающуюся девушку. Когда они подошли поближе, я узнала их – это были дети местной травницы – Мэтью и Селлеста, кажется. Зачем они здесь? И почему парень так зол?  

– Отпусти меня, – сквозь слезы шептала Селлеста.  

– Что здесь происходит? – прогремел громкий голос Вэндона.  

– Мистер Линтон, – ответил Мэтью, вытолкал наперед девушку, – это ваша сестра, Елена…  

– Что?! – вырвалось у меня, – но как такое возможно….  

Его слова прогремели на весь сад, словно гром среди солнечной погоды. Я бросила быстрый взгляд на Вэндона, он весь побелел, словно увидел перед собой призрака, ничего не говоря, медленно, будто боялся спугнуть, направился к девушке, что смотрела на него испуганными большими глазами. Его рука дрожала, когда он потянулся к ее платью, осторожно отодвинув горловину и увидев на ее левом плече родимое пятно, с его груди вырвался громкий выдох.  

– Это действительно ты, – не сдерживая слезы, прошептал он и с силой прижал ее к своей груди.  

Елена  

–Ты так похожа на нее, – шептал мне мужчина на ухо, прижимая к себе с такой силой, что мне было трудно дышать.  

На кого? Кто он? Что здесь происходит? Его голос… почему он мне так знаком?  

– Шесть лет назад моя мать гостила в своей кузины, где та работала кухаркой в доме знатного джентльмена у которого было двое детей, – услышала я голос Мэтью, когда наши взгляды встретились, он продолжил, – она нашла тебя в лесу, недалеко от дома, испуганную и дрожащую от холода. Ты совсем ничего не помнила. Сначала она хотела отвести тебя домой, но потом узнала, что произошло в тот день и забрала к себе. Спрятала. Она взяла с меня клятву, что ты никогда не узнаешь, что мы не родные. Она хотела защитить тебя, уберечь от него….  

– Кого?  

– Твоего отца.  

– Это бред сумасшедшего, – не веря ни единому слову, прошептала я.  

– Елена… – хотел было что-то сказать обнимающий меня мужчина, но я резко перебила его.  

– Селлеста, меня зовут Селлеста! – вырвалась я с его крепких рук.  

– Послушай… – Мэтью протянув ко мне руку, – но я отшатнулась от нее словно от огня.  

– Не прикасайся ко мне, это все не правда! – с моих глаз текли слезы гнева и обиды.  

Всю свою жизнь мама не разрешала мне переходить границы леса, общаться с сельскими жителями, мне всегда было интересно почему, а теперь я поняла – она боялась, что я узнаю правду, но где же истина? Кто мой настоящий брат, этот незнакомец, что со слезами смотрит на меня или Мэтью, с которым я выросла, что научил меня писать и читать, танцевать….  

Мне нужно во всем разобраться, голова, как же болит голова…  

– Я хочу побыть одна.  

Развернувшись я бросилась бежать, подальше от людей, что в одно мгновенье разрушили мой мир.  

Виктор  

Две недели, целых две недели я скитаюсь по всех окрестностях Лондона в поиске мужчины в компании монашки. Не без труда отыскав монастырь в котором пряталась беглянка, мне сказали, что она пропала, убежала с каким-то мужчиной. Я должен остановится, возможно в этот самый момент Эйми лежит в объятьях своего любовника и даже не вспоминает обо мне, но что-то подсказывало, что нужно продолжать поиски, что это было? Неужто сердце? Я никогда не придавал ему особое значение, для меня это просто орган качающий кровь по венам, но тогда почему оно болит, когда я лишь подумаю, что Эйми может быть в беде. А даже и так, она для меня никто, почему я так переживаю, не сплю по ночам?  

Утомленный и очень раздражен, я вернулся домой, хоть как бы мне было неприятно обращаться с помощью к Вэндону, но у меня не было другого выбора. Этот человек, единственный знает все о ее прошлом, он один может знать где она.  

Ворвавшись в кабинет кузена, словно ураган, прямиком направился к нему и схватив его за пиджак, выкрикнул:  

– Где она? Говори!  

– Кто? – не понял он.  

– Виктор, прекрати! – услышал я испуганный крик сестры, – отпусти его!  

Я резко разжал руки, только сейчас заметив, что мы не одни, кроме Вэндона и Шейлы в кресле сидел еще один мужчина.  

– Она пропала, – сказал я, словно в оправдание своего поведения.  

– Ты можешь внятно объяснить, – спросила сестра, – кто пропал?  

– Эйми.  

Я заметил испуг в глазах Вэндона.  

– Как пропала? – рухнул он в кресло.  

– Мать настоятельница говорит, что она уехала вместе с каким-то джентльменом… что? – увидев, как он побелел, не на шутку заволновался я, – кто этот мужчина?  

– Садись, – ответил он, – ты должен кое что знать.  

Эйми  

Я медленно приходила в сознание, сколько раз уже теряла его не сосчитать, я то возвращалась в этот мир, то покидала его. Каждая косточка в моем теле изнывала от боли, почему я все еще жива? Смерть казалась мне спасением, которое было так далеко…. Я хотела что-то сказать, но из разбитых губ вырвался лишь слабый стон.  

– Очнулась, дорогуша? –прозвенел голос над моим ухом, словно из далека.  

Я хотела взглянуть на говорившего, но не смогла разлепить свои веки, они были будто склеены, но чем? Наверное, собственной кровью, от металлического запаха комок тошноты подступал к горлу. Я уже не плакала, не было слез. Единственная мысль билась в голове – скорее… Когда же он убьет меня?! Ах, я уже и забыла, как Каллум любит наблюдать за страданиями… Я подумала о Викторе, если бы я ему все рассказала о себе, было ли все по другому? Где-то, глубоко в душе, тлела надежда, что меня найдут и спасут, словно принцессу из сказки, но это не было сказкой…. Все реально… никто меня не спасет… Я умру в этих стенах и на моей могиле даже не прочтут молитву…  

– Убей меня… – смогла выдавить из себя.  

Мужчина засмеялся и его громкий голос разнёсся по всему дому.  

– С удовольствием, милая, – он схватил меня за волосы и грубо поднял мою голову, чтобы посмотреть на мое лицо, – ты мне больше не интересна. Мне хочется чего-то нового, кстати, – он потер свой подбородок, словно размышляя, – я слышал у Вэндона появилась еще одна сестренка. Как думаешь, она мне подойдет?  

Не дожидаясь ответа, он разжал свою руку и моя голова, словно тряпка, упала на пол. Лежа на холодном дереве, я проклинала Бога, что он создал такое чудовище, он мог бы избавить мир от него всего лишь одним щелчком пальцев, но не делал этого….  

– Не трогай ее, – я попыталась встать, но не смогла, – у тебя есть я…  

Каллум веселился, смотря на мои безрезультатные, слабые попытки, затем он резко умолк и снова подойдя ко мне, провел своими пальцами по моей щеке.  

– Ты была моей любимицей, – нежно прошептал он, – поэтому я сделаю вот это…  

Я почувствовала, как железные цепи, что были одеты на моих запястьях, спали, звонко звеня. Мое сердце дрогнуло, неужели он меня отпустит? Нет… Каллум не такой, освободится от него можно было лишь умерев. Я поняла, что вот он, мой конец, которого я так ждала. Я должна была радоваться, но не могла, мной овладела безумная, глубокая печаль – я еще так молода, сколько всего я еще не успела, родить детей, влюбится… Нет, одно я все же успела…  

– Ты ничего не скажешь на прощание?  

– Гори в Аду, – ответила я сквозь слезы.  

–Любимая, гореть будешь ты.  

Я только услышала, как загорелась спичка, а через секунду все вокруг вспыхнуло огнем. В ноздри ударил едкий запах дыма, мое тело обожгло разгорячённым воздухом, легкие сжались в судорожном кашле.  

Давай, Эйми, ты сильная… Я должна выжить, нужно для начала подняться на ноги… Как же горячо…  

– Где же ты, Виктор, почему ты не спас меня? – теряя сознание, прошептали мои губы….  

Шейла  

Прошло три дня, но все наши поиски были тщетны, отец Вэндона мог увести Эйми куда угодно или даже… нет, мне не хотелось думать о плохом. Я верила, что все будет хорошо, ведь, как говорила мне моя няня – все всегда заканчивается хорошо, а если закончилось плохо, значит это еще не конец. Вэндон нанял детектива, но и он не мог нас обрадовать положительным результатом.  

Ворочаясь с боку на бок, как бы я не старалась, сон не шел. Внутри меня поселилась неясная тревога, но я со всех сил гнала от себя дурные мысли, чтобы как-то отвлечься я решила спустится в библиотеку и немного почитать. Весь дом спал, когда я, стараясь не шуметь, спустилась по лестнице и скрылась за дверью библиотеки. В комнате горел камин и свечи, будто кто-то, зная, что я приду, зажег их перед моим приходом. Вышагивая вдоль стеллажа с книгами я хотела найти что-то скучное и совсем не интересное.  

– «Основы земледелия», – прочитала я название на одной из них, – то что надо.  

– Птичка сама летит ко мне в руки, – услышала я голос за спиной.  

От испуга книга выпала с моих рук и со стуком упала на пол. Обернувшись, я увидела мужчину, что восседал в кресле, словно император на своем троне. Он сидел в углу комнаты, в темноте, поэтому я не заметила его. Его пальцы сжимали стакан, наполовину заполнений темной жидкостью. Лицо незнакомца было в темноте, но это не мешало мне расслышать в его голосе нотки удивления и веселья.  

– Кто вы? – прижавшись к книгам, словно пытаясь слиться с ними воедино, испуганно произнесла я.  

– Получается, что родственник, – ответил он.  

– Родственник?  

– Да, разве Вэндон не рассказывал обо мне.  

– У него нету родственников… – от внезапной догадки я похолодела, – вы его отец?  

– А ты смышлёная девчонка, – поднявшись на ноги, сказал он, – люблю таких.  

– Как вы вошли? – украдкой поглядывая на дверь, спросила я.  

– А этого не надо, – как будто прочитав мои мысли, произнес он, – и ответ на твой вопрос – деньги отворяют любые двери.  

– Вы подкупили слуг? – возмутилась я.  

Мужчина ничего не ответил, только развёл руки в стороны, будто это в порядке вещей. С колотящимся сердцем я наблюдала, как он медленно ставит свой стакан на столик, повернувшись ко мне спиной. Вот оно, мой шанс сбежать. Не колеблясь я рванула к двери, но не успела открыть ее, как была прижата всей грудью к стене большим телом.  

– От меня не убежишь, мой птенчик, – прошептал он мне на ухо, до боли заламывая руки за спину.  

Могу поклясться, что я услышала хруст собственных костей. На глаза навернулись слезы, набрав в легкие побольше воздуха, закричала. Мой крик был остановленный ладонью, что с силой сжала мои губы. Мне было нечем дышать, казалось, еще немного и я потеряю сознание.  

– Ты никогда не сдаешься? – опалил он мою щеку дыханием, – люблю ломать чужую волю, как было с Вэндоном. Он долго сопротивлялся. Мой сын рассказывал тебе о наших с ним играх? – засмеялся он, – нет? Я тебе расскажу и даже мы немножко поиграем…  

Когда я уже думала, что помощи не будет, дверь с тихим скрипом отворилась. В комнату вошел Вэндон, потирая уставшие сонные глаза. Мужчина резко повернулся к нему, прикрываясь мной, словно щитом.  

– Шейла, почему ты кричала? – произнес он и посмотрел в мою сторону.  

Его глаза расширились, сон словно рукой сняло. В одну секунду его лицо потемнело от гнева, а с груди вырвался тихий рык.  

– Отпусти ее!  

– А где же пожалуйста? – словно издеваясь, ответил мой похититель.  

– Она здесь не причём.  

– Она тебе нравится, да? – наконец-то отпустил он мои губы и я смогла глубоко вдохнуть, – нет, ты любишь ее!  

Он не спрашивал, а констатировал факт, хотя сейчас и было неподходящее время, но мое сердце дрогнуло, когда я поняла, что он прав. Мне не нужны были слова, я увидела это в его взгляде.  

– На этот раз у тебя нету игрушки чтобы остановить меня, – прозвенел над ухом насмешливый голос, – ой, она же у меня.  

Мое сердце замерло, когда я почувствовала, как что то с силой прижалось к моему виску.  

– Опусти пистолет! – рванул Вэндон ко мне, но был остановлен моим невольным вздохом, когда дуло впилось в мой висок до боли.  

– Стой, а то ее тоже не спасешь.  

Я поняла, что отец Вэндона ничего не знает о Елене и у меня отлегло от сердца, хоть один человек был вне опасности.  

– Что ты сделаешь ради нее?  

С широко открытыми глазами я молча наблюдала, как Вэндон рухнул на пол на колени, смиренно опустив при этом свою голову. Его плечи опустились, он был похож на смертника, что смерился со своей участью.  

– Пожалуйста…  

Не знаю почему, но рука моего пленника дрогнула и я, не думая ни секунды, толкнула его локтем в ребра. Отбежав на безопасное расстояние я с ужасом наблюдала за картиной, от которой кровь стыла в моих жилах – Вэндон сцепился со своим отцом, словно два зверя, готовых впиться друг другу в глотки. Они, словно профессионалы, обменивались друг с другом тяжелыми ударами, казалось, что такое их поведение было не впервой.  

Почему же никто не прибегает на шум? У меня было такое ощущение, что в огромном доме мы были одни, помощи ждать неоткуда.  

Я вскрикнула, когда Вэндон рухнул на пол, прижимая к себе свою правую руку, явно поврежденную. Его губы были разбиты, на скуле начал проявляться синяк. Но и его противник тоже был изрядно измотан – разбитый нос, бровь и нижняя губа.  

– А ты крепче, чем я думал, – запыхавшись, хрипло прошипел он, держа в руках пистолет, который наставил на безоружного Вэндона.  

Нет, он не может вот так умереть, спасая меня! Не думая, я рванула к нему. Прикрыв Вэндона своим телом, услышала за спиной звук выстрела, от которого заложило уши.  

Первое, что я увидела, подняв ресницы – испуганные глаза Вэндона, такие темные и родные…. Он что-то говорил мне, но я не слышала его… эти губы... неужели я больше никогда не поцелую их…  

– Шейла… – смогла я прочесть по губам свое имя.  

– Я люблю тебя, – произнесла, слегка улыбнувшись.  

Вэндон с силой прижал меня к себе так, что я почувствовала боль в своих плечах.  

Боль… почему я все еще дышу? Разве, когда человек умирает ему больше не больно?  

Повернув голову, я ахнула увидев Каллума Гранта, человека превратившего жизнь Вэндона в сущий ад, лежащего на полу в луже собственной крови, а за его спиной, стоял Мэтью с дымящим пистолетом в руке.  

О, Господи, он застрелил его!  

– Спасибо, – слетело с моих губ.  

– Я сделал это не ради вас, – ответил он и, развернувшись, покинул комнату. Меня поразила его холодность, такое ощущение, что он только что не убил человека, а просто на просто налил в чашки чая. Но как бы там не было, я была благодарна – он спас меня, всех нас.  

– Ты как? – снова повернулась я к Вэндону, что не отпускал меня с своих объятий.  

Какое же было мое удивление, когда я увидела, как он улыбается, по настоящему, искренне.  

– Почему ты смеешься? Тебе же больно?  

– Это правда? – обхватил мое лицо ладонями, спросил он, – то что ты сказала, правда?  

– Все до последнего слова.  

– Я знал, – произнес он и накрыл мои губы своими.  

Два месяца спустя….  

Елена  

Мрак… холод… сырость… пустота… сильнее кутаясь в теплое пальто, я шагала вдоль подземелья следом за охранником, что вел меня все дальше и дальше в темноту. Наши шаги эхом отбивались от стен и тонули в непроглядной тьме, у которой казалось, не было конца.  

– Мы пришли, – произнес тюремщик.  

– Пришли? – не уверено переспросила я.  

Словно в подтверждение своих слов, он поднял вверх факел, что держал в руке и я смогла увидеть небольшую комнату, обложенную толстой решеткой.  

– Мэтью... – осторожно позвала я.  

Я услышала какой-то шорох в темноте, а затем, прикрываясь от света рукой, ко мне вышел мужчина в грязном изорванном лохмотья.  

– Господи… – вместе со слезами вырвалось у меня.  

Это не был мой брат, с которым я выросла рука об руку, а всего лишь тень… Исхудавшее и измученно пытками тело, грязные длинные волосы, разбиты в кровь губы и потухшие глаза…  

– Что они с тобой сделали?  

Я попыталась дотронутся к нему, но он отшатнулся от меня, сделав шаг назад.  

– Тебя не должно здесь быть, – твердо сказал он.  

– Я узнала о решении суда и…  

– Уходи, – перебил он меня, – стража, уведите ее.  

– Мисс, нам пора, – сказал тот, беря меня за руку.  

– Зачем ты это сделал?! – сквозь слезы выкрикнула я вопрос, который терзал меня все это время, – я имею право знать!  

– Нам действительно пора, – настаивал стражник, таща меня за собой.  

Я сопротивлялась, как могла, но мои силы иссякли, когда я услышала его ответ:  

– Я хотел просто избавится от тебя….  

Мое сердце пронзило иголкой, если бы не мужчина, что держал меня за руку, я бы упала на холодные камни и умерла. Нет, он специально так сказал… Придет время и он расскажет мне правду, пускай и ради этого мне придется прождать всю жизнь.  

Эпилог  

Спустя еще два месяца наши главные герои сыграли свадьбу у подножья Замковой скалы к северу от Эдинбурга, что в Шотландии. Мэтью засудили за убийство благородного джентльмена на пять лет, но благодаря связям Вэндона суд сменил наказание, вместо заточения изгнание. Селлеста, точнее Елена осталась под опекунством брата с которым у них были натянутые, прохладные отношения, но с каждым днем они понемногу становились ближе друг к другу. О Эйми ничего пока не было известно, Вэндон нанял лучших сыщиков Лондона, чтобы отыскать ее... А на счет Виктора… Это уже другая история….  

Конец 1 книги