Предвестники

Гоша только устроился на работу. Наконец-то. Контора конечно же не супер, но хоть что-то. Сейчас тяжелые времена, даже для компьютерщиков его квалификации. Гоше было 32 года. Он жил один и понимал, что, скорее всего, так будет всегда. Родители умерли, родственников почти никого, дальние. А дальние, так и остаются на всю жизнь – дальними. У Гоши и друзей то не было, так, коллеги по бывшим работам. Не сказать, что он любил одиночество, но и не страдал. Компьютерщику всегда есть чем заняться. Но в глубине души, конечно, жила пустота, которую не заполнить ничем и никем. Несмотря на Гошину внешность (можно сказать – красавчик) подружки были, но все так, на пару ночей.  

Гоша не был атеистом, но и в Бога не верил. Он верил, что все как-то определено, но кем или чем – не задумывался. А тут случилось – он стал просыпаться по ночам и слышать мужской голос, его кто-то звал. Звал по имени, четко так, требовательно: «Гоша! » И все, тишина. Страшно было до одури. Сердце билось, но он быстро успокаивался и засыпал, чтобы ничего больше не услышать.  

Это был странный день. В воздухе висело какое-то напряжение, серые облака затягивали небо, и все казалось серым, унылым и безысходным. Дома в этом городе, в общем- то, всегда не были особенно красивыми, но тогда казались какими-то обшарпанными, уродливыми и безлюдными. У Гоши был выходной. Он решил прогуляться, зайти в магазин, вообще прошвырнуться. То, что было ночью, он старался не вспоминать и у него это отлично получалось.  

Народу было не много, наверное, рано еще. Все-таки, какая же сегодня мерзкая погода… Какой-то звук привлек его внимание. Звук был неприятный: шорк, шорк. Стук. Шорк, шорк, стук стук. Немного поодаль от него шел мужчина. Что-то очень странное было в его одежде, какой-то длинный плащ, годов так из семидесятых, какая-то облезлая шляпа. Плащ был длинный и развевался на ветру. Ботинки! Нет. Не ботинки, сапоги какие-то ковбойские, как из вестернов. Так вот что привлекло его внимание! Один ботинок был порван, каблук (довольно высокий для мужского) почти оторвался и стучал о подошву. Вот что за звук!  

Гоша шел за этим человеком и не видел его лица. Да и честно, почему-то очень не хотелось его видеть. Аж до мурашек по коже не хотелось. Во всей фигуре было что-то жуткое. Кажется, повернись мужик и все, сердце у Гоши остановится. Гоша перешел на другую сторону улицу. Фу, ну и тип! Потом свернул в парк и тут – прогремел взрыв. Совсем рядом, девятиэтажка, огонь и пыль. А потом Гоша увидел что дома нет, только остатки конструкций.  

На мгновение он почти ослеп и оглох. Всего несколько секунд стояла абсолютная тишина, движений не было. Как стоп-кадр в фильме. И вдруг – яркая вспышка перед глазами и мысль, убийственная своей ясность мыслью : «Тип! В ковбойских сапогах! » Гоща побежал… Было страшно, но ведь «ковбоя» нужно догнать. Кому нужно? Не знаю, нужно и все!. Вокруг бежали люди, все что-то кричали, а вот и он, тот тип, – скорее, скорее. Надо догнать. Вдруг Гошу кто-то схватил за рукав куртки, потянул. Он повернулся и ошарашенно уставился на девчонку. Девчонка была невысокая и хрупкая, еле удерживала его.  

– Стой, да стой ты. нельзя, не догоняй его!  

– Кого?  

– Сам знаешь.  

В голове у Гоши помутилось, да что ж это такое! И он вдруг выдохнул :  

– Почему?  

– Это предвестник. Уже ничего не вернешь.  

– Но ведь там люди были …  

–Да. Но я же говорю, все, ничего не сделаешь.  

Гоша впал в ступор. У него что крыша поехала, какой предвестник, куда я вообще бежал, что это за пигалица? Девчонка внимательно посмотрела и сказала:  

–Пойдем, тут маленькая забегаловка, тебе нужно успокоиться.  

Он покорно пошел. Они шли, в другую сторону от развалин, а кругом выли сирены, неслись машины. Они зашли в какую-то кафешку. Гоша и не замечал ее раньше.  

– Садись. Два кофе пожалуйста, сказала девчонка.  

Гоша воспользовался паузой и стал ее разглядывать. Симпатичная, но не броская, к таким нужно присматриваться, нежные черты лица, каштановые волосы. На вид, лет двадцать. Одета в черное пальтишко с золотистыми пуговицами.  

– Как тебя зовут  

–Вообще-то, это не имеет значения.  

–Ну все-таки!  

– Мария, маша.  

–Я, Гоша.  

–Да ладно тебе. Мы не на свидании. В общем так – забудь того мужика и иди спокойно домой.  

– Как это?  

– А вот так, тебе же лучше будет.  

Он серьезно посмотрел на нее и сказал:  

– Это трудно забыть.  

– Уж постарайся.  

– Но что это было?  

– Предвестник.  

–Кто это?  

–Понимаешь, перед тем, как что-то должно произойти плохое появляются предвестники, ну, это могут быть люди, а могут и животные, а может и просто сильный ветер, ну когда погода сильно ухудшается. А может и все вместе, смотря какая беда случится.  

– А ты откуда знаешь  

–А мы с тобой одинаковые, мы чувствуем, только я это вижу уже лет пять. А ты вот смотрю только сегодня.  

– И что теперь делать?  

– А ничего. Трогать их нельзя, иначе сам нарвешься. У меня так друг погиб. Тоже чувствовал. Да. Она вдруг замолчала и как-то вся съежилась и стала казаться старше.  

–Да…  

Гоша не знал что сказать.  

– Хорошо, трогать их нельзя, а что можно? Ведь нас кто-то предупреждает, мы должны что-то сделать, как-то остановить это.  

–Ничего мы не можем сделать. Я ведь говорю, пробовали уже.  

–Тогда в чем смысл?  

–Смысл чего?  

– Ну, чтобы мы знали до случившегося.  

– Если б я знала. Наверное, есть какой-то смысл.  

– А что стало с теми, ну, которые пробовали остановить?  

– Нет их больше. Понял? Нет! Иди отсюда, иди, что бя тебя больше никогда не видела!  

– Девчонка резко вскочила, опрокинула стул.  

– Спокойно, спокойно, уже иду.  

Гоша вышел на улица и подумал: « Вот же случится черт знает что. И почему сегодня и почему со мной? Может мне все почудилось, а девчонка эта, Маша, чокнутая.  

Но перед глазами стоя силуэт этого чертового ковбоя с оторванным каблуком. Да, история.  

А может правда, ну его, ничего не поделаешь, чушь какая-то, забуду и все. В конце – концов, все непонятное как-то само забывается, потом и не вспомнишь.  

Гоша шел домой и фонари еле-е еле светли. Как всегда.  

Утром, он встал и пошел на свою индивидуальную каторгу – в офис. Охранники у входа –-Доброе утро!  

–Доброе утро! Что снежок пошел?  

–Ага.  

Гоша включил компьютер, открыл окно и сел с умным видом. Сейчас пройдет шеф, Все ли на месте? Ой-ой-ой – а вдруг кто-то улизнул, ага, улизнешь тут, вмиг вышибут. Но шеф что-то не шел. Как-то потемнело, наверное, метель начнется, подумал Гоша. И туту мимо лица что-то пролетело. Твою мать! Воробей! Сел на клаву и нагло уставился на Гошу. Вот гадюка! Перепугал. Ану! Брысь¸ брысь. Никакого эффекта, более того. Воробей стукнул по клавише М, причем умудрился стукнуть «шифт» вместе с буквой, так, что буква вышла заглавной. Пошел отсюда! Воробей медленно, с достоинством пошел на взлет и вылетел в форточку.  

Гошу вдруг начала бить дрожь. Ну это же явно не нормально, это же как сказала девчонка – предвестник, его мать. Девчонка – она – Маша, блин, буква М. И что же мне теперь с этим делать – непонятно.  

И тут конечно, появился шеф.  

– Ну, здорово, ты чего такой всклоченный, думаешь, как лучше следующий блок программы разработать?  

– Да.  

– Ну да, ну да.  

– Работай.  

И вышел.  

Да, Гошанчик, влип ты, и что теперь с этими предвестниками делать? А что если это как с домом, с этой Машей что-то должно случиться? И судя по всему, что-то явно не доброе. Надо ее найти. Единственный вариант пойти к тому кафешке, больше никаких идей.  

Обед Гоша еле дождался, время тянулось вместо 3 часов как 5, не меньше. Наконец-то, Гоша вскочил и бегом на остановку, опоздаю на работу, ох опоздаю. Да и ладно. Как-нибудь пронесет.  

Гоша подъехал на троллейбусе к рынку. Вот и кофешка. Ну, конечно, так она там и сидела. Гоша сел за столик и заказал какой-то ланч. Фигня, а не еда. Ага, вот тебе и на – Маша! Она зашла и как будто–то знала, что он тут ест какую-то гадость. Подошла, села напротив.  

– Есть будешь?  

–Нет.  

Помолчали. Ты сегодня видел предвестника, чуть заикаясь, нервно и как-то жалко спросила она.  

–Видел, буркнул Гошан.  

–И что или кто это было?  

–Уржешься, воробей. Но она не засмеялась, ему даже показалось, что он увидел ужас в ее глазах.  

– А что, что-то плохое? Ах, черт. Он же мне букву М на клаве написал.  

– Ну вот, и мне конец. Устало сказала девчонка.  

–Нам все когда-нибудь конец.  

– Слишком много видим, мы мешаем, поднимаешь, мы им мешаем. Онв грустно осмотрела в окно, пытаясь сдержать слезы.  

Гоша вдруг психанул. Да брось, это же чушь, какая-то фигня. Как мы мешаем, ну видели какие то странные знаки и что? Ты же сказала, что эти как их там, предвестники, их никто не может остановить. Ну и зачем им мы. Смысл?  

–А смысл в том, что если нас будет слишком много или кто-то из нас будет очень сильным, то мы сможем их ликвидировать и тогда все, несчастья не будет.  

–Значит, ты врала мне.  

– Для твоего же блага. Кинулся бы ты за ковбоем, и, все. От тебя кучка пепла.  

–А может я сильный. Она хмыкнула:  

– Были и покруче тебя. Вздохнула,  

– Да нет уже их.  

– А как сила-то проявляется?  

– Ну, когда ты слишком близко к ним подходишь, они исчезают.  

–И все?  

–Ничего себе, все! Это только если ты очень сильный. А так – я тебе уже говорила. Я еще ни разу не видела их исчезновения.  

–Так ты же даже не дала мне проверить, воскликнул Гоша.  

–Да отстань ты, не могу я рисковать, понимаешь, не могу. Уже было у меня это и не с одним человеком.  

– А я прячусь, потому, что я слабая, но они нас всех чувствуют и истребляют. Видела, знаю. Скоро мне конец.  

–Послушай, Мария, давай не будет паниковать, а вдруг вместе они нас не достанут.  

–Хорошо что ты в это веришь, оптимист.  

–Но попробовать стоит, ты же говоришь у нас выхода нет?  

Гоша и Маша вышли из кафе. Поднялся сильный ветер, огромная черная туча поползла к детскому садику.  

– Маша, ты как думаешь, это просто погода такая?  

–Что-то я сомневаюсь.  

–И мне как-то не по себе.  

И тут над Машей пролетел воробей, нагло так пролетел, задел ее волосы и обкакал пальто.  

–Ну все, я побежал, нечего смотреть на эту дрянь!  

–Куда ты?  

–А ты не поняла, к детскому саду!  

–Я с тобой!  

–Давай! Все равно они тебя теперь в покое не оставят. А я – да моя жизнь, гроша ломанного не стоит. Кому я нужен?  

Они бежали, ветер мешал им, туча все чернела и чернела. На улице вдруг опустело, ни души. Полыхнула молния.  

–Маша, будет что-то ужасное, дети…  

Опять этот гад воробей. Ага, а вот и его друзья, вороны. Они появились из тучи, черные, как и она сама. Ребятам пришлось остановиться. Вокруг них кружили эти мерзкие твари в каком-то диком, ритуальном танце.  

–Ну вот, Григорий, все. Или мы сейчас убежим, если отпустят, теперь могут и не отпустить, либо умрем, но это не значит, что все прекратится.  

–А давай, попробуем.  

Внезапно Гоша выбежал из круга птиц и бросился бежать в сторону детского сада. Птицы тут же полетели за ним. Маша стояла и смотрела, как Гоша бежит и его силуэт исчезает на ходу, тает как снег, истончается. Они убью его!  

Мария больше не могла, все эти годы пряток и страха, потери друзей и соратников по знанию. Она кинулась за Гошей, быстрей, быстрей, только бы успеть, только бы успеть, попробовать …  

Взялись откуда-то силы, ее подгонял слабый ветерок, но бежать было легче и не так страшно.  

–Гоша, Гошенька, стой, подожди меня!  

Он не слышал, его уже почти не было. Ну вот, вот его слабый, неотчетливый силуэт.  

– Дай руку, дай руку.  

Она увидела как из тьмы показалась бледная, полупрозрачная рука. Маша схватила ее. Хватит! Вместе, если суждено, вместе…  

Через секунд десять они оба лежали у входа в садик, почти на крыльце. Грязные, бледные, но живые. Небо было ясным, кое-где пробивались лучи солнца. Птиц не было, ни одной. И.. на них орала огромная баба в фартуке.  

– Это ж надо, сволочи, до чего дошли, трахаются, прямо перед детями. Вот нелюди! Чтоб вам пусто было, да чтоб у вас все причиндалы оторвало. Пошли, пошли вон отсюда, сейчас полицию вызову. Заразы.