На обочине дней

На обочине дней — ни зимы, ни весны,  

Только ветер в глазах и тропа без возврата.  

Ветхий плащ на плечах, да шаги — как стены,  

Что сужаются с каждым куском заката.  

Кто остался один — не искал в этом смысла,  

Просто двери закрылись без всякой причины.  

Ночь глуха, как ответ, и дорога обвисла  

На усталых плечах, на скелетах картины.  

Разве крик разобьёт эту тихую боль?  

Разве свет не ослепит, если встречен внезапно?  

Всё, что в сердце жило — растащили на ноль,  

А живое забыто и выжжено зябко.  

Кто-то рядом прошёл — не взглянул, не спросил,  

И исчез за углом, растворившись, как тени.  

Оставляя следы из чужих чьих-то сил  

На заброшенной лавке, под каплями сени.  

Утром холод хрипит в провалившемся рту,  

Ни согреться, ни вспомнить, ни крикнуть, ни скрыться.  

В этой пыльной стране всё ложится в черту,  

Где и память — россыпью, где и сны — как убийцы.  

Люди — мокрые листья в воронках судьбы,  

Им бы выжить чуть-чуть, на краю, за порогом.  

Но кто слышит мольбу у границы мольбы,  

Если голос уходит под землю и стоном?  

На обочине дней не цветут васильки,  

Лишь лохмотья надежд, затвердевших от сажи.  

И судьба — не палач, и не бог, и не крик —  

Просто кто-то однажды шагнул дальше, чем даже.  

А остальным — уголок, где не греет окно,  

И не ждут, и не зовут, и не плачут, не спорят.  

Только снег — как прощенье, как позднее «но»  

Падает — мягко, без слов — на постылые зори.