Галка

- Галина Петровна, мы очень ценим Ваши заслуги, Ваш вклад в образовательный процесс. Знайте, Вас уважают не только педагоги коллектива нашей школы, но и все руководство департамента образования. Ну, а про детей и их родителей даже говорить ничего не буду – Вы сами все видите. Вы – уникум! Таких талантов сейчас днём с огнём не найдешь, чтоб так виртуозно справляться и с мелкой шантрапой, и с великовозрастными детинами… В общем, нам всем очень жаль, что Вы уходите. Нам будет Вас не хватать. Могу лишь предложить в виде благодарности за все Ваши старания и умения, что нам довелось счастья узреть в стенах этого скромного учебного заведения, единовременную выплату за полгода. Да-да, это будет сумма со всеми премиями и прочими надбавками, а не голый смешной оклад – отложив в сторону папку с личным делом уважаемого учителя и поправив на себе пиджак, директор школы одарила собеседника дежурной улыбкой.  

– Если все и правда так, как Вы говорите, то почему я не могу остаться? Я не представляю себе другого места, где мне было бы так хорошо. Дети – мое вдохновение. С ними я живу, не взирая на постоянные усложнения в профессии. Мне не страшны ворохи новых и старых форм отчётов, что регулярно требуют сверху. Я не боюсь растрачивать свою жизнь и проводить все свое время в этих стенах. Нет ничего более дорогого, чем видеть в детских глазах вовлечение в процесс познания. Вы же видели все сами на открытых уроках, Жанна Аркадьевна!  

Жанна Аркадьевна встала из-за стола и медленно направилась к окну. Весна в этом году была ранняя. Яркое солнце обдавало грешную землю уютным теплом. Согретые оранжевым светилом снежные шапки на крышах домов за первую декаду марта быстро осели, оставив после себя лишь маленькие скопления снега на северной стороне скатов. Некогда огромные сосульки, свисающие с тех же крыш, сильно плакали, с каждой минутой становясь все скромнее, тоньше и прозрачнее. Ледяные слезы собирались у отмосток зданий в большие лужи, нередко отнимая у прохожих немалые площади тротуаров. Но, под весенним пеклом, и их жизнь была недолгой – они как-то незаметно испарялись. Кое-где уже вылезли из прогретой земли яркие жёлтые цветочки. Птички радостно щебетали, прыгая с ветку на ветку. Все, что любило тепло, оживало и расцветало. Директриса подошла к окну и, ослепленная ярким светом, закрыла глаза. Некоторое время она стояла молча, возможно, принимала солнечные ванны.  

Молчаливая пауза прекратилась, когда Жанна Аркадьевна вздохнула и медленно, словно разомлевшая на пеньке змея, которая вылезла из своей холодной норы погреться на солнышке, повернулась к Галине Петровне.  

– Дорогая моя, при всем моем желании… Да что тут мое желание! Родители завалили нас и департамент своими письмами. Кто-то просит, кто-то угрожает судами, но все они хотят одного – оставить Вас в школе. Но Вы же сами понимаете, что сейчас в системе идут перемены. Ваши предметы: география и астрономия значительно сокращены в часах. Что-то ещё осталось в начальных классах в виде предмета окружающий мир, но там свои педагоги. Да и основное их изучение происходит учениками в рамках домашнего задания в сети интернет. Электронная форма обучения уже достаточно всеобъемлюще охватывает программу. Тем более, нам нужны педагоги, которые знают не только предметы, что сейчас усиленно изучают детки, но и разбираются в компьютерных технологиях. Вот, к примеру Василий Павлович. Ему двадцать восемь лет. Он молод, хорош собой и знает на какие кнопки нажимать, когда "электронный друг" начинает "шалить".  

– Значит мой возраст и пол Вас не устраивают? – возмутилась Галина Петровна.  

– Что Вы! Конечно, Василий Павлович пользуется спросом у мамочек. У него и загрузка хорошая, и показатели. И что значат Ваши пятьдесят лет, по сравнению с возрастом той же вселенной?! Вы юны и прекрасны, но… Оптимизация кадров и учебного процесса требуют от меня принятия не всегда популярных мер. Поймите, проще сделать математика из человека, который разбирается в компьютерном железе, чем из ботаника компьютерщика. И тесты Вы все провалили, которые могли бы дать Вам пусть и призрачный, но шанс.  

Галина Петровна не смогла побороть свои чувства. Ее горькие слезы лились, как у маленькой девочки. Только вот отняли у нее не любимую игрушку, а жизнь. Платок, что она достала из своего кармана, быстро промок насквозь.  

– Ну, что Вы так убиваетесь? – начальница протянула пачку одноразовых носовых платков, – Это не конец жизни. Получите расчет, вдобавок обещанную благодарность в виде неплохой суммы. Отдохнете. Может быть, даже куда-нибудь съездите, ведь денежки Вам это позволят сделать. Захотите, можете с детками заниматься, как частный репетитор при наличии свободного времени. Да и биржа труда в городе не закрывалась. Глядишь подберут Вам непыльную работенку. А там и пенсия. Поверьте, мне действительно очень жаль… Жаль с Вами расставаться.  

Насколько было жаль Жанне Аркадьевне, Галина Петровна даже не хотела понимать. По внешнему виду этой тридцатишестилетней хладнокровной особы сложно было вообще разобрать ее эмоциональное состояние. Лишь лукавая улыбка появлялась на ее лице в момент, когда надо было умаслить или сбить с толку кого-то. Внешне руководитель школы была вполне привлекательна, одевалась строго: брючный костюм или пиджак с юбкой и обязательно обувь на каблуках. Все подчеркивало ее деловой стиль. Никто и никогда не видел Жанну Аркадьевну в излишне эмоциональном состоянии. Она не посещала ни корпоративы, ни посиделки в барах небольших групп преподавателей и замов разных, которые за рюмкой горькой или бокала пенного делились друг с другом чаяниями их профессии. Директрису никто ни разу не видел вообще в каких-либо увеселительных заведениях. Коллектив школы даже считал эту даму заколдованной. Но кто и зачем это сделал ни у кого не было никаких вариантов и догадок. Да и основной проблемой было то, что если уж Жанна Аркадьевна что-то решила и озвучила, то это обязательно к осуществлению.  

– Я вижу, Вы немного успокоились, – Жанна Аркадьевна положила свою руку на плечо тихо хныкающей женщине, – У меня назначена важная встреча, давайте я Вас провожу. С документами Вам поможет секретарь. Если необходимо, то у неё было успокоительное.  

Галина Петровна не произнеся ни слова поднялась и направилась к выходу, прикладывая платок к мокрым глазам. Директриса учтиво распахнула перед ней дверь кабинета и жестом руки указала направление выхода.  

Наступило завтра. Галина Петровна проснулась, как и обычно. За многие годы работы она вставала в нужное время без будильника, хотя его заводила по той же привычке каждый день. Вот и сегодня он прозвенел после того, как она поднялась с постели. На автомате женщина прошла на кухню, поставила чайник на огонь, бросила в чашку пакетик чая. Пока стальной чайник гулко бурлил внутри себя, словно возмущаясь тому факту, что под ним разожгли пламя, дама в душе смывала с себя дремоту. Все по той же отработанной схеме, она вышла из ванной вытирая лицо махровым полотенцем, а через пару мгновений звонко засвистел на плите чайник. Но и ему, как и будильнику было не суждено вдоволь пошуметь. Рука автоматически повернула ручку газовой конфорки и перекрыла "кислород" огню. Громкий свист сразу же превратился в жалобный затихающий писк.  

Кипяток вырвался из стальной ёмкости и тут же наполнил подготовленную заранее чашку. Всплывший чайный пакетик, словно айсберг, красовался небольшим белым уголком над поверхностью. По мере проникновения кипятка во внутренности мешочка, вода все сильнее приобретала тёмный оттенок. А вскоре он и вовсе опустился на дно чашки, отдав всю скрытую в себе красоту горячей воде.  

Галина Петровна отрезала пару кусков хлеба, колбасы и сыра. Она откусила бутерброд и отхлебнула из чашки глоток чая. Горячий напиток обжег ей нёбо. Какое-то время она махала рукой и дышала ртом. Одновременно женщина недоумевала, почему так получилось. Раньше все те же самые действия происходили без всяких таких эксцессов. Она понимала, что ничего не изменилось из всех условий, что были и ранее. И даже давление атмосферное сильно не выросло, чтоб значительно изменилась температура кипения воды.  

Женщина старательно дула на обжигающий напиток. Она понимала, что если растянет удовольствие во время завтрака, то опоздает на автобус, а следовательно…. Вдруг она зависла с надкусанным бутербродом в руке, не успев повторно это сделать. В данный момент дама походила на сломавшегося робота, который больше не мог пошевелить своими стальными "мышцами" из-за сгоревшего процессора.  

Когда "шестеренки" в ее голове закрутились, она вспомнила, что было вчера. Вновь слезы потекли по ее щекам. Женщина покинула кухню и упала ниц на кровать. Подушки хватит на целый день слез. Недоеденный завтрак остался замерзать брошенным на столе.  

В окно спальни без ее разрешения проникли солнечные лучи. А после и бесцеремонное солнышко уставилось сквозь прозрачное стекло на неподвижно лежащее женское тело. Солнце, наверное, тоже знало, что вчера пришло с этой несчастной. Оно ласково прикоснулось к ее спине. Домашний халат пытался сопротивляться, но он не смог противостоять этому теплому и нежному прикосновению. Женщина не хотела отвечать взаимностью. В свое время она также поступала и с мужчинами. Но солнце оказалось более настойчивым и горячим. Спина начинала раскаляться. Галя вскочила с постели и хотела было высказать все этому непонимающему яркому пятну за окном. Но жёлтая звезда не испугалась гнева расстроенной женщины, а лишь в ответ прикоснулась к ее зареваному лицу. Это было даже нежнее, чем прикосновение младенца. Она закрыла глаза. Ей казалось, что солнце своими лучами вытерло ей слезы. Сквозь закрытые веки яркий свет проникал через глаза куда-то вглубь. Серые мысли, что поселились в голове вчера, постепенно растворялись, словно призраки при первых петухах. Душа наполнилась теплом. Снизилась частота сердцебиения. Женщина успокоилась и не стала кричать на утреннего возмутителя ее спокойствия. Она лишь тихо его поблагодарила. И отправилась по новой греть чайник.  

Слезы, сопли и прочий негатив были смыты повторным приемом душа. Параллельно с чайником на плите стояла сковорода, а в ней на разогретом масле шкварчали яйца и колбаса.  

Пока в чашке происходило волшебство по превращению прозрачной воды в жидкость цвета рубин, Галя достала из заначки бутылку коньяка. Говорят, что коньяк нужно пить со льдом, неспешно потягивая, да из широких бокалов с толстым дном, чтоб тепло рук не успело нагреть напиток и изменить его вкус и аромат. Галина не придала значение этим правилам, выдуманным зажиточными господами из далёких стран. Да и коньяк то не то, чтобы совсем настоящий. На настоящий продукт она никогда и не заглядывалась – цена была немного кусачей. На основании всех этих причин бренди прекрасно пился из маленьких стопок для водки. Одна. Вторая. Третья. Кто-то скажет: "Стоп! Так нельзя обходиться с благородным напитком! А как же шоколадное послевкусие? А легкий древесный аромат с фруктовыми нотками? " Галина Петровна была сейчас не на дегустации вин и разбираться в тонкостях ей было совсем неинтересно. Четвертая порция залпом провалилась вовнутрь. Теперь тепло распространялось и из желудка. Румянец заиграл на ее щеках. Из-за спиртного проснулся аппетит. С яичницей она прекрасно справлялась одной лишь вилкой, что нарушало все мыслимые правила этикета. Смачные куски быстро исчезали со столового прибора. Галя даже допустила такое безобразие, как стекающий желток по ее подбородку. Сейчас ей было наплевать. Легкая непринужденность, которая обычно свойственна детям, сегодня не возбранялась и ей.  

Время было после полудня. Игривое солнышко уже убежало из ее окна. Шаловливые лучики больше не касались ее тела и лица. "Ну, в точь, как настоящие мужики" – подумала про себя Галя и отметила, что всё-таки не зря она никому не поддалась. Действительно, что унывать из-за какого-то очередного кобеля, потаскуна или как их там ещё называют. "И этот, желтенький, сейчас ласкает какую-то другую" – продолжала возмущаться Галина. Ну а что? Алкоголь, особенно крепкий, делает человека более смелым. Вот если бы вчера перед встречей с Жанной Аркадьевной она немного усугубила, то все бы той высказала и ушла бы непобежденной. "Эх, ну что теперь киснуть" – подумала безработная училка. Да, именно училка, ведь если бы Галина Петровна действительно была педагогом авторитетным, то с ней бы так не поступили. Такие мысли просто атаковали ее голову. "И плевать на это все! Сколько можно? " – настраивала себя Галя и налила себе ещё конька.  

Она крутилась у шифоньера. Думала какое выбрать платье. Оно должно быть таким, чтоб все падали с ног, как только ее увидят. Каждое платье она несколько раз к себе прикладывала, смотрелась в зеркало. Для любого мужчины все это действие было бы невыносимой каторгой. Но дамы то знают, что Галина делала все правильно и ни одного лишнего движения ею не было совершено. Если задать женщинам вопрос: сколько же раз примеряла наряды Галя? Ответ будет ошеломляющие простым и точным: столько, сколько нужно.  

В конце концов она сделала выбор самого сногсшибательного одеяния. Женщина разгладила платье по фигуре, проведя руками по талии, поправила грудь и одернула подол вниз. Да, талия имеется. И грудь. Ну, не такая, как у той актрисочки из телевизора с пятьдесят четвертым размером, но зато все свое! И плевать, что уже полтинник. Забыли что-ли народную поговорку про ягодку? То-то же! Народ никогда не ошибается. Накинув сверху весеннее пальто, она вышла из дома.  

"Рыжее" сверху коснулось ее непокрытой головы. "Ну что, наигрался где-то на стороне, а как завидел меня не в домашнем, так снова решил приударить за мной? Я не верю тебе! Я не верю Рыжим! " – тихо бормотал Галина. Она считала их бесстыжими и не особо честными. Сродни хитрой лисе. Возбуждённая утренней порцией алкоголя женщина подняла голову и сделала ею движение, пытаясь избавиться от нежелательного прикосновения.  

Напротив нее сидела женщина в белой рубашке. Нашейный платок серо-синего цвета красовался поверх воротника. Волосы собраны на затылке в пучок. Что было ниже пояса из-за стола не видно, но скорее всего юбка цвета нашейного платка, как и у девушки, что пробежала с кипой бумаг в руках. Сотрудница какое-то время не обращала внимание на очередную посетительницу, устремив свой взор в экран компьютера. До платья "роковой красавицы" тем более ей не было никакого дела. Заполнив электронные документы, женщина наконец-то обратилась к соискателю свободной должности:  

– Ваши документы, пожалуйста!  

Галина, мгновенно растеряв всю свою храбрость, неуверенно протянула бумаги.  

– Так, хорошо. Галина Петровна, – обратилась к ней инспектор службы занятости, щёлкая по клавишам своими пальчиками, – какие профессии Вас интересуют, должности?  

Не успела Галина Петровна открыть рот и произнести первый звук, как сотрудница продолжила все так же устремив свой взор в экран и продолжая что-то набирать на клавиатуре:  

– Вижу, что кроме педагогического образования у Вас больше ничего нет. В трудовой книжке указано, что Вы на последнем месте работы преподавали астрономию и географию. Стаж большой, но, к сожалению, нет ни одной вакансии для Вас по этим направлениям. Требуется учитель музыки в сельскую школу. Это не очень далеко от города: на дорогу уходит меньше часа. Там ходит какой-то пригородный автобус.  

– У меня нет не то что музыкального образования, но и, как говорится, медведь на ухо наступил.  

– Жаль, – грустно вздохнула инспектор, надеясь побыстрее спихнуть посетителя, – Вот в Вашей же школе требуется педагог по информационным технологиям. Почему Вам не предложили? Заставляют и Вас лишний раз бегать, и нам лишняя работа.  

– С этими железками у меня ещё хуже чем с музыкой. Тесты я провалила, поэтому меня вежливо и попросили, – Галина Петровна вновь поникла и опустила взгляд в пол.  

– Что же Вам предложить в вашем возрасте. Если мы будем ориентироваться на то что есть, то могу предложить продавцом в магазин женской одежды. Там как раз и ассортимент не для молодежи. Обещают зарплату побольше, чем у учителя.  

– Может что ещё есть? Пожалуйста, продиктуйте, а то я так сразу не могу.  

– Ой, женщина, Вы как на рынке картошку выбираете, – опять глубоко вздохнув, сотрудница менее доброжелательно начала перечислять вакансии, – Повар четвертого разряда в кафе, маляр-штукатур на завод, горничная в гостиницу, дежурный по станции на железную дорогу, участковый инспектор, слесарь-сантехник в управляющую компанию…  

Галине Петровне казалось, что список этот нескончаемый. Но почему-то ничего близкого ей по духу не попадалось. Искра в ее взгляде, что зародилась с утра, потухла совсем.  

– Женщина, я смотрю Вам вообще ничего неинтересно. Зачем Вы тогда сюда пришли? Могу отправить Вас на курсы. Пожалуйста, обучают на повара. А потом пойдете борщи варить хоть в школу, хоть в ресторан. Либо выбирайте из списка и не морочьте мне голову, – в голосе тетеньки в форменной одежде доброжелательности уже не было слышно.  

Галина подняла глаза вверх и зависла, словно старенький компьютер над непосильной для него задачей, лишь скрежет внутри жестяной коробки сигнализировал о наличии признаков "жизни" у устройства. Она перебирала в голове перечисленные сотрудницей центра вакансии, попутно вспомнила стихотворение про ремесла. Казалось, что ее окружили ароматы профессий: свежая выпечка и дрожжи, масляная краска и растворитель, чернила и порох, глаженое белье и освежитель воздуха. Внезапно она поняла, что не имеет понятия, как пахнет одна из профессий.  

– А что там с железной дорогой?  

– Минутку. Требуется дежурный на станцию Тихая. Зарплата близка к той, что была у Вас. По возрасту ограничений нет. Вот Вам направление. Тут и адрес, и телефон отдела кадров. Не забывайте, что наличие трёх Ваших отказов от прохождения собеседований лишает Вас и статуса безработного, и права на получение пособия. Поставьте подпись здесь и здесь.  

– Я могу идти?  

– Да. Данное направление с подписью и печатью из отдела кадров в любом случае приносите мне. Понятно?  

– Понятно, – Галя чувствовала себя школьницей, что не выучила урок.  

Забрав бумаги, она покинула не особо гостеприимное учреждение, растеряв весь свой утренний задор.  

Для кого надевала она это платье, Галина представления не имела. Под ноги никто не упал, да и Рыжее она сама спугнула, что тот не стал ее дожидаться и спрятался где-то за крышами домов. На улице было ещё светло, но холодновато для лёгкого пальто. Она подняла воротник, спрятала руки в карманы и отправилась домой.  

Новый день не прибавил с утра Галине оптимизма. День был хмурый. Никто не решился заглянуть к ней в окно. Желания завтракать не было. Промелькнувшая мысль о стопочке-другой конька тут же была выкинула из головы. Галина Петровна пыталась настроить себя на общение с очередным офисным работником.  

На улице зябко. Она снова совершила ошибку, надев лёгкое пальто. Как будто вчерашний вечер ее ничему не научил. На счастье от ее дома до нужного адреса ходил общественный транспорт. Галина подошла на остановку и тут же, как по мановению волшебной палочки, подъехал автобус. Она зашла в салон и села на свободное место. Маршрут пролегал через несколько районов. Некоторые из них были достаточно отдаленные. Пока автобус петлял по городским улицам, барышня, согревшись у печки, уснула.  

Кто-то коснулся ее плеча. Галя открыла глаза. Спросонья она не понимала где находится. Покрутив головой вокруг, рядом с собой никого не обнаружила. В салоне автобусе пять-шесть пассажиров расположились на местах для сидения. Несколько секунд без какого-либо понимания Галина смотрела в окно. Немногим позже женщина вскочила с сидения и пулей выпрыгнула из открывшихся дверей. На той стороне дороги стояло невзрачное здание. Вывеска у дверей гласила о том, что именно здесь находится нужный отдел кадров. Все ещё находясь в состоянии лёгкой дремоты, дама побежала через дорогу. Вслед ей раздавались гудки клаксонов. В этот раз они не демонстрировали восхищения барышней, а лишь укоризненно напоминали о правилах и скрывали нецензурную брань водителей.  

– По какой причине решили сменить профессию, Галина…Петровна?  

– Понимаете, с прежней работы меня вежливо попросили. Вакансий под мои умения не нашлось. Из всего, что было в центре занятости, лишь ваше предложение мне приглянулось  

– Вас не пугает тот факт, что станция находится за городом, и работать придётся одной в течение двенадцатичасовой смены?  

– Таких деталей мне не говорили. А что конкретно от меня будет требоваться?  

– Ну, основные минусы я Вам рассказала… На самом деле работа, как говорится, "не переломишься". Ваша основная задача будет заключаться в закрытии переезда. Станция долгое время была законсервирована. Из-за отсутствия спроса поезда давно не ходили по этой ветке. С деревень народ давно уже разбежался, а городские все на машинах или автобусах. Но ситуация изменилась с привлечением в город туристов. Пассажирские вагоны оказались комфортнее автобусов. И нами было принято решение открыть туристический маршрут. Для многих жителей мегаполисов и зарубежных гостей посещение старинного города стало популярным развлечением. Тихие дворы и улочки. Архитектура с вековой историей, а то и старше. Маленькие уютные кафе. Небольшие гостиницы, где управляют всем семейные пары. В общем жизнь закипела, особо не меняя своего провинциального колорита. Да Вы и сами все это видите.  

– Верно. И требуются в основном повара, официанты да горничные. Нет, я не чураюсь такого труда, но кому нужен специалист по отравлению гостей вместо ублажения их вкусовых рецепторов? – на лице Галины Петровны появилась лёгкая ухмылка, – Поэтому и решилась на эту работу.  

– Это конечно хорошо. Единственное, данная вакансия открывается на туристический сезон. С конца апреля по вторую декаду октября Вы работаете, потом станция закрывается до следующего года. Одна смена дневная, вторая будет в ночь. Если имеется личный транспорт, то после прохода поезда можно отправляться домой.  

– Нет. Я боюсь рулить.  

– Тогда на автобусе. Но он ходит всего два раза в день: утром и вечером. Поэтому Вы будете проводить остальное время на станции. Летом там хорошо. Можно даже позагорать в погожие деньки. Ну, а ночью можно спать. Диванчик там не самый комфортный, но все же. Я уже говорила, что Вы будете закрывать переезд. Делается это вручную. Нерентабельно устанавливать сложную электротехническую аппаратуру на сезонно-работающий объект. Дешевле платить зарплату дежурному, чем постоянно восстанавливать оставленную без присмотра аппаратуру… Я снова отвлеклась, – женщина улыбнулась и продолжила, – В общем, Вам на пост позвонят и оповестят, что в Вашем направлении вышел поезд. Получив такую информацию, Вы идете на переезд и опускаете вручную шлагбаумы с обеих сторон дороги. Там от вагончика метров триста. Днём встречаете поезд со свернутым жёлтым флагом, а ночью с белым фонарём. Присутствие человека необходимо ещё для всяких чрезвычайных ситуаций. Бывают индивидуумы, которые свои машины могут на путях оставить: то ли заглохли, то ли мозгов не хватает. Но многотонной махине будет без разницы по какой причине на ее пути кто-то встал. Снесёт – и все дела. А если такое случится, то сотрудник подаст заранее сигнал остановки, и машинист предотвратит своевременным торможением наезд или сход. Практически сказочная работа: опустить два шлагбаума, постоять несколько минут с ручным сигналом, после прохождения поезда открываем проезд для авто. Все! Днём идёт состав до города. Сутки стоянка. Ночью обратно. Перерыв три дня, а потом все повторяется.  

– А почему при такой сказочной работе у вас нет желающих?  

– Все просто: молодым эта работа не интересна, а в ближайшей деревне осталось один или два старика. У нас работала одна бабуля, но пришло ее время уйти.  

– Куда? – удивилась Галина Петровна.  

– В мир иной. Она жила рядом. Одна из последних аборигенов из одноименной деревни. Всем было хорошо и удобно, но… Так что смотрите. Понравится, придёте на следующий год. Но прежде чем приступить к работе Вам нужно пройти обучение. Для Вас все будет в краткой форме. Научат основам и через три недели можно будет приступать. Ну как?  

– Что-то я начала волноваться. Я никогда не была авантюристом. Сейчас же понимаю, что кардинально меняю жизнь. Вы ещё про какие-то новые знания мне наговорили, которые, скорее всего, я не совсем готова воспринять. Это же абсолютная противоположность построенному мною миру.  

– Если я не ошибаюсь, – женщина зашуршала документами, – Нет, не ошибаюсь – вы преподавали географию и астрономию в школе.  

– Да, это так.  

– Вот и посмотрите на данную работу с практической стороны. Вне города Вы сможете ночью наблюдать за звездами. Как я слышала, в городе мешает световое загрязнение, вроде так. А что может помешать любоваться ночным небом в тихой обстановке? Ну, и, как географу, должно быть интересно подкрепить свои знания натурными наблюдениями.  

– Вы меня так уговаривает, что я чувствую какой-то подвох, – сомнения охватили Галину Петровну.  

– Признаюсь: действительно, я Вас уговариваю. Подвох в этом всего лишь один – Вы единственный человек, кто за несколько месяцев откликнулся на наше объявление. Вы, наверное, тоже не заметили очереди в мой кабинет? Причины я упомянула ранее. А нам просто необходимо открывать маршрут. Сроки горят. Иначе… Представьте, что Вы находитесь в отпуске в деревне, Вам платят за это деньги. Не придется трудиться в зимний период. Единственное, дожди могут иногда быть, но плащ Вам предоставят. Да и пара десятков минут – это ничто. Мы другой раз в городе ждём автобус дольше.  

– Ну, я даже не знаю.  

– Соглашайтесь. Там действительно все просто. Если Вы откажетесь, то меня накажут. Я прежде всего мать, и думаю о своих детях. А у Вас есть дети?  

– Нет. Но, – Галина Петровна опустила голову и вздохнула, – Я очень люблю детей, поэтому столько лет отработала в школе.  

– Значит Вы меня поймёте. Если мы никого не найдем на данное место, то у меня останется голый оклад. А на оклад этот и одному прожить невозможно. Про детей молчу.  

Галина Петровна представила, как дети ее собеседницы делят единственную тарелку бульона между собой в течение дня, как бегают в школу и на прогулку в рваном и старом тряпье, как в школе такие детки озабочены не получением знаний, а тем, как выпросить у кого-нибудь остатки от обеда, корочку хлеба или хотя бы улучить возможность вылизать тарелки, перед тем как их сдадут на мойку. Невольно педагог пустила слезу. Она не могла так поступить с бедными детками.  

Хлопок ладонью по столу прервал затянувшуюся молчаливую паузу в кабинете. Сотрудница от неожиданности подскочила на стуле.  

– Разве я изверг? Если у меня нет своих детей – это должно означать, что у меня нет сердца? – всем своим видом Галина Петровна демонстрировала уверенность в своем решении, – Давайте сюда Ваши бумаги. Я согласна. Где подписать?  

На документах мгновенно появились автографы в местах указанных галочками. Завершив бюрократические процедуры Галина Петровна ощутила подъем духа. Она чувствовала себя спасителем. В разыгравшемся тщеславии немалую роль сыграла сотрудница, которая рассыпалась в комплиментах и благодарностях бывшей учительнице.  

Обучение было действительно недолгим. Основная часть программы основывалась на изучении нормативных документов, правил безопасности нахождения на железнодорожных путях, габаритов подвижного состава, норм содержания путевого хозяйства и так далее, и тому подобное. Как много слов, как много бумаги, но все, что отложилось в голове у Галины – это то, с каким сигналом пропускать поезда, как подать сигнал остановки, куда позвонить в нестандартной ситуации и запрет ходить по путям и сидеть на рельсах.  

Наступил день посещения станции. Непосредственный руководитель ожидал Галю на остановке пригородного автобуса.  

– Меня зовут Наталья Вадимовна.  

– Очень приятно. Я – Галина Петровна. Нам, наверное, пора садиться в автобус.  

– Нет. Я на машине. Иначе мы потеряем целый день, а делов там на полчаса. Пока едем, я Вам вкратце опишу обстановку. Когда прибудем на место, Вы все воочию сможете посмотреть и потрогать. Какие вопросы появятся, я дам на них ответы и пояснения – не отходя от кассы, так сказать. Слушайте, вникайте. Встречу я специально назначила в этом месте и в это время. Чтобы Вы привыкали к графику автобусов. А то бывали случаи, когда работники предъявляют претензии, что их с чем-то не ознакомили и о чем-то не предупредили. Садитесь.  

Пискнула сигнализация. Женщины сели в машину. Двери закрылись, щёлкнув замками. Двигатель тихо заурчал. Авто замигало поворотниками и отчалило с места стоянки.  

Небесного цвета автомобиль мчался по трассе. Женщина-водитель не отвлекаясь от дороги выдавала инструкции новоиспеченному сотруднику. Та в ответ лишь кивала. А может это была побочка ухабистой дороги. Не доезжая до переезда машина свернула на обочину и остановилась.  

– Сначала мы прогуляемся до станции. Все осмотрим, возьмем ключи и потом уже до шлагбаумов доберёмся, – скомандовала Наталья Вадимовна, – Вот сюда, тут тропинка ведущая прямо к модулю. Если не обратили внимание, то позади метров в пятидесяти остановка.  

Галина Петровна шагнула вслед за уверено идущей впереди начальницей. Тропа оказалось сухой, хотя вокруг все ещё было достаточно луж от прошедших весенних дождей и остатков снега. В середине апреля в городе его нет уже совсем, а тут даже кое-где лежали сугробы. Точнее то, что от них осталось – белоснежные, спрессованные под тяжестью собственного веса лепешки. Тропинка строилась параллельно рельсам. По обе стороны железной дороги рос лес. Смешанный: ели и сосны "дружили" с берёзами и ольхой. Деревья располагались на приличном расстоянии от дороги. На противоположной стороне проходила старая линия электропередачи.  

– Вот мы и пришли, – руководитель остановилась у металлического модуля.  

Прямоугольная металлическая конструкция серого цвета очень похожа на грузовой контейнер, которые перевозят на поездах и кораблях. Метрах в пятидесяти косился на бок уличный туалет. В некотором отдалении стояло здание старого вокзала, сложенное из красного глиняного кирпича. Разбитые оконные проёмы зияли черной пустотой. Кровля в основной своей массе сгнила и провалилась вовнутрь.  

Наталья Вадимовна достала из кармана ключи и вставила один из них в дверной замок. Несколько оборотов и дверь отворилась.  

– Петли надо смазать, – приложив усилия к дверному полотну, констатировала начальница, – Выключатель по правую руку. Тут все о чем я уже говорила: рабочий стол, телефон, шкаф, в котором хранятся сигнальные флажки и фонарь. В соседней комнатушке диванчик. Можно ночь перекантоваться. Не обращайте внимание, что холодно и влажновато. Сзади нас есть маленькая печка. Топить придется дровами, проводка рассчитана лишь на малую нагрузку. Да и особо обогреватель электрический не нужен. Работать будете в теплый период. Ну, а если станет не особо жарко, растопите печь и делов-то. Дрова растут близко. За гнилушками на руины не рекомендую ходить. Бывает там сыплется сверху и доска, и кирпич.  

Улыбнувшись, Наталья Вадимовна подняла с пола какую-то металлическую ёмкость с длинным носиком и толкнула плечом железную дверь. Та нехотя распахнулась. Носик уродливого чайника ткнулся сначала в верхнюю петлю и следом в нижнюю, изливая из себя вязкую коричневую жидкость.  

– Ну вот, теперь стало лучше. Если будет заедать, смажьте петли. Это не сложно. Маслёнка рядом у двери находится. Печь сегодня разжигать не будем – это Вы уж сами. Не забывайте, что тут есть окно. Ставня отпирается изнутри. Ключ на связке. Но и закрывать не забывайте по окончанию смены. Вам все понятно?  

– Угу, – не совсем уверенно в ответ кивнула Галина Петровна.  

– Тогда я всё тут закрываю, и пойдёмте к шлагбаумам.  

Звонко брякнули ключи. Пара щелчков замка и женщины направились к следующей точке ознакомительного осмотра.  

Они двигались по обочине вдоль полотна. Начальница напоминала правила безопасности нахождения на путях. Несколько раз повторила, что ходить по шпалам нельзя и даже на таком "глухом" направлении.  

– Ну ведь никто тут не видит, а там щебёнка насыпана. По лужам не очень хочется шлёпать, на путях всегда сухо, – поинтересовалась Галина.  

– Лет то Вам сколько барышня? А если своим ботинком зацепишься за шпалу? Упадешь, голову разобьешь. Можешь на раз, а можешь и до поезда проваляться. Не дай бог у него что-нибудь будет волочиться по земле. Тебя может разрезать, как масло. А может и тащить за собой. Но в любом случае тебе от это не легче. Нужны другие примеры?  

Наталья Вадимовна злобно зыркнула на подчинённую. Та в ответ лишь молча и виновато помотала головой. Инструктаж тут же продолжился.  

Оба шлагбаума на переезде были подняты вверх и заперты на хитрые замки, чтобы шаловливые ручонки различных деятелей не баловались устройствами.  

– Отпираешь. За верёвку тянешь. ПАЛКА опускается. Петлю обязательно накидывай, чтобы обратно шлагбаум не поднялся, а то так и будешь бегать с ним. Хорошо придумано, что запирать их не надо после того, как откроешь дорогу. Там само защелкивается. Повторяешь все со вторым и только после этого поднимаешь сигнал. Если вдруг какой-нибудь баран встанет на путях или вплотную с ними, тормози поезд. Хоть флажком, хоть фонарем круг большой рисуй в воздухе. Иначе за "фарш" можешь свободой поплатиться. Поняла?  

В ответ Галина Петровна кивнула и подумала насколько же опасную она выбрала работу. С детьми тоже не все так просто. И за решетку не сложно угодить. Но с шантропай она могла договориться, а вот со стальной многотонной махиной не имела представления, как это можно сделать. Она даже не обратила внимание за всеми этими ужасными разговорами, когда к ней начальница начала обращаться на "ты".  

– Теперь поехали домой. Через неделю пойдет первый поезд. Твоя задача за это время хотя бы пару раз появиться тут потренироваться, а также проверить связь с соседними станциями. Журналы не забывай вести, образцы есть. Если появятся какие-то вопросы – звони. Телефон запиши, – руководитель продиктовала свой номер.  

– А когда можно звонить?  

– В любое время. Конечно хотелось бы без ночных сюрпризов, но должность обязывает.  

– Я постараюсь не беспокоить понапрасну.  

– Хорошо. Садись.  

Двери хлопнули. Мотор забормотал. Прихватив грязи с обочины, колеса машины забуксовали, выкидывая из под себя ошмётки. Зацепившись за твердый грунт, автомобиль тронулся с места, тут же развернулся на пустой дороге и направился в сторону города.  

Галя решила побывать на новом рабочем месте на следующий день. Пригородный автобус прибыл на остановку в соответствии с расписанием. Пассажиров оказалось немного. Для огородников, которые выращивали всякие овощи в свое удовольствие на деревенских участках, было ещё не время. Сезон начнется позже. Только особо "больные" и Галина тряслись в салоне. Это сейчас сидя, а летом будут, как селёдки в бочке. На ногах целый день проводить для бывшей училки не страшно, но тут же тебя зажмут со всех сторон и будут тыкать в бок и бить по ногам сумками, рюкзаками и корзинами. Находясь в раздумьях, она чуть было не проехала свою остановку.  

Ее обдало холодным застоявшимся воздухом, как только она открыла дверь в модуль. Женщина щёлкнула выключателем, и лампы на потолке загудели. С улицы показалось, что искусственное освещение очень тусклое. Галина подошла к окну и открыла его. Сняла замок с задвижки и распахнула ставню. Яркий солнечный свет наполнил помещение. Тепло вслед за желтыми лучами полилось вовнутрь дежурки. Женщине этого показалось мало, и она принялась растапливать буржуйку.  

Собрав немного хвороста вблизи вагончика и наполнив им топку, Галя чиркнула спичку. Ленивое пламя заиграло в печи. Понимая, что этих веточек хватит на несколько минут, она решила дойти до заброшенного вокзала.  

По нынешним меркам строение небольшое. Как утверждали знатоки, здание построено в стиле "модерн". Галина разглядывала уцелевшие элементы фасада. Образы прошлого постепенно складывались в единую картину. Джентльмены во фраках и в шляпах, барышни в пышных нарядах ожидали посадки на поезд. Грохочущий и испускающий огромные клубы пара монстр неспешно подкрадывался к перрону. Грузчики скидывали багаж господ с повозок. Чинно прогуливающийся полисмен, приглядывал за холопами, чтобы те не учудили чего-нибудь лишнего. Причалив, поезд подал сигнал остановки, напугав своим звонким визгом упряжных. Кучеры крепко держали лошадей за узды. Изредка доносилось крепкое ругательство в адрес непослушной животины…  

Звук осыпающегося камня вернул в реальность замечтавшуюся даму. Шум доносился откуда-то изнутри ветхого здания. По всей видимости очередной кусок стены отвалился. Ничто не вечно под луной. А ее предупреждали не лазить здесь. Галя подняла с земли куски старых досок, что валялись на безопасном расстоянии, и побрела к своему вагончику.  

Огонь умирал. Еле заметные языки перепрыгивали с одного уголька на другой, прося подкормки. Полностью набитая новой партией дров топка должна была насытить изголодавшееся пламя.  

Галина подошла к столу. Аппарат станционной связи и обычный телефон для контакта с миром, но по служебной необходимости, соседствовали на широкой столешнице со стопкой различных журналов. В каждом из них необходимо было сделать записи, отметки. "И тут одна писанина" – вздохнула новоиспеченная работница железной дороги. Браться за пишущие принадлежности было ещё рано – в помещении холодно. Да и не требовалось что-либо заполнять в нерабочий день.  

В печи трещали дрова. Галя расположилась на диванчике и читала какую-то инструкцию. От внезапного оглушающего хлопка женщина выронила документ из рук и чуть было не упала на пол.  

В комнатках стало резко темно. Лампы распространяли тусклое свечение, оставляя темными углы помещений. Сердцу хотелось выскочить наружу. Галина быстро покинула рабочее место и выскочила на улицу.  

Дневной свет ослепил. Женщина зажмурила глаза. Все ещё ничего не видя и не понимая, она удалялась как можно дальше от дежурки. Ноги цеплялись за кочки, камни и прочие мелкие препятствия пересечённой местности. Запнувшись за очередную корягу, Галя упала лицом вниз, чуть было не разбив его. Тут же она вспомнила вчерашние нравоучения начальницы. Медленно поднимаясь, женщина стряхивала руками с одежды грязь, мох и старые листья.  

Теперь не так уж и ярко казалось на улице. Испуганная дама смотрела на вагончик. Ни дыма, ни огня не наблюдалось. Галина подошла ближе. Никаких внешних разрушений она не обнаружила, обходя мобильное здание. Осторожно заглянула внутрь. Гарью не пахнет, нигде ничто не трещит. Лишь лампы все так же монотонно гудят, да дровишки в печи потрескивают. Но все равно в дежурке темно.  

"Хлоп, хлоп" – раздалось где-то рядом. Женщина насторожилась и медленно направилась в сторону источника шума. Лёгкий ветерок дунул ей в лицо. Хлоп, хлоп. На длинной стороне строения, повернутой к железнодорожному пути, словно рыбий хвост покачивалась ставня. Хлоп, хлоп. Ветер игрался с металлической деталью. Хлоп, хлоп.  

У Гали тут же отлегло от сердца. Хлоп, хлоп. "Какая же я бестолковая! Чуть в штаны не напустила от страха. Привязывать надо, привязывать, глупая ты баба" – отчитывала себя женщина.  

Все необходимое для фиксации ставни было предусмотрено изначально: крючок железный на ней и приваренная петля к стене модуля. Требовалась только пара действий, чтобы избежать случившейся оказии. Дежурная накинула крюк на колечко и отправилась на рабочее место, посмеиваясь над собой.  

Связь проверена, документы прочитаны. Не полностью, но для первого раза в достаточном объеме. Инвентарь осмотрен. Помещение успело прогреться за это время. Внутри стало значительно комфортнее. Остаётся только дождаться обратного рейса автобуса. Хотя… Галина достала мобильный телефон и принялась ловить сеть. Сигнал словно играл с ней: то есть, то пропадет. Вблизи большой стальной конструкции его так и не удалось изловить. Но отойдя подальше, дамочке посчастливилось увидеть на шкале сигнала необходимый минимальный уровень.  

– Служба такси, здравствуйте, – ответили на том конце невидимого провода.  

– Будьте добры машину к переезду деревни Тихая, – по тону чувствовалось желание Галины Петровны скорее вернуться домой.  

– Ожидайте. Машина подъедет через сорок минут, – и после последовали короткие гудки.  

Женщина спешно собирала свои вещи. Быстро закрыла ставню и заперла дверь дежурки. Приехавшее к назначенному времени такси, увезло пассажирку по требуемому адресу.  

На следующей раз "барыня" не решилась возвращаться на индивидуально подаваемом авто. Слишком дорогое удовольствие получается, и, по итогу, вся зарплата уйдет в доход частного извозчика. Поэтому Галина Петровна осталась на рабочем месте до вечернего рейса пригородного транспорта.  

День оказался долгим. Невыносимо долгим. Чтение технических инструкций вызвало сначала скуку, а после раздражение. Да и термоса с чаем на целый день оказалось недостаточным. Точнее, требовалось что-то более существенное в плане пищи.  

Измучившись от безделья и голода Галя улеглась на диване. Что-то всё-таки не так. Не то чтобы уж слишком ужасное место для отдыха, но родная кровать ближе к телу. Женщина поднялась и подошла к столу. Взяв какую-то инструкцию она вернулась на диван.  

Противный писк будильника разбудил спящую красавицу. Галя даже не поняла, когда она успела уснуть. Но если судить по книге, что лежала раскрытой у нее на груди, то прочесть она успела всего-то пару-тройку страниц. Но это теперь уже не важно. Важно – успеть на автобус.  

Настал день боевого крещения. Первая реальная смена началась стандартно. Зазвенел аппарат станционной связи. Петровна нажала мигающую кнопку. Голос из динамика доложил время отправления и номер поезда. "Двенадцать пятьдесят шесть. Точно по расписанию" – подумала женщина и сделала запись в журнале движения поездов. У нее было тридцать минут для закрытия переезда. Времени предостаточно.  

"Хитрый" ключ отпер ближний шлагбаум. Ни одной машины не было на дороге. "Журавль" нехотя поддавался, влекомый привязанной к нему веревкой. Перекрыв дорогу с одной стороны, Галя сделала тоже самое и с другой. Проверив наличие в кармане сигнального флажка, она убедилась, что все готово к пропуску поезда. Получилось достаточно быстро. В следующий раз можно не торопиться.  

Уходить в дежурку не было никакого смысла. На улице достаточно тепло, можно и поразглядывать близлежащую местность.  

Вокруг ничего примечательного не оказалось. Вблизи "железки" и автомобильной трассы рос смешанный лес. Ели, где-то выглядывали сосны, березы, осина и прочие лиственные разных уровней. Пустая черная дорога скрывалась в зелёной стене, делая поворот метрах этак… Да кто знает, сколько там этих метров, или километров. Пейзаж скучный. Никаких признаков жизни, кроме птиц, которые летают над макушками деревьев изредка приземляясь… Наверное, будет правильнее – “приветвяясь” для отдыха.  

Тишину нарушила какая-то колымага. Словно появившийся из неоткуда, громко "читающий" драндулет медленно приближался к переезду.  

Некий гибрид внедорожника и грузового автомобиля остановился у шлагбаума. Высокие грязные колеса. Давно выцветшая краска кабины и кузова не справлялась со своей защитной функцией. Ржавчина проела по низу двери и борта. Но всё-таки до сих пор это могло двигаться и что-то перевозить.  

Из кабины выпрыгнул мужичок. Лет ему было…было много. Сам патлатый, борода, усы. Одежда рабочая, сапоги резиновые. Сельчанин направился к Галине.  

– Добрый день, – обратился тот к дежурной, – Николай меня зовут. А Вы новая работница?  

– Галина Петровна… Можно просто Галя, – со стеснением ответила женщина, – Да, решилась поработать немного.  

– И не страшно?  

– А тут что, опасно?!  

– Ну а как? Одна одинешенька в лесу. Рядом ни души. Ближайшая деревня, где хоть сколько-то домов жилых, – Дичь. До нее через лес километра три, а по дороге больше пяти. Да и волки бывают тут. Правда, в основном зимой, когда зверьё все спит или попряталось.  

– А как же до этого здесь работала какая-то бабуля?  

– Было дело. Ильинична когда-то тут дежурила. Она не боялась ни черта, ни бога. Говорила, что всякого повидала на этом свете. Да и что ей было не работать: пришла, переезд закрыла, поезд проследовал, открыла дорогу и обратно в деревню. Жила в Тихой. Сейчас там остался в живых лишь один старичок. Еду по своим делам, так и к нему заскочу. Если тебе что-то нужно – обращайся.  

– Вроде ничего не надо. Еда с собой. Питье есть.  

– Ну, мало ли помощь нужна будет какая. Не стесняйся. Я тогда буду подгадывать время к проходу поезда и подъезжать сюда.  

– Спасибо. Но действительно, ничего не нужно.  

– В жизни бывает всякое…  

Громкий гудок приближающегося поезда прервал разговор. Галя достала из кармана форменной куртки свёрнутый жёлтый флаг и вытянула руку.  

Вибрации от движущегося состава передавались по земле на почтительное расстояние. С приближением поезда импульсы поднимались от пяток к сердцу. Массивная машина ещё раз издала оглушающий гудок и пронеслась мимо на большой скорости. От побежавших по земле волн, казалось, что попал куда-то в море, а не стоишь обеими ногами на твёрдой поверхности. Даже находясь на безопасном расстоянии Галина ощутила толчок в грудь плотного воздуха от проходящего состава.  

Чух-чух, чух-чух. Чух-чух, чух-чух. Настоящий старинный паровоз, работающий на каменном угле, тянул за собой пять пассажирских вагонов. Они соответствовали внешнему облику локомотива. Но за сотню лет стали значительно комфортнее своих предшественников.  

Поезд на прощание повторил гудок и выпустил в обе стороны огромные клубы пара. Красные огни последнего вагона растворились в густой дымке.  

– Ты обращайся, если что, – повторил Николай садясь за руль.  

Галина кивнула в ответ. Тарантас завелся, "выстрелив" из выхлопной трубы. Отвязанные шлагбаумы благодаря противовесам самостоятельно вернулись в вертикальное положение, а продуманные механизмы замков автоматически зафиксировали устройства.  

Мужичок не так уж и стар, как могло показаться сначала. Не особо ухоженный вид сельского трудяги мог легко обмануть. Пока они вели беседу, Галина разглядела внимательно лицо Николая. Лет на пять ее старше. Но вот зачем он сказал про волков? Хотел ее нарочно напугать или действительно предупредил из чисто человеческих чувств? Женщина недобро посмотрела в сторону леса и спешно направилась к вагончику.  

Доложив о проходе поезда на городской вокзал, Галя заперла дверь изнутри, побаиваясь появления незваных лесных гостей, о который упоминал Николай.  

Всю смену ей было не по себе: то сядет на диван и внимательно прислушивается к каждому шороху, то встанет у окна и вглядывается в мрачную глубину темных стволов. Ещё раз подошла к двери и проверила надёжно ли заперла ее. До автобуса оставался ещё не один час "Чёрт побери! Какой же гадкий мужик! " – возмущалась Галя. Устав от всего, она легла на диван и укрылась своей курткой с головой. Взрослая женщина поступила словно маленький ребенок, который спрятался под одеялом от ужасного монстра, живущего где-то под кроватью.  

Раздался отвратительный писк будильника, напоминающий о том, что пора собирать вещи и бежать на остановку. Заспанная физиономия выглянула из под куртки: макияж частично смазался, взъерошенные волосы. Кто? Где? Почему? Дежурная не сразу дала себе ответы на эти вопросы. Ноги медленно спустились на пол. Что-то бормоча себе под нос, Галина принялась собираться.  

На улице смеркалось. Дверь громко хлопнула. Ключ несколько раз провернулся в замке. Рабочее место заперто. Женщина рысцой направилась к остановочному пункту, не забывая оборачиваться и подглядывать в сторону лесной гущи.  

Куча сквернословий вылетало из уст Галины. Она сама удивлялась на себя. Точнее, на свои познания грязных слов, их склонений и различных комбинаций между собой. Заботливый Николай был множество раз послан в далёкие странствия, различные нелицеприятные эпитеты заменяли ему имя. А это было всего лишь начало дня перед ночной сменой. Галя даже было подумывала бросить эту работу. Но она не могла подвести людей – замены ей нет. Может как-нибудь потом.  

Ни завтрак, ни обед сегодня не удостоились ее внимания. Аппетит пропал ещё вчера. Мысли были заняты только одним – как пережить эту ночь. Единственное разумное, что пришло в голову – это взять фонарик.  

Несколько бледных ламп освещали полупустой салон повидавшего многие тысячи километров разбитых дорог автобуса. Полусонные пассажиры синхронно покачивались в такт импульсов от колес, пролетавших очередную неровность.  

Прибывал транспорт к Тихой ещё засветло. Идти до модуля было не так страшно. Но женщина все же с опаской смотрела по сторонам.  

В вечернее время освещение внутри вагончика казалось более ярким, чем днём. Его хватало и для заполнения журналов, и для чтения. Нет, инструкций пока хватит. Галина взяла книжечку с любовным романом. Необременительное чтиво сейчас было самое то. Оно и напряжение снимет, и мысли мрачные развеет. А ещё можно представить себя в роли главной героини и самой погрузиться в неправдоподобные перипетии сюжета. Хорошо быть персонажем таких книг. Тебе и любовь мужская, и счастье семейное, и безумное наслаждение. Какой женщине не хочется всего этого? Только дуре. Галя такой дамой не была, просто в свое время сильно увлеклась работой. Ее прежняя профессия заглушала врождённые инстинкты, давая большое количество времени для общения с детьми. Но как-то раньше на все это она так сильно не реагировала. Похоже резкая смена деятельности сыграла с ней злую шутку. А куда ей было тогда деваться? Может действительно стоило дома посидеть, на юга съездить? Сейчас ничего не поделаешь – придется сезон как-то отработать. Галина наругала себя за чушь всякую, что плодится в голове, и открыла книгу.  

Аппарат станционной связи вырвал замечтавшуюся женщину из красочных фантазий. За окном темень. А что еще следует ожидать в два часа и сорок две минуты после полуночи? Накинув форменную куртку, Галина вышла на улицу. У всепоглощающей мглы прожектор вырывал небольшое пространство перед строением. Вдоль дороги редкие фонари сопротивлялись ночной темноте.  

Служебный фонарь дежурного оказался непригоден для освещения пути пешему путнику. Он был таким же старым, как и неподалеку стоящее здание… Вернее, остатки старого вокзала. Источником света в нем служила обычная свеча. Можно было бы посмеяться, что в настоящее время используются такие архаичные вещи. А с другой стороны какой смысл здесь держать крутой и дорогостоящий современный агрегат на аккумуляторе, если станция полгода не эксплуатируется. Да и в теплый период сотрудник тут бывает не часто. Сложное устройство может в таком случае подвести. Копеечной свечке не требовалось ничего для того, что выполнять то, для чего она предназначена – светить.  

Яркий луч мощного фонарика, что прихватила с собой Галина, освещал тропинку ведущую к переезду. Раз от раза он пробегал по черноте лесной кромки, освещая места, из которых, как женщине казалось, кто-то на нее смотрит.  

Пока поезд с возвращающимися домой туристами не прошел, женщина не находила себе места. Мурашки пробежали по коже. Словно чей-то тяжёлый пристальный взгляд следил за ней.  

Как только показались красные огни последнего вагона, Галина побежала в укрытие.  

Дверь захлопнулась. Задвижка щёлкнула. Запыхавшаяся женщина доложила о проследовании состава и забралась с ногами на диван, накинув на голову куртку. Она сидела и дрожала то ли от страха, то ли от того, что позабыла растопить печку. Ей было уже и не до чтива.  

Только с появление в дежурке первых солнечных лучей женщина перестала трястись на мягком диване. Галю обуревало желание все это бросить. Но и причины явной для этого не было. Опять недобрым словом она вспомнила Николая. Если быть честным, то вспоминала его барышня до того момента пока не оказалась дома после ночной смены.  

Первый выходной день Галина ещё гоняла в мыслях страшилки, нагнанные ее воображением. Но после ночи, проведенной в своей родной и уютной постели, она напрочь забыла о волнениях.  

На новую дневную смену "молодая" сотрудница заступила в бодром состоянии духа. Тёплое солнце обдавало нежностью. Галина помнила, как этот, приставучий рыжий, заигрывал с ней ранее. Она остановилась, подняла голову и взглянула на него. Ослепленные глаза зажмурились от яркого света. Женщина стояла неподвижно. Она наслаждалась нежными прикосновениями к ее щекам, подбородку теплых лучей. На лице появилась лёгкая улыбка.  

Долго млеть себе Галя не позволила – собралась и направилась к рабочему месту.  

До двенадцати пятидесяти шести дежурная находилась в помещении. Надобности она не нашла, чтобы выйти на улицу. Для растопки печки хватило тех палок и досок, что были припасены ранее. Да и сильно прогревать комнатушки не требовалось. Только после поступления вызова Галина начала не торопясь собираться.  

Стоило опуститься шлагбаумам, как в отделении послышались уже знакомые "чихающие" звуки. Тарахтелка остановилась перед знаком. Выскочивший из кабины мужчина поздоровался с дежурной.  

– Что же ты, гад такой, наделал?! – возмутилась дама, – Я несколько дней себе места не находила!  

– Я даже не думал, что ты мне так рада будешь, – с некоторой растерянностью ответил Николай.  

– Вы, мужики, вечно не следите за своими словами. Вам абсолютно плевать на других! Зачем ты мне про волков ужасов наговорил?  

– Милая барышня, я всего лишь хотел предупредить. Я не желал доставить тебе неудобства. Ты должна понимать, что вокруг лес и всякое может быть. Но волки тоже не дураки. Зачем им тебя кусать, если сначала проще какую-нибудь корову на пастбище отбить от стада. Да и посытнее будет. Если бы что-то произошло, я бы лично примчался и предупредил тебя.  

Женщина почувствовала, как залилась румянцем. Она отпустила в смущении глаза.  

– И Михалыча из Тихой не оставлю же я одного в таком случае. Ну не серчай ты на меня.  

– Все понятно, – буркнула Галина Петровна.  

Очередная обида закралась в ее сердце на взлохмаченного сельчанина: "Они все одинаковые! "  

– Что-то не так? – поинтересовался мужичок.  

– Все в порядке – я работаю, – женщина демонстративно отвернулась и выставила руку со свергнутым жёлтым флажком.  

Где-то вдалеке прозвучал гудок паровоза. Неглупый мужчина сел в машину. Сотрясая округу поезд промчался мимо и растворился в собственных клубах пара и дыма.  

Прежде чем отправиться по освободившемуся пути из транспортного средства выглянул Николай и повторил, что при необходимости Галя может обратиться к нему за помощью. Та в ответ угукнула и направилась на свое рабочее место.  

В рабочей куртке было жарковато. Солнце усердно припекало. Находиться в мрачном помещении в столь прекрасное время Галя не пожелала. Взяв стул и книгу про дела сердечные дама расположилась у стены модуля рядом с окном.  

Чтение, откровенно говоря, не задалось. Радостное щебетание птичек здорово отвлекало. Летающие букашки назойливо жужжали где-то возле ног. Отложив печатный роман, дама решила понаблюдать за нарушителями спокойствия.  

То ли пчелы, то ли осы, то ли мухи раскрашенные в желто-черную полоску приземлялись на цветки. Они старательно что-то разыскивали внутри бутона, копошась там маленькими лапками. Заполучив необходимое, насекомые, расправив прозрачные крылья, включали жужжалку, поднимались в воздух и, обнаружив новую цель, устремлялись к ней.  

Только сейчас Галя обратила внимание на пестрый ковер разнотравья, расстелившийся по округе. Средь молодой зелени стеблей и листьев неаккуратно разбросаны пятна то жёлтого цвета, то синего. Розовый клевер большой полянкой цвёл перед зданием заброшенного вокзала.  

Пташки резвились над головой. Они проносились со скоростью пули, пытаясь догнать друг друга. Не успев сесть на ветку дерева, тут же поднимались на крыло, продолжая свою игру "в салки". Чехарда сопровождалась весёлым попискиванием и явным заигрыванием с собратом.  

Всем было хорошо. От разнообразия разноцветной флоры и шумной фауны даже Галине стало спокойнее. Она забыла, что так бывает в жизни. Последний раз на все это она обращала внимание будучи ещё беззаботной школьницей. Огромное количество воды утекло с тех пор. Маленькая девочка проснулась во взрослой женщине, сверкнув искоркой в глазах.  

Она не хотела уходить с улицы. Ее никто и не торопил, только автобус. Но до него ещё было предостаточно времени.  

Практически до самого вечера Галя наслаждалась чириканьем, жужжанием и ароматом полевых цветов, забыв про отложенную книгу.  

После сегодняшней смены домой она возвращалась не унылой и зашуганной, а в приподнятом настроении. В ее волосах красовались несколько маленьких вплетенных цветков. После всех этих букашек и птичек страхи оставили ее, и она была готова выходить в ночь.  

Ночная смена выдалась спокойной. Стало уже достаточно тепло. Конечно, ещё не по летнему, но накопленная за день энергия, возвращаясь обратно к небу, согревала земных обитателей. Все спали. Ни одна зверюшка не рычала, не кричала, не чирикала. Галя была тоже не прочь, но должность обязывала бдить. Оставалось не так уж и много до двух сорока двух после полуночи.  

Звонок аппарата напомнил о приближении поезда. Галина направилась к переезду уверенной походкой, но не забывала посматривать по сторонам на всякий случай. Тяжёлый грохочущий паровоз с прицепленными к нему вагонами пронесся по приготовленному пути, оставляя за собой клубы пара и запах жженого угля.  

Поезд исчез в дали. Все извергнутое им наружу растворилось. Освободившись от густой дымки, впереди над лесом заискрилась россыпь Млечного пути. Далёкие звёзды с Земли больше похожи на серебряную пыль, чем на наполненные мощью и энергией непостижимых для человека масс и размеров светила.  

Созерцание звезд галактического рукава завораживало. Статичная небесная картинка поражала своей глубиной. Казалось, что в этой искрящейся гуще можно утонуть. В городе всей этой сказочной картины не видно. Да и большинство жителей не поднимают свои головы, чтобы устремить взгляд в бездонный звездный омут. Им давно не до глупостей.  

И только сейчас Галя поняла, насколько ничтожно все то, что она рассказывала ученикам. Ни одна, даже самая искусная картинка, ни какое цифровое фото не способны передать те ощущения, которые можно получить созерцая своими собственными глазами все это великолепие. Она подумала, как это было бы здорово, хотя бы один раз выйти с учениками в теплую летнюю ночь и, удобно расположившись средь зелёной травы, продемонстрировать все это великолепие.  

"Вот знаменитые "ковши" – Большая медведица и Малая, украшенная Полярной звездой. Созвездие Лебедя. Волопас с Арктуром. Геркулес… Первые солнечные лучи прячут от нас восходящее созвездие Ориона. Лучшее время для его наблюдения – с конца осени до первых дней весны. Тогда мы сможем видеть его ещё до полуночи. Чуть ниже пояса Ориона из трёх звезд видна яркая точка. Если вооружиться прибором, можно разглядеть туманность Ориона. Звёздную пыль освещают две яркие точки. Одна из них является системой из четырех звёзд. В правом плече мифологического охотника расположилась Бетельгейзе. Этот красный гигант доживает свои дни. И в один прекрасный момент мы увидим на небе яркую вспышку. Как предсказывают специалисты, мы будем наблюдать на небосклоне объект сопоставимый с полной Луной. Видно это явление будет и днём и ночью. Великолепное для наблюдателя с Земли, а в радиусе во многие миллионы километров от эпицентра пространство превратится в пылающий ад…" – она долго могла рассказывать о мирах, которые находятся на расстояниях исчисляемых в световых годах. Ее повествования не были простым перечислением сухих чисел и иной раз не выговариваемых названий. Истории украшались сопутствующими мифами, легендами и интересными фактами, делая астрономию более романтичной наукой, нежели это представлено в учебниках и научных статьях. Тут даже взрослые бы заслушались.  

Вдоволь намечтавшись и насладившись видами небесных тел, Галина вернулась в дежурку, заперла дверь и улеглась на диван, не забыв завести будильник.  

Со временем она перестала обращать внимание на всякие пугавшие ранее мелочи. Огромное удовольствие приносили погожие летние дни и чистый ночной небосвод.  

Из давно брошенных поддонов Галя соорудила рядом с модулем импровизированный стол. Аппетит значительно улучшился на свежем воздухе. С охоткой хрустелось не только молодым зелёным огурцом, но и прекрасно уплетались пышные булочки. Обжигающий чай на улице быстро становился не таким горячим. Кто-то спросит, мол зачем пить кипяток, когда на улице в полном разгаре лето. Но люди с опытом знают, что это лучше, чем глушить ценный день холодные напитки.  

Николай раз от раза появлялся к дневному поезду. Женщина обходилась без его помощи. Иной раз разговор завязывался дольше чем обсуждение погоды на сегодня.  

В одной из таких бесед Галя узнала историю возникновения деревень и их названий. Дичь, откуда был сам Николай, появилась рядом с охотничьими угодьями. В этом месте барин со своими гостями и слугами собирались перед охотой.  

…Ловчий отдает команды. Доезжачий готовит гончих. Лай разносится по округе. Собаки рвутся гнать дикое зверьё. Ружья начищены. Необходимый провиант припасен. Господа подняли по бокалу за удачную охоту. Хозяин сел в седло. Гости последовали его примеру. Рассекая воздух со свистом хлыст смачно ударил лошадь. Ретивый встал на дыбы. Всадник, крепко держась за уздцы, ещё раз шлёпнул коня и громко прокричал: "Но! " Шпоры вошли под лошадиные бока. Вооружённый отряд двинулся в глубь леса.  

К возвращению охотников все было готово: костры горят, вода кипит. Из части трофеев слуги принялись готовить трапезу. Разделанные туши медленно вращались на вертеле над огнем. Верные псы рвали потроха и куски окровавленной плоти. Хозяин и его гости поднимали бокалы и благодарили всевышнего за щедрость местных лесов…  

И утку били в заводи, и зайца стреляли, и кабана валили. Бывали и лисы, чьи шкуры шли и на шапки, и на шубы. Место быстро обросло капитальными строениями и люд пустил тут корни.  

А вот Тихая появилась позже. Ни зверья там не было, ни его троп. Странно, конечно, что вблизи оно кишело, а сюда не захаживало. Никаких речушек и озер, где могли бы резвиться кряквы или рыба. Пустая большая поляна, окружённая лесом. Здесь поселились первые вольные. Им специально выделили эти наделы, чтобы свободная жизнь медом не казалась. Но, к их счастью, лес был богат не только строительным материалом, но и грибом и ягодой. В общем, медленно, но строилась деревня. Местные жители ходили на тихую охоту. Было дело плутали, кто-то так и не вернулся. Сумели наладить взаимовыгодные отношения с Дичью. Железную дорогу построили ближе к Тихой. Она снабжала кругляком лесопильни. И про другие дары леса не забывали. Разрослась деревня. Жизнь бурлила.  

Но индустриализация и переход на другие строительные материалы не оставили шансов для деревни. Народ начал уходить с насиженных мест на более хлебные.  

Дома без хозяина долго не существует. Стоит капле воды найти себе ход – можно прощаться с жилищем. И абсолютно не важно с крыши начинает капать, или грунтовая вода разрывает фундамент. А дальше и солнце, и мороз, и ветер будут усугублять ситуацию.  

Здание старого вокзала тому хороший пример. Кажется, что тут побывали вандалы. Но на самом деле это все природа в отсутствии человеческой заботы. Деревни практически умерли, но Дичь оказалась в более выгодном положении из-за возможности устраивать охоту для любителей. Кое-как, но жизнь там есть, а вот в Тихой последний житель.  

Картина вырисовывалась не самая радужная. Галина ещё раз посмотрела с переезда на умершее здание, внутри которого вовсю разрослась поросль. Перрон и что-то похожее на привокзальную площадь поросло высокой травой. Даже более современное строение – ее дежурка – выглядело достаточно несвежим: выцветшая и местами отшелушивающая краска, выступающие пятна ржавчины, скрипучие петли на дверях и ставне. Ветра, дожди и солнце безжалостны ко всему рукотворному, но зато природа с радостью отвоевывает с их помощью у человека все, что было потеряно.  

А может со временем, раз вновь запущено движение поездов, населенные пункту начнут возрождаться. Люди снова будут пользоваться железной дорогой, и жизнь закипит, как прежде. И тогда ненужной в городе учительнице найдется место в сельской школе.  

Пока мечты Гали не реализовались, ей оставалось любоваться красотой природы, наслаждаться пребыванием под солнцем, а вечерами мысленно улетать к далёким планетам и звёздам. Но все это в одиночестве.  

Время шло. Иной раз лето изнуряло жарой. Но теплые дожди наполняли жизненными силами увядшую растительность. Над зелёными полями порхали бабочки, стрекозы шныряли вокруг, будто маленькие молнии. Летние ночи настолько короткие, что не успев спрятаться за горизонтом на западе, солнце своими лучами обнимало планету уже со стороны востока. При наступлении темноты по округе разносились "песни" кузнечиков. В полночной тишине их треск казался оглушительным, но, в тоже время, действовал успокаивающе.  

Ночное небо сегодня было украшено большим количеством падающих звёзд. Галина знала, что земля встретилась с метеоритным потоком, но желания от этого загадывать не перестала. Персеиды захватили большую часть августа. Ночи стали более тёмными и долгими. Зной отступил. Днём температура держалась комфортная, вечера стали более прохладными. Ощущалось медленное приближение осени.  

Закончив очередную ночную смену, Галина обратила внимание на большую группу людей у дороги. Они что-то обсуждали, показывали куда-то руками. Неподалёку несколько человек устанавливали палатку. Женщине захотелось узнать что это за туристы и не угрожает ли какая-нибудь опасность ее рабочему месту.  

– Здравствуйте, я работаю дежурным по станции. Зовут меня Галина Петровна. Подскажите, пожалуйста, а что тут собственно происходит?  

– Очень хорошо. Я – Игорь Львович. Хорошо что Вы подошли. Я старший в поисковой группе. По поступившей информации пропал человек. Он отправился за грибами, но по сей день не вернулся и не выходил на связь. Говорят, что в лес он заходил в районе вашей станции. Ничего не знаете по этому поводу?  

– К сожалению. Дежурства у меня с большими перерывами, а на станции я бываю только в рабочее время. Но в последние дни могу точно сказать, что в мое присутствие никого не было. Пока тепло и хорошо я в основном на улице. Конечно, может я что-нибудь и не доглядела.  

– Спасибо. Вот, возьмите мою визитку с моим телефоном. Вдруг человек выйдет сам, или может что-нибудь станет известно, позвоните.  

– Конечно, – и женщина отправилась на автобус.  

Через несколько дней придя на дневную смену, Галина увидела все тех же людей. Она подошла к старшему. Он выглядел уставшим, как и большинство из спасателей:  

– Добрый день. Как успехи?  

– Здравствуйте. Раз мы ещё здесь – значит пока ничего хорошего.  

– А шансы есть?  

– Уже не уверен. Под вечер первого дня мы нашли брошенную корзинку с грибами. Надеялись, что вот-вот мы его найдем. На второй день ни одного намека на присутствие данного человека: никаких следов, остатков пищи, упаковки от продуктов. Даже окурков не нашли, хотя родные говорили, что он много курит. На третий день нашли сапог. Один сапог. Где второй, по какой причине оставил этот. Почему так. Вот, вызвали поддержку с воздуха, – и над ними пролетел вертолет, – Если ничего не найдем, то сегодня последний день поисков здесь. Будем менять точку. И если вдруг "потеряшка" всё-таки объявится в Вашем районе, наберите меня.  

К дневному поезду появился Николай.  

– Все ищут? – поинтересовался он у Галины.  

– Ищут. Но нашли только корзину и сапог. А вдруг его волки съели, и твои шутки оказались не такими уж шутками?  

– Волки конечно могут. Но тогда хоть что-нибудь осталось бы от человека. А тут шиш с маслом. Знаешь, поговаривают, что в этом месте Леший балуется. Бывает водит кругами, пока не надоест.  

– А если не надоест?  

– Тогда сгинет человек. Вот прямо как этот несчастный.  

– Что ты мне сказки рассказываешь? Опять хочешь меня довести? Какой же ты противный мужичок!  

– Что ты опять начала?! И слово сказать нельзя.  

– Давай, езжай – дорога свободна.  

– Как скажешь. Но если что – обращайся, – и Николай прыгнул в свой драндулет и умчался прочь.  

И в самом деле, поиски к вечеру прекратились. Собрав все свое имущество люди погрузились в машины. Сочувственно вздохнув, Галя заперла вагончик и отправилась домой.  

Осень была все ближе. День становился короче, а ночь – длиннее. Яркие звёзды прятались за густыми серыми облаками. Частенько моросили дожди. Ветра сменили свое направление и гнали с севера холода. В помещении дежурки стало некомфортно без обогрева.  

Смены стали особо унылые. Смотреть вокруг особо было не на что. Часть листвы на деревьях сменила окрас на красный и жёлтый, а другие листья успели покрыть собой землю. Зверьё и птицы где-то попрятались и лишь изредка издавали звуки по какой-то крайней необходимости.  

Дрова потрескивали в печи. Свет от огня, проникающий через щели неплотно закрытой дверцы топки, плавно плавал по стенам, полу и потолку. Галина, накинув на плечи куртку, сидела на диване с книжкой в руках.  

Из мира грез и фантазий женщину выдернул звонок аппарата межстанционной связи. Отложив роман, она ответила на вызов, сделала записи в журнале и направилась к переезду.  

Шел мерзкий мелкий дождь. Резкие порывы ветра хлестко били по лицу каплями дождя. Яркий луч фонаря пробивался сквозь насыщенную влагой темень. Под ногами хлюпали лужи.  

Женщина закрыла переезд и подняла свечной фонарь. Ветру было мало давать пощечины Галине, он всеми силами пытался сорвать с ее головы капюшон плаща.  

Долго поезда ждать не пришлось. Вдали раздался гудок. Грохочущая махина пронеслась через пару минут мимо сотрясая землю. Поднявшиеся шлагбаумы открыли проезд. Чёрное пустое дорожное полотно исчезало во мраке.  

Вновь поправив капюшон и опустив голову, Галя ускорила шаг, чтобы скорей спрятаться от дождя и ветра.  

Женщина остановилась на половине пути. Ее внимание привлекли разносящиеся по округе хлопки. Она насторожилась и прислушалась. Эти звуки не были похожи на те, что издавала некогда металлическая ставня.  

Карманный электрический фонарик резал мрак своим лучом. Яркое пятно побежало по стене стального модуля. На мгновение оно застыло на оконном проёме. Свет отразился от стекла и исчез где-то в лесной черноте. Действительно, ставня была зафиксирована, лишь тихо поскрипывала в такт ветреным порывам.  

Галина медленно приближалась к дежурке, шаря по близлежащей территории световым пятном.  

Входная дверь в вагончик была закрыта. Луч фонаря упёрся под ноги. Внезапно очередной хлопок раздался сзади. Женщина резко обернулась.  

Дверь старого ватерклозета ещё раз ударилась об покосившуюся конструкцию. Казалось, что ещё немного и всё это строение улетит, как домик одного из трёх поросят.  

Галина ещё раз внимательно все осмотрела вокруг. Захлопнула болтающуюся дверь и завернула вертушку. Подёргав за ручку, убедилась, что заперто крепко и наконец-то забежала в помещение, где было сухо, тепло и уютно.  

Она налила себе бокал чая. Уселась на диван и обхватила двумя руками чашу с горячим питьем. Через руки тепло шло к сердцу. Сделав глоток согревающего напитка, Галя закрыла глаза.  

Сильный хлопок деревянной двери старой уборной прервал момент наслаждения. Женщина ругаясь нецензурной бранью вышла на улицу и посветила фонариком в сторону туалета.  

Вертушка была отвернута и дверь опять хлопнула, демонстрируя свое непослушание. Мат не прекращаясь сыпался из уст интеллигентной особы. Она снова закрыла дверь, повернула вертушку и подперла дверь старой доской, что нашла возле туалета. Ещё раз выругалась, вернулась к себе в вагончик, заперла дверь изнутри на засов, залпом выпила уже сильно остывший чай и улеглась на диван, укрывшись курткой.  

Утром прозвенел будильник, оповещая о скором прибытии рейсового автобуса. Впереди были выходные.  

В дневную смену тучи разбежались и дали возможность солнцу обогреть замерзший за ночь мир. Кое-где оставшиеся капли дождя искрились, словно драгоценные камни. Чувствовалось, что вернулась на землю.  

К дневному поезду Николай в этот раз не появился. По проследовании поезда, Галя ещё какое-то время смотрела в слияние дороги и леса, откуда выныривала старенькая машина.  

Ничего не дождавшись, женщина медленно поплелась до рабочего места. На душе ее было немного скверно от то, что очередной неудачник не имеет должного терпения, чтобы покорить дамское сердце. "Ну и, скатертью дорога" – пробурчала Галина и улеглась спать до самого вечера.  

Ветер весь день бушевал перед ночным дежурством. Во время смены стихия не угоманивалась. Сильные порывы с лёгкостью раскачивали крепкие деревья, словно это была трава. Слышно было, как трещали стволы. На переезд женщину подгоняли мощные воздушные потоки. А вот обратно ей приходилось бороться с ними же.  

Измученная она заскочила в дежурку. Ветер снаружи помог захлопнуть дверь. Галина села за стол и нажала кнопку вызова станции, ожидающей отправления поезда. Не успела она сделать запись в журнале движения поездов, как раздался сильный треск где-то на улице. Женщина увидела сквозь ночную темень, как откуда-то с высоты упала черная тень. Глухое "ух" донеслось следом. Искры брызнули в разные стороны.  

Дежурная в окно пыталась разобраться, что же произошло. Во время вспышек освещались ближние элементы пейзажа. Женщина смогла разглядеть в эти короткие моменты электрический столб, упавшую елку и оборванные провода, что болтались и иной раз перехлестывались друг с другом, высекая снопа искр. Она тут же схватила телефон и набрала диспетчерскую электросети.  

– Здравствуйте. Тут дерево упало и оборвало провода.  

– Здравствуйте. А "тут" – это где? – как-то недоверчиво спросили на том конце провода.  

– Ой, простите. Я дежурная по станции Тихая. Сегодня очень ветрено. Видимо, в очередной порыв уронило дерево. Провода искрами сыплют. Как бы пожара не было. А вот ещё каких-то два красных огонька появились выше. Вроде как в тех местах, где провода к столбу прикручены.  

– Я понял. Сейчас дадим команду и отключим данную линию. В светлое время суток приедут специалисты и устранят неисправность. А о каких ещё огоньках Вы говорите? Там ничего гореть не должно. Или уже полыхает что-то по-настоящему?  

– Странно, но ничего больше там не сверкает. Может показалось. Нет, слава богу, ничего не горит, но провода искрят.  

После того, как диспетчер электросети положил трубку, прошло минут двадцать-тридцать и прекратились всполохи от схлестывающихся проводов. Ещё через час-другой на востоке появилось солнышко.  

Новый день – новая смена. Вечер задался без дождя, но было холодно. Галя старательно топила печь. Со временем показалось, что в помещении стало душно. Женщина распахнула дверь и впустила в помещение свежее дыхание прохладной ночи.  

На улице стоял полный штиль. Ночное небо сверкало россыпью ярких звёзд. Теплое человеческое дыхание превращалось в пар.  

По коже побежали мурашки. Она не знала сколько времени простояла вне помещения. Но на то, что сильно замерзла внимание обратила и обхватила себя за плечи.  

Внутри служебного помещения стало значительно свежо. Женщина зашла и закрыла дверь. Зазвонил межстанционной телефон. Галя посмотрела на часы – время встречать ночной рейс.  

Отработанными движениями дежурная закрыла дорогу для движения автомобилям и приготовилась к проследованию туристического поезда.  

На ее лицо упали несколько капель. Она подняла голову. Ещё несколько минут назад небо искрилось, а сейчас оно быстро затягивается тяжёлыми серыми тучами.  

Проводив состав, женщина бегом направилась в дежурку, чтобы не промокнуть под не на шутку разошедшимся дождем.  

Она подбросила в печку дров. Пламя заполнило топку. В окно стучались крупные капли дождя. Снаружи разгулялся ветер. Он пытался поиграться со ставней. Надёжное крепление не позволило ему шалить, а металлическая деталь лишь натужно постанывала.  

Монотонный ритм дождя и излишне нагретый воздух в помещении быстро усыпили работницу.  

Поезд остановился и устало выдохнул. Клубы пара поглотили находящихся на перроне. Лошади начали нервничать. Умелые извозчики быстро справились со своими подопечными. Объятия густой дымки постепенно отступали. Нарядные барышни и их напыщенные кавалеры покидали комфортные вагоны. Грузчики суетились с багажом. "Пирожки, горячие пирожки! " – откуда-то доносился женский голос. Кто-то с большим усилием провел по фарфоровой тарелке железной вилкой.  

Звук повторился, но уже около уха спящей. Она вскочила и с недоумением смотрела вокруг. Отвратительный скрип снова донёсся. Это было больше похоже не на вилкой по тарелке, а вилами по стеклу. Галя метнулась к окну. Но за залитым дождем стеклом в темноте ничего нельзя было разглядеть.  

От мерзкого скрипа все ее нутро дрожало. Ей было не по себе. Выйти на улицу женщина не решилась. Она бесшумно подошла и села на диван. Накинув на голову куртку Галя вслушивалась в каждый звук. Но кроме тужащейся ставни и барабанящего дождя по стальному корпусу вагончика никого и ничего не было слышно.  

Первых солнечных лучей женщина не могла дождаться. Все это время она нервно покачивалась в ожидании того момента, когда сможет убежать на автобус до города.  

После выходных дневная смена прошла абсолютно спокойно. Николай опять не появился. Но женщина его уже и не ждала. Вернее сказать – ждала. Но она понимала, что часто с ним была не слишком добра, и все это было закономерно. Но именно сейчас она чувствовала потребность в его поддержке.  

Пригородный автобус распахнул свои двери. Галина бросила беглый взгляд на дорогу, ведущую в сторону слияния ее с лесом. Знакомого силуэта старого драндулета она не увидела. Грустно вздохнув, женщина вошла в салон общественного транспорта.  

В день смена тянулась ужасно долго. Ничего не происходило. Николай не объявился. Не понятно по какой причине, но время совсем не шло. Гале даже казалось, что она проскочила горизонт событий и для неё началось бесконечное падение в глубину чёрной дыры. Лишь звон будильника вернул женщину в реальность и оповестил о том, что пора домой.  

За последние дни настроения совсем не стало. На работу Галина собиралась с неохотой. Возможно, это было связано с отсутствием Николая, а может во всем виновата унылая погода. Конечно, она бы с удовольствием завернулась в одеяло, словно гусеница в куколку перед перевоплощением в образе бабочки, и никуда бы не пошла. Но долг зовёт.  

В наступившую ночь не было ни ветра, ни дождя. Температура опустилась ближе к нулю. Встречать поезд оказалось достаточно зябко. Галя почувствовала, что замёрз даже нос. Радовало то, что в вагончике она сможет согреться, зря что ли она кормит прожорливую печку.  

Дрожащая от холода дежурная забежала в прогретое помещение. Радостно потрескивали в буржуйке дрова. Быстро доложив об отправлении и сделав записи в журнале, она налила себе горячий чай из термоса.  

Раздался громкий хлопок двери разваливающегося туалета. Галя отставила бокал и выглянула на улицу. Луч фонарика осветил ветхое строение. Дверь открыта, но на улице не было ни малейшего дуновения. Железная ставня оглушающе ударилась об стенку модуля. От испуга барышня подпрыгнула на месте. Она не обратила внимание на то, как мгновенно заперла дверь на задвижку и отошла от нее.  

Что-то или кто-то несильно ударил по стене модуля. У женщины бешено застучало сердце. Ей показалось, как будто веер из толстой арматуры медленно волочили по стальному корпусу рабочего модуля. Это был душераздирающий скрежет. Участившееся дыхание сбивалось внутренней дрожью. Женщина попятилась назад. Упёрлась в стол. От столкновения бокал с чаем опрокинулся. Горячий напиток ошпарил Галину. Она оттолкнулась от стола. Чаша покачнулась и спикировала вниз. Осколки разлетелись в разные стороны.  

– Кто вы? Что вам надо? Уроды, отстаньте от меня! – истерика только усиливалась.  

В ответ не прозвучало ни слова. Лишь скрежет металла о металл нарушал тишину. Женщина слышала, как выворачивающий наружу нутро звук медленно перемещался откуда-то из-за спины вдоль длинной стены дежурки по правую руку. Потом прошел по торцу спереди и перекинулся на левую сторону. Женщина руками закрыла уши, чтобы ничего не слышать. Но это не помогало. Все тело ощущало высокочастотные вибрации. "Почему я не вышла замуж за какого-нибудь Николая? Нарожала бы детей и сидела бы сейчас с ними. Или хотя бы с сорока кошками. А не вот это все! Ааа…" – кричала Галина Петровна.  

Сделав один круг, скрежет прекратился. Все стихло. Арматура не касалась больше стен. Из-за безумного внутреннего напряжения высокий пульс отдавал в барабанные перепонки. Голова болела. Руки тряслись. Сердце пыталось вырваться из груди. Превозмогая овладевший женщиной страх, она подошла к окну. Закрытая ставня не позволяла что-либо увидеть, кроме собственного отражения в стекле. Галя попыталась прислушаться к происходящему. Кроме биения сердца она ничего не слышала. Вдруг ставня немного отошла в сторону. Женщина попыталась что-нибудь рассмотреть. Кто-то по ту сторону стены громко выдохнул. От дыхания на стекле расползлась испарина. Дежурная вскрикнула. Возобновившийся скрежет продолжил свое путешествие вокруг железного модуля…  

– Да! – ещё не успев проснуться ответила Наталья Вадимовна на полночный телефонный звонок, – Кто это? Какое чудовище? Ничего не понимаю!  

– Мне страшно! Спасите ме… – короткие гудки прервали разговор.  

Телефон погас. Наталья Вадимовна положила его обратно на тумбочку и легла спать. Через мгновенье она вскочила с кровати. Включила телефон и посмотрела на номер вызывавшего абонента.  

Под утренним солнцем предметы отбрасывали длинные тени. По отсыпанной щебенкой обочине быстро шагала Наталья Вадимовна в сторону дежурки. Первым делом, подойдя к модулю, она посмотрела в окно, открыв ставню. Заполнившие помещение солнечные лучи позволили рассмотреть помещение. Внутри было тихо и ничего особенного не было замечено. Тогда начальница подошла к двери. Та была заперта. Она подергала дверь, постучалась и позвала по имени свою подчинённую. Никто не отозвался. Начальница достала ключи и открыла замок.  

Внутри особых изменений не было. Лишь некоторые детали выдавали тот факт, что тут что-то произошло: осколки какой-то фарфоровой чашки, сдвинутый стол, телефонная трубка качалась на проводе издавая короткие гудки. Забившись под столом сидела съежившаяся Галина Петровна. Она что-то бормотала. На волосах местами проступила седина. "Ещё одна! " – констатировала Наталья Вадимовна и принялась аккуратно извлекать из под стола Галину.  

***  

– Здравствуйте. Меня направили к вам…  

– Добрый день. Давайте Ваши документы. Значит, Вы были преподавателем биологии. Мария Ивановна, почему решили сменить род деятельности?  

– Мне нет больше места в школе. Данный предмет переведен в общеобразовательной программе в разряд факультативных и самостоятельно изучаемых. Теперь требуется от нас хорошее знание компьютерной техники. Но я не смогла пройти тесты, и мне предложили покинуть школу. Точнее, сократили. Пытаюсь в своем возрасте найти себя по-новой.  

– В общем-то работа несложная. Да и по вашей профессии там может быть много всего любопытного. Разнообразные растения, животные, птицы. Интересно должно быть за всем этим понаблюдать?  

– А почему такое место свободно?  

– Все просто. Молодым не интересна такая работа. Им подавай движение, рост карьерный. До Вас работала бабушка. Но пришло ее время, и она отправилась в мир иной. А у нас туристический маршрут. Срывать его движение нельзя. Попробуйте, поработайте сезон. Понравится – останетесь…  

***  

Яркий пучок света мощного локомотивного прожектора выхватывал из темноты бегущие навстречу рельсы и шпалы. Внезапно он уперся в огромный темный объект, расположившийся в колее железнодорожного пути. Раздался громкий гудок. Звук сигнала повторился. Но препятствие с пути не убралось. Машинист, перещелкнув и повернув несколько тумблеров и ручек, применил экстренное торможение. Тяжеленная махина не могла мгновенно остановиться. Зажатые тормозной системой колеса скользили по рельсам, высекая фонтаны искр. Гудок не замолкал.  

Вдруг темная куча поднялась. Неизвестное огромное чудовище возвышалось над путями. Силуэт существа был похож на прямоходящего ленивца. Большие передние лапы сутулого мохнатого монстра имели длинные загибающиеся когти. В пасти оно держала труп крупного животного.  

Ужасное создание практически перед самым носом локомотива резко отпрыгнуло на приличное расстояние от рельсов. Оно слилось с чернотой неосвещенного леса. Машинист взглядом проводил исчезающую в кромешной тьме фигуру. Две кроваво-красных точки сверкнули в ответ. По спине мужчины пробежался холодок.