Осколки

Эта история могла быть записана мной не сейчас, а, возможно, и не мной. На этих страницах каждый может найти что-то своё, что-то касающееся именно его, это зависит только от восприятия человека.  

События из прошлого собираются в забавную мозаику, которой, по сути, и является жизнь. Понимание прошлого, но переживание текущего, спокойствие и гармония могут привести к существенным переменам: человек перестаёт думать о том, что случится завтра, через неделю и дальше. Он живёт сегодня и наслаждается этим.  

Иддауг  

Зимней ночью 730 года от Рождества Христова по невысокому горному хребту, проваливаясь в снег по щиколотку, закутавшись в шерстяной плащ, шагал рослый мужчина. В свои двадцать два года Иддауг был охотником, но сейчас он возвращался в деревню с письмом от местного правителя. Правителя земель, которые спустя века станут частью королевства Брихейниог.  

Его младшая сестра, Кордейла, в прошлом году вышла замуж за сильнейшего воина деревни и окрестностей, Хавгана, участвовавшего в стычках с другими племенами бриттов, проживавших на территории Уэльса. А Иддаугу достался дом родителей, погибших от мора, унёсшего многих жителей деревни шесть лет назад.  

Иддауг был первым мужчиной в деревне, сбрившим традиционные усы и бороду, его каштановые волосы были коротко подстрижены, а в зелёных глазах то и дело загорались искры веселья. Он не любил шумные пиры по праздникам, навязанным христианами, избегал даже разговоров о женитьбе, хотя для него это не было бы проблемой.  

С детства он гулял по лесам, в двенадцать лет начал ходить на охоту со старшими, а в четырнадцать впервые поднялся в горы, сейчас известные как Брекон-Биконз. Научившись стрельбе из лука, разделыванию добычи и чтению дорог, он уходил из деревни на недели, нередко оказывался на территориях других правителей, но избегал конфликтов.  

Этой ночью он преодолел хребет и спускался наугад – тропу скрывал снег. И вот когда ему осталась примерно половина пути до леса, подступившего к хребту, он взглянул на чёрное небо и залюбовался им. Если приглядеться, оно не было чёрным, скорее тёмно-синим, по нему иногда, словно волны, мелькали более светлые переливы. И, конечно, ярко светили звёзды.  

Однако долго стоять на открытом участке склона он не стал. От пронизывающего холодного ветра, поющего песню, не спасали ни плащ, ни штаны с рубашкой и кожаным жилетом. Продолжив путь по склону, Иддауг переключил внимание на видневшуюся вблизи опушку леса.  

Вдруг на него налетел порыв ветра, ударил в грудь, заставив мужчину остановиться и поднять голову к небу. И когда его взор обратился наверх, он увидел, как по небу к земле движется сверкающая звезда. Иддауг удивлённо повёл бровями и прикинул траекторию полёта, затем ускорил шаг, изредка поглядывая на звезду. Ибо упасть она должна неподалёку от его деревни.  

Имани  

Солнечным днём 860 года на берегу озера, опустив ноги в воду, сидела темнокожая пожилая женщина. Её седые волосы были коротко подстрижены. На морщинистом лице выделялись большие губы и прямой нос, свойственный, как правило, уроженкам Италии. Брови небольшие, с изломом. Голубые глаза полуприкрыты веками. Жёлтое платье, сшитое из двух кусков ткани, удачно контрастировало с бронзовой кожей. Край подола касался поверхности воды.  

В озеро вода попадала с высокого водопада, местные жители называли его KwaNogqaza, сейчас он известен всему миру как Ховик. На берегах озера произрастали акации кручёные; стволы их напоминают косички, а кроны раскидисты. Иногда попадались невысокие деревья хурмы и комбретума краснолистного.  

Слева от водопада на берегу располагалась небольшая полянка, трава на которой как будто была ровно подстрижена. Здесь росло высокое дерево, и в тени его листвы был искусно скрыт ритуальный алтарь из камней разного размера.  

Из растущей неподалёку слоновой травы, достигавшей в высоту двух метров, к женщине подползла змея, коричневато-серого окраса, со светлым брюхом, таких люди издавна боялись. Чёрная мамба свернулась в клубок рядом с женщиной и прикрыла глазки.  

Большинство местных жителей не ходило к водопаду Ховик и озеру, это место считалось священным. Женщина впервые увидела его ещё девочкой в возрасте семи лет, её привёл сюда отец, шаман племени. Его звали Гатера, он был известен во всех племенах, населявших юго-восточную часть Африки.  

Темнокожая женщина открыла глаза, посмотрела на лежавшую рядом змею и улыбнулась. Змея почувствовала внимание человека, открыла глазки, высунула язык и мягко зашипела.  

– О, спасибо, – сказала женщина и провела пальцем туда-сюда по голове змеи. – Поэтому я и здесь. Снова видела вещий сон.  

Чёрная мамба кивнула головой и уползла в заросли травы. Негритянка поднялась на ноги, прочла про себя молитву, сложив ладони лодочкой. Она вспомнила, как пришла сюда впервые много лет назад.  

Рослый темнокожий мужчина шагал по тропе, ведущей через африканскую саванну. Короткая туника и плащ не стесняли движений, а кожаные сандалии защищали ноги от каменной крошки, корней и насекомых. На его запястьях были бронзовые браслеты с замысловатыми узорами, на шее на цепочке висел золотой амулет с алмазом. Длинные смоляные волосы до плеч были аккуратно расчёсаны.  

В нескольких шагах за мужчиной по тропе следовала девочка в набедренной повязке. То и дело она останавливалась, чтобы рассмотреть какое-нибудь растение или камушек под ногами.  

Впереди послышался шум воды, и девочка догнала мужчину. Он взял её за руку и вывел на открытое место. Перед ними раскинулось небольшое озеро, а слева с горы в него падал поток воды.  

– Ты неспроста привёл меня сюда, папа, – сказала девочка, серьёзно глядя в глаза мужчине.  

– Сегодня тебе исполнилось семь лет, Имани, – произнёс отец, отпустил руку дочери. – В этот день ты заведёшь новых друзей.  

Он сделал пару шагов вперёд, простёр руки в стороны и издал ритмичный гортанный звук. Затем повернул голову к дочери и сказал:  

– Это священное место для всех племён известных земель. Но простым людям бесполезно приходить к водопаду KwaNogqaza, ведь они неспособны почувствовать незримое и понять природу магии.  

Имани кивнула и принялась с интересом рассматривать шумящий водопад, противоположный берег и озеро. Она подошла к воде и наклонила голову набок: её внимание привлекло то, как поток воды с горы падает в озеро и создаёт пену, пузыри и брызги на поверхности озера. В тумане брызг переливалась солнечная радуга. От подножия водопада по озеру расходились волны.  

– Как красиво, папа, – сказала девочка и улыбнулась.  

– Верно, – произнёс на выдохе Гатера и указал рукой на растущее неподалёку дерево. – Идём туда.  

Имани двинулась к дереву и заметила на полянке под ним каменный алтарь. Подойдя к нему, провела рукой по гладкой поверхности плиты и сказала:  

– Как странно, папа. Сейчас светит солнце, а камень остаётся холодным.  

– Это потому что он наполнен энергией, и её много, – объяснил Гатера, опустился на одно колено перед дочерью и положил ей руки на плечи. – Слушай меня внимательно, Имани. Тебе нужно найти и возложить на алтарь частицы четырёх стихий: земли, воды, огня и воздуха. После этого прочесть молитву, которую ты выучила на днях.  

– И я увижу магию?  

– Да, дочка.  

Имани улыбнулась и пошла к лесу через заросли слоновьей травы. Через некоторое время она принесла горсть земли с каменной крошкой и высыпала на алтарь. Затем она принесла воды из озера, набрав её в сложенный кульком большой лист с куста. Подобрав две сухие палочки под раскидистым деревом, она положила их на алтарь и подожгла, использовав кремень отца. Она сделала глубокий вдох и выдохнула воздух над алтарём. Отойдя на три шага от алтаря, сложила ладони лодочкой и произнесла молитву, отчётливо выговаривая каждое слово.  

Когда она замолчала, вокруг стихли все звуки, подношение исчезло. Девочка огляделась по сторонам: её отец стоял и молча смотрел на алтарь, скрестив руки на груди, вода по-прежнему падала в озеро, ветерок покачивал стебли травы. Но при этом она не слышала звуков окружающей природы. В следующий миг её внимание привлёк треск. Над алтарём в воздухе возник неровный кусок камня размером с её ладошку и завертелся на месте. За ним с бульканьем появился шар из голубовато-зелёной воды. С шипением вспыхнул огонёк и свистнул невидимый поток воздуха.  

Элементы стихий образовали круг, завертелись и спустя минуту слились в единый сгусток света. Он устремился к девочке. Яркая вспышка ослепила её на пару минут, а затем она очутилась на берегу озера, и звуки вернулись.  

Из-за потока воды показалось необыкновенное существо, подплыло к девочке и опёрлось передними лапами о берег. Имани внимательно разглядела зверя: голова его была похожа на лошадиную, туловище покрыто чешуёй, на спине были небольшие плавники, ещё два мощных плавника на плечах у передних лап, показавшийся из воды хвост напоминал рыбий.  

– С днём рождения, Имани, дочь Гатеры, – услышала она мелодичный голос. – Ты хотела увидеть магию, не так ли?  

– Ты – Инканьямба, – сказала девочка и улыбнулась. – Папа и мама рассказывали мне про тебя. Спасибо за поздравление.  

– Сегодня тебе исполнилось семь лет. Ты выучила несколько молитв, внимательна и тебе снился необычный сон. И теперь мы спрашиваем тебя, хочешь ли ты, Имани, учиться и в дальнейшем стать колдуньей?  

Девочка задумалась. Ей нравилась природа, она ощущала с ней связь, как и все соплеменники. Имани знала, что отец видит дальше других людей, ведает прошлым и будущим. Но больше всего в тот день ей хотелось разобраться во сне. И она спросила зверя:  

– Если стану учиться, узнаю ли смысл приснившегося мне сегодня?  

– Да, разумеется.  

– Тогда я готова, – сказала Имани и улыбнулась.  

– Обучение начнётся завтра, – произнёс Инканьямба. – А сегодня твой день рождения. Проведи его так, как хочешь.  

После этих слов волшебный зверь фыркнул совсем как лошадь, оттолкнулся передними лапами от берега, погрузился в воду и скрылся за водопадом. Имани почувствовала руку отца на своём плече.  

– Ты всё видел и слышал, папа? – спросила Имани, повернувшись лицом к нему и глядя ему в глаза.  

– Да, дочка, – ответил Гатера. – Но я не имел права дать тебе совет, потому что решение должно быть принято тобой самостоятельно. Идём домой. Нас ждут праздничный обед, игры и танцы.  

Как и обещал Инканьямба, на следующий день состоялся первый урок магии для девочки. На протяжении трёх лет с ней занимались волшебный зверь и Гатера. Затем Имани отправилась в долгое путешествие по Африке, в котором познакомилась с магией шаманов племён банту, кой-коин и сан, прожив в каждом племени некоторое время. Она видела безжизненные просторы песчано-каменистой пустыни Танезруфт, нагорья и вулкан Эми-Куси, заливы с морской водой, наблюдала за разными животными и собирала по заданиям шаманов необходимые ингредиенты и предметы.  

Вернувшись в родную деревню, она узнала о смерти мамы от неизвестной болезни и огорчилась. Её отец изменился, стал замкнутым. Он реже общаться с вождём племени, хотя они были друзьями с подросткового возраста.  

Шаман Гатера не порадовался успехам дочери, но продолжил учить её.  

Через неделю после двадцать первого дня рождения Имани, отец пошёл с ней к водопаду KwaNogqaza, где они снова увидели Инканьямбу. Волшебный зверь сообщил девушке, что теперь она будет шаманкой племени. Имани обрадовалась, потому что перед ней открылись возможности применить полученные знания и навыки.  

Что до её отца – спустя три дня после чествования новой шаманки племенем, ночью он тайком ушёл из деревни и не вернулся.  

Имани была красивой девушкой, но магия стала для неё смыслом жизни, и поэтому отказалась от предложений выйти замуж от двух охотников и сына вождя племени – могучего Симбы.  

Спустя два десятка лет она взяла в ученики мальчика и девочку из своего племени.  

Прошли годы, и её ученики стали выполнять обязанности лекаря в деревне. Имани ощущала, как постепенно тело теряет жизненные силы, но не придавала этому большого значения. Большую часть дня она проводила вне деревни, растворяясь в окружающем пространстве и чувствуя всевозможные энергетические потоки.  

Она часто думала о том, ради чего столько лет изучала магию, о своём предназначении.  

И вот как-то раз обычным днём Имани дремала на кровати в своей хижине. Снаружи было жарко, а в доме пока сохранялась приятная прохлада. Женщина завесила окна плотной тканью, и солнечный свет почти не попадал внутрь.  

Утром она позанималась с учениками и хотела поспать перед обедом. Во сне она сидела у костра в оазисе. Чёрное небо над ней было усыпано звёздами, лёгкий ветерок колыхал растущие неподалёку папоротники. Спиной женщина касалась толстого ствола дерева с раскидистой кроной.  

Имани держала ладони над языками пламени, не чувствуя ни боли, ни тепла. Она провела ими из стороны в сторону, убрала от огня и спустя мгновенье увидела, как руки покрылись искрами света, а затем стали огненными струями. Она поднялась на ноги и улыбнулась, взмахнула руками. Они снова стали обычными руками темнокожей женщины.  

Вдруг Имани услышала посторонний мужской голос, а через минуту некто коснулся её плеч. Женщина нехотя открыла глаза, зевнула и увидела около своей кровати худого молодого человека. У него были жёлтые блестящие глаза, тонкий и выступающий нос, толстые губы.  

«Ученик часто дышит, значит спешил. Из одежды одна набедренная повязка, и босиком. Что-то плохое произошло», – подумала Имани, потягиваясь.  

– Что случилось, Бокари? – спросила она.  

– Простите, что разбудил вас, учительница, – взволнованным голосом произнёс Бокари. – Беда надвигается. Сегодня утром как обычно отряд ушёл на охоту. Пятнадцать минут назад вернулись всего три юноши, двое ранены. На наших охотников напали люди племён са, масарва и куа. Наверняка сейчас нападавшие направляются к деревне.  

– Вождь уже знает о произошедшем?  

– Да, он и послал меня за вами. Мудрый Симба объявил сбор у колодца.  

– А где Сетунья?  

– Она осматривает раненых под навесом, – ответил ученик, и его пальцы сжались в кулаки. – Как эти чужеземцы посмели напасть на охотников без объявления войны?! У них нет чести!  

– Успокойся, ученик, – сказала Имани, встала с кровати, одёрнула платье и обулась. – Иди, помоги Сетунье.  

Молодой человек кивнул и вышел из хижины. Шаманка надела на запястья браслеты, окинула взглядом помещение, словно вспоминая нужно ли что-то взять, и покинула свой дом. По улице направилась к месту сбора.  

Родная деревня стала больше за те десятилетия, что Имани была шаманкой. В центре поселения на круглой площади располагался колодец, у которого проходили советы. От площади в разные стороны расходились четыре улицы с жилыми домами, казармой и мастерскими. Самая большая хижина располагалась неподалёку от колодца – рондавель вождя. На границах деревни стояли наблюдательные вышки из дерева.  

Шаманка пришла на площадь, где уже собрались жители разных лет. Группой у колодца стояли молодые люди в шароварах и сандалиях, вооружённые копьями и ножами. Рядом с ними молча стоял широкоплечий седой мужчина с карими глазами. На нём были такие же простые шаровары и сандалии как у воинов. На плечах и спине висела шкура льва, а верхняя часть головы свирепого хищника покрывала голову мужчины. Таков был вождь Симба.  

Несколько человек увидели шаманку, вполголоса произнесли слова приветствия. Имани кивнула и прошла мимо расступившихся жителей в центр. Вождь слегка поклонился ей, сложив ладони лодочкой перед собой.  

– Приветствую, мудрая Имани, – поздоровался он и развёл руки в стороны. – Надвигается враг, и в этот час все жители просят тебя о помощи.  

– Дорогой Симба! И вы, добрые соседи, – сказала шаманка, оглядев собравшихся. – Чтобы защитить нашу деревню, я должна знать, насколько сильны и опасны враги. Пусть выступит молодой охотник, что не был ранен.  

Рослый темнокожий юноша вышел из рядов собравшихся жителей деревни. Он поклонился вождю и шаманке, взглянул на мать, стоявшую неподалёку, выдохнул и заговорил:  

– Сегодня утром мы отправились на охоту. Несколько часов мы впустую бродили по песчаным барханам к востоку от деревни. Затем наш глава, Абрафо, увидел невдалеке оазис. Мы осторожно подошли к этому уголку жизни и, увидев там трёх лисиц, окружили зверей. Убив их, мы решили передохнуть. Напившись воды из ручья, мы сидели под кронами деревьев. Вдруг разведчик Фамб, забравшийся на вершину баобаба, увидел большой отряд неизвестных вооружённых людей, приближающийся к оазису со стороны гор. Он закричал об этом и спустился на землю. Абрафо приказал нам приготовиться к возможному нападению. Спустя двадцать минут враги бегом добрались до нашей стоянки и с криками напали.  

У юноши задрожали губы, и он замолчал. Потупив взор, он продолжил рассказ, но теперь его голос звучал тише:  

– Враги были жестоки, только троим удалось сбежать. Они не стали преследовать нас… Наверно, решили, что мы не сможем добраться домой, ведь двое охотников получили раны. И вот сейчас я стою перед вами, и мне стыдно за то, что я бросил раненых и умирающих соплеменников на растерзание врагов.  

Имани подошла к юноше, погладила его по голове и сказала:  

– Ты поступил правильно, Камо, вернувшись к нам. Теперь мы знаем об угрозе. И похоже, у нас есть некоторое время чтобы подготовиться к обороне деревни. Как выглядели напавшие?  

– Почти все они ниже нас ростом, с отличной осанкой, средних лет и юноши. У некоторых раскрашены лица и руки, один был в жуткой маске. Все вооружены, – ответил юноша.  

– Как видишь, подруга, племена са, масарва и куа объединились, – сказал Симба. – Что движет ими? Зачем нападать на нас?  

– Возможно, кто-то из их племён проведал, что в наших краях умерли шаманы… Что здесь осталась одна я, – сказала Имани и нахмурилась.  

– Камо, ты можешь занять своё место рядом с матерью, – строгим голосом произнёс вождь, вздохнул и продолжил, взмахнув руками. – Братья и сёстры! Сегодня грустный день для всех нас. Мой старший сын, Абрафо, погиб на охоте. Надеюсь, его душа встретится с душой моей покойной супруги Фунаньи. Дабы смерти наших детей не были напрасны, я предлагаю вам сейчас же возвести защиту на восточной границе деревни.  

– Отец! – воскликнул один из воинов и сделал шаг вперёд. – Мы все готовы к сражению с врагами, сколько бы их не было.  

Вождь оглядел группу молодых людей и, улыбнувшись, изрёк:  

– Нкозана, в этом сражении мы будем биться рядом. Братья и сёстры, принимайтесь за работу! А мне нужно посоветоваться с мудрой Имани.  

Люди стали расходиться, воины также ушли с площади. Имани посмотрела вслед уходящему Камо и улыбнулась.  

Вождь и шаманка ушли в рондавель и сели на кровать.  

– Что ещё нам следует предпринять, Имани? – задумчивым голосом произнёс вождь. – Если врагов много, погибнут все наши воины и часть жителей деревни. Что мы можем противопоставить грубой силе?  

Имани положила руку на плечо вождю и, загадочно улыбаясь, сказала:  

– Долгие годы, Симба, вы видели результаты моей работы как шаманки. Сегодня вы увидите мои силы в бою. Мне надо подготовиться. Встретимся через некоторое время у границы деревни.  

Женщина встала с кровати и собралась уйти.  

– Ты не жалеешь о том, какой сделала выбор? – спросил Симба, взяв подругу за руку.  

Она посмотрела ему в глаза и сказала:  

– Здесь и сейчас это неважно, мой друг.  

Симба ощутил невероятную силу шаманки, отпустил её руку, и Имани ушла.  

Прошло не больше получаса, и один из воинов, дежуривший на вышке у восточной границы деревни, издал громкий предупреждающий крик. Люди, занимавшиеся сооружением защитного укрепления, оставили работу и устремили беспокойные взоры на вождя.  

Отважный Симба в шкуре льва взмахнул палицей, выкованной из металла, упавшего с небес. Это оружие в его семье переходило от отца к сыну не одно поколение. Воины выстроились в два ряда у незаконченного укрепления. Симба встал справа от них и устремил свой взор на высокую песчаную дюну, где остановилось войско врага. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что врагов много.  

Вдруг позади воинов послышались крики радости и хлопки в ладоши. Вождь обернулся и увидел шаманку в жёлтом платье и сандалиях. На её запястьях виднелись ритуальные браслеты, на шее на шнурке висел амулет в виде солнца, на голове была блестящая металлическая диадема с круглым зелёным камнем.  

С гордо поднятой головой шаманка прошла вперёд, касаясь пальцами протянутых рук жителей деревни, и встала рядом с вождём.  

– В самом деле, их много, – проговорила она, окинув взором врагов, и усмехнулась. – Впрочем, у них нет шамана.  

Тем временем из первого ряда врагов вышел коренастый мужчина в гран бубу красного цвета, в руках он держал какой-то металлический предмет. Его лицо было скрыто за жуткой деревянной маской. Быстрым шагом он спустился с дюны и вскоре приблизился к воинам деревни. Не разглядывая людей, он подошёл к Симбе, взмахнул золотым жезлом и изрёк:  

– Приветствую тебя, вождь этой деревни! Я – Чимола, веду за собой объединённое войско нескольких поселений. Насколько вижу, это твоих охотников мы убили сегодня в оазисе. Этим я показал тебе и твоим людям, что мы беспощадны к тем, кто стоит на нашем пути. Я хочу, чтобы ты отозвал своих воинов и приказал своим людям оказать нам гостеприимство. Ибо мы хотим передохнуть и завтра продолжить поход на запад. Если ты захочешь, то присоединишься к нам со своими воинами.  

– Слушай же, Чимола, ответ всех наших жителей, – строгим голосом сказал Симба, нахмурив брови. – Ты и твои люди совершили бесчестье, напав на охотников без объявления войны. Мы не прощаем этой дикости и не пустим тебя и твоё войско в нашу деревню. Вы можете уйти стороной.  

– Коли так, мы убьём каждого жителя этой деревни! – воскликнул Чимола, ударил себя в грудь кулаком, и направился обратно к своему войску.  

– Я могу метнуть копьё и убить этого наглеца сейчас же, – сказал Нкозана. – Позволь мне, отец. Я отомщу за смерть старшего брата и дерзость речи вражеского предводителя.  

– Ты ещё молод, сын, – покачал головой вождь. – Совершив такое убийство, ты утратишь честь. Нет, мы сразимся с ними как подобает воинам – лицом к лицу.  

– Сперва надо понять, что предпримет Чимола, – сказала шаманка. – Не торопитесь в атаку.  

Чимола вернулся на дюну, замахал жезлом и отдал какие-то распоряжения. Часть врагов строем спустилась с возвышенности и, пройдя быстрым шагом полпути до границы деревни, остановилась. Следом за ними, выстроившись в ряд, двинулись другие воины. Через несколько минут они замерли. Дежурный с вышки пригляделся и сообщил, что это лучники и они готовятся стрелять.  

– Жители деревни! – воскликнул Симба. – Отступите и укройтесь от стрел. Воины, назад к защитному сооружению! Сядьте на землю подле него. Чем мы ответим на стрелы, Имани?  

– Сделай два шага в сторону, мой друг, – попросила шаманка, поставила ноги по ширине плеч и прикрыла глаза.  

Симба послушно отошёл в сторону. Через минуту он заметил, как Имани сделала пассы руками и зашептала какие-то непонятные слова. Мужчина удивился, ведь многочисленные песчинки около ног шаманки поднялись в воздух и зависли. А затем он увидел, что вражеские лучники выпустили стрелы. Он молча смотрел на приближающуюся угрозу, зная, что его воины не пострадают.  

Тем временем Имани замолчала и открыла глаза. Вдруг откуда ни возьмись в спину вождю ударил порыв сильного ветра со свистом, воздушный поток устремился дальше. Спустя минуту все вражеские стрелы резко упали на песок, не долетев до цели.  

Увидев это, Чимола закричал от злости, взмахнул жезлом. Лучники убрали оружие и направились к своим соратникам, чтобы атаковать вместе. Вражеский командир шагал рядом.  

– Не пора ли нам вступить в бой? – спросил Нкозана, подойдя к отцу.  

– Насколько я понимаю, ещё рано, – ответил Симба. – Верно, Имани?  

Шаманка с улыбкой кивнула и взяла в ладони две горсти песка, зависшего в воздухе около её ног. Произнеся заклинание, она дунула на ладони, и песок устремился вперёд. А через мгновенье мириады песчинок поднялись в воздух, и сформировали громадный смерч.  

Увидев происходящее, вражеские воины остановились, не достигнув границы деревни. Некоторые опустили копья и ножи. Только Чимола не испугался и продолжил движение. А песчаный смерч устремился к врагам, налетел на них. Нападавшие испугались. Несколько человек отчаянно закричали, не видя ничего вокруг. Чимола растерянно смотрел на то, как его воины по одиночке и маленькими группами побежали обратно к дюне.  

Меж тем Имани произнесла ещё одно заклинание, взмахнула руками, и с её пальцев сорвались искры пламени. Разгораясь, они достигли смерча, и превратили песчинки в стекло. Теперь вражеских воинов били острые осколки и куски. В страхе люди стали падать, вопя от боли.  

Чимола не получил ни единого повреждения, поскольку стоял на безопасном расстоянии от воронки. Произошедшее с воинами парализовало вражеского предводителя.  

Спустя пятнадцать минут стихия успокоилась. Шаманка глубоко вздохнула, ощутив слабость во всём теле. Вождь почувствовал состояние подруги, подбежал к ней и подставил своё плечо. Воины и жители деревни вышли вперёд, дабы посмотреть на врагов.  

Песок между деревней и дюной был устлан телами вражеских воинов, несколько человек стонали и звали на помощь. Но большая часть нападавших уже умерла, получив опасные раны и потеряв кровь. Чимола бродил среди павших, выронив жезл и бросив маску. Он с ужасом взглянул на Симбу и Имани, засмеялся, словно сумасшедший. Взяв у убитого воина нож, он молча перерезал себе горло и повалился на песок.  

Жители деревни захлопали в ладоши, воины издали крики восхищения. Молодой воин Нкозана не мог поверить в случившееся, он то и дело смотрел на поверженных врагов и бормотал себе под нос. Симба взглянул в глаза Имани с благодарностью, женщина улыбнулась. Следом за другими людьми они неспешно побрели по улице к колодцу.  

В этом году ей исполнилось семьдесят лет, а она так и не узнала смысла необычного сна, который повторялся в день рождения каждые семь лет.  

Солнечным днём Имани оказывалась на поляне, поросшей невысокой травой. Ноги были босыми, а из одежды – набедренная повязка. Невдалеке росло высокое странное дерево. Его листья отличались от листьев других деревьев и кустов, которые когда-либо видела Имани.  

Она подошла к дереву, провела ладонью по ветке, покрытой тоненькими иголками тёмно-зелёного цвета. Подул ветерок, и негритянка вдохнула приятный аромат, исходящий от иголочек.  

Вдруг с одной из верхних лап ей на руку упала капля воды. Имани пригляделась и поняла, что эта вода не из озера и не из реки. Она была сине-зелёной и прозрачной. Негритянка слизнула каплю с руки и почувствовала соль на языке.  

Что-то пощекотало её большой палец правой ноги. Имани нагнулась и увидела маленького муравья светло-коричневого цвета. Он осмотрел человека, повертев головой и пошевелил усами. Перебрался на указательный палец Имани, и она распрямилась. Рассматривая насекомое с разных сторон, негритянка обратила внимание на прозрачные крылья, расположенные на боках верхней части туловища насекомого.  

Имани прежде видела чёрных муравьёв, но они были крупнее и обитали в лесах.  

Муравей пошевелил жвалами, его крылья заработали, и он взлетел с пальца негритянки, направился к дереву и скрылся среди ветвей.  

Вдруг из-под дерева показался забавный зверёк белого цвета. У него были длинные уши, которые он приподнял заметив человека. Рассмотрев жёлтыми глазами негритянку, он подбежал к ней, отталкиваясь задними лапами, которые были длиннее передних. Имани села перед ним на траву и погладила зверька. Ему понравилась ласка человека, и он постучал о землю небольшим хвостом.  

Вдруг он дёрнул носиком, повернул голову в сторону и прыгнул к дереву, ещё один прыжок, и белый зверёк исчез под нижними ветвями.  

Спустя минуту негритянка увидела идущего к ней мужчину в шерстяном плаще с капюшоном. Его глаза блестели зеленью, а кожа была белой. На нём была невиданная одежда и кожаные сапоги. Незнакомец остановился в паре шагов от Имани, сел на корточки, и улыбнулся. Он протянул руку, и она пожала её.  

Вспышка яркого света ослепила её, и Имани проснулась.  

Она взрослела и каждый раз во сне видела себя соответствующего возраста.  

Сколько раз она задавала вопросы об увиденном духам природы, Инканьямбе и провидцам из соседних племён, но каждый раз получала непонятный ответ.  

Имани глубоко вздохнула и надела сандалии. Взглянув ещё раз на водопад, она улыбнулась и сказала:  

– Всё-таки ты обманул меня, Инканьямба.  

Переведя взор на небо, она увидела среди облаков неровный яркий объект, летящий к земле, позади которого оставался шлейф дыма.  

Негритянка хмыкнула и торопливо пошла к деревьям, решив, что космическое тело упадёт неподалёку от её деревни.  

Маэлгун  

Его ненавидели немногие, к нему изредка обращалась знать, и иногда навещали другие маги. Сам Маэлгун называл себя алхимиком, проводя время в лаборатории, странствуя по землям Уэльса в поисках артефактов ушедших эпох. Конечно, за годы исследований и торговли зельями, порошками и амулетами, он скопил значительную сумму денег и нанял четырнадцатилетнего паренька и двадцатипятилетнюю девушку, чтоб не заниматься самому покупкой и сбором рядовых ингредиентов, а также продажей своего товара, так как в торговле он разбирался плохо, и, надо сказать, поначалу ему очень везло, когда люди щедро платили за зелья и амулеты.  

Его учитель был великим человеком, его имя до сих пор внушало страх священникам, ведь многие христиане презирали Мерлина, отказываясь принять факт несомненной помощи мага укреплению власти на туманном Альбионе.  

Но сейчас на дворе стоял X век, великий волшебник оставил земли бриттов, а между Англией, Шотландией и Ирландией то и дело вспыхивали войны. Уэльс же всячески старался избегать участия в войнах, но, как известно, Вильгельм Завоеватель пытался подчинить валлийцев, создав несколько сильных феодальных владений на границе с Уэльсом.  

Конечно, кроме Маэлгуна у Мерлина было много учеников, некоторые из них стали служить английской короне, а колдунья Бранвен и вовсе отправилась к ирландцам. В те времена магов и боялись, и уважали. Боялись потому, что священники пугали людей рассказами об интригах великого Мерлина, отважного Артура, жестокого Мордреда и коварной Морганы. А уважали потому, что иногда волшебники помогали странствующим рыцарям и крестьянам.  

В то утро осеннего дня 988 года Маэлгун вышел на балкон единственной башни некогда надёжного замка, а ныне окружённой руинами с частью стены. Он улыбался, глядя на Солнце, прищурив серые глаза и вытянув руки перед собой, потягиваясь. Затем он вернулся в спальню, расположенную на втором этаже башни, оделся и спустился вниз, где на кухне уже хлопотала Линэд.  

– Доброе утро, – поздоровался алхимик, улыбнувшись девушке, и сел за стол.  

– Доброе, – приветливо ответила девушка и спустя минут десять поставила перед Маэлгуном тарелку с кашей.  

Алхимик с удовольствием принялся за еду, заедая кашу на мясном бульоне лепёшкой, затем не спеша выпил кружку травяного чая и довольно крякнул.  

– А наш Джонни? – спросил он, встав из-за стола и направившись к лестнице.  

– Он с час назад ушёл в деревню, – ответила девушка. – Поел наспех и пошёл, взяв товара. Сегодня ведь воскресенье, будет бойкая торговля.  

– Сперва эти люди наслушаются сказок от отца Марка про жестокость мира, грехи и покаяние, а затем с радостью пойдут пить пиво в трактир и покупать всякие безделушки.  

Линэд рассмеялась и сказала:  

– Вот и купят какие-нибудь амулеты у Джона.  

– Главное, чтоб этот старый хрыч Марк не начал дурить голову нашему парню, – пробормотал под нос алхимик, шагая по лестнице в лабораторию под крышей.  

Усевшись за стол в углу, Маэлгун протёр потемневшие колбы, реторты и склянки с различными ингредиентами, в том числе частями тел и внутренностями животных, погружёнными в специальный раствор. Остановив взгляд на стеклянной банке с тонкой корой белого цвета с чёрными полосками, он невольно вспомнил своё путешествие за моря в земли, где провёл три месяца. Он изучал магию у волхвов, видел капища языческих богов, курганы и городища. Местные жители разговаривали на мелодичном языке, так непохожем на языки европейцев.  

Улыбнувшись, мужчина взял в руки фигурку жука скарабея из золота. Он привёз её из страны на юге, где познакомился с письменностью особенными символами и местным магическим искусством. В тех местах города стояли среди песков и вдоль широкой реки, а для усопших правителей были построены великолепные пирамиды.  

Повертев фигурку в руках, он принялся листать дневник, куда записывал все рецепты, все приготовленные порошки, мази и зелья, проверяя каких трав ему нужно собрать.  

«Заканчивается болиголов. А сейчас он как раз плодоносит», – подумал алхимик. – «Отправить Линэд собрать? Хм, нет. Пусть отдохнёт в воскресенье. Надо самому, как раньше».  

Решив так, мужчина натянул кожаные сапоги, закутав ноги в куски ткани, подтянул пояс, закрепил на нём пару мешочков, поверх рубашки надел серое одеяние странника, вроде плаща, но с рукавами, расширяющимися у кистей, и капюшоном. Надел потемневший серебряный обруч и, взяв в руки посох, покинул кабинет-лабораторию. В спальне он хранил только повседневную одежду, а когда ему предстояла дорога, он облачался в одеяние странника, чтобы у случайных встречных не возникало вопросов.  

Маэлгун спустился на первый этаж, вышел из башни и помахал рукой Линэд, развешивавшей постиранную одежду на верёвке, натянутой между разрушенными стенами.  

– Я прогуляюсь за травами! – крикнул алхимик и направился к лесу.  

– Приятной прогулки! – крикнула ему вслед Линэд.  

«Эх, время ушло... Ей всего двадцать пять, а я старше её вдвое... Она такая хорошая, идеальная жена», – думал алхимик, шагая через высокую траву. – «С другой стороны, мой учитель предупреждал нас о любви. Но ведь Мерлину как-то удалось справиться с нею. Брр! Что он сказал при нашей последней встрече? Ведь после этой беседы его никто не видел... Он предостерёг меня от привязки к чему-либо. Он велел оставить мне прошлое в прошлом, не думать о будущем и постараться найти себя в настоящем».  

С этими мыслями Маэлгун вошёл в лес и, выбросив всё из головы, стал любоваться кустарником, травами и деревьями. Остановившись около высокого старого дуба, одинокого в этом лесу, чья листва желтая и бардовая ещё держалась на ветках. Это дерево было странным, когда алхимик впервые увидел его, он почувствовал приятное тепло, исходящее от дерева. И Маэлгун любил приходить к этому дубу, сидеть под ним, забывая обо всём.  

И в тот день мужчина бросил посох на землю и уселся на выпиравшие из земли толстые корни, закрыл глаза и расслабился.  

В какой-то момент он увидел себя со стороны, но не напрягся. Этой практике его натренировал Мерлин в первый год ученичества. Затем он рассеял взгляд, и пространство, окружавшее его тело, стало изменяться, меняясь цветами и размываясь.  

И тут он услышал голос. Уверенный голос. Строгий и в то же время такой добрый.  

– Здравствуй, ученик.  

– Здравствуй, учитель. Я каждый раз удивляюсь этому. Ты оставил нас, но продолжаешь поддерживать каждого из нас. Я всё хотел тебя спросить...  

– Как я умер? Куда я ушёл?  

– Да, Мерлин. Ты столькому научил меня, помог развить мой талант. Я бесконечно благодарен тебе, но иногда мне становится очень одиноко. Я думаю, что без тебя мы рассыпались по миру как зёрнами пшеницы засеяли разные поля.  

– Это неважно, Маэлгун. Я наблюдаю за вами. И ты делаешь большие успехи. Ты оставил прошлое в прошлом, ты научился жить сегодня. Но ты не хочешь отпустить меня, точнее мой образ. Ты боишься, что если сделаешь это, то останешься один.  

– Ты же знаешь, учитель, я всегда боялся одиночества. Я нанял помощников себе ещё и потому, что не захотел жить дальше один.  

– Скоро ты поймёшь, что ты всегда один, ученик. Что я и твои товарищи просто искры костра, которые взмывают вверх и гаснут. Что кроме тебя нет никого. И в этом нет ничего страшного, просто пока тебя удерживает твоё «я». Возвращайся в тело, и ступай куда шёл.  

Маэлгун хотел ещё поговорить с великим магом, так много вложившим в каждого из учеников, но какая-то сила толкнула его в тело, и спустя мгновенье он открыл глаза, встал с корней и подобрал посох.  

Алхимик собрал болиголова и на всякий случай захватил ризоидов мха. Когда он вышел из леса, Солнце скрылось за облаками, а воздухе чувствовалась прохлада осени. Маэлгун вернулся к башне и заговорил с Линэд, встретившей его у порога.  

Вдруг она удивлённо захлопала ресницами и вздохнула.  

– Что с тобой? – спросил алхимик, глядя в лицо девушки.  

– Обернитесь скорее! – воскликнула она. – Там, там... В небе...  

Маэлгун развернулся и взглянул на небо. И среди туч он увидел яркий объект, летящий по дуге к земле.  

– Невероятно! – на выдохе сказал алхимик и быстро поднялся на крышу башни, оставив в лаборатории посох и сумочки с травами. Он пригляделся к объекту, сощурив глаза, и затем опёрся руками о зубцы башни.  

Расслабив глаза, он перевёл взгляд на девушку, заворожено смотревшую на приближающийся объект, и крикнул:  

– Линэд! Дорогая, не смотри больше. Твои глаза не выдержат.  

– А это звезда?  

– Да, она самая... Падает днём на землю... Это знак, Линэд! Тот самый знак!  

– Что вы имеете в виду?  

– Неважно! Я должен... Звезда упадёт около деревни, где торгует наш сорванец Джонни! Я сейчас же отправляюсь туда.  

– Вы думаете, могут погибнуть люди?  

– Если вовремя на спрячутся или не убегут, то да, – сказал алхимик и спустился в кабинет, схватил посох и вприпрыжку преодолел лестницу.  

Отдышавшись, обнял девушку и сказал напоследок:  

– Что бы не случилось, Линэд, не ходи за нами.  

Девушка слегка покраснела и кивнула.  

Алхимик пошёл к деревне через поле, затем вышел на дорогу, произнёс заклинание и почувствовал, как энергия устремилась от пояса к груди, как сердце заработало быстрее, и ноги понесли его вперёд.  

– Я иду, учитель! – радостно воскликнул Маэлгун, спеша к месту падения звезды.  

Оливия  

Вторая мировая война стала тяжёлым испытанием для старушки Англии. Консервативные и уверенные в себе жители этого унитарного государства были напуганы известиями о войне с Германией. Страной, которой уже однажды указали её место на политическом и экономическом поле. Страной, которую боялись куда меньше, чем подозрительного и дикого Советского Союза.  

Как бы то ни было, а в мае 1944 года восемнадцатилетняя Оливия Гласс приехала в гости к дяде с тётей, живших в родовом поместье. Дядя Тайлер Гласс, которому в том году исполнилось шестьдесят три, встретил её с поезда, и повёз на машине, по пути рассказывая о деревеньке при станции, о новых дорогах, по которым ездить одно удовольствие и о своей супруге, Хлое, которая была моложе его на двадцать лет, и без детей.  

– Мы очень рады, что мой младший братец, Блэйк, отправил тебя к нам, – сказал дядя, когда машина въехала в ворота поместья. – Он, конечно, балбес, иначе и быть не может, но...  

Оливия почти не слушала дядю, она смотрела на то, как этот крепкий для своих лет мужчина достаёт из багажника её чемоданы и коробку, как на его морщинистом лбу выступают капли пота и он, отдав вещи прислуге, вытирает лоб клетчатым красным платком. Она смотрела на него, затем увидела Хлою Гласс и улыбнулась.  

Спустя час, разложив часть вещей в шкаф и осмотрев комнату, которая ей досталась, девушка принялась изучать поместье. На втором этаже особняка располагались жилые комнаты хозяев, две гостевые, в одну из которых её и поселили, и библиотека. Дядя Тайлер с гордостью устроил ей экскурсию по библиотеке, где была собрана самая разнообразная литература не только на европейских языках, но и на арабском и русском. На полках стояли книги, дневники и сборники карт разных лет, на отдельном стеллаже хранились рукописи Тайлера Гласса, которые он так и не опубликовал. Но больше всего Оливии понравился большой глобус из дерева с превосходно начерченными географическими объектами.  

После обеда Оливия погуляла с тётей по саду около поместья, посмотрела на домик для прислуги и ушла на берег реки.  

Глассы стояли на крыльце особняка. Тайлер держал за руку жену, глядя на племянницу, идущую к дому по дорожке, любующуюся ясным небом и забывшую о войне, которая ещё не закончилась.  

– Ты прочёл письмо Амелии? – спросила Хлоя, беря мужа под локоть.  

– У неё корявый почерк, – нехотя ответил Тайлер. – Мне было достаточно телеграммы от моего братца, бездельника и неудачника.  

– Как тебе не стыдно так говорить о своём брате?! То, что Блэйк уехал из поместья, нашёл работу в Ньюпорте накануне войны, разве это безделье? Да и Амелия из хорошей семьи, не сидит дома, учит детей в школе. То, что ты старше, Тайлер, не даёт тебе права ругать родственников.  

– Хмм... Дааа... – многозначительно произнёс муж и поцеловал супругу в щёку. – А знаешь, ты права. Блэйк – молодчина, раз смог устроиться сам, да и Оливия милая девушка.  

– Возвращаясь к письму, Амелия написала, что возлюбленный Оливии – Каден Бейкер воюет в Европе. Славный, наверно, парень, – с улыбкой сказала Хлоя.  

– Вот и поговори с племянницей об этом, – пробурчал Тайлер, отпустив руку жены и собираясь уйти в дом. – Эти ваши женские разговоры, брр!  

– Тайлер Гласс! – с укором произнесла Хлоя, глядя вслед мужу. – С годами ты становишься всё невыносимей.  

– А я знаю, – смеясь заметил муж и пошёл по лестнице на второй этаж. – Можно подумать, я заставил тебя выйти за меня. Можно подумать, это я выпер дуралея-братца из родительского дома!  

– Тётя, вы ругаетесь? – спросила девушка, поднявшись по ступенькам на крыльцо. – Что случилось?  

– Глупости, дорогая, – сказала Хлоя, махнув рукой. – Твой дядя – старый перечник, который регулярно даёт кому-нибудь прикурить. В этот раз повезло мне. Оливия, пойдём, выпьем чаю. Я хочу, чтобы ты рассказала мне о славном солдате Бейкере.  

Девушка покраснела и последовала за тётей.  

В июне 1944 года успешно прошло десантирование англо-американских войск в Нормандии. В конце июля началось наступление союзных войск на северо-западе Франции. К концу августа немецкие войска на севере Франции потерпели поражение.  

Разумеется, в ходе десантирования и военных операций погибли солдаты как туманного Альбиона, так и Нового Света. И в середине сентября 1944 года, когда Оливия Гласс собиралась вернуться к родителям в Ньюпорт, ей пришло письмо от матери, в котором сообщалось, что сержант Каден Бейкер погиб во время сражения во Франции в начале августа.  

Для девушки это оказалось ударом, она несколько дней почти не разговаривала с родственниками, ей стали сниться кошмары, и девушка всё больше замыкалась в себе.  

24 сентября 1944 года её вещи были собраны, и она попрощавшись с тётей, поехала на станцию с дядей Тайлером.  

– Милая Оливия, мы не хотим, чтобы уезжая от нас, ты увозила с собой плохое грустное настроение, – сказал Тайлер Гласс, когда машина выехала на дорогу, ведущую к станции.  

Девушка молча кивнула и вдруг вскрикнула. Тайлер от крика вдарил по тормозам и чертыхнулся.  

– Дядя, посмотри на небо, слева от нас, – сказала Оливия.  

– Ну и что я не видел на этом классическом осеннем английском небе? – пробурчал Тайлер, но всё-таки взглянул.  

И когда он увидел приближающийся к земле гигантский объект, его рот непроизвольно открылся, спустя минуту мужчина пришёл в себя и завёл двигатель, заглохший от резкого торможения.  

– Это комета? – спросила Оливия.  

– Не знаю, родная, – признался дядя. – Может комета, а может звезда.  

– Она упадёт... Около Брекона!  

– Откуда ты знаешь? – удивился Тайлер. – Мало ли где свалится...  

– Я чувствую это, – сказала Оливия и посмотрела дяде в глаза. – Нам нужно попасть в город. Скорее.  

– Чтобы помереть?! Или спасти других? Боже мой, эта штука летит очень быстро, мы не успеем предупредить горожан. Если только позвонить со станции...  

– Дядя Тайлер! Пожалуйста, поехали в Брекон! Я не могу это объяснить, но знаю, что должна оказаться там.  

Тайлер Гласс посмотрел на племянницу, на выступившие слёзы на глазах девушки и подумал, что она тронулась умом. «Помрём ведь, если эта комета там упадёт», – подумал он, а потом ещё раз взглянул в глаза Оливии и прибавил газу.  

– Живём один раз! – неожиданно для себя крикнул мужчина.  

Девушка с благодарностью посмотрела на дядю.  

Иддауг  

Охотник преодолел лес, выбежал на поля, и остановился перевести дух. Иддауг заметил, как звезда замедлила полёт, словно ожидала его и звала. Он сделал несколько глотков травяного отвара из кожаной фляги и продолжил путь. Деревня уже виднелась впереди.  

И когда до крайних домов оставалось минут пятнадцать бега, а горящий объект был совсем близко, он должен был упасть в реку близ деревни, Иддауг обнаружил, что справа от него к деревне идёт женщина с тёмной кожей и седыми волосами. На ней было платье жёлтого цвета и сандалии. Несмотря на расстояние он разглядел на шее женщины амулет в виде солнца, а на голове диадему с зелёным камнем.  

Иддауг продолжил наблюдение. По полю в том же направлении двигался ещё один человек. Он был старше охотника, да и одеяние незнакомца напоминало о друидах. Незнакомец бежал ровно, изредка отталкиваясь от земли посохом. На его голове виднелся металлический обруч.  

А ещё дальше вправо по полю к деревне бежала девушка помладше охотника. Внешне она напоминала бритта, но её одеяние не проходило на одежду местного населения.  

Меж тем звезда стала ещё ближе, Иддауг сощурил глаза от яркого света, но продолжил бег.  

Имани  

Водопад и лес остались позади. Шаманка шагала на песчаной равнине, покрытой невысокой травой и редким кустарником. Женщина взглянула на небо. Солнце скрылось за облаками, а звезда продолжала свой полёт. От неё исходила волна приятной энергии.  

«Хоть бы она упала там, где я рассчитываю», – подумала Имани, ритмично дыша.  

Задержавшись на песчаном бархане, шаманка вытерла левой рукой пот со лба и вдруг заметила невдалеке слева от себя незнакомца. Приглядевшись, она удивлённо вскрикнула. Параллельно с ней двигался белокожий мужчина в плаще с капюшоном. Тот самый, которого она видела во сне каждые семь лет.  

«Значит, я узнаю смысл сна, отыскав упавшую звезду», – подумала женщина и взглянула направо. Следом за звездой бежали ещё два белокожих человека. Первый внешне напомнил Имани колдуна, а вторым была девушка в простом платье и туфлях. Её каштановые волосы до плеч трепал лёгкий ветерок.  

Ещё раз взглянув на небо, она заметила, что звезда стала падать медленней. Передохнув, Имани направилась дальше.  

Маэлгун  

Маэлгун не успевал. До деревни было ещё бежать и бежать, а звезда была уже близко.  

«Она упадёт в реку», – предположил алхимик, отдышавшись и продолжив бег.  

В какой-то момент он увидел, что слева от него к деревне бегут ещё два человека. Один был рослым мужчиной в шерстяном плаще с капюшоном, за плечами у незнакомца висел лук и колчан стрел. В этом луке Маэлгун опознал валлийский. Вторым была темнокожая женщина, похожая на колдунью, и это удивило алхимика.  

Маэлгун перевёл взгляд направо и увидел молодую красивую девушку. Алхимик без труда разглядел бегущих, пользуясь магией.  

«Как бы то ни было, я почти у цели», – подумал Маэлгун на бегу.  

Оливия  

Деревня осталась далеко позади, впереди виднелась река Аск, а за ней Брекон. И когда до реки осталась треть мили, машина заглохла. Дядя Тайлер тщетно пытался её завести, затем около пятнадцати минут провозился под капотом, ругаясь.  

– К несчастью, Оливия, эта развалюха дальше не поедет, – сказал он, подойдя к племяннице, которая вышла из машины и смотрела на небо.  

– Тогда я пойду дальше сама, тут осталось немного, – решила девушка, взяв Тайлера за руку. – Я должна, дядя. Не волнуйся за меня.  

Оливия Гласс побежала по дороге к реке. В какой-то момент она увидела, что комета стала двигаться медленнее, дав понять, что дождётся девушку. И Оливия рассмеялась, побежала дальше.  

А когда до моста через реку и до места, куда упадёт комета осталось совсем ничего, девушка увидела, что кроме неё к этому месту спешили ещё три человека. Один из них был закутан в странный шерстяной плащ с капюшоном, вооружён луком. Параллельно с ним шагала негритянка с седыми волосами в жёлтом платье. Голову третьего украшал обруч, а опирался он на посох и напоминал волшебника из легенд о короле Артуре. Оливия не остановилась и продолжила бег.  

Иддауг  

Охотник вбежал в деревню и остановился перевести дыхание. Огляделся по сторонам – никого.  

«Наверно все попрятались по домам», – решил он и, прищурив глаза, взглянул на звезду, которой осталось лететь совсем ничего.  

Удивительно, но Иддауг не почувствовал жжения от яркого света. Он увидел, как звезда ускорила полёт, и спустя какой-то миг раздался грохот, земля под ногами задрожала.  

Мужчина направился через деревню, пару раз заглядывал в окна, но в домах никого не было. Это было важным знаком, задумавшись над значением которого, охотник остановился бы. Но Иддауг уже всё решил для себя и побежал к месту падения звезды. Она упала на берегу реки...  

Имани  

Шаманка ощущала резь в ногах, но упрямо следовала за небесным телом. Звезда должна была скоро упасть, на большую дюну за родной деревней женщины. Имани дошла до круглой площади, набрала ведром воды из колодца, умылась и немного выпила. Почувствовав себя лучше, женщина огляделась по сторонам и удивлённо вздохнула. Несмотря на то, что был день, на улицах никого не было. Из мастерских не доносилось ни звука.  

Имани не спеша пошла по улице. На мелком песке не было следов. Зайдя в три жилых дома подряд, она увидела привычную обстановку, но никого из соплеменников. Такое впечатление, будто люди покинули поселение, бросив все свои вещи.  

Дойдя до границы деревни, женщина взглянула на небо. Солнце вышло из-за облаков, но уже не светило так ярко. А вот звезда внезапно набрала скорость. Через несколько минут Имани услышала гул удара объекта о землю и увидела, как в месте падения множество песчинок взлетело в воздух и закружилось, образовав воронку. Это явление продлилось не дольше минуты, затем воронка осыпалась на землю.  

Рассмеявшись, Имани уверенным шагом направилась к дюне. Она уже давно ощущала приятную лёгкость в ногах.  

Маэлгун  

Алхимик не верил своим глазам – вот-вот упадёт звезда, свершится чудо, а в деревне все куда-то запропастились. Прилавки пустовали, двери в церковь были открыты. Мужчина заглянул внутрь и убедился в том, что в этой церкви давно не бывали люди.  

Весь посёлок производил впечатление искусственного объекта, словно некий Игрок создал эту деревню и людей в ней для какого-то эксперимента, а потом решил всё поменять.  

Маэлгун покачал головой и посмотрел на небо, произнеся заклинание, но не сработало и его не покрыла защитная магическая вуаль. Алхимик ахнул от неожиданности, ведь он не ослеп, глядя на звезду.  

А она будто ждала этого взгляда, и время на миг замерло, а потом побежало с ускорением, и небесный объект ударился о землю на берегу реки за деревней. Маэлгун поспешил туда.  

Оливия  

Девушка бежала к реке, изредка поглядывая на небо. Но усталость напомнила о себе, и раскрасневшейся девушке пришлось остановиться. Рукавом платья она вытерла пот со лба, отдышалась и ощутила, как ноги наливаются тяжестью.  

Девушка без страха посмотрела на комету, которая будто почувствовала внимание и устремилась к земле. Оливия не могла определить в какой момент комета ударилась о землю, в какой момент она ощутила дрожь земли, распространившуюся и на девушку, но эта дрожь была приятной.  

И Оливия Гласс с новыми силами побежала к месту падения кометы.  

Вместе  

Их взгляды встретились. Как и когда, никто не мог сказать. Каждый знал, что привело его к этому месту, каждый отчётливо понимал, что происходящее чрезвычайно важно, но никто не догадывался, что случится вскоре.  

На краю воронки они увидели необычное дерево, чьи ветки были покрыты тонкими иголками тёмно-зелёного цвета. Около дерева на задних лапах стоял белый заяц с блестящими жёлтыми глазами. Он с интересом поглядывал на людей, держа передние лапы вытянутыми вперёд. Люди приблизились к зверьку и разглядели на его правой передней лапе крылатого муравья, а на левой – каплю воды.  

А на дне воронки светилось нечто. Светилось тем тёплым и нежным светом, к которому хотелось прикоснуться, хотелось, чтобы эта неизвестная сила окутала тебя. И рослый мужчина в плаще с капюшоном, с луком и колчаном стрел за плечами, первым шагнул в воронку.  

Затем к сверкающему объекту спустилась темнокожая шаманка, счастливо улыбаясь.  

Следом за ней подошёл алхимик, отбросив посох. Его взгляд был полон решимости и наслаждения. Вероятно, он предвкушал, как добудет некий ценный ингредиент для своих опытов.  

И последней к источнику света приблизилась девушка, протянула руки и посмотрела на остальных людей.  

– Вы можете говорить каждый на своём языке, здесь и сейчас это не имеет значения, – услышали путники строгий голос, принадлежащий неизвестно кому, и звучащий одновременно откуда-то извне и в то же время в головах. – Вы без труда поймёте друг друга.  

– Я – охотник Иддауг, – представился мужчина в шерстяном плаще, сняв капюшон и кланяясь. – Я думал, что хочу спасти жителей своей родной деревни, но на самом деле это не вся правда. Я сожалею, но я очень хотел найти звёздный металл, чтобы сделать себе новое оружие... И чтобы стать известным. Известным настолько, чтоб обо мне заговорили по всей стране.  

– Ты осознаёшь, что эти желания не могут принести ничего хорошего? – спросил Голос.  

– Да, – с трудом ответил охотник и покраснел. – Гордость затмила мой разум.  

– Хорошо, – сказал Голос. – Теперь ты чист. Твоя очередь, шаманка.  

– Я – Имани и родом из далёких песчаных земель, где все люди темнокожие, – сказала пожилая женщина. – Долгие годы я была шаманкой в своей деревне, и каждые семь лет ночью накануне день рождения мне снился сон, в котором я видела это необычное дерево, белого зверька, муравья, каплю воды и Иддауга. Несмотря на то, что научилась многому в магии, я так и не поняла смысла этого сна. Увидев комету, почувствовала, что должна прийти к месту падения.  

– А ещё ты устала от одиночества, не так ли, мудрая шаманка? – спросил Голос.  

Охотник и девушка внимательно посмотрели на лицо пожилой женщины. Её губы задрожали, а в уголках глаз заблестели слёзы.  

– Да! Я пожертвовала счастьем быть женой и матерью, и, изучив магию, защищаю деревню! – воскликнула она. – Кроме ответа на вопрос о сне я искала здесь смерти.  

– Ты прожила достойную жизнь, шаманка, – произнёс Голос. – Выполнила все свои задачи, став звеном, что помнит прошлое и живёт с ним. Твоё самопожертвование магии не было обязательным. Ты ещё можешь обрести счастье. Теперь ты, алхимик.  

– Не знаю, что вы слышали о великом Мерлине, но я – один из его учеников, Маэлгун, – сказал алхимик, сделав пасс руками, обозначающий приветствие у магов. – Я разговаривал с учителем незадолго до падения звезды и поспешил сюда, посчитав это явление знаком, обещанным знаком.  

Остальные люди с любопытством взглянули на алхимика.  

– Ты получил знак, который искал, не так ли? – поинтересовался Голос.  

– О да! – с радостью ответил Маэлгун.  

– Но ты хочешь большего. Ты хочешь использовать частицы упавшего для своих работ. Ты обманывал не себя, но учителя, – изрёк Голос. – Как ты поступишь теперь?  

Эти слова ударили по самолюбию алхимика, он перешагнул с ноги на ногу, кашлянул и ответил:  

– Это и было испытание Мерлина? Не искать выгоды в любом, жить по совести. Расти над собой.  

– Твой путь ещё не закончен, алхимик, – равнодушно проговорил Голос. – Но то, чего ты достиг, заслуживает уважения несмотря на неприятные аспекты. Наконец ты, девушка.  

– Оливия Гласс, я приехала к родственникам во время войны, – сказала Оливия. – Мои родители посчитали, что мне стоит сменить обстановку. И потом я получила письмо от мамы...  

Девушка замолчала, её глаза наполнились слезами, руки задрожали.  

– Тебе тяжело говорить об этом, – смягчив тон, сказал Голос. – Мать написала в письме, что твой возлюбленный – сержант армии Каден Бейкер погиб во время сражения во Франции. Твоя любовь к этому славному человеку столь сильна, что ты замкнулась в себе от страха. Ты не знаешь, как жить теперь, верно?  

– Да, – тихо произнесла Оливия и, собравшись с силами, призналась. – Я не хотела, чтобы он ушёл на войну, но война так звала его. Я не хотела делить Кадена ни с кем, я мечтала о будущем, в котором война закончится, и мы поженимся. Я грезила о счастливой жизни, а он оставил меня навсегда.  

Иддауг взглянул в лицо девушки, прочёл в её взгляде страдание, страх будущего и почувствовал, как внутри него что-то щёлкнуло. Охотник подошёл к Оливии, взял её за руку. Она посмотрела на него с благодарностью.  

Шаманка посмотрела на девушку с состраданием и сказала:  

– Да, милая Оливия. Любовь приносит не только счастье.  

– И ты решила умереть, когда увидела комету, – задумчиво проговорил Маэлгун, глядя прямо на сверкающий объект под ногами. Затем он перевёл взгляд на собеседников и скрестил руки на груди.  

– Я обманула себя… Себя и дядю, когда сказала, что нужно предупредить жителей Брекона. Я увидела в падающей комете знак, но не осознала его значение, – сказала Оливия.  

– Каждый из вас признал свои ошибки, – изрёк Голос. – Каждый сейчас осознал, в чём был не прав. Моя работа на этом закончена.  

– И что же будет дальше? – спросила Оливия. – Что будет с нами?  

– Насколько я понимаю, окружающие нас мир и время не существуют, – сказал Маэлгун. – Пока мы спешили сюда, каждый заметил, что люди куда-то пропали. Что падение звезды не затронуло пространство, а только нас.  

– Превосходно, алхимик! – воскликнул Голос, затем продолжил речь будничным тоном. – Каждый из вас оставил известный мир ровно в тот момент, когда начал движение к Свету. Все вы можете вернуться назад, прожить остаток лет, чувствуя себя чужими. Можете вернуться и приказать себе забыть пережитое. И каждый из вас поднимется на вершину горы славы. Ты, Иддауг, станешь известным воином, имя твоё навсегда останется в истории. Ты, Имани, станешь одной из великих шаманок материка коротких теней, а твои ученики со временем поспособствуют объединению южных племён Африки. Ты, Маэлгун, отвернёшься от алхимии, изменишь имя и станешь известным учёным несмотря на гнев церкви и зависть коллег. А ты, Оливия, будешь сочинять и исполнять песни о любви, станешь известной и популярной.  

– Пережитое нами здесь и сейчас навсегда изменило каждого, – сказал охотник, качая головой.  

– Мы пришли сюда не для того, чтобы вернуться назад, – сказала шаманка и улыбнулась.  

– Мы готовы к уготованному нам тобой, неизвестный, – сказал алхимик, встав рядом с товарищами.  

– Все как один, – сказала девушка, смело глядя на источник Света.  

– По правде говоря, я на другое и не рассчитывал, – со смехом сказал Голос. – Когда начинаешь идти по Пути, с него уже невозможно сойти. Прикоснитесь к Свету, люди. И искры ваших душ соединятся с вечностью.  

Первым к сверкающему объекту прикоснулся охотник Иддауг. Мужчина почувствовал, как тепло Света наполняет его руку, затем двигается дальше и дальше по телу. Миг, и он ощутил себя частью, и в этот самый момент он как Иддауг перестал существовать, растворившись в Свете.  

Затем шаманка Имани коснулась необычного объекта, и ощутила, как грусть и желание смерти исчезли из её ума, а душа запела.  

Следующим стал алхимик Маэлгун, и, наполнившись силой, о которой так много читал, к которой стремился, улыбнулся удивлённой девушке.  

Оливия увидела, как исчезли её товарищи и наклонилась к сверкающему и тёплому объекту.  

– Оставь сомнения, – мягко сказал Голос. – Разве твой голос, твоя душа может обмануть тебя? Разве то, что было столько лет сокрыто в тебе, и что всячески подавлялось, но продолжало направлять тебя, способно на подлость?  

– Но если ты был сокрыт в каждом из нас, если ты направлял нас, тогда... – прошептала Оливия, прикоснувшись к Свету.  

И она ощутила, как тепло наполняет её, как искра души загорается с новой силой, как вспыхивает подобно фениксу чувство неизвестной ранее свободы. Как она растворяется в чём-то таком знакомом и родном, в некой области, границы которой бесконечны, и для которой время не имеет значения.  

А затем источник Света стал разгораться сильней, энергия устремилась во все направления, стирая пространство мира. Мира, которого, возможно, никогда не существовало. Мира, которому суждено было стать полигоном для роста и развития тех, кто были осколками, но стали зеркалом, соединившись с вечностью. Зеркалом, в которое я смотрю здесь и сейчас. Зеркалом, в котором отражается каждый из нас.  

* * *  

Этот мир болен грозами,  

Трепетным алым огнём,  

Неизменностью мыслей.  

Если долго смотреть на числа –  

Ночь станет днём,  

И остынут звёзды...  

Кричу, запрокинув голову  

В чернильную звонкость:  

–Бог ты есть?  

–Бог, ты здесь?  

Молчания кость  

Застревает в горле.  

Ветер свистит в уши:  

– Подумаешь, важность!  

Вздохнув, опускаю скорбные плечи,  

Ответить нечего.  

Многоэтажность  

Равнодушна...  

Я стою и смотрю в зеркало. Я вижу отражение, состоящее из осколков. Сейчас это кажется таким естественным, сейчас это отражение целое, но ведь когда-то в прошлом я наивно полагал, что я один из осколков и тогда мне этого было достаточно.  

Каждый видит в зеркале что-то своё. У кого-то из осколков формируется ангел или демон, а кто-то панически боится взглянуть в зеркало, не желая остаться наедине с самим собой.  

Я бесконечно благодарен моей подруге Тоне, за стихотворение, дополняющее эту историю, а также за поддержку в ходе написания.  

Санкт-Петербург Август – сентябрь 2012 года  

Григорий Лебедев