СКВОЗЬ ТЕРНИИ К ЗВЕЗДАМ

СКВОЗЬ ТЕРНИИ К ЗВЕЗДАМ  

Валерий Николаенко  

Ночь выдалась звездной и тихой. Тонкая полусфера желто-лимонного месяца висела на звездном ковре вселенной, притягивая взоры земных существ таинственным ледяным светом. Впрочем, в позднюю зимнюю пору гораздо приятнее было бы лежать в тепле родного дома, вдыхая запахи тихо спящих детей, не замечая мерного постукивания настенных часов: тик-так, тик-так.  

Так думала молодая лиса, осторожно приближаясь к околице большого села, раскинувшегося на берегу затянутой льдом реки. …Еще немного. Теперь в овражек, дальше под плетень… Вскоре лиса услышала сильный запах птицефермы. Только бы не вспугнуть собак. Может, испугались мороза и сидят в будках? Подкравшись к курятнику, она начала разгребать снег, с силой разбрасывая его по сторонам. Так, так. Вдруг – лиса этого никогда не забудет – лязг зубов и резкая боль в боку. Вне себя от страха и неожиданности, она выпрыгнула из снежной норы, и несколько здоровенных псов яростно вцепились в нее. Конечно, силы были неравны. Но лесной зверь решил побороться за жизнь. Бросок вправо, влево – и одна из овчарок кувыркнулась, визжа от боли. Раздался грохот. Казалось, гром, вопреки всем законам природы, вырвался из звездного марева, чтобы остановить бойню.  

– Ральф! Шалый! Ко мне! – Последнее, что запомнила лиса, теряя сознание, было удивленное лицо пожилого сторожа, его заиндевелая от мороза седая борода и большое черное ружье в сильной руке.  

Потом было долгое лечение и ненавистная тесная клетка в зоопарке. Часто на исходе дня, когда оранжевое солнце уходило за кроны деревьев, а на пустынные аллеи наступали сиреневые сумерки, лиса с тоской наблюдала, как тают солнечные лучи, и крупные слезы катились из глаз ее. Но почему тогда сторож выстрелил вверх?! За что ей такие муки?!  

Как там дети?.. Мысли о детях, оставшихся сиротами в далеком лесу, мучительно преследовали несчастную мать даже во сне. Вот она бежит через усыпанную ромашками поляну, а рядом, подпрыгивая от радости, несутся ее лисята – ее счастье, ее жизнь. Потом они в кафе: дети в коротких штанишках и белых рубашечках, она в модной юбке. На столе мороженое, кока-кола и конфеты. Много разных конфет в красивых обертках. Лиса протягивает лапу, чтобы угостить ребятню, но сон, такой сказочный и целящий, прекращается. Вся та же ненавистная клетка, невероятная смесь неприятных запахов и неволя. Господи! Помилосердствуй и прости за все грехи, вольные и невольные. Дети!!!  

Мои дети!!! Умоляю, верни меня к ним. Так проходила череда дней – унылых, безрадостных и безликих.  

Но однажды произошло чудо. Когда уборщик, высокий сутуловатый мужчина в резиновых сапогах, открыл клетку и начал выметать накопившийся мусор, лиса неожиданно для самой себя тихо, но настойчиво попросила:  

– Сэр, карандаш и тетрадь, пожалуйста.  

– Что?! – уборщик уронил щетку и уставился на животное.  

– Я прошу вас принести мне тетрадь и какой-нибудь карандаш, сэр.  

Это событие наделало много шуму. Вскоре к лисьей клетке подошел лоснящийся от жира мистер Вудроу, хозяин зоопарка.  

– Билл, если тебе это почудилось после эля, завтра на работу можешь не выходить. Все!  

Никаких оправданий, балбес! – и, повернувшись к клетке, приторным голосом сказал:  

– Здравствуй, красотка.  

– Здравствуйте, сэр, – лиса смотрела на хозяина зоопарка со спокойным интересом. Ей не доводилось видеть раньше того, кто предоставил в ее пользование эту жалкую клетку и такую же еду.  

– Зачем тебе карандаш?  

– Хочу рисовать.  

– Ты умеешь?  

– Я этого не знаю, сэр.  

– Хм... забавно. Хорошо. Билл, – он повернулся к уборщику, – мигом в мой кабинет, там, в ящике стола, коробка цветных карандашей и бумага. Неси все сюда. Да ключи возьми.  

Смотри, не переверни там ничего.  

Вечером того же дня мистер Вудроу, закрывшись в кабинете, с нескрываемым восхищением рассматривал первый рисунок, сделанный лисой. Он тогда попросил лесную гостью изобразить себя, и так как был уверен, что из этого ничего не выйдет, то корчил рожицы и глупо улыбался. Но, Бог ты мой, как мастерски она все передала! Даже складки на брюках, пыль на сапогах, а стек, который он сжимает в правой руке? Нет, только не это. Могут догадаться, что этим стеком я... В общем, нет. Да и улыбка... Боже мой, нет, этот рисунок показывать нельзя, но остальные....  

Хозяин зоопарка был родом из потомственных биржевых маклеров. Поэтому у него в крови было умение делать деньги. Теперь он отлично понимал, что напал на золотую жилу.  

Взять хотя бы этот рисунок. Заснеженные горы уходят за облака, совсем рядом лыжная трасса, над ней, сияя бриллиантовыми брызгами, дугой вознесся в синее небо то ли гейзер, то ли водопад. Боже мой, какая красота!  

На следующий день чудеса продолжились. Лису перевели в прекрасно отделанный вольер, где было все от современной цивилизации: полы с подогревом, ванна, душ, прекрасная мебель, громадный, во всю стену цветной телевизор и, конечно, мольберт и краски, краски, краски. Каждое утро в вольер заходил страдающий одышкой мистер  

Вудроу и, с трудом склонившись из-за большого живота, участливо начинал один и тот же разговор:  

– Доброе утро, мэм! Как Вам отдыхалось? Никто не беспокоил? Отлично. Если, что не так... Одно Ваше слово, – затем, переведя дыхание, – что еще изобразила уважаемая леди?  

После этого он запирался в своем кабинете на несколько часов.  

К вернисажу в королевстве готовились несколько месяцев. Когда к его открытию все было готово, в родовой замок своих родителей в Кроуфилде прибыл король со свитой.  

Источая тончайшие ароматы заморских духов, сверкая драгоценными камнями и вызывая искреннее восхищение и робость богатыми одеждами, достойнейшие лица королевства обходили художественную выставку. У некоторых экспозиций король задерживался надолго, и, любуясь картиной, рассматривал ее под разными ракурсами, мимо других картин проходил, не останавливаясь. Иногда он покупал понравившиеся ему работы.  

Когда монарх подошел к последней экспозиции, его сановники несли две картины.  

– Ваш преданный слуга, хозяин местного зоопарка! – мистер Вудроу сделал шаг вперед и низко поклонился.  

– Хозяин зоопарка? Художник? Каково? – Король повернулся к свите, затем к угодливо улыбающемуся толстяку: – Это не ваш отец привлекается за подделку векселей? …Впрочем, это к делу не относится. Посмотрим ваши работы.  

Через полчаса взволнованный и восхищенный, король обнял мистера Вудроу за плечи:  

– Да вы... Вы – истинный Гений! Я покупаю у вас все! За любые деньги! Никаких возражений! Сколько вы хотите?  

– Ваше Величество, я Ваш верный поданный. Я не могу назвать цену. Назовите ее, пожалуйста, сами. От себя хочу подарить Вам одну из этих картин. Укажите на любую и она Ваша.  

Король был тронут благородством художника.  

– Напрасно говорят, что яблоко от яблони не далеко падает, – мистер Вудроу сделал вид, что не понял намеки короля на его жуликоватого отца, и невозмутимо продолжал: берите эту, или эту. Может быть, ту?  

Вдруг его взгляд споткнулся о что-то, и голос дрогнул. В длинном ряду прекрасных картин была та, которой он не видел. Но как она попала сюда? Ведь он сам все просматривал перед отправкой. Может быть, что-то перепутал Билл, этот тупица?  

– Пожалуй, – рука короля сделала дугу в воздухе, и длинный палец с роскошным сапфиром указал на картину с коротким автографом «Фокс». – я бы взял эту. Если вы, конечно, не возражаете, Вудроу.  

– Что Вы? Что Вы, Ваше Величество. Как можно?! Это такая честь для меня!  

Сюжет картины был потрясающим: со вкусом обставленная художественная студия, в небрежно накинутом халате на венецианском стульчике сидела ярко- рыжая лиса и наносила на холст черты пожилого охотника. Тот стоял на фоне снежных сугробов: седая борода заиндевела от мороза, сильная рука сжимала большое черное ружье. Эффект усиливали лучи, исходящие от звезд, которые вместо потолка сияли в комнате. Перед тем, как свернуть картину, один из королевских сановников не сдержал любопытства:  

– Кого это лиса изображает?  

– Эта не лиса, это – я. Я! – нервно вскрикнул мистер Вудроу.  

– Понятно, что вы, – начал успокаивать хозяина зоопарка шеф королевской гвардии, но что-то в этой истерике ему не понравилось. – Простите, но почему внизу подпись «Фокс», ведь вы подписываете свои картины по-другому?  

– Дело в том, что... – мистер Вудроу сосредоточился, лоб его покрылся складками, но закончить он не успел. За него это сделал генерал:  

– Автором этой картины, а также всей экспозиции является миссис Фокс. Кстати, вот и она.  

Из «Мерседеса”, почтительно улыбаясь, вышла лиса. Белое длинное платье и черные лакированные туфли прекрасно контрастировали с ее рыжей пушистой шубой. Она низко поклонилась королю и с ненавистью посмотрела на бывшего хозяина. Испуганно сжавшись, тот опустил голову и неожиданно упал на колени:  

– Ваше Величество! Простите!!!  

Старинный зал верховного королевского суда был полон народа. Шло судебное разбирательство по уголовным делам отца и сына Вудроу. Но, если первый обвинялся в подделке векселей, то второй, страшно подумать, – в попытке мошенничества против самого монарха. Слушались свидетельские показания.  

– Миссис Фокс, расскажите обо всем подробно, пожалуйста, – председательствующий, средних лет мужчина в черной мантии, вытер со лба пот и несколько раз тряхнул серебряным колокольчиком. – Прошу внимания!  

Сотни глаз уставились на миловидную миссис Фокс, которая, справившись с волнением, подошла к трибуне:  

– Ваша Честь! Когда я поняла, что мои картины присваивает мистер Вудроу, я вознегодовала, но, узнав от работника зоопарка Билла о выставке моих картин под его именем в королевском замке Кроуфилд, решила наказать мошенника. Последнюю работу я подписала своим именем и не показала подсудимому, а Билл помог мне поместить ее незаметно среди других картин. Он организовал мне тайную встречу с генералом королевской гвардии. Если бы не Билл... – миссис Фокс потянулась к стакану с водой.  

Прошел год. Отец и сын Вудроу отбывали наказание на севере Шотландии, а зоопарк был продан с аукциона. Его приобрела миссис Фокс на деньги, вырученные с продажи картин. Билл стал управляющим и директором зоопарка. Лиса, она же миссис  

Фокс, вернулась в родной лес к подросшим детям. Вот радости было! Когда страсти улеглись, она подарила Биллу новую картину и попросила установить ее там, где когда-то была ее тесная жалкая клетка. И по сей день посетители зоопарка любуются прекрасной работой: на фоне живописного леса яркое летнее кафе, лисята в коротких штанишках и белых рубашечках, их молодая мама в модной юбке. На столе мороженое, кока-кола и конфеты. Много разных конфет в красивых обертках.