Дюша

Дюша.  

Афганские горы ещё не позволили солнцу завладеть полностью голубым небом поэтому первые лучи окрасили его розовым рассветом. Караван медленно полз по извилистой горной дороге. Рёв мощных моторов эхом гулял по горным ущельям. Фары машин и БТР ов дрожали на неровной каменной дороге, создавая на скалах причудливые тени.  

Пацаны, упираясь на автоматы сидели на деревянных лавках, накрытого зелёным брезентом, Урала.  

– Та ни-е, – спорили Петька из Львовской области с Серёгой из Мурманска – Наши дивчины самы гарны – говорил Пётр, произнося мягко букву «г» в своей речи.  

– Толстые ваши девки – Возражал Сергей – вот наши на севере, все красавицы...  

– Тю... дохлые як та вобла...  

– Сань? Тебя из Риги призвали? Как там прибалтийки? – толкнул локтем Сергей соседа.  

– Откуда мне знать? Я ж там не жил. Меня только в войска оттуда забрали... А так вроде ничё. Блондинки, глаза голубые и сиськи большие, правда не у всех...  

– Конечно не у всех – заржал Николай – только у тех на которых ты пялился, а на тех, у кого сисек нет, ты даже не смотрел. Вот у нас с Сибири – продолжал он, — у всех большие. Хоть и не блондинки, но все красавицы!  

Урал резко затормозил. Солдаты, откинув угол брезента наблюдая за бойцами из БТРа – Ну чё там? Чего встали? «Духи»?  

– Не, завал... – отвечали с БТРа – сейчас разведка проверит, и скажет чё там.  

– Понятно...  

– Жрать охота – сказал Серёга – Как там у вас Петрух? Сало, сырым едят?  

– З силью и цыбулей, та з хлибом.  

– Вкусно... – мечтательно подняв подбородок, произнёс Сергей – потому и девки толстые, что вы сало там жрёте.  

Это было последнее, что помнил Евгений. Он не мог вспомнить ни взрывы, ни огонь. Для него все остались живы. Он не видел их смертей. Знал, ему говорили, что всех разорвало на части. Когда раскладывали останки по цинковым гробам, прапорщик следил, чтобы в гробы поровну поделили руки и ноги. Для всех они погибли. Но не для него.  

Он оказался уже с этой стороны «речки». Потом на «транспортнике» долгий перелёт в Москву.  

Мужчина средних лет, окружённый мед сёстрами, и студентами в белых халатах, глядя пристально Евгению в глаза, задавал разные вопросы. Все остальные записывали, только сестрички следили за тем, чтобы Женя опять не впал в кому. – Сколько Вам лет? – спросил профессор Лебедев, а это был он.  

– Девятнадцать, в августе двадцать стукнет – отвечал Евгений.  

– Так – так – профессор бросил взгляд на студентов. – Вам сейчас уже двадцать пять. Почти шесть лет вы пробыли в коме.  

– Как? – удивился Евгений.  

– Да уж... так случается. Вы чудом остались в живых. Снаряд попал прямо в вашу машину, а у вас и без того в кузове ещё находились боеприпасы. Все ваши товарищи тогда погибли. – профессор грустно опустил глаза.  

Потом задавались всякие разные вопросы. Евгений старался как можно точнее на них отвечать.  

День оказался не лёгким для Жени, к вечеру он утомился. Заснул он сразу после того, как все ушли. Сны, которые он видел, были прекрасны. Голубые лагуны на фоне синего океана и широкая полоса розового тёплого песка, с наклонившейся кокосовой пальмой.  

Восход, окрасив небо в ярко-красный цвет разбудил его. Самостоятельно он сходил в туалет, сполоснул лицо водой. Когда вернулся в палату, увидел, что кто-то сидит возле его кровати. Женя не слышал, чтобы кто-то входил – Может просто из-за воды неслышно было – подумал он.  

– Здоров Дюша... – посетитель повернулся к нему лицом.  

Так Евгения называли только сослуживцы. Он даже не помнил, как прилипла к нему эта кличка.  

– Серый? Ты? Охренеть... Стой, мне же вчера сказали, что вы все погибли – удивлённо смотрел на сослуживца Евгений.  

– Где? – искренне удивился Сергей.  

– Ну там, в конвое, когда через Панджерское ущелье шли.  

– А что там в ущелье? Шли, и прошли. Сто раз там ходили. – Он улыбнулся.  

– Как это прошли? А чё я тогда, по-твоему, здесь в больничке делаю уже шесть лет? Мне врач сказал, я почти шесть лет в коме пролежал.  

Сергей засмеялся – Ну ты Дюша даёшь! Я же звонил тебе неделю назад, сказал, что с женой и детьми в Питере буду. Что зайду. Когда из гостиницы к тебе приехали, соседка сказала, что ты с воспалением лёгких в больницу попал. А соседка классная – засмеялся Сергей – захаживаешь, а?  

– Серёг, только спокойно, я почти шесть лет в коме пролежал, недавно только вышел. Мне профессора тут кучу вопросов задают. Я понимаю, я, наверное, сошел с ума. Если бы ты был реальный, то не пришёл бы в такое время.  

– В какое такое? – удивился Сергей.  

– В пять утра! – в окно посмотри, рассвет!  

– Так Жень, ты меня пугаешь – Сергей стал серьёзным – сейчас девять вечера, и это закат.  

– Хорошо, тогда скажи мне, где Петруха «хохол»? Где Саня «Рижанин», где Колян «сибиряк», а? Где они все? А я тебе скажу! «Духи» шарахнули из гранатомёта... Вот где все.  

– Да? И ты там с нами был? Или тебя «пуля боится да штык не берёт»? Кончай придуриваться – улыбался Серый. – Или тебе чё-то кольнули? Скажи, чтоб и мне тоже тогда принесли. Ладно Жека... Выздоравливай. Мы с Иркой и сыном ещё три дня в Питере, у меня конференция, а потом культурная программа, «Эрмитаж» там, и прочее. Ты как поправишься, звони. И ждём тебя в Мурманске, ты обещал, не забыл? – Он встал, похлопал Евгения по плечу, вышел.  

Через несколько минут в палату к Евгению зашла одна из вчерашних сестричек – Доброе утро, как спалось? – спросила она.  

– Сейчас утро или вечер? – спросил озадаченный Евгений. – Это, а воспаление лёгких у меня прошло?  

– Воспаление лёгких? – удивилась медсестра – у вас не было воспаления. Я вам сейчас витаминки вколю, и отдыхайте.  

– Скажите – он посмотрел на сестричку – вы когда сюда шли по коридору, никого не встретили?  

– Встретила, тётя Стася полы моет, санитарка, а что?  

– Не, ничего... А мужчину не видели?  

– Какого мужчину? В это время посторонних в больнице не бывает.  

– Понятно...  

На следующую ночь Женя во сне путешествовал по Испании. В городе Аликанте, с высоты стен крепости, расположенной на высокой горе, он наблюдал за синим Средиземным морем, провожая взглядом белых птиц, летающих над морем.  

Когда проснулся, как и прошлым утром, небо было раскрашено красным восходом. Он даже не обратил внимания на створку окна, что она не такая, как в его больнице. – Доброго ранку – услышал он голос с характерным мягким «г» -Як спалось? Як тоби мий самогон? Голова не болить? – Пётр «хохол», а это был он, только старше, и солидней, чем тогда, на войне. – Вставай, там Мирослава сниданок приготувала, поимо и на ричку пидимо. Погода чудова!  

На сей раз Евгений не стал задавать вопросов. Общался с Петром, как будто и в самом деле приехал к другу в гости. Шутил с Мирославой, игрался с детьми, ловил с Петром рыбу. Войну не вспоминали. Вечерний розовый закат, вернул его обратно на больничную койку того же самого утра.  

Нереальная красота Плитвицких водопадов в Хорватских горах, чистота и прозрачность глубоких озер, с плавающими на дне рыбами. – Этот сон был одним из прекраснейших. Евгений открыл глаза, и поспешил к окну. Рассвет был того же цвета, кроваво-красный. За окном он увидел. Не ровные дома со старинными Европейскими фасадами. Узкий канал, по которому плавали лодочки. Дверь раскрылась, Сашка «рижанин», держал в руках чашку ароматного кофе. – Давай Дюша, подъём! Нам сегодня Гаагу нужно всю объехать, а потом в Дельфт. Я тебе всю туристическую Голландию за два дня покажу. Ты знаешь, как «Совок» развалился, я сразу эмигрировал. В Латвии русских стали прижимать, я думаю, чё там, попробую. Вот здесь уже двадцать лет.  

– А что, Союз развалился? – Женя посмотрел на изменившегося Александра.  

– Ладно, не прикалывайся – засмеялся Саня. – Скоро ваш президент восстановит.  

– Сань, а какой сейчас год?  

– Так, зря я тебя вчера травкой накурил... Дюш, сейчас 2021, пандемия... И нам уже по пятьдесят восемь.  

– Охренеть – удивился Женя.  

– Ладно, не горюй, в Гааге на улицу «красных фонарей» сходим, помолодеешь – Александр захохотал.  

Уже по привычной схеме заходящее солнце вернуло Евгения в палату.  

– Как вы себя чувствуете, — спрашивал профессор Лебедев – голова не болит?  

– Нет, всё нормально...  

Женя спешил спать. Он просматривал красоты Греческих островов, голубизну Эгейского моря, и ждал, когда проснётся. Не терпелось увидеться с «сибиряком».  

– Колька! Как я рад тебя видеть! – Евгений улыбался, глядя на товарища.  

Николай с седеющей, окладистой бородой, вошел с мороза. – Проснулся? Я тоже Дюша рад, что ты выбрался ко мне в Тайгу. Следующий раз летом приезжай. Тут у нас такие красоты. Обалдеешь.  

Весь день друзья провели, разговаривая обо всём на свете, только войну не вспоминали. Не хотелось...  

Женя сидел на больничной койке, смотрел на разукрашенное солнцем небо, не понимая, это красный рассвет, или розовый закат.