По следам профессора Тарантоги

Когда-то давным давно еще в середине прошлого века проезд Соломенной сторожки в столице считался самым что ни на есть захолустьем, где оказывались одни неудачники, когда жизнь давала трещину. Однако, Надежда Алексеевна Карецкая, будучи еще совсем маленькой девочкой, переехав жить на эту улицу вместе с родителями, почувствовала себя на седьмом небе от счастья. Ведь тогда у нее появилась своя собственная комната в добротном пятиэтажном кирпичном доме нарядного апельсинового цвета. Больше не надо было драться со старшим братом за место для игрушек, и в семье воцарился мир и покой. Перебрались они в Соломенную сторожку из самого центра Москвы – 2-го Колобовского переулка, что располагается всего в нескольких минутах ходьбы от цирка на Цветном бульваре и центрального рынка. Правда, там они вынуждены были тесниться вчетвером в одной комнате большой коммунальной квартиры, где кроме них проживало еще 6 семей. Коллектив был большой, но дружный, и родители до конца своих дней вспоминали с ностальгией и те времена и тех соседей. На новом месте они стали обладателями целых трех комнат, к которым прилагался только один сосед Михаил Ефимович Кошмаровский — личность неприятная, нелюдимая и таинственная. К счастью, по долгу службы он часто ездил в длительные командировки, и вся квартира фактически была в полном распоряжении семейства Карецких.  

Незаметно летело время, дети подрастали. Первым из гнезда вылетел старший брат Егор. Отслужив свой срок в армии, он очень удачно женился и переехал жить к супруге, у которой была отдельная квартира в Орехово-Борисово. Наденька с отличием закончила педагогический институт и пошла преподавать русский язык и литературу в школу неподалеку от дома, преобразившись сразу же в Надежду Алексеевну. Спустя еще около десяти лет один за другим ушли в небытие старики родители. Проезд Соломенной сторожки из захолустья превратился в центральный престижный район. Многие коммуналки расселили предприимчивые риелтерские конторы, но их апельсиновый дом все дельцы и пройдохи обходили стороной. Михаил Ефимович недвусмысленно намекал, что он приложил свою руку к их неприкосновенности. Ведь он был не последним человеком в стране и имел влиятельные связи. В подтверждение этой теории он развесил в коридоре фотографии видных политических деятелей, где на заднем плане как бы случайно мелькала его хмурая физиономия в темных очках. То он поддерживал под ручку Андропова на параде в честь дня Победы, то маячил в рядах охраны Горбачева на одной из встреч на высшем уровне. Потом просматривался в эскорте Ельцина, когда тот пожимал руку своего друга Билла. Дальше Михаил Ефимович почему-то стал мелькать за спинами только американских президентов. Надо заметить, что на фоне звездно-полосатых флагов он смотрелся очень эффектно в своих темных очках а ля Джеймс Бонд. На всех снимках он выглядел совершенно одинаково, был подтянут, суров и щеголеват, словно время совсем не имело над ним никакой власти. И только когда Соединенные Штаты возглавил копченый президент, что-то надломилось в системе ценностей Михаила Ефимовича. Он захандрил, потерял интерес к своей шпионской деятельности, и вернулся в проезд Соломенной сторожки развлекать свою соседку, которая к тому времени переживала наиболее счастливую пору своей жизни — выход на пенсию.  

По молодости личная жизнь Надежды Алексеевны бурлила страстями как вулкан. Девушка она была умная и видная и недостатка в поклонниках не испытывала. Однако, как только ухаживания заходили слишком далеко, и вставал вопрос о женитьбе, то неожиданно выяснялось, что у очередного преданного воздыхателя имеется какое-нибудь непреодолимое препятствие для осуществления честных намерений. Одному не позволяло жениться вероисповедание, другому наличие законной супруги, у третьего обнаружилась аллергия на бюрократическую волокиту, и он испытывал тяжелый анафилактический шок от одной мысли о штампе в паспорте. Словом, Наденька засиделась в девках и как-то незаметно растеряла веру в светлые чувства. Поначалу она входила в положение каждого из своих обожателей, искренне принимала на веру все их проблемы, сопереживала как могла, но свои интересы всегда дороже, и спустя короткое время появлялся следующий воздыхатель.  

Со временем у нее сформировался исключительно практичный деловой подход к своим сердечным друзьям. Они использовали ее для приятного проведения досуга, так почему бы и ей не попользоваться ими для поправки своего материального благосостояния. Обременение брачными обязательствами в этой схеме было лишним для обоих сторон. Надежда Алексеевна прекрасно знала себе цену и не стеснялась требовать ее по полной программе. Будучи тонким психологом, она прекрасно справлялась с этой задачей, и на зависть многим жизнь у нее была вся в шоколаде, бриллиантах и норковых шубках.  

Учителем Наденька была от бога и всех своих учеников обожала. Детвора платила ей тем же, и она сделалась самым популярным классным руководителем за всю историю школы. Сочинения, которые ей доводилось читать, приводили ее в полный восторг, а самые выдающиеся работы попадали в ее личную коллекцию. Откуда еще можно почерпнуть столько интересных подробностей о нашей истории как не из школьных сочинений? Из работ по «Слову о полку Игореве» она с интересом выяснила, что половцы, оказывается, постоянно нападали на Советский Союз. Видимо, это и подкосило в конце концов великую державу. А славяне считались самым вольнолюбивым народом на всем белом свете, потому что даже, когда их продавали в рабство, то они и там тоже не работали. Список удивительных фактов можно продолжать до бесконечности. Надежда Алексеевна мастерски обыгрывала на уроках подобные шедевры, ее изощренные замечания обычно тонули во взрывах хохота.  

– Сегодня мы будем разбирать сочинения на вольную тему, – с тонкой улыбкой произносила Надежна Алексеевна, открывая первую тетрадь, и класс замирал в предвкушении очередного перла. – Художественная сила слова в описании портрета девушки просто поражает воображение: «У нее было очень красивое овальное лицо, из которого выпирали скулы, а во рту сверкала россыпь коралловых зубов, обрамленная чувственными губами». Из школьного курса анатомии, молодые люди, вы должны были вынести, что зубы во рту располагаются все-таки рядами, а не россыпью и в здоровом состоянии имеют белый цвет, а не коралловый. К сведению автора, коралловый цвет — это один из оттенков красного.  

– Надежда Алексеевна, но мальчики видят красоту по-другому, – попытался возразить пунцовый от смущения автор.  

– То есть, Соколов, ты хочешь сказать, что девочкам нравятся белые зубы в ряд, а мальчикам – красные и россыпью?  

Смех в классе был слышен из дальнего конца коридора, и даже сам автор не выдерживал и начинал вытирать слезы от хохота. Несмотря на привязанность к своим ученикам, детей Наденька предпочитала любить издалека. Мысль о рождении собственного чада совершенно была лишена привлекательности, ведь это бы разрушило весь уклад ее жизни, так хорошо отлаженный за долгие годы. Она привыкла жить с комфортом и вся эта суета и неудобства, связанные с детьми, были ей ни к чему.  

Однако, совсем избежать хлопот ей не удалось. Она не смогла отказать своей двоюродной сестре из Саратова и приютила своего племянника Виталия, когда тот собрался поступать в институт. Молодой человек и тетушка отлично нашли общий язык. Виталик всегда был смышленым, бойким мальчуганом, совершенно помешанным на технике и научной фантастике с путешествиями во времени и пространстве. Он без труда поступил в МФТИ и прожил у тетушки 6 счастливых лет, пока учился на направлении техническая физика. После окончания института он поступил в аспирантуру на заочное обучение и уехал обратно к матери, к великому сожалению тетушки, успевшей сильно привязаться к племяннику.  

Парень, правда, ее не забывал и звонил по нескольку раз в неделю. Они болтали часами о новостях в науке и технике, о книгах, о фильмах и просто о жизни под возмущенное фырканье Михаила Ефимовича, решительно не понимавшего что может быть общего у этой старой перечницы и молодого шалопая.  

На днях Виталик попросил получить 3Д принтер, заказанный им по интернету где-то за границей для работы над своей диссертацией. Новомодная техника стоила кучу денег, и Надежда Алексеевна по доброте душевной приняла посильное участие в покупке. Несмотря на то, что она находилась на заслуженном отдыхе, денежных затруднений она не испытывала. Пенсия у нее была персональная как у заслуженного учителя, кроме того она продолжала заниматься репетиторством. В ближайшие выходные она ожидала приезда любимого племянника, который готовился сдавать экзамены на кандидатский минимум, и это был повод сделать ему полезный подарок.  

Получив драгоценную посылку, Надежда Алексеевна вышла прогуляться до булочной. Погода стояла чудесная, и на обратном пути она присела на лавочку в скверике у дома погреться на теплом весеннем солнышке. Из пакета она выудила коробочку со свежайшими эклерами, наполненные вкуснейшим манговым и фисташковым кремом. Вдруг ей пришло в голову, что в полной мере наслаждаться жизнью можно только в старости. В молодости мы все куда-то торопимся. Надо успеть отучиться, пожениться, обзавестись детьми, устроиться не хуже других, и вот мы несемся как заправские рысаки по скаковой дорожке, стараясь обогнать прочих участников забега на поворотах, и не замечаем, как проходит жизнь. При этом нужно постоянно находиться в форме. Стоит только немного потерять бдительность, как она коварно норовит расплыться как чернила на плохой бумаге. Только в старости можно, наконец, расслабиться и начать получать удовольствие от простых вещей, не опасаясь последствий.  

Выглянуло солнышко, зазеленела на улице травка, что еще нужно для счастья? Со знанием дела Надежда Алексеевна извлекла из коробочки один из манговых эклеров и, с вожделением полюбовавшись на аппетитную оранжевую глазурь на спинке трубочки, уже собралась было впиться зубами в румяный бочок.  

– Как вы можете?! Это же чистый яд! – взвизгнула прямо над ухом какая-то незнакомая гражданка, так что Надежда Алексеевна едва не выронила пирожное от неожиданности.  

– Что вы такое говорите? – перепугавшись, спросила она, поворачиваясь к непрошеной доброжелательнице.  

Прыщавая угловатая молодая особа тут же подсела рядом на скамеечку.  

– Конечно! – с жаром произнесла она. – Кондитерские изделия обладают высокой питательной ценностью, в их состав входит много сахара, масла, яиц, молока. Любую сладость можно отнести к вредным продуктам, так как там содержится большое количество сахара, жиров и сгущенных белков, а также различных добавок и красителей. Как профессиональный специалист диетолог я вам могу сказать, что любые кремы, мороженое, пончики, ромовые бабы, эклеры и пирожные следует категорически исключить из своего рациона. В них содержится наибольшая концентрация жиров различного происхождения и сгущенных белков, а содержание сахара превышает все допустимые нормы. Бесконтрольное употребление сладостей рано или поздно приведет к развитию патологических процессов в организме. Диабет — бич нашего времени!  

Надежда Алексеевна тяжело вздохнула и с сожалением вернула эклер обратно в коробочку. Девушка, заметив, что ее пламенная речь возымела эффект, воодушевилась еще больше.  

– Обратите внимание на этот продукт! – она проворно выудила из сумки нарядную бело-голубую коробочку. – 100% натуральные ингредиенты! Когда я начала кушать этот гель, то стала чувствовать себя другим человеком. У меня стабилизировался вес и давление, появилась необыкновенная бодрость и энергия. Я теперь всем рекомендую попробовать!  

Надежда Алексеевна взяла коробочку, нацепила на нос очки и погрузилась в изучение состава продукта и его побочных явлений. Содержимое тюбика никак не могло конкурировать с начинкой эклеров из коробочки и не вызывало ни малейшего желания принимать его внутрь. Наружно еще куда ни шло, но для того, чтобы добровольно глотать эту гадость нужен по-настоящему мощный стимул.  

– Спасибо, я буду иметь в виду, – вежливо ответила Надежда Алексеевна, возвращая чудо-средство.  

Она уже было встала, чтобы уйти подальше от любительницы БАД-ов, но девушка прилипла к ней как клещ и потащилась следом, без умолку тараторя о пользе здорового образа жизни вообще и средств для снижения веса в частности. Сама того не желая, Надежда Алексеевна втянулась в эту беседу, начала делиться своими сомнениями и задавать вопросы о принципе действия разных средств, о пользе и вреде каждого из них. В конце прогулки она стала обладательницей целой линейки препаратов для похудения, потратив на них изрядную сумму денег.  

Распространительница здорового образа жизни наконец отлипла, оставив свою жертву изучать инструкции по применению на лавочке у своего подъезда.  

– Тетя Надя! Здравствуй, дорогая моя! – вдруг раздался за спиной знакомый голос.  

Старушка обернулась и с радостной улыбкой бросилась в объятия любимого племянника.  

– Виталька! Мой золотой! – заворковала она. – Как же я счастлива тебя видеть! Только я тебя ждала в субботу…  

– А я решил сбежать пораньше. Очень уж не терпелось побыстрее взглянуть на новый принтер.  

– Да, да… Я его только сегодня получила, пошли скорее я тебе все покажу, – заулыбалась Надежда Алексеевна и принялась собирать свои БАД-ы в пакет.  

Виталик с интересом подцепил одну из коробочек, повертел в руках и почитал, что написано на этикетке.  

– Теть Надь! Ты опять взялась за старое? – усмехнулся он. – Ну, зачем ты этот мусор купила? Еще небось кучу денег отдала?  

– Ну, а вдруг действительно хорошее средство? Я же уже не молоденькая девочка, может быть мне это как-то поможет?  

– От чего? – обреченно закатив глаза, протянул Виталик. – Знаешь, есть такой закон: если что-то нормально работает, не надо это трогать и пытаться улучшать. Откуда ты знаешь какое дерьмо там напихано и как оно на твоем здоровье скажется? Как ты сама справедливо заметила, ведь не молодая уже девочка. Напьешься этой дряни, потом по врачам замучаешься ходить. А ну, дай сюда.  

Виталик решительно отобрал у тетушки пакет с БАДами и отточенным движением баскетболиста отправил его в мусорный бак.  

– Ах, – всплеснула руками Надежда Алексеевна, – Но, это же половину моей пенсии стоит!  

– Здоровье дороже, – наставительно заметил Виталик и решительно увлек тетушку в подъезд.  

Надежда Алексеевна в душе посокрушалась по поводу безвременной утери своего потенциально полезного приобретения, но в конце концов, придя к выводу, что все делается только к лучшему, успокоилась. Пока Виталик обустраивался в своей комнате и распаковывал принтер, она заварила свежий чай с мятой, порезала лимончик, а когда открыла коробку с пирожными, настроение у нее снова сделалось превосходным. Виталик со своей стороны внес свой вклад в чаепитие в виде бутылочки чудного молдавского коньяка Калараш семилетней выдержки. Разлитая по тонкостенным коньячным бокалам темно-золотистая смолянистая жидкость наполнила кухню мягким ароматом цветов и сухофруктов и окрасила окружающую действительность в теплые медовые тона.  

– Если вы боитесь пополнеть, выпейте 50 грамм хорошего коньяка, он начисто отбивает чувство страха, – процитировала известную истину Надежда Алексеевна, и, сделав хороший глоток, с наслаждением почувствовала, как приятное тепло побежало по жилам.  

– Разве может сравниться какая-то сраная химия для похудения со всеми этими прекрасными белками, жирами и углеводами? – одобрительно промычал Виталик, с наслаждением уплетая фисташковую трубочку.  

– Определенно, ни в какое сравнение не идет, – с блаженной улыбкой согласилась тетушка, неторопливо смакуя манговый эклер. – И что это на меня нашло? Зачем я только послушала эту взбалмошную девицу. Прямо наваждение какое-то!  

– Тебе надо научиться рефлекторно переключать свою потенциальную энергию в кинетическую, – усмехнулся Виталик. – Как только слышишь, про выигрыш или здоровый образ жизни, сразу разворачивайся и убегай без оглядки. Мы с тобой потренируемся обязательно, а то ты совсем без меня тут расслабилась.  

Надежда Алексеевна улыбнулась и по-матерински потрепала племянника по плечу. Она была страшно рада приезду этого веселого оптимистичного молодого человека. Постоянно хмурая физиономия соседа и его страшные прогнозы на будущее ее изрядно угнетали.  

Тут хлопнула входная дверь, и в коридоре, легок на помине, показался Михаил Ефимович. До этого момента Виталик видел его только мельком, когда тот ненадолго возвращался домой из своих заграничных турне. Теперь им предстояло познакомиться поближе.  

– Михаил Ефимович, мы тут чай пьем с пирожными, присоединяйтесь к нам, пожалуйста, – любезно позвала Надежда Алексеевна, имея в мыслях как-то смягчить суровый нрав соседа и расположить его к племяннику в непринужденной атмосфере домашнего чаепития.  

Рыжие тараканьи усы соседа возмущенно встопорщились при виде Виталика, но бутылочка коньяка на столе оказала смягчающее воздействие, и, сменив гнев на милость, он почтил своим присутствием маленькое собрание. За столом повисла неловкая пауза, во время которой Михаил Ефимович пристально и с явной неприязнью разглядывал своего нового соседа, как опытный доктор рассматривает пациента с редкой и неприличной болезнью. Виталик тоже с интересом поглядывал на старика, как ученый на случайно залетевшее в лабораторию насекомое, и глаза его за тонкими стеклами очков задорно поблескивали. Надежда Алексеевна хорошо знала этот взгляд и поспешила разрядить обстановку, прежде чем племянник отмочит какую-нибудь шуточку.  

– Я слышала, что карантин скоро совсем отменят, – заметила она с милой улыбкой. – Вот уже и ресторанам разрешили работать до 11 вечера.  

– Да, последние исследования показали, что после 11-ти короновирус особенно звереет и набрасывается на бедных гуляк, не успевших спрятаться, прямо как собака Баскервилей, – ехидно ввернул Виталик.  

Михаил Ефимович насупился как туча, и хлопнув залпом бокал коньяку, мрачно изрек:  

– Короновирус — это божья кара!  

Надежда Алексеевна нервно поперхнулась своим эклером.  

– Помилуйте, но за что же?  

Виталик насторожился как охотничий пес при виде дичи и замер в ожидании подробностей. Сурово насупившись, Михаил Ефимович, приступил к изложению своей теории.  

– В инфраструктуре Европейского центра ядерных исследований eсть Большой адронный коллайдер, в котором ускоряют и сталкивают частицы-адроны, протоны и тяжелые ионы, чтобы изучать то, на что они распадаются. Они заявляют, что хотят дойти до мельчайшей частицы, чтобы понять происхождение Вселенной в результате Большого взрыва. Но почему тогда они имеют неограниченное международное финансирование? – заговорщическим тоном вопросил он и тут же ответил на свой вопрос. – На самом деле, они хотят воссоздать на Земле Бога, который создал Вселенную и человека! Их не интересует "искусственный разум" и прогресс человечества. Их интересует свой карманный искусственный Бог!  

Надежда Алексеевна слушала эти откровения, открыв рот. Она обожала всякие конспирологические теории, которые своей необычностью и новизной будоражили воображение не хуже половцев, нападавших на Советский Союз.  

– Минуточку, – с едкой улыбочкой встрял Виталик. – Вот вы сказали «воссоздать Бога», значит ли это, что он был в какой-то момент уничтожен? Если да, то каким образом? Ведь согласно писанию он всеведущий и всемогущий.  

Усы Михаила Ефимовича гневно зашевелились и задрожали, будто обретя самостоятельную жизнь.  

– Окстись! – грозно рыкнул он, страшно округлив глаза. – Настанет судный день и ангелы божьи сойдут на землю, и тогда все станут беспомощны перед ними!  

Надежда Алексеевна нервно сжевала второй эклер, но Виталика эти угрозы не испугали, и он возразил:  

– Позвольте, но ведь в истории человечества уже был эпизод, когда бог-отец послал своего сына на землю навести порядок. Однако, сильные мира тогда не испытали никакой импотенции, а вовсе даже наоборот не сплоховали, изловили спасителя, назначили крайним по всем грехам и распяли на кресте. Бог-отец между тем на все безобразия с небес взирал вполне благосклонно и никого не покарал. Как вы объясните этот факт?  

Михаил Ефимович выскочил из-за стола как ошпаренный, едва не опрокинув чашку.  

– ВОТ ВАМ И ВИРУС В НАКАЗАНИЕ ОТ БОГА! – страшно каркнул он, потрясая кулаками.  

– Ага, значит по-вашему выходит, что бог — это вирус? – не унимался Виталик.  

От такого святотатства физиономия соседа пошла пятнами, а лысина, казалось, вот-вот готова была задымиться. От праведного гнева он потерял дар речи и умчался в свою берлогу, громко хлопнув за собой дверью.  

– Виталька, ну, что ты такое говоришь? – испуганно зашептала Надежда Алексеевна. – Как это бог может быть вирусом?  

– Очень просто, теть Надь! – рассмеялся племянник. – Если в коллайдере пытались синтезировать бога, а получили вирус, так значит выходит, что бог – это вирус! Логично же, разве нет?  

– Ну, возможно, – согласилась тетушка, задумчиво потягивая коньячок. – Но ведь известно, что бог создал человека по образу и подобию своему. А кого же мог создать вирус?  

– Но ведь последние научные открытия говорят о том, что жизнь на нашей планете началась именно с вирусов. Католическая церковь более прогрессивна и прагматична и давно уже подкорректировала свои воззрения на сотворение мира. Так папа Римский признает теорию эволюции и большого взрыва. Ты помнишь Веньку Новикова?  

– Конечно помню…  

Когда-то Надежда Алексеевна готовила этого мальчика для поступления в МГУ на биофак как раз именно тогда, когда к ней впервые приехал племянник. Молодые люди в чем-то были очень похожи: оба остроумные, любознательные, веселые, увлеченные каждый своими идеями. Не удивительно, что они быстро нашли общий язык и очень подружились.  

– Так вот, Венька сейчас работает над проблемой происхождения жизни на своей кафедре и очень хорошо продвинулся. Он уже диссертацию пишет по этой теме. В своей работе я собираюсь воспользоваться его материалами. Вообще, мы с ним затеяли ряд очень интересных экспериментов. У меня уже прямо руки чешутся побыстрее начать.  

Надежда Алексеевна даже залюбовалась племянником. Она обожала, когда у детей так горят глаза и есть интерес работать. Это не важно, что мальчишки уже вышли из детского возраста, превратились в молодых людей и перспективных ученых. Энтузиазм в них бил ключом по-прежнему, а значит они обязательно добьются результатов. Виталик тем временем чмокнул тетушку в щеку и убежал в свою комнату, колдовать над новым принтером, который он собирался задействовать в экспериментах.  

Надежда Алексеевна убрала со стола, помыла посуду и занялась приготовлением ужина. Закончив, она заглянула к Виталику и едва не потеряла сознание. Принтер, который стоил весьма кругленькую сумму, был разобран до последнего винтика и теперь представлял собой кучу железок, в которую с головой погрузился молодой человек, и увлеченно орудовал там то отверткой, то паяльником.  

– Ах, ты ж, ёб твою мать! – в сердцах выругался Виталик, упустив какой-то мелкий шпунтик.  

– Виталька… – укоризненно покачала головой Надежда Алексеевна.  

– Ох, извини, теть Надь! – улыбнулся он, только теперь заметив тетушку. – Мат — это язык индустриализации! Исключительно емко и коротко позволяет выразить образовавшиеся проблемы.  

– Не сомневаюсь, – буркнула тетушка. – Зачем же ты такую дорогую вещь испортил?  

– Я не испортил! Я эту вещь улучшаю, мне для эксперимента нужно кое-какие параметры подправить. Вот ужо налажу и испытаем…  

– Мальчишки и есть мальчишки, – покачала головой тетушка и добавила строго, – ужин готов, иди мой руки, дорогой.  

Процесс улучшения, однако, затянулся. Виталик сидел над своим шедевром буквально днями и ночами. Временами к нему присоединялся его друг Вениамин, и тогда они до хрипоты спорили о каких-то терминальных шпильках и процессах трансляции, структуре рибосом и тому подобных тонкостях. Надежда Алексеевна с интересом слушала эти научные дебаты из соседней комнаты, поливая свои цветочки, и каждый раз гадала, какая практическая польза может появиться в результате их исследований. Поскольку было совершенно не понятно, о чем собственно юные гении ведут речь, поддержать беседу не представлялось возможным. Она тихонько шепталась со своими зелеными питомцами, и те шелестели своими листиками, одобряя слова своей доброй хозяйки. Надо заметить, что комнаты Надежды Алексеевны буйством экзотической зелени напоминали джунгли Амазонки. Она обожала растения и была страстным коллекционером. В огромных кадках произрастали разнообразные фикусы, драцены и пальмы, лианы оплетали мебель и свисали с потолка, а подоконники были оснащены специальными полочками и все сплошь уставлены цветами в несколько рядов.  

Михаил Ефимович всю эту флору не одобрял, именуя проклятыми сорняками, а научная деятельность на прилегающей соседской территории приводила его в ярость. Один вид молодых людей на пороге квартиры заставлял гневно топорщиться его усы. Обычно угрюмый и немногословный, он изменил своим привычками, сделался необыкновенно говорлив и постоянно грозил всем присутствующим карой небесной и разными прочими неприятностями. Для будущих кандидатов наук не было ничего святого, и они попросту поднимали старика на смех, отчего тот только еще больше бесился. Надежду Алексеевну его прогнозы пугали, она была существом мирным и доброжелательным и всегда старалась как-то задобрить соседа, для чего частенько теперь бралась печь пироги и устраивала по этому поводу совместные чаепития.  

Михаил Ефимович как правило с негодованием отметал даже мысль о том, чтобы сидеть за одним столом с молодыми зубоскалами, и ограничивался сухим пайком. Но как-то раз он все-таки собрался с духом и принял приглашение. Некоторое время он молча сверлил собравшихся пристальным взглядом, прихлебывая крепкий ароматный чаек. Разговор за столом не клеился, и Надежда Алексеевна решила немного разрядить атмосферу.  

– А что, Михаил Ефимович, вы думаете, скоро ли карантин отменят? – с любезной улыбкой вежливо задала она дежурный вопрос.  

Сосед сурово взглянул на нее и неожиданно выдал страшную тайну, которой, видимо, рассчитывал поразить воображение зеленых молокососов.  

– Не скоро! Мировое правительство решило уничтожить 6 миллиардов человек, оставив только 1 золотой миллиард из стран Европы, США и Израиля на Земле к концу 21 века, – понизив голос, заговорщическим тоном сообщил Михаил Ефимович. – Хозяева планеты Земля — Вильям Барух и его приспешники на самом деле рептилоиды с планеты Нибиру.  

Надежда Алексеевна едва не поперхнулась своим пирожком от таких откровений.  

– Кхм, ах-ах, – только и смогла вымолвить она и тут же добавила, чтобы не нервировать соседа, – Кто же знает, может быть это и правда? Я вот давеча смотрела передачу по телевизору про рептилоидов. Говорят, что это научно доказанный факт.  

Молодые люди при этом как-то подозрительно захрюкали, каждый в свою чашку, но обошлись без комментариев. Почуяв явное недоверие, Михаил Ефимович надулся от гнева как индюк и продолжил свое повествование:  

– Так же известно, что Барух, заключил сделку с самим Сатаной! Они встречались, сидели за круглым столом, Сатана пожимал руку Баруху и брал у него кровь для заключения сделки. Потом они о чем-то разговаривали, и дьявол зашел в портал-дверь, которая вела под землю.  

Виталик прекратил хрюкать, закрыл лицо руками и затрясся в конвульсиях, вытирая ладонями слезы, Венька не сдержался и поспешно ретировался в уборную, откуда до уважаемого собрания донеслись звуки спускаемого давления и дикого ржания.  

– Состояние Баруха оценивается в 200 триллионов долларов, – страшно округлив глаза, продолжал сыпать фактами Михаил Ефимович, – У всех правителей имеется по две сверхскоростные ракеты (одна золотая, другая обычная), в каждой по 7 больших комнат, ванная, туалет и огромная кухня. Есть у всех по 4 трехэтажных дома из камня на других планетах, в которых тоже по 8-9 больших комнат, огромные две кухни, ванная и туалет…  

Тут уже не выдержал и Виталик, совершенно задохнувшись от смеха, он сложился пополам и уполз в ванную комнату следом за другом. Из района санузла тут же донеслись раскаты ничем не сдерживаемого хохота, переходящего в истерические рыдания. Заподозрив, что к его словам не относятся с должным пиететом, Михаил Ефимович вцепился в руку своей соседки и зашипел ей прямо в ухо:  

– Вы спросите, а откуда я все это знаю про хозяев Земли? Я знаю это от одного тайного агента ЦРУ США, который внедрился в мировое правительство и узнал все это от них же самих, пожимал руку самому Баруху и даже Сатане. Ему чудом удалось выжить после побега из их общества и передать эту информацию по всем СМИ и сайтам интернета. Через три дня его убили прямо на улице возле его дома, а правду заблокировали на второй день после публикации. Я нашел эти сведения на одном сайте Google и Yandex и больше нигде! Я не хочу, чтобы меня где-нибудь пристрелили, и поэтому до сегодняшнего дня никому не рассказывал об этом! Умоляю, не погубите! Никому не говорите, мое имя, возраст, номер телефона, номер счета и адрес, где я живу!  

– Конечно, конечно, – нервно согласилась Надежда Алексеевна, стараясь вырваться из его железных тисков. – Меня, собственно, никто никогда и не спрашивал…  

– И своим племянникам скажите, чтобы относились к полученной информации ответственно! Они у вас крайне подозрительные молодые люди. Еще неизвестно, чем они тут занимаются на вашей жилплощади! И почему им понадобилось заниматься своими экспериментами в квартире, а не в специально оборудованной лаборатории? Вы имейте в виду, я буду жаловаться! Я до администрации президента дойду! Кстати, Путин — шестерка у Баруха. Ему приказали выпустить вакцину с ядом, и он это сделал. Нас всех убивают! Надо собирать подписи против вакцинации! Надо бороться! Хоть как-то противостоять!  

Надежда Алексеевна, будучи человеком впечатлительным и доверчивым, не на шутку перепугалась. Месяц назад она сделала вторую прививку и до этого момента только радовалась этому событию, чувствуя себя куда более защищенной от вирусной напасти. Михаил Ефимович же разволновался, сделался не спокоен и забегал по кухне из конца в конец, судорожно соображая, что бы еще такого добавить, чтобы к его словам, наконец, отнеслись серьезно.  

– Я на вас в суд подам! – неожиданно осенила его светлая мысль.  

– Позвольте, за что же это? – возмутилась Надежда Алексеевна.  

– За богохульство и незаконные эксперименты! – мстительно выпалил сосед, и торжествующая ухмылка искривила его мрачную физиономию.  

Однако, только он собрался ретироваться в свои апартаменты, как неожиданно нос к носу столкнулся с Виталиком.  

– К вашему сведению, у нас светское государство, в котором конституционно закреплена свобода вероисповедания, – авторитетно сообщил тот. – А если вы в суд собираетесь, то мы тогда доложим мировому правительству и лично Сатане, что вы тут про них рассказываете.  

– А так же сообщим на сайтах Гугл и Яндекс ваш адрес и домашний телефон, – ввернул свои две копейки Венька, – я в телефоне вашу пламенную речь записал, не отвертитесь, если что.  

Поняв какие железные руки схватили его за горло, Михаил Ефимович покраснел как рак, отпихнул мальчишек от входа и ринулся к своей берлоге. Вскоре за стенкой стало слышно, как он там двигает мебель и сердито рычит в бессильной злобе.  

– Ах-ах, – Надежда Алексеевна в испуге схватилась за сердце. – Мальчики, ну зачем вы так? Ведь в чем-то он прав… Про рептилоидов даже по телевизору рассказывали, а там зря говорить не станут?  

– Надежда Алексеевна, я вам как биолог заявляю, что этот ваш Михаил Ефимович сам рептилоид! – хихикнул Вениамин. – Вы только посмотрите как у него усы топорщатся. Это явно указывает на то, что не усы это вовсе, а рептилоидные вибриссы.  

– Господь с вами, Венечка! – махнула на него рукой старушка. – Неужели же правда? Но все-таки в одном он прав... Эксперименты ваши удобней было бы в гараж переместить. Там вам никто мешать не будет, и вы тоже никому не помешаете…  

При упоминании о гараже молодые люди переглянулись и оживились.  

– Мысль очень даже здравая! У нас гараж, оказывается, есть! – обрадовался Виталик. – Ты нам дай ключ, мы сходим и посмотрим, что там.  

В гараже Надежды Алексеевны стояла практически новая волга белая ночь — машина-мечта не одного поколения советских функционеров. Когда-то это чудо советского автопрома вместе с местом хранения досталась ей в подарок от ее тогдашнего любовника, который по совместительству являлся директором одного крупного универсального магазина по соседству. Мужчина он был видный, привыкший жить широко и ни в чем себе не отказывать. Однако, такой образ жизни неожиданно привлек пристальное внимание со стороны соответствующих органов, и когда на этого уважаемого человека завели уголовное дело, он постарался избавиться от лишних улик и переписал все, что было можно на верных друзей. Надежда Алексеевна, конечно, была в их числе. Ее милый друг надеялся на скорое прекращение дела и возвращение собственности, но его ожидания не оправдались. Дело попало на особый контроль, и он получил приличный срок.  

Наденька, как верная подруга, конечно, добросовестно хранила имущество, но обладание шикарной машиной будоражило воображение. Она попробовала выучиться водить машину и даже получила права, но за руль села только два раза: первый и последний. По дороге к бензоколонке на приборной панели вдруг загорелась лампочка с масленкой, и новоиспеченная автолюбительница тут же остановилась на обочине.  

– Видимо, нужно срочно долить масла в мотор, – здраво рассудила она и полезла в багажник.  

Как следует порывшись и закромах, она нашла какую-то бутылку с желтой жидкостью и, не долго думая, вылила содержимое в емкость, на крышке которой красовалась масленка. С чувством выполненного долга, она завела машину, доехала до заправки и залила полный бак горючего, после чего волга благополучно заглохла навеки. Как показало расследование, жидкость в бутылке, которую она вылила в двигатель, оказалась антифризом, а не маслом, и каждый встречный и поперечный долго изводил ее расспросами, зачем она это сделала. После 25-го разъяснения Надежда Алексеевна сдалась и решила, что вождение — это не ее стихия. Машина навсегда заняла место в гараже. Хотя она и была не на ходу, но зато ее можно было использовать как спальное место. Приятели замечательно обосновались в гараже, оборудовав там полноценную лабораторию и теперь частенько зависали там не только днями, но и ночами.  

Надежда Алексеевна не забывала навещать их там, прихватывая каждый раз что-нибудь съестное, когда они слишком уж засиживались за работой. Ей было страшно любопытно, над чем они так увлеченно трудятся, но она никак не могла уяснить себе суть их научных изысканий. Однажды, заглянув в гараж вечером, она застала своих ученых за любопытным занятием. По капоту машины лениво ползала внушительных размеров зеленая муха, а молодые люди с энтузиазмом тыкали в нее по очереди карандашом, заставляя подниматься на крыло. Было очевидно, что оба экспериментатора изрядно достали бедное насекомое. Натужно гудя как тяжело груженный бомбардировщик, муха взмывала в воздух и неторопливо делала круг почета над машиной, после чего грузно плюхалась обратно на взлетную площадку.  

– По-моему это успех, коллега! – счастливо вздохнул Виталик после очередного приземления.  

– Настоящий прорыв в технологиях, коллега! – расплывшись в улыбке, подтвердил Вениамин.  

Муха в изнеможении опрокинулась лапками кверху, а ее мучители с чувством пожали друг другу руки.  

– Мальчишки — в любом возрасте мальчишки, – покачала головой Надежда Алексеевна. – Вам бы только баловаться! Ну-ка, мойте руки, я вам котлеток с салатом принесла, а то совсем головы соображать не будут.  

Виталик радостно чмокнул тетушку в щечку.  

– Спасибо, кормилица, ты наша! Что бы мы без тебя делали! Сегодня можно даже отметить наше достижение.  

С этими словами он полез в холодильник, доверху наполненный контейнерами с неаппетитным содержанием, и извлек оттуда упаковку пива. Тетушка с удовольствием приняла участие в их маленьком празднике.  

– Ребятки, а в чем же заключается ваше достижение? – осторожно поинтересовалась она, прихлебывая густое темное пиво с приятной легкой горчинкой.  

Теплым летним вечером было так славно расположиться в старом кресле и, утоляя жажду прохладным пенным напитком, вести ученые беседы с двумя молодыми умными собеседниками, которые наперебой принялись объяснять процесс работы ДНК, РНК комплексов и принципы строения клеток разных органов. Из всего обрушившегося на нее потока информации тетушка только смогла уяснить, что Витальке с Венькой удалось понять эти самые принципы и что-то такое записать близкое к оригиналу.  

– Но какой же прок от этой записи? – не смогла взять толк она, чокаясь в очередной раз стаканами.  

– Надежда, мой компас земной! – рассмеялся Виталик. – Да, ведь это же сумасшедший прорыв в технике! Как же этого можно не понимать?  

Тетушка только смущенно пожала плечами.  

– Ведь мы же теперь можем синтезировать материю! – возбужденно воскликнул Венька.  

– Да, но, Вениамин, прости меня за профанский вопрос… Зачем же синтезировать материю, если она сама прекрасно справляется с этим процессом?  

В ответ на нее посыпались разные варианты применения этой технологии один фантастичнее другого. Умы молодых ученых, главным образом, будоражили возможности колонизации других планет и модернизации всего человечества. Привлеченная звоном бокалов, к гаражу подтянулась местная бомжиха Нюрка. Заметив, что посуда еще не освободилась, она обосновалась неподалеку в ожидании окончания праздника.  

– Вот, взгляни на это существо, – указал на нее Виталька.  

– Скорее конгломерат молекул в поисках пустых бутылок, – хихикнул Венька.  

– Не важно, – воодушевленно продолжил приятель. – Если этот конгломерат завлечь в наши сети, расщепить и собрать по новой, укомплектовав новыми трусами и свежей губной помадой, то на выходе очень вероятно рождение достойной представительницы рода человеческого. Может быть, даже пригодной для интимных отношений.  

– Да? Мне кажется, стоит попробовать, – проникся интересом Вениамин и окликнул Нюрку. – Эй, милая, заходи на огонек.  

Бомжиха не заставила себя упрашивать и бодрой трусцой двинулась на встречу своей судьбе. Надежда Алексеевна сразу почувствовала себя неуютно. Хотя она и не испытывала к ней никаких симпатий, но принимать участие в расщеплении живого существа на молекулы ей совсем не улыбалось. Уголовный кодекс Российской Федерации вряд ли с одобрением отнесется к подобным деяниям.  

– На вашем месте, мальчики, я бы была поосторожнее с такими экспериментами, от которых за версту разит уголовщиной. Еще неизвестно, что там получится из этой кучи бактерий и трусов с помадой, – предостерегла она на прощанье. – И вообще, для интимных отношений нужно выбирать приличных молодых девушек, а не черт знает кого.  

– Интим не предлагать, – с порога строго заявила Нюрка прокуренным басом, услышав последнюю фразу. – Чё надо?  

Надежда Алексеевна с достоинством поднялась с места и направилась к выходу, смерив Нюрку презрительным взглядом по дороге.  

– Ну, ладно, мальчики, вы тут не засиживайтесь, – попрощалась она.  

Нюрка, между тем, важно плюхнулась в ее кресло и с жадностью присосалась к бокалу с остатками пива. Вениамин тут же любезно наполнил его снова. Молодые люди явно не шутили на счет эксперимента, глаза у обоих загорелись азартным огнем как у гончих, взявших свежий след.  

Совесть мучила Надежду Алексеевну всю дорогу до дома. Пусть Нюрка и не была лучшим представителем человеческого рода, но в разложенном на молекулы состоянии вызывала острые приступы жалости. В конце концов, тетушка утешила себя мыслью, что племянник все-таки мальчик добрый, образованный и даже мухи не обидит, так что за целостность Нюрки можно не опасаться. Для пущего спокойствия она попросила соседа, у которого тоже имелся гараж в том же кооперативе, приглядывать по возможности за тем, что происходит на ее площади.  

– Я вашего племянника выведу на чистую воду! – злорадно прошипел Михаил Ефимович, встопорщив свои рептилоидные вибриссы. – Очень подозрительный тип! Очень!  

– Помилуйте, Михаил Ефимович, мальчик занимается научной работой, готовится сдавать кандидатский минимум. Что же здесь подозрительного?  

– Ах, как интересно он готовится! – хмыкнул сосед.  

– Сдается мне, что вы что-то не договариваете, – насторожилась Надежда Алексеевна.  

– Да будет вам известно, что ваш, так называемый, научный деятель каждую ночь на кладбище проводит, – мстительно доложил Михаил Ефимович. – Я уже давно к нему присматриваюсь, у меня на таких как он нюх!  

Эта новость сразила тетушку наповал, пол заколебался у нее под ногами, и она вынуждена была присесть.  

– Позвольте, на каком еще кладбище? Что вы такое говорите!  

– На Миусском, моя дорогая, на Миусском. Пару раз на Лианозовское ездил, но там, видать, по сусалам получил, больше не суется туда. Вместо того, чтобы рассказывать небылицы про мифическую научную деятельность, не мешало бы просто трезво взглянуть на вашего племянничка! Днем он почивать изволит, рожа бледная, солнечный свет не переносит и ночами по кладбищам шляется. Ведь все яснее ясного, он же вампир самый настоящий или того хуже – зомби! Вы в холодильник в гараже своем загляните, там же кровавое месиво у него в контейнерах. Все полки, между прочим, уставлены! Это какой же слепой курицей надо быть, что таких очевидных вещей не замечать?  

Надежда Алексеевна схватилась за сердце, припомнив неаппетитное содержимое холодильника, а сосед, довольный произведенным эффектом, злорадно наблюдал за ее мученьями. Бедная старушка вылила весь имеющийся в наличии запас валериановых капель в стакан и, дав себе слово серьезно поговорить с племянником при первой же возможности, разом проглотила содержимое. Ей сделалось немного лучше, и трезвость мысли снова вернулась к ней.  

– Помилуйте, Михаил Ефимович, вы, должно быть, ужастиков насмотрелись. Зомби с вампирами только там водятся.  

– Вот, сразу видно, Надежда Алексеевна, что вы человек темный, – парировал сосед. – Последние научные исследования доказали, что зомби и вампиры, получаются после заражения инопланетными вирусами. Так что это реальность! Я вам докажу, что ваш племянник из этих. Я вас всех разъясню, ишь засели тут, наукой они занимаются… Видали таких!  

Возмущенно пыхтя как кипящий чайник, Михаил Ефимович проследовал в переднюю, облачился там в длинный черный плащ, повесил на шею фотоаппарат, нацепил на нос черные очки и натянул шляпу.  

– Я вас всех выведу на чистую воду! – прошипел он в дверях на прощанье, зловеще блеснув золотым зубом.  

Вид у него был такой пугающий, что Надежда Алексеевна невольно перекрестилась, прошептав:  

– Ах, ты боже мой! И зачем я только к нему обратилась!  

Тут ей сделалось снова нехорошо, и она пошла прилегла на кровать. Тревога за племянника глодала ее сердце, а перед мысленным взором проносились картины одна страшнее другой. Ей виделось, как Виталька с Венькой колдуют над бесчувственным телом Нюрки, и к колеблющемуся свету лампы на столе слетаются мотыльками кружевные трусы всех цветов и размеров, а на стене пляшет маленький солнечный зайчик. Холодный ужас сковал сердце, когда она поняла, что этот зайчик — отражение зловещей золотозубой ухмылки Михаила Ефимовича, черной тенью притаившегося за спинами ребят. Надежда Алексеевна силилась крикнуть что-нибудь, чтобы предупредить об опасности, но во рту пересохло, и звуки застревали у нее в горле. В отчаянии она запустила в соседа туфлей, и со снайперской точностью попала прямо в глаз. Темные очки слетели с крючковатого носа, разбившись вдребезги, и она вздрогнула от взгляда горящих желтых немигающих глаз со страшным вертикальным зрачком. Каким-то непостижимым образом эти глаза вдруг оказались совсем рядом, жесткие вибриссы неприятно кололи щеку. Михаил Ефимович разинул пасть, чтобы впиться в вену на шее, и его жертва едва не задохнулась от нестерпимой помоечной вони.  

– Прежде чем пить кровь у порядочных женщин, сначала зубы бы почистил! – с негодованием вскрикнула Надежда Алексеевна, и изо всех сил лягнула проклятого рептилоида в область пониже живота.  

– Гыхм, – возмущенно гаркнул тот прямо над ухом и исчез.  

Надежда Алексеевна вздрогнула и проснулась. Сообразив, что весь этот кошмар ей только пригрезился, она было вздохнула с облегчением, но тут же насторожилась снова. В комнате отчетливо воняло помойкой, и кто-то явно переминался с ноги на ногу где-то рядом с кроватью.  

– Гыхм, – раздалось из темноты, и старушка едва не подскочила в постели.  

– Кто здесь? – хриплым шепотом осведомилась она, дрожащей рукой стараясь нащупать выключатель ночника.  

Как на зло проклятая кнопка никак не хотела нажиматься, но она уже немного привыкла к темноте и различила неясные очертания силуэта в длинном пальто. Неизвестный по-прежнему молча топтался на месте и издавал какое-то неразборчивое бурчание. Надежда Алексеевна начала злиться, заподозрив в нежданном визитере своего соседа, и уже совсем собралась закатить скандал и выгнать его к чертовой матери, как выключатель, наконец, щелкнул. В неярком свете ночника, она опознала своего гостя и на некоторое время лишилась дара речи, только открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег.  

– Виталик! Что случилось? Что ты тут делаешь? – только и смогла выдавить Надежда Алексеевна.  

– Грррхм-кхм-ррр, – зловеще прорычал племянник, и вид у него был такой, что захотелось немедленно позвать на помощь, вот только во рту вдруг страшно пересохло.  

Несмотря на теплый вечер, молодой человек был облачен в тяжелое драповое пальто, явно найденное на помойке и источавшее неповторимый аромат. На голове у него красовалась пожеванная бейсболка со сломанным козырьком, а сам племянник вид имел неестественно синюшный. Его пустой безжизненный взгляд рассеяно блуждал по комнате, и было понятно, что тетушки он не замечает. Глядя на него, невольно припоминались страшные истории про зомби и вампиров, только теперь они больше не казались такими уж невероятными.  

– Пошел вон, охальник! – пискнула Надежда Алексеевна из-под одеяла и запустила из своего укрытия в визитера тапочком.  

Снаряд пролетел мимо и шлепнулся об дверь, фигура потопталась еще немного в нерешительности и двинулась к выходу, к великому облегчению тетушки. Проследить она не решилась, только проворно метнулась к двери и повернула ручку замка, стараясь действовать как можно тише. После чего она припала ухом к двери и долго слушала, как гость топчется в прихожей, натыкаясь на мебель, и гремит пустыми банками на кухне. Наконец, хлопнула входная дверь, ночной визитер удалился, бурча себе под нос и позвякивая стеклянной посудой в авоське. Надежда Алексеевна облегченно вздохнула и снова вернулась в постель.  

Кто бы мог подумать, что Михаил Ефимович может оказаться настолько прав. Виталика действительно срочно требовалось выводить на чистую воду. К счастью, уже было самое начало субботы, и впереди для серьезного разговора был целый день. Заснуть Надежда Алексеевна так и не смогла, поэтому пришлось встать и сварить себе кофе. Судя по богатырскому храпу с соседской половины, Михаил Ефимович уже вернулся со своих ночных бдений и теперь добросовестно восстанавливал силы перед очередным раундом выведения на чистую воду. Присутствие знаменитого шпиона на сопредельной территории придавало спокойствия и храбрости. Чтобы окончательно прийти в себя, Надежда Алексеевна уютно устроилась в кресле с чашечкой кофе и ванильным эклером и включила телевизор. По первому каналу шла интересная передача, которую она иногда любила посматривать из-за полезных советов, которые щедро раздавала зрителям улыбчивая докторша Елена Малышева.  

– Существуют растения, которые способны превратить вашу жизнь в ад! – с широкой улыбкой на устах заявила доктор наук и, решительно выдернув из горшка шикарный кустик антуриума Андре, потрясла им в воздухе.  

У Надежды Алексеевны в квартире произрастал настоящий ботанический сад. Она прекрасно разбиралась практически во всех видах и сортах комнатных растений, знала до тонкостей особенности ухода и размножения. Растения для нее всегда были и увлечением и страстью и способом отдыха. Она обожала, разложив газетки на столе, копаться в корешках и земле и частенько разговаривала со своими подопечными как с детьми. Но она не могла просто проигнорировать слова серьезно остепененного человека, куда сильнее, чем она сама, продвинутого в медицинской науке. Уважаемая ведущая тем временем авторитетно трындела с голубого экрана о ядовитых свойствах соков диффенбахий, о вредных веществах выделяемых в окружающую среду коварными антуриумами и монстерами. В заключении она посоветовала не выращивать в квартирах вообще никакой зелени, потому что любые растения являются пылесборниками и рассадниками грибков и бактерий.  

Придя в совершенный ужас от того, какую нездоровую атмосферу она на протяжении всей своей жизни создавала своими руками, Надежда Алексеевна схватилась за нож и помчалась уничтожать свои райские куща. У нее была огромная монстера, произраставшая уже не одно десятилетие в кадке напротив окна в комнате племянника. Лиана оплетала потолок, а ствол был толщиной в несколько сантиметров. Надежде Алексеевне пришлось потрудиться, чтобы свалить такую красавицу. В конце концов опоры, на которых держалась лиана пошатнулись, и вся зеленая масса рухнула на неубранную кровать Виталика, истекая ядовитым соком. Неожиданно одеяло на кровати ожило, сморщилось и стало брыкаться. Не успела тетушка испугаться, как на поверхности показалась заспанная физиономия племянника. От ночного недомогания у него не осталось и следа, лицо приобрело вполне здоровый румянец, и ароматное пальто тоже волшебным образом испарилось. Виталик удивленно протер глаза, со слепу пытаясь понять, что это на него свалилось, и задал наводящий вопрос:  

– Чё такое?  

Надежда Алексеевна в растерянности застыла на месте. Она совершенно не заметила, когда вернулся племянник, и его появление застало ее врасплох. Виталик тем временем нащупал на тумбочке свои очки и теперь, в изумлении открыв рот, рассматривал гору огромных как зонтики резных листьев на своей постели.  

– Тетя Надя, зачем вы это? – наконец вымолвил он.  

– Извини, что разбудила, я думала тебя еще нет… – пролепетала тетушка.  

Осиротевшая кадка с обрезками стволов вызывала у нее острое чувство жалости, как будто она только что своими руками зарезала любимого родственника. Шикарная лиана, превратившаяся в одночасье в ворох мусора, с немым укором смотрела на хозяйку с кровати, так что у той на глаза навернулись слезы. Тихо всхлипывая, Надежда Алексеевна полезла в карман халата за платочком. Виталик не на шутку перепугался, вскочил с постели, уложил тетушку на подушку и побежал за валерьянкой. Не найдя в доме ни одной капли лекарства, он вернулся просто со стаканом воды, кое-как привел старушку в чувство и выяснил, что всему виной только что просмотренная передача.  

– Там сказали, что монстера выделяет вредные вещества и углекислый газ, а диффенбахия способна вызвать отек при попадании на слизистую.  

– Боже мой, – схватился за голову Виталик. – Ну, тетя Надя, ну как же так? Ты же вроде не глупая женщина с высшим образованием, да еще заслуженный учитель! Зачем же ты веришь всякой чуши, которую несут в телевизоре?! А если там завтра скажут, что жизнь — это болезнь, от которой умирают, ты что пойдешь и повесишься на своей лиане?  

– Виталька, ты не прав! Зачем же Елене Малышевой вводить людей в заблуждение? Ради чего собственно? Она же серьезный человек, доктор наук, если она рассказывает такие факты, значит она их подтвердила своими научными исследованиями.  

– Ну, ты даешь, ей богу! – вскипел племянник. – Ты только посмотри на эту Малышеву! Какой она, к ядреней фене, доктор?! Когда она наукой в последний раз занималась, если вообще ей когда-нибудь занималась! Давай, перечисли мне научные труды этого доктора. Ну, хотя бы один назови. Может быть ты знаешь на какую тему у нее диссертация была? Ты уверена, что это было не о влиянии повышенной волосатости в носу на перемены в климате? Доктор наук, мать ее! Представляю, что она там в своих передачах советует. Ты вот что, когда телевизор смотришь, шапочку из фольги надевай, а то на твоих тараканов голубой экран вредно влияет!  

– Да, но какой же смысл в таких передачах? Не может же быть так, что там один бред рассказывали? Например, про диффенбахию я точно знаю, что у нее сок ядовитый…  

– Так ты ее не ешь! Покупай по старому своему обыкновению в магазине капусту, морковку, картошку, зелень и все такое прочее. Не делай салатов из диффенбахий и монстер и все будет в порядке, уверяю тебя! А смысл... я тебе расскажу в чем смысл. Как ты думаешь, за что Малышевой деньги платят?  

– Ну, за работу ведущей, наверное.  

– На зарплату ведущей с ее размахом не разгуляешься. Все ее передачи как минимум являются скрытой рекламой. На одной передаче она рассказала про вредные растения, на другой расскажет про полезные. А такие дураки как ты изничтожат у себя одну растительность, а потом побегут покупать другую. Неужели, не понятно? Есть такой маркетинговый ход по стимулированию спроса.  

Надежда Алексеевна тяжело вздохнула.  

– Ну, почему я всем так верю! Честно слово, Виталька, представить не могу, что бы со мной без тебя сделалось! – она виновато погладила блестящие листья лианы и добавила примирительно. – Ну, ничего, я давно собиралась ее обновить, а то она уже лысеть начала. Сейчас нарежу ростков, поставлю в водичку, и все будет хорошо.  

Вдвоем с племянником они разобрались с лианой, собрали мусор в мешок и поставили в коридоре. Возле двери валялись две пустые банки из под домашнего варенья.  

– А это что наш рептилоид по ночам сладеньким балуется? – хихикнул Виталик и приобщил посуду к общей куче.  

– Вообще-то это ты, – вдруг припомнила ночной визит тетушка.  

– Что я? – не понял Виталик.  

– Ты уронил эти банки ночью, когда гулять выходил. Кстати, а куда ты дел пальто?  

– Какое пальто? У меня никогда не было никакого пальто, – еще больше удивился племянник. – Может быть, тебе это все приснилось?  

– Нет! Ты меня так напугал, я даже дверь заперла и до утра уснуть больше не могла! Вот почему я эту дурацкую передачу стала смотреть.  

– Подожди минуточку, что ты говоришь такое? Когда я тебя напугал?  

– Ну, ночью же. Я проснулась около двух часов было, ты стоял в моей комнате в каком-то длинном вонючем пальто. Уж, не знаю на какой помойке ты его нашел. Переминался с ноги на ногу и бурчал что-то. Потом вышел, собрал банки с бутылками из-под раковины и ушел… Я все тебя ждала, хотела спросить, что все это значит?  

Было, однако, понятно, что Виталик и сам находится в замешательстве. То ли он напрочь забыл об этом инциденте, то ли она действительно обозналась, и это был кто-то другой, отчего становилось еще страшнее.  

– Пальто с помойки, говоришь? И пустые бутылки собрал? – задумчиво переспросил Виталик. – Знаешь, что? Мне надо срочно в лабораторию… в смысле в гараж. Там Венька дежурит, мы процесс запустили… Надо его сменить мне, вот что…  

– Я надеюсь, вы с Нюркой той ничего плохого не сделали? – забеспокоилась тетушка.  

Виталик в спешке натягивал на себя рубашку и штаны.  

– Да, что с твоей Нюркой сделается. Вон она стоит, в помойке копается. Про расщепление это я так для красного словца ввернул. Сто раз тебе говорил, не надо все воспринимать так дословно.  

Он с разбега запрыгнул в свои кроссовки, подхватил мешок с мусором и выскочил за дверь.  

– Постой, кофе хотя бы выпей с бутербродиком, – крикнула ему вслед Надежда Алексеевна.  

– Потом, потом, дорогая моя, – крикнул молодой человек уже снизу.  

– Вот шпана, – улыбнулась про себя тетушка и пошла на кухню собирать своим ученым завтрак, чтобы позже отнести в гараж и заодно посмотреть, что там происходит.  

Возле плиты уже топтался сонный и смурной Михаил Ефимович. Поднявшаяся в квартире суета разбудила заслуженного шпиона на пенсии, и коль скоро его вынудили перейти в бодрствующее состояние, то он решил испить чаю.  

– Зомби и вампиры, к вашему сведению, бутербродов не едят, – ехидно заметил он, обратив внимание на сборы соседки.  

– А что же они едят, по-вашему? – устало поинтересовалась та.  

– Известное дело, кровь и мозги, – наставительно сообщил Михаил Ефимович.  

– Ну, чем богаты, – ответила Надежда Алексеевна с сарказмом. – Они уже большие мальчики, остальное сами добудут.  

– Ну-ну, мое дело предупредить, а там как знаете… Только уж, потом не обессудьте.  

– Вечно вы, Михаил Ефимыч, какую-нибудь чушь придумаете! – не выдержала Надежда Алексеевна. – Ну, какие еще вампиры с зомбями? Вы еще домовых с лешими приплели бы!  

Ее оппонент только было собрался с мыслями для ответа, как вдруг во входной двери заскребся ключ, будто кто-то никак не мог попасть в замочную скважину. Спорщики насторожились и как по команде высунулись в коридор. Замок медленно повернулся, и дверь с тихим скрипом начала приоткрываться. С лестничной клетки нестерпимо потянуло помойкой, а когда в проеме показалась фигура в длинном черном пальто, Надежда Алексеевна зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть. Сомнений быть не могло, на пороге стоял мертвенно-бледный двойник Виталика. За ночь он стал выглядеть еще хуже, его шатало как пьяного, и он едва держался на ногах.  

– Что… что это такое? – испуганно прошептала Надежда Алексеевна, спрятавшись за широкую спину соседа.  

– А я вам говорил! – прошипел тот в ответ. – Я предупреждал!  

Блуждающий взгляд вонючей модификации племянника наткнулся на возмущенно встопорщенные рептилоидные вибриссы соседа и приобрел немного осмысленный вид. Неизвестно, что пришло на ум этому двойнику, но только он явно испугался, втянул голову в плечи, развернулся и вразвалку побрел вниз по лестнице.  

– А ну, стоять, бесово отродье! – грозно скомандовал Михаил Ефимович, на ходу скидывая тапки.  

Субъект только еще больше съежился и прибавил шаг. Несмотря на это, догнать его не составляло никакого труда.  

– Подождите, Михаил Ефимович, – Надежда Алексеевна схватила соседа за рукав халата. – Пусть он идет. А мы немного погодя, проследим за ним. Надо же посмотреть, куда он направится?  

– Я уже насмотрелся, куда он ходит и вам, кстати, докладывал. Надо его поймать и допросить с пристрастием, – он зловеще хрустнул костяшками пальцев.  

– Ну, не в квартире же вы будете его допрашивать? – ужаснулась Надежда Алексеевна.  

– Хм… наверное, вы правы, – с некоторым изумлением согласился он.  

Они натянули на себя что-то из одежды на скорую руку и побежали следом за таинственным гостем, который явно держал путь к гаражному комплексу. Дойдя почти до ворот, он остановился в нерешительности, но долго раздумывать ему не пришлось. Старики подхватили его под руки и повлекли дальше уже в нужном им направлении. Надежда Алексеевна была полна решимости предъявить двойника его оригиналу и потребовать объяснений от последнего.  

Однако, к ее удивлению в гараже никого не оказалось. Было видно, что молодые люди покинули свою лабораторию в спешке, позабыв обесточить помещение. Из-под капота машины торчали провода, а в салоне мигал неяркими красным светом какой-то индикатор и слышалось мерное постукивание. Пока Михаил Ефимович прикручивал пленника к табуретке, Надежда Алексеевна подошла к машине, заглянула в окно и едва не лишилась чувств, когда поняла, кто там находится. На сиденьях с комфортом изволила почивать владелица соседнего гаража Лариса Абрамовна Швец. Весьма успешная дама бальзаковского возраста, редкая красавица и такая же редкая стерва. В обнаженном виде и облепленная с ног до головы датчиками она казалась такой беззащитной и кроткой, прямо как ангел. Сверху над ней медленно ползала черная рамка с индикатором и что-то сканировала, сосредоточено постукивая.  

Михаил Ефимович тоже окаменел при виде этого зрелища, его цепкий взор сканировал Ларису Абрамовну куда тщательнее любого прибора, не пропуская ни одной детали. Рамка, тем временем, уехала на исходную позицию, поменяла цвет индикатора на зеленый и противно запищала. Спящая красавица открыла глаза и первое, что она увидела — это горящие глаза пожилого рептилоида с планеты Нибиру, с золотых клыков которого капала слюна. Лариса Абрамовна подскочила на разложенных сиденьях как ошпаренная и издала такой высокочастотный визг, которому позавидовала бы любая сирена. У наблюдателей немедленно заложило уши, а бедная жертва тем временем нащупала на себе отсутствие одежды и наличие каких-то мерзких присосок, которые она стала сдирать чуть ли не вместе с кожей.  

– Ах, вы мерзкая развратница! А еще заслуженная учительница, назвается! Я всегда подозревала, что вы заслуженная проститутка! – визжала Лариса Абрамовна. – Ишь, еще и старого хрыча притащила! Что пялитесь?! Голых баб не видели? Зенки на лоб вылезут! Одежду мою отдавайте! Я на вас в суд подам! Я этого так не оставлю!  

Последняя угроза вывела из себя Надежду Алексеевну. Чуть что ее постоянно пугал судом сосед, но вместо должного уважения к своей персоне добился ровно противоположного результата, а упоминание судов стало для нее красной тряпкой, которой дразнят быков.  

– Конечно, Лариса Абрамовна, у нас стариками не интересуется, ей молоденьких мальчиков подавай! – едко заметила Надежда Алексеевна. – Разлеглась в чужом гараже в непотребном виде, да еще судами нам грозит. Ну, что же давайте посудимся! Нам есть что обсудить.  

Она достала телефон и сделала несколько снимков, прежде чем разъяренная фурия выскочила из машины и попыталась выхватить мобильник из рук. Надежда Алексеевна отскочила за табурет с привязанным к нему пленником с проворством молодой козочки. Лариса Абрамовна ринулась за ней следом словно оголодавшая тигрица, сметая все на своем пути. Двойник Виталика как раз оказался между ними и, неожиданно обнаружив обнаженные женские прелести, болтающиеся прямо перед его носом, расплылся в довольной ухмылке. Это привело Ларису Абрамовну в бешенство.  

– А ты, что лыбишься, урод! – рявкнула она и со всего маху влепила ему затрещину.  

Раздался сухой треск, как-будто у табуретки подломилась ножка, но вместо ножки неожиданно у субъекта отвалилась голова и с глухим стуком упала под ноги Ларисы Абрамовны, по-прежнему сохраняя свою глупую ухмылку на синюшных губах. Тут у Надежды Алексеевны снова заложило уши от высокочастотного визга, ей сделалось дурно, и она присела на пол. Из пальто посыпались конечности двойника, как-будто голова для них была единственным связующим звеном, а с ее исчезновением вся конструкция утратила стабильность.  

Дальнейшие события прошли для Надежды Алексеевны как в тумане. В дверях показались две темные фигуры. Это на шум явились виновники создавшегося переполоха Виталька и Венька. Михаил Ефимович не принял участия в общей суете. Оправившись от шока после увиденного, он отступил в тень как паук и принялся жадно наблюдать за происходящим, от всей души жалея, что в спешке не прихватил с собой фотоаппарат или телефон.  

Виталик первым делом подбежал к тетушке и принялся обмахивать ее старым журналом «Наука и жизнь». Вениамин же, срывая на ходу лабораторный халат, бросился к Ларисе Абрамовне, по джентльменски прикрыл ее наготу и принялся ласково увещевать. Визг прекратился и перешел в обиженные всхлипывания.  

– Вениамин, как вы могли? Как это низко с вашей стороны воспользоваться слабостью порядочной женщины… – тут ее взгляд снова упал на останки злосчастного субъекта, и по ее телу пробежала нервная дрожь. – Что же теперь будет?  

– Ничего не будет, – улыбнулся Венька и протянул ей аккуратно сложенную одежду. – Это не настоящий человек, мы его на принтере напечатали. Опытный экземпляр, так сказать. Все рассосется, не переживайте так, дорогая моя.  

Лариса Абрамовна принялась одеваться, недоверчиво и со страхом поглядывая на останки, но как только она завершила свой туалет, уверенность снова вернулась к ней. Она поправила макияж и гордо заявила:  

– Учтите, я этого так не оставлю! Сейчас же пойду писать заявление в полицию!  

При упоминании полиции Михаил Ефимович тихонько прокрался к двери и исчез из поля зрения.  

– А что вы там скажете в полиции? – подала голос из своего угла Надежда Алексеевна, к тому времени уже вполне пришедшая в себя. – Как только вы упомяните, что участвовали в нелегальных экспериментах и убили человека, напечатанного на принтере, в лучшем случае вам назначат принудительное лечение в ближайшей психушке. Ступайте, ступайте, Лариса Абрамовна, не мешкайте. Я думаю, вашему руководству в центральном банке тоже будет интересно, чем вы тут занимались.  

Поднявшись на ноги, она покрутила своим мобильником, все еще крепко зажатым в руке. Лариса Абрамовна вспыхнула как алая роза, ее прекрасные глаза метнули молнии, но все-таки она была женщиной очень умной и тут же поняла, что это не тот случай, который должен стать достоянием гласности. Острый момент сгладил Вениамин, упав перед ней на колени, он приложился к ее руке:  

– Не губите, повелительница! Я все искуплю!  

– Хм… Ну, что ж посмотрим, – смягчилась Лариса Абрамовна и игриво потрепала его всклокоченную шевелюру.  

Всем присутствующим стало очевидно, что уважаемая дама питает определенную слабость к этому мальчишке.  

– Скажите, дорогие мои, – строго обратилась к молодым людям Надежда Алексеевна. – А что это за странная фантазия людей на принтере печатать?  

Глаза у обоих ученых загорелись азартным огнем.  

– Тетя Надя, как ты не понимаешь! – воскликнул племянник. – Это же первый шаг в реализации феномена Тарантоги! Помнишь, ты сама мне когда-то подсунула собрание сочинений Лема? Ноль транспортировка — это же сумасшедший прорыв в технологиях, новый виток прогресса, неограниченные возможности в покорении вселенной!  

– Ах ты, боже мой! – схватилась за сердце тетушка, осознав, что она сама была инициатором всей идеи. – Обещайте, что перенесете свои эксперименты в нормальную научную лабораторию!  

– Само собой, конечно перенесем, – в оба голоса заверили друзья. – У нас защита уже скоро. Хотели продемонстрировать успехи комиссии, чтобы грант на исследование побыстрее получить.  

– Ну, и ладно, коли так, – облегченно вздохнула тетушка.  

Сообща они быстро прибрались в гараже, а Лариса Абрамовна даже любезно согласилась отвести в своем шикарном лексусе мусор на свалку. Вениамин конечно же отправился с ней помогать, а тетушка с племянником с чувством выполненного долга отправились домой завтракать.  

К их удивлению Михаила Ефимовича дома не оказалось. Забегая вперед, надо сказать, что он опять исчез из квартиры надолго. Добежав до отделения полиции, он громогласно объявил о свершившемся на его глазах преступлении и потребовал аудиенции со следователем. Его пригласили в кабинет к оперативникам, где инспектор начал было заполнять бланк протокола, но Михаил Ефимович очень торопился, чтобы не дать молодым людям замести следы, и поэтому начал с самого главного.  

– Довожу до вашего сведения, что инженер Виталий Тарасов и биолог Вениамин Новиков занимаются незаконными экспериментами на территории гаражного кооператива №124. А именно в гараже №32, принадлежащего тетке Тарасова и моей соседке Надежде Алексеевне Карецкой. Эти трое преступников закупили за рубежом последнюю модель 3Д принтера и теперь занимаются тем, что печатают на нем зомби, а потом выпускают их гулять по району. Я лично следил за одним таким. Требую прекратить их преступную деятельность, пока беспризорные зомби не натворили неописуемых бед!  

Инспектор бросил писать протокол, внимательно посмотрел на Михаила Ефимовича и пригласил в кабинет коллег. Пару часов все отделение полиции с энтузиазмом участвовало в перекрестном допросе гражданина Кошмаровского. Из его показаний они почерпнули много нового и интересного про правителей планеты Земля, про мировой заговор рептилоидов с планеты Нибиру и про преступные планы правительства избавиться от собственного населения, чтобы не мешалось под ногами. В конце концов, разошедшийся Михаил Ефимович заявил, что является Богом.  

– Простите, Ваше Величество, а вы можете привести какие-нибудь доказательства? – едва сдерживая хохот, спросил один из оперативников.  

– Бог управляет всеми клетками, молекулами и бактериями, – важно ответствовал Михаил Ефимович. – Мое тело является конгломератом клеток, молекул и бактерий, я умею им управлять, следовательно я бог! Кроме того я могу порождать новые молекулы!  

В подтверждение своих слов он произвел мощный выброс метана в окружающую среду, был зафиксирован на месте и вскоре сдан дюжим санитарам из психиатрической лечебницы, где он и находится на излечении по сей день.  

В завершение остается сказать, что молодые люди успешно защитили свои диссертации и стали кандидатами в доктора, но грант на свои исследования так и не получили. На глазах у изумленной комиссии они благополучно напечтатали своим принтером живого таракана, произвели большое впечатление, но ученый совет решил не развивать эту тему. Ведь тараканы и без принтера очень хорошо сами печатаются.  

Грант на исследования совершенно неожиданно поступил со стороны Ларисы Абрамовны, и увлеченные молодые люди продолжили свои исследования в том же гараже. Для охраны территории они обзавелись какой-то невиданной смесью бульдога с носорогом, по сравнению с которой собака Баскервилей показалась бы жалкой шавкой. Что они там делали в своем гараже, никто не знает, но только зомби больше никого не беспокоили, а больше от них никто ничего и не требовал.  

Вот только однажды перед отъездом в США на работу по контракту Виталик привел к Надежде Алексеевне тихую скромную девушку Аню и попросил помочь оформить ей паспорт.  

– Понимаешь, теть Надь, она приезжая, а паспорт потеряла. Ты скажи, что она твоя племянница, и вопросов ни у кого не будет. Хорошо?  

Тетушка подозрительно разглядывала протеже своего племянника. Что-то удивительно знакомое было в ее манере поведения и чертах лица. Как выяснилось позже, она имела настоящую страсть к помойкам и пустой посуде. Видимо, никакими научными методами невозможно искоренить это пристрастие из матрицы бомжихи Нюрки. Но, в конце концов, каждый имеет свои странности, да и за лабораторией в гараже должен кто-то присматривать.