Жуть. Разноцветные клубочки

Димка с удовольствием вытянулся на кроватке и расслабился, когда дверь закрылась за его новой хозяйкой бабой Галей, у которой он отныне будет снимать эту небольшую, но очень уютную комнатку. Димка был студентом аграрного университета. Так себе, конечно, учебное заведеньице. Димка это отлично понимал, но корочка о высшем образовании... Вот "высшая" цель на данном этапе Димкиной совсем ещё молодой жизни... и маминой. Мама строила на единственного сына серьёзные планы, одним из начальных этапов которых было как раз непременно получить высшее образование. Со средненькими успехами, достигнутыми в школе, Димка имел шанс поступить в такой же средненький вуз, коим и стал аграрный универ, базирующийся в областном центре совсем недалеко от их маленького районного городка. О том, чтобы жить в безобразной общаге универа в занюханной комнатушке на четверых,   не было и речи. Мама нашла сыночку сьемное жильё в тихом частном секторе, так сказать "по средствам", которых была явная нехватка. Димка сначала посопротивлялся, ему хотелось тусоваться с другими ребятами из своей школы. Однако, мама проявила здесь свою знаменитую настойчивость, тем более, что хозяйка баба Галя обещалась обеспечить Димочке каждодневные полноценные завтраки и ужины, а для мамы это значило очень много. Теперь, валяясь на уютной кровати, Димка ничуть не жалел и даже где-то мысленно хвалил маму за её дальновидность...  

Дверь тихонько скрипнула, появилась улыбающаяся баба Галя.  

– Молочка домашнего покушай, Димочка, – сказала она елейным голоском, ставя стакан на прикроватную тумбочку. – Отменный продукт. Я его у Зинки-соседки беру, у Козловой. У неё коровка своя Пеструха, белая такая с рыжими пятнами. Натуральный продуктец, без ХМО хреновых, прости меня Гос...  

– Я понял, понял, – прервал бабу Галю Димка. – Спасибо, конечно. Я попью потом.  

Баба Галя исчезла.  

Она что, так и будет сюда шляться со своими услугами, недовольно подумал Димка. Он кинул взгляд на дверь, никакого замка или хотя бы элементарного шпингалета на двери не было. Блин! Ведь затюлюлюкает бабка, будет вламываться, когда надо и не надо. Ладно, разберёмся после. Отошью, если будет сильно надоедать. Димка отхлебнул из стакана. Молоко было действительно вкуснейшее, аж сладило и тянулось, видимо от жирности и натуральности. Славненько!  

Димка с удовольствием  припал к стакану, одновременно оглядывая обстановку в комнате. Во всем были чистота и опрятность. Даже мещанские самовязанные накрахмаленные салфеточки то там, то сям, не смутили его, а показались достаточно уместны. Пусть будут, согласен. Так же, как тюль с рюшечками на окне, которая слегка покачивалась на слабом ветерке, проникающем через приоткрытую форточку. Лёгкие полупрозрачные занавески болталась на колечках, которые издавали приятный еле слышный звук и убаюкивали. Димка поставил пустой стакан на тумбочку и прилёг. Глаза начали слипаться. Это автобус укачал, подумал Димка, засыпая. Однако, сладко-то как!  

Дверь опять тихонько скрипнула. Димка попытался открыть глаза, но веки были настолько тяжёлые, а в  голове образовалась такая сонная вата, что он бросил это бесполезное занятие. Сейчас увидит, что я сплю и отчалит сама по себе.  

– Умаялся милок, – услышал он шёпот бабули. – Чтоб не шабутить мне, понял. Шшшшш...  

Кому это она, вяло подумалось Димке. Да хрен с ним, спать хочу, подмешала бабка что-то в молоко что ли?  

– Да, бог с тобой, Димочка! Да разве ж можно? – ответила бабуля с обидой в голосе.  

Димка подскочил, как ужаленный. Он же просто подумал...  

В комнате никого не было. Фу, ты, чёрт! Приснилось... но как явно. Димка, часто дыша, свалился на подушку. Теперь не уснуть. Кстати, а кому бабка велела "Шшшшш... "? Узбогойся, тоже приснилось, попробовал Димка мысленно пошутить. Вдруг он услышал шуршание под кроватью. Димка встал на четвереньки и заглянул. Из дальнего темного угла блеснули два зелёных огонька. Под кроватью кто-то был и смотрел на Димку. Да, что за наваждение! Неприятно-то как! Захотелось забраться на кровать причём с ногами. Не звать же бабку. На кого я буду похож? Баба Галя, спасите! Там у вас  кто-то живёт! Позора не оберешься!  

Димка улегся на кровать, закрыл глаза, чтобы подумать над всей этой хренотой. Вот тебе бабушка и уют, и  всяческое там внимание к постояльцу... Нее, ну разве так уснёшь? Когда он там сидит... Надо выпереть его оттуда. В конце концов это его жильё, уплочено! Не хрен тут! Димка решительно вскочил...  

Посередине комнаты сидел чёрный котяра и спокойно смотрел на Димку.  

– Дратути! Это ты меня напугал, кыся?  

Кот прижмурил глаза и опять уставился на Димку, не мигая.  

– Я буду здесь жить, понял?  

Кот опять прижмурился, поерзал жопкой, повилял хвостом.  

– И не надо жмуриться...  

Кот с упоением зевнул. А он ничего, забавный. Интересно, как его зовут? Димка с облегчением лёг, разгадав  "страшную" тайну из-под кровати.  

Он демонстративно закрыл глаза. Пусть мохнатое создание видит, что он его не боится, а также пусть понимает, кто здесь хозяин. Из-под опущенных век Димка принялся наблюдать за котом. Кот встал и потянулся всем телком, красиво выгнув спинку дугой. Затем направился твёрдой походкой полноправного хозяина к шкафу.  

Про шкаф надо сказать отдельно. Массивный трехстворчатый шкаф образца СССР занимал значительную часть комнаты. Баба Галя сразу предупредила, что Димка займёт левую часть шкафа с полочками и один отсек для верхней одежды. Правая часть останется за бабой Галей по причине того, что там лежат вещи, которые ей больше  некуда деть. Димке за глаза хватило места, предоставленного ему хозяйкой, и они с мамой, не раздумывая, согласились.  

Так вот. Кот направился к шкафу, на глазах изумленного Димки открыл передней лапкой дверцу и проник внутрь в образовавшуюся щель. Кот спрятался в бабулином  отсеке и фиг бы с ним. Но Димку охватило дикое любопытство. Что котяра там делает? Зачем он спрятался в шкаф?  

Димка направился к шкафу с твёрдым намерением выяснить это. Он имеет полное право знать, его вещи тоже лежат и висят внутри. В конце концов уплочено за две трети шкафа. Димка приоткрыл дверцу. Тишина. Открыл шире и увидел... Бабулина часть была забита нитками. Обычной вязальной пряжей в клубочках и в пасмочках, больших и маленьких. У Димки зарябило в глазах от разноцветия красок. Ага, вот оно что. Бабуля была заядлой вязальщицей. Димкина мама тоже любила вязать. У неё тоже были запасы пряжи, конечно, не такие огромные, как здесь. Да у них и шкафа подходящего не было. Димка вспомнил, что мама называла себя "хомяком", когда приносила в дом новую порцию пряжи. Это была её слабость – скупать, копить, одним словом, "хомячить". Похоже, бабуля была из той же серии, только гораздо ненасытнее.  

Кот каким-то невероятным образом примостился среди пряжи и смотрелся на её фоне очень привлекательно. Кстати, он ничуть не смутился Димкиным присутствием. Похоже, это было его давнишнее законное место. Димка протянул к коту руку, собираясь погладить его по голове. Однако, кот ощерился, обнажив крупные клыки и зашипел. Морда у него превратилась в абсолютно дикую. Димка отдернул руку и аккуратно прикрыл дверцу шкафа. Пусть котяра себе нежится в нитках. Но какая злобная мохнатая рожа! Просто дикая тварь какая-то! Такой цапнет, мало не покажется. Лучше не злить. Ну его...  

Ночь прошла без приключений. Кот не выходил из своего укрытия. Баба Галя накормила Димку вкусным сытным ужином, ни разу не обмолвившись о своём котике. Димка тоже промолчал. Он вообще не хотел рассусоливать с бабулей, чтобы не взяла за правило трандеть с ним ни о чём.  

Утром был шикарный завтрак. Димка вышел на кухню, где баба Галя суетилась над сковородкой с оладушками.  

– Доброе утречко, Димочка. Кушай молочко. Парное. Жирненькое. Только что у Зинаиды взяла с утрешней дойки. Натур-продукт.  

Рядом с кружкой привлекательно молока желтоватого оттенка стояла миска с горой не менее привлекательных пышных оладьев, только что снятых со сковородки. Ууух! Но Димка решил сделать вид, что всё ему итак привычно, и не такие залихватские завтраки он едал.  

Правда, ничего не ответить бабуле, которая расстаралась с ранним угощением, было бы крайне неприлично.  

– Гмм.., – снизошел Димка, засовывая в рот аппетитный оладух.  

– Вкусно, милок? – спросила бабуля, вываливая в миску очередную партию румяных оладьев. – Кушай, не стесняйся, налегай.  

–Угу, – ответил Димка.  

Он уже насытился до отвала, но рука сама потянулась за свеженьким оладушком, который весело смотрел на него и просился в рот. Димке захотелось сказать бабульке искреннеее спасибо, но какая-то дурацкая гордость и боязнь того, что она кинется в никчемные разговоры, останавливала его.  

– Ты бы поблагодарил бы бабушку за труды, чудик жлобанутый, – вдруг услышал Димка.  

Рука с оладухом застыла на подходе ко рту. В кухню вошёл котяра. Неужели это он сказал. А кто ещё? Да, ладно! Коты не говорят, тем более молча. Димка уставился на чёрного пушистого гостя, который развалился посеред кухни так, что его надо было обходить со всех сторон.  

– Ааа, и ты тут как тут, чернявый! – весело воскликнула бабуля. – Где ж ты дрых? Сейчас я тебе молочка...  

Бабуля плеснула котяре в блюдечко. Тот вяло поднялся и начал ласкать вкуснятину. Насытившись, кот взгромоздился на стул напротив Димки и принялся облизываться. Иногда он кидал внимательные, но какие-то хмурые взгляды на Димку, который в недоумении соображал, ему почудилось, что кот говорил или...  

– Ну, ты и сучонок! – вдруг услышал Димка тот же голос. – Последняя крыса так не делает. Пожрал, скажи спасибо. Бабушке это важно, она же бабушка. Быро спасибку сказал!  

Димка окостенел. Его пронзил ужас. Не мог же он сам придумать у себя в башке такую тираду. Зачем ему самого себя оскорблять и над собой сами командовать. Кот тем временем продолжал наяривать наглую чёрную морду. Что-то тут не то творится, пошёл-ка я отсюда. Димка поднялся из-за стола.  

– Сибо, – тихо произнёс он и двинулся к выходу.  

– На здоровье, Димочка! – откликнулись баба Галя. – Угодила тебе бабушка? Вкусненько поел, милок?  

– Да, очвкусно.  

Димка быстро взглянул на бабулю. Она смотрела на него, улыбаясь по-доброму. И вдруг... Димка даже не понял как... но бабка точно не открывала рта... она сказала это глазами:  

– Испугался, засрай хренов? Чеши теперь с полным брюхом, учись уму-разуму.  

– Такого, поди, научишь, – это уже вступил в молчаливый разговор котяра. – Он ведь лох по жизни! Да ещё и жлобяра!  

Димке показалось, что у него остановилось сердце. Ему сделалось не просто не по себе, а совсем плохо. Он даже споткнулся на выходе.  

– Ох-ох, сторожно, милок! – сказала бабуля вслух и добавила молча, – Не обломай копыта, придурок!  

– На левую ногу споткнулся – быть беде! – сказал кот пророческим голосом.  

Бабка с котом мерзко засмеялись, молча, конечно, внешне это никак не выражалось. Димка вышел.  

До автобуса он шёл в какой-то прострации. Быть не может! Ну не может такого быть! Это он сам выдумывает у себя в голове чёртовы разговоры. Только зачем? Он что, с ума сходит? Димка не помнил, как добрался до универа. Потом были занятия, потом библиотека, читалка. Он подзабыл о случившемся с ним утром. После занятий они с пацанами отправились в парк. Травили анекдоты, ржали, цепляли проходивших мимо девчонок... На всем этом фоне утренний инцедент смазался, а к вечеру, когда Димка вернулся в дом бабы Гали, он был уже точно уверен, что сам все на сочинял в своей головушку. Его это даже в некоторой степени позабавило.  

Ужин был отменный. Баба Галя ковырялась у плиты, кот отирался у её ног. Димка исподтишка наблюдал за ними, но никто не разговаривал между собой и его не цеплял. Димке стало смешно на себя. Он смачно поел, буркнул спасибо и отправился к себе. Надо было ещё  позаниматься.  

Котяра всё же заявил я к нему, скрипнув дверью.  

– Спать пришёл в свои нитки? – спросил его Димка.  

– Мррр, – ответил кот.  

– Залезай, не мешайся.  

Димка открыл коту шкаф, и тот прыгнул в нитки, залег. Димка сел к ноутбуку заниматься и неожиданно для себя провозился до поздна. Устал. Глаза стали слипаться. Пора ложиться. Димка разделся и юркнул в постель. Хорошо! Всё – таки уютно у неё у этой бабы Гали. Дрема обаяла и  сладко окутала. Лёгкая как облако занавески парила на сквазнячке, шторные колечки тихонько позвякивали, обстановка создавалась невероятно подходящая для тихого мирного сна...  

Димку как что-то толкнуло. Он услышал какую-то возню и открыл глаза. Баба Галя была в комнате. Она сидела на стуле и мотала нитки на клубок. Напротив неё на столе сидел черный кот. Сидел он столбиком на задних лапах, на передних у него были натянуты нитки, с которых бабка и мотала свой клубок. Димка сам сколько раз помогал маме так разматывать нитки. Ни фига себе! Почему они делают это в его комнате? Вопрос, конечно, несуразный, если учесть, что этим занимается ни кто-нибудь, а кот.  

– Неее, ты всё же крыса сутулая, – сказал кот, естественно, молча, – нет бы бабушке помочь ниточки мотать. Ей это важно, она же бабушка. Он будет свою сраную голову забивать, почему мы работаем в его комнате.  

– Так он же лошара, – вступила бабка в молчаливый разговор, хитренько улыбаясь, – а лошары они какие?  

– Какие, бабуль? – наигранно спросил кот.  

– Такие.   Лошары – они и есть лошары. Их надо заматывать, пока они совсем не лоханулись. Га-га-га!  

Бабка мерзко засмеялась. Кот тоже закатился от смеха. Димка вдруг разозлился.  

– Это вы про меня? – крикнул он чёртовой парочке. – Приперлись тут без спроса... Ну-ка пошли вон! Это моя территория, уплочено! Вон!  

– О-о! Я ж говорила, лоханулся! Гы-гы-гы! – кивнула бабка в сторону Димки.  

– Как пить дать, мяяяу, причём совсем. Хи-хи-хи! Придётся заматывать...  

Бабка вдруг резко повернулась в Димкину сторону и бросила в него свой клубок. От неожиданности Димка закрыл лицо руками. Нитки из клуба сами собой начали с невероятной скоростью наматываться вокруг кистей. Димка ошарашенно смотрел на них. Бабка с котом уписывались от смеха. При э то м котяра приговаривал:  

– Лох, конченый лошара! Так тебе и надо крысятина паршивая! Мяяааа!!!  

Димка парализовал ужас от происходящей чертовщины. Он не заметил, как оказался связанным по рукам до локтей. Димка вдруг осознал, что надо как-то действовать, вырываться из плена и бежать куда глаза глядят... Он бешенно задрыгал ногами, начал рвать зубами  нитки на руках, пытаясь освободиться. Это было не просто. Нитки ужасно туго спеленали ему руки, врезались в мышцы. Кончики пальцев подозрительно посинели. Слезы брызнули у Димки из глаз. Он понял, что бессилен.  

– Пустите меня, чёртово отродье! – завопил он. – Убью!!!  

– Щас, как режиком заножу, будешь дрыжками ногать! – потешался котяра, тыча в Димку лапой.  

– Гы-гы-гы! Га-га-га! – ржала бабка.  

Шкаф вдруг распахнулся и из него посыпались разноцветные клубки. Они катились разномастной гурьбой к ногам бабки и, кажется, тоже хохотали. Комната наполнилась гомерическим страшным смехом. Наступил полнейший ужас. Бабка начала хватать клубки и швырять их в Димку, дико гогоча и сверкая безумными глазами. Нитки связали Димкины ноги и принялись пеленать туловище. Димка понял, что превращается в подобие мумии. Он уже не мог шевелиться. Ужас овладел им совершенно. Димка понял, что пропал, окончательно пропал. Смерть! Он начал задыхаться.  

Вдруг его невероятным образом осенило. Господи, помоги! Димка начал вспоминать, как мама иногда читала при нём молитву. Как же там... "Отче наш... Отче наш... Отче наш... " Не помню! Перекреститься бы, но руки связаны. Пальцы совсем синюшные, омертвели, наверное, отвалится теперь... Господи, о чем это я? Какие пальцы, я сам сейчас отвалюсь целиком. Надо вспомнить молитву, иначе смерть. Мама говорила, что можно только молитвой совладать с этими... с нечистыми. Мамаааа!!! Мамочка!!! "Отче наш... Отче наш... Отче наш... " Не помню, не знаю... Всё. Нечем дышать...  

– Господи, спаси, сохрани и помилуй меня грешного! – Димка вдруг чётко произнёс эти слова, сам не зная откуда они пришли на ум, и мысленно перекрестился.  

Димка представил, как осеняет себя большим крестом... и проснулся.  

Он дико закашлялся, хватая ртом воздух. Комната была в тумане. Облаком парила занавеска.  

Нет, это не комната плавала в тумане, это воспаленные Димкины мозги были затуманены кошмарным  сном. Постепенно туман стал рассеиваться, и Димка стал слабо соображать. Он поискал глазами бабку и кота. В комнате пусто. Значит всё же сон. Дикий ужас, кошмар, но во сне. Димка встал и, шатаясь, подошёл к шкафу. Ему надо было убедиться... Кот возлежал среди клубов и недовольно воззрился на Димку. Разноцветные клубки, пропади они пропадом, на месте. Димка погрозил коту кулаком, мимоходом отметив, что пальцы на руке не мертвенно-синие, живые. Кот зашипел. Димка захлопнул дверцу. Ему показалось, что в спину ему прошипели "Лошшшара". Опять? Да, нет, показалось. Он свихнется от таких снов. Димку отчаянно замутило. Он кинулся в ванну. Вырвал.  

– Димочка, ты что, милок? – баба Галя обеспокоенно глядела на Димку. – Помочь?  

Он не стал ничего отвечать, только рассеянным жестом показал, что ничего не надо. Ушёл в свою комнату и рухнул в постель. Хорошо сегодня занятия с обеда, можно отлежаться. Что там мешается под боком? Димка нащупал под одеялом клубок красных ниток и с ужасом вперился в него безумным взглядом. Чёрт! Блин! Мразь! Димка с силой швырнул клубок, тот попал в шкаф, дверца распахнулась. Кот зло сверкнул на Димку зелёными огоньками и молча заругался:  

– Ну, ты и крыса! Спать-то дай, сука! Всю ночь, падла, не давал, щас хоть дай!  

Димка уткнулся лицом в подушку и зарыдал от безысходности  

Баба Галя озаботилась состоянием Димки, когда он отказался завтракать. Она суетилась вокруг него, вздыхала, охала и виновато заглядывала Димке в бледное унылое лицо. Димка боялся смотреть на бабулю. Как он не внушал себе, что ночью ему привиделся кошмарный ужас во сне, всё – таки не мог отделаться от ощущения реальности произошедшего с ним ночью.  

– Димочка, ты бы не ходил сегодня на занятия, – заботливо ворковала баба Галя. – Отлежись. Я тебе травки лекарственной заварю. Поспишь тихонечко, все и пройдёт. Жалкий ты мой...  

Бабуля ласково погладила Димку по голове. Было в этом что-то заботливо нежное, материнское. Димке было стыдно, хотелось плакать, хотелось к маме.  

– Угу, – ответил он лишь бы что-то сказать.  

В универ надо было идти обязательно, контрольную пропускать себе дороже, и Димка почапал на автобус. Сон не выходил из головы, как только Димка не гнал его, сон возвращался и начинал прокручиваться вновь, доводя Димку до дрожи, до тошноты. В конце концов, не выдержав, он схватился за мобильник и набрал маму.  

– Ой, сыночек, привет! – услышал он родной радостный и удивленный голос.  

– Ма, – удушающая горькая волна захлестнула Димку, лишая его возможности что-либо произнести.  

– Сынок, что случилось?! – мамин голос сделался отчаянно взволнованным.  

Димка из последних сил взял себя в руки, нельзя было довести маму до истерики.  

– Мам, пришли мне на мэйл... это... ну, молитву.. ну ту, помнишь? "Отче наш... "  

– Конечно, помню... Дима, что случилось? Ты получил двойку? Дима, не надо ничего скрывать от мамы... Двойка на первом курсе – это ещё не катострофа, двойки спокойно исправляются...  

– Мам, – Димка не выдержал и рассмеялся.  

Сразу стало легче, ужас отодвинулся.  

– Пришлю, Димочка, пришлю. Сейчас напечатаю и отправлю. Мой мальчик, мой сы...  

В трубке захлюпало.  

– Ма, что пришлёшь, чего напечатаешь и отправишь? – не понял Димка.  

– Ну, как же? Молитовку, самую сильную, – мама подсморкнулась.  

– Аааа, да, да, да. Мам, только прекрати плакать. Все нормуль. Пока.  

Димка отключился, побоявшись, что они начнут плакать и сопливиться в две дуды в эфире.  

Затем, обуреваемый какими-то неведомыми чувствами, Димка торопливо набрал сообщение "Мам, если что, знай, что во всем виноваты бабка, чёрный кот и разноцветные клубочки" и решительно нажал на клавишу "Отправить". Димка тут же пожалел, что сделал это, но было поздно. Нелепая до безобразия СМСка улетела к маме, а ему надо было выходить из автобуса.  

Димкина мама снасалась к начальнику, подписала отгул и рванула в город. С Димочкой что-то было не так! Мама перепугалась не на шутку. Она торопливо шла по пригороду облцентра, направляясь к дому бабы Гали, у которой сняла для сына жильё. Только вот ей никак не удавалось найти нужный дом. Мама наворачивала уже второй круг. Она узнавала улицу, высокие деревья, вон тот раскидистый  куст калины, а дом бабы Гали был какой-то неузнаваемый. Двор с пышными смородиновыми кустами вроде её, густой малинник, шикарная куртина флокс, ядреный цветочный запах, а дом не тот. Или тот? Может она перепутала что-то от чрезмерного волнения. Мама остановилась на улице в полнейшем смятении, растерянно закрутила головой по сторонам. Пусто.  

– Что-то ищите, дамочка? – прозвучал голос за спиной.  

– Ой! – мама аж подскочила. – Вы меня жуть как напугали...  

– С чего бы? – женщина в цветастом халате и шлепках подозрительно присмотрелась к незнакомке.  

– Я тут сына ищу..., – начала мама сбивчиво оправдываться, – сын тут, комнату снимает, он в аграрном учится, а тут снимает... так получилось, далековато, но подешевле...  

– Адрес-то какой? – строго продолжила местная женщина допрос. – У нас тут, знаете ли, воровство повадилось...  

– Да, что вы? Ой, адрес? Не помню, выскочило... Помню смородина, калина, флоксы пахнут...  

– Флоксы, гришь? Пахнут, гришь? Ага... Имя-фамилию помнишь?  

– Анна я Зотова, Сергеевна...  

– Да снимает у кого сынуля твой. Ну, ей бо, смехотвория! На фиг мне твоя!  

– Аааа, ну, конечно... Баба Галя! Точно баба Галя хозяйку зовут. Вот.  

– Баба Галя, гришь? А вот и нетути у нас в посёлке никакой бабы Гали!  

– Как нетути? А кому ж я плату за полгода внесла?  

– И много? – на мордочке местной отразилось неподддельное любопытство.  

– Сколько надо, как договорились, – улизнула мама от прямого ответа. – А здесь кто живёт?  

– Ишь ты! На кой тебе?  

– Сына я ищу, – мама расплакалась. – А вы... вы... подозревает меня...  

– Кто, что? Кого подозревают? Почему не знаю? – раздался громкий властный голос.  

– Опа! Как жеж кстати, Семьён Семьёнович, – местная разулыбалась всеми тридцатью двумя зубами. – А я-то, коза, неприбрана. Знать бы, что с вами встречусь, я бы нарядненько прикинулась, платьишко там шифонное, "лодочки", тоси-боси...  

– Документик имеется, гражданочка? – обратился человек в полицейской форме к Димкиной маме. – Лично я здешний участковый. У на тут не хухры-мухры. У нас тут наоборот всё честь по комедии. Будьте любезны!  

Мама порылась в сумочке, достала паспорт и послушно протянула участковому.  

– Тааак, что тут у нас? – участковый раскрыл документ. – А у нас тут фоточка. Ладнось, будем считать, совпадает с предъявленным фактическим лицом. Дальше. Зотова Анна Сергеевна. Анна Сергеевна, Анна Сергеевна... Что-то мне это словосочетание напоминает...  

Участковый задумался, устремив глубокий взгляд в неведомую даль.  

– Может руку? – язвительно подсказала местная.  

– Какую руку?  

– Так ведь брильянтовую, Сеня.  

– Точно. Чекан. Он ещё там шинель вынюхал на записочке. Во, профи! А, Зинаида?  

– Шанель номер пять! – гордо поправила Димкина мама и задрала нос.  

– Гмм... Хорошо. Так куда вы, гражданочка, навострились?  

– У меня есть сын, студент аграрного университета...  

– Так. И что же?  

– Я сняла ему комнату в вашем посёлке, так, извините, позволили мои скромные средства...  

– Ну и...  

– Сняла у вашей жительницы бабы Гали, которую теперь не могу найти. Не узнаю дом, помогите.  

Местная и участковый заржал одновременно, неприкрыто нагло. Мама разозлилась. Она выдернула паспорт из рук участкового и спрятала его в сумочку.  

– Что вы ржете? – голос мамы задрожал и сорвался. – Мальчик в беде... А вы как власть бездействуете!  

Глаза участкового побелели и выпучились на маму.  

– Зачем вы так, женщина, – с обидой прошептала местная. – Семён Семеныч он такой ранимый...  

Местная заплакала, мама тоже.  

– Не надо, Зина, – подсморкнулся участковый, – я сам за себя... Я прощу вас, гражданка Анна Сергеевна, за такой дерзкий выпад по причине вашего экзальтированного состояния на данный момент, но попрошу впредь... И перестаньте плакать, женщины. Вы мешает мне сосредоточиться. Зинаида, много у нас в посёлке баб по имени Галя?  

– Отродясь не водилось. Есть баба Саня, баба Сима, баба Нюра, баба...  

– Достаточно, Зин. Вот где я вам Галю возьму? Нету Гали на вверенном мне участке.  

В глазах мамы застыл страх.  

– Дииимочкааа..., – тоненько затянула мама.  

– Ну-ну, успокойтесь, разберёмся...  

– Ой, сейчас, – вспомнила мама и достала из сумочки мобильник – Вот, смотрите.  

– Что там? – участковый прочитал Димкино СМС. – О чем это? Бабка? Кот? Чёрный? Клубочки? Разноцветные? Не понимаю...  

– Но дом ведь почти наверняка тот, – уверенно сказала мама. – А давайте зайдём и проверим.  

– Тут Алька живёт, Семеныч. Только она никакая ни баба, и ни Галя, а очень даже молодуха..., – вступила в разговор местная.  

– Молодуха! Молодуха! Молодуха! Ха-ха-ха! – приободрился участковый. – А пошли! А проверим!  

Всеми двинулись во двор, прошли по тропке к дому и уперлись носами в огромный висячий замок на входной двери.  

– Приплыли, – задумчиво констатировал участковый. – Где она может быть, Зин, Алька-то?  

– Хер её...  

– Зи-на!  

– Я и говорю, хрен её знает. Это ж Алька! Может в город подалась жопинговать.  

– Давайте сзади зайдем, по окнам посмотрим? – предложила мама.  

– Ну, пошли, – вяло согласился участковый. – Хотя... как-то всё это не законненько...  

– Мы только в окошечки заглянем, пожалуйста, – начала упрашивать мама.  

– Сенька, не вляпаться бы, – предупредила местная. – Как бы чего... Ты ж знаешь Альку. Я лично – пас!  

И тут же поспешила за участковым и мамой, которые крадучись завернули за дом. Любопытство – непреодолимая силушка. Мама действовала шустрее участкового, который специально предоставил ей свободуй, чтобы в случае чего опереться, типа "меня здесь и близко не стояло". Мама шустро водила носопырой по окошкам. Наконец она весело взглянула на участкового и выкрикнула:  

– Да вот же его комнатушка! Вот! Узнала я!  

Не успел участковый принять важное решение, которое он начал было обдумывать, как мама с поразительной ловкостью забралась на выступ фундамента и пихнула внутрь приоткрытую на щель форточку.  

– Куда-сь вас, гражданочка Анна Сергеевна, понесло-то, – с каким-то упреком сказал участковый маме в спину, а про себя подумал, уставясь на задравшееся второпях маминино платье: – А ничего так ножки, да и жопень – тюли-люли... Оох!  

Пока доблестный страж порядка оценивал сложную обстановочку и попутно кое-что ещё, мама дотянулась до внутреннего шпингалета и открыла окно.  

– Ну, я полезла, – сообщила она непонятно кому, забираясь на подоконник.  

Участковый ничего не ответил, так как был совершенно парализован маминым видом сзади.  

– Семьён, – прозвучало у него над ухом, – ты рискуешь быть изгнан из органов.  

– Не мешай, – зачаровано произнёс участковый и отодвинул местную подальше.  

– Чудило! – огрызнулась Зинка, осознав, что теряет такого мужика-ухажера. – Бабник хренов! Я пошла, кутыряйтесь здесь сами...  

И осталась...  

– А чего-то вы тут делаете? – раздался удивлённый голос сзади.  

"Алька, – мелькнула страшная мысль у участкового. – Вот ты и спалился, Сеня, в расцвете сил. Бл...!"  

– А мы тут проходили мимо с товарищем участковым, – вышла на сцену Зинаида и понесла околесицу по простоте душевной. – Слышим на заднем дворе у тебя кто-то возится, решили глянуть по бдительности, а тут – вот!  

Зинка ткнула пальцем в раскрытое окно. Участковый с бестолковой рожей присел на подвернувшуюся лавочку и мысленно начал зачем-то сравнивать размеры бюстов участвующих в конфузной сцене баб. Надо прямо сказать, не кстати.  

Алька резко развернулась и рванул за угол. "Спешит дверь открыть, – разумно подумал участковый. – Что сейчас будет! " Он подскочил к окну и крикнул внутрь шепотом:  

– Анна, сматывайся, Сергеевна, твою мать!  

Зинка рванула через огород к задней изгороди, надеясь найти там какую-никакую прореху и утечь незаметно. Димкина же  мама отважно встретила ворвавшуюся в комнату Альку.  

– Где мой сын? – остановила она на полном скаку разьяренную фурию на пороге прямым взглядом и правомерным вопросом.  

– Ка... ка.. какой сын? – очумело спросила Алька.  

– Не надо мне здесь какать! – гордо ответила мама. – У меня есть сын Дима. Он учится в аграрном. Мы сняли у вас эту комнату, уплатив за полгода вперёд... А потом вот!  

Мама сунула под нос Альке мобильник с сообщением от Димки.  

– Алевтина, это правда? – появился на пороге участковый.  

– Бабка, чёрный кот, разноцветные клубочки, – читала Алька вслух. – Что за хрень?!  

– Всё эти преступные элементы виноваты, если что. Там ясно написано, – произнесла мама, чеканя каждое слово.  

– А уже случилось уже если что? – спросила Алька.  

– А нужно, чтобы случилось? – с издевкой спросила мама. – Лучше ведь упредить.  

– Что вы ко мне приклепались? – загундосила вдруг Алька. – Меня вообще-то грабют средь бела дня. Милиция!!!  

– Орать не надо. А, если надо, то "полиция", это раз. И где постоялец Дмитрий – это два.  

– Что вы меня затрахали своим Дмитрием? – из глаз Альки выкатились две крупные слезы.  

– Вы просто скажите, Аля, – вкрадчиво вклинилась мама. – И никто вас трахать не будет. Обещаю.  

– Ну, это вы, Анна Сергеевна, много на себя берёте, в смысле всяческих обещаний.  

– Забрались без одрера в мой дом, а теперь трахать не будете? – начала опять злиться Алька.  

– Без "ордера", – поправила мама.  

– Заткнись, поскуда! – наконец пришла Алька в свою обычную норму. – Обнесла дом и ещё умничает. Ворюга! Милиция, грабют!!!  

– Ничего я не обносила, только сумку сына взяла. Вот!  

Мама бросила к ногам участкового пустую Димкину сумку. Тот раскрыл сумку и провел рукой по пустому дну.  

– Ничего. Где вещи, Аль?  

– Да, где? – переспросил мама. – Ещё посмотреть, кто из нас ворюга.  

– Чьи вещи? – Алька была в явном недоумении.  

Мама вдруг обвела каким-то странным взглядом комнату.  

– А где шкаф трехстворчатый? Вот тут стоял громадина такая. Там полки слева... Уплочено... И вообще, где баба Галя? Она денежку забрала...  

Воцарилось полное молчание. Длилось оно долго и сопровождалось непонимающими взглядами всех троих друг на друга.  

– Пошли на хрен отсюда! – прервала это странное молчание Алька. – Или одрер...  

– Ордер, – поправила мама.  

– Да, – подтвердил участковый.  

– Вот именно, – поддакнула Алька, указывая пальцем на дверь.  

"Всё – таки у неё сиськи больше", – подумал участковый, как всегда некстати, и сильно наругался на себя за это.  

Он довольно бесцеремонно подтолкнул Димкину маму к выходу.  

– Подождите, – засопротивлялась та. – А сумка?  

– Одрер! – гаркнула Алька.  

– Ордер, – поправили её мама и участковый, пятясь из комнаты.  

Уже на улице под большим кустом акации мама дала волю слезам.  

– Сумка Димочкина здесь, а сам он где? Где, я вас спрашиваю, где сыночек мой маленький? Аааа... Оооо... Уууу...  

Плач несчастной мамы превратился в вой. Участковый только хлопал глазами.  

– Он совсем не отвечает на звонки? А вайбер пробовали? Или что там ещё, ети их сети мать!  

Мама вдруг перестала плакать и замерла.  

– Что?! – испугался участковый.  

– А я как-то никак ему и не звонила вовсе, – виновато сказала мама.  

– Да что же вы Анна, мать вашу, Сергеевна?!  

Мама, молча достала телефон и позвонила Димке. Сердце её замирало на протяжении пяти безответных звонков. Потом... Димка ответил. Не может быть!  

– Мам, ты? – спросил Димка. – Я знал, что ты засуетишься. Прости. Неудачная шутка...  

– Димочка, ты где?  

– Дома, у бабы Гали, где же ещё? Мам, ты в порядке?  

Мама смущенно улыбнулась участковому. Он погрозил ей пальцем, беззвучно выругался и покрутил пальцем у виска. Из всей этой пантомимы мама поняла, участковый серчал. Ну и пусть, главное, сынок нашёлся.  

– Димочка, а я приехала. Сейчас приду. Ты только адрес скажи, я запямятовала.  

– Офигеть! – отозвался Димка и продиктовал адрес.  

Мама бросила мобильник в сумочку и кинулась по улице. Участковый кинулся за ней.  

– Стоять, мадам! – завопил он хриплым от возмущения голосом. – Наворотила тут и решила, что прошло-проехало. А кто, собственно, будет отвечать за беззаконие?  

– А где у вас тут улица Радужная? – спросила мама, проигнорировал дурацкий вопрос участкового.  

Поняв по выражению лица участкового, что он туго соображает и настроен задержать её, мама кинулась к проходящей местной женщине.  

– Улица Радужная. Я правильно бегу?  

– Правильно, – ответила женщина, – только бежать зачем, вы на ней как бы стоите.  

– Я от мента вашего убегаю. Увязался, знаете ли...  

– Задержи её, Зинка! – заорал участковый.  

Мама только сейчас узнала ту самую любопытную местную, которая благополучно слиняла от них, завидев Альку.  

– Зиночка, а сыночек-то мой нашёлся! – сообщила мама Зинке радостную весть. – Оказывается, сидит себе дома у бабы Гали, пока мы тут путаемся.  

– Это вы путаетесь, а меня не припутывайте, ясно? – заявила Зинка, вцепившись однако маме в рукав.  

Тут и участковый подоспел и вцепился в другой мамин рукав.  

– Отпустите. Я к сыну желаю.  

– Пройдемте. Посмотрим, какой он ваш сынок. Может тоже... ку-ку.  

– Что значит тоже? – возмутилась мама. – Вы на что намекаете? Хамство какое!  

– Путает всё и всех, вот, что тоже!  

– Хорошо. Пошли все вместе.  

Двинулись по улице втроём и вскоре дошли до нужного дома. Антураж соответствовал Алькиному дому точь в точь. Удивительно!  

– Баб Галь, дома? – крикнула Зинка, входя во двор.  

Мама уставилась на Зинку в недоумении. Она ведь совсем недавно утверждала, что баб по имени Галя у них на посёлке нет. Странно. Зинка немного смутилась и отвела взгляд. При этом мама точно услышала, как участковый шепнул, злобно глянув на Зинку: "Дурищща". Что-то здесь было не так, но желание поскорее встретиться с Димочкой, заглушило эту мысль. Участковый игриво стукнул костяшками пальцев в дверь. Изнутри донеслось "Войдите! "  

Баба Галя сидела за обеденным столом и шикарно чаевничала. Стол украшали блюда с аппетитной выпечкой. Запах ванили щекотал ноздри, дразнил и манил к столу, где горами возвышались румяные душистые плюшки-ватрушки.  

– Заходите, гостюшки дорогие. Как раз к вечернему чаю. Здравствуйте, мамочка. Димочку проведать? Он что-то кобенится с утра, ничего есть не желает... Эх, молодость...  

– Здрасьте, баба Галя. Я к сыну, – мама направилась в Димкину комнату.  

Димка сам уже нарисовался на пороге.  

– Мам, привет, ты чего здесь? Что-то вас здесь много... Здравствуйте всем.  

– Маму твою одну отпускать опасно. У неё есть склонность вытворяшки вытворять, – с нескрываемой  иронией сообщил участковый. – Приходится её сопровождать.  

– Вот именно, – подтвердила Зинка.  

– Мы, с вашего позволения, побудем с сыном наедине, – как можно культурные отшила непрошенных сопровождающих мама.  

Как только они оказались в комнате одни и закрыли поплотнее дверь, Димка шёпотом сказал:  

– Мам, говорим тихо. Тут творится что-то неладное. Не знаю даже, поверишь ли ты мне...  

– Я заметила, Димочка, – тоже прошептала мама.  

Димка подошёл на цыпочках к шкафу, распахнул дверцы.  

– Ого! – мама всплеснула руками. – Вот это богатство!  

– Мам, не обольщайся. Эти невинные  клубочки – убийцы! А баба Галя – настоящая ведьма.  

– Ой!  

– Они меня чуть не удушили нитками ночью.  

– Ой!  

– Мяяааууу!!! – завопил невесть откуда взявшийся кот.  

Димка запустил в него первым попавшимся под руку клубком.  

– Брысь, тварь!  

– Поплатишься, сучонок! – злобно ощерил кот острые зубы и начал драть когтями половик в клочья. – И мамаша твоя поплатится, стерва ходячая! Мяяяааа!!!  

– Димочка, это он говорит или мне кажется?  

Димка не успел ответить, мама рухнула на пол без чувств. Димка выскочил из комнаты, кот за ним, раздув хвост до огромных размеров.  

– Что там такое? – баба Галя поднялась из-за стола. – Димочка, котейка?  

– Маме плохо! Воды, нашатырь, обморок!  

– Сейчас, Димочка! Как же так?  

Димка вернулся к себе. Мама лежала бледная и не живая. Ужас! В комнату выбежала баба Галя с ваткой, пропитанной нашатырем. Сунула ватку маме в нос. Та дернулась и открыла глаза. Обвела всех мутным взором, ничего не понимая.  

– Зачем все эти люди? – мама театрально обвела комнату рукой. – Убрать к чертям!  

Только сейчас Димка заметил, что вся компашка собралась в его комнате и с любопытством взирает на маму. Даже кот. Ага кот... Наглая чёрная рожа, хитрищщая тварь. Довёл бедную маму до обморока, а теперь прикидывается маленьким котеночком. Во, во! Начал играться со шнурками мента. На кой хрен здесь мент? Постой-ка. Димка уставился на шнурки, которые теребанил кот. Сердце у него зашлось от страшного предчувствия – шнурки в ботинках участкового были радужно разноцветными. У настоящих ментов так не бывает, сообразил Димка. Он сделал над собой невероятное усилие, чтобы притвориться, что ничего не заметил.  

– Спасибо, – обратился он к бабе Гале. – Я теперь сам. Пусть мама отдохнёт. Потом мы выйдем пить чай.  

– Конечно, конечно. Я сейчас мятки заварю, – услужливо сказала бабка и добавила уже молча, пристально глядя на Димку: – Даже не думай смыться, засранец! Урою!  

– И я! – добавил кот, продолжая драть разноцветные шнурки..  

Все вышли. Димка кинулся к маме, провел под носом ваткой с нашатырем. Мама очнулась.  

– Мам, только без лишних слов. Надо рвать когти! Вставай.  

– Когти пусть рвёт этот... чёрный, мохнатый, – слишком равнодушно отозвалась мама, садясь на кровать. – А мы уйдём гордо и молча... и не назовём себя...  

– Мам, не дури, соберись. Давай гордо, молча, но тихо вылезать в окно.  

Мама послушалась. Они выбрались наружу. Потихоньку, прячась за кустами и деревьями, двинулись через сад. Осторожно вышли через калитку на улицу. Кажется, пока никто не заметил их побега. Вдруг Димка вспомнил... Про вещи речи не могло быть, а вот документы и деньги... Придётся вернуться. Он пристроил маму в тени большого клёна и осторожно пошёл назад. Мама дрожала, но держалась. Надо было во что бы то ни стало спасать сына, да и себя.  

Сумерки начали сгущаться.  Какой красивый закат! Напоминает растянутый градиент в нитках – от нежно бирюзового, через золото к шелковисто розовому, и завершается вся палитра кроваво красным заходящим солнцем... Мама залюбовалась.  

А вот и Димочка.  

– Удивительно, но, кажется, обошлось. Даже не верится, что так легко. Ну, мамуль, погнали к автобусу. Мы успеваем на последний рейс. Тут до остановки рукой подать.  

– Впиживаем, сынок.  

– Мам, откуда вдруг такой сленг?  

Димка случайно оглянулся на чёртов дом, когда они отошли на довольно приличное расстояние. Казалось дом горел. Это заходящее ярко красное солнце отражалось во всех окнах по фасаду. Димке стало жутко. Он передернулся. В следующее мгновение Димка увидел, как у забора обозначились четыре тёмные фигуры – баба Галя, участковый, Зинка-молочница и...?????... мама? Какая к черту мама?! Остановил сам себя Димка. Мама здесь с ним. А кто же там? Мама коснулась рукой его руки и сказала:  

– Погнали, сынок!  

Димка покосился на маму. Она была обычная, немного бледная от недавнего обморока, а так его мама, кажется. Вдали показался автобус. Грязненький, но надёжный ПАЗик... Димка не выдержал и посмотрел ещё раз  назад. Их было также четверо, а та, что была похожа на маму, махала ему рукой.  

– Мам, – позвал Димка ту маму, которая была здесь рядом.  

Она оглянулась, улыбнулась. Она была его мама, кажется...  

– Димочка, наш автобус.  

ПАЗик характерно фукнул и отошёл от остановки. Они были единственными пассажирами.  

– Приляг на плечо, Димочка, – сказала мама, заметив, что Димка дико устал и просто вырубается. – Сначала ты поспишь, потом я.  

– Угу, – Димка уютно пристроился на мамином плече.  

Очнулся он от глубокого без задних ног сна, когда автобус дернулся и стал. Дверь с шипением отворилась и в салон начали одна за одной заходить деревенские бабы. Они были жутко суетливые и шумные. Их было много. Бабы заняли все сидячие места и начали громко галдеть. При этом Димка не мог разобрать ни одного внятного слова. Просто галдеж фоном. О продолжении сна придётся забыть.  

– Может мне удастся приспать? – спросила мама, пристраиваясь на плечо к сыну.  

– Попробуй, – усмехнулся, Димка.  

Голова мамы мирно качалась на плече, а Димка стал пялиться в окно от нечего делать. Бабы шумели, что-то возбуждено обсуждая и споря. За окном плыли едва различимые в сине-сереневых сумерках какие-то ландшафтные картины.  

Не верилось, что с ним случилась такая фигня. Вспоминать не хотелось, сразу  становилось очень страшно. Димка посмотрел на своё отражение в окне. Ну и рожа! Измученная, напряжённая, да ещё вдобавок искаженная стеклом. Блин! А где мамино отражение? В оконном стекле Димка отражался один.  

– Вон Зинка корову погнала, что-то поздно сегодня, – как из тумана прозвучал задумчивый голос одной из баб.  

– Какую корову? Очумела? Она уже года три корову не держит, – ответил ей смешливый голос.  

– Смотри, Алька с участковым под ручку...  

– С дуба рухнула? Забыла, что наш Семеныч в прошлом годе погиб при исполнении? Хотя попросту утоп по пьяни...  

– Это, когда он за Алькой на боевом посту из камышей подглядывал?  

– А ей стервозе приспичило ночью голяком купаться!  

– Хороший мужик был... да.  

– Ох, хороший... да.  

– Ага, ага... да.  

В салоне поднялся хохот.    

До Димки вдруг дошло, что опять началась  чертовщина, и что автобус едет  по посёлку назад. Именно в хренов  поселок, а не из него. Чёрт! Димка  даже не заметил, когда он развернулся.  

– Водитель, остановите! – крикнул он.  

Бабы грохнули дружным хохотом. Димка со злостью посмотрел в салон. Увидел разинутые в исступленном хохоте перекошенные рты, гнилые старческие зубы. Бабы бессовестно ржали прямо ему в лицо. Димка заметил, что руки у всех баб бешено мотают разноцветные клубки. И ржут, нагло пялясь на него, некоторые показывают языки и корчат мерзкие рожи.  

– Мам, ты мне молитву... обещала.  

Голос Димки потонул в бесовском хохоте.  

– Мам, проснись!  

Димка с силой дёрнул плечом. Мамина голова подпрыгнула и свалилась с плеч Димке на колени. Димка вскочил с сиденья и заорал от ужаса. Голова упала и покатилась по проходу. Одна баба подставила ногу. Голова остановилась.  

– Держи! – крикнула баба и как заправский форвард послала точным ударом голову прямо Димке в руки.  

Он машинально схватил прилетевшую башку и безумными глазами уставился на неё. Это была не мамина голова. На него смотрела баба Галя. Губы её растянулись в блаженной улыбке.  

– Гооол! – завопила голова.  

– Гооол!!! – подхватили другие бабы. – Мы тоже хотим забивать!  

Они начали дружно швырять в Димку свои разноцветные клубочки. Нитки разматывались на лету, перекрещивались как новогодний серпантин, заплетая проход и кресла. Димка метнулся к выходу, разрывая по пути нитки. Бабы визжали, хохотали, улюлюкали и продолжали швырять в Димку новые клубки.  

– Шеф, останови! Помогите!!!  

Нитки начали оплетать Димкины  руки и ноги, пытаясь замотать его в кокон. Димка понял, что ему не побороть в одиночку эту страсть.  

– Водила, тормози! Помоги мне! Ты что, не видишь?! – орал Димка.  

Он взглянул в водительское зеркало и ужаснулся. Там отражалась чёрная мохнатая морда.  

– Я говорил, поплатишься! Мяяяааа!!!  

– Господи! Господи! Отче наш... Мам, как там дальше? Спаси, сохрани и помилуй меня!  

Вдруг Димка вспомнил, вспомнил, сам не понимая откуда. Он набрал воздуха и крикнул изо всех сил:  

– Со мной Бог!!! Бог со мной!!!  

Нитки, которые уже крепко спеленали его, вдруг ослабли, а бабы перестали ржать и отпрянули от Димки. Действует, обрадовался он, работает! Димка решил не упускать момент и рванулся к выходу.  

– Лови его! – закричала голова бабы Гали и запрыгала за Димкой по проходу.  

За ней было рванулись другие ведьмы. У каждой в руках клубок.  

– Со мной Бог!!! – кинул в искаженные злобой и ненавистью хари Димка.  

Голос его прозвучал как гром. Даже стекла в автобусе задрожали. Нечисть застыла, угрожающе зашипела, но не тронулась с места. Димка повернулся к коту на водительском сиденье.  

– Открывай, су...!!!  

– Сей момент, Дмитрий Викторович! Мяушки...  

Кот нажал на нужную кнопку и двери распахнулись. Димка буквально вывалился из автобуса и оказался на остановке. Получается, что он никуда не уезжал что ли? А где же ма...  

– Слава Богу, автобус идёт, – прозвучал беспокойный мами голос.  

Димка обернулся. Мама стояла рядом. Как будто ничего не произошло, как будто они только что подошли на остановку. А может правда ничего и не было? Димка не успел порассуждать на эту тему, подкатил ПАЗик. Они с мамой запрыгнули в салон и автобус, фукнув, покатил по улице посёлка, покидая (????? ) его.  

Димка придирчиво вгляделся в водителя, стараясь обнаружить кошачьи признаки на его простом, веснушчатом, рыжем лице. Никаких. Водила заметил пристальный взгляд молодого пассажира.  

– Не боись, паря, прорвёмся! – сказал он тихим голосом. – Нам бы только за указатель вырваться, а там... Господи, пронеси!  

Водитель втопил педаль газа. ПАЗик, верный железный друг, мчался на всех парах. Впереди замаячил указатель. Что-то ударило в лобовое стекло. Потом ещё и ещё.  

– Димочка, что это? – закричала мама. – Ой, сколько разноцветных клубков! Они нас догоняют!  

Клубки действительно сыпались градом, долбили по корпусу автобуса и по окнам со страшной силой. Несколько окошек лопнуло. Но автобус продолжал движение.  

– Не отлипают нечистые твари! – водила смачно сплюнул через левое плечо. – Здорово вы им досадили!  

– Повторяйте за мной! – вдруг сказала мама приказным тоном. – Отче наш, иже еси на небеси...  

Так, читая молитву, они домчались до указателя и перемахнули невидимую границу. Димка прочитал на указателе перечеркнутое по диагонали название "пос. Разноцветные клубочки". Всё! Они вырвались!  

Автобус сбросил скорость и продолжил свой путь по маршруту. Уже, отьехав на значительное расстояние, водила тормознул и вышел покурить.  

– Я скоро поседею на этом маршруте, – сказал он, раскуривая сигарету, – ежели вообще жив останусь.  

Они поняли друг друга. Помолчали, боясь снова притянуть зло.  

– Зачем же вы на нём работаете? – осторожно спросил Димка.  

Водила не ответил, только посмотрел на пацана, как на конченного дурака. Позже Димка понял, почему он удостоился такого взгляда. Не, ну правда, как объяснить то, что происходит в посёлке с невинным названием "Разноцветные клубочки". Кто ж поверит-то? Да ни в жисть! Пока... Пока сам не вляпается.  

Вот и Димка молчит про свои злонапасти. Они даже с мамой ни разу не заговорили об этом. Не договариваясь, решили, что не стоит это вспоминать, а тем более обсуждать. Мама просто извела все свои запасы разноцветных клубочков. А Димка? Димка закончил аграрный, получил диплом о высшем образовании и устроился работать менеджером по продажам... А куда ж ещё? Всё по плану.  

Молитву Димка выучил наизусть. Так на всякий... мало ли где встретишь... разноцветные клубочки или ещё чего похуже. Невзначай.  

Упаси, Господь!