Пора вывести блох

Да уж придётся попотеть. Трудно найти того, кто действительно не хочет, чтобы его нашли. Но сомневаюсь, что Алан подчистил все признаки своего существования в Интернете – вряд ли сегодня это вообще возможно. Для простого обывателя так точно нет. Однако пока мне не удалось отыскать хоть какие-то зацепки, которые бы позволили связаться с Аланом. И это хреново.  

Уже прошёл почти месяц с момента, как я прикончил какого-то фанатичного психа, зовущего себя Сальватором. Этот инцидент изменил всё. Теперь я не знаю, кто ещё может заявиться по мою волчью задницу, но это не самое главное. Мне бы следовало волноваться о том, что я лишил кого-то жизни, но почему-то на этот счёт я не испытываю каких-либо мук совести. И дело тут вовсе не в том, что в городке может поползти молва о трупе в вонючем озере. К тому времени, когда найдут тело, от него вряд ли останется что-то кроме костей. Если, конечно, так называемого Сальватора не спохватятся такие же чокнутые дружки и не начнут активно его искать.  

Изменился я. Учитывая моё положение, это звучит слегка размыто, знаю, но во мне действительно произошли перемены после случая на озере. С тех пор я не превращался, и волк внутри будто просится наружу. Это пугает, так как есть предчувствие, что я могу наломать ещё больше дров. Ну, или снести голов. Ни о чём подобном Алан не упоминал, так что мне просто необходимо его отыскать и узнать, какие ещё сюрпризы меня поджидают. Может, существует целый свод правил – не есть после полуночи, например, или не отрывать людям части тела по вторникам.  

Я почти отчаялся, ведь единственная вещь, которая могла бы хоть как-то навести на след Алана, покоится на дне вонючего озера. Даже если полагаться на чудо и надеяться, что телефон этого Сальватора может быть ещё исправен, меня передёргивает от одной мысли о погружении в ту воду. Она хоть и не до полного омерзения загажена, но если бы вы знали, как сильно бьёт запах приправленной фосфатами водицы по нюху оборотня, то сами бы всё поняли.  

Пялясь в потолок, и размышляя обо всём этом, я начал засыпать, как вдруг проблеск надежды заставил сознание вновь загореться. Несмотря на то, что прошли многие месяцы с тех пор, как мы встретились с Аланом, я знал наверняка, что он точно проезжал мимо магазина дяди Бернарда. Это значит, что номера машины, на которой заплутавший оборотень заехал в наши края, могли засветиться на одной из наружных камер. Внутри дядя пусть и наставил их лишь для вида, но вот за центральным входом и дверью на склад наблюдал скрупулезно, каждый день просматривая записи. Главное, чтобы на жёстком диске они остались за более чем девятимесячный период.  

Следующим же утром я принялся искать нужную мне зацепку в архиве камер наблюдения на рабочем компьютере дяди, пока тот проверял товары и вновь причитал о безалаберности поставщиков. Есть! Архив содержит записи за последние три года – дядя Берни не слишком заботится о чистке компьютера. Но если его в этом упрекнуть, то он наверняка попытается оправдаться тем, что все эти записи когда-то могут пригодиться. И прямо сейчас он был бы чертовски прав! Я хоть и не раз просматривал видео с наружных камер, но не более чем за неделю. В последний раз с особым усердием я этим занимался, когда Алан пробрался в магазин, дабы убедиться, что необычный вторженец не засветился в облике оборотня. Но беспокоиться было не о чем – Алан был вервольфом гораздо дольше меня и знал, как не привлекать лишнего внимания.  

Как я и предполагал, машина Алана проезжала возле магазина, и на стоп-кадре кое-как можно разобрать номера. Отлично, уже хоть что-то. Теперь осталось пробить их, чтобы нарыть больше информации, где приблизительно можно найти Алана. Думаю, офицер Уотерман при всей своей недалёкости может с этим подсобить. Особенно за бутылку-другую лучшего шнапса из дядиного магазина.  

– Хэнк, где ты там запропал, давай дуй сюда, – позвал дядя Берни из торгового зала.  

– Уже иду! – отозвался я, из маленького кабинета дяди, записывая номер машины в заметки на смартфоне.  

****  

Дэйв Уотерман недоверчиво глядел на меня, откинувшись в кресле, но на моей персоне его взгляд задерживался не так долго, как на двух бутылках с прозрачной жидкостью, стоящих на столе.  

– Так зачем, повтори-ка ещё раз, тебе информация об этом автомобиле?  

– Да тёлка тут одна проездом была, давненько, правда. Заскакивала в дядин магазин, а я не успел номерок у неё спросить. Но так хороша, что из головы не выходит, а это единственная ниточка, которая может к ней привести, – солгал я, осознавая, насколько глупую версию выдумал.  

– Тёлка, говоришь? – офицер Уотерман вновь перевёл подозрительный взгляд со шнапса на меня, но тут же расплылся в ехидной улыбке. – Достаточно хороша, чтобы её арестовать и допросить, как следует, а?  

Пока блюститель порядка в нашем городке упивался собственным чувством юмора, я мечтал поскорее завершить эту дискуссию и убраться из участка.  

– А не дуришь ли ты меня часом, Генри? Может, грязные делишки какие затеял с какими-то желторотыми засранцами, плюющими на закон? – спросил Уотерман, резко наклонившись вперёд и пытаясь изобразить грозный вид, от чего выглядел ещё нелепее, чем обычно.  

– Раскусили, сержант, это тачка моего дилера, который нам с ребятами палёную дурь подсунул в прошлый раз, вот и хотим найти его, вернуть свои бабки и проучить ушлёпка.  

Уотерман ещё секунды две посверлил меня взглядом, а затем, смеясь, вновь откинулся в кресле.  

– Хороший ты парень, Генри. Если б ещё не тусил с этими имбецилами, вечно устраивающими попойки в карьере, вообще бы цены тебе не было. Иди пока прогуляйся и загляни через полчасика, я кое-кому звякну из округа.  

Сержанта Уотермана я бы и сам назвал хорошим мужиком, но вряд ли вслух. Когда я закончил ошиваться снаружи и вернулся в кабинет нашего местного хранителя правопорядка, тот уже что-то потягивал из чашки, и это был явно не кофе. Для такого заключения вовсе не нужны были задатки детектива – достаточно было одного взгляда на румяную рожу Уотермана.  

– Твоя красотка забралась не так уж далеко – машина с указанным тобой номером частенько светится на камерах светофоров в соседнем городе в трёхстах километрах отсюда. Так что, Ромео, сгоняешь туда? – ехидно ухмыляясь, спросил Уотерман.  

– О, непременно, сержант. Спасибо огромное, очень выручили!  

– Ну раз очень, мог бы ещё одну бутылочку подогнать старине Дэйву. Ладно, шучу, езжай за своей девахой, да не прошляпь на сей раз, если отыщешь.  

– Уж не сомневайтесь, вцеплюсь в неё, как волк в добычу. Бывайте, сержант.  

Теперь главное не спалиться с придуманной легендой перед отцом и дядей. Завтра же прыгну в междугородний автобус и отправлюсь на поиски Алана.  

****  

Не люблю я эту суету. У нас как-то спокойнее и уютнее – в этом прелесть маленького городка. А здесь все куда-то спешат. Я остановился в небольшом отеле, вполне себе чистом по меркам крупных городов. Хоть я и не часто выбираюсь, но наслышан, в каких клоповниках бывали некоторые мои нерадивые товарищи. Особенно непривычно видеть оживлённые улицы по вечерам. Тут не помечтаешь, стоя у окна и вдыхая вечернюю прохладу. К слову о вдохах – не буду терять времени и попробую найти след Алана с помощью чутья.  

К моему счастью, дверь на крышу не была заперта. Обратившись, я выругался, так как предварительно разулся, но забыл про то, что на мне обычная футболка, а не стрейчевая. Тянущимися вещичками я запасся как раз для превращений. Ну а что вы думали, я бегаю, как долбанный снежный человек, в чём мать родила, когда превращаюсь? Старая футболка слегка порвалась в рукавах и по бокам, но не беда. Джинсы на мне, благо, были эластичные.  

Сотни запахов. Преимущественно не очень приятных. Открытые мусорные контейнеры, переулки, в которых не один раз помочились на стену, автомобильные выхлопы, а также вездесущие тонны бетона и кирпича. А уж что можно было учуять из открытых окон, я даже упоминать не буду. Большую часть запахов я оставлял «на фоне», пытаясь найти хоть что-то, ведущее к Алану. Конечно, это были тщетные попытки, ведь я не знал его запаха. Будь у меня хоть клочок его одежды, возможно, дело пошло бы куда быстрее.  

Чутьё усилилось – я это сразу заметил. Как и другие чувства. Интересно, есть ли у этого какой-то предел? Ведь если все способности оборотня возрастают с каждым убийством… Нет-нет, даже думать об этом не хочу. Зря я, наверное, всё это затеял – пробить номер у Уотермана дело одно, но что делать дальше, если даже со сверхсильным обонянием я ничего не могу… Погодите-ка, а вот этот запах мне хорошо знаком. Немного другой, не такой манящий, но это оно – то, чем меня выманивал ныне обезглавленный фанатик Сальватор. Похоже, где-то неподалёку логово таких же поехавших придурков. Видимо, о них и предупреждал Алан, когда советовал не привлекать лишнего внимания. Может, там удастся напасть на его след – очаг запаха был в нескольких кварталах, которые я преодолею за пару минут, передвигаясь по крышам.  

Чем ближе я становился, перескакивая с одного здания на другое, тем больше разгоралась внутренняя животная злоба. Не знаю, то ли дело в переменах, начавшихся после убийства Сальватора, то ли мне просто хотелось надрать задницы подобным болванам. Почти на месте. Главное не переступить черту и не устроить кровавую резню. Было бы крайне паршиво признавать, что все эти выдуманные за десятилетия истории про оборотней, окажутся правдой.  

Вот это здание, запах исходит отсюда. Где-то внизу – наверное, подвал, надо спуститься и проверить. Спрыгнув в тёмном безлюдном закоулке, я ещё раз убедился, откуда исходит запах, а затем немедленно вернулся в человеческую форму. Обул кеды, которые всё это время держал в руке, и направился к входу в подвальное помещение.  

Пришлось несколько притормозить, так как я заметил кое-кого. Если моё обычное зрение меня не обманывает, то это девушка. Но что она тут выискивает? Надо бы проследить за ней.  

Поглядев ещё немного в окошко, незнакомка осторожно начала спускаться по лестнице рядом. Как только она скрылась из виду, я так же, украдкой, направился за ней. Спустившись следом, я оказался в подвальном помещении, заставленном коробками с различным лабораторным оборудованием: колбы, мензурки, мерные ёмкости, микроскопы, грелки и прочее. Пока я разглядывал всё это барахло, кто-то подкрался сзади и тихо произнёс:  

– А ну не рыпайся, козлина! – судя по женскому голосу, это была как раз та девушка, которая пробралась сюда передо мной.  

– Медленно повернись и без фокусов.  

– Ты же сказала не рыпаться, – сказал я, приподняв руки, будто меня держат на прицеле.  

– Давай, блять, не умничай и делай, что говорят! – произнесла норовистая барышня.  

Когда я обернулся, она держала наготове небольшой складной нож в одной руке. Широко раскрытые голубые глаза вот-вот бы испепелили меня, если б у этой девушки была такая возможность. Её прикид содержал всё то, чем подростки так любят выделяться и бросать вызов родителям: рваные джинсы, короткая кожаная косуха и майка-топ, оголяющая живот с пирсингом в пупке и татуировку причудливого орнамента на левом боку. На лице, как ни странно никаких аксессуаров не было. Даже в ушах скромно для такого образа красовались лишь две серьги.  

Обильно подведённые глаза и тёмная помада – больше бы подошло для гота, на которого эта особа не сильно смахивала. Причёска у неё была также вызывающая – правый висок коротко выбрит, а налево уложена умеренно длинная синяя чёлка. Основная масса волос выкрашена в чёрно смольный цвет. При всём этом, незнакомка не была подростком – на вид ей было около двадцати трёх, а может и больше.  

Девушка смерила меня строгим недоумевающим взглядом, особенно, когда увидела немного разорванную футболку.  

– Ты кто, нахрен, такой? Один из этих уёбков? – спросила она, всё также стараясь не повышать тон.  

– Успокойся, я просто ищу тут одного своего знакомого, который предположительно может быть у этих самых уёбков.  

– Какого ещё знакомого? – подозрительно прищурившись, поинтересовалась она.  

– Его зовут Алан, мы с ним познакомились почти год назад. Кое-что произошло, и теперь мне нужно его отыскать.  

При упоминании Алана, девушка сначала насторожилась ещё больше, но затем немного расслабилась и опустила нож.  

– Чёрт бы его побрал, во что он вляпался…  

– Ты его знаешь? – спросил я.  

– Алан – мой единокровный брат. От него уже давно ни слуху ни духу, а около месяца назад какой-то кретин заявлялся ко мне домой и расспрашивал о нём, представляясь его старым знакомым.  

– Дай угадаю – волосы до плеч, стрёмное пальто?  

– Да! – почти воскликнула сестра Алана, но тут же прикрыла себе рот и пригнулась, будто бы это чем-то помогло в нашем не слишком-то надёжном укрытии.  

– Ну, насчёт этого кадра можешь больше не беспокоиться, – сказал я.  

– В смысле?  

– Потом объясню, если будет такая возможность. Так почему ты решила, что Алан может быть здесь?  

– Когда ко мне заявился тот чудак, я заметила, что он ещё не раз ошивался возле дома, где я снимаю жильё.  

Решила за ним проследить и видела, как он спускался сюда, а затем выходил ещё с несколькими подельниками. Связаться с Аланом никак не получалось, так как мы давно не общались, и он, походу, сменил номер. От общих знакомых узнала лишь, что он в городе. В итоге, психанула и пришла сюда на разведку. Я убью его, если он вдруг сторчался и покупает тут дурь. А судя по всей этой хрени в коробках, как раз её они тут и варят.  

Интересная у неё теория. Вот только её ждёт большой сюрприз, когда она узнает правду. И если узнает вообще.  

– Я Обри, кстати, – представилась сестра Алана.  

– Генри, очень приятно. Ну что, может, глянем, что там дальше, – предложил я, указав на дверь, ведущую со складского предбанника.  

Обри одобрительно кивнула, и мы вдвоём направились туда, где нас, скорее всего, ждали большие неприятности. Дверь вела в длинный коридор, в конце которого были еле слышны какие-то голоса. Мы с Обри переглянулись и единогласно кивнули в ту сторону, куда затем и двинулись украдкой. По мере приближения, голоса становились отчётливее. Я остановил Обри, жестами давая понять, что следует сохранять тишину и послушать, что там говорят. Разговор происходил за углом в конце коридора, откуда в любой момент мог кто-то выйти, и нам с сестрой Алана не оставалось бы ничего иного, как бежать обратно, либо принять более радикальные меры.  

– Ну и куда он запропастился? Мы теряем время, нужно выяснить, что с ним, – нервно говорил один голос.  

– Спокойно, мистер Гикоски знает, что делает. Он же дал чёткие инструкции ждать его здесь до дальнейших распоряжений, – ответил второй.  

– Во-первых, Сальватор, а во-вторых, что-то явно пошло не так. Он отправился за звер… этим парнем в какое-то захолустье месяц назад и до сих пор не вернулся. А парень-то оказался в городе, с Сальватором нет связи, а ты, дуболом, говоришь мне успокоиться? Вся наша благая цель может пойти крахом!  

– Слушай сюда, задрот, мне и моим ребятам заплатили за то, чтобы в случае чего обеспечить безопасность и поймать, кого надо, без лишних вопросов. То, какой хренью вы тут занимаетесь, меня не колышет. Так что притухни, пока не усадил тебя в клетку к тому доходяге!  

– Господа, давайте сохранять благоразумие и подумаем, что делать дальше, – вклинился кто-то третий.  

Далее спор прихвостней Сальватора стал превращаться в настоящий базар, но мы услышали достаточно. Тут Обри потянула меня за руку ближе к той двери, через которую мы попали в этот коридор и шёпотом спросила:  

– Что, блять, всё это значит? Я нихрена не поняла.  

– Поверь, мне хотелось бы и самому узнать больше, но сейчас надо действовать. Похоже, Алан где-то там у них, – сказал я.  

– И что ты собрался делать? Тут надо копов звать, чтоб накрыли этот притон, или секту, или чтобы это ни было! Господи, Алан, ну какого чёрта! – Обри начинала паниковать.  

– Нет, копов звать нельзя. Неизвестно, насколько это может всё осложнить. Я разберусь, доверься мне и жди снаружи.  

– Довериться тебе? Да я тебя только что встретила! – возразила Обри.  

– Пожалуйста, ступай, я знаю, что делаю.  

Обри бросила на меня недоверчивый взгляд, но всё же направилась в сторону двери. Что ж, теперь мой выход. Я разулся, отставил обувь в сторону и превратился. В нос сразу же ударил знакомый с озера запах. Кроме него, я учуял ещё множество других, похожих на какие-то химикаты. Стараясь отбросить, всё это, мне удалось определить, что в комнате находится пять человек.  

Нужно всё сделать быстро, но никого при этом не убить. С такой внутренней установкой, я рванул за угол, где находилась ещё одна дверь, ведущая, как впоследствии оказалось в лабораторию. Дверь я снёс ко всем чертям – она влетела в стойку с колбами, которые со звоном разлетелись вдребезги.  

– Это ещё что? – едва успел произнести тот самый дуболом, как я налетел на него, толкнув плечом.  

– Зверь! – воскликнул кто-то у меня за спиной.  

Здоровяк отлетел к другой стене, задев одного из таких же верзил. Оставался ещё третий, который испуганно переводил взгляд с меня на своих товарищей. Ему я влепил своим оборотневским кулаком прямо по роже, но старался сдерживать силу, чтобы счётчик обезглавленных мною людей не увеличился. Третий громила перелетел через стол с реактивами и плюхнулся, как мешок, у другой стены. Оставались двое парней поменьше, выглядевших, как типичные ботаники. На одном из них был белый халат. Я подскочил к ним и столкнул головами, прежде чем тот, что без халата успел снова взвизгнуть что-то о звере.  

Один из громил, которого сшиб тот, что полетел к стене первым, пытался подняться, но я схватил его и швырнул в шкафчик, стоявший слева от дверного проёма. Возле стола находился вольер, в котором, сидел Алан. На нём не было верхней одежды, лицо и торс в синяках и ссадинах. Он устало глядел на меня, стараясь оставаться в сознании.  

– Рад тебя видеть, Генри, – еле-еле вымолвил Алан, пока я вытаскивал его из вольера.  

– Ещё бы, блять, не был, – раздражённо ответил я, – ты мне всё расскажешь об этом дерьме, а пока заткнись и шагай, если можешь.  

– Постой, – промямлил Алан, – иди, я сейчас.  

– Ты что ещё удумал? – спросил я, отпуская его, но затем решил мельком выглянуть в коридор и проверить, не направляется ли к нам ещё несколько двинутых фанатиков. И лучше бы, наверное, там были они, чем ошарашенная сестра Алана с синей чёлкой. Она замерла на месте и, тяжело дыша, не сводила с меня широко раскрытых глаз. Я решил разрядить обстановку и сменил облик на человеческий.  

– Обри, всё в порядке, это я. Знаю, это шокирует, но…, – не успел я договорить, как в коридоре показался Алан.  

– Валим отсюда, – сказал он, хлопнув меня по плечу, и поковылял в сторону выхода, периодически опираясь об стену.  

Проходя мимо Обри, он бросил ей еле слышное «привет» и пошёл дальше. Сестра Алана проводила его не менее ошарашенным взглядом, чем только что смотрела на меня и, наконец, выпалила:  

– Вы что, блять, издеваетесь? Какого хуя тут происходит?!  

Алан никак на это не отреагировал, зато бросил мне через плечо: «Кеды не забудь».  

Из лаборатории понесло горелым, я обернулся и увидел разрастающееся зарево на стене.  

– Алан, ты что натворил, мать твою?! – я хотел было забежать и попытаться вытащить тех трёх громил с двумя другими парнями, но едва подошёл к углу, как стало тяжело дышать из-за густеющих клубов дыма.  

В итоге я, прихватив кеды, оставленные в коридоре, пошёл на выход за Аланом и Обри, которая тоже двинулась следом за своим братом, продолжая выкрикивать ругательства на ходу. Мне искренне хотелось последовать её примеру, ведь в тот момент во мне закипала злоба. Простая, человеческая.