Нюанс иллюзии

«Между тенью и отсутствием света, лежит нюанс иллюзии»  

Криптограмма Ленгли.  

–И все же, это замечательно, что ты в свой отпуск приехал ко мне! – она стояла на корме катера, почти на самом краю площадки для дайвинга, среди баллонов к аквалангам и сеток, лежащих темной, бесформенной массой. Я невольно залюбовался ее силуэтом, словно выточенным из бронзы, который великолепно смотрелся на фоне моря, в лучах восходящего солнца над Южным Синаем.  

– Дэн! Нам нужно взять немного северней! – она повернулась ко мне, взмахнув рукой, указывая в сторону красноохристых скал с черными линиями ущелий, над которыми висело несколько серых туч, и дул легкий, но обжигающий ветер. Это было дыхание аравийской пустыни, которое за несколько часов, готово буквально иссушить человека.  

«День обещает быть жарким» – подумал я, невольно любуясь изгибами ее тела: немного подавшись вперед, указывая мне направление, этот жест подчеркивал грациозность и изящество ее фигуры. Внимательно посмотрев на нее, я отметил: погружаясь в воду без плотного, прорезиненного костюма, ее тело успело равномерно покрыться загаром, за исключением белого, чуть выше колена, изогнутого шрама от удара о коралловый риф. Я помнил этот случай: тогда, ее едва успели вытащить из воды: за ней красной лентой тянулась полоса крови, и вокруг нее кружили, постепенно сжимая кольцо, две акулы.  

«Северней, легко сказать» – подумал я. Уже вторые сутки навигатор вместе с компасом показывал явную ерунду, но неожиданно услышав шум, я поднял голову.  

В посадочной конфигурации, почти над нами, в глиссаде шел самолет.  

«Если он заходит в аэропорт Офира на 22 полосу, а он точно на нее делает посадку, то направление, которым он сейчас следует, это 220 градусов. Теперь я точно знаю, где север». Нажав кнопку пуска на пульте управления в командной рубке, я услышал, как запустились двигатели.  

–Эл, держись! – крикнул я ей, и две «Ямахи» за кормой, вспенили морскую воду…  

–Застегни здесь, плотней… – я помог одеть ей акваланг. На ее плече, в лучах солнца, переливаясь, искрились мелкие кристаллы соли. В порыве чувств, я прижался к нему губами. От неожиданности вздрогнув, повернувшись ко мне, она засмеялась.  

–Будь аккуратна, сразу за склоном резкий обрыв, глубиной до полутора километров с сильным течением. И все же гидрокостюм нужно одевать… – я критично оглядел ее купальник, две небольшие полоски материи, и подтянул на ее бедрах небольшой свинцовый пояс.  

На верхнем ремне, к которому крепился баллон, я заметил шеврон:  

«Элла Дилей. Университет Пенсильвании»  

Улыбнувшись, и придерживая рукой маску, через несколько секунд она исчезла, в темно синей бездне Красного моря…  

Пройдя по горячему, деревянному настилу над водой, я пришвартовал катер, накинув канат на кнехт.  

Сегодня вечером его заправят топливом, а завтра рано утром, мы выйдем на новую точку для погружения. Эти места на карте отмечала сама Элла, исходя только из одной, только ей ведомой логики.  

Взяв сумку, а в другую руку баллон для воздуха, я вышел с пристани.  

Неожиданно, кто-то легко прикоснулся моей руке. Я обернулся. Чумазая, лет пяти местная девчушка, из рыбацкого поселка, в застиранном старом платьице, босыми ногами стоя на раскаленном песке, протянула грязную ладошку:  

–Дай денег… – на ломаном английском, но вполне понятно, сказала она. Она смотрела на меня зелеными, почти изумрудными глазами. Мне стало немного не по себе.  

–Как тебя зовут? – спросил я.  

–Эфея…  

–А что значит, твое имя… – опустив вещи, я полез в карман коротких шорт.  

Но она, пожав плечиками, засмеявшись, с зажатой в кулачке мелочью, уже бежала по берегу, в сторону старых рыболовецких лодок.  

–Ее имя переводиться как любовь – тихо, вполголоса, произнесла за моей спиной Элла, и добавила:  

– Это коптский диалект…  

Спустя несколько часов, мы ужинали в маленьком кафе, в Старом городе.  

–Здесь быстро наступает ночь, вроде только еще светило солнце – задумчиво протянула она. На ее запястье левой руки, я заметил татуировку с изображением летящей ласточки. Раньше ее не было.  

– И все же, как не странно мы устроены, нас объединяет одно, я ищу Дуат, а ты проводишь свое время в поисках идеального шифра – улыбнувшись, она сделала глоток темно красного, почти рубинового цвета, вина.  

–Милый мой египтолог, в сотый раз тебе говорю, выходи за меня замуж – я смотрел ей в глаза.  

–Хорошо, хорошо…- она задорно рассмеялась, и взяла меня за руку.  

– Я торжественно тебе обещаю, через два месяца я закрою свой грант, но ты в свою очередь, прекратишь играть в свои войны.  

–Ты мне даже стала реже писать…- я внимательно смотрел в ее зеленые глаза, в которых отражалось пламя свечи, стоявшей у нас на столике.  

–Вот еще…Ерунда, прям как у Маркеса, нашему полковнику никто не пишет... – иронично сказала она, и таинственно придвинувшись ко мне почти вплотную, вполголоса произнесла:  

–Там, сегодня в глубине, я видела желтые глаза рыбы собаки…  

Мы стояли в маленькой арабской лавочке, в которой стеллажи тянулись почти до потолка. Здесь были собраны практически все предметы старины: статуэтки, папирусы и предметы назначение которых, было мне незнакомо.  

Элла, стоя рядом со мной, сосредоточено рассматривала, держа в руках, небольшую резную пирамидку, отчасти похожую на шкатулку.  

–Вот странно, интересно… – она несколько раз перевернула ее, словно пытаясь открыть. Не обращая на меня внимания, казалось она полностью, погрузилась в свои мысли.  

Неожиданно, проведя пальцем по выпуклой надписи на торце, вздрогнув, она легко вскрикнула. Стоя рядом с ней, я услышал негромкий щелчок, мне показалось, что внутри пирамидки сработал некий механизм. На ее ладони появилась, застыв, небольшая капля крови.  

–Дай мне платок – она протянула мне руку – Интересно, что же здесь написано. Странно то, что по виду, это явный новодел, но надписи перенесли с более древнего образца.  

–И что же тебе удалось прочесть? – заинтересовано спросил я.  

– Это демотика. А надпись… И есть две дороги, ведущие в Расетау, верхний путь и путь нижний, и все они приводят в Дуат… Странно. Что значит нижний путь? – задумчиво произнесла она.  

–Помнишь старую лодку, найденную в Эль-Берше? У нас сохранились фотографии. На ней была карта…  

–Черт побери, Дэн! А ведь ты прав! За мной поцелуй… – она игриво посмотрела на меня и добавила:  

– Тот, кто прочтет это, вторично не умрет. Вот как…- она усмехнулась. – Расплатись за нее. Я беру эту вещицу.  

Подойдя к прилавку, я несколько раз дернул колокольчик. Немного постояв, но к нам так никто и не вышел. Пожав плечами, придавив деньги массивной статуэткой богини Баст, стоящей рядом на прилавке, мы покинули ставшее душным помещение.  

Выйдя на узкую улочку и взяв меня за руку, Элла оглянулась. Неожиданно, повернувшись ко мне лицом, почти касаясь меня губами, и обняв меня за плечи, она прошептала:  

–Запомни, что бы не случилось. Идет прямо по дороге лишь тот, кто спрашивает…  

Проснувшись, я не понял сразу который час. Кондиционер в номере не работал, но душно не было. Она сидела ко мне спиной и сосредоточенно писала на небольшом столике.  

–Ты не спишь? Три ночи… – наобум сказал я.  

Не оборачиваясь, она предупредительно подняла руку.  

–Может нам сменить точку погружения? – продолжил я – Мы избороздили Акабу вдоль и поперек. Саудовские пограничники глаза сломали, разглядывая тебя в бинокль – это была правда, как только мы подходили ближе к шельфу, рядом с нами неизменно оказывалась, дрейфуя, аравийская береговая охрана. Но я кривил душой, там было сильное течение и мне это не нравилось. Я опасался за нее.  

–Дело в том, что мы не можем это сделать… – задумчиво проговорила она и продолжила:  

– Египтяне считали, что Дуат находиться в созвездии Ориона, а правильней в его земной проекции. Если мы, наложим пояс Ориона на вершины пирамид в Гизе, то получим карту. Дэн, ты понимаешь меня? Карту! – обернувшись ко мне, она вопросительно смотрела на меня.  

Я кивнул головой.  

–Но это не все. Гамма Ориона, Беллатрикс, это как раз то место, где мы сегодня были.  

–А почему ты выбрала именно эту звезду? – мне уже не хотелось спать.  

–Ну, хотя бы по тому, что в ее названии заключено и мое имя – она улыбнулась. А серьезно, есть некие указания, что это соответствует Расетау – ворота входа в Дуат.  

-Кстати, как ты думаешь – продолжила она, после небольшой паузы – Мир который нас окружает, или то, что мы называем действительностью, возможно ли описать одним свойством?  

–Да конечно, это язык математики и интерпретаторы физического мира – константы. Господь, не меняет правил во время самой игры. Это свойство скорей присуще людям.  

Я усмехнулся, и присел к ней ближе – Например, заряд электрона, он всегда постоянен.  

–Значит, он с нами говорит? И говорит постоянно, только на языке цифр?  

–Я не думал над этим, но в этом есть смысл. Ты хочешь сказать, что все свойства нашего мира на физическом уровне, это набор символов в математической последовательности, и только потом мы как личности… Постой, мне кажется, ты хочешь мне все время сказать – возможно ли, смоделировать наше сознание? Создать копию личности?  

–Я хочу сказать только одно, мне не нравиться игра, которую Он с нами затеял. Или же так, существует тот, кто намеренно исказил его смысл…  

–Но так мы договоримся до того, что все мои чувства к тебе, это набор единиц и нулей – я привлек ее к себе, положив руку на ее колено.  

–И где тебе это удалось прочесть? – я легко коснулся ее лица губами.  

–Папирус Ани, она же египетская книга мертвых – Элла усмехнулась, немного отстранившись – Хотя, на мой взгляд, эта книга больше о живых…  

–Что ты хочешь этим сказать? – я насторожился.  

–Ничего – она пожала плечами – Весьма возможно, что умершие – это как раз мы, а не они.  

Я ошалело посмотрел на нее…  

Йоханнесбург. Офис «The Sun». Прошло несколько лет.  

–Почему вы покинули предыдущее место работы? – сотрудница отдела по найму, шатенка с ярко накрашенными губами, почти не смотря на меня, рутинно задавала стандартные вопросы.  

–Дело в том что мой начальник был сам сатана, а сослуживцы сущие черти – я медленно говорил, смакуя слова, наблюдая за ее реакцией – в бухгалтерии водились ведьмы, естественно денег в виде зарплаты мы не получали…- рядом сидящая с инспектором молодая девушка, округлила глаза, в буквальном смысле уставившись на меня.  

–Надеюсь, у вас мне будут платить? – я изобразил подобие улыбки.  

–Я не знаю, что должно произойти, что бы вас приняли на эту должность – сухо ответила она, подняв глаза, оторвавшись от бумаг.  

–Возможно наводнение? Мне кажется, вы не умеете плавать…  

–Возможно… – она отвернулась, показывая всем своим видом полное равнодушие к моей персоне, граничащее с презрением.  

–Прошу прощенья, что прерываю ваш обмен любезностями, но я думаю, мы вполне обойдемся без потопа и наверно даже цунами – высокий человек, в черном костюме, сидевший ко мне спиной в дальнем углу комнаты, подошел ко мне.  

–Здравствуй, Дэн – он негромко поздоровался со мной.  

–Рад видеть, Стив… – я ответил на его рукопожатие.  

–Вы приняты! – развернувшись, и оглядев присутствующих, громко сказал он – Пойдем со мной, я покажу отдел, в котором тебе придется работать…  

–Мы неслучайно остановились на твоей кандидатуре, ты военный, у тебя есть опыт и главное ты мастер разгадывать маленькие тайны – Стив улыбнулся – Да, кстати, познакомься, это Мартин, твой администратор допуска в систему.  

Я протянул ему руку, полноватый средних лет мужчина, вяло ее пожал.  

–Я сейчас поясню некоторые моменты. С виду мы небольшая коммерческая компания, но главная наша цель, это работа на правительство. И первая наша задача это контроль сети Door и задачи по дианону ее пользователей.  

–Оружие, наркотики, порнография – это ты имеешь в виду? – я потянулся за сигаретой.  

–Отчасти да, но не совсем. Задача, которую нам сейчас поставили, как бы так вернее сказать…  

–Говори как есть – я выпустил облачко дыма. Мы со Стивом познакомились двенадцать лет назад в Ираке. Иногда, он был просто занудой.  

–Хорошо – он кивнул головой – Дело в том, что мы заметили, одну мягко говоря, странную особенность: некоторые умершие пользователи популярной социальной сети Nota, в Door живы, и не только…  

Поперхнувшись табачным дымом, я закашлялся.  

–Вы уверенны, что они скажем так те, за которых себя выдают, или мы имеем дело с широковещательной бот сетью? – я потушил сигарету.  

–Интересно то, что они достаточно активны, словно собственно ничего не произошло. Для них, по крайней мере. Конечно, мы понимаем, что кукловод находиться в тени, но пока цель происходящего нам не понятна, и признаться нас это несколько нервирует – Стив внимательно смотрел на меня.  

–А существует ли кукловод? – заерзал на кресле Мартин.  

–Если предположить его отсутствие, тогда справедливо утверждение что умерший пользователь Nota в Door жив, и управляет своим аккаунтом самостоятельно, хотя признаюсь, эта мысль мне не нравиться – в моем телефоне несколько раз сработал виброзвонок.  

–Тест Тьюринга – Мартин крутил в руках стилус – мы должны хотя бы в отношении одного пользователя провести тест, жив он или мертв.  

–Точнее тест на кота Шредингера – я выдавил из себя улыбку – Нам нужен уникальный идент, который позволит нам принять решение, правильное и безапелляционное…  

–Значит, до тех пор, пока пользователь не прошел уникальный тест при переписке в сети, мы не можем утверждать, что имеет дело с физической личностью? – Стив нахмурился.  

–К сожалению, у нас небольшой выбор. Таково свойство нашего мира. Либо контрольный вопрос, либо визуализация объекта. А до тех пор, данный индивид, будет находиться в состоянии полной неопределенности.  

–Я не хотел тебе говорить, но я думаю, ты с пониманием отнесешься к данной ситуации…- Стив заюлил, его глаза забегали. Признаться, я терпеть не мог в нем, эту черту. Насторожившись, я внимательно смотрел на него.  

–Аккаунт Эллы в сети Door активен – произнес он – И тебе решать с кем ты будешь говорить…  

Мне показалось, что меня разыгрывают. Но если это шутка, то довольно неуклюжая, мягко сказано.  

–Ее тело так и не было найдено?  

Я кивнул головой. К горлу подкатил ком, и я взяв сигарету, опять раскашлялся.  

С экрана монитора на меня смотрела Элла. Я помнил это платье, ее расколотые черные волосы, мне казалось, я до сих пор слышу запах моря, которым всегда веяло от них. Ее губы, ее соленые губы, она всегда смеялась, когда я невольно целуя…  

–Дэн?  

–Да Стив… – я невольно очнулся от воспоминаний.  

–Это так сказать вершина айсберга – Элла Дилей, Пенсильвания, 27 лет, скорбим, помним, ну и так далее. А вот это, ее страница, но только если зайти на нее через сеть Door…  

Я присмотрелся: пользователь был активен 30 минут назад.  

–Ты можешь ей написать…- Стив внимательно смотрел на меня.  

–Я найду тебя, и задушу своими руками… – сжав кулаки и подавшись вперед, словно угрожая невидимому противнику, прохрипел я.  

–Мне нужны все адреса, с которых происходила авторизация на ее аккаунт – немного успокоившись, произнес я.  

–Это не проблема Дэн, но я боюсь, это мало тебе что даст – ответил мне Мартин. Он просыпал сахарную пудру с пончика и усиленно оттряхивал ее со свитера -Ты же знаешь, как работает Door? – он облизал пальцы.  

–Мартин, я знаю как работает Door! – неприязненно глянув на него, я присел за компьютер.  

«Он был прав, этот чертов жирный боров» – раздраженно подумал я. Door задумывалась как анонимная сеть доступа к различным ресурсам, и с этой задачей справлялась довольно успешно.  

–Я думаю, тебе для начала нужно вступить с ней в вербальный контакт под своим аккаунтом, или с тем, что под этой маской скрывается… – отряхнув руки о штаны, он потянулся к коробке за следующей порцией.  

Door, как система созданная человеком, была глубинным уровнем интернет и занималась решением одной из задач пользователя: оставаться анонимным при полном доступе ко все ресурсам, подымаясь на поверхность, либо наоборот, опускаясь в глубины закрытых сообществ и зачастую скрытых ресурсов. Свойства протокола доступа Door были следующие: при авторизации, мой реальный IP адрес, совершенно случайным образом транслировался другому пользователю, а взамен я получал новый, подобранный мне совершенно таким же способом. Внешне, все выглядело довольно благопристойно: все пользователи были на виду, но как колода карт, все были перетасованы. Мартин был прав, погоня за вроде реальными людьми, превратилась бы в погоню за фантомами, и я неизбежно застряв в бесплодных поисках, не ответил бы ни на один из поставленных мной вопросов.  

«Как это не звучит парадоксально, но задавать вопросы придется мне» – подумал я. Причем формировать их нужно таким образом, что бы вытянуть максимум информации и попытаться определить физическое местоположение истинной личности, скрывающейся за якобы вернувшимися к жизни пользователями.  

«Интересно, что он о себе возомнил – подумал я – Воскрешая людей, решил почувствовать себя в роли Бога? » – Я усмехнулся.  

– Но все же, я тебя достану! – со злостью в голосе, проговорил я.  

Неожиданно я поймал себя на мысли, что чувствую неприязнь к этой странице Эллы в социальной сети, мне неприятно думать, что за ней скрывается абсолютно чуждая мне личность. Или некая субстанция, свойства которой сформулировать довольно тяжело. Последняя мысль неприятно меня поразила…  

–Скажи мне Стив – уютно расположившись в кожаном кресле, я налил себе кофе. Курить я не пытался. Странный кашель сдавливал мне горло всякий раз, как я пытался зажечь сигарету.  

– Мы можем покончить с этим раз и навсегда, удалив просто всех пользователей, которые скажем так, не отвечают действительности?  

–Да Дэн, конечно можем – он сухо ответил мне, он переложил бумаги на столе. – Но для начала мы должны понять, кто есть кто. Ты же понимаешь, наша цель несколько иная…Мне нужна истина, истина в последней инстанции. Если тебе это поможет, то я могу сказать одно: то чем занималась Элла Дилей, это не частный грант. Кстати ты написал ей?  

–Да. Это не она.  

–Вот как. Интересно. И как ты это определил? – Стив подался вперед.  

–Эта сущность, или объект, назови это как хочешь, не ответила на контрольный вопрос.  

–Это было правильное решение задачи. Но тогда вопрос следующий: зачем это в сети?  

Стив был прав. Я вспомнил, как мы искали торговцев оружием. В Интернете есть перекрестки, это сети правительств, спецслужб, преступные сообщества, иногда они образуют странный и запутанный клубок. Но есть и мертвые сети, как заброшенные города, засыпанные песком, сквозь которые торчат остовы старых зданий. Выгребая из них мусор, от странных чертежей, фотографий, и переписки давно умерших людей на скелетах полуистлевших форумов, мы натыкались на сообщения, которые привели нас к крупной и хорошо замаскированной подпольной организации.  

«Воистину, все что мы когда то выкладывали в сеть Интернет, а затем удаляя, неизменно оставалось в ней на глубинных, недоступных простому обывателю пространствах. И все же в этом, был какой-то смысл, тонкий, едва уловимый, но смысл» – задумавшись, я вышел в коридор.  

–И все же я осуществлял мониторинг адресов – Мартин придвинулся ко мне ближе, загадочно улыбнувшись – И кое-что для тебя есть. Смотри – он протянул мне список. Недоверчиво взяв лист бумаги из его рук, я быстро пробежал его глазами.  

–Заметил? – он смотрел через мое плечо.  

–Да…- протянул я. Среди почти двухсот, совершенно различных IP адресов, повторялись только два.  

–Door не допускает таких ошибок, Дэн…  

–Ты прав Мартин, и кому этот адрес принадлежит?  

Отодвинувшись от меня и вздохнув, он произнес:  

–Аэропорт Чанги, Сингапур. Общественная точка доступа в сеть. Это тупик…  

–Я так не думаю – я повернулся к нему – Просто в сообщении, которое нам передали, кто-то поставил точку…  

–Теперь, я должен тебе это показать – сказал Стив, и достав из ящика стола небольшую картонную коробку, поставил ее перед собой.  

–Тебе знаком этот предмет? – сняв верхнюю крышку, он распаковал ее.  

–Эту пирамидку я узнаю из тысячи…- я внимательно смотрел ему в глаза – Это ее вещь…  

–Это правда. И даже более. «Ибо душа всякого существа – это кровь его» – процитировал Стив.  

–Так вот что тогда произошло! В этой старой лавке… – неожиданная догадка озарила меня.  

Он кивнул головой и внимательно посмотрев на меня произнес:  

–И все же я надеюсь, ты правильно идентифицировал аккаунт Эллы в Door сети?  

–Да Стив. Мало того, эта система опознала и меня.  

–Как она называется? – он вплотную приблизился ко мне.  

–Эфея...  

–А теперь, покажи мне шестизначный код, который ты получил взамен...  

Спустившись на лифте в подземный паркинг, и пройдя через несколько комнат, мы оказались в створе длинного коридора, в конце которого шла лифтовая шахта с подъемником, похожий на тот, которым обычно пользуются шахтеры на горных выработках.  

–Это действительно была когда-то соляная шахта. Наткнувшись на гранит, ее разработку прекратили. А после, взглянув пристальней, и вовсе засекретили. Откровенно мы до сих пор не знаем, кто и для каких целей это создал. Хотя, кое-что мы уже понимаем. Сейчас, ты увидишь все сам.  

Мы стояли в громадном, сферическом зале, очерченном гранитными стенами, в которых с филигранной точностью были нарезаны мириады ячеек. Некоторые были заполнены, но многие оставались пусты. Присмотревшись, я поразился: каждый слот имел свой номер.  

–Если Элла права, и Дуат это своего рода свернутое в кольцо пространство – мой голос эхом отражался от каменных стен – И Растау шлюз входа, то Зал двух истин, о котором писали древние египтяне, является гигантским сервером, в котором каждый из нас возвращается к жизни. Неужели она права, утверждая, что смерть это рожденье, и все, что нас здесь окружает…  

Я замолчал, не в силах справиться с потоком нахлынувших на меня чувств.  

-Некоторая доля истины в ее словах есть, кстати, вот и ее номер… – взяв пирамидку принадлежавшую ей, он с легким щелчком вставил, и зафиксировал в соответствующей ячейке.  

–И что теперь, Стив?  

–Я думаю, теперь она далеко – он на секунду задумался – Или правильней сказать, глубоко…  

На рассвете, поставив катер на плавучий якорь, и одев акваланг, я подошел ближе к корме.  

«Странно» – подумал я. «В этом мире, ты никогда не получишь однозначный ответ на свой вопрос, если взамен тебе не поставят, десятка новых. И та, которую я любил, оказалась просто пирамидкой? ».  

–Libera me, Domine, de morte aeterna… – произнес я, с силой оттолкнувшись от борта, проваливаясь с темно-синюю глубину морской воды…  

«И все же Даниэль, я скажу тебе только одно: между мною и тобой, действительностью и тем, что мы называем жизнью, со всеми нашими горестями, заботами и поразительной верой в любовь, нет никакой разницы и тем более преграды. Если не принимать во внимание один нюанс, который не даст тебе покоя, если ты его правильно поймешь…  

И это – нюанс иллюзии, который лежит в плоскости света, озаряя то, что мы называем нашим миром, затемненный предсказуемостью смерти, на бесконечном пути к нашему рождению…»