На далеких островах...

В свободные от полетов часы, вспоминая события минувших лет – я рисую. Картины прошлого проносятся перед моими глазами.  

Тогда я слышу рокот океанского прибоя. Ее дыхание словно утренний ветерок, коснется моего лица и краски на полотне оживут. Я верю, мы с ней обязательно встретимся вновь, чтобы не расстаться никогда – на затерянном в Тихом океане, острове Ноа.  

Эта история началась в Сант-Яго, в филиале одной из авиакомпаний которая занималась обслуживанием чартерных рейсов. Вакансии нам вдвоем с Габриэлем Гарсия были предоставлены – но с одним условием: к основной работе мы приступим через два месяца. Это была обычная практика, для получения лицензии на линейные пассажирские перевозки требовалось показать наличие укомплектованного персонала и выплатив нам авансом кой какие деньги, нас отпустили на время оформления.  

Я сидел в небольшом кафе на Пелло де Розос, смотрел в окно на снующих по площади голубей, пил кофе и мусолил глазами сидевшую за соседним столиком, симпатичную черноволосую девицу. Медленно рассматривая ее покатые обнаженные плечи, я скользил взглядом по ее стройным ногам, которые совсем не прикрывала короткая юбка. Ей это не нравилось, она всем своим видом хотела мне показать что я явный хам, но поймав несколько раз мой взгляд, она все же улыбнулась мне в ответ. Лед был растоплен.  

В этот момент раздался звон дверного колокольчика, и на пороге показался, вращая головой по сторонам Габриэль.  

–Где ты пропадаешь? Капучино пожалуйста... – он развернулся в сторону официанта, девица недовольно кинула взгляд на наш столик:нас теперь было двое, и поднявшись медленно продефилировала к выходу. С сожалением, я посмотрел ей вслед.  

–Ден, наши планы меняются… – он сделал глоток из чашки, оставив на губах молочную пенку.  

–Планы? Да ты что? У нас есть планы? – я рассмеялся.  

Краем глаза через окно, я видел как моя соседка по столику, остановившись на улице разглядывала что-то в телефоне, явно ожидает не выйду ли я…  

–Послушай, я договорился об одном деле и мы не зря проведем эти два месяца...  

Я вздохнул. Девушка скрылась в людской толпе на площади.  

– Ты меня слушаешь?  

–Конечно… – невозмутимо протянул я.  

–Мы летим в Полинезию, менеджер агентства по найму сказал, что есть двухмесячная вакансия на грузовые перевозки между островами, нам следует поторопиться...  

–Вот черт! – выдохнул я…  

Глядя с какой скоростью агент оформил нам документы я понял: вакансия была не просто горящая. Она была просто пылающая. Уже ночью мы вылетели прямым рейсом Сант-Яго – Фааа, все места были заняты, но нас оформили сменным экипажем. Я дремал, а Габриэль шептался с миловидной стюардессой, почти все пассажиры спали.  

–«Воркуйте голубки, я все равно плохо знаю испанский…» – подумал я, погружаясь в сон.  

–Парни, здесь все просто. Я привожу груз, а вы уже согласно накладной по логистике разбрасываете его по островам – мы летели на транспортной "Цессне Караван" из центрального аэропорта архипелага, на остров на котором мы будем базироваться для перелетов. Ее пилот Диас, охотно делился с нами подробностями предстоящей работы.  

–В этом пакете карты, советую летать вдвоем, второй пилот обычно и штурман… Через двадцать минут делаем заход на посадку, топлива вам доставили тонны две, запасные части найдете в ангаре, второй пилот обычно и механик…  

Габриэль поморщился, а я рассмеялся…  

Легко коснувшись полосы мы с любопытством огляделись. Несколько складских помещений, мачта контроля с метеостанцией.  

–В метеостанцию не ходите, там живут летучие мыши, прежний экипаж пытался их выкурить но… – Диас махнул рукой – О погоде будете говорить с местными.  

Я смотрел на небольшую горку щебня.  

–Это засыпать ямы на полосе после прилива…  

–И обычно это делает второй пилот… – промямлил Габриэль.  

–Да… тачка в подсобке возле ангара – улыбнулся Диас.  

–А где наш самолет? – я развел руками.  

–Самолет? Так вот же… Ваш «Грумант» прямо в конце полосы, в небольшой бухте. Идите прямо в гостиницу, вас там ждут. Ну… мне некогда. – заторопился Диас и приветственно подняв руку, запустил двигатель…  

–Ты что-то понял? – я вопросительно смотрел на Габриэля.  

–Нет… – он качнул головой.  

Но через минут пять легкой ходьбы по песчаной тропинке которая петляла между деревьями, мы вышли к береговой линии, открыв рот от изумления.  

На водной глади, легко покачиваясь на плавучем якоре, стоял гидросамолет...  

–То, что ты сделал, это… у меня нет слов- я был раздражен. Габриэль, плелся за мной с понурым видом – Нет ты мне скажи: о чем ты думал?  

Хотя такой же вопрос он мог вполне задать и мне, но я предпочел о этом умолчать.  

– Ден, ты прекрасный пилот…  

–Именно! Пилот, а не водитель моторной лодки – перебил я его.  

– Мы с тобой летали на разных типах, неужели мы не разберемся с этой посудиной? Дай тебе табурет, ты полетишь и на нем…  

–Что? – Я вытаращил на него глаза – Табурет? Послушай Габи, это твои подружки все сплошь и рядом летают на метлах, и заметь довольно профессионально! Ты меня явно с кем-то спутал…  

Показались небольшие строения. Неожиданно мы почти наткнулись на смуглую стройную девушку, которая с интересом нас рассматривала. Наша перебранка затихла.  

–Привет! – Она протянула нам тонкую ладонь. Мы обменялись легкими пожатиями.  

–Я слышала шум самолета и вышла вам навстречу. Наш остров довольно мал, но это все, что у нас есть. Мы все живем здесь дружной и признаться веселой семьей. Гостиница тоже довольно мала, но несколько наших клиентов живут здесь уже несколько лет. Вечером вы познакомитесь с мистером Мартином, он пьет виски и рассказывает о Вьетнаме. Вьетнам это далеко? Я поняла, что он бывший военный… – она прилично говорила по английски.  

– Вьетнам на другом конце света… – пробурчал я. Габриэль толкнул меня локтем.  

– Вот как… Да, у вас будут отдельные номера, это правило агентства. Обедать вы можете когда вам удобно, кухня работает почти все время. На взлетной полосе мальчишки порой играют в футбол. Да… чуть не забыла, простите – она мило улыбнулась – Мое имя Фароат. Я всегда к вашим услугам, по любым вопросам. Ну, или почти по любым…  

Мы все дружно рассмеялись.  

– Вечером на кухне и на утренней уборке, вы увидите еще одну девушку. Обычно она ближе к рассвету выходит в залив на ловлю рыбы к завтраку. Просьба, не будьте к ней сильно строги. Она иногда немного не в себе, и ведет себя словно дикарка. Если с ней будут проблемы, скажите мне – я поставлю ее на место. Вечером я покажу вам остров, к нам приезжает довольно мало народу, туристов почти нет, для их приема служат другие острова и зоны отдыха. Но мы рады каждому. У нас есть церковь и воскресная школа – все учат английский язык. Да, и не забудьте: от ваших полетов зависит наше снабжение, так что наши жизни в некоторой степени – в ваших руках. Вот мы и пришли…  

–Ден... – Габриэль толкнул меня плечом и шепотом произнес – Мне кажется, я уже влюбился...  

Мы ужинали уже в семерках на открытой площадке под тростниковым навесом. Я с удовольствием ел рис с тунцом и пил чай. Мистер Мартин оказался приятным довольно пожилым американцем : они на пару с Габриэлем потягивали виски со льдом. Фароат сидела рядом с ним, вслушиваясь в их болтовню.  

–… а я говорю этому чертовому вьетконговцу, что он у меня ничего не получит. В Сайгоне тогда не было воды, а от моего взвода нас осталось только трое… – гудел как контрабас Мартин, делясь своими воспоминаниями.  

–… я здесь живу на пятьдесят долларов в месяц, чертово правительство никогда не заботилось о ветеранах, ловлю рыбу, здесь ее просто полно. Фароат, голубка – налей нам еще по стаканчику…  

Фароат наклонилась к Габриэлю они переглянулись, улыбнувшись друг другу. Привстав, она отошла за стойку бара.  

–Эх, молодежь… – протянул старик Мартин. Я отставил пустой стакан.  

– Завтра я проведу, тесты и запуск двигателей. Подходи как проснешься…  

–Спасибо, Ден. Ты настоящий…  

–Ладно, ладно… без лирики – я махнул рукой – Я пройдусь к океану.  

–Ну а я спать… – Мартин грузно приподнялся из плетенного кресла и покачнувшись ухватился за стол. Я подал ему руку.  

–Нет, нет… я сам. Отставной сержант Мартин Смит, еще крепкий старик…  

Ночной океан мерно дыша спал, переливаясь в серебристых лунных дорожках. Ветра не было, волны прибоя лениво накатывали на песчаный пляж. Настоящий прибой гремел вдалеке за коралловыми рифами, а здесь в бухте он был уже сонным и ласковым. Небо было усыпано мириадами звезд и я неожиданно почувствовал некую тщетность бытия, иррациональность происходящего и величие того, что мы называем природой.  

Неожиданно я вздрогнул…  

Прорезая ночную мглу, по водной глади, медленно приближаясь ко мне, плыл… огонь. Это был не просто свет от лампы или бортового фонаря судна, это было самое настоящее пламя костра на поверхности океана.  

Приблизившись почти к берегу огонь внезапно пропал. Я облегченно вздохнул, подумав что ночное свечение океана не такое уже редкое явление и мало ли чего привидеться…  

Повернувшись в пол оборота к берегу, решив идти спать, я вздрогнул едва не упав в воду.  

Перед мной, смотря на меня почти в упор, в странном одеянии цвета застывшего мазута, стояла пугающая своей материальностью фигура.  

–Кто ты? – спросила она.  

Ее надтреснутый с хрипотцой голос явно имел женскую тембральность, но ее лицо выглядело отталкивающе. Мне показалось, что ее глаза в лунном свете отдавали звериной желтизной, черты лица были размыты, но это было не все: словно в зыбком мареве, она каждый раз меняла свой облик.  

Я отшатнулся…  

– Никогда, не приходи сюда ночами…  

Мне не нужно было повторять это дважды. Ускоряя шаг, я буквально влетел в свой номер.  

Проснувшись почти с первыми лучами солнца, я спустился на открытый навес где мы расстались вечером. Мартин уже сидел за столиком и пил кофе. Увидев меня он приветливо поднял руку:  

–Рад видеть, Ден! Сегодня прекрасное утро! Фароат приготовила тебе завтрак, он на кухне в подсобке. Там же и бумажные пакеты. Она славная девчонка... Если хочешь позавтракай со мной. Налей себе кофе... У нас здесь без церемоний, даже если ты будешь лежать мертвецки пьяным, а с твоих карманов будут сыпаться доллары, их никто не возьмет. Они не знают, что такое замок! Представь Ден, у них нет даже такого слова!  

Мартин хрипло рассмеялся. Мне стало немного неприятно.  

– До вечера... – я взял пакет.  

– Постой... Ден, ты же ведь не откажешь старику?  

–Мистер Мартин, о чем вы? – немного недоуменно спросил я.  

–Когда у тебя будет возможность, прокати меня на самолете. Мне хотелось бы порыбачить...  

– Хорошо – ответил я кивнув головой – Считайте, мы с вами договорились...  

Опробовав двигатели на разных режимах, и проверив механизацию крыльев, я перешел к последнему этапу: уборке поплавков боковой устойчивости на крыльевых законцовках. Выругавшись, я несколько раз щелкнул тумблером: они оставались неподвижны.  

Данный тип самолета являлся амфибией. Он мог производить посадку не только на воду, но и на твердый грунт, для этого имелось шасси. Значит должен быть предохранитель на стойке, обычно это металлический стержень с кольцом, который механически блокировал выпуск поплавков, если экипаж садился только на сушу. Но самолет был на воде, рассуждал я. Мне это показалось немного странным...  

Выход был один: для этого нужно было поднырнуть, почти под дно самолета. Сделав несколько неудачных попыток я понял, что ныряльщик с меня довольно плохой: океанская вода жгла мне слизистую носа, глаза разъедала соль. Наглотавшись воды, я раскашлялся. В горле першило.  

Вынырнув из воды, я насторожился. Мне не показалось: раздался легкий шум. Борта самолета что-то коснулось...  

Повернув голову, я изумленно открыл рот. Стоя в плетенном тростниковом каноэ, балансируя на легкой волне, на меня внимательно смотрела девушка.  

– Держи... – она протянула мне весло – Только не касайся лодки, ты ее перевернешь.  

Одним сильным и ловким движением, она подтянула меня к поручням. Я ухватился рукой за переборку.  

– Ты плаваешь как медуза. Ты хотел утопиться? Правильно уйти из жизни – это искусство.  

– Я не самоубийца...  

– Да? А сразу и не скажешь. Что же ты тогда делал?  

Построение ее фраз было правильным, обороты ее речи образны. Я заинтересовано смотрел на нее: стоя в каноэ в полный рост, она прекрасно сохраняла равновесие.  

У нее было миловидное по европейскому типу лицо, средней длины черные волосы, которые трудно было назвать стрижкой, а тем более прической. Ветер играл в них, не забывая при этом трепать подол ее платья. Собственно и одеждой, назвать это можно было с большим натягом. Так, словно рыбацкая сеть, сплетенная узловатыми руками пьяного матроса.  

На ее лице, что сразу бросалось в глаза, были нанесены татуировки: сначала под глазами проходила довольно широкая красная полоса, выше переходя в некий орнамент с тем же цветом. На ее щеках симметрично красовались белые полосы, в ушах кольца серег с небольшими кисточками на кончиках. Ее тело было покрыто равномерным загаром и то, что она не принадлежала к местному населению, это я отметил сразу. Она была далеко не дурна собой, черты ее лица были правильны и миловидны. Я знал, что на Полинезии татуировки имели определенное значение и могли почти все рассказать о их обладателе, но нечто подобное признаться, я видел впервые. Прижав руками разлетающиеся волосы, она вопросительно смотрела на меня.  

– Понимаешь, как тебе это объяснить. Вот здесь – я указал на шасси – есть предохранитель, металлический стержень с кольцом. Но он почти под самым дном самолета. Нужно потянуть за кольцо и все…  

–Думаю, это будет не сложно. Дай мне несколько минут...  

–Зачем? А..а.. теперь я понял – пока я успел произнести последнее слово, она успела наполовину снять то, что называлось ее одеждой.  

Легкий всплеск, и она скрылась в океане. Некоторое время я наблюдал ее силуэт на глубине нескольких метров. Затем я потерял ее из виду.  

Ее не было довольно долго. Признаться я начал испытывать волнение, но услышав несколько глухих ударов по корпусу, облегченно вздохнул. Под водой мелькнула тень и показалась ее голова.  

–Держи… – она точным броском послала металлический цилиндр в проем двери фюзеляжа, и двумя короткими взмахами загорелых рук, подплыла к лодке.  

Я отвернулся. Но то, что она была прекрасно сложена, это я успел заметить. Так же я успел отметить, что в ее каноэ лежал металлический лист со следами огня.  

Мы сидели на берегу, она вплетала красную ленту в волосы  

– Как тебя зовут?  

Она рассмеялась. Звонко и непринужденно.  

–Наконец-то, ты решил спросить! – И уже серьезно добавила:  

–Меня зовут – Моана…  

– А меня…  

–Я знаю – шепотом, почти одними губами произнесла она – Приходи сегодня, как стемнеет на берег…  

– Мне нельзя… – так же шепотом в тон ей, ответил я.  

Слегка улыбнувшись и легко качнув головой, она внимательно посмотрела на меня:  

– Со мной, тебе можно…  

Я застал Габриэля на обеде: с довольно мрачным видом он смотрел в свою тарелку.  

– Как спалось? Я смотрю, ты не в настроении... – я взял свою порцию и принялся за еду –Черепаховый суп. Очень вкусно... Интересно кто готовил? – с иронией усмехнулся я.  

– Послушай, Ден — Габриэль отложил ложку и внимательно посмотрел на меня — Я сегодня составлял маршруты а так же просматривал схемы заходов.  

–Наконец-то, ты занялся делом...  

–Постой... я также был на метеостанции и хочу тебе сказать, что никаких летучих мышей там нет.  

– Это замечательно!  

–Не перебивай... Подходя к ангарам, я заметил довольно странную особу. Поднявшись по лестнице, она открыла приборный шкаф. Что она в нем делала, я не рассмотрел – она находилась ко мне спиной.  

– Она тебя не видела? Ты разглядел ее лицо? – я насторожился.  

–Нет. Как только она ушла, я подошел и открыл дверцу. Среди приборов я заметил нечто вначале мне показавшееся тетрадью, но приглядевшись я понял: передо мной лежал бортовой журнал рейса С109.  

–Ты его взял? – я придвинулся к нему.  

–Нет – Габриэль развел руками — Я уже был готов протянуть руку, но на журнале стояло блюдце с молоком, а с угла на меня таращилась кобра.  

– Дьявол... – я выругался, ложка со звоном упала на пол. С кухни растерянно выглянула Фароат.  

–Выходит, она приходила туда кормить змею...  

Я стоял на берегу, задумчиво смотря на прибой. Солнце скатывалось за горизонт и постепенно надвигались сумерки. Этот остров был не так прост, как нам казалось вначале. Странная цепочка событий, признаться меня волновала. Почему в агентстве по найму нас оформили на Цессну Караван С109, но самого самолета не оказалось? Нас должен был встретить старый экипаж, на смену которому мы прилетели, но где он? Откуда здесь гидросамолет? В метеостанции квартирует кобра, а на бортовом журнале в котором мы должны оформить сдачу и прием самолета в дальнейшую эксплуатацию стоит блюдце с которого она ест? Почему все делают вид, что ничего не произошло?    

Я вздрогнул от прикосновения чей-то руки. Я повернулся. Это была Моана.    

– Ты правильно сделал, что пришел.    

Кивнув головой, я промолчал.    

 –Через несколько минут выйдет полная луна и побережье зальет светом. На этом острове есть одна особенность, здесь довольно сухой воздух и границы между днем и ночью почти нет. Как нет и того что вы называете сумерки. Но дело не в этом, обменявшись именами, мы теперь должны с тобой… соединиться.  

–Это как? – немного иронично, спросил я.  

–Я покажу тебе. Протяни свою руку…  

Изогнув дугой свою ладошку, сделав несколько движений над моей, постепенно убыстряя скорость движений, Моана подняла на меня глаза. Неожиданно присутствие нечто мне неподвластного, обострило мои чувства. Оно не было пугающим, казалось исходя из океана и занимая окружающее пространство, постепенно заполняя его мерцающим, словно фосфорирующим светом. На некоторое время мне показалось, что все поменялось местами, океан с сушей, звезды опустились на землю… Странное, пьянящее чувство свободы неким холодком заполнило мое естество, отозвавшись мятным привкусом под языком.  

– В океанах текут реки, запомни. И нет большей беды, когда они меняют течение – я явственно слышал ее шепот, не заметив как я уже держал Моану в своих руках, и мои губы касались ее волос….  

Началась рутина полетов. Мы летали над островами, атоллами: садились на неподготовленные полосы размытые приливом, несколько раз на воду. У нас кончалось топливо, местные жители взяв самолет на буксир тянули нас к берегу. Мы возили рис, муку, сахар и живых кур в клетках: назад грузили рыбу, спали в хижинах, обедали порой в полете прокладывая маршрут. Нас приветствовали с земли местные мальчишки, узнавали жители других островов, нам были просто рады.  

А я был рад по прилету, видеть на берегу загорелую фигурку с глазами цвета океанской воды залива Акамайя…  

–Моана, я должен тебя спросить… – мы шли с ней по берегу, лениво перебрасываясь ничего не значащими фразами.  

–Спрашивай. Если смогу, отвечу… – она пожала плечами.  

–Где предыдущий экипаж? – я внимательно смотрел на нее.  

–Они исчезли. На второй вылет. Я думала, вы знаете. Был поисковый самолет, но без результатов. Я пыталась объяснить где их искать, но они рассмеялись решив, что я чокнутая.  

–Поисковый самолет оставили здесь?  

–Да… Я тебя прошу, будь осторожен.  

Рассеянно я кивнул головой ей в ответ. Теперь понятно, что здесь делает «Грумант».  

–А что делает кобра в метеостанции? – я остановился, взяв ее за руку.  

–Ее зовут Шу. Ей лет наверно сто… У нее нет яда и конечно зубов. Она не может уже охотиться и мне приходиться ее кормить.  

– Молоком?  

– Да. Молоком. И немного сырого мяса. Взамен она говорит со мной.  

Я с недоумением уставился на Моану.  

–Хорошо… – неожиданно произнесла она – Я сейчас тебе покажу. Пойдем…  

Отплыв на лодке от берега на несколько десятков метров, мы остановились почти по центру лагуны. Вода была прозрачной, глубина небольшой – наверно метров около трех. Моана протянула мне маску, и сняв одежду без тени смущения, ушла под воду. Опустившись вслед за ней, я наблюдал: через несколько секунд она коснулась песчаного дна.  

И в тот же миг песок словно ожил. Вначале потемнев, приподнявшись я с удивлением различил спину морского существа. Это был скат – хвостокол длиной почти два метра и с таким же по размеру хвостом. Его шип был ядовит и любое неосторожное движение Моаны, могло закончиться трагически. Я знал, что скат мог нанести удар шипом из практически любого положения, даже выгнувшись подобно скорпиону. Неожиданно появился второй, за ним третий скат – окружив Моану, казалось они исполняли некий странный и феерический танец. Она совершенно свободно прикасалась к ним руками, словно направляя их траекторию движения. И так же эти морские существа осторожно касались ее, словно они все вели некую беседу как старые знакомые, сохраняя при том удивительное единение природы и человеческой красоты.  

Через минуту они расстались, скаты опять скрылись в песке, а я подав руку помог Моане подняться в лодку.  

–Я сегодня куплю тебе купальник… – несколько смущенно пробормотал я.  

–Купальник? – она рассмеялась – Вот вздор! Хотя, как хочешь… – она пожала плечами, натягивая свою рыбацкую сеть. Это одеяние, я никак не мог назвать иначе.  

–Это было необыкновенно. Действительно, вы словно вели беседу как старые знакомые. Скажи мне, что значат твои татуировки? – заинтересованно спросил я.  

Тень пробежала по ее лицу. Она нахмурилась. Такой я видел ее впервые.  

– Я не боюсь и не смущаюсь своей наготы. Ты видишь меня собственно такой, как я есть. Всю полностью и без остатка. Но расспрашивая меня о моих рисунках на лице и их значение, ты словно сняв с меня одежду также пытаешься стянуть с меня и кожу, заглядывая внутрь моего естества. И это отвратительно с твоей стороны…  

Я отвернулся. Признаться, ее ответ меня обескуражил.  

Заправляя самолет, мы перекачивали ручной помпой топливо из бочки в крыльевые баки. Было ранне утро, ветер был свеж и наша работа казалась обычной утренней зарядкой. Подошел старик Мартин, положив в самолет пакеты с провизией и набор спиннингов, успев сделать глоток из своей фляжки. На обратном пути мы решили немного порыбачить у старого кораллового рифа.  

– Однако вы сегодня как мистер Химингуэй… – мы рассмеялись.  

– Думаю парни, сегодня нам улыбнется удача – старик расположился на мешках с мукой. Мы заняли свои места.  

Взлетев и сделав разворот с правым креном, я прошел вдоль островного утеса. Неожиданно я не поверил своим глазам: почти на самом краю скалы буквально под нами, стояла… Моана.  

– Ты видел? Что она там делала? – выровняв самолет, я спросил у Габриэля.  

– Мне показалось она внимательно смотрела на горизонт. И еще, она явно хотела нам что-то сказать…  

– Горизонт чист… Остальное чушь – неожиданно зло произнес я.  

Выгрузив мешки с мукой, мы направились к небольшому атоллу. На карте он обозначен не был, но удивительного в этом ничего не было. Подземная вулканическая деятельность на этом архипелаге не была чем – то из ряда вон выходящим событием. Местные жители на это не обращали внимания, а картографы не успевали за изменчивостью природы.  

Погруженный в мысли, я смотрел как старик Мартин с Габриэлем в небольшой резиновой лодке рыбачили в футах пятнадцати от самолета. На всякий случай, я дополнительно привязал лодку капроновым фалом к лонжерону.  

Одна мысль признаться, не давала мне покоя. Я думал о Моане и ловил себя на мысли, что чем больше я ее узнавал, тем более удивительной она мне казалась. Она было красива, но ее красота была настолько далека от мира современный женщин с которыми я был знаком, что мне иногда казалась, что она словно сошла с другой планеты, мира к которому я только прикоснулся. Ее красота была органична, начиная от простого движения, изгиба руки и грациозной пластики тела. Мысли и образность мышления, манера построения речи – все это говорило о ее незаурядном уме.  

И вместе с тем, при кажущейся на первый взгляд природной простоте, она была порой мне непонятна и притягательна одновременно. Я чувствовал, почти физически ощущал ее внутреннее эго, удивительную и присущую только ей ментальность отношения к окружающему миру. Она была проста и органична, но и порой и недосягаема в моем понимании. В этот миг мне захотелось прижать ее к себе, ощутить тепло ее тела, запах волос и посмотрев ей в глаза произнести:  

– Я принимаю тебя и твой мир океана, таким как ты несешь его в себе. И то, что ты допускаешь меня к его тайнам, а значит к себе – уже в этом есть символ твой любви…  

Но то, что произошло спустя несколько минут, врезалось в мою память на долгие годы.  

Посмотрев на воду, я застыл в недоумении. Сперва я не поверил своим глазам, окрасившись в багряные полутона, поверхность океана уже не была голубой. Струилась легкая дымка, ветер постепенно крепчал и не нес более прохлады. Несколько раз самолет крепко тряхнуло, накренив по продольной оси. Поднялась волна.  

«В океанах текут реки... » – эти слова Моаны обрели для меня смысл, именно в эту секунду.  

Далее события развернулись с головокружительной быстротой.  

– Назад!! – сорвавшись на крик, я ножом обрезал фал и руками стал лихорадочно подтягивать лодку с рыбаками. Мои движения со стороны выглядели безрассудными и спонтанными.  

– Ден... Ты рехнулся? Дай смотать спининг... – на меня смотрели с недоумением.  

– У нас нет времени... Быстрей, мы взлетаем… – я буквально втянул обоих в кабину, и несколькими ударами ножа проткнув резиновую лодку, ударом ноги отбросил ее подальше от самолета. Дверь захлопнулась.  

– Топливный насос, левый... Запуск двигателя, Габриэль черт тебя дери... шевелись быстрей!  

–Топливный насос, правый... – Двигатели басовито запустились, я облегченно вздохнул.  

– Ты пояснишь наконец, что происходит?  

–Механизация, закрылки пятнадцать, взлетаем против ветра, пристегнись... И одень спасательный жилет.  

–Ден... у нас их два...  

–Режим взлетный... – двигатели взревели на полной мощности.  

–40... 60... 85.. Отрыв.. – я энергично тяну штурвал на себя, машина ложиться на набегающий поток. Мы оказались в сером как вата тумане.  

–Ден... Скорость растет, 185 миль это предел, я приберу режим...  

–Нет – я стиснул зубы.  

–Что ты делаешь?! Ты рехнулся? – Габриэль потянулся к рукояти тяги, но я ударил его локтем.  

–250... – прошептал он, глядя на меня как на сумасшедшего. Стрелка скоростимера лежала в красном секторе.  

–Слушай внимательно, Габриэль. По моей команде – штурвал от себя, разворот левый, крен 30. Раз... два...  

Обрушив всю тяжесть ноги на левую педаль руля направлений, мы начали разворот стараясь уйти от шквального ветра...  

Самолет разломило на три части, буквально в нескольких метрах над водой. Старик Мартин так и не одел спасательный жилет, просто положив его в сетку моего кресла. Я понял это, когда выбив стекло кабины и вынырнув на поверхность, я инстинктивно схватил его рукой. То, что раньше было гидропланом скрылось вместе с ним за несколько секунд в пучине океана. Я судорожно сделал вдох, Габриэль пристегнул меня к себе метровым карабином. Мы мерно качались на волне. Шквал внезапно начавшись, так же быстро и закончился. Нас окружила тишина и одиночество.  

После подводного вулканического извержения, атолл возле которого мы рыбачили, скрылся под водой. До ближайшей земли час полета, это двести миль на запад – безумие плыть это расстояние без воды и пищи. Мы попали в западню – ровно в такую же, как и предыдущий экипаж.  

– Ден... это конец? – спокойно спросил меня Габриэль. Надвигались сумерки. Небо затягивало тучами но дождя явно не будет. А если и пойдет – что толку? Хотя, напиться с ладоней...  

Солнце скрылось за горизонтом, и мы словно парили на границе двух миров. Океан внизу нас жил своей только ведомой ему жизнью, переливаясь в глубине фосфором и необычными формами и красками. Я старался не смотреть вниз, иногда страх подкатывал тошнотворным комком к горлу и судорогой сводил ноги. Неясные очертания заполнили пространство вокруг нас. Взошла луна и в ее свете гребни волн приняли совершенно другие формы. Мне показалось, что я на несколько минут забылся во сне, и проснулся от женского пения, заставившего меня ошалело оглядеться вокруг. Светало. Карабин натянулся и ко мне подплыл Габриэль.  

– Пора пить кофе... – мрачно произнес он.  

Уже к полудню, накрыв лица от палящего солнца смоченными в океанской воде тряпками, дрейфуя по поверхности, мы представляли вдвоем мрачное и жалкое зрелище. В полузабытьи, мы ожидали смерти, каждый свою.  

– В океанах текут реки, милый… Одна несет разлуку и печаль – но другая, дарит тебе близкого человека и любовь. И не нам судить этот мир, в котором нам суждено было повстречаться.  

Отныне я там, где вода…  

Мне казалось в забытьи, я слышал голос Моаны. Нас носило по волнам, мы потеряли счет времени. Неожиданно ударившись головой и очнувшись, я открыл разъеденные солью глаза. Вдвоем с Габриэлем мы лежали в катере, который приближался к кораблю береговой охраны.  

Я пил с жадностью воду стуча зубами о край алюминиевой кружки, завернутый в одеяло. Меня трясло как в лихорадке.  

– Хорошо, что вы ночью жгли костер. Мы заметили огонь почти под утро, на рассвете. Он мигнул словно маяк...  

–Да... да.. огонь – я непонимающе и глупо, улыбался в ответ морякам.  

– К тебе можно? – Фароат распахнув легкую занавеску, вошла в комнату. Я чувствовал себя значительно лучше, только постоянно хотелось пить и мое лицо довольно сильно обгорело. Она присела рядом.  

–Лежи... Немного позже я принесу тебе поесть. О Габриэле не волнуйся, он уже бодр... – она улыбнулась, но как-то натянуто. Мне показалось, она подбирала слова.  

– А где Моана? – словно невзначай спросил я.  

– Моана?... – Фароат вздрогнула, я почувствовал как она внутренне напряглась.  

–Послушай... – я приподнялся на локтях и поправил подушку – Мы не жгли с Габриэлем никакого костра в океане...  

– Я знаю.... Только я прошу, отнесись к этому … спокойно. Дело в том, что Моана... она не вернулась.  

–Что значит, не вернулась? Откуда? Погоди, я тебя не понимаю...  

– После вашего вылета, она погрузила в лодку коксовую копру и взяла канистру бензина с ангара. У нее на корме был железный лист, она разводила на нем огонь когда по ночам ловила рыбу.  

–Ты хочешь сказать, что она знала где мы, и жгла костер в океане указывая направление спасателям?  

– Да... И бензин она взяла именно для этого. Береговая охрана сегодня вернулась но единственное, что они нашли – это обгорелые остатки ее лодки. Поиски прекратили. Ты должен понять, ее больше нет...  

Но это было то, что понять в эту секунду я попросту не мог...  

Ночь была холодна. Ветер с вечера нагнал тяжелые муссонные тучи, которые скрыли на небе звезды. Исчезло созвездие Плеяд, погас Южный Крест и серые вулканические наплывы утеса Апа-Хау растворились в темной, вязкой мгле. Океан беспокойно задышав, накатывал свинцовую массу воды на песчаный пляж, покрыв линию прибоя клочьями грязновато серой пены. Надвигалась пора зимних штормов.  

Но завтра утром, все еще будет по летнему тепло. Легкие облака на рассвете окрасятся в легкие, светло – голубые тона. Утренние лучи вначале робко, а затем все смелее прорежут линию горизонта, отразившись радугой в хрустале кварцита. И тогда старый утес, словно очнувшись от тяжелой ночи как от беспокойного сна, оживет под солнцем.  

Но мое внимание будет приковано к его вершине. Там, на дальнем отроге скалы почти у ее края, стоит небольшой обелиск из розового камня. На восходе он кажется почти белым, но закат всегда окрашивает его в багряные тона.  

Завтра на этот остров придет небольшой самолет и погрузив мой нехитрый скарб, мы отправимся на север, навстречу суете больших городов. Там, в извечной сутолоке людской толпы, наверняка затеряюсь и я сам.  

После взлета, я попрошу пилота сделать небольшой круг над островом и утесом. Молчаливо кивнув мне головой в ответ, он не откажет мне в просьбе.  

И тогда прильнув к иллюминатору с высоты птичьего полета, я произнесу на прощанье ее имя...  

Район где потерпели катастрофу два самолета был запрещен к полетам.  

Тело старика Мартина найдено не было. Родственников у него не оказалось.  

Фароат с Габриэлем живут в Сант-Яго. Они прекрасная пара. Он уже командир 777 Боинга.  

Я посетил остров спустя три года. На том месте, где Моана проводила нас в последний раз, я поставил обелиск. На нем лишь ее имя и дата нашего спасения.  

Просто мы говорим – океан никогда не отдает того, кого однажды полюбил...