Не поздоровался - не поздоровится

Определимся.  

Обычай – есть селекционная работа народа над самим собой. Исчезновение обычаев говорит о том, что работа эта не ведется, а понятие народа, как общности, размывается, и он находится на грани исчезновения. Или, если быть точнее, растворения. Это происходит не в раз, а с постепенным, пошаговым принятием свода ценностей манипулятора (управляющими и починяющими «обычаями глобализма»).  

И что теперь?..  

– Здравствуйте!..  

Что-что? Кто-то буркнул: «добрый день»? С чего вы взяли, что он добрый? С чего решили, что мне это интересно и соглашусь? На кой мне эта «информация»?  

«Добрый день в Москве, а у нас здоровкаются! » (с)  

– ЗДРАВСТВУЙТЕ!  

Вот он натуральный, наглядный, древний, я полагаю (коль присутствует солнечное «ра»), русский обычай. Пожелали вам здоровья? От души пожелайте того же. Нет? Лично я возьму под подозрение. С чего это, почему это, что против меня затаили? Ненавидите? Презираете? Не считаете меня человеком равным себе? Или вообще человеком? Ваш обычай (мировоззренческая культура) запрещает желать (окуму, гою, смерду или кто я там еще по вашей «классификации») здоровья? Имею право и на такие подозрения, поскольку работал по контракту в Израиле (аккурат, когда Хусейныч метал в сторону Тель-Авива «переделки» – неуправляемые ракетные болванки). Так вот – выжать там из кого-нибудь ответное «здравствуйте» было сложнее, чем получить беспроцентную ссуду. А дело-то всего лишь в том, что сошлись два взаимоисключающих обычая. Признаюсь, порой было неловко, ведь увиливали от пожелания здоровья и «добрые знакомые». Доходило и до такого: – «Ну, скажи мне, пожалуйста, «здравствуй» – я же тебе сказал – почему не хочешь – это не больно! » Вот и получается, что уже и в рамках приветствия мы можем столкнуться с обычаем сродни «табу», неким религиозно-идеологическим воспрещением, из числа тех, что впитаны с молоком матери, тех, что требует община.  

Поздоровались? Руки на виду держите? Нет? Вспомним их «крестик пальцами» за спиной и наш «кукиш в кармане». Мы снимаем пожелание таким вот замысловатым образом, считая его оберегом. Он позволяет лгать, отстраняться от происходящего, отрицать его, не принимать. И не может ли быть так, что протягивая руку для рукопожатия, мы вынуждаем отказаться не от камня, а от кукиша?.. Руки в карманах – неуважение, руки на груди – отстранение, руки в боки… Следите за руками! /  

Ученые не отрицают характерных признаков присущих народам, что развиваются столетиями, но начинались те с родовых обычаев, с обязательств перед ними. В одних развивалась доброта от долга и чести гостеприимства. В других становились силой и даже доблестью: предательство, ложь, корысть… В обществах, где закреплены обычаи, гораздо острее воспринимается положение: «наши» или «не наши». И когда в дискуссии оппонент упорно со мной не здоровается, указываю ему на это, а если продолжает, начинаю воспринимать его как идеологического врага. И что бы из его уст отныне не исходило, оно фильтруется, берется под подозрение, ищутся скрытые мотивы…  

В 90-е – кто-нибудь обратил на это внимание? – дикторы центрального телевидения и московских радиоканалов внезапно, все как один, перестали здороваться. Словно была спущена такая установка – директива «желать худшего». Сами новости тоже стали крайне нездоровыми. К власти пришла новая общественная формация и взялась насаждать собственные обычаи. И надо сказать – преуспела. Стали исчезать слова и понятия. (К примеру – пошлость. ) Люди в большинстве свое перестали желать здоровья друг другу – перешли на обезличенно-равнодушное «добрый день».  

Можно порассуждать о мистике с этим связанной. О кодировках на здоровье и кодировках на нездоровье. На возросшее (кратно! ) количество аптек за кратчайший период (сравните положение дел в своем городе). В статистике нет нужды, некоторые вещи наглядно говорят сами за себя. Бизнес на лекарствах – второй по доходности после производств и распространения наркотиков. Потому поддержание и пестование нездоровья крайне выгодно. Разумеется, речь о комплексном многоуровневом мероприятии. СМИ одна из сторон в этом участвующая, но самая наглядная.  

Итак, второе или единовременное (со словесным пожеланием здоровья) – это знак доверительности – рукопожатие. Рукопожатие – обычай, который находят крайне-крайне древним. Исследовавшие его корни, добалтываются до того, что древний человек (как и обезьяны сегодня) таким образом проверял друг дружку – нет ли в руке камня. Не думаю, что дело обстояло именно в этом. Но по рукопожатию можно составить представление о человеке – первичную его характеристику и отношение к вам. Каково оно? Небрежное, вымученное, вялое, нарочито бодрое, равнодушное, чиновничье, энергичное, спешное, серьезное, робкое… Какова сама рука? В прошлые времена гадалки с большим успехом гадали по руке. Когда-то ней безошибочно можно было определить не только социальный статус, но и профессию, а значит – положение и дальнейшую судьбу. Отказ от рукопожатия – намеренное оскорбление. В разных странах (обществах! ) к этому отнесутся по-разному. Где-то примирение возможно, а где-то об этом будут помнить всегда, и вы станете пожизненным врагом.  

Как в «цивилизованном» мире от наказания нельзя отбрехаться незнанием закона, так в «нецивилизованном» месте незнание обычая не освобождает от ответственности в равной, если не большей степени. Попробуйте где-нибудь на Востоке (что у нас случается сплошь и рядом) в ответ протянуть левую руку (допустим, правая рука на тот момент чем-нибудь занята). Есть вероятность, что вас за это убьют. И правильно сделают. Ибо и оскорбление, что вы нанесли (пусть и ненамеренно) велико до крайности. Дело в том, что в тех местах не пользуются туалетной бумагой, и «сделав дела», тут же подмываются (что, при их климате и практичнее, и здоровей). Да, именно левой рукой. Вы протягиваете восточному человеку руку, что побывала в вашей заднице? Ну-ну… Добрый час.  

К чему еще вы настолько привыкли, что едва замечаете? Обычай «выходного дня». Воскресенье. Что оно для вас? Для нас (речь о Северо-Западе) это… церковный геноцид. Когда-то требование его соблюдения (а равно праздничных церковных дней в сельскохозяйственный период – столь краткий на северо-западе) собрало такую жатву смертей, что и представить сложно. До парада христианской церкви не существовало самого понятия «воскресного дня», но теперь мы живем по этому обычаю, но если быть точнее – церковно-государственному закону, что когда-то прививался на территориях карательными мерами. А сравнительно недавний «обычай субботнего дня»? Второй выходной урезанной недели. Зачем он? С этим вопросом к евреям. Они его добились, но это теперь для всех. Мы подчиняемся дню субботнему, внедренному по религиозным мотивам, мы привыкаем. Привыкли бы и к «выходной пятнице», если бы мусульмане были понастойчивее.  

Обычаи, создаваемые на юге, внедрялись на севере как обязательные исполнению. Но если в черноземной зоне с иными климатическими и расширенным сельскохозяйственным циклом, они означали «гулянку по оправданным обстоятельствам» (церковью! ), то на 500 верст севернее прерваться на празднества было смерти подобно. Но отказ соблюдения «воскресного дня» (с обязательным посещением церкви и исповедями) и прочих церковных празднеств в какие-то периоды карался смертью (как минимум – заточением).  

Для справки (дается по петербургской губернии). Всего престольных праздников – 72. Из них 33 приходится на активный сельскохозяйственный период. И даже пусть некоторые из них выпадают на воскресные дни, но есть и такие, что не заканчиваются одним днем. Положение дел сохранялось (и охранялось! ) столетиями, вплоть до революции 1917 года. С нее уже внедрялись другие праздники-обычаи. Через 70 лет отменили и эти, начав (пока не слишком успешно) подсаживать на новые. Отметьте для себя среди прочего и кратное увеличение «новогодних празднеств». Возрастание количества «выходных» дней (причины не важны) – признак утери работоспособности и востребованности. «Хлеба и зрелищ! » (с) Уж римские граждане, выродившиеся в паразитирующий плебс, могли бы вам рассказать…  

В числе Великих церковных праздников (коих 18 штук), внедрен праздник, отмечающий обычай не просто чужой, но совершенно нам чуждый. Дадим слово Церкви и обсудим.  

«Православная Церковь торжественно отмечает праздник ОБРЕЗАНИЯ ГОСПОДНЯ в память о том, что Богомладенец Иисус на восьмой день после Своего Рождества был обрезан…» (с)  

Нет-нет, заявлен не Праздник Наречения, когда в этот же день было дано имя (что мы бы приняли и поняли), а праздник «обрезания письки» (пусть впоследствии и обожествленной). Изуверское действо, без сомнения шоковое для всякого ребенка. Что это? Праздник садизма? Блин! Да сегодня даже Лига Защиты Животных добилась запрета на купирование собак (ушей и хвостов)! Как следует это назвать? На ум приходит только одно слово – мракобесие.  

Итак, современному городскому «обычаю» (чтобы он выжил) необходимы лишь спонсоры и календарная привязка. Соблюдение может обретать характер обязательства, а к отказу от «следования обычаю» применяться карательные меры.  

В качестве примера от наших соседей. Обязательное вывешивание флага в определенные «календарные дни» на всех домах, включая мелкие частные. Отказ – штраф. В Латвии таковых дней не менее десятка. Из них два «траурных». Это когда флаг должен сопровождаться «черной ленточкой». Один случай, если не ошибаюсь, «день террора коммунистического режима», второй – «день оккупации коммунистическим режимом». Для нас вроде бы звучит едино, но тут затронута «великая боль латышского народа». Одного раза мало. Нужно дважды напомнить себе и, что важнее, «мировому сообществу». Но вот почему не тремстам годам немецкого насилия над латышским народом? Там между прочим, еще та «выбраковка» прошлась, сам психотип перекорнала. Меж историков гуляло «мнение» (противный термин! ), латыш – растянутый на 300 лет продукт социальной инженерии. Но разве таким же не являлись и мы в период сговора церкви и князей с татарами? Но мы отмыли свою свободу кровью Поля Куликово, латыши же ее получили, и оба раза (1918, 1993) с наших рук. Не перенять ли и нам их боль? Траурный флаг по «жертвам латышских стрелков»? Крутили бы весь день на ТВ соответствующие передачи, и обычай мог бы привиться, развить ненависть, не дать забыть... Или вот еще – почему не траур по жертвам «иго татарского»? Населения ведь, без балды, поуменьшило – генуэзцы едва справлялись рабов вывозить, даже Петрарка отметился своим возмущением. А вспомнить жертв «иго хазарского»? По «арабским источникам» тот еще был геноцидик… А жертвам чумы? Помните: «Из города вышли четверо и затворили ворота с мертвыми жителями за собой…»? Впрочем, это не о чуме, а если мне не изменяет память – о защите крепости Орешек нашими предками. «Но кино снимут про другое…» (с)  

И разве мы сейчас не находимся в линии событий, которые в будущем будут как-то, но помечены праздниками и траурными датами?..  

Вернемся к началу. «Обычай – селекционная работа народа над самим собой…» Создание и поддержание собственных, присущих ему «природных обычаев» определяет психотип народа.  

Древние евреи клялись, ухватив друг дружку за причинные места (да, именно так, как вы и подумали – за яйца). Ходили в хитонах, трусов еще не изобрели, так что держали надежно – требовали клятвы и приносили собственную. Отрицаете логику обычая? Тогда оцените степень доверия.  

Существует множество обычаев клятв. Мы клялись солнцу, беря его в свидетели, клялись землей, держа кусок дерна на голове. Европейцы клялись, преклоняя колени, втыкали меч в землю (вассалились). Для нас до введения христианства это было мысли противно, а еще более – воткнуть меч в землю! Ведь она – «мать-сыра-земля»!  

Существует логическая последовательность разбросанных по народам обычаев. Это легко можно проследить. Изгнание козла, увешенного грехами, одним племенем, козлодрание – другим, использование коз "не по назначению" – третьим. Козлу ли здесь не повезло?.. Мы говорим об обычаях, на собственных географиях никого не шокирующих.  

Обычай (следует рассматривать это как комплекс мероприятий – национальных, общинных и даже семейных) не просто инструмент выживания. В обычаях заложено все; от психотерапии личности до кодирования на подвиг общности (например, братчины).  

Но не забудьте, говорить «здравствуй» – русский обычай. «Добрый день» – московский.