Не видим ка

Слово Тени.  

Информация из одного из Опорников перестала поступать. Контроль даже не сразу это обнаружил. По косвенной информации, поступающей из Источника. В нем не было инструментов для анализа, и он не мог обнаружить сам странной аномалии – Отсечения. Такого просто еще никогда не было прежде. Не в одном из Циклов. Даже названия этому. Чтобы где-то не было Источника – немыслимое прежде. Хотя, если что-то и происходило подобное в прошлом, то могли и не заметить. То, чего нет в Источнике, того нет.  

Контроль принялся разбираться. И начал с главных вопросов. Почему они вообще обнаружили эту Аномалию? Что дало им знать, внесло информацию в Источник? Анализ показал, что он тут бесполезен. И вновь невероятное. Инструмент считавшийся идеальным, дал первый, за все бесконечное время его применения, сбой.  

Хаос. Но не такой, как прежде. Что-то поменялось.  

Контроль обратился к данным о Вырождении. Ничто, обращающее что-то в себя. Неумолимое. Беспощадное. Предел бытия и первый шаг к новому. Если откуда и стоило начинать поиск, то с ключевого Узла. С ним пока все было нормально. Устойчивость, предсказуемость полная. Но был и след. Он должен был исчезнуть, и да, исчез. Первоначальный. То, что было, лишь его копия. Дубль того, чего не было. Было и не стало. Нарушение закона сохранения энергии. Контроль не мог чувствовать, тем более страха. До этого момента. Что-то изменило его. Что-то меняло все. И это не было заложено, этого быть не должно.  

Контроль запустил программу очищения. Ему нельзя было меняться, приобретать новое. Его функция в ином. Но прежде он никогда не терялся. Такое было невозможно.  

Алгоритмы обнаружения ошибок забили тревогу. Благо предусмотрели и такое. Контроль временно изолировали от самого себя. Еще не хватало, чтобы нарушения внутри него приобрели законченные формы. Тогда уже точно ничего не исправить, и не разобраться.  

Кто я?  

Еще мгновение назад, этот вопрос меня абсолютно не волновал. Я в составе группы прибыл на объект для выяснения, что произошло. Моя задача исследовать, собирать информацию. Выявлять ошибки и аномалии. Правят их другие. Они тоже сейчас рядом. Так же непонимающе озираются. И меняются. Воплощаются.  

Кто отдал команду на воплощение? Зачем?  

А теперь я смотрю на свои руки. На свои? Как такое вообще возможно, чтобы у меня было что-то свое?  

Анализ происходящего. Тишина. Что происходит? Что это? Это чувство. Страх. Я схожу с ума? У меня есть свой ум? Свой?  

Надо срочно что-то предпринять. Как минимум дать знать Контролю. Успеть прежде, чем произойдет не поправимое.  

Почему я так обеспокоен? Встревожен?  

–Я… Я так не могу… Почему? Почему я есть!? Нет! Нет!!! Это не мое! Это не я!!!  

Один из нас начал дико кричать. Он метался, скидывая с себя верхнюю одежду. Пока не остался наг. Но и этого ему показалось мало. Он сначала слегка, а потом все ожесточеннее, начал скрести свою кожу, пока не выступили первые капельки крови.  

Я смотрел на это все, и не мог понять главного. Как так вообще возможно, что у нас есть кровь? Что-то в памяти еще сопротивлялось принятию этого. Что-то говорило о том, что те жидкости, которые должны находиться в автономной оболочке, не могут быть красными. Это бессмысленно придавать им такой окрас. Нам не нужна кровь. Не нужна была. Раньше. Мы менялись.  

Мы появилось. Разделилось на отдельные я. И это тоже бессмысленно.  

Кровь. Так много крови. Она течет из разодранной кожи, а первый не выдержавший принудительного воплощения, продолжает истязать свое тело дальше. Начинает отрывать от себя куски плоти. Ему ведь должно быть очень больно. Нет, не должно. Они не должны чувствовать ни боли, ни тем более, страха. Такое просто не было заложено в их программы. Но чувствовали.  

Тело безумца падает. Бесшумный выстрел положил конец его мучениям. Один из тех, кто был здесь до нас. Следящий. Был им. Теперь он человек. Так же, как и я. Так же, как и остальные. Пока еще не до конца. Что-то еще мешает, цепляется за старое, пытается исправить. Вступает в схватку с тем, что нарождается.  

–Кто уже понял? – спросил бывший Следящий.  

Кажется он обо мне. Я ведь что-то уже понял? Но что я должен был понять? Ведь чем дальше, тем мне все становилось непонятнее.  

Где я? Опорник. Место для наблюдения. Место вне времени и пространства. Место между разными состояниями материи. Между разными вселенными. Место для слежения за тем, чтобы все шло, как должно. Но вот в нем, как раз, все и идет не так, как надо.  

Нет, я все больше теряю понимание, но все больше ощущаю, и чувствую. Мне страшно. И ужас во мне крепнет. Потому что я все четче осознаю. Я живой. И я есть. Отдельный, сам по себе. И страшнее всего, что это может закончиться. Что я стану тем, чем был. Или даже хуже. Исчезну.  

–Ты! – голос одного из тех, кто пришел с ним. Того, кто выполнял раньше функцию исправления, – Это ты сделал? Ты все испортил?  

Он не договорил, рухнул сраженный вторым выстрелом бывшего Следящего.  

–Вы не первые, – внезапно сказал он, – И он бы открыл огонь по мне. Так происходит каждый раз.  

Третий из нас бросился бежать. Но не успел сделать и пары шагов, как упал убитый.  

Страх. Я чувствовал, как он охватывает меня все сильнее. Тоже нестерпимо захотелось бежать. Куда угодно. Лишь бы подальше от того, кто может закончить это. То, что я ощущал.  

Хохот. Дикий, необузданный. Истерика. Выстрел. Нас все меньше. А понимание того, что бывший Следящий скорее всего убьет всех, все сильнее.  

Когда это произошло? Как давно он человек? И как справился с этим? Я смогу так же? Или моя участь такая же, как и у остальных?  

Выстрел. Следящий падает.  

–Угроза. Сбой, – шепчет один из нас. Да, кажется, он раньше нес функцию защиты.  

Я поддаюсь страху. И бегу. Но в меня никто не стреляет. Никто не преследует. Это могло бы произойти. Если бы что-то в них переклинило, и родилось желание что-то со мной сделать. Но пока это было им не за чем. Пока.  

Куда я бегу и зачем? Я спасаюсь. Зачем? Отчего? От смерти. Я не хочу умирать. Но я ведь и не живу. Даже сейчас есть еще остатки этого понимания. И они вступают в противоречие с тем, что испытывается, ощущается. Но не снаружи. Внутри. Этого не должно быть. Только алгоритмы, функции, указания. Все определенно, все в рамках заложенных концепций. Теперь иначе. Я не знаю. Не понимаю. Но чувствую. И это пугает. То что я чувствую, то что есть во мне. Проклятый ком.  

Я устал, остановился. Надо восстановиться. Но теперь это иначе. Я еще знаю как. Во мне была информация о людях. О том что они из себя представляют. Как все устроенно, как функционирует. Просто и понятно. Есть вещи и куда как сложнее, и даже и интереснее, устроенные. И потому еще один важный вопрос. Почему именно эта форма? Из всего многообразия, именно она? Одна из самых примитивных, противоречивых? Почему форма человека?  

Потому что слабая. И ничего не может. Угрозу несет только себе и другим представителям своего вида. Да, может мнить себе, что угодно. Но в масштабах даже одной вселенной, никчемность. Неразличимое. Невидимое.  

Я – ничто? Никто? Я бессмыслен? Да. Именно так. Информация что будет приобретаться, изначально искажена не совершенным восприятием. Ограниченным. Но воспринимающий этого даже не понимает. Не может понять. Он чувствует и доверят этому. Верит, что только то, что доступно ему и есть.  

Стоит обязательно запомнить хоть часть того, что было во мне раньше. Пусть с изъянами, пусть не точно. Это важно. Иначе страха будет куда больше. Не понимания. И метаний.  

Забыться. Довести все до автоматизма. Стать прежним. Нет, не выйдет. Это тело. Мое тело. И в тоже время я все еще понимаю, что так быть не может. Но сложно не ассоциироваться с тем, что так хорошо ощущаешь. Что несет тебе информацию. Куда ты без него? Что ты без него? Пустота.  

–Отстань! Убирайся прочь! Что ты пристало!  

Это другой. Один из тех, кто прибыл со мной. Он дерется. Сам с собой. Точнее со своей рукой. Пытается ее вырвать. Пока у него это не выходит. Тут ему приходит идея, и он начинает лупить конечностью по стене. Хруст костей, звук разрываемой их осколками плоти. Кровь. Много крови. Он смеется и ликует. Он почти оторвал себе руку. Торжествует, воздевая ее отделенную к потолку. Из жуткой раны в месте, где раньше крепилась к телу его рука, уже не хлещет, стекает. Вдох-выдох. Ноги подкашиваются. Он падает. Он умер.  

Это ждет меня? Безумие? Только приобрести, не справиться, умереть? А если даже и справлюсь. Стану человеком в полной мере. И даже сохраню отчасти знания о том, чем был, как все устроено, то меня ведь могут убить. Один из тех, кто не справится. Что там говорил Следящий? Мы не первые? Не трудно догадаться, что стало с другими. Теперь так и будет? Мне все время придется гадать, основываясь на неверных данных, предполагая, исходя из рождающихся внутри мыслей о том, что происходит. И ошибаться. Постоянно. Пока ошибка не станет роковой. Фатальной.  

Мне нужно оружие. Для защиты. Только для защиты. Но что, если я слишком поздно пойму, что мне стоит защищаться? Что если меня прежде убьют?  

Я чувствую это. Отчаяние. Безнадежность. Я не знаю, что мне делать, как быть. Но я хочу быть. Я не хочу возвращаться к тому, чем был раньше. Ничем. Но я ведь и сейчас не что. Даже хуже. Проклятые ошибки. Их все больше в понимании, они вытесняют его, изменяют. Я не хочу меняться. И хочу.  

Запах. Я знаю, что так пахнет. Разлагающаяся органика. Много органики. Мне стоит повернуть. Пойти в другую сторону. Найти командный центр. Дать знать Контролю, что здесь происходит. Но я боюсь. Я понимаю. Что как только станет известно тем, кто меня сюда послал о происходящем, то они не будут задумываться. У них есть указания, и они выполняют их. Применяют необходимые функции. И они не могут позволить этому продолжаться. Это не то, что должно быть. Это против всего, что есть. И я теперь часть этого. Я предатель. Враг.  

–Не надо, пожалуйста, не надо!  

Очередной не выдержавший? Мне не хочется смотреть, что он делает с собой. Как именно себя убивает.  

–Прошу, перестань, мне больно! Мне страшно. Отпусти меня, прошу. Не делай этого! АААААА!  

Это выворачивает тебя наизнанку. Терзает тебя. Нет, я не хочу. Не могу. Но надо. Мне надо взглянуть, что там за поворотом. Иначе этот страх еще сильнее будет меня мучить.  

В этот раз их было двое. Тот который умолял, и тот который делал, то, что его просили не делать. Он не стал в полной мере человеком. Сбой, ошибка. Даже в том, что здесь происходило. Даже воплощение шло с искажениями. Наполовину машина, наполовину человек. Это было хорошо видно, так как он содрал с себя кожу. А под ней оказалась, как живая плоть, так и искусственная неорганика. В некоторых местах оно переплелось, и породило жуткую мерзость.  

Тошнота. Спазмы в желудке. Но я ничего не ел, и вырвать меня не могло. Тут я заблуждался. Все тело скрутило, и я попытался исторгнуть из себя хоть что-то. Спазм, еще спазм, но ничего не выходит. Не успокаивается, становится только сильнее. Я чувствую, как все мое тело напряглось. Ощущаю, как от этого напряжения, в первую очередь на лице, искаженном гримасой боли, начинают лопаться капилляры.  

Полуобращённый роется во внутренностях уже умершего. Я даже имени не знаю его. Да и откуда. У нас нет имен. Они бессмысленны были для нас прежних. Отчего я испытываю такую боль, такое отвращение, такой страх? Это ведь не во мне сейчас роются, не мое тело раздирают на части. Но могут сделать это и со мной. Сделают, когда закончат с ним.  

Мне нужно бежать. И оружие. Но остановит ли оно это? Полуживое, полумертвое.  

Но зачем? Зачем мне это все? Продолжать эту бессмыслицу. Я ведь знаю, еще понимаю, как это все безрассудно. Пытаться цепляться за обман, ошибку. То, что уже было преодолено. То, что было уже забыто. То, что стало невидимым. Зачем мне становиться таким, если я понимаю, уже из того, каким стал, что это и дальше будет нести мне только страдания?  

Мне не выбраться. Не спастись. Я даже с телом, что ошибочно начинаю воспринимать все больше, как себя, справиться не могу. Подавить в себе бесполезные рвотные позывы. Остановить желчь, что поднимается по гортани все выше, с каждым спазмом. Я не могу заставить свои ноги повиноваться себе, распрямить их, заставить двигаться, чтобы убежать прочь. Чтобы сделать то, что более всего так сейчас желаю – спастись. Спрятаться.  

Оно обращает на меня свой взгляд. И я понимаю, что его у него нет. Оно вырвало свои глаза. Так же нет и носа. Даже хрящ отсутствует. На месте рта бездна. Ни зубов, ни языка. Плоть обычная, и то, что осталось от прежнего, их комбинации. Оно втягивает воздух. Оно начинает чувствовать меня. Но единственные звуки, которые может издавать, это от движения его жуткого тела, от взаимодействия его с окружением.  

Бежать. Мне надо бежать. Я не знаю куда. Я тут ничего не знаю. Да и какой смысл? Я уже почти все забыл, разучился понимать, как раньше. Что-то еще говорит во мне, насчет самого главного для выживания. Еды. Следящий как-то выжил. Использовал преобразователи, видимо, чтобы создать подходящую для употребления органику. Но осталось только воспоминание, что есть такой механизм. Никак он выглядит, никак им пользоваться, я уже не помнил.  

Существо медленно поднялось и направилось в мою сторону. Это вызвало еще больший ужас внутри. И задействовало наконец систему, что отвечала за бегство. Организм перестал пытаться из себя изрыгнуть хоть что-то. К ногам прилила кровь  

Бегу. Оно попыталось тоже за мной последовать. Но видимо нанесло себе прежде слишком большие увечья. А может просто новые и старые части его тела не могли в полной мере взаимодействовать.  

Только вот все это бессмысленно. Я заперт с этим. Я никуда от него не денусь. Ослабею без пищи и воды, и тогда оно меня настигнет. Тогда оно начнет меня еще живого драть на куски.  

Запах. Он становился сильнее. Но я не мог повернуть назад. Там оно. Поворот. Большое пространство, заваленное телами разной степени разложения. Много. Очень много.  

Встаю, как вкопанный. Не стоит смотреть. Но не могу оторвать взгляда. Их всех убил Следящий? Нет. Иначе бы почти все они были более или менее целыми. А тут всякого хватало. Но чаще всего без кожи. Это первое что пытались с себя содрать.  

Что-то среди изуродованных по большей части трупов зашевелилось, начало медленно подниматься. Надо снова бежать. Но куда? В это помещение вел только один коридор.  

–Ты не сбежишь, – хрипло произнес поднявшийся, – Никто не сбежал. Все время пытаются. Те, кому не повезло больше всего. Кто почти воплотился. Правильно воплотился. Бедолаги. Нужно время, чтобы они смогли снова измениться. Дойти до моего состояния.  

–Кто ты?  

–Я? Я это – ты. Уже забыл? Мы ведь были одним. До того, как попали сюда. Или… Нет. Следящий давно мертв. Но некоторые все же умудряются тут некоторое время пожить. И их принимают за него новенькие. С тобой так было? Видел кого-нибудь, кто показался тебе им?  

Я молча кивнул. Оно тоже было без кожи. И без глаз. Но вот внутренности рта остались на месте.  

–Ты остался один? – спрашивает. И зачем я ему отвечаю? А у меня есть выбор? Нет. Не прежде, не сейчас. Как же бессмысленно.  

–Нет, есть другое, похожее на тебя, только хуже.  

–За тобой сюда идет?  

–Да.  

–Тут много оружия. Можешь остановить его. А насчет еды. Если не забыл, как пользоваться преобразователями, то будет легче. Нет, то, как только разберешься с тем, что тебя преследует, то лучше всего тебе будет сохранить то, что осталось от других, пока оно не испортилось. Помнишь еще, что такое холодильник? С ним почти не надо знаний, как с преобразователем, чтобы пользоваться. Помещаешь внутрь что-то, и оно может храниться очень долго. Сомневаюсь, что ты сможешь измениться настолько сильно, как я, и быть способным поглощать то, что уже испортилось.  

–А дальше?  

–Дальше ждать. Следующих. Может с ними как-то иначе выйдет. Точно выйдет. Каждый раз процесс проистекает немного иначе. Но вот итог… Он весь здесь. И я тоже не первый такой. Не уникальный.  

–Как давно это продолжается?  

–Всегда. Да, так было всегда. Когда сбой произошел, то прошлого не стало. Как и будущего. Только это. Осознание. Того чего не должно быть. Ошибка. Аномалия.  

Я уже некоторое время шарил глазами вокруг, и наконец, нашел то, что мне было нужно. Оружие. Взглянул на отчасти разложившееся тело, его держащее в руке. Оно было с кожей и почти без увечий. Застрелили.  

–Здесь нет бактерий. Но отчего то разлагаются. Медленно, очень медленно. А в какой-то момент перестают. Это странно. По идее, исходя из того, сколько я здесь, то пища должна была уже давно закончиться. Но видимо время тут тоже с ошибкой. И потому мне порой кажется, что пока я сплю, поглощенное мною исторгается наружу, и принимает снова ту форму, что была до этого. Хотя может мне всего лишь кажется, что я ем? Что я есть?  

Холодок по спине. Я слишком долго всматриваюсь в мертвое гнилое лицо. Следящий давно мертв, все давно мертвы. И в тоже время, все происходит вновь и вновь. Цикл за циклом. Цикл в цикле. Цикл циклов. Догадка. Все что мне осталось. Смутный отклик из прошлого.  

В одной руке оружие. В другой предмет. Я еще помню его назначение. Помню зачем оно. И все сильнее начинаю осознавать, то, что произошло. Что происходит. Что произойдет. Не с этим местом. Не с тем, что во вне его. А теперь понятно. Что скорее всего этого вне и нет больше, начиная с того момента, как мы попали на Опорник.  

Кто бы это не сотворил, когда и как бы он это не сделал, но он смог породить невозможное. Нарушить цикл, создав свой. Чуждый. Или чуждо то, что было изначально? Но ведь и оно было когда-то порождено. Из чего-то. Даже не хаоса. Что было до возникновения энтропии? Как? Зачем? Что будет, если она дойдет до конечной стадии? Если она у нее? Бессмысленная игра.  

Я медленно подхожу и забираю оружие. Забираю предмет из второй руки. Смотрю в него. Я слишком долго вглядывался в свое мертвое лицо, слишком хорошо его разглядел. И пришло понимание, что до начала не было слова. И не мне дано понять, что было. Не такому, как есть сейчас. Пока Я есть. Пока существует эта иллюзия. Пока цикл за циклом в цикле порождается ошибка. И стоит попробовать вновь. Может в следующий раз?  

–Ааа, вот оно что. Такой сценарий. Значит и в этот раз ничего нового. До скорой встречи.  

Я не отвечаю, время еще не пришло. Тяну до последнего. И все же смотрюсь в зеркало. Да, так оно и есть. Но это даже лучше. Сомнений почти никаких. Так спокойно вдруг стало. Как раньше. Пока я был чем-то определенным, чем то со смыслом, со значением, а не просто в догадках и в вере. До того, как я стал ошибкой. Одной из. В бесконечной череде.  

–До скорой встречи!  

Кто Я?....  

Тень…  

Никто…  

Осечка…  

Новое?  

То, что есть…  

Кубик-рубик правильно не соберется, если кто-то до тебя смухлевал, и вырвав неугодные части, поменял их местами. Как не крути, а в итоге ложь, иллюзия. Так что же принять новые правила игры? Или поправить ситуацию, и вернуть все на свои места? Третий вариант.  

Игроки пробуждаются. Игроки осознают. Игроки начинают Игру Игр.