Крысы

День первый  

«Пиздец! Ну и холод. Зима в этом году суровая. »  

Путь от работы до дома занимает всего десять минут, но, когда на улице минус тридцать, всем сердцем начинаю жалеть, что не получил водительские права и не обзавелся машиной. Казалось бы, все свои двадцать восемь лет живу здесь, но к таким морозам так и не привык.  

На горизонте появляется серая, разукрашенная уродливыми граффити хрущевка с покосившимися балконами и треснутыми окнами, которые будто вот-вот вывалятся из сгнивших рам. Мой дом...  

Едва волоча задубевшие от холода ноги, дохожу до подъезда. Поднимаюсь по осыпающимся ступенькам на крыльцо. Рядом с дверью висит фото молодой девушки. Я ее знаю. Соседка. Школьница. Лет пятнадцать на вид. Под фото написано имя. Фролова Елизаветта Анатольевна. Две недели назад, кажется, не вернулась со школы домой. Теперь по всему городу развешаны листовки с ее фото, приметами и номерами телефонов родителей.  

Город у нас маленький, тихий. Если и пропадает кто-то, то скорее всего его найдут синячущим у кого-то из знакомых. Но вот в последнее время, стали исчезать молодые девушки. Даже слухи ходят, будто в окрестностях маньяк завелся.  

Я дергаю ржавую ручку входной двери. Та со скрипом открывается. Поднимаюсь на первый этаж провонявшего мочой подъезда. Краска на стенах, которую, судя по всему, не обновляли, уже лет двадцать, почти везде осыпалась, обнажая рыжий кирпич. Достаю ключ из джинсов, вставляю его в замочную скважину. Поворачиваю.  

«Что ж, вот я и дома. »  

Квартира на первом этаже, на самом деле, не так уж и плохо. Да, поначалу не нравилось, что нужно разговаривать как можно тише, чтобы люди с улицы не услышали. Но, с другой стороны, можно много чего интересного подслушать от прохожих. Например, однажды, я стал свидетелем, как некто Алексей хвастался корешам, что по пьяни трахнул свою собаку. А еще слышал, что некая Света из девятого класса, будучи на пьянке дала двум одноклассникам и теперь боится, что ее парень обо всем узнает. Как я уже сказал, город у нас спокойный, поэтому очень любопытно узнать, что происходит за закрытыми дверьми, чем народ, так сказать, живет.  

Вечера после работы я провожу плюс-минус одинаково. Готовлю незатейливый ужин из того, что есть в холодильнике. Потом съедаю его под какое-нибудь аниме. Затем, до отбоя могу смотреть видосы в ютубчике или все те же мультики. В целом, моя обывательская жизнь меня вполне устраивает.  

Сейчас я сижу на диване и ем жаренное мясо с макаронами. На экране ноутбука аниме про волейболистов. Неплохое, кстати. А вот мясо немного пересолено. Скажем прямо, в кулинарном мастерстве мне еще есть куда расти. Хотя, с тех пор, как полгода назад моя бабушка умерла, оставив в наследство эти апартаменты и я, недолго думая, съехал от родителей, мне удалось уже многому научиться в вопросе готовки. Если раньше моим максимумом были пельмени, то сейчас могу и борщ сварганить.  

Стук в дверь.  

«Хм. Кто это? »  

Я ставлю мультик на паузу и крадусь к входной двери. Смотрю в глазок. На лестничной площадке, шатаясь, стоит Анатолий Владимирович. В правой руке у него бутылка водки.  

«Твою мать, опять он… Ну сколько можно?!»  

Анатолий Владимирович – это мой сосед с третьего этажа, лет пятидесяти на вид. Отец пропавшей девочки. Когда я переехал в эту квартиру, первым кого встретил был именно он. Анатолий, заблеванный, лежал возле подъезда и пытался подняться. Увидев меня, мужик, едва разборчиво попросил помочь ему встать и дойти до квартиры. Ну, как я мог отказать? С тех пор Анатолий Владимирович думает, что мы лучшие друзья. Минимум раз в месяц, он приходит ко мне с пузырем и напрашивается в гости. По началу я выдумывал истории, что, мол, мне нужно срочно уходить или, что плохо себя чувствую, но затем, просто перестал открывать дверь. Мужик он, как не сложно догадаться, запойный, а с тех пор как дочка пропала, вообще с бутылкой не расстается.  

Снова стук.  

«Так… А я запер дверь? »  

Есть у меня изъян такой – временами забываю закрываться на замок. Когда-нибудь мне это точно выйдет боком...  

«Главное, чтобы он не догадался повернуть ручку. Неловко получится... »  

Вновь стук в дверь.  

Еще немного постояв, Анатолий Владимирович, раздосадованный неудачей, тяжело вздыхает и, шатающейся походкой, облокачиваясь на ржавые перила, чтобы не упасть, идет вверх по лестнице.  

«Фух, пронесло. »  

Я вернулся обратно в зал, доел свой ужин, помыл посуду и снова вернулся на диван досматривать аниме.  

Время, как всегда, пролетело незаметно. Пришла пора готовиться ко сну. Я иду в туалет, поднимаю стульчак и начинаю делать дела.  

«Что это за звук? Будто кто-то скребется. Кажется, шорох доносится из-под канализационной трубы. »  

Я наклоняюсь пониже.  

«Да, точно оттуда. »  

Кроме скребущих звуков, слышу едва различимое мурлыканье.  

«Крысы? Как они туда попали? Они что, пытаются дыру в стене проделать? Да, грызуны у нас такие же суровые, как и зима. Но вряд ли у них, что-то получится. Хотя, кто знает? У мыши из «Тома и Джерри» получилось, значит и крыс нельзя со счетов сбрасывать. Так что, завтра утром, все же нелишним будет проверить. А сейчас пора спать. »  

День второй  

Отвратительная мелодия будит меня, заставляя открыть глаза. Беру свой старенький телефон в руки, отключаю будильник. Вижу на экране эти ужасные цифры.  

«07:30… Значит, пора собираться на работу... »  

Первым делом иду в туалет.  

«Тихо. На первый взгляд, все как обычно. »  

Наклоняюсь. Под канализационной трубой видна осыпавшаяся штукатурка.  

«Не может быть! »  

Присматриваюсь. Дыры не видно, но на стене появились трещины. На всякий случай я беру половую тряпку и закрываю ей поврежденное место.  

«Вряд ли это как-то поможет, но мало ли. Лучше, чем ничего. Вечером снова проверю. Если крысы пробьются… Хм. А что мне делать, если они пробьются? Что в таких ситуациях делают взрослые люди? »  

Рабочий день пролетел быстро, дел было много. Подходя к дому, вижу сходку бабушек возле моего подъезда.  

«Странные люди, все-таки. Даже в такой мороз не откажутся от возможности языками почесать. »  

Вот и сейчас они о чем-то оживленно беседуют. Подходя ближе, начинаю различать, о чем.  

— Да это же кошмар какой-то! — восклицает мужиковатая старуха в длинном коричневом пальто. — Никакого покоя от этих крыс нет. Надоели! Весь подвал ими кишит. Травить их надо!  

— Согласна! — вторит ей, стоящая рядом низкорослая бабуля, в рваном пуховике. — Надо в администрацию обращаться, чтоб разбирались.  

— Да, что эта администрация сделает? — подключается еще одна неравнодушная пожилая женщина. — Тут весь дом сносить нужно, а не крыс травить. Живем в помойке. Внуков стыдно в гости приглашать. Да и опасно. Этот гадюшник сегодня-завтра рухнет. Вот о чем думать надо, а не о крысах!  

— Эй, парень! — окрикивает меня тощая, немного сгорбившаяся старуха с жутким уродливым лицом, одетая в старую, изъеденную молью дубленку, когда я сравнялся с их консилиумом. — Берегись, — она показывает на меня указательным пальцем и злобно выпучивает глаза. — От тебя воняет. Я чую. И они чуют. Они придут за тобой.  

От столь неожиданного комментария, я немного ошалел. Женщины, коих примерно с десяток, удивленно смотрят на бредившую старушку, не зная, как реагировать.  

— Тамара, ты ебнулась?! — вдруг, наезжает на мракобеску старуха в пальто. — Зачем жильцов пугаешь?! — она, слегка улыбнувшись, поворачивается ко мне. — Идите с Богом молодой человек. Не обращайте внимания.  

— С Богом? — переспрашивает сумасшедшая. — Бог ему не поможет.  

— Тамара блядь! — снова пытается осадить ее мужиковатая бабка.  

Я хочу что-то сказать, но в голову ничего не приходит, поэтому просто, как можно быстрее забегаю в подъезд.  

— О, Кирилл. А я думаю, когда ж ты уже объявишься. Куда пропал то?  

На лестничной площадке, облокотившись на перила стоит Анатолий Владимирович.  

«Блядь…»  

— Да … то тут, то там, — пытаюсь я на ходу выдумать оправдание.  

— Понятно. Ну, да ладно. Уже не важно. Давай выпьем! — радостно произносит сосед, доставая из кармана грязной куртки пузырь.  

— Анатолий Владимирович, слушайте…  

— Какой я тебе Анатолий Владимирович?! — перебивает меня сосед. — Мы ж договаривались, просто Толян.  

— Толян… слушайте, что-то я замотался на работе. Давайте потом, как-нибудь.  

Лицо соседа становится мрачным. Он тяжело вздыхает.  

— Кирилл, выручай. Тяжко мне. На душе кошки скребут. Еще чуть-чуть и точно в окно выйду. Поговорить мне с кем-то надо. По душам поговорить. Понимаешь?  

— Ну, а жена что? — всеми силами пытаюсь съехать я с попойки.  

— А что жена? Маринка тоже сидит, как в воду опущенная. Молчит все время. Да и жене не обо всем рассказать можно.  

— Ладно, пойдемте, — сдаюсь я.  

«Твою мать… Нужно научиться говорить людям «нет». »  

— Ну, вот! — снова расцвел Толян. — Другой разговор!  

«Надеюсь он ненадолго. »  

Три часа спустя…  

— Ох, Лизонька, куда ж ты подевалась? — рыдает за столом нарезавшийся Толян. — Кирилл, она ведь у меня такая хорошая. Такая добрая, отзывчивая. В школе одни пятерки. Да и дома, все хозяйство на ней. Умница, одним словом, — он всхлипывает, копошась правой рукой в сальных волосах. — Совсем плохо без нее.  

Как же мне тяжело даются такие моменты. Я ведь человек по натуре очень эмпатичный. Чужую боль как свою переношу, а глядя на страдания Толяна, сам едва сдерживаюсь, чтобы не зареветь. К тому же, мы только что выпили литр водки. Держать себя в руках очень сложно. Хорошо еще я вовремя вспомнил, что у меня в холодильнике осталось вчерашнее мясо, а то без закуси было бы совсем тяжко.  

— Слышь, Кирилл, — немного пришел в себя сосед. — У тебя есть че? — Толян, показал на опустевшую бутылку.  

— Да есть вроде, — запинаясь отвечаю я. — В морозилке, кажется, про запас лежит.  

— Ну так давай, доставай.  

— Достаю, — говорю я, вставая из-за стола.  

Конечно, нужно было сказать, что у меня ничего нет и уже выпроводить его, но как-то не хочется бедолагу одного оставлять. Он ведь не остановиться. Все равно найдет выпить. Пусть уж лучше здесь, под присмотром, чем найдет какую-нибудь сомнительную компанию бомжей с паленым пойлом. Да и на улице сейчас холодрыга такая, что птицы с проводов замертво падают. Еще не хватало, чтоб сосед в каком-нибудь сугробе уснул, да замерз насмерть.  

— Эх, Кирилл-Кирилл, один ты меня понимаешь, — уныло причитает Толян, пока я, на ватных ногах, иду к холодильнику, стоящему за его спиной. — Только с тобой я могу по-человечески поговорить. Жена то, совсем ебу дала. Ты прикинь, че учудила? К Тамаре Санне, ебанашке этой с четвертого этажа пошла, чтоб та ей какой-то ритуал провела. Чтоб, Лизку, мол, нашли.  

— Ритуал? — немного удивившись, переспрашиваю я, открывая морозильную камеру.  

— Ага! Она ж колдунья говорят.  

— А, да? Не знал. Че колдует?  

— Да хер ее знает. Но, лет пятнадцать назад она мужа схоронила. Тот блядун был страшный. Говорят, что она на него порчу наслала.  

— Так, куда я положил бутылку? — бурчу я себе под нос.  

— Он же мужик то здоровый был. И в прямом и переносном смысле. — продолжил сосед. — А тут бац, и рак.  

— А, кажется вниз. — снова говорю я сам с собой, разглядывая морозилку.  

— Угадай чего. — с интригой в голосе сказал Толян.  

— Не знаю. — отвечаю я, наклоняясь и выдвигая нижний ящик. — Желудка?  

— Ага, желудка… Рак яиц! Представляешь?  

— Ничего себе!  

— Да, вот так вот. Ему ж потом, бубенцы отчекрыжили. Думали поможет. А хер там плавал. Эти, как их там… Метиостразы... по всему телу разлетелись. Короче, за полгода сгорел.  

— Во дела…  

— С тех пор, к ней всякие лохушки и ходят. То приворожить кого-то, то наоборот, порчу наслать. Ебанутые... Как по мне, ерунда это все.  

— Где ж она? — говорю я, выискивая бутылку, которую нигде не видно. — А, вспомнил!  

Я отодвигаю в сторону пакет с головой Лизы и вглядываюсь в глубь ящика.  

— Нашел! — вскрикиваю я, доставая пузырь.  

— Ура! — будто ребенок радуется сосед, вскидывая руки.  

Я задвигаю ящик обратно, в моменте успевая бросить взгляд на Лизу.  

«Какая же она красивая… Красивее, чем предыдущая…»  

Сажусь обратно за стол. Открываю бутылку. Разливаю жидкое золото по стопкам.  

— Ну, за Лизу, — произносит тост Толян.  

Мы чокаемся. Я резким движением опрокидываю рюмку себе в рот. Закусываю куском мяса, которое уже почти закончилось. Сосед делает тоже самое.  

— Эх, Лизонька-Лизонька, — из глаз соседа снова льются слезы. — Где же ты?  

Я чуть не открыл рот, дабы сказать Толяну, что прямо сейчас он жует кусочек ее ляжки, но вовремя одергиваю себя. Нельзя так с бухты-барахты вываливать на людей вести. Тем более, когда у них горе.  

— У меня иногда такое чувство, — продолжает мужик, — будто она совсем рядом.  

— Ты даже не представляешь, насколько. — не сумев сдержаться, выпаливаю я.  

— Что? — Толян смотрит на меня с недоумением.  

Две недели назад…  

— А ты чего тут сидишь? — возвращаясь домой с работы, спрашиваю я у соседской девчонки, сидящей на ступенях подъезда в одном свитере.  

— Да я… п-просто т-так, — ее голос дрожит от холода.  

— Иди домой, замерзнешь же. Вон холод какой собачий.  

— Я… я не х-хочу домой.  

Я замечаю синяк под ее левым глазом.  

— Ясно. Ну, пойдем у меня посидишь хоть.  

— Да, н-нет. Спасибо. Я з-здесь пока поб-буду.  

— Ладно тебе, пойдем. Чайку горяченько попьешь. Согреешься. И так уже окоченела вся. Да и темнеть начало, скоро вообще дубак будет.  

Вижу сомнение в ее глазах.  

«Она почти готова. »  

— Пойдем, пойдем, — говорю я, легонько приподнимая ее за локоть.  

Она поддается. Я открываю дверь в подъезд, пропуская соседку перед собой.  

— Слушай, ты же с третьего этажа? — спрашиваю я пока мы идем к моей квартире. — Дочь Анатолия Владимировича? Лиза, кажется, да?  

— Ага.  

Вставляю ключ в замочную скважину. Поворачиваю. Дергаю за ручку.  

— Так, проходи.  

Я слегка подталкиваю ее в спину. Она послушно заходит в квартиру. Я вхожу следом, захлопывая за собой дверь…  

День третий  

«Ох, что за шум? А, будильник…»  

Беру телефон. Свет экрана режет глаза, поэтому на то, чтобы выключить ужасный звук уходит больше времени, чем того хотелось бы.  

07:30 утра.  

«Блядь, моя голова… Что вчера произошло? Последнее, что помню, как ляпнул, что-то Толяну про его дочь не подумав. Где я? »  

Осматриваюсь. Я в своей комнате.  

«А где Толян? »  

Встаю с кровати.  

«Блядь, как же мне хреново. »  

Ноги не держат, поэтому приходится облокачиваться на стену, чтобы не упасть. Подхожу к двери, опускаю ручку. Выхожу в зал.  

«Что. За. Херня? »  

Весь пол в зале усыпан мелкими продолговатыми коричневыми катышками. Будто кто-то рассыпал черный кунжут.  

Я наклоняюсь. Присматриваюсь.  

«Это же… Это… Это говно! Крысиное! »  

Я едва не блюю на пол, но всеми силами стараюсь сдержать рвотные позывы.  

«Так, Кирилл, соберись. Подумай, что здесь произошло. Так… Ага! Точно, туалет! Вчера после работы я должен был проверить как обстоят дела с крысиным лазом. Блядь, как я мог забыть? »  

Словно ниндзя, я начинаю лавировать меж крысиных какашек, продвигаясь в сторону ванной комнаты. Оказавшись в туалете, вижу точно такую же картину. Весь кафель заминирован. Тряпка, которой я вчера приткнул потенциальный лаз, лежит посреди комнаты. Аккуратно приближаюсь к канализационной трубе. Нагибаюсь. Под трубой зияет дыра размером с кулак.  

«Как они это сделали? Как прогрызли стену? Это ж, блядь, кирпичи! Хотя, о чем это я? Права была та старуха на улице. Дом и правда скоро развалится. »  

Еще около пяти минут я вглядываюсь в дыру, пытаясь придумать план действий.  

«Так, дыру я заделать не смогу. Слишком рукожопый. Посмотрю в интернете, что с этим можно сделать. Сейчас нужно помыть полы. Ну, хоть это мне под силу. Нужно убрать зал, ванную… и кухню. Точно, еще же кухня! Наверняка они и там все засрали. »  

На носочках выхожу из туалета. Вхожу в кухню. Не успев осознать увиденное, я все же блюю на пол. Часть содержимого желудка попадает мне на ноги.  

Аккурат посреди кухни, в луже запекшейся крови, растекшейся по всему полу, в позе эмбриона лежит скелет. Человеческий. На обглоданных костях еще остались небольшие кусочки мяса. Рядом со скелетом разбросаны куски ткани. Одни коричневые однотонные, на других явно видно клетчатые узоры. Грязные коричневые брюки и клетчатая вонючая рубашка – одежда в которую вчера был одет Толян.  

Вдруг, череп соседа начинает слегка подрагивать.  

«Он что живой? »  

— Т-толя, ты как? — обращаюсь я к соседу.  

Рот скелета слегка открывается. Из него доносятся какие-то непонятные звуки. Я медленно подхожу ближе. Толян смотрит на меня пустыми глазницами, пытаясь, что-то сказать.  

«Как такое возможно? »  

Я немного наклоняюсь к соседу. Присматриваюсь.  

«Кажется, в его рту, что-то есть. »  

Я склоняюсь еще ниже.  

«Там, что-то шевелится. Что это? »  

Ответ не заставил себя долго ждать. С молниеносной скоростью изо рта соседа выпрыгивает какая-то тварь с красной шерстью и бешеными, черными как смола глазами. От страха и неожиданности я падаю на жопу, а существо, которое, как мне кажется, целившееся в мое лицо, недолетев, приземляется возле моих ног. На рефлексах я пинаю животное. Оно пролетает через дверной проем, приземлившись в зале. Тварь резким движением делает кувырок, встает на лапы. Оно таращится на меня своими мерзкими глазенками. Скалится, обнажая длинные желтые зубы. Только сейчас я понимаю, что это крыса, с залитой кровью шерстью. Кажется, она снова хочет напасть. Трясущейся рукой я тянусь в сторону стола. Нащупываю рюмку и кидаю в грызуна. Крыса, успевает отскочить и, видимо решив, что сейчас ей не победить, все же отступает, сбегая в сторону туалета.  

«Охренеть... »  

Я поворачиваю голову в сторону Толяна.  

«Неужели, это крысы с ним так? »  

Я весь дрожу. Просто сижу на окровавленном полу, прижавшись спиной к стене, не в силах сдвинуться с места.  

«Что мне делать? Позвонить в полицию? Нет. Полиции в эту квартиру заходить не стоит... Думай. Думай! »  

Произошедшее просто не укладывается в голове.  

«Нужно взять себя в руки. Нет, ну серьезно, что такого произошло? Засрали пол? Помою! Прогрызли дыру в стене? Заделаю! Человека сожрали по среди кухни? Ха, первый раз что ли? Получается, ничего неразрешимого нет. »  

Дрожь постепенно спадает. Ясность мыслей возвращается.  

«Все, хватит булки мять. Пора действовать! »  

Как только я окончательно пришел в себя, первым делом позвонил на работу и сказал, что заболел. Затем, я взял телефон и забил в поисковике «Как заделать дыру в стене? ». Было много действенных способов, но все они казались слишком тяжелыми, трудоемкими и меня не устраивали. Наиболее предпочтительным был вариант с заделыванием дыры зубной пастой. Им я и воспользовался, выдавив в лаз весь тюбик. Не уверен, что засохшая паста будет долго держать оборону, но других вариантов у меня сейчас нет. Дверь в туалет, к сожалению, без замка, поэтому, в случае нового нападения бесполезна. Ну, что есть, то есть.  

После этого я расфасовал Толяна по пакетам и распихал его по отсекам в морозилке. Грудная клетка целиком не влазила, поэтому пришлось разбить ее молотком. Когда я положил голову соседа в нижний ящик, осознал, что отец и дочь, наконец-то воссоединились. От милоты картины, мой рот непроизвольно растянулся в улыбке.  

А потом подошла очередь самого неприятного…  

Собирать крысиное дерьмо с пола, прямо скажем, занятие мерзкое, но кажется я вычистил все, что было. Кстати, когда я мыл полы в зале, заметил, что дверь, ведущая в спальню, снизу наполовину стерта в труху. Соседа им было мало, что ли? Хорошо, что деревянная дверь оказалась крепче чем кирпич...  

Закончив с уборкой, я плюхаюсь на диван.  

«Нужно как можно быстрее избавиться от костей. Но как же мне не хочется заниматься этим сегодня. »  

Мытье полов высосало из меня все соки.  

«Завтра. Все завтра... За один день с костями ничего не случится. Голову Лизы тоже нужно будет выбросить. Жалко, конечно. Избавляться от трофеев всегда неприятно, но, что поделать, не стоит так глупо рисковать и хранить человеческие головы в морозилке... »  

Вдруг, я слышу какой-то шум из подъезда.  

«Что это? Похоже на крик. Нет. Вопль. »  

С большим трудом я встаю с дивана. Едва не падаю обратно из-за усталости. Выхожу в коридор. Подхожу к входной двери и смотрю в глазок.  

— Нет! Нет! Отпустите меня! — голосит во все горло безумная старуха, пугавшая меня вчера возле подъезда. Та самая колдунья, про которую Толян рассказывал. Тамара, кажется?  

Схватив под руки, двое крепких мужчин в синих куртках с крестом на спине тащат сумасшедшую, которая изо всех сил пытается вырваться.  

— Тамара, пойми, так будет лучше. — пытаясь успокоить соседку, говорит мужиковатая бабка, стоя на лестничном пролете выше. — Там тебе помогут.  

Сравнявшись с моей дверью, Тамара бросает тяжелый взгляд прямо на меня, будто видит, что я наблюдаю, а затем плюет прямо в глазок. От неожиданности я вздрагиваю. По спине побежали мурашки.  

— Это еще не конец, парень. — неожиданно спокойным голосом произносит она, пока санитары несут ее по ступеням вниз. — Они еще вернутся. Вернутся!  

Последнее слово она кричит, уже на выходе из подъезда. Воцарилась тишина.  

«Мда… Это определенно самый странный день в моей жизни... »  

Успокоившись и, наконец-то, приняв душ, я весь оставшийся день пытался как-то отвлечься, но ни аниме, ни ютуб не смогли заставить забыть то, что мне пришлось пережить сегодня.  

«Эх, Толян-Толян… Хороший все-таки был мужик. Еще и Тамара эта… Вдруг, это правда она меня прокляла? Нет, бред же. Да и за что? »  

Последние слова старухи не выходили у меня из головы.  

«Что она имела в виду? Она правда знает, что произошло ночью или это просто был поток ее безумного сознания? »  

Перед тем как лечь спать, понимая, что сегодняшнюю волну крыс, ни зубная паста, ни дверь могут не выдержать, решил пододвинуть к двери старый фанерный шкаф, понадеявшись на его советское качество.  

Сейчас я лежу в кровати. Спать хочется, будто я весь день разгружал вагоны с углем, но навязчивые мысли не дают мне сомкнуть глаза.  

«Что за звук?!»  

Я приподнимаюсь. Прислушиваюсь.  

«Ну вот и они…»  

Кто-то скребется. Но...  

«Что-то не так... »  

Все тело охватывает неконтролируемая дрожь. Ощущение ужаса встает комом в горле.  

«Нет. Они же не могли…»  

Звук доносится не из-за двери. Он идет из этой комнаты.  

Беру телефон. В руках жуткий тремор, но мне удается включить фонарик.  

«Звук идет снизу. В противоположной от двери стороне. »  

Свечу туда, откуда доносится скрежет.  

«Неужели… Неужели это из-под плинтуса? »  

Эти твари все агрессивнее пытаются прогрызть путь в комнату. Будто пришли именно за мной. Никогда не думал, что буду чувствовать себя добычей.  

«Я… Я в ловушке! »  

Плинтус начинает покрываться трещинами.  

«Нужно бежать! »  

Кусок древесины отваливается. Из образовавшейся дыры появляется крысиная морда. Я спрыгиваю с кровати. Подбегаю к шкафу и всем своим весом наваливаюсь на него.  

«Какой же я идиот. Сам прыгнул в капкан. »  

Адреналин сыграл свое дело. Шкаф опрокидывается довольно легко, громко ударившись об паркет.  

Хватаюсь за дверную ручку. Но повернуть не успеваю. Резкая боль в левой ноге заставляет меня рухнуть на пол. Истошный крик, непроизвольно вырывается из моего рта.  

— Блядь! Как же больно!  

Одна из крыс вцепилась мне в Ахилл. Я пытаюсь ударить по ней правой рукой, но другая крыса впивается зубами мне в кисть. А затем еще одна в плечо. И в левую икру. Боль разлетается по всему телу, будто по мне выпустили автоматную очередь. Я вижу, как из дыры в плинтусе, бесконечным потоком вылезают эти мерзкие людоеды, один из которых прыгает мне прямо на лицо, вонзая зубы в глаз. Невыносимая боль, дикий ужас и полнейшая беспомощность – все, что я чувствую, а все, что я могу, это барахтаться в собственной крови…  

Вчера…  

— Кирилл, так, что ты имеешь в виду? — напирает на меня Толян.  

— Я… Я не понимаю, о чем ты? — осознавая, что взболтнул лишнего, пытаюсь выкрутиться я.  

— Ну, я сказал, что у меня такое чувство, что Лиза рядом, а ты ответил, что я даже не представляю на сколько... Что. Ты. Имел. В виду?  

— Эм… А… Ну я… Я имел в виду, что она всегда рядом… Ну, она всегда будет в твоем сердце. Вот.  

Толян пристально, я бы даже сказал с недоверием, смотрит мне в глаза. Это продолжается около десяти секунд. Но вдруг...  

— Ааа… Ясно. — произносит он с облегчением.  

Взгляд соседа снова становится привычно-придурковатым.  

«Фух, выкрутился. »  

— Слушай, Кирилл, — снова заговорил он. — Ты умеешь хранить секреты?  

— Ну, да. Наверно. — немного неуверенно отвечаю я.  

— Знаешь, я ж, когда с Маринкой, женой моей, двадцать лет назад познакомился, она ж такой красавицей была, ты не представляешь. Мечта, а не девушка. А потом Лизку родила, булки расслабила, запустила себя. Инной раз смотрю на нее и не могу поверить, что эта жирная баба с волосатыми ногами и гнилыми зубами, та самая Маринка, перед которой все парни с района на коленях ползали, — он тяжело вздыхает. — Я даже развестись хотел. Но знаешь, что? Пару лет назад, я начал замечать, как Лиза на мать в молодости похожа. Просто одно лицо. Смотрел на нее, и будто сам молодым становился. Даже не заметил, как влюбился в нее по уши. Я... долго не решался первый шаг сделать. Но в итоге осознал, что больше не могу себя в руках держать. В общем, начал я с Лизой… Эм… Как бы сказать? Начал к ней в комнату по ночам ходить. Ну, ты понимаешь… Дожидался, пока Маринка спать ляжет и… Ну в общем… — ненадолго Толян замолкает, а затем вновь продолжает рассказ. — Лиза, конечно, делала вид, что ей не нравится, недотрогу из себя строила, но я-то чувствовал. Чувствовал, что она тоже ко мне, что-то испытывает. Это была наша тайна, — на лице соседа появляется легкая улыбка, вызванная, нахлынувшей на него волной приятных воспоминаний. — А пару недель назад, я домой с работы пораньше пришел. Лиза тоже, как раз со школы вернулась. Маринка к подруге ушла. Ну, думаю «идеальный момент». Я подошел, к Лизе, обнял. А она вырываться начала, говорит не хочет мол, и вообще, пора это все заканчивать. Я, что-то так разозлился, да и ударил ее по лицу. Что на меня нашло? Я ж некогда ее не обижал, а тут… В общем, сам от себя не ожидал. Она зарыдала. Я понял, что переборщил. Утешить ее хотел. А она возьми, да и выскочи из квартиры. Я даже опомниться не успел. Тогда то, я и видел ее в последний раз. У меня до сих пор такое чувство, будто это я виноват в ее исчезновении.  

Толян уставился на меня, выискивая в моих глазах поддержку.  

— Да ладно тебе, Толя, — я кладу руку ему на плечо. — Не накручивай себя.  

— Да, ты прав, — говорит он с облегчением. — Я ведь не виноват, что люблю ее. Да и вообще, это она меня спровоцировала. Раньше она мне не отказывала.  

— Вот именно! Вот именно…  

— Хороший ты мужик, Кирилл.  

— Ага, ты тоже.  

Мы сидим друг напротив друга. Моя рука на плече соседа. Толян улыбается. Какая-то неловкая получается ситуация...  

— Мне… нужно в туалет. Я щас вернусь, — произношу я, вставая из-за стола.  

— Давай, жду.  

Едва держась на ногах, я направляюсь в ванную. Делая дела, чуть не засыпаю. Когда цель визита становится выполненной возвращаюсь обратно. Войдя на кухню, вижу, что Толян спит лицом в сковородке с мясом.  

— Толя! — окрикиваю я его, но в ответ слышу лишь храп. — Ну и пошел на хуй.  

«И что мне теперь, в одиночестве пить? Я что, алкаш какой-то? Все, хватит на сегодня. Пора на боковую. А с Толяном как быть? »  

Я снова окидываю взглядом тушу соседа.  

«Ну, кажется ему нормально. » — констатирую я, после чего иду в спальню.  

Сейчас...  

Я лежу на спине, не в силах пошевелится. Задыхаюсь. При каждом вздохе из моего рта брызгает кровь. Чувствую, как крысы копошатся в моих внутренностях. Осталось ли на мне хоть немного плоти? Не знаю. Не вижу. Глазницы мои давно пусты. Я чувствую, что уже на финишной прямой. Все, что я сейчас могу, это в муках ждать конца и, попытаться понять, чем я заслужил такую смерть.  

«За что судьба уготовила мне такой финал? »  

Вдруг, среди бурлящих звуков, доносящихся из моего горла и чавканья крыс, я слышу еще что-то. Сначала мне показалось, будто кто-то хлопнул входной дверью.  

«Кажется, я опять забыл запереться на замок…»  

Затем приближающиеся шаги. Медленные и тяжелые.  

«Кто-то услышал мои крики? Неужели меня спасут? »  

Дверь в комнату открывается.  

— Я так и знала. — произносит знакомый голос. — Так и знала, что это ты.  

Ее голос хладнокровен, будто она такое каждый день видит.  

«Почему крысы ее не трогают? »  

— У меня давно были подозрения на счет тебя. Даже видела в окно однажды, как ты с девчушкой какой-то в подъезд заходил. Маленькая совсем. Сначала подумала, может родственница какая. Дочка там или сестра.  

«Стоп. Да это же…»  

— А когда духи Тамаре Александровне сказали, что ты мою доченьку погубил, все сразу на свои места встало.  

«Чего? Какие, блядь, духи?!»  

Я пытаюсь сказать «помогите», но вместо этого начинаю кашлять, захлебываясь кровью.  

— Сначала, конечно, тяжело было смириться, что Лизы больше нет, — игнорируя мои страдания, продолжила Марина. — но со временем осознала. Все осознала. И когда Тамара Александровна предложила порчу на Лизиного душегуба наслать, я не сомневалась.  

Ее голос начинает немного срываться. Она злится, хоть и пытается казаться спокойной.  

— Я сама попросила ее, чтоб обидчик моей дочери встретил самую мучительную и долгую смерть. Стало быть, справилась Тамара Александровна. Жаль муж этого не видит. Опять пьет где-то. Ну ничего, когда он домой вернется, я все ему подробно расскажу. Да, Толику тоже не просто будет принять, что Лиза теперь на небесах. Но он будет рад услышать, что убийца его дочери по заслугам получил.  

«Ах да, она же еще не знает…»  

— Какая же ты мразь. А еще в полиции работаешь. Говорят, один из лучших оперов в городе. Как таких нелюдей земля только носит? — после этих слов, Марина делает небольшую паузу. — Прощай, Кирилл. Желаю тебе вечных мук в аду. — заканчивает она монолог, после чего, я снова слышу звук шагов. На этот раз удаляющихся.  

Звук закрывающейся двери. Я снова остаюсь наедине с крысами.  

«Почему я не умираю? »  

Одна из крыс засовывает морду мне в глазницу, что-то выискивая. Еще одна вгрызается мне в нос и начинает теребить его.  

«Неужели, мои невинные увлечения сравнимы с тем, что мне приходится переживать сейчас?!Я ведь хороший человек. Хороший! »