Ах Одесса! Ух, КГБ!

Ах Одесса – жемчужина у моря! Была. Что-же с тобой сегодня сделали бандеро-фашисты? Правда и при Совке были проблемы, но только личные, и не такие как сейчас…  

1979 год. Несколько лет назад я оказался на военной переподготовке в Главном Госпитале Одесского Военного Округа. А в Одессе жил с семьей мой дядя по материнской линии, и я наладил с ними тесное общение.  

Дядя Юра Лагунин – это было что-то для меня невероятное! Во-вторых, он был очень похож на великолепного артиста Луспекаева (помните – начальник таможни в фильме «Белое солнце пустыни»).  

А во-первых! Дядя Юра был капитаном огромного по тем временам сухогруза Одесского Пароходства – «Герои Панфиловцы». Очень был уважаемый человек!  

Так исторически сложилось, что мое пребывание в Одессе совпало с возвращением дяди Юры из очередного длительного рейса. Я облазил весь теплоход «Герои Панфиловцы». До сих пор помню чистые коридоры и уютные каюты экипажа, запах свежей краски и слегка соляра, мерный и ритмичный стук двигателей, вкус неведомого мне до этого виски и вонючего, но странно вкусного азиатского плода «Дуриан» в каюте капитана – дяди Юры.  

Увидев мои загоревшиеся глаза, дядя Юра предложил:  

– А может ты бросишь свою онкологию и махнешь со мной судовым врачом? В пароходстве я все вопросы решу. Тем более что у нас разные фамилии. Только КГБ у себя в Симферополе пройди!  

Ой, страны куда мы не могли в то время попасть от слова "никак"! И конечно-же я заполнил в пароходстве все полагающиеся анкеты и документы. Затем настало долгое ожидание. Я уже начал забывать Одессу и предложение дяди Юры, но, совершенно неожиданно, зазвонил телефон и раздался доброжелательный, вселяющий доверие голос:  

– Вы подавали документы на визу в Одесское пароходство? Вам надлежит завтра явиться в Управление КГБ кабинет №… Пропуск будет на проходной. Паспорт с собой.  

Напротив меня за столом оказался молодой (явно моложе меня) человек, который представился:  

– Я сотрудник Комитета Госбезопасности. Фамилия моя Одиница. Вы хотите уйти в загранплавание? – и завел долгую «пластинку» о том как я, советский человек, наш единомышленник (это с КГБ? ), должен буду отстаивать идеалы…, не посрамить… и т. д. А закончив перешел на конкретику:  

– Вы, как наш единомышленник, должны доказать свою моральную … и т. д.  

– По-этому, расскажите, кто из ваших сотрудников выражает недовольство политикой Партии и Правительства, слушает в приёмнике вражеские «голоса», распространяет политические анекдоты.  

Ах, так вот оно что! Да этот сопляк никакая не Одиница, а «шестерка»! Это-ж он под маркой получения загранвизы пытается меня вербовать стать сексотом («секретным сотрудником»), который будет «стучать» на своих коллег и друзей? Конечно-же мы рассказывали и смеялись над анекдотами, и обсуждали очередное «повышение…, усиление… и улучшение…».  

Ага, сейчазз. Грубо, глупо и слабо. Думаете, что я соглашусь получать визу такой ценой? А потом до конца жизни буду сексотом и подлецом? Нет уж.  

– Понимаете, товарищ сотрудник. – подобострастно и убедительно заговорил я (с дядей Юрой -то по морям походить очень хотелось). – Мы на работе – работаем. Не до анекдотов. Рабочий то день до 5-ти часов, а хирургические операции заканчиваются и в шесть, а иногда и в восемь вечера.  

-Но я, как наш с вами единомышленник и советский человек, если что, то непременно… Ну типа «…потом поцелую, если захочешь…». Как Калягин в фильме.  

– Ну тогда вот вам бумага и ручка. – сказал Одиница-шестерка. – Напишите список фамилий и имен всех ваших знакомых.  

Всех? Опять за рыбу гроши? Издевается сопляк? Ну тогда и я поиздеваюсь: и начал писать всех одноклассников с первого класса школы, всех однокурсников, соседей и т. д. Некоторых только намеренно упускал.  

На столе лежала пачка бумаги, а сотрудник исчез. И я с удивлением обнаружил, что заканчиваю уже третий лист, и рука устала. Неужели у меня столько знакомых? Вот работку КГБ-эшникам подкинул, если действительно будут всех проверять. Ну ничего – сами напросились.  

Открылась дверь и в кабинет вместе с «шестеркой» зашел еще один сотрудник постарше и видом поумнее. Оглянув меня и стопку исписанных листов он сказал:  

– Хорошо. Мы на вас, единомышленника, надеемся. Ждите звонка! – и вышел.  

Звонков из КГБ больше никогда не было. Не состоялся видимо «сексот».  

А через пару месяцев мне из Одессы позвонил дядя Юра:  

– Визу тебе не открыли. Сделать сынок ничего не могу.  

Прошло 10 лет, и все изменилось. Два коммуниста (комбайнер Горбачев и партийный босс Ельцин) развалили огромную империю. Власть, как всегда не думала о «подвластных», и начала активно заниматься приватизацией всего, что только можно. И в первых рядах были «одиницы» и прочие «шестерки», вроде партийных и комсомольских начальничков.  

Зато все-же молодцы – уничтожили все плохое вроде КГБ и т. д., но и стерли все хорошее, что все-же было в Совке. Выездных виз для загранпоездки уже не требовалось. Теперь уже не дают въездные визы на Западе! Это если ты против: «мужчина жениться на мужчине, а женщина выходит замуж за женщину-транс…». И это у них называется толерантность и «дерьмократия»!