Жизнь на паузе

Как-то все депрессивно в последние дни. Или месяцы? Хорошо, что не годы. Не хочется ничего выкладывать в соцсети, да и в принципе, фотографировать нет желания. Нет смысла и сил писать, да и о чём? О том, как быт практически всю меня заживо скушал? О том, как мечты, не догорая, тлеют? О том, как раньше была ребёнком, отважным и бережным, а сегодня — уже взрослая тётя с кучей комплексов и загонов? Да на кой чёрт это кому-то сдалось. Такое точно никто читать не будет. Сама бы не стала такое рассказывать: зачем дарить то, от чего другие люди бегут отчаянно и без оглядки?  

Мне бы хотелось сказать, как жизнь прекрасна, как Петербург очаровывает, да только депрессия лютая. Возможно та самая, про которую везде кричат психиатры, возможно та, что зовётся заболеванием. Потому что жить настолько невмоготу, настолько не хочется, что прямо сейчас у краешек глаз слезинки в предвкушении замерли: готовые от любой печальной мысли выкатиться и побежать по щекам к подбородку, а там — к шее, стремглав за кофту.  

Отчего так бывает, друзья и знакомые? От чего так случается, что песня на паузе? Почему все вокруг — тоскливое, серое, грязное? Почему же вдруг смысл кончается?  

Мне хотелось бы дать ответы на все эти вопросы. Обнять всех, кому не хватило любви. Пожелать счастья всем, кто его не обрёл. Пожать руку тем, кто себя пересилил и смог двигаться дальше. Улыбнуться одиноким людям, для который весь мир — один большой, огроменный враг.  

Все вокруг нависло над тобой, будто облако тёмное, будто лес дремучий. Не такой лес, как ты видишь в рилсах инстаграма — красивый и воодушевляющий. А такой, будто дементр из Гарри Поттера, будто помойная яма с отходами, будто советский заброшенный город на окраине севера с чередой развалившихся многоэтажек. Как с этим жить, позвольте спросить? Как бороться? Есть ли смысл вообще спасаться, что-то делать пытаться, или все так над нами и останется?  

Честно, не знаю. Но каждое утро встаю и надеюсь. Пытаюсь молиться, не получается — плачу. Ругаюсь вслух полушёпотом, умоляю Бога избавить меня, непутевую, от этой немощи, прошу дать мне силы и знаки, закрываю глаза — и снова, по накатанной. Плачу, молюсь, пытаюсь жить, как и раньше. Но правда — не выходит. Не все так красиво, как мне бы хотелось, не все так идеально, как я представляла. И воспринимается все это намного тяжелее, чем раньше. В голове будто бревно мешается, будто нечто тяжёлое. Груз. А где-то посередине, в районе грудины, рядом с сердцем — очень грустно и тоскливо. И больно. Эта боль растеклась, будто дома у себя, как неугодный сосед, который шумит, как лающая под окном бездомная собака в час ночи, как вечно плачущий ребёнок, с которым утром рано едешь в лифте, как назойливая муха, что не знает усталости. И ты с этой болью живешь, словно мученик, словно вся жизнь теперь — тяжелая, а ты в ней — один из многочисленной массовки. Ты не особенный, ты не желанный, да и в целом не любимый. Ты теперь — серое пятно, которое этот мир старательно пытается вычистить с себя. Ты будто неугодный, гость незваный, хотя хотел бы иначе.  

Как бы я хотела пожелать всем вам удачи. И себе. Обязательно справимся. Для чего мы рождались, если не для великого? Пусть маленького великого, не показушного и немного невзрачного. Но своего, родного и тёплого. Того, что в мыслях вынашиваем день ото дня. Того, что сидит внутри нас и ждёт, ждёт, ждёт… когда же загорится наш свет.