Медальон на серебряной цепочке. Ч. 3. Глава 1. Откровения Никиты.

Часть третья Судьба-шутница  

Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.  

Никита так и не выбрал время, чтобы встретится с Кирой ещё раз. У него было жестко расписано всё по дням. Он старался охватить экскурсиями, как можно больше таких экзотических мест, какие были здесь в Крыму. К тому же ему дали путёвку в санаторий, чтобы мог немного поддержать своё здоровье. Практически впервые с момента начала его работы выдался такой отпуск. Вспомнил о Кире, когда случайно в кармане обнаружил пакетик, там была прядь русых волос.  

Надо же! А я уже и позабыл о своём обещании, – подумал мужчина про себя и решил в оставшийся перед отъездом вечер навестить школьную подругу. Но, как оказалось, Кира с дочерью уехали ещё три дня назад.  

Значит, не судьба, – решил он и начал собирать свои вещи. Отыскал адрес Киры и положил в записную книжку, куда вносил название посещаемых им мест в Крыму и название редких растений, которые он тут встретил, которые теперь увозит в гербарии.  

А, что будет, если дочь Киры в самом деле окажется моей дочерью тоже? – задал себе вопрос Никита. Смогу ли я оставить свою жену и уехать к Кире или перевезти её сюда, чтобы сделать женой?  

Глупые мысли лезут в мою голову, – отогнал прочь свои размышления на тему дочери. Кира-это прошлое, а Нина – моё настоящее. Зная, что я стерильный, она ни на минуту не колебалась насчёт дальнейшей совместной жизни. Не могу же я стать предателем. У нас с ней никогда и ни в чём не было тайн, и я по приезде домой расскажу ей о встрече со своей бывшей школьной любовью. Она должна знать, что я буду сдавать тест на отцовство. С таким настроением Никита появился дома, где его радостно встретила жена.  

Никита долго всматривался в знакомые черты женщины, которую давно назвал женой и невольно сравнивал её и Киру. Конечно, Кира была в выигрышном положении. Она была настоящей красавицей. Да и фигурка у неё была всё такая же, девичья. Однако у Нины было что-то такое, что заставляло не только любить, но и уважать. Хотелось смотреть в её серые, полные мудрости глаза, целовать её полные губы, любоваться красивой грудью, которую ласкал своими губами только он.  

– Здравствуй, солнышко! Как же я по тебе скучал, – прижимая жену шептал в розовое ушко женщины Никита.  

– И я скучала. Думала, что твоему отпуску не будет конца.  

– В следующий раз поедем с тобой вместе. Я не хочу больше один наслаждаться морскими пейзажами.  

– Как провёл отпуск? Тебе понравилось? – усаживая мужа за стол и накладывая еду на тарелку, спрашивала Нина.  

– Если бы я так сильно тебя не любил, то мог бы развеять тоску.  

– И, что помешало? – всё так же с улыбкой спросила жена.  

– Говорю же: моя любовь к тебе помешала это сделать. Я должен тебе кое в чём признаться. Ты женщина умная и поймёшь меня, надеюсь.  

Нина присела напротив мужа и приготовилась слушать. Только по вздрагивающим губам и чуточку побледневшему лицу Никита понял, что жена нервничает.  

– Нина, ты не переживай. То о чём я хочу тебе поведать случилось очень давно. Можно сказать, в детстве.  

И он рассказал о дружбе с Кирой, о первой пробе стать мужчиной, о потере Киры на долгие годы и, наконец, о встрече с ней там, на море.  

Нина внимательно слушала его исповедь, не перебивала, ни о чём не спрашивала. Видно было, что она верит каждому слову мужа. Только пальцы рук не переставая теребили бахрому скатерти.  

– Теперь ты знаешь всё. Я привёз материал на анализ ДНК предполагаемой дочери, и завтра же отвезу в лабораторию.  

– А, что потом? – тихо спросила Нина.  

– Ничего! Просто, если отцовство подтвердится, мы с тобой попробуем снова докопаться до истины. И не может такого быть, чтобы современная медицина не могла нам помочь родить нашего ребёночка.  

– А та…девочка?  

– А, что та девочка? Она же жила без меня столько лет, будет жить и дальше со своей матерью. Конечно, я признаю отцовство, но не более того. Да, что мы говорим о дальнейшем? Поживём и будем знать, что к чему.  

Нина тяжело вздохнула и внимательно посмотрела в глаза мужу.  

– Скажи, Никита, а у вас с бывшей подругой ничего не было? Я о курортном романе спрашиваю, – слегка покраснев, спросила женщина.  

– Нина, дорогая моя женщина! Неужели ты до сих пор не изучила меня полностью? Я не могу изменять той женщине, с которой в настоящее время разделяю постель. Это пошло и непорядочно. Да, я пригласил однажды её в кафе, мы выпили по пару бокалов вина. Узнав о дочери, я предложил на следующий день принести материал для лаборатории. Она пришла на танцплощадку. Я пригласил всего лишь на один танец, на вальс, и проводил её к дому. Она жила с дочерью в частном секторе. Вот и всё. Я даже не простился с ней, просто забыл за своими делами, а когда спохватился, они уже три дня, как улетели. Всё, Нина, больше мне рассказать тебе нечего. Хочешь верь, хочешь проверь.  

– А, как я могу проверить? – улыбнулась женщина.  

– Просто затащи меня в постель, – подсказал Никита и первым подошёл к жене и обнял. Она так и прильнула к мужу, всецело отдаваясь нахлынувшей страсти. Ночь у них была незабываемой. Всё в семье было отлично. Так длилось до тех пор, пока из Крыма не прилетел Степан Довыденко.  

Несколько дней он никаких мер не предпринимал, а по-тихому лепил фотографии. Они ему самому не очень-то и нравились. На фотографии, где был запечатлён прощальный поцелуй, выглядело не очень убедительно. Женщина не обнимала мужчину, как, если бы у них была любовная сцена, а стояла просто, опустив руки. Только Павлов облапил её и приник губами. Было не разобрать, куда он там её целует то ли в губы, то ли в щёку. Самый главный козырь был тот, где на фото доцент держал девушку на руках и влюблёнными глазами смотрел на неё снизу – вверх. Была ещё одна фотография, где девушка танцевала танго, но уже не с Павловым, а с другим мужчиной. Но Степан сумел схватить кадр, когда лица мужчины не было видно, а только страстное слияние в танце и такое счастливое лицо женщины, которая так и прильнула к своему партнёру. Если быть внимательным, то можно заметить на фотографии разницу в одежде мужчины. У этого были брюки тёмные, а у Павлова – светлые. Но Степан решил, что никто в порыве ревности на это не обратит внимания. Не обратит внимания и на рубашки. Они-то были у обоих мужчин светлыми, не всматриваясь в рисунок, казались одинаковыми. И вот фотографии готовы. Степан задумался кому первому отправить: тестю Павлова или жене? А потом решил обоим сразу. Он уже потирал руки в предвкушении скандала. За себя не боялся. Его Павлов в Мисхоре не видел. А на работе никто не знал, что Довыденко куда-то уехал. В профсоюзе путёвки в санаторий для него не нашлось. Сказал, что поедет к матери в Беларусь. По пляжам сильно не шастал, в море пару раз искупался, не понравилось дно морское и пляж в гальке. Проводил дни с бутылкой крымского вина в тенёчке, мечтая, как разрушит одним махом семейную жизнь Никиты Павлова, как тот когда-то давно разрушил его мечты.  

продолжение следует.