За гранью сознания.

Аля Хатько и Михаил Манжуло.  

Иван хотел сначала сам сцепиться с этим чудищем, но услышал несколько щелчков и понял: охотники на месте. Мужчина упал и закрыл голову руками, а через секунду раздались выстрелы. Чудовище взвыло и, ломая кусты побежало, раздался голос Мухашева:  

-За ним! Берём шайтана!!!  

Через мгновение кто-то подбежал к Ивану и спросил:  

-Живой?  

Иван узнал голос Алексеева и поднялся:  

-Ни царапины, порядок, Михалыч.  

-Вот тебе раз! А я думал ты кривой, как турецкая сабля.  

-Я выпил всего три рюмки, остальное потихоньку выливал. Куда он побежал?  

-Мужики за ним гонятся. Ты уж, прости, Иван Сергеевич, но я от волнения промазал, когда увидел это пугало. Теперь я понимаю от чего люди умирали… Увидишь такое, обделаться можно, да…  

Размышления генерала прервали тяжёлые шаги, на кладбище появились пять человек, Иван узнал участкового и Мухашева, майор отдышался и сказал:  

-Товарищ генерал-майор, оно быстрее нас оказалось. Убежал.  

Иван усмехнулся:  

-Естественно быстрее, а куда побежал? В село?  

-Нет, куда-то в другую сторону.  

-Я, кажется знаю куда.  

-И куда же?  

-В Ольховку, у него мать там живёт, туда нам надо.  

Генерал сказал:  

-Значит так, мы с Иваном и майором едем в Ольховку и ждём вас там. А вы берите понятых и сначала к деду Матвею домой, проверьте там, а потом, без сирен в Ольховку.  

Участковый кивнул и сказал им адрес. Затем вместе с тремя оперативниками побежал в село. Генерал спросил у Ивана:  

-Иван Сергеевич, а с чего ты взял, что он побежит к матери?  

-Если ты помнишь из моего рассказа то, о чём говорил мне дед Афанасий из Старых Крюков, то вспомни где он сам лично увидел эту женщину. Дед ещё сказал мне тогда, что его при встрече «как током ударило». И он тогда-то и вспомнил до мельчайших деталей всё, о чём говорил ему отец.  

-Ясно, ну что пойдём. Только давайте быстрее, как бы не опоздать.  

Мужчины быстрым шагом добрались до дома Колхозника, там стояли машины. Генерал завёл двигатель и сказал:  

-Сергеич, садись рядом, дорогу покажешь. Всё, поехали.  

Неожиданно появился участковый и с ним два оперативника. Генерал спросил:  

-Ну?  

-Спят они, мертвым сном спят и Матвеевна, и дочка, не смогли их добудиться никак. Я одного человека оставил, скорую вызвал, похоже их чем-то опоили. Реакции ноль. А Сажина нет нигде… Вот дела, неужели эта тварь и он одно и то же лицо?  

-Пока доказать это мы не можем. Ладно, поехали мы, а вы за понятыми и в Ольховку, как договаривались. Работаем.  

Через десять минут мужчины приехали в Ольховку, нашли нужную улицу. Генерал заглушил двигатель и сказал:  

-Ну всё, отсюда пешком пойдём, Иван Сергеевич, давай иди вперёд, мы прикроем, только давайте тихонько. Пока наши не подъехали, подойдём к их дому встанем так, чтобы видно нас не было и подождём.  

Подойдя к дому, где, по словам участкового жила Сажина, мужчины заметили, что в окнах было темно. Иван спросил:  

-Спят?  

Мухашев ответил:  

-Хорошо бы. Только, боюсь, опоздали мы.  

Алексеев приложил палец к губам и прошипел:  

-Тихо. Смотрите в оба.  

Вскоре подошли участковый, два оперативника и с ними ещё два человека: Рыжиков и кузнец Костин. Участковый шёпотом сказал:  

-Понятые.  

Генерал также шёпотом отдал распоряжения:  

-Значит так: Иван Сергеевич и вы, господа понятые, стойте здесь, а мы пока в дом попробуем проникнуть. Господа офицеры, оружие наготове держите, мы с Мухашевым к двери, а вы нас прикрывайте. Всё, работаем.  

Было подозрительно тихо, Иван через забор видел, как Александр Михайлович и Мухашев тихонько подошли к входной двери, потянули ручку на себя и дверь, заскрипев открылась… Генерал уже вполголоса сказал:  

-Мужики, давайте сюда и фонари включите.  

Оперативники и участковый быстрым шагом подошли к двери, один и оперативников включил фонарик, и все вошли в дом. Через минуту вышел Мухашев и окликнул Ивана:  

-Иван Сергеевич, идите сюда вместе со всеми, мы опоздали…  

В доме зажёгся свет, Иван и понятые вошли в дом и увидели следующую картину: на полу лежала пожилая женщина, она была мертва, а в коридоре, вместо люстры на крюке болтался Георгий… Мухашев проворчал:  

-Товарищ генерал-майор, похоже он её задушил, а сам повесился.  

-Да, видно так и есть. Вызывайте скорую и составляем протокол осмотра.  

Иван огляделся, на столе лежал исписанный лист бумаги, он уже хотел взять его, но генерал сказал:  

-Руками ничего не трогать!  

Затем подошёл к столу, быстро пробежал по листу глазами и сказал:  

-Похоже предсмертная записка. Сейчас в протокол внесём, перчатки надену, возьму и прочитаем.  

Через несколько минут, когда оперативник записал в протокол записку, генерал надел перчатки, взял её, прочёл и передал Ивану:  

-Читай, тебе адресовано.  

Затем сказал:  

-Поздравляю, господа офицеры, дело об исчезновении людей закрыто, вот сейчас Иван Сергеевич прочтёт последнее письмо убийцы и всё.  

Между тем Иван прочёл:  

«Иван, надеюсь, ты сейчас читаешь это письмо. Только знай, что меня уже нет в живых. Я пишу это письмо потому, что нет больше сил терпеть то, что со мной происходит. Да, это я виновен в смерти людей: кто-то из них, увидев меня в моём обличии, умирал сразу, кого-то я топил в кладбищенской речке, тела прятал на старом кладбище, до тех пор, пока ты не приказал снести его. После этого я оставлял тела в речке, потому что знал: вода смоет улики. Я не знал, что ты Штерн, а мать, будь она проклята, велела мне искать Штерна, она говорила, что, если я убью Штерна, проклятие оборотня с меня упадёт. Я верил ей, мать всё же. Но я не знал главного: никакого проклятия с меня не упадёт, потому что я был уже проклят. Мать моя была ведьмой, она опоила моего отца зельем, и он тоже стал оборотнем, после этого он покончил с собой: лёг на рельсы под поезд. Этим же зельем, когда мне было шестнадцать лет она опоила и изнасиловала меня. Я даже не понял, что тогда со мной произошло. И лишь недавно я в погребе нашёл старую тетрадь, в ней были записаны какие-то рецепты. Я спросил об этом у матери, она и сказала, что это рецепты могущества. Но я уже ничего не мог с собой поделать, я стал тварью, жаждущей людской крови. После того, как я узнал о том, что ты Штерн, я напоил жену и тёщу снотворным, дал им лошадиную дозу, пусть умрут во сне, а потом пошёл за тобой. Остальное ты знаешь. И ещё это я убил ведьму. Прошу тебя об одном: тетрадь в погребе надо уничтожить, это самое страшное зло, какое только может быть. Она лежит на полке за банками с солёными огурцами. Умоляю тебя: сожги эту гадость, чтобы другие не смогли воспользоваться этой тетрадью. Прошу прощения у всех, кому я причинил горе. Прощай и прости. Георгий».  

Иван прочёл письмо и спросил у генерала:  

-Ты тоже прочёл?  

-Да, откройте погреб.  

Мухашев открыл погреб генерал спустился туда и вылез через пять минут с какой-то тетрадью. Затем приказал:  

-Растопите печь.  

Иван спросил:  

-На должностное преступление идёшь?  

-Да и Бог с ним, с преступлением. Эту дрянь надо уничтожить, думаю не соврал Сажин. И без того зла на земле хватает, ещё и эта мерзость.  

Мухашев разжёг печь, а генерал бросил тетрадь в огонь. Долго огонь не хотел пожирать эту тетрадь, но всё же листья, наконец, стали корчиться в огне, затем тетрадь вспыхнула и сгорела в течение трёх минут.  

Огонь погас, генерал взял кочергу и разворошил пепел.  

-Слава Богу, всё кончено.  

Мухашев сказал:  

-Товарищ генерал-майор, давайте в протокол запишем, что этот, он указал на труп, – сам спалил эту тетрадь. Сколько живу, а такой мерзости не видел.  

Иван добавил:  

-Да уж, то, что мы сейчас узнали за гранью человеческого сознания.  

Вместо эпилога.  

Ах, как же незаметно пролетают годы. Совсем недавно Ивану Прокопову 40 исполнилось и Настя, вторая жена на его юбилей родила дочь, которую назвали Златой. А сегодня Ивану уже 60, а их дочери 20.  

Настя волнуется, ведь скоро соберутся гости, чтобы поздравить самых дорогих для неё людей, и она не может упасть лицом в грязь. Конечно, это радостное событие семья могла позволить себе отметить в самом лучшем ресторане города, ведь Иван Сергеевич уже несколько лет являлся мэром города. Но его природная скромность не позволяла выпячивать напоказ ни себя, ни свою семью. Да и не нужны ему были лишние разговоры.  

Злата пока что училась на третьем курсе Университета. Выбрала себе профессию журналиста и живо интересовалась не только настоящим, но и давно канувшими в лету событиями. И, как-то совсем недавно Иван поделился с ней историей с оборотнями. Девушка живо заинтересовалась и теперь требовала от отца неопровержимых доказательств, что все события имели место быть. Но, что мог предъявить Иван, кроме собственных воспоминаний и старых дневников, переданных дедом Матвеем?  

Давно уже нет в живых героев тех событий. Клавдию и её дочь вывести из спячки так и не удалось. Видимо Григорий действительно постарался и не поскупился на дозу снотворного или какого-то чёртового зелья. Их-то похоронили тихо на православном кладбище, а Матвей, пока был жив поставил памятники с крестами, а вскоре и сам почил. Похоронили его рядом с женщинами. Тут постарался Иван Сергеевич. А вот Григория и его мать-ведьму похоронили на самой границе старого и нового кладбища. Вместо крестов водрузили на свежую насыпь земли по большому валуну. Только почему-то те валуны через некоторое время оказались метрах в пяти от их могил. Люди перешёптывались и осеняли себя крестным знамением, проходя мимо могил этих нелюдей. Кто-то из стариков подсказал председателю сельсовета заколотить в могилы по осиновому колу. Так и сделали. А со временем колы сгнили и превратились в труху. Ушли из жизни и люди, которые что-то знали о том времени. Иван и сам не раз хотел написать рассказ, но как только начинал воспроизводить в памяти цепочку тех давних событий, всегда не хватало какого-то звена. Ушла Клавдия и унесла с собой тайну рождения дочери Ирины. Почему она так усиленно хотела, чтобы Сергей, его, Ивана отец, признал девочку своей дочерью? Что она хотела скрыть? Был и ещё вопрос: почему ОНО сгубило столько людей? Не находил Иван того звена, за которое можно было потянуть и вытянуть всю цепь. Да и начальство тогда запретило что-либо говорить о проведенной операции. Может оно было и правильно. Ведь, когда меньше знаешь, тогда лучше спишь….  

Нет- нет, да и открывал Иван Сергеевич брошюру, полученную не так давно от неизвестного ему адресата. В ней было написано о том, что оборотни действительно существуют, и приводились учёными примеры о том, что и в их краях такое явление было. Только оборотнями становились не посредством какого-то заговора или сложного зелья, как было написано в той, сожжённой когда-то тетради, а в полнолуние. Постепенно человек превращался в зверя. Руки и ноги превращались в лапы волка. Тело обрастало шерстью, а зубы в клыки. И тогда от этого оборотня пощады никому не было, даже своим близким.  

Кто прислал эту брошюру и зачем? Значит кто-то помнит и возможно, знает намного больше, чем Иван?  

А стоит ли ради собственного любопытства лезть туда, куда нам лезть не дано? Лезть за грань дозволенного нашим сознанием?  

Иван Сергеевич собрал все свои записи, дневники, доставшиеся ему в наследство, брошюры, сложил в камин и поднёс спичку. Медленно, скручиваясь и нехотя разгораясь прошлое уходило вместо с тонкой струёй дыма через дымоход в небо…. А потом, словно передумав, клуб дыма вырвался из камина и наполнил кабинет неприятным запахом тлена.  

–Ну, нет! Этот номер не пройдёт! – сжав зубы проговорил Иван. – Прошлому здесь места больше нет. И он отворил окно. Поток свежего ветра ворвался в кабинет, пробежался по шторам, заглянул в камин, раздул оставшиеся искры, превратив их в пепел и улетел дальше.  

–Так-то лучше, – усмехнулся Иван.  

–Ваня! Ты куда спрятался? – раздался голос Насти. – Гости требуют юбиляра.  

–Настенька! Я иду. Я уже с вами.  

Конец повести.