Сказание о деревянных журавлях

Набросало снега, намело,  

Псы, проснувшись, лают хрипловато.  

На семи ветрах стоит село,  

На семи ветрах — дворы и хаты.  

Здесь живет на взгорке Харитон,  

Резчик он по дереву искусный,  

В лес идет и выбирает клен,  

Добрые в него вдыхая чувства.  

Дерево берет, как чистый лист  

(В день любой — погожий, непогожий),  

И ночами вырезает птиц,  

Чтобы после раздарить прохожим.  

А однажды для своих детей  

(Ночь у печки просидев бессонно)  

Вырезал из клена журавлей  

И поставил их на подоконник.  

По весне, когда земля вокруг  

Снова молодой травой укрылась,  

Крылья журавлей кленовых вдруг  

Потихонечку зашевелились.  

Места Харитон не находил.  

Ну, а дети, стоило проснуться,  

Весело кричали:  

— Погляди,  

Журавлиные глаза смеются!  

В них, и вправду, был волшебный смех,  

Был восторг, какого не отыщешь,  

И еще какой-то дивный свет,  

Сказочно заполнивший жилище.  

…Осень, землю промочив сполна,  

Листьями шуршала монотонно.  

Птицы, что стояли у окна,  

К облакам взлетели неспокойно.  

«До свидания! » — трубил вожак  

И кружил над хатой круг за кругом.  

А потом загадочный косяк  

Полетел, вдыхая небо, к югу.  

Харитон поник и загрустил,  

Сиротливо стало вдруг и горько.  

Голову в раздумье опустив,  

Долго-долго он стоял на взгорке.  

И такая жгла его тоска,  

Так она схватить его сумела,  

Что к утру назавтра у виска  

Волосы заметно поседели.  

«Дети, жил я честно, видит Бог», —  

Старый мастер посмотрел уныло  

И, перекрестившись трижды, слег,  

Победить тоску свою не в силах…  

Потускнели-помрачнели дни.  

Семь ветров гудели монотонно.  

Через месяц унесли они  

В мир иной умельца Харитона.  

Но все знали: есть в стране чужой  

Харитоном созданные птицы.  

И вернулись журавли весной,  

Чтоб опять над хатой закружиться.  

А вожак спустился до земли,  

Отыскал могилу на поляне,  

И по-человечьи потекли  

Слезы по щекам по деревянным.  

В чащи убегал холодный мрак,  

Снова распускали листья клены…  

И трубил, трубил, трубил косяк  

В память об умельце-Харитоне.