Письмо

Сидя на старом деревянном стуле за письменным столом, Джон что-то писал на листе бумаги, нервно обмакивая перо в чернильницу и одновременно пытался скрыть написанное от любопытных глаз. Том – родной двенадцатилетний брат Джона, скрытно следил за его рукой и надеялся хоть так определить, что там написано. Младший брат давно заинтригован странным занятием старшего, но всякий раз, когда он проявлял чрезмерное любопытство, натыкался на непонятную агрессию брата. Джон каждый раз отгонял его и осыпал обидными словами.  

Вот и в этот раз, он сидел за столом и был погружен в мрачные мысли. Джон что-то писал и слезы катились по щекам, падая на стол и бумагу, когда тот делал паузы. На этот раз Том не стал прятаться в шкафу или под кроватью, не подглядывал из-за угла, а просто влетел в комнату и слегка толкнул брата, пытаясь выхватить злополучное письмо, ведь ему было интересно знать, зачем же Джон занимается тем, что его так расстраивает. Но шалость не удалась. Старший брат, тут же, вскочил и наотмашь ударил его по лицу ладонью. Мальчишка упал. В глазах застыли слезы обиды.  

– Зачем ты так? Что я тебе такого сделал? Я лишь хотел посмотреть… – дрожащим голосом спросил Томми.  

– Не стоит тебе сюда смотреть. Я тебе об этом сотый раз говорю и мы каждый раз из-за этого ссоримся, – с крайне серьезным лицом и грозным голосом ответил Джон.  

– Так, дай один раз посмотреть и я не буду больше...  

– Нет! Ты не понимаешь…  

– Да, я не понимаю! Почему с тех пор, как при пожаре погибли наши близкие, ты что-то пишешь? А мне не даешь посмотреть, – все еще дрожащим голосом продолжал интересоваться Том.  

– Так надо.  

– Дай, я посмотрю, – не отступал младший брат и снова тщетно попытался взять лист, но Джон не позволил, оттолкнув его к стене.  

Малыш зарыдал и убежал в другую комнату, пока парень молча стоял опустив голову и жалея о содеянном. Он слегка задумался на секунду, но быстро вернулся к письму. Закончив писать текст, Джон аккуратно сложил лист и поместил в конверт. С печальным видом он надел свою куртку, вышел из комнаты и начал спускаться по лестнице в коридоре.  

– Мальчики, обед почти готов! – позвала мама с кухни.  

– Сейчас. Десять минут, мам, – ответил Джон, проходя мимо нее и вышел на улицу.  

Он медленно плелся по опавшей осенней листве и с тоской смотрел на почти голые деревья. Практически, вся листва уже облетела и Джон шел, подбрасывая ногами яркие листья. Так он прошел мимо старой вывески, на которой небрежно написано "Флэнктонский лес". Он добрел почти до середины леса и нехотя приблизился к старому каменному колодцу. На замшелый край этого колодца Джон тихо опустил конверт и так же медленно поплелся обратно домой.  

Малыш Том хотел разгадать эту тайну: Что все это значит? Письмо без адресата? Текст, который нельзя смотреть? Оставленные письма на колодце? Спрятавшись за деревом он, наблюдал уход брата, но вскоре взгляд вернулся на колодец. Письма там уже не было.  

Томми тихо подкрался, невольно шурша листьями под ногами, посмотрел на воду в колодце. Показалось, что там стояли люди, но в колодце темно и очень сложно разглядеть, видны были лишь размытые силуэты. Ему казалось, что они читали письмо Джона, но в этом не было никакой уверенности. Внезапно, они посмотрели вверх и заметили Тома. В тот же миг, его кто-то толкнул. Том стал падать, приближаясь к троице неизвестных силуэтов, читавших письмо. Он потерял сознание, то ли от страха, то ли от удара головой о дно колодца, который смягчила грязная вода.  

Очнувшись, Томми посмотрел на яркое красно-оранжевое небо, однако было тяжело понять, это рассвет или закат. К его счастью, в колодце больше никого не было. Он стал звать на помощь, но все тщетно. Холодной воды было по пояс, слишком мало чтобы утонуть, но более чем достаточно, чтобы быстро замерзнуть.  

Через недолгий промежуток времени, он удивился тому, сколько времени пробыл без сознания. Ведь, как оказалось, это был рассвет и приходящий день давал, о себе знать яркими лучами солнца. Том постоянно дрожал от холодной воды, но о здоровье даже и не думал, он боялся того, что уже никогда не выберется отсюда. И больше ему хотелось узнать, кто его сюда столкнул, а не то, зачем сюда приходил брат.  

Томми стал карабкаться наверх по слегка выступающим камням колодца. Каждое падение его все больше расстраивало и медленно выводило из себя, но он не сдавался. Том пробовал снова и снова. В очередной раз, соскользнув с камня, он ударился о дно, развернулся и отталкиваясь от него руками, стал выныривать. Но когда он коснулся дна, то почувствовал нечто мягкое. Не песок, не глина и даже не земля, что-то иное. Том сгреб кучу того, что лежало на дне и посмотрев на нее, застыл. Куски размокшей бумаги. Открытые конверты и листы с текстами, только текст, на относительно цельных кусках, было трудно разобрать. Грязная вода смыла практически все чернила. Он стал вспоминать, как его брат что-то пишет. В воспоминаниях были так же яростные удары и угрозы.  

Малыш бросил то что осталось от листа и сделав глубокий вдох, стал снова пытаться выбраться наружу. Все ближе и ближе, он приближался к свободе. К желтому осеннему лесу, к брату, к любимой матери. И вот, последний камень остался, чтобы вылезти… Но вдруг, кто-то хватает его за ногу. Томми медленно опустил голову вниз, и от увиденного его охватил дикий ужас. Его схватил человек, который был весь в странной черной жиже, которую и сравнить не с чем. Он резко потянул Тома вниз. С сильным всплеском, тот снова ударился о дно и вынырнул, быстро переводя дыхание. Но душу его заполонил страх, поэтому выныривал парень с неохотой. Рядом с ним, из воды поднялось еще два человека, но увидев глазницы, он понял, что это не совсем люди. Глазные яблоки отсутствовали напрочь. Тот, кто скинул Тома вниз поднялся чуть выше и высунул руку до края колодца, чтобы что-то достать. Спрыгнув вниз, он образовал еще один всплеск и стал открывать конверт. Этот темный человек достал из конверта лист и протянул мальчику. Тот дрожащими мокрыми руками медленно взял его и вслух стал читать…  

Письмо номер 36  

Дядя Джим, у вашей сестры, т. е. моей матери Гельды здоровье в полном порядке, как всегда. Вчера вечером она приготовила тыквенный суп. Вы же знаете, что я его не люблю, но съесть она меня все же заставила. Сегодня пообещала приготовить яблочный пирог, когда найдем Томми. Мы ищем его по пол дня. Жаль, я не могу рассказать, где он... Все, что произошло тогда... Из-за вас… Уже больше месяца, эти моменты остаются у меня перед глазами. Они снятся мне в кошмарах. Том… Черт возьми, этот мелкий проказник был такой же любопытный, как и я. Но мое любопытство спасло вас и я рад писать вам каждый день. Меня это ничуть не утомляет, но постоянно нагоняет тоску и порой тяжело сдерживать слезы. Как и должно быть, мама до сих пор ни о чем не догадывается, хотя она заслуживает знать. Лишиться родного брата, его жены и любимого мужа это очень тяжело. Я лишился тети Бет, вас и отца... А теперь еще и брата... Нельзя было делать то, что делали вы. Но у вас, как всегда, были свои правила, нравы, взгляды, интересы и законы. Ладно, Вы втянули тетю Бет в это дело. Только из остатков уважения, я продолжаю писать Вам, учитывая, что вы являетесь далеко не первым родственником для меня…  

Тетя Бет, я наконец-то закончил читать последний том произведения, о котором Вы постоянно говорили, до того самого происшествия. Я снова написал это слово "Происшествие". Извините, но я по другому не могу назвать. Я скучаю по вашему милому голосу и по вашей дружеской улыбке. Я сегодня знакомлюсь с девушкой, ваш совет мне бы не помешал. Но т. к. выбора у меня нет, придется обойтись без него. Я преподнесу ей букет цветов и может сочиню какой-нибудь стих, о любви. Это ее должно удивить. Надеюсь, я ей понравлюсь. Жаль, что Вы не научили мою маму готовить свой фирменный вишневый пирог, сегодня мог бы быть яблочный. Но ваш вишневый, бесспорно, лучше. Рисунки ваши я не продам никогда, не волнуйтесь. Такая красота останется у нас, по крайней мере оригиналы. Мама хотела продать, но я стоял на своем. Завтра я буду учиться рисовать. Вас я никогда не превзойду, и никто не будет лучше вас. Но как приятно, когда ты красками рождаешь что-то красивое на бумаге, как я сейчас рождаю смысл в тексте, на этом листе. Вы до сих пор моя лучшая подруга, хоть я и не знаю как Вы там и какого обо мне мнения теперь…  

Отец, я думаю, что ты бы не простил мне такое. То, что я мог допустить глупый поступок твоего сына. Я помню, как ты сказал... Любопытство до добра не доведет. Мое, как видишь довело, в какой-то мере. А то что вы сделали – точно до добра не доведет. Извините, но вы сами так решили. Ты сейчас смотришь на сына, а он не понимает в чем дело. Но я представляю, как ты рад его видеть за все эти годы, пусть и с горечью событий. Однако, меня окутывает неистовая печаль, потому, что я уже не увижу его. Как и тебя. Мама вчера вечером плакала и выкрикивала твое имя – Джек! Добавить могу только то что мне очень жаль…  

Брат, прости за то, что мучил тебя все это время, за то что сделал это с тобой. Пора тебе узнать всю правду... За день до смерти отца, они втроем решили кое-что сделать посреди леса – провести один из ритуалов антихриста. Этот ритуал, с помощью их душ, повысил бы силу какого-то главного помощника дьявола, взамен на богатство, счастье и бессмертие. У них что-то пошло не так и из перечисленного они обрели лишь последнее. Они стали проклятыми душами. Врата ада стали открываться в наш мир, я прибежал на голос тети Бет, которая кричала в ужасе. Я увидел это адское пламя, которое открывало проход в пылающую бездну. Никто не знал что делать, чтобы остановить это. Они стали молиться. Некто вышел с той стороны портала и обратился к нашей троице. Он сказал, что во время ритуала, это непростительно. И в наказание за молитву – проклятие заточения, где наша родня станет проводниками демонов, как только ад придет на Землю. В следующий миг, этот демон заметил меня между деревьев и приволок к троице. Адская сущность стала говорить, что как только эти трое потеряют себя и их рассудок станет рассеиваться на дне каменной темницы… Когда они вылезут из колодца, в котором будут заточены – ад разверзнется на в нашем мире. Кто узнает, о заточении – сам будет проклят и заточен в колодец, иначе ад обрушится на Землю раньше времени. Если что-то пойдет не так и договор будет нарушен, или просто тому демону что-то не понравится – начнется адский армагеддон. И теперь, всем, кто находится в колодце я помогаю сохранять рассудок, благодаря моим письмам, они никогда не забудут, что такое любовь, доброта и жизнь. Не забудут то, ради чего они здесь. И теперь, брат, ты тоже не забудешь. Мне неприятно об этом писать, но отныне, ты тоже проклят и бессмертен…  

Ждите следующего письма...