ОТЧЕГО ТОШНИТ В САМОЛЁТЕ

ОТЧЕГО ТОШНИТ В САМОЛЁТЕ  

Рассказ  

Моему другу АМБ посвящается.  

Дело было в конце благословенных пятидесятых. Великий Вождь И Учитель Всех Народов уже присоединися к большинству других великих вождей, но дело его жило и процветало. Мой папа, успешный советский кинорежисёр, решил переехать из Москвы в столицу одной из южных советских республик. Много позже он так объяснил мне причину:  

– Видишь ли сынок, здесь еврей это враг номер шестнадцать...  

Поехали они с мамой. Меня оставили в Москве на попечение бабушки.  

В южной красавице-столице папу с мамой встретили как родных, дали квартиру в центре, и папа тут же принялся снимать музыкальную комедию о счастливой жизни трудящихся востока при советской власти. Тогда решили забрать меня.  

Папа позвонил фронтовому другу, с которым вместе летали. Михаил Иванович после войны пересел командиром корабля на трудягу ИЛ-14 и развозил пассажиров в дальние концы нашей необъятной родины. Он по-простому посадил меня в свой самолёт и повёз.  

Путь был по тем временам не близкий, с многими посадками на заправку. Укачивало меня страшно. На очередной посадке Михаил Иванович направился обедать в аэровокзальный ресторан и захватил меня с собой. Взял в руки меню и с сомненеием посмотрел на меня:  

– А чего это ты какой-то зеленый?  

– Укачивает меня.  

– А ел-то ты давно?  

– Бабушка меня сутки не кормила, чтобы не укачивало.  

– Понятно...  

– Значит так (это официанту). Мне принеси как обычно, а пацану борщ, бефстроганов с макаронами, компот и пирожное.  

Я попытался было возражать, но Михаил Иванович, не особенно стесняясь в выражениях, объяснил мне что он командир корабля и не потерпит чтобы кто-то не выполнял его приказы. B военное время за это к стенке ставили... К стенке не хотелось. Я съел все и к своему удивлению почувствовал себя лучше.  

Поели, заправили ИЛ, взлетели. На правах старого знакомого я зашел к экипажу. Второй пилот держал штурвал, Михаил Иванович шуршал какими-то бумагами.  

– А можно мне порулить? – спросил я.  

– Ну, если потихоньку – ответил Михаил Иванович и взялся за штурвал.  

– Садись ко мне на колени и держи.  

– Ну ка давай, повернем чуть-чуть направо.  

– Нет-нет, не так резко, видишь как нас тряхнуло...  

Вернувшись на свое место я увидел что у некоторых пассажиров началась морская болезнь, пригодились лежавшие в карманах кресел гигиенические пакеты.  

А меня с тех пор эта болезнь не разу не посещала, а ведь довелось и полетать и поплавать.  

Один раз, правда, сильно тошно было, когда в 1968 летел в Прагу сержантом ВДВ. Летели мы оказывать помощь братскому чехословатскому народу в составе ограниченного контингента советских войск. Солдат, как известно, войну не выбирает. Но это уже совсем другая история.