Уровни жизни

Уровни жизни.  

Я проснулся в пятом часу утра, такое со мной всегда бывает, когда накануне я выпиваю пиво. К этому времени оно просачивается через почки в полном объеме и заполняет мочевой пузырь, желая поскорее вырваться наружу, и нарушая тем самым мой сон, не давая выспаться, что очень раздражает, потому что нервы у меня недостаточно крепкие, чтобы после посещения туалета снова заснуть на полтора часа. Я тут же начинаю думать о глобальных проблемах человечества, то есть о своей никчёмной жизни и о том, как наполнить ее смысловыми событиям. Но в этот раз мысли были о другом. Я проснулся с головной болью и ломотой в теле. Поначалу не придал этому значения, списав на просроченное пиво, которое мы с другом вынуждены были употреблять ввиду отсутствия средств на нормальное пиво. При всем этом, одна из банок содержала крепкое пиво, а это верный способ страдать на следующий день. Я ворочался в надежде достичь целебного сна, за час излечивающего от симптомов похмелья, но сон улетучился. Ко времени подъёма я понял, что похмелье тут ни при чём, потому что, наконец, поймал себя на мысли, что не ощущаю запахов и вкуса. Меня знобило и все это значило лишь одно: я заразился коронавирусом. Эта мысль меня немного напрягала. Ясное дело, ни о каком визите к врачу и вызове врача на дом не было и речи. Не знаю какая у меня была температура, но временами казалось, что был жар и сильный озноб. Я никогда ее не меряю, потому что если ее нет, значит все в порядке. А если она есть, то нечего себя расстраивать цифрами, и так понятно, что нужно лечиться от простуды. Такой логики я придерживался всегда и надеюсь, что все врачи, которые читают этот рассказ, благодарят меня за то, что безответственным отношением к своему здоровью я сэкономил их время.  

Кроме этого, больничный скудно оплачивается, а работодатели не слишком жалуют сотрудников, которые позволяют себе расслабиться дома. По этой причине я, как и многие тысячи людей в нашей стране, занимаюсь по возможности самолечением и хожу на работу больным.  

Завтрак не очень лез, но все же необходимо было подкрепиться. После приема пищи я выпил четыре кружки Иван-чая. Мне его дал на работе один из клиентов, которому я поменял кран на батарее, сам я бы в жизни не купил такое, потому что редко пью чай и потому что я не гурман: для меня чай-это любая горячая вода непрозрачного цвета. Но чай был вкусным, поэтому нужно отметить давшего мне его человека как субъекта, который не напрасно его покупает или не знаю откуда от там берёт этот Иван-чай. Я оделся в зимнюю одежду, стоял лёгкий мороз и меня сразу бросило в пот, что неудивительно-такое всегда бывает, когда напьешься впрок горячего чая. Путь до работы занимал пару минут, я работал в местном домоуправлении сантехником и тот факт, что на работу не нужно было ездить в тесном, некомфортном общественном транспорте, каждое утром бальзамом обливал мою душу. Но в это утро настроение мое было омрачено скверным самочувствием. Не любитель без дела прозябать в слесарке, в это утро я молился, чтобы заявок было как можно меньше, чтобы можно было как-нибудь пережить этот день. К сожалению, я не из удачливых и уже в половине девятого диспетчер сообщила мне о том, что по энному адресу течет труба. Это традиционная формулировка обывателей-течет труба. Мои движения были медленными и координация была как у выпившего человека. Я связываю это с тем, что при повышенной температуре у меня отчего-то всегда понижается давление.  

Собрав в сумку инструмент, я побрел на адрес. Выяснилось, что протек термовентиль, которым регулируется уровень тепла в батарее отопления. Нужно было сливать стояк и я отправился на техэтаж, или попросту чердак. На чердаке было неудобно передвигаться вообще и зимой в частности, потому что зимняя одежда не добавляет маневренности. Потолок был низкий, приходилось идти в полусогнутом положении, переступая через многочисленные трубы. Нужный мне стояк был самым дальним от входа, пока я шел до него, семь потов градом стекали под одеждой и вкупе с температурой и пониженным давлением, это меня мучило. Я перекрыл кран и направился к выходу. На середине пути я ощутил пик слабости, споткнулся, переступая через трубу, и, пытаясь сохранить равновесие, наступил в вентиляционную корзину, являвшуюся вершиной вентиляционной шахты. Поняв, что моя нога тонет в пустоте, я предпринял заведомо неудачные попытки ухватиться за воздух, но лишь усугубил свое положение и полностью провалился в шахту.  

Она была недостаточно просторной, чтобы разом уйти на дно, но помещался я в ней компактно и полностью. Зимняя одежда помогла зацепиться боками за куски цементного засохшего раствора, и вместо падения вниз я медленно сползал, растопырив ноги, чтобы ботинками скользить по стенкам шахты и тормозить движение. Я настолько опешил от произошедшего, что даже не додумался сразу начать кричать. Шахта проходила по кухне, дом был десятиэтажным, поэтому мне предстояло по пути вниз проехать десять кухонь. Первые две я пролетел до того, как сообразил тормозить ногами и локтями. На восьмом этаже, -о чудо, панели были сложены не стык в стык, а с небольшим нахлестом-брак при строительстве. Это создавало ступеньку, на которую и попал мой правый ботинок. Было больно, потому что я уже набрал некоторую скорость падения и ступня выгнулась при приземлении на ступеньку. Я по-прежнему был шокирован. Мое лицо было на уровне вентиляционной кухонной решетки. Моему взору открылся вид кухни. Это была обычная кухня с плиткой в области рабочей зоны, с дешёвой кухонной мебелью и со светлыми обоями. Стол был стеклянным, как я люблю. Уютно, подумал я. Слева, вплотную с вентиляционным окном, висел навесной шкаф для тарелок или ещё для чего-то, хер знает. Никого не было на кухне и кричать смысла не было. Внезапно на шкафу появился рыжий кот. Он уставился на меня расширенными зрачками, стал нюхать, делая движения ноздрями. Мы смотрели друг на друга испуганными глазами. Кот стал пытаться дотянуться лапой до вентиляционной решетки и меня это позабавило. Расслабившись от такой милоты, я потерял концентрацию, расслабил ступню и она слетела с межпланельного нахлеста, помогавшего все это время держаться мне в статическом положении. Я снова поехал вниз, услышав напоследок, покидая восьмой этаж, как кот мяукнул. Я снова что есть силы растопырил ноги и локти, чтобы мое падение было как можно более медленными. Движение вниз продолжалось два этажа, я надеялся нащупать ещё раз такую же ступеньку, но как назло панели были сложены ровно. Наконец я вцепился в вентиляционное окошко пятого этажа и повис. Набравшись сил, я подтянулся вверх, чтобы увидеть что происходит на кухне этой квартиры. Кухня была с социальным ремонтом от застройщика. Видимо, проживали собственники снесенного ветхого жилья. Из предметов интерьера была железная мойка, старый стол и шатающаяся табуретка, на которой сидел мужик преклонного возраста. Он курил сигарету без фильтра, весь дым тянуло в окошко, в которое я глядел, и я понял, что тут звать на помощь было бессмысленно, потому что скорее я помер бы от слезоточивого газа сгорающего дешёвого табака, чем дождался бы спасения. Сил держаться не было, я сгруппировался в прежнее положение торможения движения вниз и поехал дальше. Я решил ехать до самого низа, потому что сил хвататься за окна и держаться в таком положении не было. Внизу я планировал устроиться поудобнее и уже оттуда звать на помощь. Проехав до третьего этажа, я снова наткнулся на нахлест в стыке панелей. Оперевшись на ступеньку, я стал смотреть в окошко. Кухня была отделана дорого, гарнитур стоил тысяч двести, а то и дороже, на полу лежала дорогая плитка с непонятными рисунками. Над столом нависала люстра со свисающими на разную длину светильниками; глянцевый почти зеркальный потолок отражал все, что происходило под ним. В кухню зашла молодая пара. Девушка была в красивом нижнем белье и чулках, парень просто в трусах. Он обнял ее и они стали целоваться, оголяясь. Она расположилась на столе. Видимо, они решили таком образом разнообразить свою половую жизнь. Мне было неловко просить их о помощи в столь пикантный момент, я просто решил посмотреть этот порнометражный фильм. Должно быть, это был небольшой бонус за мой сегодняшний неудачный день. На второй минуте этого действа, когда парень вошел в нее, и крепко обняв, поднял со стола, удерживая в себе и на себе, мне показалось, что наши с ней взгляды встретились. Я машинально убрал ногу со ступеньки и поехал дальше в надежде, что девушка не успела разглядеть меня, иначе все дальнейшие половые акты на кухне у нее ассоциировались бы с присутствием постороннего человека, а мне никак не хотелось быть причиной деформации счастливого секса этих людей.  

На втором этаже я даже не стал пытаться останавливаться. Проезжая первый этаж, я лицом к лицу столкнулся с парнем в испачканной белой краской спецовке. На вентиляционном окошке не было даже решетки, квартира была ещё не заселена, на кухне происходило шпаклевание стен. Я проехал вниз мимо парня, он был ошарашен этим видом и чуть не упал со стула на котором стоял. Он стал кричать своему напарнику, что в вентиляции вор.  

Я к тому времени обессилел от температуры, стресса и потраченных на выживание в шахте сил; дефицит кислорода тоже сказался, поэтому, приземлившись на дно шахты, я потерял сознание под крики этих парней.  

Конец.