Си Ши наших дней

«…Повержено врагами царство У.  

Вот пал Фу Чай; вот Гоу Цзюань и войско  

В ладью садятся, и в руках их – вёсла,  

Си Ши домой, Чу спасшую, везут…  

Она ж не принимает восхваленья,  

Нет после смерти князя утешенья!  

Войну начав, влекомое азартом,  

Сраженье проиграло царство Чу.  

Поля для победителя пахая,  

Гоу Цзянь вскричал: «Фу Чаю отомщу! »  

Нашли Си Ши, влекущую к закату  

Империю своею красотой;  

Сгубила У «идущая на запад»;  

Запутался Фу Чай во сети той.  

На родине шпионка-героиня  

Покинула советника Фань Ли;  

Не суждено дождаться обрученья  

И первой вместе встреченной зари…  

Си Ши того всевластие разбила,  

Кого завоеванье не манило,  

Кто в жизни был иконой процветанья,  

Меж кем и людом было пониманье.  

Пока она во крепости рыдала,  

Ошибку роковую осмысляя,  

Женой Гоу Цзяня против воли стала.  

Фань Ли был изгнан, всем провозглашая:  

«Мы за страну предателя сражались,  

О ласковых волнах Янцзы мечтали.  

С Си Ши по Вашей воле мы расстались.  

Зачем Вы, князь, любовь мою украли?  

Си Ши, ведь духом мы не пали!  

Пути ещё не раз скрестятся.  

Разлуку, подлость мы видали.  

Сумеем выше мы подняться».  

…Она не лотос, а скорее яшма,  

Отделана, блестит, но не хрустальна.  

Она для мужа-князя, словно мама;  

Но лишь Си Ши в мечтах его; печально.  

Жена решила: под покровом ночи  

Платок из шёлка деве отнесёт,  

Как знак Фань Ли; она к нему захочет;  

Жена из лодки вниз её столкнёт.  

Ну вот и всё. Настало заключенье  

Для грустного сего произведенья.  

На свете есть несчастные Си Ши,  

Которые путём блуждают ложным.  

Их не разбей нефритовой души».  

Такова песня о Си Ши, которая жила ещё до нашей эры. Фу Чай, правитель У, завоевал княжество Гоу Цзяня, который сам его спровоцировал. Поверженный решил отправить к Фу Чаю самую красивую девушку в качестве наложницы, чтобы та заставила его позабыть о государственных делах и склонила У к закату. Гоу Цзянь пообещал девушке, что после победы над Фу Чаем она выйдет замуж за советника Фань Ли, великого стратега. Фань Ли и Си Ши любили друг друга. Но как только крепость была разрушена, а Фу Чай, хотя он на самом деле был хорошим князем и многое делал для народа, убит, коварный правитель Чу изгнал (после всего, что тот сделал для него! ) Фань Ли, а Си Ши захотел сделать своей…Но императрица, которой не хотелось потерять любовь мужа, передала девушке так называемый «платок от Фань Ли» – знак того, что он будто бы ждал её на другом берегу реки. Коварная женщина вытолкнула соперницу из лодки в воду, боясь потерять мужа. Но знай влюблённые правду о Фу Чае и о Гоу Цзяне, они не пошли бы на эту авантюру, а стали бы жить вместе у отца Си Ши, в рыбацкой деревне на берегу реки.  

«…Мы за страну предателя сражались,  

О ласковых волнах Янцзы мечтали…»  

Да, часто люди бывают обманутыми. Но легенда гласит, что Си Ши всё-таки не утонула, а выбралась, и, встретив любимого, отправилась с ним в неведомый город, где он стал первым в мире процветающим торговцем из Китая. И сейчас, в 2100 году, учёные до сих пор ищут захоронение Си Ши и Фань Ли. Молодой исследователь литературы Чжиши, чьё имя переводится как «знание», написал это посвящение в стихах. Его жена Баймиэнь, имя которой переводится как «бледнолицая», занималась другим – изучала планеты. Уже изобрели телескопы, которые позволяют заглянуть за пределы Солнечной Системы, но вылететь за её пределы пока не могли. В своё время Баймиэнь училась на астронома, и, хотя на лекциях она слушала «как зачарованная», настоящего интереса к неизведанным планетам и внеземной жизни в этих серо-зелёных холодных глазах не было. Она выбрала это направление скорее из-за его возросшего престижа и почётности. Вместе с большими говорящими глазами присутствовала в этом хрупком создании и огромная энергия, направленная на общение. Она была общительна от природы: учась в институте, она знала всё о своих однокурсниках, да и о людях с других факультетов тоже.  

По своей натуре Баймиэнь была лидером. Теперь она сама преподавала астрономию в институте. Её отличала способность находить общий язык с молодёжью, разделять её вкусы. В частности, она, как и многие её студенты, любила слушать молодёжную музыку, от которой у старшего поколения «закладывало уши». В общем, несмотря на её ум, ничто человеческое было ей не чуждо. Хотя Баймиэнь была ответственной и передовой студенткой, когда она училась в институте, астрономия не завораживала её; она всегда училась лучше всех, но причиной этому была всё же её повышенная ответственность и желание быть первой, а не интерес к предмету изучения. У Баймиэнь была нежная душа. Душа её состояла в том, чтобы выражать себя в общении, читать средневековые рыцарские романы о чувстве долга и о роли мужчины в обществе. Это совпадало с её девизом «долг, долг и ещё раз долг». Она жила по известному китайскому принципу: «не потерять лицо». Будучи студенткой, она тщательно готовилась к контрольным по астрономии, получала «отлично» на зачётах по большей части для того, чтобы выглядеть умно и компетентно. Баймиэнь была целеустремлённым человеком, но несколько резким, и потому любила очень неприятно подшутить над теми, кто был не столь способным и целеустремлённым. У неё была большая доля эгоизма; также она была склонна к тому, чтобы хвалиться своими достоинствами, и даже к некоторой саморекламе. Она любила внимание к себе. Как-то раз на занятии по астрономии преподаватель попросил сделать конспект по теме «разница в течении времени на Земле и на других планетах», что Баймиэнь было не интересно. «Исполните желание всей моей жизни», – попросил преподаватель не без юмора, зная, как она любит обратить на себя внимание. Только после этого она приступила к заданию. Автор же стихов о Си Ши, любитель литературы и древних преданий, познакомился с этой сложной девушкой ещё в школе. В отличие от Баймиэнь, Чжиши не был строгим аналитиком, не умел вычленять детали и раскладывать всё по полочкам, а предпочитал видеть явление в целом, причём немного туманно и поэтично. Он был многим непонятен, потому что любил порассуждать о жизни на других планетах, конечно, говоря и о том, как же жизнь на Земле неразумна и несправедлива. Уже став мужем Баймиэнь, он часто расспрашивал жену о том, что теперь являлось её профессией, но её рассказы о других планетах напоминали сухие лекции с множеством деталей – астрономия не была её истинным интересом, а была лишь способом сделать карьеру.  

Всю свою жизнь Чжиши чувствовал, что он должен увидеть мир как-то иначе, что он способен решить глобальные проблемы, и если этого не произойдёт, то он не реализует себя. Жена любила послушать его мечты о других мирах, хоть и была сама астрономом, ведь она ценила его и за нестандартный ум, и за открытое сердце. Она сама была далеко не камень, несмотря на прагматизм. В литературе Чжиши интересовала тема Си Ши – он увлёкся историей древней красавицы ещё в школе. Трагично сложилась её судьба. Он мечтал о том, чтобы учёные нашли её захоронение. Об этом в последнее время много говорили. Искали и в древних городах, и в горах, но пока безрезультатно. Но произошёл случай, перевернувший всё в один миг.  

День 15 июля 2100 года запомнился Чжиши навсегда. В этом не было ничего удивительного – в небольшом пансионате, недалеко от реки Янцзы, родилась его дочь. Он её ещё не видел, но уже знал: у неё чёрные, как и у него, глаза, и какой-то недетский, завораживающий взгляд. Перед тем, как навестить жену в пансионате, Чжиши решил искупаться в Янцзы. Он попробовал дно в неизвестном месте и понял, что не может выбраться. От нехватки кислорода возникли галлюцинации. Он увидел женщину. Она была высокая, синеглазая и русая. На её голове была корона, на которой были изображены две переплетающиеся руки: одна с узловатыми пальцами, очевидно, мужская, а другая – красивая, женская, узкая. Единство ума и прекрасного. Корона была вырезана из серебряных листьев. На шее женщины Чжиши увидел ожерелье, состоящее из каких-то серебристых фигурок. Присмотревшись, Чжиши понял, что это люди, держащиеся за руки. Женщина ударила в гонг. Она пропела на незнакомом языке: «Куаймокхэ Милу, Суоцо! Милу погибает. Ты спасёшь нас, когда мы спасём тебя. Си Ши утонула здесь в 300 году до нашей эры. Её тело занесено песком и илом. Ты найдёшь её. Но совершишь ты и другое открытие – горькое для тебя. Рядом – человек в маске. Он завидует тебе. Мы спасём тебя от него – ты поможешь нам. Ты возродишь наше новое поколение. Дочь назови Си Ши. Тебе предстоит познать трудности и страдания. Но как, не познав трудности и страдания, помочь другим справиться с ними? »  

Глаза Чжиши открылись. Ослепительная вспышка света. Он видит на дне спящую Си Ши. Мощный толчок – и он всплыл. Все испугались, ведь он не показывался из воды уже десять минут.  

– А там на малышку посмотреть разрешают, – сказала нянечка из пансионата. – А как назовёте? Госпожа Бай, Ваша жена, в своём репертуаре: Земля-2100, говорит. В чувстве юмора ей не откажешь. Какие у Вас мысли?  

– Си Ши, – мрачно ответил Чжиши.  

– Оригинально! – заметила нянечка.  

Что уж тут оригинального. После рождения дочери Чжиши стал предчувствовать недоброе. Он всего остерегался, и особенно переживал за девочку. Но то, чего он опасался, коснулось его неожиданно – в тёмном переулке, через который он проходил, чтобы добраться до метро. На рубеже веков это была устаревшая конструкция. Примитивный общественный транспорт уже не ходил. Половина университета, где работала Баймиэнь, обзавелась своими аэропланами, которые ходили со скоростью тысяча километров в час, и перемещалась с их помощью по городу и по стране. Добирались до дома за долю секунды. Так сделал бы и Чжиши, но сегодня жена умчалась на этом механизме встречаться с друзьями с другого конца страны. Да, расстояние для 22 века – не помеха. Но сегодня придётся погрузиться в тебя – в «механизм для пекинца каменного века», как говорила госпожа Бай со своим залихватским юмором. Теперь на метро ездили только те, кто не мог себе позволить личный воздушный транспорт. Вдруг, размышляя обо всём этом, дыша сентябрьским воздухом, спеша к двухмесячной дочери, которая осталась с няней, Чжиши заметил группу странно одетых людей, идущих за ним.  

– Что вам надо?! – спросил он.  

Ответа Чжиши не получил, потому что оказался в их тёмной машине гораздо быстрее. Дальше – погружение во мрак. Очнулся он в тёмном просторном помещении, привязанный.  

– Иностранку оставь присмотреть за этим. Нам ещё на промысел. Прикончим утром.  

– Подозрительная она. Прекрасно говорит по-нашему, а европейка. Ладно, поехали.  

По звуку стало понятно, что похитители уезжают. Чжиши повернул голову и увидел то самое лицо, что и во время потери сознания под водой.  

– Айла цзо ни шен? – сказала она на незнакомом языке.  

– Ты пришла забрать меня?  

Это казалось очередным сном, но происходило наяву. Чжиши решил остаться в рамках здравого смысла.  

– Тайский? Корейский? Изучал корейский. – Он почему-то перешёл на корейский. – Понимаете? Я голоден. Развяжите руки, прошу. Поесть надо.  

Чжиши трясло, во-первых, от непонимания ситуации, во-вторых, от желания сбежать, в-третьих, от неожиданности: что за простая красота? Чего от него хочет?  

– Бай Чжиши. Родился восемнадцатого марта 2069 года. Романтик. Видишь мир целостно. Число жизненного пути – одиннадцать. Рождаешь уникальные идеи. Помогу тебе их реализовать.  

– Да, – вымолвил Чжиши. Он ещё ничего не произнёс вслух, но телепат уже прочитала его мысли.  

– Меня зовут Цзиншэнь, или, по-китайски, «душа». Это имя мне дал наш Император, предрекая мне будущее духовного лидера. Им я и стала. После его смерти произошла катастрофа. Он сказал, что только ты способен помочь народу. В союзе со мной.  

Внезапно Чжиши понял, что влюблён в неё, и что союз, если это реальность, неизбежен.  

– Ты помнишь ту нашу беседу? Ты снилась мне, когда я чуть не утонул!  

– Это Император говорил через меня тебе о главном. То был девяностый после его гибели день, последний для такого общения.  

– Ты сказала, что какой-то «человек в маске» опасен для меня. Кто это?  

– Мэй Миэнь, или «красивое лицо», твой лучший друг.  

– Как?! Это он хочет убить меня? Меня похитили по его заказу? Но…мы работали вместе над темой Си Ши. Он помогает мне, а я доверяю ему как себе.  

– Внешность обманчива. С тобой он только чтобы пожинать плоды твоего труда. Мечты о славе довели его до безумия. Ты сказал ему о своём видении? Он знает, где находится тело утонувшей Си Ши?  

– Да. Он единственный, кому я всё рассказал. Это опасно?  

– Очень. Теперь он хочет тебя уничтожить. Чтобы спастись, ты должен лететь на планету Милу со мной. С твоих слов он знает, где искать утонувшую Си Ши. Он отправится искать её – и найдёт. Твоё прозрение позволит ему стать кумиром миллионов, уважаемым во всём мире историком. Он решил избавиться от тебя, потому что не хочет делить эту славу с тобой. Он получит всё, о чём мечтал, с избытком. Не претендуй ни на что – навлечёшь на себя беду.  

Цзиншэнь посмотрела на часы.  

– Уже четыре. Я освобожу тебя, и мы улетим до того, как по заказу Мэй Миэня тебя застрелят.  

Свобода. Избавление от верной смерти. Пьянящее чувство. Это как выздоровление для того, кому оставалось жить месяц. Адреналин. Хочется крикнуть на всё пустынное поле: «Я, Бай Чжиши! », не думая, куда летишь, с кем и зачем.  

Огромный звездообразный пятиконечный механизм приземлился в поле. Внутри всё освещалось зелёным светом. Наверху висел шар из неизвестного металла, тоже зелёный. Цзиншэнь объяснила, что это – регулятор гравитации. Когда они взлетели, невесомость отсутствовала, и они продолжали сидеть за столом.  

– Ты рассказала мне о числе жизненного пути, – начал Бай Чжиши. – Моё число – одиннадцать, число уникальных идей. Какая наука изучает числа?  

– Нумерология, – ответила Цзиншэнь. – Например, я появилась на свет второго марта 2065 года. Моё число жизненного пути – девять. Поэтому я – человек, который помогает и сочувствует. Для меня главное – поддерживать других. Моя мечта – это чтобы сбылись ваши.  

– А что означает дата «пятнадцатое июля 2100 года»? – вырвался у Чжиши вопрос, не дающий покоя.  

– Ты о дочери? Си Ши обладает даром соблазнительницы, как и все, кто родился пятнадцатого июля. Убедив людей в своей правоте, она может принести им пользу. Но таких, как она, обычно влечёт положение в обществе, богатство. Она гуманист, как и я. Ей важно помогать другим. Но помогать можно разным людям, даже нечистым на руку. Не всё так просто.  

Цзиншэнь поднесла спутнику хрустальную чашу с каким-то напитком тёмно-фиолетового цвета. Он был холодный и по вкусу напоминал грейпфрутовый сок.  

– Это Осветлитель сознания, – соврала Цзиншэнь. – Ты избран Императором в качестве преемника; выпьешь это, заснёшь, а затем все знания о нашем мире сами передадутся тебе. Этот напиток может выпить только Дилу, равный тебе.  

– А как же ты?  

– Я – Юньлу, пророк от рождения, и мне это не нужно.  

Будто чувствуя ложь, Чжиши вскрикнул: «Я ещё вернусь на Землю? »  

– Да. Решишь наши проблемы и вернёшься. Смирись: Мэй Миэнь будет купаться в золоте всю жизнь, а ты – нет. Но зато ты осуществишь свою мечту – станешь одним из немногих «каменников», или землян, побывавших у нас.  

Испив чашу, Чжиши заснул. Это была ложь во спасение; в чаше был Лошуо – напиток забвения. Плоды, из которых его изготавливали, росли в саду Юньлу Милу. Напиток применялся только в исключительных случаях. В случае Чжиши к этому побуждали три причины. Во-первых, Чжиши было опасно оставаться на Земле рядом с бывшим другом – он не позволит Мэй Миэню есть яблоки со своего дерева и будет бороться за правду; во-вторых, Чжиши и его жена были слишком разными по натуре – Баймиэнь для Чжиши слишком прагматична и эгоистична, так что будет лучше, если два честолюбца, Мэй Миэнь и Баймиэнь, обретут друг друга на Земле, а Чжиши исчезнет из их жизни; наконец, как народу Милу обойтись без достойного человека, который поможет выжившим после катастрофы, чистым душам вновь обрести себя, познакомит со своей культурой, с историей неидеальной Земли, и направит Милу после апокалипсиса на верный путь, а не на разрушение?  

– Пусть он забудет всё и останется на планете Милу до своих ста сорока законных лет, поместит свою фотографию в капсуле жизни рядом с песочными часами, – рассуждала про себя Цзиншэнь. – Жаль, у нас не будет детей. Жертвуя этим, мы воспитаем несколько тысяч выживших после катастрофы детей и подростков Милу. Таков закон жизни Дилу и Юньлу. В недавние жестокие годы сильных и слабых высшие силы забирали в разное время. Но теперь всё изменилось. Каждый житель Милу должен прожить сто сорок лет. Пройдёт чуть больше века – и мы с Чжиши перевернём часы нашей жизни, и тогда песок посыплется вниз. Так завещал Император.  

Оказавшись на планете Милу, Чжиши обнаружил, что откуда-то уже знает название этого места, помнит Цзиншэнь. Но он не помнил ничего о своей прежней жизни.  

Когда Чжиши вышел из пятиконечного звёздного корабля, к нему подошёл какой-то мужчина лет восьмидесяти. Он начал говорить – долго и серьёзно.  

– Дилу, мы столкнулись с проблемой: изменился климат. Раньше у нас было четыре времени года: Снежница, Ароматница, Волненье и Златница. Каждое из них длилось по девяносто дней. Но в этом году рано запорошила Снежница: одиннадцатого числа одиннадцатого месяца. И продлилась она аж до восемнадцатого числа третьего месяца. Тут-то мы и заметили это странное дерево с белой корой и серебристыми вертикальными линиями на ней. Когда наступила Ароматница, на деревьях зацвели ярко-фиолетовые цветы. В конце пятого месяца цветы неожиданно стали опадать, а на их месте появились зелёные плоды размером с яйцо. Всем запомнилось двадцать седьмое число пятого месяца – пик цветения диковинного дерева. В шестом месяце началось Волненье. Какое-то, правда, несуразное: круглые сутки лил серебряный дождь, и плоды из зелёных превращались в фиолетовые. Мы начали собирать плоды, но распродать их не смогли, ведь они оказались несъедобными. Одиннадцатого числа восьмого месяца на опустевшем дереве появились обычные зелёные листья. Зелень была слишком яркой для этого времени. Стало жарко – до сорока градусов. «Придёт ли вовремя Златница? » – забеспокоились и в метеослужбах, и в сельском хозяйстве. Как только пришёл девятый месяц, всё пришло в норму, похолодало, только вот дожди как будто отменили. Помогите, уважаемый Дилу! Император предрёк, что никто, кроме Вас, не поможет разобраться! – закончил мужчина свою речь.  

– Это мой отец, – заметила Цзиншэнь.  

– Рад знакомству. Будущий муж Вашей дочери, – представился Чжиши.  

– Дилу, Вы пробовали мякоть этих плодов? Почему они несъедобны?  

Чжиши взял один из плодов, который предложил ему Дун Гу, отец Цзиншэнь, и выжал из него серебристую жидкость, похожую на краску для волос. Именно так он и решил её использовать. Но когда он окрасил волосы, перед ним возникло странное видение. Чжиши увидел огромный зал, наполненный зрителями. На сцене стоит невысокий человек с маленькими хищными глазками. Все называют его «человеком, возродившим историю древности благодаря находке на дне реки Янцзы». Здесь же, в застеклённой кабине и за столом, сидит женщина. На вид им обоим лет по сорок. Она смотрит в телескоп без интереса, глубокими, серо-зелёными глазами. Прямо над её телескопом находится планета Милу, и Чжиши машет ей рукой. Её окружают люди, которые дают ей какие-то советы, но она смотрит на них равнодушно. Женщина хрупкая, худая, очевидно, болезненная. Видно, насколько она трудолюбива, но между её достижениями, к которым подтолкнуло честолюбие, и её настоящим счастьем было, очевидно, большое расхождение; она не слушала себя, не жила в гармонии с собой. Мужчина, которого все восхваляют, подходит к ней, смотрит на неё с гордостью. На её лице появляется довольная улыбка. Выслушав все его комплименты, она отдаёт ему на руки годовалого ребёнка, и мужчина поднимается вместе с ним вверх по длинной каменной лестнице. Тем временем женщина снова смотрит в звёздное небо, замечает Чжиши и говорит, что так его и не поняла. Восходя наверх, её муж достаёт кинжал с древними рунами и убивает каждого, кто протягивает ему руку на каждой следующей ступени. Ступени становятся всё выше и выше. Люди из зала в ужасе бегут за ним, пытаются остановить. Младенец с завязанными глазами превращается в девочку. Она тоже поднимается наверх, не видя своего отца. На каждой новой ступени её отец выхватывает у других мешки с золотом и раздаёт их преследователям, и они присоединяются к нему. Женщина-астроном хочет выломать дверь кабины, вернуть мужа, но сил ей не хватает. Она продолжает работу; но вот её лицо побледнело – и она теряет сознание. Вместо прежней гордости в глазах её мужа, который обернулся к ней почти на вершине лестницы, теперь презрение. Женщина умирает. На самом верху мужчине протягивает руку ровесник его дочери, которая взрослеет по мере того, как поднимается с отцом по лестнице; это молодой человек примерно двадцати лет. Он физически сильный, с игривым и беззаботным выражением лица. Глаза девушки развязывают. Это создание поистине небесной красоты. Планета Милу недалеко; отец указывает на неё дочери.  

– Когда она свихнулась после смерти своего «инопланетного пришельца», увидела вещий сон про этих Милу. Хоть что-то значимое сделала. Если бы не это, смело сказал бы, что сидела со своими амбициями не на своём месте, – пробормотал отец девушки себе под нос.  

В это время лицо молодого человека стало явно фанатичным. Обняв девушку, он прокричал: «Любимая, народ Милу – это убийцы! Они похищают наших людей. Как объяснить наши пропавшие самолёты, «заколдованные» космические корабли и теплоходы? Это – рабство для землян! Там их чудовищно истязают. Потопи же их правителя, и тогда я положу весь мир к твоим ногам! »  

В глазах девушки была мужественная верность. Как ни ужасно, то, что предложил ей юноша, она считала благим делом. Люди опустились перед ней на колени. Ей это внимание было приятно. Юноша протянул ей кинжал, чтобы она выполнила его просьбу, но отец красавицы остановил его: «Мою дочь зовут Си Ши. Я назвал её так в честь моего величайшего открытия. Кинжал ей ни к чему: главное оружие девушки с таким именем – красота».  

– Поезжай, Си Ши моя, – попрощался отец с дочерью, когда она села в кибитку, чтобы доехать по канатной дороге до планеты Милу.  

– Си Ши совершила ошибку – сгубила целое княжество и ни в чём не повинного правителя ради тех, кто её предал. Её погубили те, кому она верила. Все прекрасно знают, кто столкнул её в воду в ту ночь. Надеюсь, что вы порядочнее, – бросила она, удаляясь.  

Чжиши чувствовал себя странно; когда он смотрел на отца Си Ши, испытывал какой-то давно забытый страх, а когда на неё, счастье и ужас одновременно. Умершая женщина, кто бы она ни была, не поняла его, потому что он покинул Землю и улетел восстанавливать умирающую чужую планету. Чжиши чувствовал, что там, на Земле, ему кто-то угрожал. Но кто? И почему выступление странного учёного-историка на сцене он знает наизусть, как будто сам занимался темой Си Ши? Но Си Ши – это гораздо больше для Чжиши, чем просто имя. Иначе он бы не плакал, глядя на ту, которая должна погубить его. Так кто же она?  

– Уважаемый Дилу, что с Вами? – вернул Чжиши в реальность голос Дун Гу. – Вы застыли посреди комнаты с закрытыми глазами и стоите так уже целый час.  

– Такой смена сезонов отныне будет каждый год, – ответил Чжиши. – А плодами с серебристого дерева воспользуйтесь: опустите в их сок свои волосы и сконцентрируйтесь на конкретном жителе Земли. И тогда вам откроются многие его мысли.  

Произошёл прорыв в понимании землян жителями Милу, в доступности их мыслей. Не только из-за волшебной мякоти, но и благодаря знаниям Чжиши о своей родине – Земле. Но потерявший память Чжиши не мог понять, почему так знакома ему эта планета. Почему поутру он просыпается, видя во сне события, происходившие на Земле сотни, тысячи лет назад?  

– Не пойму, почему всё это мне удивительно знакомо, – сказал он Цзиншэнь однажды утром. – Я разве бывал там?  

– Нет, – отвечала она, – просто ты путешествовал по морю в момент, когда начался сильный шторм. Корабль потерпел крушение, но ты чудом выжил, только сильно ударился головой. Так и появились у тебя необычные способности. Но, как пророк, я знаю: ты несёшь мудрость всем нам. Эти знания уникальны, это огромная помощь в изучении Земли. Спасибо тебе.  

– Но нормально ли то, что я не помню ничего о себе? Откуда я? Как здесь оказался? Почему знаю так хорошо тебя?  

– Это неудивительно, ведь мы выросли вместе. Воспитывались моими родителями. Ты – сирота, поэтому мы взяли тебя к себе. Память скоро к тебе вернётся: крушение произошло около месяца назад.  

Чжиши заметил, что Цзиншэнь держит в руках огромную книгу и что-то пишет в ней огненными чернилами. На книге было написано: «Книга Судеб».  

– Что это? – спросил Чжиши.  

– Моя работа. Точнее сказать, смысл моей жизни. И горе моё, и счастье.  

Я заполняю Книгу Судеб каждое утро. Распределяю ещё не родившихся детей между их будущими родителями. Во многом именно от них и будет зависеть, как дети выполнят свою жизненную программу. Как сложится их жизнь – зависит уже не от меня. И если из-за родителей они встанут на ложный путь – с этим я уже ничего не смогу поделать.  

– Как мне было бы интересно хотя бы раз в жизни оказаться на твоём месте, – заметил Чжиши.  

– Ты как дитя, – ответила Юньлу, – многие – такие же как ты, безумцы, всю жизнь мечтают хотя бы раз оказаться на моём месте. Знать бы им, как непросто каждый раз делать выбор…как трудно определить, кто кого достоин, кто как кого воспитает…Порой делаю этот выбор со слезами на глазах. Закрыла бы эту книгу, которая передаётся от Юньлу к Юньлу пять миллиардов лет – всё время, пока существует наша цивилизация, и сожгла бы её! Будь что будет, только бы не брать на себя такую ответственность!  

– Тебе непросто быть Юньлу. А как ты ею стала?  

– Ох, Чжиши, это страшное наказание. Чего стоит одна только жизнь моей матери, которая тоже была Юньлу. А таких судеб были сотни, нет, даже тысячи! На протяжении всей истории.  

Дай Бог, чтобы это больше никогда не повторилось. Мы, Юньлу, были марионетками в руках целого мира! Чуть ли не всесильными марионетками в руках сильных мира сего. И моя мать была одной из тех, кто не выдержал этого груза.  

Не заставляй меня рассказывать об этом. Я знаю всё со слов отца, кое-что смутно помню. Но говорить об этом не могу!  

– Ты должна рассказать. Я же должен знать.  

– Хорошо, буду честной с тобой до конца. На нашей планете, если ты помнишь, три города: Малу, Дунси и Вэйфэй. Столицей до недавнего времени был Малу. Там жила элита общества, давно решившая, что купить можно всё, и возомнившая себя богами. На востоке – в городе Дунси – родилась мама. Там жили отчаянные борцы за возрождение погибающей планеты и за восстановление на ней справедливости. А третий город, Вэйфэй, ещё называли «городом рабов». Туда приезжали миллионы господ со всей Милу и покупали людей, как вещь. Молодых и здоровых – по более высокой цене, разумеется. Если отец был рабом, то и дети его были рабами. Если человека отпускали на свободу хозяева (что случалось очень редко), он возвращался в Вэйфэй и занимался там чёрной работой за гроши до тех пор, пока не находился новый покупатель. Столько семей разрушено…Не будем об этом. Мама родилась в Дунси. Родители её были экологами. Жили скромно – в одноэтажном весеннем домике, рядом с цветочным садиком, как принято в Дунси. Но неожиданно, когда маме было десять лет, за ней приехали и объявили, что она – избранная, новая Юньлу, и теперь должна переехать жить в столицу. Почти ребёнок, она не знала, грустить ей или радоваться. Но её родители собрали вещи и, переехав с дочерью в Малу, стали вместе с ней вести там аскетичный образ жизни, как и подобало Юньлу и её семье. Их обеспечили дешёвыми продуктами и двухэтажным деревенским домом, где не всегда было отопление и освещение. Родители должны были покинуть Юньлу, когда ей исполнится шестнадцать, и тогда ей придётся жить одной до тех пор, пока она не выйдет замуж.  

Постепенно моя мама, вернее, маленькая испуганная десятилетняя девочка, привыкла к новому образу жизни. И когда ей исполнилось шестнадцать, вышла замуж за моего отца – за Дун Гу, друга детства. Они стали жить вместе. Но самое страшное произошло четыре года спустя. Когда однажды мама заполняла Книгу Судеб, к ней пришёл посетитель – примерно её ровесник. Он был одет в дорогой костюм; его плащ несли двое. Вдруг он упал ей в ноги и стал умолять: «Юньлу Сяоцзе, о Юньлу Сяоцзе! Расскажите мне о моём будущем сыне! Меня зовут Чжэн Ло». – И – не без удовольствия: «Я – самый богатый человек на планете Милу. Снизойдите же до меня и окажите мне услугу! »  

– Господин Ло, поднимитесь с колен, – сказала Юньлу. – Успокойтесь. Присядьте. То, что я скажу, Вам будет нелегко принять. Ваш сын не только родится, но и на всю жизнь останется беспомощным младенцем. Это страшное мучение для родителей, но такова Ваша судьба. Это Ваш крест. Смиритесь.  

Гость стоял в оцепенении. Юньлу пошла на кухню, чтобы принести ему воды. Когда она вернулась, обнаружила, что он читает раскрытую Книгу Судеб.  

– Встаньте, пожалуйста. Читать эту книгу могу только я. То, что прочитали, никому не рассказывайте. Выпейте воды и успокойтесь.  

На раскрытой странице рядом с записью «Ли Ло, сын богача Ло» было написано: «Юань Хэ, сын раба семейства Ло.  

Характеристика: индиго.  

Цвет ауры: фиолетовый.  

Уровень таланта: 5 (по пятибалльной шкале).  

Божественная миссия: 10 (по десятибалльной шкале).  

Способности: по каналу с тонким миром изучит все языки Земли и сможет наладить контакт с землянами.  

Задача: спасти две погибающие цивилизации, внушив всем миротворческие идеи. Стать Дилу. Спасти родителей от крайней бедности и бесправной рабской жизни.  

Продолжительность жизни: 140 лет».  

Не успела Юньлу оглянуться, как Чжэн Ло опять валялся у неё в ногах.  

– Умоляю Вас, – рыдал он, – о Юньлу, Вы ведь всё можете! Поменяйте детей местами! Отдайте мне сына моего раба, а ему – моего! В конце концов, кто он и кто я!  

– Я оцениваю людей по одному критерию – человеческому, – отвечала Юньлу. – И деньги Вам здесь не в помощь. Если Юаня будет воспитывать такой человек, как Вы, это принесёт одни беды. Помните: вы – лук, дети – стрелы. Ваша задача – «выстрелить» в нужном направлении. То, каким станет ваш ребёнок, зависит не только от того, чем он обладает изначально, но и от того, что заложите в него вы. Юаня Вам доверить не могу. Не заслужили.  

– Я что же, выходит, заслуживаю наказания? Объясните-ка, а то не понимаю.  

– Всё Вы понимаете. Но если хотите поговорить о чёрных пятнах Вашей души, начнём. Ваш раб, Мэй Хэ, перешёл к Вам по наследству. Всё началось ещё с Вашего деда. Отец Мэя всегда верно служил Вашему отцу. А Ваш отец был одним из тех, кто почитает человека за вещь. Он с детства внушил Вам, что количество рабов – вот показатель материального благополучия и знатного происхождения в вашем гнилом мирке! Мать в Ваше воспитание не вмешивалась, потому что сама в прошлом была рабыней и должна была быть благодарна отцу за то, что он женился на ней, точнее, на её былой красоте, и сделал её, бывшую рабыню, полноправной хозяйкой дома. Однако ей было тяжело видеть, как мучилась семья Хэ, живущая в лачуге рядом с господским домом; как Ваш отец унижал их; как они голодали, когда она ела дома плов вместе с вами. Ваш отец подарил ей свободу. Но это ли свобода, когда не можешь спасти других людей от страданий? Разве это свобода, когда не можешь сказать, что думаешь на самом деле? В этой женщине по-прежнему билось сердце раба, и она часто думала, зачем же согласилась выйти замуж за своего хозяина? Лучше бы она по-прежнему служила господам и страдала сама, ведь это легче, чем наблюдать за чужими муками.  

Из-за переживаний твоя бедная мать в сорок лет выглядела как в семьдесят! Когда отца не было дома, она часто кормила нормальной едой или маленького Мэя, или его маму и папу. Пускала их домой, когда в лачуге было холодно. Но потом приходил отец, избивал их палкой и выгонял на мороз. Вы энергично поддерживали его в этом.  

Ваша мать со временем превратилась в седоволосую затворницу, сидящую в одиночестве в своей комнате. Она не хотела встречаться с такими же, как он, знакомыми отца, у которых тоже были рабы. И иногда, тайно, она встречалась с теми, кого знала «в прошлой жизни» – такими же рабами, как она сама.  

К совершеннолетию Вы сделали себе подарок – отравили отца, чтобы поскорее получить наследство. Оно было завещано Вам, не матери. Вы хотели как можно скорее распорядиться им, как Вам угодно. Но быть казнённым за убийство в столь юном возрасте Вам, конечно, не хотелось. И Вы приказали отцу Мэя Хэ, который был Вашим рабом, Вашей собственностью, наложить на обнаруженный пузырёк с ядом свои отпечатки пальцев поверх Ваших. Врождённая преданность господину сделала своё дело, и он не задумываясь подписал себе смертный приговор.  

Чтобы спасти отца Мэя Хэ от казни, Ваша мать утверждала, будто бы она сама отравила своего мужа, потому что тогда она смогла бы без его согласия отпустить семью Хэ на свободу. И у Вас был мотив. Но экспертиза по отпечаткам пальцев сняла с Вас все подозрения: убийство хозяина совершил раб, которому в этом случае хватило бы разрешения благосклонной к нему хозяйки, чтобы оказаться на свободе. Ваша мать была в ужасе от того, что случилось, хотя на самом деле она равнодушно относилась к мужу. В душе по-прежнему рабыня, она не могла понять, как можно убить своего господина. Она одновременно страдала из-за того, что Го Хэ, которого она по-человечески любила и жалела столько лет, казнят, и ненавидела его из-за того, что он совершил такой низкий поступок – убийство. Это оказалось для неё страшным ударом, и Ваша мать вскоре умерла. О Вашей вине она узнала лишь на том свете. Подумайте теперь, кто заслужил счастье, – Мэй Хэ, чьи родители принесли себя в жертву ради вас, господ, или Вы, унёсший жизни трёх человек?  

– Вы рассуждаете верно, но почему же не сжалитесь надо мной?  

Юньлу молчала. Без сомнения, её решение было справедливым. Но посетитель мгновенно приставил нож к её горлу.  

– Ребёнок-индиго будет моим сыном?! – вскрикнул он в ярости. – Да или нет?!  

– Да, – ответила Юньлу, находясь на волоске от смерти.  

– Попробуй, соври мне! – бросил напоследок гость и удалился.  

Так моя мать изменила своё решение, о чём потом пожалела. У богача действительно родился необыкновенный сын, а у раба – больной ребёнок, хотя всё должно было случиться наоборот. Юань рано стал проявлять недюжинные способности к языкам: однажды мальчик заговорил на ста шестидесяти языках сразу. Так он смог понимать землян.  

Однако богач использовал способности сына по-своему: как и его отец в своё время, он внушил Юаню, что рабы определяют вес человека в обществе, и чем больше их, тем лучше для него. Юань направил талант убеждения людей и свои способности на удовлетворение самолюбия отца. На Земле он познакомился со многими талантливыми людьми, втёрся к ним в доверие, рассказал им про «другую, лучшую, достойную их жизнь», заманил их на планету Милу…где ожидало их рабство. Чжэн Ло создал вокруг себя идиллию: лучшие философы читали перед его домом свои произведения, лучшие поэты писали оды, его восхвалявшие, лучшие музыканты играли для него. Этим самодур невероятно гордился перед обществом, ведь все эти люди подчинялись ему! Но главный предмет его гордости – необыкновенный сын! Единственный и неповторимый! За то, что юноша похищал с Земли лучших людей для своего отца, отец пообещал ему наследство. Юань был мудрым; ему была открыта истина. Поэтому такая перспектива его не прельщала, но всё равно приходилось подчиняться отцу, делать то, что он требует – обманывать ни в чём не повинных людей. Отец угрожал ему. Как хотел бы он использовать свой дар по-другому! Как чувствовал себя виноватым перед теми, кого убедил лететь к его отцу! Маму мою тогда постигла жалкая участь – барская любовь: Чжэн Ло решил выказать ей благодарность за изменения в Книге Судеб в его пользу, так сказать, за результат. Мне было три года, когда он начал осыпать мою маму бриллиантами, ухаживать за ней. Ему очень льстило, что теперь с ним – сама всемогущая Юньлу Сяоцзе. Мама же не могла отказать ему просто из страха: любовь с барского плеча взаимной не бывает. Это продолжалось довольно долго. Но, помню, когда мне было пять, он ворвался к нам домой с проклятиями.  

– Почему мой сын умер с бокалом вина в руке за игорным столом?! В твоей книге было написано, что он проживёт целых сто сорок лет! Где эти годы?!  

– Я совершила роковую ошибку, уступив тебе, – ответила моя мама. – Я не должна была ничего менять в Книге судеб. Лучше бы ты тогда меня убил – тебе не впервые.  

В последнее время твой сын Юань ощущал себя несчастным. Проживал не свою жизнь, идя на поводу у тебя, самодур. Он сотворил бы мир заново, прожил бы долгую, полезную для других жизнь, если бы я сохранила первую запись в книге. Если бы он стал сыном Мэя Хэ – пусть раба, но чистого душой. Безысходность привела Юаня за карты, кости и рулетку. Ты сам виноват.  

– Я?! – опешил Ло. – Ещё и я виноват? Кто из нас двоих обладает сверхспособностями?! Ты могла это предвидеть и предотвратить!  

– Предвидеть я могла, – ответила Юньлу, – но что-то изменить – увы. Я продала тебе стрелы. Хорошие, летающие быстрее остальных. Но как распорядился ими ты? Ты выпустил единственную стрелу с золотым наконечником прямо в гиблое болото. Золото тонет быстрее, чем бумага или пепел. Большие дарования – самые сочные плоды, которые зреют на простых ветвях, а они так легко обламываются, – заключила Юньлу. – Так произошло, потому что душа у Юаня хрупкая была. Ему приходилось быть орудием в твоих руках, но он всё понимал и страдал с каждым днём всё больше и больше. Не могу быть больше Юньлу. Кто я такая, чтобы решать, как людям прожить жизнь. Такой ошибки себе не прощу.  

Сказав это, мама упаковала свои вещи, схватила под мышку меня, пятилетнюю, и мы вместе с папой сбежали на Землю, где, как нам казалось, из-за неизученности планеты нас будет трудно найти. Юньлу не вправе отказаться от своего положения, от своих обязанностей; в противном случае к этому будут принуждать силой. Поэтому у мамы был только один выход – скрываться на Земле. Там я выучила много языков, познакомилась с людьми. Мама видела их проблемы, но они казались ей ничтожными по сравнению с нашими. Мама знала: я – будущий продолжатель её дела, мне тоже суждено стать Юньлу, и за мной всё равно рано или поздно придут, чтобы забрать. Получилось рано. Мне как раз было десять. Пяти лет нашей правящей элите оказалось достаточно, чтобы перевернуть всю Землю и найти нас. Пришлось вернуться и принять свою судьбу.  

Прошли годы. Надвигалась катастрофа на планете Милу, расставившая всё по своим местам. После неё жестокие богачи погибли; остались жить лишь три тысячи достойных. Император боролся, но всего зла победить не смог. Его век кончился.  

– А выжил ли Мэй Хэ? – спросил Чжиши у Цзиншэнь.  

– Выжил, так и должно было быть, – ответила Юньлу второго поколения. – Но сын его, немощный страдалец, погиб. Бог миловал.  

– А тяжело ли рабам после вечной покорности господину начать жить для себя?  

– Ты – архитектор жизни. Это будет зависеть от тебя. Сделай так, чтобы было легко.  

Итак, Чжиши вступил в должность Дилу. Первое, что он сделал, – отстроил города. После катастрофы нормальных зданий почти не осталось – одни руины. В столице Чжиши решил построить жилые дома в форме разных причудливых фигур: змееобразные, овальной и треугольной формы. Помещения, из которых осуществлялись наблюдения за погибающей Землёй, имели форму звезды. Потому что сама Земля отсюда была похожа на далёкую зеленовато-голубую звезду. Этими наблюдениями занимались очень многие из выживших жителей Милу. И во время работы их волосы имели серебристый цвет – были окрашены в мякоть волшебных плодов. Всё, что происходило на Земле, включая мысли её жителей, становилось доступным благодаря этой волшебной мякоти. Чжиши понимал, что и земляне уже знают о существовании Милу. На Земле уже изобретена соответствующая техника. Но прилететь сюда, преодолев миллионы световых лет, они ещё не могли. Хотя лет через двадцать это станет возможным. Эти безумные каменники (так Милу называли землян – «людей из каменного века») способны и начать войну. Как тогда Милу отражать их удары? Нужно было готовиться к худшему: Чжиши знал, что этого всё равно не избежать. Земля была уже почти погибшей планетой. Бесконечные войны, гибель людей, умирающая природа предстала перед глазами жителей Милу; одни купались в роскоши, другие же умирали в бедности. Чжиши очень хотелось оживить души этих жестоких безумцев, но полети он на Землю, он мог уже не вернуться.  

На планете Милу строились школы, где обучали молодое поколение, не заставшее катастрофы. Но обучать было нечему: все источники знаний Милу после апокалипсиса исчезли бесследно. И некому: погибло большинство педагогов. О прошлом своей планеты дети могли узнать только из рассказов немногих выживших родителей. Кроме того, они должны знать всё о враждебно настроенной Земле, с жителями которой именно им предстоит иметь дело. А простые земляне тем временем молили Бога, чтобы всё происходящее скорее прекратилось. Под «всем происходящим» они понимали ужасные события, развернувшиеся в мире. Чжиши решил забрать тех немногих землян, кто мог бы чем-то помочь, а не навредить Милу, к себе. Это были отчаявшиеся биологи, которым было уже нечего изучать на родине, люди, которые занимались точными науками, языками, литературой. Они могли лучше, чем кто-либо, привить детям Милу интерес к этим областям знаний и вдобавок многое рассказать о Земле. Что они и стали делать. Цзиншэнь приходилось давать им напиток забвения: как бы ни мечтал человек о новой жизни, о любви ко всему живому, о мире и о творчестве, о любящих его людях, ему будет нелегко расстаться с близкими, со страшной, но привычной жизнью, с гибнущей, но родной планетой.  

Природа в Дунси расцвела. Всюду цвели сады, а в них созревали плоды. Плавали в водоёмах рыбы, пели птицы. Это было похоже на рай во времена сотворения мира. Ни у кого не было нужды ни в чём. Прилетевшие с земли биологи помогали выводить новые виды рыб, животных, и изучали местный животный мир. Дунси всегда был центром культуры. Начался её расцвет: вот уже построены литературные станции, где можно выбрать любое произведение и реально поучаствовать в жизни героев, даже изменив ход событий. Художники писали картины, изображавшие возрождённую природу. Музыканты пели песни, восхвалявшие новую жизнь и, разумеется, Чжиши. Без него не было бы таких преобразований.  

Но самое большое потрясение ожидало рабов, ждущих своей продажи на ярмарках. Многие были удивлены тем, почему их господа погибли, а они остались живы. Но вспомним историю жизни Мэя Хэ. Это лишнее доказательство того, что часто рабы праведнее своих господ. Эти люди (прекрасные, как оказалось) почувствовали, что у них тоже есть право на счастье, стали жить наравне со всеми. Вэйфэй превратился из рабского сборища в развивающийся город.  

С того момента, как Чжиши стал Дилу, прошло двадцать два года. Цивилизация Милу уверенно двигалась по пути эволюции после долгих сотен лет деградации. Наступила эпоха возрождения Милу и межпланетного обмена знаниями. Это позволило совершить мощнейший скачок в развитии; повести за собой Землю – вот какова была цель Милу. А такая высокая цель меняет приоритеты людей.  

Но не случилось бы всего этого, если бы Чжиши, полностью потеряв себя, не оказался бы волею судьбы здесь, не начал бы жизнь с чистого листа. Люди любили Чжиши. Называли его «архитектором жизни». Благодарили за всё.  

Однажды утром Чжиши разбудил стук в дверь. В дверь ломилось человек тридцать.  

– Связь с Землёй прервалась! В самый опасный момент! – кричали они. – Пропала серебряная жидкость! Мы больше не можем видеть их, а они настроены враждебно!  

– Нигде нет связи?  

– Нигде!  

– Кто-нибудь понимает, в чём дело? – возмутился один.  

– Я понимаю, – ответила черноокая красавица лет двадцати. – Почтенный Дилу, мне нужно серьёзно с Вами поговорить. Пусть они уйдут.  

Люди не внимали просьбам, продолжая спорить и толкаться.  

– Чем скорее вы уйдёте, тем скорее мы во всём разберёмся! – сказала девушка таким тоном, что все моментально разошлись.  

– Все запасы серебряной жидкости уничтожила Юньлу. Грядёт война. Мой отец, Мэй Миэнь, и Ли Ло начнут войну первыми. Цзиншэнь – на их стороне. Она предсказала землянам победу. Она специально сделала так, чтобы связь с Землёй прервалась.  

– А кто же Вы? Дочь Мэй Миэня?  

– Да. Отец говорит, что вы хотите завоевать Землю. Вы похищаете наших людей, подчиняете их себе…они страдают здесь и мучаются.  

– Это не так. В наших мыслях такого никогда не было.  

– Я верила отцу, но поняла, что он обманывал меня. Я на вашей стороне. Я не хочу, чтобы наши войска пришли и разрушили ваш, как я успела понять, нетронутый прекрасный мир.  

– Но как Вас зовут? – спросил Чжиши с опозданием.  

– Си Ши, – ответила красавица. – Я за справедливость. И готова быть с вами до конца.  

Чжиши как током пронзило. Си Ши имела поразительное сходство с той, кого он увидел, когда пробовал на себе серебристый эликсир ясновидения. И её тоже звали Си Ши. Чжиши почему-то ей верил. Он не мог относиться скептически к её словам. Всё, что она говорила, было для него истиной в последней инстанции. Чжиши был уверен в том, что Цзиншэнь предала его; он не стал даже объясняться с ней, а просто изгнал со словами: «Ты предсказала победу им? Отправляйся на Землю. Обратно дороги нет». Главное место в сердце Чжиши теперь занимала Си Ши; он совсем потерял голову. Она казалась ему богиней, сошедшей с небес, чтобы помочь ему справиться с надвигающейся бедой и победить в этой войне.  

Однажды, наматывая на руку пряди её шикарных чёрных волос, Чжиши сказал Си Ши: «Мы скоро обвенчаемся, несмотря на то, что я изгнал духовного лидера. Потом, любимая, я открою для тебя мою капсулу жизни; ты положишь туда свою фотографию рядом с моей. На нашей планете каждый живёт сто сорок лет. Сделаю тебе песочные часы: когда ты проживёшь сто сорок, перевернёшь их. Главное – никому не давай код нашей капсулы. Это личное дело каждого. Кроме меня, доступ к нашей общей капсуле будет только у тебя».  

– Только у меня?! – поразилась Си Ши.  

– Только у тебя.  

– А когда? Когда мы поженимся?! – глаза девушки-ангела сверкнули дьявольским огнём.  

– По нашим законам, я не могу жениться на тебе раньше чем через год.  

– Целый год! Как долго! – расстроилась Си Ши.  

– Ничего. Это проверка чувств для всех испокон веков, и даже я не могу её отменить. Расскажи мне лучше о себе. Кто твоя мать?  

– Моя мать была астрономом. Её звали Баймиэнь. Но я её почти не помню. Она умерла, когда мне было два года. Отец говорил, что она была страшная карьеристка и что на семью ей было наплевать; что она была бездарностью. Я не берусь судить. Это в далёком прошлом; сейчас мне уже двадцать два. Возможно, отец не говорил бы так о ней, если бы не стал тем, кем стал.  

– Ты осуждаешь своего отца?  

– Как я могу! Он сделал для меня всё. Между прочим, я ему не родная. Я – дочь поэта-шизофреника! Папа в прошлом – историк. Он долго работал над темой Си Ши; мечтал найти её захоронение. Поэтому меня так и назвал. Его друг – мой биологический отец – изучал литературу и увлекался той же темой. На этой почве и сошёл с ума. Думал, что Си Ши жива, искал встречи с ней. Вообще, женщины, как и у многих поэтов, занимали в его жизни место далеко не последнее. Он изменял матери, замучил её своими приступами сумасшествия. Его поместили в лечебницу, но он оттуда сбежал, и его так и не нашли. Когда мне было полгода, мать вышла замуж повторно. Но очень скоро её, к сожалению, не стало. Можно сказать, что папа всю жизнь воспитывал меня, не родную, один. Когда он нашёл останки утонувшей Си Ши и получил за это премию в несколько миллиардов, он стал известен элите общества. Встречи с правящей элитой, постепенное продвижение к власти…это начиналось, когда мама была жива.  

«Понятно, каким было продвижение к власти, – подумал Чжиши. – По головам. Понятно, кто свёл молодую мать в могилу, если она была порядочной».  

– Конечно, папа был занят. Времени на меня не всегда хватало. Через много лет он стал первым лицом государства. Потом начал присоединять другие, неблагополучные страны, жители которых никак не могли договориться. Там шли гражданские войны. Папа понимал, что они нуждаются в мудром руководстве. Конечно, за все годы там погибло много людей. Но сейчас, благодаря папе, всё вполне благополучно. Так получилось, что сейчас весь мир составляет одну страну – Империю во главе с моим отцом, – заключила девушка.  

– Да уж, «так получилось» совершенно случайно, – рассуждал Чжиши про себя. – Я наблюдал за Землёй не год и не два. И я знаю, сколько крови пролил этот мерзавец. Причиной всех гражданских войн являлся он сам; таков был его способ завоевания мира. Разделял и властвовал. Как можно быть в таком неведении относительно личности своего отца? – внутренне поразился Чжиши.  

– Папа столько сделал для народа: объединил людей из разных стран, обеспечил их мирное существование…Но всё это он сделал не только для людей, но и для меня. Ради меня он оставил науку – он же гений! (Тут Чжиши чуть не расхохотался. ) Он позаботился о том, чтобы и у меня были связи с людьми из элиты. То, что я невеста Ли Ло, второго в мире человека после отца, – заслуга папы. Я не испытывала к жениху чувств, но папа столько сделал для этой свадьбы, что я уже была готова…Без родителей Ли Ло не состоялись бы многие победы отца. В завоевании Милу именно он сыграет решающую роль. Ли обещал бросить вашу планету к моим ногам. Отец рассказывал мне о вас страшные вещи. Он настроен слишком решительно. Я впервые усомнилась в его словах. И вот я здесь…Как мог он так обмануть меня! – Си Ши плакала слезами человека, который оказался между двумя мирами.  

Чжиши стоило немалого труда успокоить её. Он очень удивился, когда Си Ши рассказала ему про ненормального отца. Он не мог понять, как у шизофреника могла родиться такая умная и красивая дочь. Столь отрицательную характеристику родного отца и матери подвергал он большому сомнению. Чжиши казалось, что приёмный отец врал своей дочери всю жизнь. Си Ши не может вернуться в это болото лжи. Она останется с ним. Это точно.  

Ночью авантюристка подключила соединительный аппарат к Земле. На экране появилось лицо Мэй Миэня.  

– Алло, Си Ши, ты слышишь меня?  

– На проводе! – ответила Си Ши.  

– Поздравляю, дочь! Первый шаг к победе сделан, – сказал Мэй Миэнь. – Он верит тебе как себе. Жить без тебя не может. Поверь моему опыту. На сентименты поднажми. И интеллект пора подключать. Аккуратнее с откровенностью: не проболтайся! Впрочем, ты сама знаешь. Мы с тобой разговариваем, благо у них эликсира нет. Они не могут нас видеть. Когда снова выйдешь на связь?  

– Через неделю, – ответила дочь отцу. – Не могу говорить. Он идёт!  

– Конец связи.  

– Конец связи! – успела попрощаться Си Ши и скорее выдернула провод, чтобы спрятать своё устройство.  

Прошёл год. Год радостного ожидания самого главного в жизни события – для Чжиши. А что же Си Ши? Каким был этот год для неё? Ах, как кусала она локти, когда узнала, что свадьба состоится только через год. Ведь женись Чжиши на ней сразу, она могла бы получить доступ к его капсуле, раньше срока перевернуть песочные часы его жизни, убив его не в сто сорок, а в шестьдесят лет, и…эта планета давно была бы у её ног! И весь народ Земли, включая и её отца, и Ли Ло, снова встал бы перед ней на колени, как когда провожали её в этот опасный путь; она уже давно спасла бы родину от опасной внеземной цивилизации. Но почему Си Ши так торопила время?  

Она просто боялась успеть понять, что эта цивилизация не представляет абсолютно никакой опасности; боялась признаться себе в том, что Чжиши – великий созидатель, а её отец – крайне опасный разрушитель; боялась просто полюбить Чжиши – а это самое страшное; но всё случилось именно так, как ей не хотелось бы.  

Весь этот год девушка пребывала в единстве с природой. Милу научили её дышать по-особенному под водой; она выучила язык рыб, разговаривала с ними. С помощью белых крыльев, которые изобрели здесь недавно, она научилась летать на большие расстояния вместе с птицами. Она любила этот мир. Она не просто очаровывала Чжиши, а была действительно счастлива с ним. Как ждала она двадцать седьмого мая! Как рада она была бы стать его женой! В Чжиши она обрела и мудрого советчика, и любящего отца, и просто любимого человека. Но как может она предать родину и встать на сторону правды? Си Ши ждала рокового дня со страхом: она наконец-то узнает код капсулы Чжиши и должна будет вскрыть её…Сможет ли она сделать это? Слишком многое решает этот выбор.  

Си Ши стала женой Чжиши. Говорили много подозрительного о ней; о том, какое право имел Дилу изгнать духовного лидера, ни в чём не разобравшись, и поверить какой-то проходимке. Как мог Дилу повторно жениться, да ещё и обвенчаться без благословения Юньлу? «Это надругательство над религией и священными обрядами», – говорили в народе.  

Тем временем Си Ши никак не могла исполнить то, зачем сюда проникла. Каждый раз она дотрагивалась до песочных часов Чжиши и каждый раз отдёргивала руку от внутренней боли. Она кляла себя, на волевых началах снова шла к кабине, но отчётливо понимала, что смерть Чжиши означает и её смерть.  

Незаметно пролетели ещё два года. Каждый день должен был стать последним. Но Си Ши не хватало мужества для того, чтобы сделать его последним. Двадцать седьмого мая две тысячи сто двадцать пятого года, на вторую годовщину свадьбы, во время небольшого домашнего праздника, из соединительного аппарата Си Ши послышался крик отца, громкий и яростный, как никогда.  

– Си Ши! Выйди на связь! Я сказал, выйди на связь!  

– Чжиши рядом. Он может услышать.  

– Мне всё равно! Может, если он услышит, то он тебя и попросит наконец сделать дело?! Его ты наверняка послушаешь? Я смотрю, ты там обосновалась. В нашем враге души не чаешь! Определись, на чьей ты стороне!  

– Ты же прекрасно знаешь: Чжиши нам не враг! И у него нет никаких планов насчёт Земли! Единственный его план – образумить тебя, отец! Зачем ты всё это затеял? На твоей совести мало крови? Мало смертей? Мало народов ты подчинил себе? Зачем разрушать чужую жизнь? Остановись, отец.  

– Когда я отправил тебя сюда, тебе было двадцать два. Теперь тебе уже двадцать пять. Сколько мне ещё ждать? Завтра в шесть утра ты выйдешь на связь. Всё должно быть сделано. В противном случае мы с Ли Ло идём сюда. Не одни, с армией. До связи.  

В семь часов утра Чжиши разбудили крики людей на площади. Одно из стёкол его дома было выбито. Одевшись, он успел хлебнуть чаю; чай показался ему грейпфрутовым, почему-то он имел фиолетовый оттенок. Чжиши выглянул в окно. Какой-то молодой человек держал песочные часы его жизни в вертикальном положении. Его товарищ схватил Си Ши на руки и торжественно удалился с ней в космическую ракету «Земля-2125». Толпа жителей Милу пыталась его догнать, преследовала его с бранными словами. Чжиши всё понял и поразился своей наивности. Вдруг его сознание отключилось. Он упал на пол, и перед его глазами стали мелькать картины из жизни на Земле: молодой литератор Чжиши с женой-астрономом Баймиэнь, работа над темой Си Ши, рождение дочери, зависть друга Мэй Миэня, заказ убийства…исчезновение Чжиши, присвоение Мэй Миэнем открытия друга, признание его гением науки, смерть Баймиэнь…  

Чжиши очнулся. Перед ним стояла Цзиншэнь. Чжиши стал молить её о прощении.  

– Ты же пророк. Ты могла предвидеть всё, но почему не сказала мне об этом?  

– Так должно было случиться. Судьба сама укажет нам путь, – ответила Цзиншэнь по-философски. После того, как Чжиши изгнал её, ей пришлось бежать на Землю – как когда-то её матери. Там она выросла. Поэтому приспособиться оказалось легко. Но приходилось скрываться от Мэй Миэня, от Ли Ло. Её жизнь три года висела на волоске.  

– Ты вспомнил всё, потому что я дала тебе напиток забвения во второй раз, – продолжала Юньлу. – Первый был, когда я забрала тебя с Земли. По закону, во второй раз напиток возвращает память. Ты должен попрощаться с Си Ши; всё же она – твоя дочь.  

Цзиншэнь и Чжиши вышли на площадь. Корабль готовился к взлёту. Загипнотизировав охрану, Цзиншэнь вошла внутрь. Она рассказала Си Ши всю правду о её рождении и о том, что случилось в то время с её родным отцом. Затем Юньлу положила девушке руку на плечо и сказала: «Останется ли твой отец в живых, зависит от твоего решения. Чтобы человек, часы жизни которого перевернули раньше времени, выжил, нужно, чтобы тот, кто это сделал, добровольно расстался с жизнью в течение недели. Тебе есть над чем подумать, Си Ши. Я загипнотизировала людей на площади. Вы с отцом можете в последний раз посмотреть друг другу в глаза. Не упускай этот шанс; через неделю одного из вас двоих не станет. Увы».  

Неохотно Си Ши согласилась. Выйдя из ракеты, она увидела около трёх тысяч человек с остекленевшими глазами. Только одни глаза были живыми – глаза Бай Чжиши, её родного отца, Дилу планеты Милу. Он направился к дочери; он хотел уже обнять её, но она не смогла посмотреть ему в глаза. Она быстро вернулась в корабль, захлопнув дверь. Люди на площади ожили. Корабль взлетел. Мэй Миэнь по дистанционному устройству поздравлял Си Ши с победой. На площади в её честь должен был состояться самый торжественный за всю историю парад. Ли Ло уже готовился к свадьбе. Си Ши старалась не думать ни о чём. Она закрыла глаза и заснула в кресле.  

Пока Си Ши летела домой, Мэй Миэнь позвал к себе своих людей. Благодаря системе наблюдения он слышал разговор дочери с Цзиншэнь.  

– Мы сможем завоевать Милу, только если они лишатся правителя; наступит хаос на планете, они не поймут, кто их новый Дилу; нам легче завоевать их, если над ними не будет начала Чжиши. На первый взгляд, мы уже устранили его. Но если Си Ши всё-таки отдаст за него свою жизнь?! – Лицо властелина мира было напряжено. – Нельзя допустить этого. – Мэй Миэнь задумался. – У меня есть план! Нужно сказать Си Ши, что Чжиши сдаётся добровольно. Что он сам прибыл на Землю, чтобы в последний раз встретиться с дочерью. Мы скажем ей, что он ждёт её завтра на берегу реки Янцзы; там, где наш с Си Ши загородный дом, только по другую сторону реки. Чтобы добраться туда, мы предложим Си Ши переправиться через Янцзы на лодке. Но обязательное условие встречи: сопровождать её будете вы, трое сильных мужчин.  

– В чём же смысл? – спросил один из них.  

– Вы что, не знакомы с легендой о Си Ши? Где она окончила свои дни? В реке её утопили! Пока будете плыть, она, возможно, захочет спрыгнуть вниз, чтобы утопиться и тем самым спасти Чжиши жизнь. Тогда наш план провалится: Милу остаются с сильным правителем, и ещё неизвестно, кто завоюет чью планету. А если вы, трое сильных мужчин, на приличной глубине выбросите её за борт (там течения страшные! ), её уход из жизни не будет добровольным, и всё будет по нашему плану. Чжиши погибнет. Возражения не принимаются. А сейчас – на космодром, встречать!  

– Будет сделано, господин, – ответили люди Мэй Миэня и удалились.  

Итак, Мэй Миэнь обманул Си Ши. Он предложил ей всё-таки поговорить с родным отцом. Несмотря на свою огромную вину перед ним, девушка жалела об упущенном шансе поговорить на площади, и согласилась. В пять часов утра они сели в лодку – добраться предполагали за час. Она смотрела на проплывающих мимо уток, на камыши. На медленно поднимающееся солнце. Не могла подобрать нужные слова для встречи.  

К половине шестого они заплыли на приличную глубину. Приходилось грести сильнее, чтобы лодку не унесло течением. Вдруг с берега послышался уже едва различимый голос Мэй Миэня: «Вперёд! ». Трое сопровождающих попытались схватить Си Ши на руки. Она сообразила, что они хотят утопить её. В последний момент девушка всё-таки решилась на самоотверженный поступок. Оттолкнув одного из спутников, она неожиданно выпрыгнула из лодки на километровую глубину. Её накрыла волна от лодки, закрутил водоворот. Последнее, что она видела, – алый, громадный солнечный диск на утреннем летнем небе. Всё стихло. Си Ши исчезла под водой навсегда.  

Трое мужчин повернули обратно. Мэй Миэнь выкрикивал ругательства и проклятья. Чжиши останется жив. Но делать нечего: война всё равно начнётся. Мэй Миэнь приведёт свои войска на планету Милу.  

Так и произошло. Несмотря на наличие Дилу, преимущество всё равно было на стороне Земли. Но Милу находились на подъёме: они думали, что уже потеряли правителя, но Си Ши вовремя вернула им его. Война началась 1 октября 2125 года и продлилась до 2132 года. Победа стоила Милу невероятных усилий. Всё больше и больше землян переходили на сторону Милу, принимали их мировоззрение, хотели перенять их культуру. И поэтому, когда исход войны стал очевиден, объединения двух планет было не избежать. Так считало большинство, и Мэй Миэню оставалось лишь подчиниться. Пришлось отказаться от грандиозных планов.  

Война закончилась 28 июня 2132 года, в день гибели Си Ши.  

– Мы спасли мир, Си Ши, – сказал Чжиши, глядя на фотографию дочери. – Семь лет бились. Уже семь лет тебя нет…Летит время! – вздохнул Чжиши и заплакал.  

В комнату вошёл Мэй Миэнь. Без охраны. Пришло время поговорить напрямую. Бывший друг смотрел на Чжиши и молчал. Его взгляд был холодным и потухшим.  

– Тебе очень трудно начать разговор, – признал Чжиши. – Тридцать два года назад мы с тобой в последний раз разговаривали как люди. Начну я.  

Я был мечтателем, от жизни отстранённым,  

А жизнь земную лишь критиковал,  

С планет далёких, светом озарённых,  

Я мысленно всё реже прилетал.  

И за женою жил, как за фасадом.  

«Впустую годы трачу», – думал я.  

Мой мир жене казался диким садом;  

Я чувствовал: жизнь эта – не моя.  

В ночи однажды руку протянула  

Мне прорицатель всех времён и лет,  

Мир гиблый показать не преминула.  

Мир возродил я, подарив свой Свет.  

Цзиншэнь дала напиток мне забвенья.  

Сознанье отключилось на мгновенье,  

И я забыл тебя, предатель-друг.  

Себе моё открытие присвоить  

Мечтал ты страстно; натянув свой лук,  

Ты изготовился, и выстрели ты точно,  

Ты б жалостью сумел к рукам прибрать  

Жену мою, а вместе с ней и дочку.  

Ей имя роковое смел я дать.  

Хоть я исчез, всё так же и случилось.  

И триумфальным, быстрым получился  

Восход твой быстрый на олимп наук.  

Во власть затем ты устремился вдруг;  

Ступени каменны, сверх метра высотою,  

Стремясь наверх, бегом преодолел,  

Из тех, кто наблюдал за спешкой тою,  

Жаль, очень мало кто остался цел.  

Ты всех столкнул с возвышенных ступеней,  

И на престол, смеясь и хохоча,  

Ты пробирался, всех касаясь лёгким,  

Разящим вмиг движением плеча.  

Историк скромный, в книги погружённый,  

Внезапно силой власти поражённый,  

Мой милый друг, тебя я не узнал,  

Когда внутри единого народа  

Огонь войны ты тайно разжигал.  

Плетя интриги ловко, с каждым годом  

Всё больше стран себе ты подчинял.  

В крови по горло, ты под небосводом  

Бесстыдно вкус победы смаковал.  

О астрономы, вы узрить сумели  

Зачем Милу планеты дивный свет?  

О братьях-просветителях разумных  

Вы для чего мечтали столько лет?  

Не для того, чтоб ты, жестокосердный,  

Завоевал сей новый добрый мир,  

Меня сгубив руками не своими,  

Чтоб ты, бездушный, здесь устроил пир!  

Тебе прощу, о страшный разрушитель,  

Что ты имел большой успех в делах,  

Оружием дочь сделав не родную  

Во собственных замаранных руках!  

И, твоему подвержена давленью,  

Принять сумела страшное решенье  

Си Ши моя; и капсулу открыла,  

Хотя её душа от боли выла.  

Но мужество спасло: Си Ши сумела  

Спасти меня и искупить вину  

За то, чего вершить и не хотела;  

Из лодки выпрыгнув, пошла она ко дну.  

Повержен ты; не можешь больше дать  

Своим поступкам жутким объясненья.  

Ведь мы смогли войну не проиграть;  

Настала эра мира единенья.  

Мой милый друг, прощу тебе и то,  

Что плавный жизни ход моей прервал;  

Меня б ты не похитил – ни за что  

С Цзиншэнь я из неволи б не бежал.  

Цзиншэнь дала мне знания о том,  

Как мне людей не внешне различать,  

Что жизнь идёт своим лишь чередом:  

«Всё вовремя! Учись, учись прощать! »  

Меж двух миров жила моя Си Ши;  

Не обрести ей ввек покой души.  

И до конца времён не знать ей врат  

Ни в рай ведущих, ни ведущих в ад.  

Мне хотелось бы, чтобы жители наших планет чтили этот день – 28 июня. Как день памяти Си Ши, без которой всё могло бы сложиться иначе.  

– Да, – глубоко вздохнул Мэй Миэнь. – Бывают бывшие историки. А бывших поэтов не бывает.  

Так началась новая эра – эра соединения двух цивилизаций и поиска новых братьев по разуму.  

Декабрь 2012 г.