Наследство

Примерно год назад, совершенно неожиданно, я получила в наследство от ооочень далекой родственницы небольшой домик с приусадебным участком в 70-ти км от города. Конечно, весьма удивил тот факт, что в завещании, минуя всю многочисленную родню: двоюродных сестер и братьев, тетушек и дядюшек, племянниц и племянников, а также еще здравствующих бабушек и дедушек, упоминалось только мое имя. Саму дарительницу я видела всего один раз, да и то в нежном возрасте, потому не помнила. Родители никогда не говорили о ней, и в моей памяти не сохранилось совершенно ничего о кузине моего прадеда по отцовской линии с редким именем Руфина, хоть и прожила она по официальным данным сто двенадцать лет. В роду моего отца почти все были долгожители, но планку “век” никто кроме нее не пересекал.  

Муж и дети отнеслись к новости весьма скептически. И не случайно, ведь сейчас очень много заброшенных, никому не нужных частных домов и дачных строений, куда хозяева не наведываются годами. Окна в них смотрят пустыми, без стекол, глазницами или забиты досками, а остатки забытого имущества давно пришли в негодность. Земля вокруг заросла сорняками, луговыми травами и даже молодыми деревьями. Только бродяжки и голодные собаки проникают через распахнутые ветром двери в поисках ночлега во время холодов или укрываясь от непогоды.  

Жизнь ускорилась, и личное время теперь ценится больше, чем двадцать или даже десять лет назад. Мчаться за 70 км от дома после рабочей недели, чтобы вместо заслуженного отдыха пахать на огороде, никто не хочет. Но документы получены и переоформлены, надо принимать доставшуюся собственность. Поэтому в ближайшую субботу я проснулась раньше обычного, взяла ключи от машины, тихонько, стараясь никого не разбудить, вышла из квартиры и вскоре уже ехала в нужном направлении, доверившись навигатору.  

Трасса была почти пустынна, и я наслаждалась своим маленьким путешествием, слушая легкую приятную музыку. Часа через полтора, оставив позади вереницу сёл с выставленными на продажу вдоль шоссе ведрами с Белым наливом и молодой картошкой, автомобиль остановился у развилки. Асфальт закончился. Я вышла, чтобы оглядеться. Никаких указателей или опознавательных знаков видно не было. Лишь одиноко стоял облезлый деревянный столб с надетой каким-то шутником дырявой соломенной шляпой.  

Вправо дорога шла меж полей, сплошь заросших высокой травой с редкими островками васильков и маков. Влево – поворачивала к лесу. Туда я и направилась, вернувшись в машину. Мельком глянула на экран телефона и поняла, что мобильная связь пропала. “Действительно, да кому она нужна в нежилом захолустье? ” – сделала вывод и поискала в бардачке подробную топографическую карту – план своего участка и прилегающей к нему местности. Но тут вспомнила, что просматривала ее накануне вечером, а значит, оставила в городе. “Ну что же, придётся полагаться на свою память и интуицию, которая обычно не подводит”, – решила я и поехала вперёд, навстречу неизвестности.  

***  

Дорога привела меня к перелеску, где стоял дом, окруженный невысоким зеленым заборчиком с облущенной местами краской. Дальше, в глубине, вырисовывалось еще несколько деревянных построек. Соседские дома располагались на весьма отдаленном расстоянии. Скорее всего, они тоже пустовали. Я не заметила никакого движения, да и лая собак, охраняющих хозяйские дворы, не было слышно. Только две сороки громко трещали, усевшись на одной из крыш перекошенного от груза лет сарая с чудом сохранившейся, замшелой черепицей. “Вот тебе, Раиса, и “Людное”, – с иронией подумала я, вспомнив название этого, некогда населенного пункта.  

Калитка оказалась заперта. Я достала из дорожного рюкзачка ключ, полученный в нотариальной конторе вместе с документами на собственность. К моему сожалению, к замочной скважине он не подошел. Недолго думая, подпрыгнула (спасибо ежедневной утренней разминке), подтянулась на руках и удачно приземлилась прямо в малинник. Чертыхнувшись, отряхивая джинсы, обнаружила в траве маленькое пустое гнездышко славки. Моя младшая дочь Далия хочет стать орнитологом, и я решила, что она будет в восторге от такого подарка. Осторожно подняла его, отметив на дне остатки серенького пуха, и положила в карманчик рюкзака.  

Шуршание, раздавшееся следом, было слишком громким для стоявшей здесь тишины, а сплетницы-сороки к этому времени уже улетели. Я глянула по сторонам, но никого не обнаружила и решила, что просто ветер играет в саду. За зарослями малины начинался аккуратный дворик. “Как-то странно: в доме никто не живет, а вокруг все ухоженное, нигде нет прошлогодних листьев и нанесенного ветром мусора, даже ветки малины обрезаны, – промелькнула мысль. – Может, кто из соседей остался и присматривает за садом? ”  

Немного левее, метрах в трех от меня, бежала дорожка из цветного камня. Она вела к широкому, трехступенчатому крыльцу дома. Через минуту я уже стояла под большим навесом и пыталась открыть массивную деревянную дверь с потертым резным узором по всему периметру. Такой же узор, похожий на буквы неизвестного алфавита, был и на тщательно закрытых ставнях окон. Ключ в моей руке не подошел к дверному замку точно также, как и к калитке. “Что же он открывает и как попасть внутрь? Сплошной квест какой-то! ” – подумала я и тут вспомнила, что в детстве, приезжая с мамой в деревню во время летних каникул, ключ от дома мы обычно находили под крыльцом. Бабушка, уходя по своим делам, прятала его в потертой жестяной коробочке из-под монпасье. Возможно, у прежней хозяйки этого жилища тоже было свое тайное местечко?  

Я поднялась на носочки и провела пальцами по выступам в местах крепления карниза к стене – ничего. Спустилась по ступенькам, наклонилась и пошарила рукой под лестницей. Что-то есть! Пока доставала небольшой продолговатый предмет, опять услышала шорох, на этот раз более громкий. Обернулась и только успела заметить, как за углом исчезает рюкзак, неосмотрительно оставленный мною на дорожке, ведущей к дому.  

– Эй! Вещички отдайте! – крикнула я, не зная кому, немного растерявшись от такой наглости, и бросилась вслед.  

Догнать никого не смогла. Вор вместе с рюкзачком как будто растворился в воздухе. Но все мысли о пропаже улетучились, как только я оказалась с тыльной стороны дома.