Про Тарзана

Про Тарзана  

Саня, а с недавних пор Александр Степаныч, в тот день задержался в районе и возвращался в деревню уже в сумерках.  

На День работников сельского хозяйства была большая выставка, куда ему доверили привезти гордость всего колхоза- молодого перспективного жеребца Тарзана, получившего своё имя за особую манеру ржать- гортанные звуки напоминали клич Тарзана, и звучало это как будто издевательски. Темно- рыжий, высоченный, с мощным раздвоенным крупом и светлой гривой и хвостом- редкая игреневая масть.  

Устал Саня, как собака, но довольная улыбка нет- нет да проскальзывала – от Тарзана весь район обалдел.  

Советский тяжеловоз тогда ещё только- только оформился как отдельная порода.  

Выносливый, неприхотливый, миролюбивый и рекордно мощный- полторы тонны груза вёз легко и рысью (полторы тонны- грузоподъёмность автомобиля типа "Газель"- прим. автора)  

Сдвинуть пятнадцать тонн любой из них мог, представляете?  

В Тамбове в 1957 г. коннозаводчики страны стали свидетелями рекорда, установленного другим жеребцом советской тяжеловозной породы, Форсом. Он вывез груз, размещенный на нескольких сцепленных повозках, общим весом почти 23 тонны, а пройденное расстояние — 35 м.  

Это был абсолютный рекорд.  

Но это произойдёт только через несколько лет.  

А сейчас рослый красавец, тонна мощи, ступал позади, привязанный за телегу, недовольно бурча – тоже устал. Степаныч обернулся на него- ну, красавелла!  

И обомлел- по обеим сторонам, приближаясь к дороге, мелькали темные тени, не собаки- слишком большие.  

Волки!  

Да много, штук десять, молча и страшно бежали, объединённые общей целью, глянул вперёд- а и там уже они, сейчас замкнут своё смертельное кольцо и – всё.  

А до деревни ещё километров семь.  

Да б...!  

Сердце страшно ухнуло, понял, что не уйти ему, на телеге, ещё и с привязанным жеребцом.  

Бурка, немолодая уже послушная кобыла, в страхе заметалась, схватил покрепче вожжи.  

Всё происходило очень быстро.  

Ох как хотелось жить Степанычу, двадцати с небольшим лет от роду!  

Где-то под соломой должен быть топор, рукой пошарил- наткнулся на веревку -а это уздечка, за которую был привязан Тарзан.  

Секунду замялся- и развязал узел- убегай!  

–Иди, иди! Нно!  

Взбудораженный Тарзан в два прыжка соскочил с дороги и ломанулся в посадки, за которыми- родные поля, тут Саня его и объезжал. Иэх...  

Затрещали кусты- жеребец уже выскочил через посадки в поле, и оттуда донеслось его издевательское ржание.  

И волки метнулись за ним!  

Сане, уже попрощавшемуся с жизнью, молнией блеснула надежда.  

Вот он, единственный шанс!  

Осторожно подергал вожжи, ещё не веря:  

– Пошла, пошла!  

Бурка очнулась и несмело шагнула, потом ещё, ещё, побежала, всё быстрее, быстрее и быстрее. Она бы сейчас выиграла все скачки мира, наверное – ужас подстегивал хлеще кнута.  

Как только телега выдержала, не развалилась? В деревню влетели пулей, чуть не раздавив кинувшихся было облаять собак.  

Это было чудо, он живой!  

Радость от спасения сильно меркла при мысли о Тарзане.  

Он не смог. Не выполнил своё первое важное поручение, не уберег такого коня...  

Наверное, его теперь в тюрьму посадят, и это казалось Степанычу справедливым и несколько примиряло с мыслями, скачущими в голове.  

А там возникали картины одна страшнее другой- как волчьи зубы вонзались в сильные ноги и разрывали теплые бока его любимца, как обезумевший от боли конь исходился криком и бился в агонии...  

У Сани текли слёзы, он их не замечал, почти ничего не видел. Ему казалось, что он слышит вой волков и тарзановский плач.  

Как же так-то, Господи?  

Дернул поводья, приказывая Бурке повернуть к колхозной конюшне, сгрёб ладонью с лица слёзы и сопли.  

А выехав из-за угла, не поверил своим глазам- ярко освещенный светом фонаря, возле конюшни стоял Тарзан и ждал его.  

Чертяка!  

Ушёл!  

Ну зверюга!  

Не помня себя от радости, соскочил с телеги, подбежал, осмотрел, потрепал по холке и – не сдержался- порывисто обнял за потную шею.  

– Тарзан, Тарзанушка... во ты дурень...  

Как же ты смог, а?  

Через знакомые поля, напрямки, видать, и – нате здрасьте, я его оплакиваю, а он тут.  

И ведь ни царапинки!  

А Тарзан только радостно ржал в ответ.  

И когда Степаныча спрашивали про самый счастливый день в его жизни, ему почему-то вспоминался именно этот вечер.  

Рассказ написан на основе реальных событий, о которых мне спустя почти семьдесят лет поведал сын Александра Степановича..