Тест на проф(не)пригодность

Что может случиться за три недели отсутствия на работе? Ровным счетом ничего, если только… Если только руководитель, вернувшийся с каких-то там курсов, не захотел внедрить в и так слаженную работу персонала что-то новое. В этот раз, наслушавшись лекций по улучшению эффективности работы персонала, принимая во внимание их психологические особенности, он не придумал ничего лучше, чем в приказном порядке пройти всем сотрудникам консультацию у… психотерапевта. И вот, в один из выходных дней, весь коллектив собрался у дверей частного центра для прохождения, своего рода, медицинской комиссии.  

Как объясняло руководство, это всего лишь профилактические меры и заключение врача никак не повлияет на дальнейшую работу того, или иного, сотрудника, а напротив, подскажет, как наиболее удобно и эффективно построить рабочий график, выстроить отношения в коллективе, учитывая психологические особенности каждого работника и, тем самым, создать для каждого наиболее комфортные условия труда. Мол, для вас стараемся, еще благодарить потом будете. Звучало убедительно, местами красиво, но каждый понимал, что ничем хорошим это не закончится…  

Иван появился на работе лишь спустя неделю: как раз за несколько дней до начала этого коллективного безумия он сильно повредил ногу и вынужден был уйти на больничный, поэтому, придя на работу, Иван был единственным, на кого еще не был составлен его психологический, или как там правильно, портрет.  

С непривычки, отвыкнув от такого темпа, Иван решил первый день не сильно бросаться в работу, тем более поврежденная нога иногда давала о себе знать. Руководство претензий не имело, даже с обеда отпустили, лишь рекомендовали поскорее пройти врача, закрыв тем самым вопрос о состоянии психологического здоровья перед началом нового этапа работы. Спорить не имело смысла, да и что такого, если тебе зададут пару вопросов, только вот… У кого бы Иван не спрашивал про нового врача, ничего путного узнать не смог: молодая женщина, лет 30, симпатичная, задает вопросы, порою странные, картинки показывает, тоже странные, что-то записывает. И всё. Никто толком ничего не понимает, только взгляд у всех немного тревожный, да беспокойство на лице явное — вот уж поработал психотерапевт так поработал…  

Кабинет психотерапевта не был похож на обычный кабинет врача: негромоздкий рабочий стол, пара небольших кресел, диванчик, столик журнальный, у стены стеллажи с книгами, рядом комод, кофемашина — все уютно, почти по-домашнему и располагает с самого порога. Как вести себя с подобного рода врачами Иван понятия не имел, однако, зайдя в кабинет, сразу уселся на диван, вятянув ноги — набегался сегодня слишком, отвык уж.  

— Иван Андреевич, насколько я понимаю? — доктор села на кресло напротив. — Мне говорили, что Вы придете. Как Ваша нога?  

— Спасибо, хорошо. Ноет немного, но это пройдет.  

— Не сомневаюсь. Кстати, Вы не против, если я к Вам буду обращаться просто Иван?  

— Не против, — Иван немного прищурился, всматриваясь в надпись на бейдже доктора. — Наталья Валентиновна, если я не ошибаюсь.  

— Не ошибаетесь. Можно просто Наталья. Итак, начнем. Иван, расскажите немного о себе: сколько работаете в компании, чем занимаетесь, какие взаимоотношения с коллегами?  

Иван не торопился с ответом. Он осматривал помещение и ему здесь определенно нравилось. Интересно, можно ли сюда в течение дня приходить? Ну а что: отдохнуть, успокоиться…  

— Наталья, а какова цель Ваших вопросов, тестов, заключений? — вопрос вырвался внезапно. — Столько лет работали вместе, никогда никаких сомнений, как вдруг нам психотерапевт понадобился. Кому, интересно, эта идея пришла в голову?  

— Иван… — Наталья выдержала паузу, не отводя взгляд от Ивана. — Вы знакомы с работой психотерапевта?  

— С большего, в теории. Вы не психолог, со всякими переживаниями не работаете, с расстройствами психики тоже — это больше психиатрия, нежели вы. Если я верно разобрался, Ваша работа на основании бесед, тестов, других методов определить, как его, психо…, психо… Психоэмоциональное, вот, состояние. Определить на ранней стадии различные расстройства, если они имеют место быть и далее предпринимать действия согласно сложившейся ситуации. Как-то так, вроде. И уже на основании этих заключений дать руководству информацию о психотипе каждого. А руководство это, основываясь на Ваших заключениях, будет делать свои, лишь им известные, выводы. Но ведь на основании одной лишь беседы невозможно составить полную картину — для этого не один сеанс понадобится. Не Вам ли, Наталья, как опытному, надеюсь, врачу этого не знать?  

— Иван… — на этот раз пауза затянулась несколько дольше. — В чем-то Вы правы, но я не собираюсь ограничиваться одной лишь беседой. По результатам первых тестов я уже буду иметь представление о том, кому необходимо дальнейшее моё посещение, а кто может продолжать работать не вызывая никаких сомнений по поводу своей вменяемости.  

«Вменяемость… Интересно происходит, — пронеслось у Ивана в голове. — Получается, грядут какие-то перемены и начальство решило оставить при себе лишь тех, кто им наиболее подходит. Необычный метод, конечно…»  

— Ну а обо мне Вы уже составили какое-то начальное мнение? Дали характеристику моему поведению, или парочку тестов пройдем? В личную жизнь, сразу скажу, лезть не стоит — я все равно ничего не скажу, ну а в остальном постараюсь быть в меру откровенен. Очень в меру.  

— Иван, не скрою, с Вами намного интереснее, чем с остальными, — Наталья встала с кресла и подошла к кофемашине. — Кофе не хотите?  

— Крепкий, два сахара, если не затруднит. И…  

Договорить Иван не успел, так как дверь с кабинет тихонько открылась и из-за нее появилась голова одного из работников центра.  

— Наталья Валентиновна, простите, что отвлекаю, но дело есть срочное. Можно Вас на минутку?  

Извинившись, врач вышла, но вскоре вернулась, правда, несколько раздраженная, но, как только дверь за ней закрылась, не до конца, правда, Наталья снова превратилась в доброго, с искренней улыбкой, желающего помочь, человека. Она подала Ивану чашку с кофе, свою поставила на стол, села в кресло и, достав тетрадь, начала свой опрос.  

Вопросы, в основном, касались взаимоотношений с родными, с друзьями, одноклассниками в период от детского сада до сегодняшнего дня. Много было затронуто рабочих тем, но опять же, целью были лишь взаимоотношения с коллективом, руководством. Какое это отношение имело к цели посещения, сказать трудно, да и отвечал Иван на эти вопросы поверхностно: да, нет, не знаю, тем более, чуть приоткрытая дверь не давала покоя. Что-то крутилось в голове, не давало сосредоточится… Тесты проходили интереснее. Иван воспринимал их как игру: отвечал быстро на вопросы, угадывал в кляксах изображения, выбирал понравившиеся цвета, какие-то слова отмечал — в общем, было весело. Только Наталью это никак не веселило — видно было, что она уже немного нервничает.  

Наконец все закончилось. Наталья еще какое-то время что-то записывала в свою тетрадь, делала пометки на бумагах, что лежали на столе, снова возвращалась к тетради и наконец, всё отложив, подняла взгляд на Ивана.  

— Скажите, Иван, у Вас хобби есть?  

— Хобби… Скорее нет, чем да. У меня нет постоянных увлечений, я занимаюсь тем, чем хочу в определенный момент. Мне много что интересно, но ничего конкретного я пока не нашел. А так… Читать люблю, пишу иногда…  

— Пишите? Вот это интересно. А о чем?  

— О разном. Иногда о том, о чем хочу рассказать, о том, что вижу или чувствую. Нет определенной тематики, все зависит от настроения. А иногда что-то увижу, услышу и в голове сразу: а что, если?.. Как сказал герой одной книги — тоже писатель-любитель, как и я: кто-то играет с собаками, я же играю с возможностями. Очень подходящее определение.  

— Ну а сейчас пишете что-то?  

— Нет. Я не занимаюсь этим профессионально, я пишу под настроение, как только что-то придет в голову. Для меня это не увлечение — это как способ общения, скорее: появилось, что сказать — написал, нет мыслей — не написал. Если хотите, в другой раз больше расскажу.  

— Очень интересно… — Наталья снова открыла тетрадь и что-то в нее записала. — А вот, скажите…  

Наталья отвлеклась. Она в который уже раз проследила за взглядом Ивана и наконец не выдержала.  

— Иван, что Вас так беспокоит эта дверь? Вам мешает, что она не до конца закрыта? Вас это раздражает? Или Вы чего-то боитесь?  

— Нет, что Вы. Просто подумал… Просто подумал…  

Иван чуть привстал, чтобы поставить пустую чашку из-под кофе на журнальный столик, откинулся обратно на спинку дивана и думая о чем-то своем снова уставился на дверь. Повисло долгое молчание, которое никто не хотел нарушать. На какое-то время даже показалось, что все вокруг остановилось — абсолютная тишина. Внезапно в кабинет, вызванный сквозняком, проник легкий ветерок, приоткрыл дверь еще больше, скрипнув петлями, подвинул пару листов бумаги на столе, дошел до открытого окна и встречным потоком резко вернулся назад, хлопнув дверью что есть силы.  

От неожиданности Наталья вскрикнула, резко дёрнувшись в сторону стука, задев рукой кофейную чашку на столе; Иван же, какое-то время сидевший неподвижно, медленно, беззвучно повернул голову, несколько секунд непрерывно смотрел на дверь и так же медленно перевел взгляд на Наталью.  

— Наталья, скажите, а Вас не пугают закрытые двери?  

— Что, п-простите? — и тут же, быстро взяв себя в руки: — Извините, было просто очень неожиданно. Вы тоже, я смотрю, не очень-то спокойно отреагировали. Испугались? Что-то из детских страхов?  

— Да нет, я не об этом, — Иван широко улыбнулся. — Это касательно моих рассказов — идейка одна появилась. Знаете, иногда мне что-то приходит в голову в виде какой-то фразы, действия, какого-то обрывка, чего-то того, что мне очень вдруг хочется использовать в каком-то рассказе, но связать его пока не с чем. Я такие обрывки в отдельную тетрадь записываю. А тут такое дело: напротив моего дома стоит соседний, такой же, дом и поневоле, особенно когда покурить на балкон выхожу, я смотрю на его окна — просто взглядом провожу. Так вот, в одном из подъездов, на верхнем этаже, где окна на мою сторону выходят, мужчина жил — он умер года три назад. Жил один, родных не было и кто сейчас находится в его квартире не имею понятия. Но… В той комнате, где он жил, помимо того, что постоянно горит настольная, как мне кажется, лампа, судя по всему, еще и всегда открыта дверь, так как виден свет из коридора во весь дверной проем. Мне это долго не давало покоя и я даже хотел про это рассказ придумать, но связать события никак не получалось. Время шло, я уже и думать об этом перестал, пока здесь на дверь пялиться не начал — сразу вспомнилось, а как она сквозняком ляпнула, так мне идея сразу и пришла. Раскрывать сюжет не буду, его доработать еще нужно, но основные моменты в том, что в комнате, или квартире что-то произошло за закрытыми дверьми в полной темноте. Что-то страшное. Представляете, да? Как: в черной-черной комнате… И тот, кто там живет, по настоянию, например, прежних владельцев, всегда оставляет двери в комнаты открытыми и никогда не выключает в них свет. Но однажды…  

— Иван! Достаточно! — Наталья чуть на крик не сорвалась. — Мы уже с Вами основательно побеседовали и на этом я нашу встречу заканчиваю. Все что нужно я услышала и при необходимости я вызову Вас снова. Была рада общению.  

Иван поднялся с дивана, весь погруженный в свои мысли, пожал плечами в ответ, пробурчал: «Взаимно» и вышел из кабинета, закрыв за собой дверь. Инстинктивно засунув правую руку в карман брюк Иван вдруг остановился: пусто. Проверил остальные карманы — тоже пусто, значит… Значит телефон выпал, когда он сидел на диване. Стучаться, чтобы снова войти, смысла не было, ведь вышел секунды три назад, поэтому, развернувшись, Иван «на автомате», распахнул дверь. Дверная ручка выскользнула из руки, от чего дверь, раскрывшись полностью, с сильным стуком впечаталась прямо в стену, задев ручкой выключатель, от чего свет в кабинете погас. Вслед за стуком по всему коридору раздался истошный женский крик…  

Совещание в офисе проходило в обычном режиме: текущие вопросы, замечания и предложения по рабочим моментам, анализ выполненных и невыполненных задач, прочие дела. Всё кака всегда, только сотрудники нет-нет, да переглядывались друг на друга, иногда бросая взгляды на своего руководителя. Уже три недели прошло с того странного «медосмотра», а до сих пор никакой реакции со стороны начальства так и не последовало. Самим напоминать не хотелось, но и находиться в томительном ожидании тоже. Как на пороховой бочке — именно так можно было описать всеобщее состояние. По одному разу только на, так сказать, собеседовании были и всё на этом. А дальше что?..  

Совещание, наконец, подошло к концу и все уже собрались уходить, как их остановил руководитель. Выждав небольшую паузу, словно собираясь с мыслями, он, наконец, произнёс:  

— Коллеги, не так давно вы, по моей просьбе, проходили, так сказать, медосмотр. Первые результаты должны были быть готовы, после чего работа с Натальей Валентиновной должна была быть продолжена, но… В общем, что-то пошло не так и Наталья временно прекратила сотрудничество.  

— А что случилось? — первым поинтересовался Иван.  

— Не знаю. Вроде как ей самой помощь понадобилась.  

— Психотерапевта?  

— Да нет, тут, скорее, психиатр нужен…