Случай на дороге.

Под бетонным навесом остановки по требованию, укрываясь от стихии, сидела седая женщина в потрёпанном вязаном свитере. Редкие молнии вспыхивали, разрезая сумерки и высвечивая унылый силуэт. Бесконечный поток воды с неба яростно барабанил по металлическому козырьку, превращая пространство остановки в гулкий оркестр. Старушка устало помассировала виски иссохшими пальцами, безнадёжно вглядываясь в расписание. Желтая табличка казалась призрачным видением, размытая каплями дождя.  

"Говорила же себе! Ну выйди на 5 минут раньше! " – нервно перебирая платок, подумала она. – "А теперь что делать? Одна надежда на попутку. Да и кто тут вообще на ночь поедет, в этой глухомани? Только лихие люди…"  

Старушка громко и тяжело вздохнула. Она устало взглянула на свои руки, и на огромный баул с продуктами, который вручила ей родная сестра. От перевязанного бечевой блестящего брезентового мешка пахло копченой колбасой и свежей зеленью.  

"Как я теперь доберусь-то? Ночевать здесь придется, что ли? – тревожные мысли множились в голове вместе с каплями дождя, который всё усиливался. – К Вале возвращаться не хочу и так загостилась. Придётся ждать", – решила женщина.  

Рейсовый автобус приезжал на эту остановку только два раза в неделю, и опаздывать было нельзя.  

– Но утраченного не вернешь, – с грустью проговорила вслух женщина, пожимая плечами. – Всю мою жизнь я куда-то опаздываю.  

Старушка с надеждой вглядывалась в темноту ночи, ожидая попутную машину. В своих мыслях она представляла свой родной, уютный, тёплый домик, и кота Василия, который, распушив огромный чёрный хвост, гулял по подоконнику, провожая её в путь.  

"Наверное, голодный мой Васенька... стервец", – взгрустнув, подумала женщина. – " Кто ж знал, что так обернётся. "  

Более всего, переживала она за своего любимчика, который обожал бархатно мурлыкать, уткнувшись мокрым носом в её ладони, или, лёжа на спине и раскинув лапы в разные стороны, сладостно дремать, посапывая в свои шикарные, длиннющие усы.  

Внезапно ослепительный свет фар разрезал темноту, и послышался приглушенный дождем рокот двигателя. Сердце женщины болезненно сжалось.  

"Только бы не проехал. Только бы остановился... – взволнованно думала старушка.  

Хромая как раненая чайка, она выбежала на середину дороги, отчаянно размахивая руками, навстречу спасительному свету.  

Автомобиль резко затормозил, и из опущенного стекла в темноте показалось нечто, напоминающее звериную морду кабана.  

Куда лезешь, мать! – свирепо выкрикнул немолодой мужчина, распахнув окно и угрожающе потрясая рукой с массивным золотым браслетом. – Жить тебе надоело?!  

Незнакомец, лет пятидесяти, с огромным приплюснутым носом, широким лицом и маленькими глазами, действительно напоминал свирепого лесного зверя. А его густой, хриплый голос создавал впечатление, что он рычит.  

– Сынок, родненький, мне на Кудряшовку надо. Довези хотя бы до поворота, – жалобно прошептала старушка, низко склонившись к окну и сложив руки. Дождевые капли стекали по её лицу, придавая ему трагическое выражение. – Я заплачу. Деньги у меня есть.  

– Какие у тебя могут быть деньги?! Тоже мне. – процедил мужчина, криво усмехнувшись. Немного помедлив, он неожиданно смягчился: – Ладно... Садись, мать. До поворота подкину, а дальше сама.  

Ещё не веря в удачу, старушка быстро притянула свой баул с остановки, положив его на заднее сиденье автомобиля, и, сама пристроилась рядом крепко обняв густо пахнущий мешок.  

– Ну держись, мать, – с улыбкой прохрипел водитель. – Люблю я, знаешь, быструю езду.  

И надавил на газ. Автомобиль, как резвый скакун рванул в ночь, растворяясь в бесконечном потоке, непрекращающегося дождя.  

В салоне машины было тепло, и звучала задорная, громкая песня – исполнитель пел о судьбе, дороге и удаче. Магнитофон натужно скрипел кассетой, и динамики, напрягаясь, буквально выплёвывали надёжные и крепкие слова. Водитель слушал музыку и внимательно всматриваясь в беспросветную темноту ночи, уверенно гнал машину.  

Старушка, наивно улыбаясь, огляделась в салоне. Дворники монотонно и тихо скользили, стирая дождевые кляксы. Тени деревьев и извилистые дорожки воды отражались на приборной панели, где теснились три маленькие иконки. Полумрак оживал под мерцанием разноцветных приборов, окрашивая интерьер салона в сине-красные тона.  

Водитель хранил молчание, изредка окидывая старушку острым, как иголка, взглядом через зеркало заднего вида. Его тяжёлый, оплывший затылок был прикрыт плоской кепкой, а белая майка обтягивала крепкие плечи.  

"Крепкий мужик, – под впечатлением думала старушка, оглядывая попутчика. – Такому бычка свалить много не годить. Тут и кувалды не надо. Разок приложит – и всё". Она смотрела на его широкие ладони, к которым были приделаны толстые пальцы, похожие на сардельки. – "И все же странный он какой-то... Всё молчит и молчит... "  

Женщине очень хотелось поговорить, но водитель, занятый своими мыслями, не обращал на неё никакого внимания.  

"Ну ничего, уже недолго осталось, – старушка, улыбаясь, смотрела на баул, из которого невозможно пахло колбасой. – А дома меня Васенька ждёт. Стервец мой ненаглядный". До поворота в её деревню оставалось не больше километра.  

– Что за чёрт! – внезапно вскрикнул водитель.  

Наперерез автомобилю из стены дождя, низко пригнувшись, на дорогу выскочила косуля. Последовал глухой удар, похожий на тугой шлепок, – и животное кубарем полетело под откос.  

Старушка от неожиданного крика вздрогнула, подумав, что сбили человека. Страх сжал её сердце, лоб вмиг покрылся испариной. Машина, скрипнув тормозами, остановилась, освещая край дороги с густой травой, в которой кто-то отчаянно шевелился.  

– Сынок, что же теперь будет!? – испуганным шёпотом спросила она шофера, растерянно хлопая глазами. Водитель не ответил, молча открыл дверь, вышел, и спустился под откос. Минута, пока его не было, показалась старушке вечностью. Она беспокойно вглядывалась в темноту, пытаясь разглядеть хоть что нибудь.  

“ Только бы не на смерть. “ – в надежде думала она, крепко прижимая к себе брезентовый мешок с едой. Лицо вернувшегося водителя было полностью серым. Он был сосредоточен. Аккуратно, с холодной, чуть скошенной набок улыбкой мужчина приоткрыл дверь машины и спокойно сказал ошарашенной попутчице:  

– Ещё живая... дышит... надо добить.  

“Это была женщина! ” – остолбенев, подумала старушка и от испуга у нее перехватило дыхание и онемел рот. – “ Как это добить!? “.  

Не в силах выдавить из себя хоть слово, она, как загипнотизированная, широко открыв глаза, наблюдала за уверенными движениями мужчины. Водитель открыл багажник, достал тяжелый черный домкрат и раскачивающейся походкой направился к откосу. Наполовину спрятавшись за край дороги, он что-то внимательно рассматривал.  

Вся эта ситуация казалась ей нереальной. Нервы старушки были на пределе, и она отчаянно-громко вскрикнула, когда увидела, как водитель в свете фар, опираясь одной рукой на землю, другой стал со всей силы наносить удары сверху вниз домкратом в темноту.  

“Убийца! ” – запаниковав, женщина закрыла рот ладонями и тихо завыла в голос. Она в ужасе, не отрывая взгляда от мужчины вздрагивала при каждом ударе.  

С диким оскалом, здоровых белых зубов, мало чем напоминающим улыбку, водитель возвращался к машине. В проёме приоткрытой двери он выглядел устрашающе: всё его лицо было в тёмных мелких пятнах, а с ладоней и домкрата стекала, смешиваясь с каплями дождя, густая и свежая кровь.  

“ Я свидетель! “ Безжалостная и простая мысль. Женщина окаменела, и волосы на её голове зашевелились, когда обращаясь к ней водитель небрежно бросил:  

– Сейчас положу тело в багажник и поедем.  

Он зашел за машину, положил домкрат на место и направился к краю откоса.  

– По-о-омогите!.. убивают!.. – истошный крик последней надежды разлетелся над дорогой. Старушка не оглядываясь, широко размахивая руками, изо всех сил бежала от автомобиля к густому лесу, который темнел неподалеку, намереваясь затеряться в чаще. – Аааа!!..  

Её гнал ужас и угрожающий крик мужчины за её спиной:  

– Стой, старая... стой!.. С ума ты сошла, что ли?!  

Мокрые ветви деревьев пытались схватить женщину и хлёстко били её наотмашь по лицу, когда она, достигнув опушки, нырнула в самую гущу колючих сосен. Она бежала задыхаясь, поскальзываясь и падая, стараясь как можно глубже спрятаться в лесу.  

– Ау-у-у!.. Ты где-е-е? – слышала она за спиной.  

Женщина испытывала животный страх, точно зная, что этот зверь в лице хладнокровного убийцы свидетелей оставлять не будет.  

"Теперь он знает, где я живу. Домой хода нет. " – эта дикая мысль эхом отдавалась болью в висках.  

Выбившись из сил, старушка втиснулась в узкую расщелину между двумя огромными соснами и замерла в ожидании неизбежного. Всю ночь она просидела в сырой яме, прислушиваясь к звукам, не смыкая глаз. Одежда промокла, холодный воздух сковывал движения.  

Тревожная темнота медленно отступала. Утренний свет пробивался сквозь густые ветви, освещая поляну – словно напоминание, что жизнь продолжается.  

Выбравшись из убежища, она с опаской немного покружила по лесу и только к обеду вышла на пустую дорогу к Кудряшовке. Пройдя километра полтора, женщина наконец-то увидела знакомую с детства автобусную остановку и не поверила своим глазам.  

На деревянной скамье лежал её баул с гостинцами, сияющий на солнце, а рядом – окровавленный труп молоденькой косули.  

– Больше никогда... никогда.. не поеду на попутке... – выдохнула измотанная пустыми переживаниями уже давно немолодая, но смертельно уставшая женщина.