Я не могу не верить

Еще вечером был задуман поход на утренний детский сеанс – мировой фильм! "Два капитана"! Письменные вечером сделаны, устные – перед уроками или на переменах освежать, да и ума – палата: с тройкой ни разу от доски не отпускали, хотя укоряли, что добрая лентяйка. Но ей и четвёрок хватало. Мамке тоже.  

Услышав звон будильника для мамки, Валька поднапряглась, чтобы выглядеть спящей. Честно отпритворялась до щелчка замка закрываемой двери – и уже на ногах!  

Рассвет чуть брезжит. Дочке вставшей в такую рань, очень жалко мамку – спит та мало, хотя любит поспать. Нормально они высыпаются, когда глава семьи, а семья – это мамка и Валька – работает во вторую смену.  

Тогда – ни звона будильника, ни пришёптываний мамы, в чём-то оплошавшей в сборах на работу и создавшей шум, а этим громким шёпотом, ругая себя на чём свет стоит – неловкую и всякую, – в конец поднимает дочку, хотя та после её ухода умудряется вновь заснуть, — так что вся неделя, когда мама работает во вторую, для них, считай, сплошь – выходные, если не считать, что обеим на работу надо ходить.  

У Вальки работа несложная – учится в своём шестом "Б" во вторую смену, с двух пятнадцати. Если встанет рано – переделает немало дел! Но, если, как сегодня – в кино, то с куском во рту обежать пять-шесть квартир – не труд. Её хватает на всё! Успевает ещё раз забежать домой за следующим куском и умчаться в кассу занимать очередь "на всех"!  

Сегодня Валька рада, что мамка в первую – иначе поход не состоялся бы: за "самостоятельную" трояк – можно и схлопотать. День-другой – и исправит! Могла бы учиться лучше, но вокруг столько всего! А как же без неё обойдётся!  

В другие, "благополучные" дни тоже с трудом отпрашивается – начинаются разговоры об учёбе. И тут много что "не так". Взрослые считают, что: меньше развлечений – больше толку в школе. Про себя в детстве забывают, когда нотации читают. А вспоминают с радостью – росли на тех редких фильмах, которые и показывались редко.... У касс галдёж – словесная реклама привлекла младших зрителей: один сеанс утром, один – днём – и весь, наверное, район за пару дней отсмотрит! Поистине фильмы питают детские души! – Для многих родителей эти сеансы oc-танутся тайной. Сегодняшний – не исключение: на него уйдёт та денежка, на которую в школьной столовой слопал пончик под чаёк – прям наелся! То же, что кусок хлеба из дому и водичкой запить!  

А тут – за полтора часа и мультик вместо киножурнала, и сам фильм! Потом и про тот кусок хлеба забудешь! Ну что эти деньги – последние в семье!  

Друзья-соседи успевают к началу сеанса, выслушивают упрёки Вальки, соседей по очереди. И – на одном дыхании отсмотрена история о дружбе, верности, любви, подвигах!  

Наконец добро побеждает зло! Напереживавшись с героями и за них, выходят ребята на режущий глаза солнечный свет и у акаций поджидают задержавшихся. Все компании подолгу идут домой: мало чувствовать локоть друга на сеансе – после него и обсудить и повспоминать надо! И свои дела обговорить – что-то успеть запланировать до дома.  

Встречи ещё будут у всех сегодня, но учитывается и то, что не к каждому забежишь – вдруг ненароком проболтаешься о чём! Родители – тоже дружый народ – быстро сообщают о геройствах своих детей друг другу – и тогда держись, команда! Учебный год только начался, а уже запреты пошли! Что дальше будет  

Взрослые так хитро выпытывают о школьных и дворовых делах, а потом доверительный допрос очень неинтересно оборачивается! – встаёт боком кому-то из друзей проболтавшегося... Их команда собирается у "своих" акаций, высматриваются выходящие друзья. Вдруг с Валеркой пробирается к ним..Валькина двоюродная сестра из райцентра! Вот это разведка! И тут нашла! Сестра пройдошлива – не чета Вальке. Мамка не раз отчитывала дочь: простота- хуже воровства! А сама-то и не отстаёт ничуть! Обе одинаковы: видя, что их дурят в глаза и насмехаются над ними же – ни в чём не откажут лицемерам. Но дружить- не бывать тому!  

Тут же видит, что ошиблась: у этой на виске приятная родинка – мохнатенькая нашлёпка с мизинчиковый ноготь. Интересное лицо, дружеский взгляд, приятно одета: по синему полю крупный горох на платье с оборкой по низу подола и такой же оборкой, как пелерина, вокруг шеи – прямо до рукавов. Не стесняясь гостьи, Валерка сразу всем доложил то, что гостья доложила ему о себе: Светка будет учиться в нашей школе.  

Светка поняла, что Валька хоть и старшая по положению в компании – не воображала. За разговорами дошли до дома,  

– Это наш, а ты где живёшь?  

– Там, – жест на соседний дом.  

– 4а?  

– Не знаю номера – мы только что из Венгрии приехали. В районо сказали, что в вашей школе учиться буду – в шестом "Б".  

– Здорово! Со мной!  

– Правда? Да, здорово! Только багажа дождемся – малой скоростью прибудет вот-вот – там у меня всё для школы. Ну, папа это быстро провернёт – он у меня военный, его слушаются.  

– А кто он?  

– Маршал, – просто, незаносчиво ответила Светка.  

А что? – похоже: и одежда, и говорит не так, как все, хоть и "безо всяких" – привыкла быть дочкой маршала. Так спокойно рассуждает на взрослые темы! Учителя боятся районо, а она так бестрепетно.. Про "малую скорость" Валька не стала выяснять – пусть ребята видят, что она тоже кое-что знает. Потом у всезнающего соседа спросит.  

С новой подругой вошли в Валькину квартиру. Тётя Маруся уже начеку – не любит сборищ у Вальки, потому что после них приходится Вальке получать и за них, и за то, чему сто лет в обед.  

Новая гостья выглядит прилично. Пока Валька возится в поисках ключа, открывает двери, тетя Маруся успела что-то выведать у Светки. Та охотно, но коротенько рассказывает о себе.  

– Дочь маршала? А здесь что потеряли?  

– Да он скоро в отставку подаст, а пока в гарнизоне округа поработает. "Всё по полочкам разложила – не то что мы – работяги! " – думает соcедка, а вслух предупреждает гостеприимную хозяйку:  

– За разговорами в школу не опоздай! – и уходит к себе... За два часа комната вверх дном: перемеряли всю одежду, перетряхнули все тряпки, обувь, даже книги – всё, чем можно удивить, похвастаться – вот так мы живем!  

– Света Ян – приятная фамилия – попросила подарить ей китайский карандаш со стирательной резинкой на одном конце. И хотя Валька любила дарить, но просьба эта покоробила – сказала бы: дай! А то – подари! Ведь "дай"-это не только приказ. В общем, отдала, заранее зная, что мамке не понравится потеря такого удобного карандаша.  

Главное для Вальки в таких объяснениях – не упустить момента перехода "ко всеобщим выводам" – обвинениям, потому что по пути и покрупнее что отыщется – у мамки память большая, да ещё не всё знает.  

Внимание гостьи привлекла кофта, висящая на стуле: китайский узор на груди никого не оставлял равнодушным. Кофта тут же примеряется:  

– Ой, как на меня! Я папе покажу, ага? Тогда и снимать не буду. Доставай варенье – я люблю смородиновое! Мать не заругается, что всё съедим? А, ещё есть.  

А! Всё равно будет ругать – тётя Маруся не утерпит, расскажет о "визите" маршальской дочки. Семь бед – один ответ! – мысленно махнула рукой Валька и достала варенье. А чтобы уж совсем было за что получать – пошли прыгать!  

Смахнула на сундук подушки, покрывало и, оказывается, гостью не надо учить: у маршалов тоже, видать, прыгают и не втихаря! Вон как лихо отпрыгали! Маршалам хорошо – никто ничего не запретит, а что сломается или порвётся – враз купят, раз маршал.  

– Ну, слазь, давай убирать, а то в школу опоздаю.  

– Ой, я и забыла – папу обедать привезут! Успеть бы кофту показать, а то он не задерживается после обеда.  

– Ну, давай мигом – одна нога здесь,  

– А другая там, – смеясь, закончила Светка.  

– Да я её в школу надеваю, а то мамка ругается, если без кофты: болею часто, вот и не разрешает в одной форме ходить – вечера-то холодные.  

Светка унеслась. Валька за десять-пятнадцать минут всё водворила на место. За это время уж сто раз показать можно и вернуться! Здорова жрать! -  

сидит, поди, уплетает маршальский обед. Варенья, что ли, мало было!  

Другой причины задержки не нашла, и от обычного нетерпения, и от действительной нехватки времени помчалась навтречу Светке! Не разминутся – дорога одна.  

У четыре "а" никого – не только не спешащей к ней Светки. Плюхнулась на лавку у первого подъезда, чтобы всё видеть. Чуть отдышалась – и снова в бега. Но не вперёд, а назад. У Валькиного подъезда сидит Галька – всё ещё в форме но уже без портфеля – с первой смены пришла.  

Как раз впору увиделись: подкрепление сечас просто необходимо! Она пока будет искать по 4 "а" – Галька не пропусит ту мимо себя. Галька быстро поняла сложность положения и сходу включилась в это дело. План действий обговорён дорогой.  

В первом подъезде чужого дома живёт Нинка-одноклассница – вот кто поможет! Но её пятая квартира закрыта – ушла уже в школу!  

– Ну, я тебе! – грозит Валька отсутствующей Нинке. Чуть не кубарем скатывается вниз, на выходе из подъезда сталкивается с бабушкой и к той:  

– А где живёт Света Ян? У неё ещё папа маршал. И пианино должны привезти, – ни к селу, ни к городу добавляет она упавшим голосом, потому что бабушка обходит её, занятая своими мыслями.  

Галька маячит со своей лавочки – никого! Валька снова возвращается в тот же подъезд, торкается в первую же квартиру – дверь открылась "сама", от прикосновения. Вошла. В зале на горшке ездит мальчишка лет четырёх, наехал на штаны, застрял. То ли не соображает, что отъехать надо! —Вальку всё сейчас злит! Во рту у него конфета, мешающая ответить, а Вальке понять ответ на её вопрос: где живёт недавно переехавшая Светка. Как поняла – сама удивилась, но переспросила: в девятой? И уже несётся в соседний подъезд. За дверью.. пианино! Вот и причина задержки! Привезли!  

На звонок открыла девочка в школьной форме.  

– А Света..  

Девочка посторонилась, кивком головы указала на кухню. Никакой "малой скоростью" не пахнет – всё давно на своих местах. На кухне не та Светка ела, сидя спиной к двери. Валька всё же спросила о другой Светке. Та, конечно, мотает головой – не знаю.  

– Пошли домoй! – выскакивает и несётся мимо Гальки, та еле успевает за нею.  

По дороге наставляет верную подругу:  

– Посидишь у подъезда, заберёшь кофту и скажи ей: пусть в своём районо просится в другую школу, а в нашу чтобы и не совалась! И никакого маршала не побоюсь, и из школы не исключат, потому что я хорошая, а за одну драку не исключают! А мамка узнает о драке – ещё и похвалит: нечего всяким маршалам учить, что можно, а что нельзя! Своих пусть учат!  

У дома Гальку поджидает её мать, набросилась, где её носят! Та что-то лепечет в оправдание, а Вальке отмашка – вот видишь!  

Через минуту Валька вылетает из дому с портфелем, заходить, уже не за кем – все ушли, теперь самой бы не опоздать.  

На выходе со двора её догоняе тётя Вера – Галькина мать – с вопросом о кофте. Ну, всё – нахлобучки сегодня не избежать! Что ли в школе задержаться?  

Школа, как всегда на месте – всё своим чередом, кофта забыта. Но к концу занятий холодит неизвестность, и возврат домой неторопкий. Вдруг принесла, а мамка уже дома? Обойдётся! Вон как с тётей Марусей разговаривала – и с мамкой не оплошает. А если не принесла? Опять поиски? Нет, пусть живут, как все – не выпендриваются! Кофту ей подавай! Может и купить захочет? Что таким деньги? Куры не кюют! Да Вальке, может, эта кофта тем и нравится, что такой больше нет – её же не в магазине купили, где одинаковые продают, а на барахолке. Поехали б да купили! Нет! Всё равно отлуплю!  

У Валькиного подъезда играет Галька и поглядывает в сторону "того” дома.  

По мере приближения к дому лицо само становится "простым" – будто не о чем грустить.  

В подъезде пахнет жареной картошкой – это мамка приготовила развкуснятину! И настроение на самом деле поднимается! В два шага преодолеваются  

пять ступенек – они на первом этаже.  

Мама в хорошем настроении, нет "почему без кофты"? Иди ешь – остынет. Валька торопится что-то рассказать, пришедшее на ум только сейчас, но бывшее несколько дней назад – может, проскочит. Мать поднимается со стула, на котором не висит кофта! Радоваться ли?  

Мать вышла – к соседям, кажется. Всё съедено.  

На кухне мать с другой соседкой! Моется посуда и :  

– Мам, я завтра уроки, а? Заведёшь на девять?  

– Много?  

– Нет. На выходные много, да и то – устные. Я побежала? – уже из подъезда доспрашивает Валька. Вслед смеются: торопыга!  

На улице – знак Гальке: оставайся на посту.  

У "того" дома Нинка играет с другой Светкой. В школе Валька не рассказывала ничего Нинке, – придумала обиду – смех! Та сейчас, видать, "в курсе", потому что сразу спросила: принесла?  

– Не-а, – всё же хорошо а друзьями!  

– Карауль тогда здесь, а мы – в девятый "А" сбегаем: там у нас есть у кого спрашивать, – с тем ушли.  

Ничего до темноты не выведали. Распрощались девчонки. У своего дома Гальки уже нет. И самой пора. Не влипнуть бы с мамкой в разговорах.  

Мать сама пресекла всякие разговоры: делай уроки – времени ещё мало. Не пререкалась, хотя хотелось посидеть просто так – с пустой головой. Ничего на ум не идёт, хоть и долго копалась. Завтра с утра придётся одолевать.  

– Что случилось или приболела? -простецки подъезжает мама.  

– Да что-то голова, – отбивается дочь и чувствует, что так оно и есть – болит и спасу нет! Ещё нет в обиходе слова "стресс”, а то бы им модно было определиться в своём состоянии. Но сейчас на свое самочувствие как раз и нельзя упирать – сразу всплывет кофта: почему раздетая бегаешь? Цитрамоном кончился вечер, нисколько мать не удивив – мало ли от чего головка "вава"!  

Никак не может Валька заснуть, старается меньше ворочаться, а мысли.. Искать бестолку. На какой дом она показала? То ли не поняла? Ну, погоди, маршальская дочь! Получишь ты у меня!..Вот и воскресение. Третий день непонятому "событию". Пусть всё идет, как идёт. Признаваться не буду, да и в чём? Как назвать "это"? Два дня "пустых” поисков. Сегодня хотела договориться с Галькой о дальнейшем "дежурстве", но та ушла с братом к бабушке – значит, надолго. Тётя Вера дружелюбно: как кофта? Пришлось плечами ответить-пожать: никак. Грубить нельзя, а то возмездие уже сейчас будет, а ещё хочется... пожить. Но тётя Вера поняла, как надо: отстань!  

И, когда Валька с мамкой шли с воскресного базара – на неделю набирали овощей – тётя Вера поднялась с лавочки навстречу: вот какое дело, подруга...  

Валька "оторвалась" – и в подъезд! Сумку-сетку бросила в кухне и "запечаталась" в туалете.  

Xлопнула дверь, решительные шаги к тёте Марусе, временная тишина, и обе приступили: отворяй!  

Там же тётя Маруся и защищает Вальку:  

– Та-то – ушлая, умная, не стесняется со старшими говорить – ну как есть маршальская дочь!  

Валька тоже зубастая, хоть отец и не маршал и не с ними; но тётя Маруся в защитниках-союзниках, и девчонка выходит. Ага, союзник! Как насели на неё! Почему молчала!  

– Боялась, не понимала, да и сейчас не понимаю ничего, – оправдывается Валька. Поздняя искренность не помогла: заработала – изволь получить! j..В понедельник мать во вторую – идут в милицию. Там, посмеиваясь, приняли заявление о краже-пропаже кофты. Эти смешки сыграли свою роль – домой возвращались с тычками. Мамке стыдно было там – не за глупую, обманутую дочь, а за то, что дочь не могла сама говорить – осипла от вчерашней взбучки. Так и спросили: что за расправа? На что мамка, хоть и покраснела, ответила довольно независимо:  

– На улице перекомандовала – заводила!  

Вот они и посмеялись – заводилу обдурили! За свой стыд мать ещё добавила дорогой!  

Через неделю мамка отпросилась с работы, Вальку "сняла" с уроков – по повестке пошли в милицию. На большущем столе среди других вещей была дорогая, злополучная кофта. – Твоя? – Моя! – Откуда видно? – Такой ни у кого нет!  

Поулыбались, но не отдали:  

– Долго ждала, подожди ещё,  

Мать радостная, а Вальке почему-то жалко "маршальскую дочь" Светку Ян, которая оказаласъ Любкой Смусь и которой уже шестнадцать лет, хоть и мала ростом.  

После суда, куда их не вызывали, отдали матери кофту, а Вальке прочитали нотацию: нельзя доверять людям!  

– Никому?  

– Никому!  

– И вам?  

Дядя икнул, зыркнул глазами на улыбающихся подчинённых, а ей:  

– Пальца в рот не клади! Чтож обдурили-то? Мне надо верить, а на улице – никому!  

И мамка заступилась за дочку! Голосом, как в передаче "Взрослым о детях", которую она должна бы слушать, а слушает её дочь, мать спросила "учителя", чему он учит! Ей вторит Валька:  

– Я не могу не верить! Мне ведь тоже тогда не будут верить, если я не верю! Вам только здесь верят! А без погон и фуражки вы – не милиционер, а как все? Значит, на улице вы уже не милиционер? И вокруг живут одни преступники?..По дороге домой обе плакали. Мамка обняла Вальку: помнишь столб?  

– Да, – поглаживая карманы как у "того" столба, ответила Валька. И стоят, хохочут прямо на дороге!... Среди лета купили Вальке недорогую кофту для школы, но к началу учебного  

года выясняется, что дочь подросла, и надо искать новую кофту. А где? В магазинах к учебному году детской одежды почти нет. Кофт, во всяком случае не неё, не было.  

Поехали они на барахолку "ущемляться", потому что там цены "кусаются", хотя часто не новые вещи продают.  

– Всё летит на тебе и горит, а тут и новое не надеть, – сокрушается мамка, забирая для продажи там же, на барахолке, ненадёванную кофту. Но продала по той же цене, да и то стояла, глаза от всех пряча, как преступница – стыдно, еще за спекулянтку какую-нибудь примут. Добавила эти деньги к каким-то излишкам, которые не лишние в семье – и Валька всю дорогу рассматривала на себе кофту и гладила красивый китайский рисунок на карманах и груди. И отставала, отставала. Мамке надоело её подгонять, "пристегнула" одну руку к сумке и – дальше двинулись. По-прежнему любуясь обновкой, дочь налетела на столб! До искр в глазах!  

Обнимка с "обидчиком", чтобы не упасть от боли! Мамка еле руку её отцепила от сумки, а потом и от столба. Ушиблась здоров, и пятак не помог! Еле дошли до дороги, пришлось ловить матери такси – до автобуса не добрались бы. "Хоть бы не сотрясение", – глядя на ослабевшую дочь, думает мать.  

Впервые на такси, а никакого праздника! В голове и не мелькает похвастаться перед ребятами. Мама – как чувствовала её настроение – отпустила такси за домом...Возвращённая кофта не радовала, Валька не чувствовала себя победительницей. И мать тоже. Хотя... радовала дочь – выросла! Не только из одежды.