Ночь 2

Седая ночь безмолвно обнимает  

Мой спящий дом. Предутренний туман.  

Хрипит во сне, то стонет, то вздыхает  

Пучиной труб водопроводный кран.  

И старый стол, в чехле из серой пыли,  

Уставший от моих полуночных трудов,  

Предавшийся судьбы неумолимой силе,  

Весь груз тяжелых дум опять принять готов.  

В белесой пелене, за горизонтом, тонет  

Печальная луна, зевая среди штор,  

И розовый рассвет на мутном небосклоне  

Безропотно ползет, крадучись, будто вор.  

В холодной пустоте, сгущаясь, крепнут тени,  

И щупальцами тьмы ложатся на портрет,  

Стирая сеть морщин ненужных поражений,  

Сметая цепь следов несбывшихся побед.  

Глухая тишина угрюмо исчезает,  

И, затаившись, ждет – затикали часы.  

Их стрелки вниз ползут, а значит наступает  

Омовений час, волшебный час росы…