Житейская мудрость.

Аля Хатько и Олег Вайнтрауб.  

Евгений Павлович, когда узнал, что племянница скоро станет матерью, немедленно предложил молодым людям переехать к нему, в его трёх комнатную квартиру.  

– Что же вам там с ребёнком в тесноте делать-то? – приводил он все возможные доводы. Конечно, у меня не так всё автоматизировано, как у Игоря, но я вам разрешаю делать в моей квартире всё, что вам заблагорассудится. Я вам мешать не буду. Наоборот, может, когда-нибудь присмотрю за внуком. А твою квартиру, Игорь, продайте и вложите деньги в какое-нибудь в выгодное предприятие. Один Бог знает, что может в жизни приключится. А, если считаете, что я вам помехой буду, то я и в твоей, Игорь, квартире могу пожить. Думаю, что не так и много мне осталось коптить этот белый свет. Что-то совсем сердце моё барахлит, – сетовал дядя.  

– Евгений Павлович, спасибо вам огромное за такой подарок. А я хотел уже кредит брать на покупку квартиры. Но сами знаете, что теперь эта сумма не подъёмная. А нам мешать вы совсем не будете.  

Так и порешили. Квартиру Игоря продали по очень выгодной цене. А деньги, по совету брата, Игорь вложил в свою фирму. Теперь он сам стал владельцем рекламного агентства. Свободное от работы время он готовил квартиру для приёма малыша. Правда Ксения не очень участвовала в этом мероприятии. Она, в основном, налегала на учёбу. Ей хотелось до родов успешно окончить второй курс и перевестись на заочное отделение. А вот дядя с удовольствием помогал Игорю. Они вдвоём старались друг перед другом внести в дизайн детской какую-то особую струнку. Когда работы были закончены, они пригласили посмотреть на плоды своего труда Ксению. Та как-то ухмыльнулась, не особо порадовалась. Но увидела, что у мужа и дяди испортилось настроение, похвалила:  

– Да, вы просто молодцы! Очень хорошо у вас получилось. Мне понравилось, и немного походив из угла в угол, сослалась на то, что у неё много дел, вышла.  

– Ничего, Игорь, не волнуйся. Это у неё с непривычки. Она ещё не может себя представить в роли матери. А вот, как появится малыш, так сразу и преобразится. Не она первая, – старался успокоить Игоря дядя.  

Но сам Игорь понимал, что дело совсем в другом. Понимал, что не любит она своего будущего ребёнка. Оставалось только надеяться, что, действительно, всё изменится, как только малыш появится на свет. А сам Игорь уже давно любил ребёнка. Он, когда ночами малыш ворочался у Ксении в животе, гладил его, разговаривал с ним и просил вести себя прилично, чтобы маме не мешать отдыхать, и тот затихал, будто понимал, чём его просит отец.  

В третьей декаде июня, когда Ксения сдала сессию и оформила документы на перевод на заочное отделение, по дороге домой почувствовала себя плохо. Хотя знала, что на днях она должна родить, но впала в настоящую панику. Но, собрав всю свою силу воли в кулак, позвонила с вокзала Игорю, сказала собрать необходимые документы, вызвать скорую помощь, а она к этому времени подъедет к дому.  

Как она предусмотрела, так всё и вышло. Одновременно она подошла к дому и тут же подъехала машина. Игорь поехал вместе с ней. Всё время держал её за руку. Боли были невыносимые. Ксения изо всей силы вцепилась в руку Игоря и кусала губы. Врач и фельдшер скорой помощи уже начали беспокоится, что придётся принимать роды прямо в машине. Однако, после того, как её на носилках унесли в родильный зал, а Игорь остался ожидать в коридоре, прошло ещё минимум семь часов, а результатов никаких не было. Игорь передумал невесть что за это время. Он не раз порывался войти в ту дверь, за которой скрылась каталка с его любимой Ксюшей. Но всякий раз его останавливал строгий голос медсестры:  

– Папаша, я вас сейчас выставлю вовсе за дверь, если вы и дальше будете себя так вести.  

И Игорь вновь брал себя в руки и начинал мерить коридор шагами. Наконец, вышла врач, устала сняла маску с лица и сказала:  

– Поздравляю, папаша, у вас родился здоровый мальчик. Весит он 3400. Рост 48 см. Кричит громко. Прямо богатырь.  

– А, что Ксения? С ней всё в порядке? – подскочил к врачу Игорь.  

– Не волнуйтесь, мужчина. Теперь уже всё хорошо, – отвела глаза в сторону сказала врач. – А, теперь идите отдыхайте. К роженицам мы никого не допускаем. Дня через два, возможно, она сможет уже подойти к окну, тогда и помашите ей рукой. Извините, мне надо и самой немного перевести дыхание.  

– Спасибо, доктор. Ещё один вопрос: а что с грудью у Ксении?  

– Пока рано об этом говорить. Ей, да и ребёнку пока нужно отдохнуть. Потом будем разбираться со всем остальным.  

И доктор поспешно ушла в свой кабинет.  

Как-то не по себе стало Игорю. С одной стороны, он чувствовал облегчение, что, наконец-то, Ксения родила, и, со слов врача, всё обошлось вроде благополучно. Но что-то тревожила мужчину. Какая-то недосказанность была в словах врача.  

Но делать было нечего, и он отправился домой, чтобы порадовать дядю, да и тёщу с тестем надо поздравить. А также и своих родителей поставить в известность, что они стали бабушкой и дедушкой.  

А за это время произошло многое, о котором врач не стала рассказывать мужу роженицы. Когда её положили на предварительный осмотр, то врач увидела, что ребенок лежит неправильно, и поняла, что роды будут тяжелыми. И родильная команда принялась спасать мать и ребёнка. Когда казалось, что всё уже установилось, ребёнка удалось развернуть, открылось сильное кровотечение. Положение было катастрофическим. Надо было принимать решение: или делать кесарево, или стимулировать естественные роды. Сошлись на втором варианте. И в это время роженица потеряла сознание. Она уже ни на что не реагировала.  

– Мы теряем её! – запаниковала медсестра.  

– Кислород! – приказала врач Римма Фёдоровна. Немедленно!  

И тут ребёнок оказался в руках врача. Она освободила ротик от слизи и сделала какие-то ей одной известные манипуляции, и ребёнок громко заплакал. И Ксения открыла глаза. А перед этим она за всем происходящим наблюдала уже с высоты потолка. Там она свободно плавала и видела, как над её телом копошатся люди в белых халатах.  

Вот и пускай забирают себе этого ребёнка, – думала она. – Он не мой, и он мне не нужен. Я ненавижу его, как и его отца.  

Она сделала над потолком прощальный круг и легко заскользила сквозь него вверх. Там было легко и свободно, никакой боли она не ощущала. Но тут заплакал ребёнок. Вначале его голосок был чуть слышен, а потом, когда она уже отдалилась на порядочное расстояние, этот голос усилился. Он бил прямо в самые уши. Ксения остановилась и решила вернуться, чтобы посмотреть, что они, эти люди в белом делают с ним.  

Она приблизилась и начала рассматривать это маленькое существо, которое держала на руках женщина и что-то с ним делала.  

– Она вернулась, – услышала Ксения второй голос.  

– Срочно ликвидируем разрывы. Немедленно надо остановить кровотечение, – командовала женщина, которая, видимо, была старшей над всеми.  

– У неё тут какие-то старые рубцы, говорила медсестра, ликвидируя последствия родов. – С этим будем разбираться позднее.  

После того, как всё было закончено, и два часа роженица пролежала на родильном столе, её отнесли на носилках в палату.  

– А теперь отдыхайте. Завтра, я думаю, что мальчик с удовольствием начнёт сосать грудь, – погладила по растрёпанным волосам Ксении акушерка.  

– Не надо мне, – чуть слышно промолвила Ксения и закрыла глаза.  

– Ох, эти молодые мамаши, чего только не наговорят, а потом и сами жалеют, – улыбнулась пожилая женщина и тихо вышла из палаты.  

Прошло два дня, а ребёнка так и не принесли на кормление Ксении.  

– Вот и отлично, – думала женщина. Не надо объяснять им, почему я не хочу его кормить.  

Пришла врач и внимательно осмотрела ее грудь. Молоко прибывало, и грудь болела нестерпимо. Особенно та, за которой велось наблюдение. Она покраснела и распухла.  

– Сейчас вам принесут мальчика. Вы его покормите здоровой грудью, а из этой груди придётся молоко пока сцеживать, – пришла к выводу врач.  

– Ребёнка кормить я не буду! – решительно заявила Ксения.  

Врач удивлённо уставилась на неё:  

– Это, что ещё за новости? Вы и так почти одну грудь теряете, так и вторую хотите испортить. Чтобы я больше не слышала этих бредней! Муж вон вторые сутки от окна не отходит, извёлся весь, а она, видишь ли, выпендриваться вздумала. Алексеевна, несите мальчика. Я сама прослежу за кормлением.  

А тот так и присосался. Да так крепко, что теперь никакими силами его не оторвали бы от материнской груди.  

– Через пару дней будем пробовать давать вторую грудь. Возможно, он спасёт вас от опухоли, – задумчиво произнесла врач.  

И вышла из палаты после того, как унесли ребёнка. Врач, Римма Фёдоровна, на своём веку повидала многое и понимала, что с этой молодой женщиной произошло что-то неординарное, но лезть в душку не хотела. Она поговорит об этом с её мужем. Он бедняжка исстрадался совсем. Но пока вставать Ксении она не разрешила. Попросила дежурную медсестру пригласить Игоря к себе в кабинет.  

Видно по нему, что он в сильном волнении пребывает.  

– Доктор, скажите мне только правду: с моей женой и ребёнком всё в порядке?  

И врач вынуждена была рассказать честно обо всём, что произошло во время родов.  

– А теперь вы расскажите мне, что за травмы у вашей жены. Надеюсь, это не ваших рук дело?  

– О, нет, – замахал мужчина руками.  

Игорю пришлось всё честно рассказать Римме Фёдоровне.  

– Теперь мне понятно всё. Всё могло бы закончится трагически. Надо было обязательно сразу после того показаться врачам. Но, слава Богу, теперь она должна насовсем избавится от психологического стресса и думаю, что и грудь удастся спасти.  

– Спасибо, Римма Фёдоровна. Теперь и я немного смогу прийти в себя, а то который день не нахожу себе места.  

– Отдыхайте, папаша. Скоро начнутся ночные бдения, – усмехнулась врач.  

– Я готов к этому, – с гордостью ответил Игорь и вышел с улыбкой.  

– Дай-то Бог, чтобы у вас всё было благополучно, – покачала головой доктор, когда за ним закрылась дверь. – Что-то мне подсказывает, что много тебе, молодой человек, придётся ещё пережить. А у тебя вон и руки одной нет. Сложная штука эта жизнь.  

продолжение следует