Зима.

Зима.  

Рик радовался приходу зимы. Он мог целыми днями проводить время на улице, играя со своими товарищами. Снега он не видел много лет, потому что жил в Калифорнии, и лишь когда ездил к бабушке, мог наслаждаться им. Но такие поездки случались нечасто, а со смертью старушки и вовсе прекратились. Но, как и любой мальчишка, Рик не задумывался об этом, пока не выпал снег. Проснувшись утром, парень выглянул в окно и увидел белое покрывало, что укрывало газон перед домом. Снег продолжал идти ещё час, а потом прекратился. А к вечеру снова пошёл, да такой густой, что радость закрадывалась в сердце при виде лохматых хлопьев. Маме даже пришлось загонять сына силой, иначе бы он провёл всю ночь, делая снеговиков, абсолютно не замечая мороза.  

На следующий день хлопья всё ещё сыпали с тяжёлых небес, будто хотели наверстать упущенное за то всё время, которое в этих местах не было настоящей зимы. Рик с удивлением наблюдал за растущими сугробами. На улицы выехала специальная уборочная техника, которая принялась чистить дороги. Она ковшами разгребала белую массу, оставляя ту на обочине дорог. Местные жители, вооружившись лопатами, очищали подступы к дому. Шло много разговоров, но разве детям до них? У детей была своя жизнь, которая полнилась радостью от наступления зимы. Да вдобавок из-за погоды отменили школу, так что можно распоряжаться нежданной свободой по-своему усмотрению.  

Грязный Гарри, или просто Гарри, огромный сенбернар, носился перед домом, клацая пастью, пытаясь поймать хлопья. Он недоуменно смотрел на своего маленького хозяина, Рика, который смеялся над псом, катаясь по пушистому покрывалу из белого холода.  

— Дурной пёс! — кричал он, радуясь хорошему дню, отличному настроению. — Глупый пёс! Ты их никогда не поймаешь! Это же снег.  

Грязный Гарри громко лаял, весело виляя хвостом, довольный от того, что маленький хозяин в прекрасном расположение духа. Пёс прыгал вокруг мальчика, катаясь, снова вставая на четыре лапы, носясь по двору, оставляя глубокие следы.  

— Глупый, глупый, не слюнявь меня.  

У Рика было немало планов на нежданную зиму. Так хотелось много попробовать, но завтрашний день всё изменил. Утром отец объявил, что они уезжают. Многие вещи так и остались в доме. Родители не разрешили взять их с собой.  

— Хорошо, тогда я найду Гарри. Он где-то во дворе.  

— Нет, малыш.  

Отец пристально поглядел сыну в глаза.  

— Грязный Гарри остаётся здесь.  

— Но как же? Мы ведь всегда его брали с собой… В любую из поездок. И даже в Пенсильванию, в прошлом году…  

— Не в этот раз. Но мы обязательно за ним вернёмся.  

Отец принялся рыться в коробке, а мама почему-то отводила взгляд, не желая смотреть на сына. Рик решил, а почему бы и нет? Раз отец сказал, значит ему виднее.  

— А кто будет кормить Гарри?  

— А ты ему насыпь в миску побольше корма, — предложил папа. — Или сделай ещё лучше, поставь на пол весь пакет.  

— Но…  

Все разговоры прекратились, когда родители заторопились после звонка какого-то человека. Папа с ним долго разговаривал в своём кабинете, а потом, спустя двадцать минут, вышел хмурый.  

— Поторопимся.  

Рик загнал пса в дом, глядя на него из автомобиля, наблюдая, как Гарри смотрит на них через окно, встав на задние лапы. Мальчику отчего-то казалось, что он больше никогда не увидит своего сенбернара. Это их последняя встреча.  

— Мы же сюда вернёмся? — уточнил Рик.  

— Конечно, — кивнул отец, выруливая на дорогу. — Когда-нибудь, обязательно вернёмся.  

Мальчик какое-то время обдумывал слова отца, а особенно это: «когда-нибудь», как вдруг все мысли переключились на иное. Он увидел золотистые пляжи Калифорнии. Точнее будет сказать, они раньше были золотистыми, а теперь оказались белыми, однообразными, пугающими. Эти изменения не понравились мальчику. Да и океан… Он замерзал.  

— Если вода замёрзнет, то я смогу кататься на коньках? — спросил Рик у родителей.  

Никто ему не ответил. Тогда он стал смотреть в окно, замечая людей, знакомых и незнакомых, которые ехали куда-то, покидая город. За некоторыми автомобилями бежали собаки, домашние любимцы, которые громко лаяли, по-видимому, требуя, чтобы и их взяли с собой. Но нет, о них забыли. Или точнее, хозяева делали всячески вид, что их не существует.  

Тем временем внедорожник отца покинул город, прорываясь по заснеженной дороги, мимо военных автомобилей, танков и солдат с оружием. Они мчались прочь, по белой пустыни, пока не свернули на юго-запад, к сто девятому шоссе. Оно и привело машину с людьми за высокие стены. Сколько длилась поездка, Рик сказать не мог, так как однажды уснул, а проснулся уже здесь.  

— Приехали, — объявил отец, выключая двигатель, выходя наружу.  

Рик покинул тёплый салон, оказываясь на жутком морозе, от которого спёрло дыхание. Глаза мальчика широко распахнулись от неожиданного холода. Мать тут же подбежала, натягивая тёплую шапку и шарф, который прикрывал бы нос и рот.  

— Сенатор, — обратился один из военных к отцу, кивая куда-то в сторону. — Всё уже готово.  

Проследив за кивком, Рик увидел громадный космический корабль. Тот стоял на ровной площадке, смотря острием в тяжёлые небеса. И только сейчас мальчик услышал множественные вопли сотен и тысяч людей. Они кричали, плакали, что-то требовали. А потом раздалась автоматная очередь.  

— Сэр, нам лучше поспешить, — быстро пробормотал военный. — Мы не сможем долго сдерживать толпу. Они скоро прорвут преграду.  

Он закашлялся, быстро осматриваясь по сторонам.  

— Ма, а мы полетим на Луну? Или на Марс?  

— Нет, маленький. Только на орбиту.  

Она с нежностью поправила на лице сына шарф.  

— А надолго?  

Она ничего не ответила.  

— А как же Гарри?  

Мама отвела взгляд.  

— Проклятые ублюдки, — выругался военный, злобно сплёвывая в снег.  

Они о чём-то стали разговаривать с отцом, пока приближались к кораблю. В основном о каких-то ублюдках, об ударах, радиации и других непонятных вещах, а также о климатической катастрофе. Но Рик их не слушал, полностью поглощённый громадным исполином. Именно на нём им придётся подняться на орбиту, в один из космических городов-ковчегов.  

«Вот так, — размышлял он. — Только выпал снег, а тут придётся улетать. Но ничего. Космос гораздо лучше зимы. Зато потом, по возвращению, буду хвастаться в школе о полёте. Вот уж Билли умрёт от зависти».  

Лифт поднял их на верхнюю платформу, и Рик очутился в тёплом салоне с удобными креслами. Он уселся в одно, уставившись в обзорный экран. Спустя неопределённое количество времени, его перегрузкой вжало в кресло, но мальчик все равно смотрел на удаляющуюся землю. Он видел сотни тысяч людей, которые чёрной массой на белом полотне окружили космодром. Они хлынули тёмным потоком внутрь, на территорию, но кораблей уже не было. Этот был самый последний.  

А потом и они пропали, став маленькими букашками, таракашками. Рик с высоты смотрел на планету, на родной дом, поверхность которого покрывали снега и льды. И только на экваторе имелся небольшой клочок чего-то тёмного, с редкой зелёной полосой. Но это нечто скрыли облака, что спрятали скованную льдом планету.  

— Зима, — проговорил Рик, вспоминая своего пса, который сейчас дожидался их приезда, запертый в пустом доме. — Как я хотел зиму. Но теперь я её не хочу.  

А после планета исчезла, так как корабль развернулся к орбитальному городу. Она исчезла для Рика на многие десятилетия. Да и не только для него одного. Ему остались лишь воспоминания. Воспоминания о тёплом лете, о Гарри, который так и не дождался своих хозяев, о миллиардах людей, оставшихся на замёрзшей Земле…