Аффирмация. Перерождение

– Всего-лишь за пару мгновений я потерял всё, что у меня было.  

Металлический лязг. Свет от тусклой лампы под потолком неказисто отразился на лезвии ножа.  

– Всего-лишь за пару месяцев. И – пуф!  

Он наигранно развел руками в стороны.  

– Пустота.  

– Не надо! Очнись! Что ты делаешь?!  

Едкая ухмылка проступила на его лице. Он сделал шаг навстречу голосу, но тут же столкнулся со скрипом стекла у себя под ногами.  

Когда-то это была совсем неплохая ваза. Можно даже сказать, что она была красива.  

Но это было когда-то, а не сейчас.  

– Но время пришло всё изменить. Прости, но...  

Он схватил парня за плечи и с силой поднял с пола. Обмякшее от страха тело сразу же стало трепетать в его хватке.  

Нож, вонзившийся в бок в ту же секунду, прекратил борьбу за жизнь.  

–... пора всё это прекратить.  

Свои действия он повторил ещё раз. И ещё. И ещё раз.  

Тёплая струя рубиновой жидкости спустилась на его ладонь, окрасила предплечье.  

₽(+R$1!!+месть"*2/Nj/;"  

Он швырнул бездыханное тело обратно на пол.  

– Все вы – лишь пыль.  

Оставив жертву позади, он прошёл вглубь комнаты. Его интересовала лишь Она – комочек пушистого, предательского счастья, покрытого слезами и горем.  

Но почему Она плачет? Разве не этого хотела Она, когда совершала свои поступки?  

Разве этого нельзя было предугадать?  

– Ну же, – он выдавил из себя истеричную улыбку. – Не бойся меня.  

– Не подходи!  

– Я не причиню тебе зла. Обещаю.  

Поддавшись защитной реакции Она забилась в угол и выставила перед собой тонкие руки. Непослушные волосы и вовсе полностью закрыли Её личико.  

Он приблизился настолько близко, насколько мог, и опустился на колено, нож переложил в левую руку.  

– Тебе не стоит бояться.  

Попытавшись поправить её локоны, он столкнулся с сопротивлением. Её руки попытались оттолкнуть его, но он был слишком крепок для неё.  

Это лишь ещё раз вызвало у него улыбку.  

– Не сопротивляйся. Это мой мир. И мои правила.  

Достаточно наигравшись с Ней, он грубо схватил её кисть и замахнулся ножом.  

Сердце ёкнуло.  

Удар.  

***  

Федя широко распахнул глаза. Сердце бешено стучало, а по лбу хаотично стекали капли пота.  

Первым делом он осмотрел свои руки. Без удивления, они были в порядке и выглядели как обычно.  

Федя облегчённо выдохнул, но вспышка адреналина вновь дала о себе знать. Трясущимися руками он взял телефон, что лежал рядом у изголовья кровати.  

Третий час ночи. Спать оставалось всего-лишь пять часов, ведь завтра с девяти на работу.  

Переведя дух, парень резво поднялся с кровати и поспешил к двери на балкон, по пути схватив пачку сигарет со стола.  

Перед глазами всё ещё продолжали мерцать ужасные картинки, проецируемые игрой его мерзкого сознания.  

Распахнув окно он закурил. И заплакал.  

Так начался очередной новый день нового Феди.  

***  

Он проснулся, но времени был уже двенадцатый час дня.  

Недоумение. Проблески памяти. Осознание.  

Это была суббота. Выходной день.  

Облегчённый выдох.  

Ещё немного понежившись в кровати, Федя всё-таки нашёл в себе силы встать, одеться и выйти в просторный коридор, где его почти тут же встретила Аня.  

***  

Прошёл месяц после того, как Федя закончил практиковать Аффирмацию и навсегда попрощался с Максом. Не сказать, что это было печальное расставание, если брать в расчет, сколько всего нового и не всегда хорошего Макс принёс в жизнь Феди.  

Но их дороги жизни всё же разошлись.  

Федя прошёл полный курс лечения у нескольких психологов и пошёл на поправку. Иногда специалисты даже отмечали в его действиях жизнерадостность и проявление эмоций.  

Феде удалось помириться с родителями, но они поставили ему ультиматум: раз он самостоятельно загубил свою жизнь, теперь ему придётся строить новую. Самому. Всё же иногда они предоставляли ему финансовую помощь, но куда меньше, как это было до встречи с Максом.  

Единственный человек, что не отвернулся от Феди – Аня. На время прохождения им курсов лечения она взяла его жить к себе. Федя в свою очередь пообещал, что съедет, как только у него будет достаточно денег, так как не хочет создавать лишних проблем.  

Аня при этом лишь застенчиво улыбалась и нежно гладила его по руке.  

Ей было страшно за него.  

***  

Он сел за стол. Аня тем временем копошилась в кухонных шкафчиках.  

Звонко щёлкнул механизм чайника. Вода в нём закипела.  

– Почему я чувствую запах сигарет, м? – спросила она его, продолжая заниматься своими делами.  

Федя неловко провёл подушечкой пальца по столешнице.  

– Это я курил ночью. На балконе.  

Она резво повернулась к нему лицом.  

Красивая, стройная, энергичная.  

– Ну я же тебя просила не курить в квартире, Федь!  

– Прости.  

Разлив кипяток по кружкам, она закинула в них по чайному пакетику.  

С открытого окна повеяло морозной свежестью.  

Федя нервно сглотнул. Он попытался подобрать нужные слова, но у него не особо получилось этого сделать.  

– Просто, ну...  

Она поставила кружки на обеденный стол, села напротив. Её взгляд застыл на расстерянном парне.  

– Что-то случилось?  

Федя аккуратно притянул кружку с ароматным чаем к себе.  

– Я уже рассказывал. Снова. Это опять происходит.  

– Не понимаю...  

– Кошмары. Мне снова снятся чёртовы кошмары.  

Ему тут же захотелось провалиться сквозь землю. Укрыться мягким пледом с головой, чтобы не видеть её глаз. Глаз, полных сожаления и печали.  

Федя поёжился. Перед глазами вновь встал образ окровавленных рук с чужеродной теплотой на кончиках пальцев.  

Малиновое варенье. Как и то, что сейчас стояло на столе.  

– Федя...  

– Прости. Я не знаю, что со мной происходит. Раз за разом, стоит мне только закрыть глаза и отдохнуть, я вижу это.  

Она потянула свои руки к нему, но не встретила взаимности. Под ярким впечатлением Федя остолбенел и перестал отвечать на какие-либо сигналы.  

Его взгляд застрял где-то за её спиной.  

– Ты постоянно говоришь про свои кошмары, но ещё ниразу не рассказал, в чём их суть.  

– Я не могу.  

– Но почему?  

Парень «ожил» и обхватил пальцами ручку кружки с чаем.  

– Потому что это мои демоны, Ань. Прости.  

***  

– Мне не нравится этот город.  

– Почему же?  

– Посмотри сам.  

Федя указал пальцем на современную высотку, усеянную пластинами широких окон.  

Ветер шаловливо колыхнул волосы на непрекрытой голове.  

– Видишь?  

– Ну и что?  

– Новостройка. А теперь посмотри чуть-чуть ниже.  

– И что там?  

Руки окунулись в теплоту карманов дутой, неуклюжей куртки. Пустая пачка сигарет, что ранее покоилась в одном из таких карманов, смялась под напором кисти.  

Хруст.  

Сделав пару шагов в сторону, он сбросил мусор в урну. Под ногами ярко заскрипели кристаллические снежинки.  

– А там, друг мой – старая, вонючая пятиэтажка. А что под ней?  

– Что?  

– Частный дом. Сраный частный дом. И всё в одном секторе. Никакой стабильности. Никакого единого стиля.  

Чиркнуло огниво зажигалки. Федя, не отворачивая взгляда от домов, протянул руку в сторону.  

– Не поделишься сигареткой? Мои закончились.  

– Конечно. Без проблем.  

Тонкая табачная палочка легла промеж среднего и указательного пальца. Федя перетянул её в губы, поджёг и затянулся.  

– Надо валить. Валить туда, где перспектив будет больше.  

– И куда же?  

– Ну, например...  

Федя поморщился.  

– Что за дрянь ты куришь? Эти сигареты не тянутся. Нет эффекта!  

Кисть, прикрытая кожаным рукавом лёгкой куртки, дотронулась до плеча Феди.  

– А ты закрой глаза и всё поймёшь.  

Тяжёлый вздох. Темнота медленно заменила собой солнечный свет.  

– Когда-нибудь я привыкну к этому.  

Вдох. Выдох. Глаза открылись.  

Взгляд упал на тонкую корку льда, что распростёрся на когда-то бушующей водной глади. Федя стоял на набережной совершенно один. Смятая пачка сигарет лежала в двух шагах от него, прямо на снежном покрове плитки, и никакой урны там не было. Как и сигареты в его руке.  

Повисла гробовая тишина.  

***  

АИ.  

21. 11. 22