Крепкий кофе и одиночество

Заполночь. Душу насилуют чёрные кошки  

в аранжировке осенней собачьего лая.  

Кофе на дне наскребётся не более ложки –  

плата за место в плацкарте экспресса до Рая.  

Время настало проститься с кошмарными снами,  

вновь о подножку вагона ногой упереться  

и ощутить, как начнёт молотить клапанами  

ставшее на подзарядку энергией сердце.  

А выбора – то, собственно, и нет.  

Во исполненье тёмного пророчества  

пока на город на падёт рассвет  

в привычке давней в веренице лет  

мне крепкий кофе пить и одиночество.  

Тьма через пыльный орнамент на старом оконце  

смотрит в лицо мне и топчется смерть у порога.  

В битве извечной за сытое место под солнцем  

мне всё равно на молитвы, грехи и на Бога.  

И избавляясь от душу гнетущей тоски  

божьей любви вопреки и здоровью в убыток  

я, направляя кровавые реки в виски,  

лью в себя крепкий чернильного цвета напиток  

А выбора – то, собственно, и нет.  

Во исполненье тёмного пророчества  

пока на город на падёт рассвет  

в привычке давней в веренице лет  

мне крепкий кофе пить и одиночество.  

Мой электронный девайс четвертован молчаньем.  

Подан бессоннице я тарталеткой на ужин  

в соусе винном тоски и горчичном печали  

ночь маринует любовью перчёную душу.  

Воду словесную в ступе не стану толочь…  

Лишь сожалею безумно, что нет тебя рядом…  

И я глотаю, приправ бессонницей, ночь  

с крепким насыщенным и термоядерным ядом.  

А выбора – то, собственно, и нет.  

Во исполненье тёмного пророчества  

пока на город на падёт рассвет  

в привычке давней в веренице лет  

мне крепкий кофе пить и одиночество.