Клюквенный удар

***  

Сквозь снежную пургу, подгоняемую ледяным ветром, пробирался человек в черной телогрейке, ватниках и шапке-ушанке. Уже стемнело, фонарей было мало. У одного такого, но разбитого фонаря человек зашёл в мрачную серую хрущёвку. Он поднялся на третий этаж, провернул ключи в замочной скважине и зашёл в квартиру. Рабочий день на оружейном заводе закончился. В прихожей его встретил полумрак и пожилой медведь по кличке Шарик с поллитровой бутылкой водки в пасти.  

– Спасибо тебе, товарищ, – устало, но с патриотизмом гаркнул мужчина и, выпив залпом треть пузыря, станцевал Калинку. Шарик потанцевал тоже и получил за это кусочек сала. Вынув из-за пазухи автомат Калашникова, человек разочарованно пробубнил:  

– Опять продукцией выдали.  

Шарик понимающе опустил голову и почапал по своим делам. Человек разделся, сбросил валенки с портянками на дорожку и прошёл в пустую холодную комнату. Он растопил русскую печь, забросав в неё несколько поленьев и помолился на икону Богоматери. Сев на скрипучий диван-книжку, на фоне ковра, он включил телевизор при помощи молотка. По одному из каналов центрального телевидения транслировали военный парад, а по другому заседание политбюро.  

– Эх, – ударил мужчина по табуретке вяленой рыбой. – Масленица скоро – надо блины печь.  

Высоко над телевизором висел портрет Владимира Ленина, где он с умным видом смотрел в коммунистическое будущее союза. Мужчина, точно с таким же, но чуть поглупее видом, взглянул на дисковый телефон.  

– Как-то скучно на душе, – опечалился он. – хоть поди басурманов убивай, а хоть по грибы. – и набрал какой-то номер.  

– Алло, гражданка, это "то, чего нету в СССР" по телефону?  

– Да, гражданин, именно так.  

– Что-то скучно мне на душе.  

– Я вас поняла, товарищ. Но для начала нужно спеть гимн нашей великой родины.  

– Есть!  

Человек поднялся и встал в стойку смирно.  

– Союз неруши...  

Процесс прервал вошедший в комнату другой мужчина, но более бодрый, в форме НКВД.  

Хмурый оторопел и несколько секунд молчал. Из трубки донеслось:  

– Если вы не знаете гимн наизусть, то я с вами никаким "этим, чего нету в СССР" заниматься не собираюсь. Стыдно должно быть, гражданин...  

– Николай Иванов? – спросил форменный у хмурого, когда тот положил трубку.  

– Он самый. А вы кто, товарищ?  

– Я Георгий Козлов. Майор Георгий Козлов. Штаб направил меня к вам с особым поручением. Мне приказано завербовать вас для спецзадания на благо Советского союза.  

– Слушаю вас, – расстроенно произнёс Иванов и допил водку, предварительно налив гостю в гранёный стакан. Тот тоже выпил. Товарищи занюхали друг у друга темечком.  

– Генерал-прапорщик Красной Армии Алексей Генералов приказал назначить вас командиром спецотряда по уничтожению врагов советского народа, затаившихся у границ нашей родины.  

– Да завязал я с этим давно, товарищ майор... – постучал кулаком по груди Иванов.  

– С этим невозможно завязать. Враг не дремлет. Ну только если немножко. Дремлют все. Даже я однажды на службе уснул. Эх, расстрел по мне плачет…  

В этот момент подполз Шарик с очередной бутылкой водки и преподнёс её гостю.  

– Спасибо, товарищ, – выраженно сказал майор и убрал водку за потртупею. – За рулём выпью. А ты давно пьёшь, Николай Иванов?  

– С того момента как узнал, что товарищ Сталин умер, – ответил Николай и закурил папироску. – С трёх лет.  

Георгий Козлов траурно снял фуражку и после паузы продолжил:  

– Николай, за работу тебе положена оплата: три бочки солёных огурцов, лапти и портрет Дзержинского 30*50.  

Иванов матерно поблагодарил форменного и поднявшись воскликнул:  

– Да что же это такое делается? Мне, что же, под пули лезть из-за огурцов солёных?  

Козлов направил на него маузер и подытожил:  

– Сталина на вас нет!  

– Да как же... – сорвал с себя тельняшку Николай. – Вот же он!  

На исписанной шрамами груди красовался профиль Иосифа Виссарионовича.  

– Молодец, товарищ, – убрал пистолет обратно в кобуру Козлов и добавил: – Но родину защищать надо. И семью. Кстати, где она у тебя?  

– В поле. Снег убирают.  

– Это хорошо, Николай Иванов. Хорошо. Отдыхай. Завтра за тобой воронок приедет.  

Майор так же незаметно ушёл как и появился.  

Иванов открыл шифоньер. Нашёл среди кипы газет "Правда" и шинелей с фуфайками шкатулку и свой китель с орденами и медалями. Надел его и схватил с подоконника гармонь. Глядя в окно на снежную вьюгу он, под аккомпанемент, запел Черного ворона.