Прорваться сквозь столетия и озарить весь мир

Проплывающие облака, луга и поля моего детства – места, с которыми меня скрепляет душа. А многие годы, проведенные в столь чудесных, незабываемых краях, делают эту связь и вовсе нерасторжимой.  

Родная деревня Домреми! Мое радость, и счастье, одаряющее меня с детства!  

Именно здесь я смотрела на чистое, ясное небо, на восходящее багряное солнце, поражающее своим величием. Различала каждый шорох листьев зеленеющего куста от ветра, радовалась бабочкам на распускающихся лепестках цветов.  

А дерево… Дерево фей, возле которого я так любила водить хороводы! Венки из луговых цветов, которые я оставляла после того, как подходили к концу заразительные танцы. Пестрые гирлянды…  

И сейчас все воспоминания из детства вновь зовут меня. Все сокровища моей памяти звенят когда необходимо принять судьбоносные решения. Когда все смотрят на меня с надеждой, потому что я и есть надежда для людей. Они измучены, потеряны и желают видеть перед собою путь.  

И посыл, небесный и великий, дает мне силы. Я его несла в себе все время, и сейчас с ним неразрывно соединена.  

Именно здесь, в этом чудесном краю, в моей родной Домреми я услышала впервые голос Бога.  

Как он тогда озарил меня собою, вложил в меня непоколебимую уверенность и столь сильный порыв его исполнить. Ангелы и святые вверили мне особую миссию, великое призвание – спасти мою милую Францию! Вспоминаю прямо сейчас, как меня посетили посланники Божьи и озарили светом истины.  

Ангел прямо предо мною в своих белых одеждах, а я с благовением взираю на него. – Разве Господь и впрямь избрал меня для столь великого дела? – спрашиваю с трепетом. – Разве я исполню волю владыки Небесного?  

–Да, Жанна, только ты сможешь повести к победе, потому что очень бесстрашна. У тебя открытое, живое сердце и добрая душа. Ты станешь военачальником и освободишь свою родину, о которой так переживаешь.  

–Я сольюсь с тобою душой навсегда и буду укреплять в себе стойкость, – пообещала я со всем своим рвением гостям из высшего мира. И во мне зародилась такая твердость, которую, не сломать ничем, потому что меня оплетала незыблемая любовь к своей родине, и справедливости.  

И отныне я должна идти к нему, к Богу, к вечному свету, к свободе. Ибо свобода – и есть моя путеводная звезда!  

Он меня поддерживает и в гуще сражений и среди постоянных смертей, среди бед и горя, которых мне так много довелось лицезреть.  

Кто, как не я вселит веру в души, которые она покинула? Людям нужна опора, что потеряна много лет назад. Опора незыблемая, крепкая, как гранит.  

Я стою сейчас перед битвой. И возвращаюсь мыслями к поре моей жизни, и чувство единения с этими прекрасными местами накатывает на меня волной.  

Пора это кажется невообразимо далекой. Или я может так много уже пережила? Много испытала во всех боях, тяжелых походах и череде великих побед. И теперь принимаю судьбоносные решения.  

Я в полном вооружении опираюсь на меч, готовлюсь призывать собрать всю свою храбрость, которая только есть.  

–Столько лет уже Франция лежит в руинах, и мы должны ее возродить! Пусть же появиться надежда в ваших душах и вера, которая не угаснет! – ободряю я солдат перед боем. – Мы устремимся к своей свободе. Разве не хочет ли Бог свободными нас сделать? Неужели мы не можем бороться, и просто смиримся? Нет, мы должны сплотить все свои силы! У нас есть вера, чтобы это совершить, у нас есть дух. Ведь Бог помогает тем, кто хочет помочь сам себе! И наш дух, воля и твердость станут нашим главным оружием. А победа – нашим знаменем! Только поверив в себя, мы обретем победу!  

Я скачу на коне, и мой белый стяг развивается. А мой возглас подхватывает все войско.  

Что может быть страшнее, чем отказ от своего призвания  

Облака, и Господь, пришедший ко мне, меня утешает и вручает в огромном ларце дар – смелость и бесстрашие. «Тебе они пригодятся особенно». И я стою на лугу, таком же, как в Домреми. Вокруг поразительно тихо, лишь голос Посланника Божьего звучит и свет, который исходит от него, озаряет землю.  

Я открываю глаза – каменные стены, ледяной воздух, исходящий от них меня сковывает. Я сама лежу на полу, холод которого пронзает каждую клетку моего тела. Вокруг снуют крысы и виднеются ставни железные. Всегда служила своей миссии искренне и с достоинством, почему же я сейчас здесь? Почему же страшные испытания выпадают тем, кто остается верен добру и чести? Я закована крепко, и стоит мне повернуться – кандалы врезаются в тело.  

Почему страшные испытания выпадают тем, кто остается верен добру и чести?  

Нельзя ли что-то изменить? Мне хочется кричать, но никто не услышит мой возглас, кроме палачей. А ведь мне ли кричать от отчаянья при них?  

Почему они считают все, что я делала дьявольским наваждением, а когда я говорю, что я Божья посланница, меня называют лгуньей и упрекают во лжи?  

– Ты ведьма, отступница, сейчас ты во всех своих грехах покаешься! – Я увидела надо мною лица стражников. Они схватили меня и гремя стальными латами, поволокли на допрос.  

И сегодня ль снова меня будут изводить бесконечными вопросами? Я едва держусь на ногах от всех мук, что испытала уже!  

В зале хищные лисы: мои судьи в черных рясах. Говорят они мне лукаво и льстиво! Но не могут восторжествовать надо мною. Как бы враги ни были сильны, не могу от миссии, от души, и от веры своей отказаться. Со мною Бог, его святая сила и ею сильна я. Она меня не покинет!  

–Моли прощения за свои грехи и покайся чистосердечно! – приказывает мне инквизитор. – Ты еретичка! Как смела себя выдавать за божью посланницу. Не от Бога твои видения и послания, но от Князя Тьмы, коим в обман ты введена! И должна в этом покаяться.  

–Как мне совершить хоть что-то вне своего предназначения?  

Хоть вы и настаиваете, чтобы я признала вину, для меня это было бы предательством божественной воли, врученной мне. Не подумаете ли, каким лицемерием это станет для меня? Могу ли я это сделать, если и впрямь не ощущаю вины, а все, что я говорила и делала было по велению Бога, ради Него и Франции?  

Я не еретичка! Грех ли разве сочувствовать людям? Грех ли хотеть свободы для них? Ведь быть свободным – значит, живым.  

А вы лишь хотите выискивать ересь и нечестие и готовы его усмотреть в любом слове, сказанном против вашего.  

Называете меня безбожницей и деяния мои греховными? Я начала свой путь, потому что невыносимо было смотреть, как страдает Франция. Поистине, лучше было бы умереть, чем видеть людскую боль, знать о ней и не попытаться это прекратить!  

–Покоришься ль ты воле суда и церкви пресвятой?  

–Покориться? А если потребуете вы совершить того, что не смогу по совести? Если вы скажите сделать, что хотите вы, я не повинуюсь этому!  

Снова камера, решетки и цепи, которые сжимают мое тело. Даже не растереть затекшие запястья и лодыжки!  

Сейчас нахожусь в плену, в ужасающей неволе, во власти моих врагов. Господи, дай мне знак, что я смогу выбраться!  

Почему все, кто хочет сказать правду обречен жестоко страдать? И если жаждешь справедливости для других, в ответ получаешь черную неблагодарность?  

Разве всем из героев, кто тверд духом, и следует своему предназначению, предстоят ужасные мучения в этом мире? Я знаю, что выход для меня лишь маячит, словно в тумане – произношу тихо.  

Но не главное ли оставаться верным своей совести?  

Да, я желаю жить, желая вновь вернуться к прекрасным лугам, вдыхать аромат свежих трав, разносимых летним ветром.  

Но разве ли не высшая цель жить освобождением людей? Возможно ли отказаться от зова Господа, от внутреннего голоса, порыва сердца, сути своей души и самой себя?! Разве это не самое ужасное?  

Это страшнее смерти, и пугает больше, чем огонь, на котором меня хотят сжечь!  

Ты мой дар, чувствовать и слышать тебя – это дар – прошептала я, обращаясь к небу! – Не настоящие ли чудеса исходят от духа и веры в тебя? И я останусь с тобой навеки. Даже на костре.  

Меня окружает уже огонь, заключает в свое кольцо, словно в тиски, языки пламени обжигают кожу. "Меня послания не обманули, и впрямь я действовала по правде. Мои подвиги были вдохновлены Богом, голосом Небесной Любви, и бессмертной тяги к свободе что никогда не умолкает. И я не стану отрекаться перед вами от Высших Даров и просить о покаянии! – возгласила я громко, обращаясь к толпе, к епископам и кардиналу, сидящим на высоких трибунах, к английским чиновникам и аристократам, которые ошибочно считали, что после моей казни вся Франция будет уже у них в руках.  

"Я с тобой! ", – я поднимаю взор к небу. – "Я поднимаюсь к тебе и теперь мы будем целую вечность вместе! "  

Жанна, словно самая яркая звезда в ночи. Человек, с такими принципами как у Орлеанской Девы, с ее невиданной уверенностью в своей правоте, стойкостью, тягой к правде, огромной добротой и великой миссией становится творцом истории и меняет жизнь людей к лучшему.  

Она была абсолютно самостоятельна в суждениях. Ее вера, неподвластная ни догмам, ни одной идеологии, заряжала своей живостью и волной добра.  

История Жанны дала всему человечеству пример воплощения самых высоких идеалов: самоотверженности, веры в победу, когда уже она угасает в большинстве людей. Образец того, что человек сильный духом и бесстрашный, имеющий способности и высокие цели.