Ночная рапсодия в замке.

Ночная рапсодия в замке.  

Дора поднималась по металлическим ступенькам, ведущим в круглую башню замка. Девушка правой рукой держалась за перила, а левой рукой придерживала широкий подол своего почти невесомого голубого, как небо летом, платья.  

Шикарное платье из тонкого японского шёлка достигало середины её прекрасных голеней. Ветер играл с платьем Доры, казалось, он хотел то украсть его, унося его за собой и приподнимая его, а затем, словно отказавшись от задуманного, опускал его, прикрывая белое кружевное бельё девушки. Перламутровый поясок на тонкой талии, красноречиво подчёркивал красоту и женственность её фигуры, а многочисленные фалды её платья не скрывали соблазнительные бёдра.  

Длинные золотые серёжки, на концах которых блестели голубые топазы, таинственно и загадочно мерцали в темноте.  

Сегодня Дора не стала прятать свои густые и роскошные чёрные волосы в причёску «ракушку».  

– Пусть волосы отдохнут – решила она и теперь завитые локоны подпрыгивали у неё за спиной при каждом её движении.  

Винтовая лестница привела Дору к высоким и широким воротам. Девушка молоточком постучала в дверь, которая сразу же открылась, пропуская её в просторный холл, где в бронзовых подсвечниках тускло горели свечи и в воздухе витал чуть уловимый запах лаванды.  

У девушки был такое чувство, что за ней кто-то тайно наблюдает. Было тихо. И в замке никого не было.  

Дора прошла в одну из комнат. Тяжёлые бежевые шторы закрывали окно. На небольшом прямоугольном столике стоял хрустальный бокал со светлым содержимым. Здесь же лежала и плитка шоколада.  

– Это для меня? – спросила себя девушка и взяла в руки переливающийся в свете свечей бокал.  

Принюхавшись, Дора определила, что это вино.  

– Белое, полусладкое и очень вкусное – отметила она про себя, сделав первый глоток.  

Затем Дора продегустировала шоколад.  

– Чёрный, как я люблю, и с лесными орешками – особая благодарность этому гостеприимному замку – сказала Дора вслух.  

На стенах висели мечи, ножи, луки и арбалеты.  

Девушка осторожно провела пальцами по этому оружию, которое она видела только лишь в музеях.  

На полу лежала медвежья шкура. Под стеной находилась широкая металлическая кровать.  

Немного осмотревшись, девушка подошла к огромному книжному шкафу, на полках которого рядами стояли сотни книг.  

Дора протянула руку и взяла одну из них. Рассматривая обложку и первую страницу книги, она обнаружила, что книга написана на каком-то непонятном для неё языке. Пролистав несколько страниц, Дора увидела чёрно-белые иллюстрации, на которых были изображены воины в доспехах – с мечами, арбалетами, в латах, нагрудниках, с широкими металлическими поясами, прикрывающими живот, в шлемах и со щитами.  

Окно в комнате было открыто. Вдруг ветер с шумом распахнул окно настежь и закружился по комнате, а с ним и Дора пустилась в пляс. Затем, сделав в воздухе несколько оборотов, девушка заскочила прямо в открытую книгу!  

Дора стояла у окна и смотрела вдаль. За окном простилался дремучий и непроходимый лес.  

Так ничего и не разобрав, как она очутилась здесь, Дора подошла к круглому старинному зеркалу в бронзовой оправе. Из зеркала на девушку смотрела невеста!  

И, о чудо! На Доре было белое свадебное платье с кринолином! Голову украшала диадема. Но как вся эта одежда оказалась на Доре, девушка не знала, ведь из дому девушка вышла в голубом шёлковом платье – это она точно знала!  

Так и не разобравшись в удивительной метаморфозе, Дора подошла к окну.  

Вдруг девушка ощутила на своей шее чужое дыхание. Её чуткий носик уловил нотки какого-то невероятного мужского аромата.  

– Чем это так приятно и вкусно пахнет? – спросила себя Дора. Но она и так знала ответ на свой вопрос – это запах её мужчины. Как и любая из представительниц женского пола, Дора не могла ошибиться. Каждая девушка покупается на запах только для неё различимый, но, безусловно, только ей понятный, родной, неделимый запах своего мужчины, который она может различить из тысячи других запахов.  

– Не оглядывайся назад – услышала она голос. Этот голос показался ей знакомым, хотя она раньше никогда его не слышала. Но и его девушка уже знала и различила бы его из многоголосого хора мужских баритонов, теноров и басов. Это был голос её мужчины.  

– Прошу тебя, Дора, не оглядывайся и ничего не бойся. Доверься мне – успокаивал её незнакомец.  

Затем он щекотал своим дыханием её шею. Его руки нежно обнимали девушку за талию.  

У Доры участилось дыхание. Ей казалось, что её сердце вот-вот вырвется из груди.  

Наконец, незнакомец позволил себе её поцеловать. И опять Дора была уверенна, что так целовать её может только её мужчина. Его поцелуи были сначала осторожными и неспешными, а затем они стали частыми и жадными.  

– Закрой глаза – прошептал ей на ушко таинственный мистер х – закрой глаза и мы очутимся с тобой в волшебной сказке.  

Не понимая, зачем и что она делает, Дора повиновалась.  

Крепкие мужские руки подхватили девушку и унесли вглубь комнаты. И снова Дора была уверенна – это могут быть руки только её мужчины.  

Не проронив ни слова, и не открывая глаз, Дора уже лежала с ним на кровати. Свечи тускло освещали комнату. Поленья весело потрескивали в камине.  

Атмосфера уюта, блаженства и счастья наполнила, казалось, весь мир, каждый его укромный уголок, каждый миллиметр поверхности земли.  

Объятья становились всё крепче. Руки и ноги сплелись в едином порыве страсти.  

Настала пора избавиться от стесняющей и не нужной сейчас одежды.  

Мистер х ловко справлялся со всеми пуговицами и крючками на одежде Доры. Снимая каждую деталь её туалета, он покрывал сначала мелкими поцелуями её шею, губы и руки. Затем губы спустились ниже.  

Наконец, на Доре не осталась совсем ничего из одежды. Так же, по-прежнему, не открывая глаз, она лежала на ложе любви, совершенно нагая.  

Девушка не стеснялась и ничего не боялась. Она здесь со своим мужчиной!  

Дора отдалась своим желаниям с её, только её, судьбой.  

У Доры промелькнули в голове строчки из стихотворения Бориса Пастернака:  

На озарённый потолок  

Ложились тени,  

Скрещенья рук, скрещенья ног,  

Судьбы скрещенья.  

И падали два башмачка  

Со стуком на пол.  

И воск слезами с ночника  

На платье капал.  

И всё терялось в снежной мгле  

Седой и белой,  

Свеча горела на столе,  

Свеча горела.